355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Евгения Петренко » Кожа саламандры (СИ) » Текст книги (страница 9)
Кожа саламандры (СИ)
  • Текст добавлен: 10 июля 2017, 00:30

Текст книги "Кожа саламандры (СИ)"


Автор книги: Евгения Петренко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

-И, что же, ты выяснил у брата? Это была ошибка?– нетерпеливо спросила я.

-Через неделю после свадьбы твоего отца, нам сообщили, что мой брат Кирениэль умер от неизвестной болезни. Сгорел за один день. И похоронен в Храмовой часовне. Как все жрецы Веледа. Я не могу даже убедиться в причине его смерти.

И тогда дед решил провести ретуал прорицания. Но, из-за его возраста, результат вышел коротким и не слишком ясным. Мне только было сказано, что в определённый день, я должен отправиться за тобой. Проследить от самого Ковена. И присоединится к тебе тогда, когда нужда в моей помощи будет наиболее актуальна. Только тогда Судьба, предсказанная Веледом, осуществится и кровь наших семей объединится, а те, кто виновны в преступном сговоре и смерти моего брата будут наказаны.

Только это произойдёт, через какое-то время, после рождения королевского наследника. А вот срок зависит от моих поступков. Только какими они должны быть я не знаю. Предсказание прервалось и дед едва не погиб. Так что, любое моё слово может изменить судьбу. Поэтому я молчал. Но ты.. Я не знаю, сможешь ли ты почувствовать ко мне то же, что и я. Но я не хочу, чтоб между нами осталось что-то, что может этому помешать. Мой дед, он был против, чтоб я говорил что-нибудь тебе, хотя бы до рождения наследника. Но сейчас я понял, что не смогу потерять то, что только зарождается между нами из-за собственной глупости и лжи.

Я посмотрела ему прямо в лицо. Теперь он не отвёл взгляда. Искорки блестели в его аметистовых глазах. Полуоткрытые губы чуть подрагивали. Я наклонилась и поцеловала уголок его рта. Облизнула пересохшие губы. И сцепила на затылке ладошки. Лёгкие светлые волосы рассыпались по моим рукам и щекотали кожу, шевелясь от лёгкого ветерка..Золотистые кончики ресниц поблёскивали на солнце.

-Ну, чтож, давай попробуем. Только не торопись, пожалуйста. Раз уж мы оба такие неумёхи в любви.

И потянулась к нему губами. Он сильнее прижался к моим коленям твёрдым животом. Лицо его изменилось. Глаза, как будто ещё больше пошли трещинками. Рука опустилась вниз, туда, где к поясу был прикреплён широкий нож.

-Биргеннен,– прошипел он и сбросил меня со ствола дерева себе под ноги.




Глава 16.




Свалившись с лесины вниз, я извернулась и глянула назад. С тихим ворчанием, в шагах двадцати, сжалась в комок для нападения большая тварь. Чуть похожая на бурую, с едва проступающими пятнами, кошку. Только вдоль хребта, от точки между глаз и до кончика хвоста, шел низкий костяной гребень. Чудовище скалило длинные клыки, чуть не с половину ножа сидхе длиной.

А нож его, уже был зажат в руке. И Лами, и зверь, оба сжатые как тугие пружины, пытались выдержать предварительную войну взглядов. Наконец биргиннен, так, кажется, сидхе назвал зверя, принял вызов и взлетел в длинном прыжке.

Хищник явно был голоден. Я видела как, перед нападением, он хлестал хвостом по впалым бокам. Может он стар и не может поймать молоденького кудума, которых в тундре сейчас тысячи? Лесные звери не становятся людоедами при таком обилии дичи..

Но стар он или нет, а огромные лапы, вытянутые в прыжке, с выпущенными острыми когтями, да не маленькие зубищи.. Моему сидхе не поздоровится. За те мгновенья, пока громадное тело, которое в холке достало бы мне до бедра, долетело до Лами и получило удар от, резко выброшенного вперед, ножа, я тоже не валялась, скованная страхом.

Небольшой охотничий арбалет уже был у меня в руках и я устанавливала в ложе болт, приправленный перчиком в виде чистой маны. К несчастью, нож, глубоко вошедший в тело биргиннена, застрял, и Лами, сбитый с ног ударом мощного тела, полетел на землю вместе с ним. Одну руку он так и не снял с рукоятки ножа, усиливая боль, от впившегося в плечевую кость, железа, а другой вцепился под подбородок зверя, не давая страшным клыкам приблизится к своему телу.

