Текст книги "Падение (СИ)"
Автор книги: Евгения Стасина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
– Почему ты не звонил? – не открывая глаз спрашивает Маша. – Ты что совсем не скучал?
– Скучал, и звонил, только ты не захотела отвечать.
– Я была зла. И звонил ты три дня назад. Может я уже другого нашла, пока ты тут без меня прохлаждался, – привстав на локте, она пихает меня в бок, а я смеюсь, осознавая, как сильно мне не хватало этих разговоров и ее тепла в моей постели.
– Не нашла бы, сама же сказала, что любишь меня, – перенимаю ее игривый тон, но через пару секунд становлюсь серьезным, распластав ее на кровати и нависнув над ней, не давая отвести глаз. – Больше никогда так не делай. Лучше разбей посуду, сломай что-нибудь или ударь меня, но никогда не уходи…
Я вижу, как она в миг теряет всю свою шутливость, улыбка покидает ее лицо, а взгляд становиться тяжелым и сосредоточенным. Я не смогу подобрать слов, чтобы описать, как много мыслей крутилось в моей голове, стоило остаться наедине с собой в этой внезапно опустевшей и уже не такой уютной квартире, когда она не вернулась вечером домой после нашей ссоры.
– Тебя ведь до сих пор это мучает? Дело ведь не только в Светке, да? Тебя задело то, что я не поддержал тебя? – пытаюсь понять, почему был вынужден маяться от тоски по самому дорогому мне человеку. – Скажи, и пойдем дальше, чтобы больше никогда не поднимать эту тему.
Маша закусывает губу и краснеет, но вырваться не пытается:
– Просто… Просто, трудно признавать, что ты простой человек. Я, наверно, слишком тебя идеализировала в своей голове, тебе разве что нимба не хватало для полноты картины. Мне казалось, что ты не можешь думать иначе, думала приду и ты согласишься, что этот Леша просто бессовестный моральный урод. Будешь, как я, возмущаться или врежешь ему… Это немного пугает, начинаешь понимать, что… Черт, даже не знаю как объяснить…
– Выходи за меня, – выдаю на одном дыхании, замечая, как бледнеют ее щеки. – Я не хочу, чтобы ты думала, что когда-нибудь я смогу от тебя уйти… Я не врал, когда говорил, что никогда бы так с тобой не поступил, не врал, что сделал свой выбор. Давай поставим эти печати в паспорте, чтобы ты больше не могла пропасть на четыре дня и думать, что я ни чем не лучше моих друзей. Я действительно не идеальный, но я уже не смогу без тебя, Маш. Я думал с ума сойду, пока ты на меня дулась… Просто скажи «да», и я обещаю, что ты никогда не пожалеешь об этом решении…
– Ну что ты там возишься? – нетерпеливо ёрзаю, пока Ира пытается застегнуть молнию на моем коротком белом платье.
– Стой спокойно! – отвечает подруга, теребя ткань моего скромного туалета. – Подкладку зажало, сейчас застегну!
– Господи, боюсь представить, как бы ты нервничала, если бы вы решили устроить банкет на двести персон, – встревает Света, крася губы красной помадой.
– Какая разница, сколько гостей! Свадьба сама по себе событие довольно-таки волнительное! Так что, пусть попсихует немного, ей простительно! Все, готова, Самойлова!
Я критично осматриваю себя в старое зеркало, пытаясь найти недочеты в своем внешнем виде. Все скромно: платье, пусть и довольно короткое, белые босоножки, волосы убраны в аккуратный пучок внушительных размеров, на глазах тонкие стрелки и тушь, щеки и так горят огнем, поэтому обошлась без румян, на губах помада цвета спелой вишни. В общем, я вполне довольна увиденным! И пусть на мне нет фаты, пышного длинного подола и мое дыхание не сковывает корсет – это лучший день в моей жизни, и не имеет значения что на мне надето, какой ресторан заказан, и кто попал в списки приглашенных. Когда я скорее промычала, чем радостно, как и престало каждой уважающей себя девушке, взвизгнула свое скромное «да», я отдавала себе отчет в том, что на данном этапе нашей жизни я буду лишена пышного праздника и прочей свадебной мишуры. Но, тем не менее, стоя сейчас рядом с двумя лучшими подругами в комнате университетского общежития, прекрасно понимая, что рядом не будет родителей, толпы моих родственников и знакомых, я счастлива настолько, что слезы готовы хлынуть из глаз от переполняющих меня эмоций.
