Текст книги "Опасное искушение"
Автор книги: Эйлин Уилкс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
Рул тащился позади автобуса, который занимал явно больше места на дороге, чем следовало. Мельком взглянул на Лили. Да, она молода, и, насколько он успел заметить, ее обуревают высокие идеалы. Но сложившееся положение она идеализировать не станет. Скорее, примется изо всех сил сражаться и с ситуацией, и с ним и только Госпоже ведомо, что станет с ними обоими.
Сегодня вечером, обещал он себе. Он непременно расскажет ей вечером.
14
Вся улица перед домом Терезы была заставлена машинами: две черные и две белые, «скорая помощь» и автомобиль коронера, синий седан Мека и побитый «шевроле» О'Брайена. Лили попросила высадить ее на углу. Вылезая, она сказала Рулу:
– Я скажу, чтобы вас туда впустили.
– Да, пожалуйста. Я оставлю машину у клуба. Максова репутация такова, что местные предприниматели не воспринимают его парковку как склад запасных автомобильных частей.
Он говорил беспечно, но выглядел мрачно. Лили чувствовала себя примерно так же. Теперь ее больше не рвало при виде жертв особо жестоких преступлений, но живот все равно крутило. А если знаешь жертву, пусть же совсем немного, становится еще хуже.
– Вы в порядке? – внезапно спросила она.
– Я видел смерть. Идите. Делайте то, что должны. Она кивнула, закрыла дверцу и пошла к дому Терезы.
Лили узнала полицейского, который стоял у входа в тускло освещенном вестибюле, – новобранца родом из Ладного Техаса, и кивнула ему.
– Гонзалес, верно? Детектив Ю. Сержант Мекли здесь?
– Да, мэм. Он со свидетельницей. Допрашивает ее в приемной управляющего. Это за лестницей.
– Я так понимаю, что тело обнаружили около полу дня. Кто ее нашел?
– Паренек по имени Абель Мартинес. Четырнадцати лет. Ваш сержант допросил его и отпустил с мак рью. Они живут в квартире номер десять на том же этаже. Отец с ними не проживает. Есть две сестры, обе младшие.
– Десятая квартира находится рядом с двенадцатой, припомнила предыдущее посещение Лили. – Здесь степы тонкие. Никто ничего не слышал?
– Не знаю, мэм. Перед тем как приехал сержа и i Мекли и взял бразды правления в свои руки, Филипс допросил двоих, я же стоял у входа.
– Федералы показывались? Парочка, которая инте ресуется этим делом.
– Нет, мэм.
Лили плотно сжала губы. Новость не снимала подозрения с Крофта и Каронского, но наводила на мысль, что к Меку и капитану стоит присмотреться внимательнее.
О господи, только не капитан!
– Вскоре сюда кое-кто придет, он выступит в качестве специалиста-консультанта. Рул Тернер. Впустите его в здание, пусть он меня подождет. Ему не нужно подниматься наверх. Просто пусть ожидает меня в вестибюле.
Гонзалес удивленно поднял брови, но кивнул. Лили двинулась вверх по лестнице. Не успела она пройти половину ступенек, как в нос ей ударило зловоние рвоты. Наверное, реакция Абеля Мартинеса, подумала она. Надо будет проследить, чтобы с ним побеседовал социальный работник.
Филипс стоял у дверей двенадцатой квартиры и разговаривал с санитарами «скорой помощи». Из квартиры доносилось гудение работающего пылесоса.
– Было бы здорово, если бы встречать вас в здешнем раене не вошло в привычку, – с подчеркнутой медлительностью произнес он.
– При случае я покончу с этим. Филипс, вы опять оказались на месте преступления первым. Расскажите, что случилось.
– Диспетчер сообщил мне о случившемся в двенадцать часов семь минут, я прибыл на место и заглянул через дверь. Она явно была мертва, поэтому сразу сообщи в отдел по расследованию убийств. Пока ждал ваших, пообщался с парнишкой, который ее нашел. Абель сегодня не пошел в школу из-за расстройства желудка, но вдруг почувствовал себя лучше и решил поиграть баскетбол. Выходя из своей квартиры, он заметил, что дверь соседки не заперта. Он говорит, что зашел узнать, все ли в порядке. – Филипс пожал плечами. – Может, Понадеялся что-нибудь стянуть. Бедняга. Он нашел совсем не то, чем хотелось бы поживиться.