Я видела, что одна из задних ног зверя, пропахала когтями от низа живота рядом с пахом по передней поверхности бедра сидхе. Штанина сразу покраснела. Я испугалась так, что побелела. Только бы он не порвал бедренную жилу! Заговорить кровь, в принципе, может даже деревенская пигалица, у которой магии с мелкий шиш. Заклинание простейшее, и учат ему одним из первых, наряду с бытовой магией.

Кому из нас не приходится поранится так или иначе? Но вот порви тварь крупную кровяную жилу, и даже я, будучи рядом, могу не успеть. Истечёт мой защитник кровью. Поэтому, не долго думая я кинулась прямо к дерущимся и с близкого расстояния всадила болт прямо в затылок кошаку.

Почувствовав, что сопротивление уменьшилось, сидхе сразу постарался отбросить от себя зверя, чтоб не добавилось новых ран от конвульсивных движений мощных задних конечностей. А я уже присела рядом и быстро резала уже и так разодранную штанину, всё больше напитывающуюся кровью. Рванув нижние полотняные штаны с громким треском растягивая тонкую ткань в стороны, я опустила ладони на рану, стараясь накрыть самую глубокую её часть на коже и зашептала заговор.

-Руда стой, как лёд стоит, так из раны кровь не бежит.

Заговор был и не очень нужен, чистая магия справилась бы и сама, но такие старые, как мир, наивные слова, почему-то ускоряли действие. Правда от волнения я забыла, что и Лами искупался в источнике Саота и через пару секунд я держала ладошки у самого паха мужчины, на практически сросшейся ране.

Она затянулась быстрее, чем он перестал чувствовать боль. И теперь, ещё чуть морщась от остаточных её отзвуков, он уже почти улыбался.

-Я согласен ещё на несколько ран,– тихо сказал он,– только руки не отпускай.

Моё лицо вспыхнуло. Я чувствовала ладонями его кожу совсем рядом с тем местом.. Обнажённая нога с высокими голенью и бедром, и мускулистый живот полностью оголённый из-за разорванных до завязки нижних полотняных штанов. Я быстро убрала руки и, как нашкодивший ребёнок, спрятала их за спину. Отчего видно стало ещё больше открытого тела. Я таращилась и заливалась краской до корней волос.

-Какой дурак дразнил меня рыбой? Вот посмотрел бы он сейчас, как резко скрутил меня спазм внизу живота, от одного вида обнажённого мужского тела. Господи, о чём я думаю? Вместо того, чтоб о ране.. которой, впрочем, не осталось и следа..

Сидхе забавляла моя растерянность. Но пользоваться ей он не стал. Быстро опёрся на руку и сел, притянув меня за плечи. Я, стоя у его бедра на коленках, задрожала от его короткого объятья. А он уже заглядывал мне в глаза и убирал всё время падающую на лицо, выбившуюся из косы прядь.

-Испугалась?– спросил он, целуя мои мокрые от слёз щёки.

-Когда это я успела расплакаться?

Через пару минут, Лами заботливо поднял меня с холодной земли и мы оба подошли посмотреть на нежданную добычу. Взять с него особо было и нечего. Разве только клыки да когти. Шкура уже начала линять и зимний густой подшёрсток оставался в руках клочьями. Мясо биргиннена отдавало горечью. Так что трофей нас не слишком отяжелил. Мы обнаружили, что довело зверя до нападения на человека. В передней подушечке торчала огромная заноза, которая сильно нагноилась. Так что догнать резвых малышей кудума было зверю не по силам. А взрослый, если и бегать от него не станет, мог и рогами достать так, что мало не покажется.

Штанину мы перевязали, просто, чтоб не мешала ходить. Перевязочный материал, да и всё нужное, чтоб обработать рану, берёт в лес любой охотник, а Лами ещё и лекарь. Мы охотится не собирались. Но лес есть лес. Ведь собраться поохотится всегда может и кто-то другой. Да и простая случайность не исключена. Шёл, упал, ногу пропорол, или сломал, того хуже.

На молочай наткнулись уже на обратном пути. Мы сделали крюк, вокруг жилища мастера. Ещё один каменистый холм, почти ничем не отличающийся от того, где в пещере мы обнаружили кокон куколок, порадовал нас пологим солнечным склоном, заросшим целыми колониями молочая.