– Бери цветы и пошли! Там уже ребята подъехали, – закрывая окно и надевая обувь обращается ко мне Иванова. Я не могу сдержать улыбку, когда замечаю Андрея, о чем-то болтающего с Антоном. На нем белая рубашка, рукава которой он небрежно закатал, черные брюки и туфли им в тон, в руках солнечные очки и ключи от машины. Таким я его запомню навсегда – до безумия красивым и принадлежащим лишь мне одной.
– Готов? – приближаясь к нему и касаясь поцелуем уголка его губ, заглядываю в его смеющиеся карие глаза.
– Всегда готов, так что сегодня я тебя окольцую, – притягивая меня за талию, заключает в свои объятия.
Следующие минут сорок проходят как в тумане, за веселой болтовней наших друзей, я не замечаю, как мы подъезжаем к загсу, как перед нами распахивается дверь зала регистрации, как женщина лет пятидесяти с жутким цветком в кучерявой прическе зачитывает свою речь, как мои слегка трясущееся губы говорят о согласии и мы ставим подписи в протянутых бланках. И как впервые в нашей, теперь уже семейной жизни, Андрей целует меня, касаясь своими горячими ладонями кожи на моих щеках. Отныне и вовеки вечные я – Медведева Мария Михайловна – жена лучшего в мире мужчины, от обладания которым хочется петь и парить высоко в облаках.
Впятером мы устраиваемся на диванчике довольно неплохого кафе, делаем свой заказ и бурно обсуждаем произошедшие в нашей с Андреем жизни перемены. Знаете, чем пахнет счастье? Шампанским и его древесным парфюмом… По крайней мере, для меня именно эти ароматы будут ассоциироваться с сегодняшним днем.
– Люблю тебя, малыш, – шепчет мне на ухо муж и ничто на этой планете не заставит меня усомниться в правдивости его слов. И как бы трудно нам ни было, какие бы испытания не выпали на нашу долю – ради этих признаний стоит продолжать вставать по утрам и нести в себе безоговорочную веру в этого человека.
* * *
Я просыпаюсь, когда комнату уже заливает яркий солнечный свет, довольно потягиваюсь на простынях и улыбаюсь, вспоминая вчерашний день.
– Не шевелись, – раздается голос Андрея, и я замираю, пытаясь понять что ему от меня нужно. Один за другим раздаются щелчки, и я, не в силах сопротивляться своему любопытству, распахиваю глаза.
– Что ты делаешь? – натягивая повыше покрывало, в попытке прикрыть обнаженное тело, возмущенно смотрю на парня, безостановочно щелкающего кнопкой фотоаппарата. – Ничего, что я не одета?
– Нет, по-моему, так даже лучше, – продолжая свое занятие, обезоруживает меня белозубой улыбкой. – Это для семейного архива, твое первое утро в роли моей жены.
– Боюсь, мы никому не сможем их показать, – кидаю в него подушку и выхватываю фотоаппарат, направляя на него объектив. – Улыбайся, ведь тебе сказочно повезло с супругой.
– В этом ты права, даже спорить не буду, – повалив меня на кровать, отзывается муж. – Сам до конца не верю, что оказался таким счастливчиком…
Этим утром мы много целуемся. Если каждый мой день в статусе спутницы жизни Андрея Медведева будет начинаться также, то я, бесспорно, самая везучая женщина на этой планете.
– Ты думал, что все так закончиться? Когда вы решили нас подвезти, думал, о том, к чему это приведет? – вечером, лежа в постели, задаю свой вопрос.
– Звучит как-то обреченно, – вскинув вверх бровь и улыбнувшись отзывается парень. – Ты уже жалеешь?
– Ну, пока еще не успела… И все-таки? Я вот в тот вечер сразу поняла, что ты особенный…
– Я знал, что у тебя это была любовь с первого взгляда, – я бью его локтем в бок, недовольно фыркнув, а он лишь заливисто смеется. – Не переживай, я просто через чур обаятелен, так что у тебя не было ни единого шанса.