– О'Брайен там?
– Да. Детектив, она не заслужила того, что этот гад сделал с ней. Хотел бы я знать, как он узнал.
– И я тоже. – Да, должно быть, зрелище не из приятных. Запах крови чувствовался с лестничной площадки, но не только он. Лили раскрыла сумочку и вынула одноразовые перчатки и бахилы. – Ранение в живот?
– Судя по запаху – да, – ответил один из санитарок. – Мы пока что не видели.
– Ранение в живот, – подтвердил Филипс, – в числе прочих. Ублюдок ее всю разорвал.
Лили натянула вторую перчатку. Дверь была приоткрыта на несколько дюймов. Она раскрыла ее пошире.
Тереза лежала на диванчике, том самом, который некогда был голубым.
– Обуйте бахилы. – О'Брайен сидел на корточках около тела, спиной к входной двери.
Эксперт опустилась на колени в крошечной кум к и орудовала переносным пылесосом.
– Уже обула.
– А вот и Ю. – Он взглянул на нее из-за плеча Ясно? Ты – это ты.
– Ясно. – Юмор О'Брайена хромал больше обычного, может, оттого, что сердце у него было не на месте.
Ублюдок, в самом деле, растерзал Терезу. Она погибла уже давно – десять или двенадцать часов назад. Кровь подсохла – а было ее ох как много. Девушка лежала на спине, голова покоилась на двух подушках и была слегка повернута влево. Горло разодрано. Одна рука свешивалась с дивана, пальцы касались пола. Внутренности тоже вывалились на пол. С виду они напоминали гамбургер, который сунули в холодильник, забыв закрыть: сверху коричневатая корка, внутри красная влага. Убийца исполосовал все тело Терезы, в том числе вспорол ей живот.
От зловония тошнило, но доконала Лили кукла. Тереза сжимала одну из своих кукол в руке, но вот только волосы на кукольной головке больше не были белыми
Лили пошла к О'Брайену, тщательно выбирая место, куда ступить. И остановилась, глядя на бежевый ковер.
– В этой части комнаты нет крови, – констатировала она.
– Это потому, что ее убили здесь, а не там.
– Но он должен был весь вымазаться кровью. Всласть позабавился. Кровь должна была с него ручьями лить, когда он уходил.
О'Брайен хмуро поглядел на нее из-за плеча.
– Ты права. Черт, я старею. Мог бы и сам обратить на это внимание. После убийства он мыл руки. Мона нашла в раковине на кухне кровь. Но здесь он должен был оставить какие-то пятна или следы. – О'Брайен в замешательстве поморщился. – Может, кровь к ним не липнет, когда они обращаются.
– Тогда зачем он мыл руки? – Лили подошла ближе. – Похоже, сначала убийца перерезал девушке горло, и это как раз объясняло тот факт, что никто не слышал ни криков, ни борьбы. – Что там у тебя?
О’Брайен что-то собирал пинцетом с пропитанного кровью ковра.
– Шерсть. Я бы сказал – волчья, но пусть разбирает лаборатория. К ее руке тоже прилипло несколько волосинок, но на полу я собрал больше всего. Видимо, она выдрала из него целый клок.
Лили нахмурилась:
– Пока он рвал Терезе горло, ей удалось вырвать из него клок шерсти?
О’Брайен пожал плечами:
– Она сама впустила его. Никаких признаков насильственного вторжения или борьбы, может, он пришел как клиент. Вероятно, были и предварительные ласки. Говорят, некоторым женщинам нравится заниматься этим, когда лупи в волчьем обличье. Может, порой волкам это тоже по душе.
– Она не работала.
– Почему ты так думаешь?
– Хотя от ее футболки мало что осталось, но все же я убеждена, что эта та самая, в которой она разговаривала со мной. Это ее домашняя одежда, а не та, которую она надевает для приема клиентов.
– Значит, он не был клиентом. Просто близким другом.
– Все может быть. – Лили подошла еще ближе. Под ногами хлюпал ковер. – Что это прилипло к ее боку? Бумага? – Лили наклонила голову. – Похоже на какую-то рекламу. Глянцевую, как в журналах.