Мы разошлись выкапывать корни. Лами только предупредил, чтоб я взяла палку и время от времени постукивала по камням погромче. На таких осыпях любят греться змеи. А почувствовав удары о камень, они просто уползут с дороги. А ещё сказал, поберечься от млечного сока. Он не сильно, но ядовит. Не зная моей реакции на незнакомый яд, сидхе предупредил, что от попадания его на кожу, могут быть неприятные последствия. Вплоть до потери сознания.

Седых кустиков с толстым оранжевым корнем, глубоко уходящим в землю, мы накопали целую охапку. Сидхе сам обернул их тонкой кожей и сунул в отдельный, специально приготовленный для них, мешок.

По дороге домой, я как малыш-кудумчик убегала вперёд, подпрыгивала и кружилась под порывами ветра, колышущего волны разноцветных цветов, тянувшихся по равнине от опушки леса до самого горизонта. Я была счастлива. Только целоваться с Лами боялась. Боялась, что не смогу остановиться и произойдёт то, к чему я ещё не была готова.

Пару раз он пытался, будто играя, догнать меня. И даже один раз повалил в тихо шелестящие заросли малиновых цветов, которые качались и лезли ко мне в лицо своими пахучими чашечками. И даже попытался, прижав к земле, поцеловать. Но я вывернулась и унеслась вперёд, как будто у меня за спиной выросли маленькие весёлые вигоньи крылышки.

Лами смотрел мне вслед и вздыхал. Может вспоминал мою просьбу, не торопить события..

Дома нас встретили, сильно недовольные друг другом, Магдариель и Труми. Плакальщик умудрился проредить и наши запасы, и запасы старого мастера. Задурить ему голову пустыми разговорами. Но и у него ничего не выспросил. Теперь за съеденные до последнего свежие яйца домашней птицы, плакальщик был усажен отрабатывать, растирая комочки серы в ступке из твёрдого красного дерева, таким же чуть более тёмным пестом.

Выглядело это красиво. Ярко жёлтая сера в глубокой густо-красной чаше. Только Труми от работы совсем не выглядел счастливым. Завидев нас, он вскочил, чуть не перевернув ступку. Получив вслед гневную тираду от старого мастера, бросился было совать нос в сумки, но заметив окровавленную штанину Лами, встревоженно затрещал. Магдариель тоже взволнованно бросился к внуку.

Так что, пришлось, отставив все дела, рассказывать о наших сегодняшних приключениях. Конечно, наши поцелуи в версию для деда не входили. Но Труми выковырял из моих воспоминаний все пикантные подробности. Решать за Лами, что он расскажет деду о собственных откровениях, я тоже не стала. Пусть они поговорят об этом сами. А мне, если будет совсем невмоготу от любопытства, поможет колечко Саота. Подслушивать, конечно нехорошо. Но и обманывать не лучше. Вот, если пойму, что сидхе сказали мне всё.. тогда и посмотрим.





Глава 17.




Я ушла к себе рано. Сразу после того, как Магдариель, позвав с собой внука, отправился в мастерскую.

-Теперь,– заявил он,– у меня есть всё для того, чтоб начать работу над доспехом. И чудесно, что Лами сможет мне помочь. Вместе мы справимся быстрее.

Перед самым домом, возвращаясь из леса, я попросила сидхе познакомить меня с с его сестрой. Мне было интересно, кто она, та, что должна была стать моей мачехой, по справедливому выбору Веледа.

Предсказание Магдариеля было неясным. И, в свете того, что мне очень нравился Лами, мне хотелось понимать справедливое завершение пророчества немного иначе, чем рассчитывали дед и внук после его оглашения. Ведь там говорилось только о том, что кровь наших семей объединится.

Как бы не добилась своего положения мачеха, но они с отцом уже семья. И братик вот-вот родится. Так может предсказано было то, что нам с Лами суждено соединить кровь наших семей? И этим восстановить справедливость в глазах Веледа.

А сестра сидхе, судя по его словам, ещё совсем молода, а для их расы тем более. Не факт, что для неё так уж важно было сделаться королевой. И была бы она счастлива с папой? Но узнать её мне всё равно хотелось. А что, если она станет моей родственницей через Лами? Вот родится брат, как предупреждало пророчество, он и станет наследным принцем, а я смогу выбрать в любимые его – моего сидхе. Того, кого, кажется, уже начинаю любить. И привыкаю называть своим.