– Много чести! Вот сейчас я думаю, что стоило сказать тебе «нет», чтобы сбить с тебя немного спеси… – он вновь притягивает меня к себе, сломив мое вялое сопротивление, и я укладываюсь щекой на его широкой груди. – Ты не ответил.
– Что я подумал, когда встретил тебя?
– Да.
– Что для девушки, которая так беззастенчиво пожирает глазами незнакомого парня, ты слишком сильно краснеешь, – вновь смеется мужчина, зарываясь носом в моих растрепанных волосах.
– Ты же понимаешь, что это совершенно не романтично? Давай договоримся, нашим детям мы будем говорить, что ты потерял дар речи, как только меня увидел. А я была холодной и неприступной!
– Они нам не поверят, ты так смотришь на меня, как будто готова съесть.
– К тому моменту, когда у нас появятся дети, я научусь себя контролировать, – щипая его за бок, беззлобно улыбаюсь.
Действительно, я одним лишь взглядом выдаю себя с головой… Но ведь так и должно быть? Ведь именно так мы должны смотреть на своего человека, с которым проведем жизнь, создадим свой очаг, с которым мы встретим свою старость и будем гулять по вечернему парку, поддерживая друг друга под локоть. Моя мама до сих пор любит отца, пусть и говорят, что с годами чувства угасают, превращаясь в простую привычку к соседству ваших щеток в стаканчике в ванной. Она не забывает целовать его по утрам, интересуется его делами, разделяет с ним его интересы… А он никогда не позволяет усомниться в том, что мама-центр его вселенной, его мотиватор по жизни.
– Пообещай мне одну вещь, – опираясь подбородком на свои ладони, заглядываю в его глаза. Он, удивленный серьезностью моего тона, замирает в ожидании продолжения. – Пообещай, что никто и никогда не встанет между нами… Что я всегда буду для тебя одной единственной.
Андрей приподнимает мой подбородок, и я замечаю складку на его лбу:
– Обещаю, только и ты пообещай мне кое-что.
– Что?
– Никогда не сомневайся в моей любви… Потому что я никого не смогу полюбить так, как тебя.
.
Осень подкралась незаметно. Даже не вериться, что еще недавно мы изнывали от жары. Позади осталась защита диплома, празднование окончания вуза и моя свадьба. Вот уже две недели я обиваю пороги различных заводов в надежде найти работу. Андрей с утра до ночи занимается своими делами, порой мне кажется, что он не слышит и половины моих рассказов, погруженный в свои думы. Платежи по кредитам-его вечная головная боль и он, не покладая рук, старается привлечь все больше и больше клиентов. Сейчас, когда я ношу его фамилию и больше не могу брать деньги родителей, что они исправно посылали мне, пока я была студенткой, я остро нуждаюсь в каком бы то ни было заработке. Хоть Андрей и говорит, что предпочел бы видеть меня дома, а не в стенах конструкторского бюро, корпящей над ненавистными мне чертежами. Теперь, когда университет не отбирает добрую часть моего времени, а для работодателей я, как оказалось, специалист совершенно не привлекательный, я вернулась к своему любимому занятию: в перерывах между попытками найти для себя место в рядах инженеров я валяю игрушки.
– Ты не думала их продавать? – как-то раз поинтересовался Андрей, наблюдая за моими творческими манипуляциями. – У тебя ведь, действительно, хорошо получается…
– Предлагаешь поставить на рынке палатку? Или расставим их на полках в твоем магазине между моторным маслом и омывайкой? – ответила тогда я, не отрываясь от своего занятия.
– Ну, вообще-то я имел ввиду интернет, но если хочешь наши прилавки-я не стану возражать.
– Не думаю, что они кого-то заинтересуют…
– Попытка– не пытка… Вот этого я бы купил, – крутит в руках небольшого львенка.
– Этот– не продается, – выхватывая игрушку из его рук, улыбнулась я. – Его я подарю Светкиному малышу. Она твердо решила назвать его Львом, так что подарок получиться довольно символичным.