– Точно. Она была девушкой в стиле космо. – О’Брайен чуть улыбнулся. – Я уже запаковал остальные страницы.
– Значит, она лежала на диване и гладила дружка-волка. Который вдруг ни с того ни с сего решил перерезать ей глотку и выпустить кишки. Причем сам умудрился не запачкаться кровью.
– Не спрашивай меня. Я должен собрать и описать материал. А ты – объяснить.
Как раз этого она сделать не могла.
– На ножевые ранения не похоже.
– Ты думаешь, не попытался ли кто-нибудь подделать нападение волка? – О'Брайен положил пинцет и тщательно запечатал полиэтиленовый пакет. Не похоже. Кожа не разрезана, а разорвана.
– Но зачем он продолжал терзать ее после того, как убил? С Фуэнтесом было не так.
– Фуэнтеса убили на улице. А здесь преступнику было спокойно, он мог делать все, что пожелает.
Лили покачала головой:
– Похоже на ненависть. Ему хотелось не просто ее убить, а разорвать на клочки.
– Может, он ненавидит женщин.
Рул говорил, что любого лупуса, убившего женщину, сочтут безумным. Так, может, именно такое существо орудует здесь? Один-единственный спятивший лупус, и нет никакого тайного крупномасштабного преступного заговора.
И свидетельница стала случайной жертвой следующего убийства. Детектив нахмурилась. Эксперт перешла в малюсенькую ванную комнату, оставив О'Брайена с детективом одних.
– Мне нужно кое-что выяснить.
– Конечно. – О'Брайен выпрямился. – Только промаркирую вот это.
О'Брайен демонстративно смотрел в сторону, а Лили сняла одну перчатку, вздохнула и коснулась плеча Терезы.
От магии даже рука завибрировала. Лили отдернула ладонь, испуганная ее силой и непонятным ощущением. Незнакомым. Она закусила губу. Может, дело в том, что сила теперешнего ощущения была гораздо более явственной, нем все то, с чем ей доводилось сталкиваться по части лупусов. Но, кажется, дело не только в этом. Нужно попробовать еще раз, хотя Лили очень этого не хотелось.
Она присела на корточки и прижала ладонь к бедру убитой, где кровь высохла и кожа была цела. И вот опять: резкий диссонанс удара непонятного импульса, словно она обожглась о крапиву. Лили заставила себя остаться на месте и прислушаться к ощущениям, хотя ей хотелось скорей отпрянуть как в психическом, так и физическом смысле.
Она почувствовала некий намек на лупуса… и что-то еще. Нечто сильное, резкое и дурное.
Мороз пробежал по коже, и Лили наконец отдернула руку и потрясла ею, пытаясь как бы стряхнуть скверное ощущение. Что это? Магия по сути нейтральна – силовое поле вроде электричества или огня. Обычно, соприкасаясь с магией, Лили не могла распознать ни намерений, ни морально-нравственной подоплеки того, кто к ней прибегал. Только саму силу.
По крайней мере, так было до сих пор.
Может, таково зло на ощупь?
Она встала, снова натянула перчатку и постаралась сказать так, чтобы голос ее не дрожал:
– Думаю, теперь ее можно забрать.
– Мне только на руку. – О'Брайен отвлекся от пакетиков с образцами. Глаза его сузились. – С тобой все в порядке?
Лили покачала головой, скорее игнорируя вопрос, Нежели отвечая на него.
– Я привела кое-кого, пусть он взглянет на нее. Он сможет это сделать, когда ее спустят вниз. – И Лили направилась к двери, задаваясь вопросом: что подскажет Рулу его чутье. Интересно, ощутит ли он что-то похожее?
Она остановилась, давая распоряжение санитарам забрать тело. И посмотрела на Филипса.
– Пройдемте со мной, – кивнула она ему и пошли вниз по лестнице.
Нужно удостовериться в том, что шерсть обратившегося волком Рула не попадет на тело. Дело даже не в том, что в лаборатории смогут отличить шерстинки одного лупуса от другого. Нет, магия непременно спутает все пробы. Просто предстоящую процедуру обычной не назовешь. Если защитник обвинит ее в подтасовке фактов, нужно суметь опровергнуть нападки.