-Ведь это так бывает? Моё тело его не отвергает. Его поцелуи волнуют меня. Он заботлив, нежен, защищает меня. И очень, очень красив. И, кажется, тоже любит. Нужно ли что-то ещё, чтоб быть счастливой с этим мужчиной?

Интересно,– вдруг подумала я,– он признался деду, что открыл мне правду? Я понимаю, что дед заменил ему родителей, но всё же, он слишком сильно зависит от его мнения. Я ведь тоже люблю папу. Но позволить ему управлять своей жизнью не могу. Конечно, если всё повернётся так, что династический брак станет неизбежным, то только судьба всего государства сможет заставить меня выполнить долг. Но не отец. Хотя я и в этом случае ещё поборюсь.

Вон, жрецы Артефакта обманули Веледа и подсунули папе другую невесту. Если, конечно, сидхе правы, и всё это не цепочка ошибок и случайностей. Но они поженились. И ничего не случилось. Так может пора изменить эту глупую традицию?

Наступила ночь. А в мастерской всё ещё шла работа. Я видела искривлённый четырёхугольник света на земле, глядя из своего окошка наверху. Плотно поужинавший Труми, снова крепко спал. Ужин я готовила сама. И отнесла мужчинам поесть в мастерскую.

Меня туда не пригласили. Что ж, каждый мастер имеет право на профессиональные секреты. Я не возразила. Хотя Лами и бросал на меня виноватые взгляды. Наверное, ему хотелось, чтоб суровый старик был ко мне помягче. Что сказать. От него это тоже зависит. Интересно, он хотя бы защищает меня перед старым ворчуном? И я, смущённо улыбаясь, закусила губу и повертела на пальце колечко.

Ещё несколько минут, и я, крадучись, подбиралась к, интересующему меня, помещению. Тишина, стоящая в доме, давала возможность свободно слышать все звуки, исходящие из самой большой комнаты в доме. Она располагалась в левом крыле и далеко выступала за надстройку второго этажа.

Когда я приносила туда ужин, то разглядела в ней несколько больших ёмкостей из тёмного камня. Видно, в них замачивают кожи в разных растворах. Конечно, далеко не все из них требуют такой специфической обработки, как кожа саламандры. Но и обычному кожаному доспеху нужна немалая обработка.

Там и дубление, и пропитка желатином, и склейка в несколько слоёв. Всё это от простого оружия. А уж поверху магия, от зачарованного. Вообще, правильно намагиченный кожаный доспех, лучше всего защищает от нежити. Может только сказочный мифрил лучше. Только мне такие доспехи не попадались. А в обычных железках намаешься.

Притаившись за пузатым комодом, в котором вряд ли хранились какие-то вещи, ведь, нечего им делать у дверей мастерской, я навострила ушки. Кажется, я снова начинаю привыкать к подслушиванию.

-Лей,– услышала я,– так, чтоб покрыло всю кожу целиком.

Что-то полилось, потом звякнуло.

-Это последняя промывка и заливаем состав на сутки. Погоди, пусть полежит чуток, потом я помешаю и сольём,– командовал Магдариель.

Слушать пока было малоинтересно. Я вздохнула. Мне было стыдно за своё любопытство. Какое-то время раздавалось тихое хлюпанье и никаких разговоров. Я уже собралась вернуться в спальню. Наверное, они уже успели поговорить обо всём. И тут я услышала как отодвинулся стул и раздалось кряхтение старого мастера. Потом послышался голос Лами.

-Посиди, дед, ты устал за сегодня. Полдня провозились. Не думал, что эта проклятая кожа требует столько работы.

-Когда я делал доспех для её отца, ты был слишком мал, чтоб мне помогать.

-Ты делал доспех для её отца? И знал его лично? А почему ты мне ничего не сказал?

-А что это меняет? Я и тогда был лучшим мастером среди северного клана. Тогда он был молоденьким, чуть старше, чем она сейчас. И ещё не женат. Был весь поглощён своей «великой целью».. Наивный, как все юные.

-Как жалко, что я таким своего папу не знала,– пронеслось в моей голове.