– Значит Лев Алексеевич? Хорошо звучит, – глядя на наручные часы Андрей подошел к шкафу и натянул на себя олимпийку. – Мне в автосервис нужно, у меня клиент. А ты подумай, если что у меня знакомый есть, с сайтом поможет… Не скучай, – поцеловал меня в макушку, взял ключи от машины и вышел из квартиры.
Я никогда не рассматривала свое хобби, как реальный источник дохода, но сейчас, вспоминая наш разговор, почему-то всерьез начинаю задумываться, что, возможно, из этого что-то бы да вышло. По крайней мере, на данный момент, мне выбирать не из чего, так что, пытаясь стряхнуть с каблука ботильонов пожелтевшие листья, я думаю о том, что не плохо бы было обратиться к Андрею за помощью. В сумке заиграла знакомая мелодия, и я присев на лавку, торопливо пытаюсь найти не унимающийся гаджет.
– Ты чего так долго? – щебечет мне в ухо Иринка. – Думала не дозвонюсь до тебя!
– У меня в сумке черт ногу сломит… Что-то случилось?
– По-твоему подруги звонят только тогда, когда что-то случается? Я просто соскучилась! Может сходим на выходных куда-нибудь? – наверняка она сейчас дует губы. Она всегда так поступает, когда пытается к чему-то склонить собеседника. Я не могу не улыбнуться, явственно ощутив укольчик в районе груди – я тоскую по нашей беззаботной жизни, в которой мы делились секретами перед сном, покупали понравившуюся кофточку, чтобы потом носить ее на троих. Теперь же, я – замужняя дама, готовящая борщи, Ира работает в молодой компании, облачившись в строгий костюм, а Иванова, перебравшаяся в свой родной городок, в двух часах езды от нашего, через пару месяцев родит малыша.
– С удовольствием. Давай я к тебе приеду в субботу, – отвечаю подруге.
– Хорошо, к пяти жду! – не скрывает радости в голосе и отключается.
* * *
– Во сколько тебя забрать? – не прерывая поцелуя, спрашивает Андрей, пытаясь пробраться руками под мою куртку.
– Не знаю, как пойдет! Прекрати, – чувствую его горячую ладонь под своим свитером отстраняюсь и отодвигаюсь на сидении. – Я позвоню, и, если что, возьму такси. Все, я побежала, – быстро чмокнув его в щеку, выхожу из машины и спешу к подъезду, обернувшись у двери, чтобы махнуть рукой на прощание.
– И какого это? Семейная жизнь и все из нее вытекающее? – за бокалом вина Ирина внимательно меня разглядывает.
– Ну, для меня, по сути ничего не изменилось, мы больше года вместе прожили, так что штамп-простая формальность, – тепло ей улыбаюсь, разглядывая маленькую кухоньку ее съемной однушки.
– Счастливая ты, я, наверное, заведу себе кошку и начну вязать. Ничего не клеиться. Один парень с работы все на свидание звал, симпатичный такой, веселый, а у самого жена гражданская и дочь в садик ходит. А я чуть было не сдалась, уже хотела платье на вечер покупать, пока случайно не столкнулась с ним в супермаркете-тащил два огромных пакета, а рядом все его семейство. Не создана я, похоже, для амурных дел… – вздыхает подруга и вновь отпивает вино.
– Дурочка, еще вся жизнь впереди, а ты раскисаешь! Может просто еще не время и твой принц еще в пути.
– В пути… А когда, Маш, в пятьдесят что ли жить начну? Домой ноги не несут, тишина эта на психику давит. Я за пять лет в вузе ни одних серьезных отношений не завела! Одно свидание и все, весь интерес у парней пропадает!
– Не говори глупостей!
– Это не глупости. Права была Светка, лучшие годы проходят, а у меня ни одного стоящего воспоминания. У тебя уже муж, у Ивановой сын будет, а я с утра до ночи на работе торчу…
Ира вздыхает и отворачивается к окну, наблюдая за оживленной улицей. Она довольно привлекательная девушка, с длинными курчавыми волосами, которые недавно выкрасила в темно-каштановый цвет. Ее губам не позавидует разве что слепой, пухлые, фигурные, думаю не один мужчина мечтал о ее поцелуях. Голубые глаза, прямой нос – вполне симпатичная, уверенная в себе молодая девушка, для полного счастья нуждающаяся лишь в надежном плече рядом.