Для чего и нужны свидетели, по крайней мере, двое. Во-первых, Филипс. К гибели Терезы он отношения не имеет, а работа в рядах секретных служб выставит его в хорошем свете. Защита не сможет обвинить его в лояльности по отношению к лупи. К тому же…
– Боже мой, а этот-то что… – донесся снизу голос Мека. – Назад! Все назад. Ты! Стоять! Не двигаться, или я буду стрелять!
Чутье и выброс адреналина в миг приказали: беги со всех ног вниз!Лили отлично знала, что если ворвется в центр возможной перестрелки, то ее или убьют, или же она помешает стрельбе.
Лили не видела, что происходит в вестибюле. Внизу лестница упиралась в стену. Лили выхватила пистолет и быстро, но хладнокровно сбежала по ступенькам, но полагаясь на свой слух. Она слышала, что Филипс торопится за ней.
– Я думал, что меня здесь ждут.
Голос Рула. Опять зашлось сердце Лили. Она опустила револьвер и побежала еще быстрей, обогнула огораживающую лестничную клетку стену – и увидела Рула, который, подняв руки, стоял прямо в дверях и смотрел на кого-то справа от Лили.
Mек, который держал револьвер «глок» двумя руками в боевом положении, и целился в Рула. Тот полицейский, что стоял у дверей, тоже целился в Рула – он был левее Мека и чуть впереди него. А за Меком – неужели Джинжер Харрис? Она-то какого черта здесь делает?
Лили убрала револьвер в кобуру. Заметила, что за ней стоит Филипс и держит оружие наготове.
– Я же предупредила: должен подойти Тернер, – сказала она Гонзалесу.
– Я его впустил. Но когда ваш сержант закричал, пришлось взять его на мушку. – Гонзалес явно сомневался.
Два других полицейских все еще целились в Рула. Лили повернулась вправо:
– Сержант Мекли! Какие у вас основания для подобного поведения? Тернер кому-то угрожал?
– У меня есть ордер на его арест, – сверкнул глазами Мек. – Или скоро будет. Уже в пути. Как и специальный транспорт.
– Ордер? – Лили не верила своим ушам. – До того, как я приехала на место преступления, вы запросили ордер на арест?
– Вас не было. – Мек не сводил с Рула глаз. У меня есть телефон. Чертов мобильник всегда со мной.
– Вы были с ним.
– И что с того? – Лили встала прямо перед Меком. – Опустите пистолет. Уберите сейчас же.
Мек шевельнулся, стараясь не упускать Рула из поля зрения.
– Не надо было ставить вас во главе этого дела. Но за это не вы отвечаете. Зато ответите, если он уйдет от закона.
От лестницы донесся голос Филипса:
– Лучше бы вам уйти с линии огня, детектив. Посмотрите на него.
Лили обернулась.
Рул не шевелился. Лицо его было спокойно и ничего не выражало. Зато глаза были черными. Черными почти целиком, только маленькие белые треугольнички остались по краям – глаза зверя. Лили сглотнула.
– С вами все в порядке?
– Я собой владею. – Мягкий голос Рула странно контрастировал со звериными глазами. – Но было бы неплохо, если бы ваши люди убрали револьверы. Я не люблю, когда в меня целятся, но обращаться не собираюсь. Хотя он как раз этого ждет. Однако я расстраиваюсь, – слова плавно перетекли в низкий рык, – я ужасно огорчаюсь, когда на меня нацелены револьверы.
Не успела Лили повторить приказ, как Филипс убрал пистолет в кобуру. Помедлив секунду, напарник последовал его примеру.
– Что вы делаете? – вскричал Мек. – Вы вздумали подчиняться приказам лупуса?
Филипс взглянул на сержанта и сказал:
– Не хочется поучать вас, но здесь тесно, и вряд ли выйдет что-нибудь путное, если начать стрелять. Мы слишком близко друг к другу. Если он решит вырубить, нас – всем крышка.
– У меня в револьвере специальные пули. Если одна из них попадет ему в голову…
– Может, остановит его, если попасть в цель с первого выстрела. А может, и нет. Они все реагируют по-разному, это их князь, значит, с ним шутки плохи. Лучше его не раздражать.