-Красавчик был, наверное, и сейчас не хуже. Может и лучше. Из птенца стал мужчиной. Лантаниель бы понравился точно. И королевой наша девочка была бы хорошей. Вот только Жрецы Артефакта отобрали у неё этот шанс. И мальчика нашего забрали. Ему бы ещё жить и жить. Всегда был против его выбора. Этот Тёмный бог, мог бы защитить своего жреца. Так уж он в него верил..

-Дед, я же говорил тебе что думаю. Нынешние жрецы Саота не имеют никакой связи с ним. Одна болтовня без понятия. В тех местах, где мы обнаружили родники, места силы богов. Там, мне кажется, и вправду человек может достучаться до них со своими проблемами. Только решать их, я думаю, он всё равно должен сам. Если ты посвящаешь себя богу, это значит только то, что ты поддерживаешь его виденье мира. И он даст тебе поддержку сам, без всяких просьб, если твоих сил не достаточно для того, чтоб воплотить в жизнь его планы.

Боги знают о мире больше, чем мы. Потому и не стоит роптать, если нам не всегда понятны выкрутасы наших судеб.

-Знаешь, Лами, твоя девчонка скорее поспорит с богом, чем ты. Может поэтому он ей благоволит. Уж больно старческое какое-то у тебя смирение. А вот захочет он у тебя её отобрать, для исполнения каких-то своих планов.. Тоже роптать не станешь?

-Не трави душу, дед. Когда я вижу это кольцо на её руке, у меня сердце переворачивается. Я хотел бы, чтоб там было моё.

-Ревнуешь? К богу?– насмешливо спросил Магдариель.

-Может и ревную. А ещё боюсь, что те, кто провернул эту идею с подменой воли Веледа, слишком рвётся к власти, чтоб моя девочка могла чувствовать себя в безопасности.

-Я, его девочка,– в моей душе шевельнулась тёплая волна.

-Ну, пока-то они добились своего. Протолкнули свою девку поближе к власти. Теперь ждут появления наследника. Появись он и дело сделано. Отец её ещё молод, вполне сможет, под чутким влиянием жёнушки, дождаться передачи власти сыну. Без скандалов и потрясений. А женщина, если она не глупа, всегда от мужика своего добьётся. На то она и шея, чтоб голову вертеть.

А не управится, так не только твой брат заболеть может. И станет доченька главного жреца регентшей при наследнике. Только это большую бурю спровоцировать может. Если принцесса Лиира в политику не суётся, то это не значит, что её не станет толкать на трон, в случае безвременной смерти короля, какая-нибудь из политических групп, стоявших за ним. За королевой маячат жрецы и, что-то мне говорит, что и она сейчас не бездействует во дворце. Наверняка вербует сторонников. Но, до рождения принца, я не жду от заговорщиков никаких действий. Ничего твоей Лиире не угрожает, пока всё идёт по их планам.

-Просто боюсь не уберечь её. Они ведь, наверняка, следили за ней и в Ковене. И мальчишка сидхе, если и действовал не по своей воле, то послужил слепым орудием для кого-то другого, кто хотел подпортить репутацию принцессы. Я думаю они потеряли её, когда она так неожиданно сбежала в ту ночь после бала. И не успели связаться с кем-нибудь, кто мог бы проследить куда она направилась.

Хотя своими насмешками и подначками её умело направляли на этот необдуманный поход в Трясину. Их планы, вполне возможно, предполагали, что она сама благополучно отправится к богам. Считали её слишком неопытным воином. И магом.

Только, видно, их шпионы, её соученички, слишком любили поспать. А она ещё до зари ежедневно тренировалась на плацу. И изучала магию, пока они шлялись с метаморфами по кабакам.

Вот тут краска стыда прилила к моим щекам. Я вспомнила и кабак, и собственную встречу с метаморфом, а так же то, что постыдно расслабилась рядом с Лами. Ударилась в недоступную прежде романтику и забросила ежедневные тренировки. Так нравилось чувствовать себя чьей-то девочкой.. Нет, это как раз надо исправить.

Отец учил меня всем тонкостям боя на мечах. Он говорил, что, хотя у меня, элементарно, не хватит мышечной силы противостоять прямому удару меча против мужчины-воина, но знание техники и мои природные женские качества – гибкость, ловкость, быстрота реакции не только тела, но и мозга, помогут мне предугадать направление ударов, уходить от них и вовремя определять момент, когда мой собственный удар достигнет цели.