– Думаю, просто ты слишком завысила свои требования. Могла бы и с Петровым на первом курсе сойтись, он долго за тобой по пятам ходил, – раскусывая виноград, предаюсь воспоминаниям. – Помнишь, как он асфальт под окном расписал! Я тебе тогда жутко завидовала…
– Асфальт! Машка, он неделями не менял свой свитер, и на голове у него был полный кавардак, – смеется Иринка, вновь поворачиваясь ко мне.
– Вот и взяла бы его под свой контроль, следила бы за его гардеробом, а волосы у него смотрелись очень даже не плохо, так что не надо тут…
– Мне восемнадцать лет было, я только к самостоятельной жизни привыкала, а ты говоришь за парнем следить!
– Ну, а Андреев, на четвертом курсе, – перебираю ее поклонников.
– Каждый вечер пил пиво с соседом по комнате.
– Может это от безделья, были бы вместе, он бы с тобой время проводил…
– Ага, и я бы спилась, потому что от пива он бы вряд ли отказался.
– Ладно, тогда Игорь, с которым ты в клубе познакомилась, – не унимаюсь я.
– Игорь… Игорь мне даже нравился, но он не готов был к серьезным отношениям…
– Ты не можешь этого утверждать, потому что даже не попыталась рискнуть… Ты слишком много думаешь, – подвожу итог я, открывая вторую бутылку. – Ты думаешь у Андрея нет недостатков? Он просто раздражает меня тем, что оставляет мокрые лужи в ванной, когда принимает душ, он ходит по дому в старых спортивках с отвисшими коленками, потому что они у него самые любимые, и может до ночи пропадать за своим ноутбуком. Но знаешь что?
– Что?
– Я бы, пожалуй, не полюбила его так, будь он вечно отутюженным холеным красавцем. В этом весь он, в этих штанах, с бардаком в душевой, весь в работе… Если настолько детально разглядывать человека и отметать любую возможность узнать его ближе из-за нелепого джемпера или чего-то еще, то можно прозевать того единственного…
– А вдруг я уже прозевала? – выслушав мою тираду, округляет глаза Ира.
– Ну, будем надеяться, что он тебе еще не попадался, – чокаясь с ней бокалом, улыбаюсь и мы осушаем их до дна.
Когда большой серый внедорожник въезжает во двор, я, заметно пошатываясь, целую на прощание подругу, и пытаюсь идти как можно ровнее, глупо хихикая в прикрывающую рот ладошку.
– Пьяная? – изображая сильное удивление, мой муж исследует меня взглядом. – Только не вздумай ко мне приставать, боюсь не смогу удержаться и воспользуюсь твоей беспомощностью.
– Я буду не против, – скидывая с ног ботинки и забираясь с ногами на сидение, откидываюсь на спинку пассажирского кресла. – Меня немного тошнит…
– Наверное, съела что-то не то, – потешается он надо мной. – Спи давай, разбужу как к дому подъедем…
И я сплю… А проснувшись трусь щекой об мягкую подушку и сильнее кутаюсь в одеяло, игнорируя пульсацию в висках. Все-таки не упустить свою половинку безумно важно, иначе кто так заботливо уложит тебя в кровать после вечернего загула с подругой.
– Медведев, – не открывая глаза обращаюсь к Андрею, лежащему рядом.
– Вода и таблетка на столике, – сонно отзывается он. А я улыбаюсь, протягивая руку за спасительным стаканом с необходимой мне жидкостью, потому что рядом именно тот самый единственный.
– Ты думал о детях? – отрываясь от пролетающих за окном автомобиля картин, поворачиваюсь к Андрею.
– Ну, если честно, то нет. Не то, чтобы я не хочу, просто пока их нет– я не жалуюсь. А что, ты уже готова? – устремляет на меня свой взор, временно переставая следить за дорогой.
– Не знаю… До этого дня вообще не думала на эту тему, а сегодня увидела Свету, такую довольную и счастливую, что невольно ей позавидовала.
До сих пор не могу забыть, как горели ее глаза, когда она выходила из дверей роддома, с какой гордостью она приподнимала уголок ажурного одеяльца, показывая присутствующим своего первенца. Этот восторг и легко читаемый трепет, охвативший ее, едва малыш оказался у нее на руках – все это что-то затронуло в моей душе, какую-то присущую лишь женщине частицу естества…
– Так что, теперь ты хочешь детей? – не пытаясь скрыть произведенный моим признанием эффект, спрашивает мой муж. Я пытаюсь разобраться в своих ощущениях, прежде, чем дать свой ответ, отчего-то отчетливо сознавая, что подобные решения не должны приниматься спонтанно. Готова ли я? Боюсь ли бессонных ночей, детского плача, подгузников, постоянных срыгиваний на одежду? Самих родов, в конце концов?
– Да, пожалуй, я хочу ребенка… – спустя несколько минут молчания выдаю я. – Тебя это пугает?
– А должно? – отвечает вопросом на вопрос, перестраиваясь в другой ряд. – По-моему, это абсолютно нормально, хотеть продолжения рода… Просто, я считаю, что нужно создать какую-то базу: квартира, машина, стабильный доход.
– Мы подходим по всем пунктам.
– Ну, квартира оставляет желать лучшего…
– А что с ней не так? Я ее очень люблю и лично меня все устраивает.
– В ней ремонт еще мой прадед делал, – улыбается мне муж.
– Не нагнетай, все не так плохо. Ремонту от силы лет десять, пятнадцать..
– Разве это маленький срок?
Я вновь концентрирую взгляд на уличных пейзажах, обдумывая сказанное Медведевым, и не могу не признать, что доля истинны в его словах есть. По крайней мере пока нам действительно трудновато, бизнес требует вложений и все свободные средства идут на его развитие. Правда, есть и светлая новость – я, наконец-то, нашла работу и через два дня выхожу на стажировку. Конечно, я не строю напрасных иллюзий, прекрасно осознавая, что придётся довольно нелегко, ведь, скажем прямо, в обучении я не преуспела, но, все-таки, подобные изменения в жизни не могут не радовать.
– Эй, у нас обязательно будут дети, – касаясь моей щеки своей теплой ладонью, обращается ко мне Андрей. – Трое, а может и больше… И я сделаю все, чтобы мы ни в чем не нуждались. Купим большую квартиру, или дом – как захочешь, по два раза в год будет вывозить их к морю, покупать все самое лучшее, ты только верь в меня…
Я не могу не улыбнуться, ведь говорит он настолько убедительно, что все сомнения из головы улетучиваются, изгоняемые осознанием, что Андрей, действительно, свернет горы, чтобы добиться своих целей. Мне бы хоть каплю его настойчивости, и идея с интернет-магазином принесла бы свои плоды, а не была бы похоронена на дальней полке моего сознания. Меня всегда удивляет, откуда люди черпают силу и бесстрашие, открывая свое дело, идут на риски, закладывают все имущество, не допуская и мысли, что что-то пойдет не так и они могут прогореть? Я из глупого стеснения, что кому-то могут не понравиться мои работы, не стала обращаться к Андрею за помощью, хоть и вполне спокойно отношусь к критике, чужое неодобрение именно этой стороны моей жизни, меня почему-то пугает. А уж вложить сбережения в открытие торговой лавки и вовсе что-то из ряда фантастики.
– Маш, ну если хочешь, давай прям сегодня вечером начнем над этим работать? – видимо мое молчание затянулось, поскольку муж выглядит довольно встревоженным, наверняка расценив его, как мою женскую тоску по полноценной семье, с детскими визгами и везде раскиданными игрушками.
– Все нормально, ты прав, у нас еще уйма времени, пусть все идет, как идет и не будем загадывать, – улыбаюсь ему, и тряхнув головой отбрасываю от себя все грустные и тревожные мысли.
Левушка, на самом деле, замечательный малыш и он не мог не натолкнуть на подобные рассуждения. То как он постоянно причмокивает губками, морщит лобик или растерянно взирает по сторонам растопит сердце любого, даже самого черствого человека. Так что, совершенно не удивительно, что я стала такой сентиментальной, лишь несколько минут подержав его на руках.
– Ты говорил с Лешей? Неужели ему не хочется взглянуть на собственного сына?
– Говорил, но он непрошибаемый, уперся рогом и даже слышать ничего не хочет.
– Я бы так не смогла, как можно спокойно спать, зная, что где-то растет твой собственный ребенок, а ты даже не знаешь, как он выглядит? – недоумеваю над черствостью этого мужчины.
– Маш, он привык жить для себя, уже и думать забыл, что есть на планете Света, с которой он целый месяц развлекался по ночам.
– Ну, хотя бы финансово он помогать собирается? Ведь хоть небольшую ответственность он должен на себя взять?
– В его голове подобных мыслей не возникает. Я говорил с Антоном, и кроме как через суд признавать отцовство и требовать алименты-он не видит никакого выхода.
Жизнь все-таки странная штука… И отношение к этой жизни у людей до ужаса разное…
* * *
Когда-нибудь, когда под моими ногами будет твердая почва, и финансовая стабильность снизойдет на нашу семью, я разорву эти ненавистные чертежи, выключу компьютер и с гордо поднятой головой сообщу начальнику, чтобы он шел куда подальше со всеми своими допусками и припусками. А пока, я терпеливо переношу на экран своего монитора старые эскизы, изредка внося коррективы.
– Пошли пить кофе, – обращается ко мне Диана, довольно приятная в общении девушка, чей рабочий стол находится по соседству с моим. – У нас заслуженный перерыв.
Я встаю и разминаю затекшую поясницу, беру телефон и свой кошелек, следуя за ней в буфет, расположенный двумя этажами ниже.
– Слышала, Сиверинова закрутила с Дмитрием Николаевичем? – шепчет мне девушка, спускаясь по недавно отремонтированным лестничным пролетом. – А я-то думаю, чего она такая важная ходит!
– Господи, он же старый! – не могу не удивиться, вспоминая изрезанное морщинами лицо нашего начальника. – Ему же лет шестьдесят, наверное!
– Шестьдесят восемь, но с его зарплатой, можно на это глаза закрыть. Хотя, ты права, я бы не решилась, не дай Бог умрет в твоей постели от разрыва сердца, а тебе потом с его женой объясняйся! Пошли за тот столик.
Мы устраиваемся в углу кафетерия рядом с большим витражным окном и наслаждаемся купленными напитками.
– Привет, красавицы, – подсаживаясь к нам, улыбается Вова, такой же молодой, но в отличии от меня, подающий большие надежды специалист. – Машунь, ты как всегда прекрасна. В таком платье грех не сходить со мной в кино после работы.
– Конечно, только у мужа отпрошусь, – уже в который раз отшучиваюсь я, искренне веруя, что рано или поздно до него дойдёт, что пора бы прекратить подобные поползновения в мою сторону.
– Это совершенно не обязательно, можешь сказать, что нагрузили работой и ты немного задержишься. Уверяю, ты не пожалеешь.
– Ты через чур настойчив. Я уже не раз говорила, что предпочитаю проводить свое время с Андреем, так что прости, но кино отменяется.
– Ладно, я не гордый, подожду и спрошу еще раз, – вставая из-за нашего стола и махнув рукой напоследок, он торопливо покидает помещения, не забывая подарить мне сальную улыбочку.
– Вот непробиваемый, с первого дня тебе проходу не дает! – возмущается Диана, и я не могу с ней поспорить, потому что она абсолютно права. Еще две недели назад, как только я переступила порог нашего отдела, он поставил перед собой цель расположить меня к себе. – Ничего, на корпоративе увидит твоего красавца и отстанет.
– Андрей не придет, у него на этот день торжество для сотрудников запланировано, сняли небольшое кафе и решили отметить небольшим коллективом.
– А ты? Ты придешь?
– Да, будет неправильно пропускать такое мероприятие, нужно вливаться в ваши ряды, – улыбаюсь девушке и допиваю свой кофе.
На улицах горят сотни огней, гирлянды украшают здания, елки стоят на всех площадях, напоминая, что до Нового года осталось всего лишь шесть дней. Я торопливо семеню на своих каблучках к припаркованному у главного входа автомобилю, стряхиваю снег с меха своего пальто и устраиваюсь в салоне, не забыв крепко поцеловать своего мужчину.
– Я соскучилась! Как прошел день? – пристегиваясь ремнем безопасности, интересуюсь я.
– Отлично, сегодня подписали бумаги, так что мойка у нас в кармане. Думаю, уже летом сможем себе позволить отдых заграницей. Как ты на это смотришь?
– Положительно, обязательно прикуплю себе пару бикини. Домой?
– Нет, заедем сначала к моим, мама ждет нас на ужин, так что наедимся до отвала.
– Эй, это удар по моему самолюбию! Я ведь неплохо тебя кормлю, – шутливо ударяя его кулачком в плечо, возмущенно отзываюсь я.
– С тобой никто не сравниться, но и маму обижать не стоит. Поехали уже.
– Все-таки невестка у нас – красавица! – целуя меня в щеку, выдает Павел Степанович.
– Спасибо, – невольно краснея от его похвалы, разглаживаю складки на своем бежевом строгом платье. – Анна Федоровна, давайте я помогу.
Мы вместе накрываем на стол и весь вечер оживленно обсуждаем свои достижения. Я хвастаюсь тем, что продержалась на своем рабочем месте две недели, Андрей делиться успехом в бизнесе, а Анна Федоровна сетует на молодежь, которая еще только покинула стены школьных классов, а уже рожает в ее отделении.
– Ведь молодые девчонки, молоко на губах не обсохло, а все туда же. Вчера родила одна, шестнадцать лет, сама еще дите!
– И ничего не бояться! А вы все никак нам внука не подарите! – встревает в разговор отец. – Мы поможем на первых порах, и морально и финансово! Чего медлить?
– Пап, как только-так сразу. Это же по щелчку не происходит! – отвечает ему Андрей, уплетая салат.
– Да что там делать то? Или мне вас учить? Много ума не надо, главное стараться и больше практики.
Я чувствую, как румянец разливается по моим щекам, и опускаю взгляд на тарелку, словно курица, лежащая на ней, интересует меня куда больше, чем завязавшийся за столом разговор.
– Или у вас проблемы по этой части? Так у нас мать первоклассный специалист, поможет и в этом!
– Паша, прекращай давай! Дети скоро приезжать перестанут после твоей болтовни! Всему свое время, – вступается Анна Федоровна, накрывая мою ладонь своей. – Все у них еще будет!
Всю дорогу до дома я стараюсь не думать о состоявшемся разговоре, невольно разволновавшись, что в словах Павла Степановича, возможно, есть доля истины. Мы, конечно не работаем над этим день и ночь, но и не пытаемся обезопаситься. Лишь ночью, когда между нашими телами стираются все границы, я напрочь отбрасываю от себя невеселые мысли, позволяя Андрею заставить меня забыться под нежным натиском его беспорядочно блуждающих по моему телу губ.
Мне не комфортно. В этом до неприличия тесном платье цвета бордо, с внушительным вырезом на спине, и на высоченных шпильках я чувствую себя не в своей тарелке. Пожалуй, стоило выбрать наряд поскромнее, забиться куда-нибудь в угол и, выждав пару часов, незаметно покинуть банкет.
– Давай еще вина налью, – усаживается рядом Вова и поднимает со стола бутылку. – Я чувствую ответственность, ты же для меня так нарядилась? Теперь сидишь и страдаешь из-за неудобной обуви.
– Тебе никто не говорил, что ты слишком высокого мнения о собственной персоне? Прости, конечно, но окружающие совершают поступки не для того, чтобы тебе угодить, и я в том числе., – отодвигаясь от настырного ухажера, принимаю из его рук свой бокал.
– Ты первая, кто открыл мне на это глаза… – парень явно не собирается уходить, пододвигая свой стул еще ближе. – И я не могу с тобой согласиться. Ведь я довольно симпатичный, рыжий…
– Разве это плюс?
– Думаю, да, определенно плюс. Я выделяюсь на общем фоне. И я умею поддержать беседу, тебе бы стоило пример с меня брать, а то по части болтовни ты явно в отстающих. С тебя двух слов не вытянешь.
– Я просто не распыляюсь на всех, берегу свой словарный запас для действительно интересных собеседников.