Лили посмотрела на Мека. Ничего не сказала. Просто посмотрела.
Он медленно опустил руки. И еще медленнее убрал пистолет в кобуру.
– Ты совершаешь ошибку, – сообщил ей Мек. – Причем большую ошибку.
– Я уже совершила ее. Господи… – Она с отвращением покачала головой. – Это ведь я попросила,чтобы тебя поставили на это дело. Даже в рапорте так написала. – Лили перевела взгляд на Филипса. – А вы? Целитесь в него, хотя знали, что стрельба всех нас делает уязвимыми.
Полицейский вздохнул и мрачно ответил:
– Вы же знаете, как бывает. Кто-то выхватывает револьвер, и ты машинально хватаешься за кобуру тоже.
Нет,решила Лили. Он сделал это на случай, если Рул решит напасть: тогда объект нападения состоял бы из отдельных целей, и хотя бы у кого-нибудь оставался шанс выжить. Лили не знала, нравится ли ей Филипс, но начала его уважать.
Внезапно ее затрясло. Видимо, из-за чуть было не случившейся кровавой бойни. Держи себя в руках. Все нормально.
Лили обвела взглядом маленький холл и обнаружила, что Джинжер исчезла. Новобранец выглядел взволнованным, Мек – непреклонным, а Рул… Его глаза еще не пришли в норму, но явно к тому шло. Он криво улыбнулся ей, словно пытаясь приободрить. Хотя не ее собирались упрятать за решетку по обвинению в убийстве – убийстве, которого он не совершал, в чем на сей раз Лили была уверена на все сто.
– А теперь, сержант, потрудитесь объяснить, почему вы нарушаете инструкции по своему усмотрению, и чуть было не устроили здесь побоище. Или же вы всегда так допрашиваете подозреваемых? Просто на всякий случай берете их на мушку, даже не задумываясь над тем, кто еще оказался на линии огня?
– Когда имеешь дело с одним из них,обычные инструкции не действуют. Я не мог позволить ему уйти.
– Серьезно? Ну и как, разве он сейчас удирает со всех ног, когда никто не целится в него?
Мек моргнул и сказал:
– Я… возможно, неверно оценил обстановку.
– Вы так думаете? – В голосе Лили слышалось презрение. – Вы еще кое-что нарушили в процедуре проведения операции. Например, запросили ордер на арест, не поговорив с тем, кто ведет это дело.
– Я говорил с капитаном, мэм. – Едва завуалированный сарказм сквозил в обращении: «мэм».
– Серьезно? Уверена, вы ему сообщили, что я и не подозреваю о вашем намерении поиграть в одинокого ковбоя, который лично решил арестовать всех злоумышленников.
– Так точно, мэм. – Теперь в голосе Мека сквозило удовольствие. – Так я и сказал, только другими словами. Капитан согласился с тем, что имеющихся улик вполне достаточно для получения ордера на арест.
Даже не поставив ее в известность? Лили прошиб озноб. Значит, все-таки капитан? Это капитан Рэндалл дал «добро» на погибель Терезы Мартин? Или они оба виновны в ее смерти?
Превращаешься в параноика,сказала она себе. Заговоры могут сотворить подобное с человеком.
– Я так полагаю, что сейчас вы как раз собираетесь рассказать мне об этих уликах. Учитывая то, что я веду дело. Не забудьте объяснить, с чего Тернеру убирать свидетельницу, которая стояла между ним и возможным арестом по обвинению в убийстве Фуэнтеса.
– Он заплатил ей. Она положила на свой счет десять тысяч наличными сразу после того, как поговорила с вами. Вероятно, она ему угрожала или жадничала, каким-то образом стала помехой. Также есть свидетельница, которая видела его около места преступления в то время, когда оно было совершено. А это мотив и возможность. Что касается средств – он лупус. И самявляется средством.
Поразительно, как много вы всего выяснили. Несомненно, вам очень повезло, учитывая, что тело нашли всего полтора часа назад. Ваша свидетельница – Джинжер Харрис?
Взгляд Мека переметнулся на Рула, затем вновь вернулся к Лили.
– Мне нужно узнать, все ли с ней в порядке.
– Займитесь этим.
– Когда доставят ордер, я собираюсь привести его в исполнение.
– Не сомневаюсь. – Лили с отвращением отвернулась. Все было подстроено, и сделал это Мек. То ли нечестным полицейским был именно он, то ли он настолько погряз в предрассудках, что результат выходил тот же.
А капитан? Был ли он замешан в этом деле? Как можно вести расследование, не доверяя капитану?
Лили медленно повернулась, чувствуя, что все смотрят на нее. Рул стоял все там же, застыв словно хищник, которым, впрочем, являлся. Смотрел на нее. Их взгляды встретились, и сердце зашлось в груди. Даже здесь, даже сейчас она чувствовала, как ее тянет к нему Словно крюком, впившимся в живот или пах.
На миг она даже возненавидела его.
Не важно, решила Лили, глядя, как перед домом остановилась железная коробка на колесах, которую навивали спецтранспортом. По мере продвижения расследования становилось все равно, ненавидит она Рула или же сходит по нему с ума. Потому что скоро она ничего не сможет поделать с тягой к нему.
Не оборотень убил Терезу Мартин. Ее убила магия. Убийство магическим способом попадало в разряд федеральных преступлений. И она собиралась передать его тем двум агентам ФБР.
15
– Что вы говорите? Как это – не скажем? Рэндалл сцепил пальцы рук:
– Что мы имеем? Твои ощущения.Это не улика, об этом даже в рапорте нельзя написать.
– Я считаю, их нужно поставить в известность относительно моих способностей, – холодно заявила Лили. – Мне не нравится это, но иначе нельзя.
– Мы не обязаны сообщать федералам о том, чего нет в отчетах. Ни к чему пичкать их такой субъективной информацией. Погоди. – Он сделал предостерегающий жест рукой. – Ты уверена в правильности полученных… э-э-э… впечатлений. Но ты же сама говоришь, что тебе никогда не доводилось ощущать колдовства. И сама не знаешь, что там уловила.
– Все совпадает, – стояла на своем Лили. – В сторону «субъективную информацию», все совпадает. Ясно как белый день! Нигде нет крови, только на теле и в раковине на кухне. Специально, чтобы мы подумали: там он мыл руки. Информация о зачислении средств на счет – ничто не указывает на то, что это деньги Тернера. Их мог положить кто угодно. Затем волчья шерсть. Тереза не могла сама ее вырвать. Шерсть подкинули.
– Остановись на минуту и послушай, что ты несешь! – Рэндалл явно вышел из себя. – Мек говорит, что тебя склонил на свою сторону и очаровал этот князь лупус. Я ему не верил, но…
– Мек люто ненавидит лупи. Раньше я об этом не знала, но на месте преступления тайное стало явным. Рэндалл хлопнул ладонью по столу:
– И тыскорее готова повесить вину на товарища-офицера, чем на оборотня! Ты теоретически допускаешь заговор, да еще записываешь в его участники кого-то из нашего отдела. А еще – убийство, совершенное на расстоянии с помощью колдовства. Знаешь ли, это невозможно.
– Но ведь именно это произошло. В исторических документах…
– Перед Чисткой! Четыреста лет назад! – Рэндалл подался вперед. – Позволь мне ясно изложить свое мнение. Я не собираюсь подчинять наш департамент охотникам на ведьм, то бишь парочке жадных до славы федеральных агентов. А ведь именно это случится. Они будут смотреть на всех нас – даже на меня – как на подозреваемых. Или же твой замутненный мыслями о заговоре разум не додумался до этого?
– Нет, сэр, – без всякого выражения возразила Лили. – До этого я додумалась. Хотя есть шанс, что преступление совершил один из агентов ФБР, все же вероятнее, что в убийстве Терезы замешан кто-то из нашею отдела.
Губы Рэндалла плотно сжались.
– Уходи, – процедил он.
– Сэр…
– Вон! – Капитан свирепо посмотрел на нее. – От дела я тебя пока не отстраняю, но близок к этому. Продолжай. Только прочисть себе мозги.
Лили вышла из кабинета. Ненадолго задержалась у себя лишь для того, чтобы положить в сумку оставленную федералами папку и парочку отчетов по делу, и направилась к лифту.
– Эй! – окликнул ее Брэди, когда она шла по офису. – Что там у вас с Меком? Ты это ему несешь?
Лили даже не замедлила шаг.
– Мои отчеты лежат в папке. Если интересно – прочти.
Брэди хмуро глянул на нее:
– Почему ты взъелась на него? Он ничего плохого не делал. Только не Мек.
Ти-Джей покачал головой и сказал:
– Парень, попытайся подумать о чем-то другом, кроме секса. Трудно придется, да, но все же попробуй. Лили…
Она остановилась и встретилась с Ти-Джеем глазами
– Береги себя.
– Постараюсь, – едва улыбнулась она в ответ.
Хоть в Ти-Джее нет ненависти к ней, подумала Лили, швыряя сумку на заднее сиденье машины. Но вес же. Если она вопреки приказам капитана продолжит… но капитан Рэндалл ошибается.
Или же он играет нечестно. Лили не могла в это поверить, но сбросить со счетов очевидное тоже не была готова. Поведению капитана можно найти объяснение не слишком-то достойное, с ее точки зрения, но вероятное.
Лили резко, с проворотом, рванула с места, газанув так, что запахло паленой резиной. Капитан в одном был прав: ей нужно прочистить мозги.
Через пятнадцать минут она захлопнула дверцу автомобиля и пошла по тропинке к бабушкиному дому. Позвонила.
– Лили, – улыбнулась Ли Куин. – Рада тебя видеть. Пожалуйста, заходи.
– Не сейчас, спасибо, – покачала Лили головой. – Я просто приехала поработать некоторое время в саду.
– Ну конечно, – кивнула Ли Куин, как будто Лили частенько забегала среди рабочего дня повыдергивать грядки. – Надеюсь, ты позволишь мне принести тебе что-нибудь освежающее. Чай или прохладительный напиток.
– Может, в другой раз? Сейчас мне нужно побыть одной. – Лили попыталась вежливо попрощаться, затем поспешила по выложенной плитами дорожке к сараю позади дома, где хранились инструменты.
Через пять минут она уже уничтожала захватчиков – сорняки, разросшиеся в западной части сада. Дуб давал крапчатую тень, и под ним словно колыхался изменчивый пестрый мир. Дул сильный западный ветер. Лили опустилась на землю, прямо на колени, нимало не заботясь о том, что портит льняные брюки. Она вонзала садовый совок под пучком травы, рыхлила сухую землю под корнями и выдергивала сорняки другой рукой.
Двадцать лет назад, когда умерла Сара Харрис, а Лили осталась в живых, бабушка привела Лили в сад, указала на участок и велела выполоть всю траву. Тогда девочку переполняли страх и ненависть. Лечение не помогло. Как миг врач помочь ребенку, который не разговаривает?
Земля, солнце и сорняки добрались туда, куда не могли попасть слова. Она копала и тащила, вонзала и тянула. Наконец травы не осталось, и Лили посадила свой сад. В конце концов он зацвел. И она поняла, что жизнь продолжается. Кто-то живет, кто-то умирает, но жизнь продолжается.
Лили нравилось планировать новые сады. Сажать растения доставляло ей удовольствие, а наблюдение за тем, как оживает ее творение, наполняли счастьем, как ничто другое. Но иногда ей просто необходимо было копать и вытаскивать сорняки, копать и вытаскивать.
Капитан Рэндалл утверждал, что счел нужным ничего ей не говорить по той простой причине, что она была с Рулом. Он опасался, что Лили невольно проговорится, рискуя собой и ставя под угрозу запланированный арест.
Мек должен был известить ее сразу же по приезде, но он был занят со свидетелем. С Джинжер Харрис.
Которая, вероятно, лгала. Зачем?
Лили покачала головой. Об этом она подумает позже.
Притворство Рэндалла было бы более обоснованным подумала Лили, всаживая совок в землю, если бы капитан знал о необычайно развитом у лупи слухе. Но, на сколько Лили было известно, он не знал. Якобы боялся что Рул почует ее страх. Он допускал, что Лили недостаточно умна для того, чтобы объяснить обуявшее ее волнение.
Или же он говорил неправду.
Может, она боялась оставаться с Рулом, подумала Лили, выдергивая пучок василька колючеголового. Но совсем не по той причине, которую предполагал капитан. Тернер Терезу не убивал – но пока ей не удалось никого в этом убедить. Одного ее слова явно было не достаточно.
Капитан наложил на Мека дисциплинарное взыскание и штраф. Но не за то, что он ринулся арестовывать Рула, а потому, что плохо провел арест.
У большинства офицеров полиции не было опыта в аресте лупи. Здесь, в Калифорнии, так с лупи не поступали: охотились, ловили или убивали их секретные службы. Но каждый полицейский был ознакомлен с надлежащей процедурой ареста, которую Мек нарушил, что запросто могло закончиться разжалованием полицейского.
Вместо этого в наручниках увезли Рула.
У Лили жгло глаза то ли от ярости, то ли от слез. Сейчас он в тюрьме – вот до чего дошло. У таких городов, как Сан-Диего, для заключения Алчущих крови имелись особые помещения. Они были слишком опасны, чтобы содержать их вместе с обычными заключенными, не говоря уже о том, что их вообще сложнее было держать взаперти.
Теперь Рула посадили в одну из стальных квадратных клеток восемь на восемь футов, специально оборудованных для лупи и других, более редких, сверхъестественных существ. Бабушка говорила, что лупи не выносят замкнутого пространства. Если их запереть, они сходят с ума. А те камеры такие маленькие…
Лили содрогнулась и выдрала очередной пучок травы. Она прекрасно понимала, каково быть запертым в крошечной клетке.
Не один судья не выпустит под залог лупуса, который сидит по обвинению в убийстве. Рул будет заперт в крохотной металлической клетке, пока она не докажет, что Терезу убил кто-то другой.
И она это сделает. Тем или иным образом.
Итак,решила Лили, все еще сидя на корточках и глядя на поле боя, усеянное трупами сорняков, довольно психовать. Рассмотрим факты. Нужно обдумать, что правильно, а что сомнительно. И примем решение.
Лили стала копать аккуратнее. В этом месте сорняки соседствовали с мимулусом. Лили рыхлила землю и полола.
Факт: капитан Рэндалл не хочет сообщать ФБР о том, что департамент имеет дело с убийством магическим способом. Как ей казалось, причины тут три. Во-первых, он просто не верит ей. Может, ему кажется, что Мили лжет или ошибается. Или ему сложно поверить в то, что он не может почувствовать сам.
Весьма вероятно, признала она, меняя положение, чтобы можно было взяться за толокнянку, люди знали, что оборотни, домовые и тому подобные существа волшебные, но все-таки некоторые утверждали, что викканство – сугубо религиозное учение без всякой примеси магии. Так же поступают и узконаправленные специалисты, занимающиеся естественными науками, которые отмахиваются от хаоса магии и отрицают то, что не в силах объяснить.
Капитан настаивал на том, что колдовства больше не существует. Этого же мнения придерживались некоторые специалисты. Но такую позицию можно назвать скорее эмоциональной, нежели рациональной. Может, Рэндалл просто не мог впустить в свой мир истинной магии.
Ладно. Возможность номер два: Рэндалл знал, что она права, но не желал запятнать репутацию департамента. Хотел покрыть Мека.
Эта идея ей не нравилась. Она шла вразрез с тем, что Лили знала о капитане, но все же имела право на существование. Рэндалл был честолюбив. Крофт и Каронский ему неприятны, он не желал, чтобы агенты взяли верх, а больше всего ему не хотелось, чтобы кто-то уличил одного из офицеров его департамента в предательстве.
Что ж, Лили тоже этого очень не хотелось. Она взялась за сорняки, которые прятались под листьями кустарника. Но, покрывая кого-то, делу не поможешь.
Возможность номер три: Рэндалл сам замешан. Он знал, что Лили права насчет колдовства, ему известно, кто убил Терезу и почему. Если это так, то Лили в опасности. Ему придется дискредитировать ее или убить.
Того же следует ожидать, если в деле замешан Мек.
Несмотря на выступивший на лбу пот, Лили затрясло в ознобе, но не из-за опасности, а оттого, что угроза исходила от другого полицейского.
Быть женщиной-полицейским всегда непросто. То, что она была маленькой, хрупкой китаянкой, делу помочь тоже не могло. И все же ей удалось урвать себе место под солнцем. И она стала частью коллектива.