Человек существо хрупкое, против железа. И нужно совсем немного, чтоб лишить его жизни. Особенно, если это не маг, а простой воин, а у тебя есть ещё и несколько ускоренных плетений, всегда висящих в заготовке на кончиках пальцев. Вот с нежитью сражаться хитрости побольше. Хотя, если в Ковене не чепухой заниматься, а повадки всяких тварей изучать, так чтоб знания от зубов отскакивали, так и простыми средствами, без всякой магии, порой, справиться можно.

Этому, кстати, я и стала свидетельницей, когда мы с Лами наткнулись на мияги. Он, видно, предполагал с чем мы можем встретиться в пещере. И подготовился заранее. Сунься я туда одна, трудно угадать как завершилось бы это приключение. Хотя что-то о куколках я читала сама, в Ковене мы ещё этого не проходили. Но, на практике, это зрелище настолько неожиданно отвратительное, что незнающего человека могло ввести в ступор.

И ещё, хоть мы и не обсуждали этого с Лами, я, как хороший менталист, подспудно почувствовала гипнотическое воздействие от того гула и мерного покачивания, готового разорваться кокона. Видно, мияги, таким образом, по возможности, отвлекают или, возможно, даже завораживают и обездвиживают жертву, которая послужит первой добычей для вылупившихся личинок.

Тут ведь происходит ещё одна нетипичная вещь. Пожирая плоть кокона, куколки бестелесной нежити обретают физическое тело и превращаются в нелюдь. Пусть не слишком умную, но зачатки разума в них присутствуют.

Задумавшись об этом, я чуть не пропустила момент, когда Лами, который, очевидно, не прерывая разговора, продолжал манипуляции с кожей, пока дед отдыхал и контролировал процесс, закончил этот этап обработки. И, вздохнув, тоже довольно устало, предложил деду закончить на сегодня. Не знаю от чего он устал, от работы или от волнения за мою шкурку, но засобирались они быстро, и я едва успела оставить свой укромный уголок.

Кольцо я повернула перед дверью и обрадовалась, что не сделала этого в комнате, как хотела раньше. Потому что Труми не спал. Он возмущённо воззрился на меня, быстренько закопошившись со своими нетерпеливыми вопросами у меня в голове, и нытьём, почему я не взяла его с собой и он из-за этого пропускает всегда всё самое интересное.

-Мог бы и сам узнать хоть что-нибудь у старика, пока нас тут не было. Вместо того, чтоб раздражать его, обжираясь яйцами.

-Узнаешь у него, как же. В его голове мне не порыться. Чую я у него та же защита, что и у твоего любовничка. Наверное сам дед и ставил.

-Никакой он мне не любовничек,– возмутилась я, краснея от стыда и злости на беспардонного белобрысого нелюдя, будешь говорить гадости, закроюсь от тебя тоже. И жди тогда, пока я твой язык выучу.

Я и вправду не оставила этой идеи. И в те моменты, когда у нас появлялось время, я занималась с Труми. Да и у Лами спрашивала в лесу, как называются те или иные предметы на языке малыша.

Когда он спросил меня зачем мне это, я не стала скрывать от него, что выяснила такую интересную и полезную вещь, как то, что язык у плакальщиков и саламандр один и тот же. Сидхе с интересом глянул на меня, но, поскольку я ничего больше уточнять не стала, то любопытствовать у меня, как мне удалось это выяснить, тоже не попытался. Боялся, что узнала это не у Труми, а у самого владыки саламандр?

После того, как я вечером продемонстрировала ему найденный чёрный алмаз, обнаружить который, на таком расстоянии от Цверговых гор, было и так неслыханной удачей, а утром проснулась уже окольцованной, сидхе, видно подозревал, что я постоянно общаюсь с Саотом. Ревнует.. Его любимая девушка, кажется, каждую ночь к богу на свиданки бегает. Хорошо хоть, хоть претензии не высказывает. Надолго ли? Мужчины такие собственники. А я? Разве не стала бы ревновать его к другой?

Покачала головой, думая, что зря оделила этим чувством одних мужчин.

-Всё, надо укладываться.

Я твёрдо решила, что снова начну вставать с рассветом и продолжу тренировки. Расслабилась. Если будешь ждать пока тебе твой мужчина спину прикроет, другие тебе юбку на голове завяжут.




    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю