Текст книги "Кожа саламандры (СИ)"

Автор книги: Евгения Петренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25.

Утро, точнее рассвет, ворвался в комнату со звонкой заливистой трелью птички бон. Сменяя друг дружку, поколение за поколением, эти маленькие не броские, но очень голосистые птахи селились на ветвях дерева под окошком моей спальни. Я спала совсем недолго, но выспалась и чувствовала в теле такой покой, как будто вчера вечером меня укладывала спать мама. Даже ощущение было, что пока я спала, кто-то гладил меня по голове тёплой ладонью.

Я сняла охранное заклинание с окна и распахнула его створки. Свежий утренний воздух ворвался в комнату, а пение стало громче. Когда поёт птичка бон, чувствуешь себя счастливым. И сама певунья, не слыша ничего кругом, свешивает головку на бок и как будто впадает в транс.

Добыча была так мала, что охотников на неё практически не было. Когда-то птицеловы просто влазили на деревья и снимали серенькие комочки с дерева голыми руками, чтоб селить их в золочёных клеточках любителей сладких трелей. Но потом обнаружили, что в клетке они поют редко и быстро теряют охоту к жизни. Зато, если поселить птичку в сад, где у неё не будет конкурентов, любящих ароматный цветочный нектар, то её потомки будут селиться в этом саду постоянно, радуя хозяев утренними руладами.

Но, к сожалению, я услышала не только птичье пенье. Во дворе дворца было мало от умиротворённой атмосферы сада. Какая-то суматоха, громкие возгласы, стуки и лязганье. такое ощущение, что ночью во дворце и не ложились.

Мне не нужно было объяснять что происходит. Что бы не случилось, я была готова. Своё поведение я хорошо обдумала. Жалко только, что у меня не было возможности обсудить свои планы с Лами. Боюсь, что, реагировать на ситуацию придётся быстро, а решения в политике бывают порой небезопасны. Даже самых больших приверженцев осторожности, обстоятельства вынуждают иногда идти на риск. Те кто любят, от этого страдают больше всех. Но их судьба, либо плечом к плечу сражаться со страхом потерять близких, либо терять без всякой борьбы.

Чувство покоя сменялось, уже привычным в последнее время, напряжением. Я захлопнула окгно и восстановила защиту. Потом пошла в купальню, а, вернувшись, очень тщательно подобрала наряд. Плотное облегающее чёрное платье. Очень закрытое, с воротником стойкой и разрезами по бокам до колена. И черная с белым кантом куртка из кожи морского таймаха. Блестящая, как воронённая сталь. Чёрные, выше колен сапоги на белой толстой подошве с высоким, но устойчивым каблуком. Из украшений только матушкин амулет с аквамарином. И маленький церемониальный кинжал с россыпью меленьких чёрных бриллиантов на ножнах, очень подходящих к колечку Саота.

Я смотрела на себя в зеркало и поймала одобрительный взгляд Труми из-за спины. Плакальщик тоже не спал оказывается и уже что-то там в своей головёшке прокручивает. Ложась спать я закрылась. Мне не хотелось, чтоб противная любовная сцена вызвала какую либо из откровенных реакций организма на потеху маленькому насмешнику. К счастью не снилось ничего. Ни кошмаров, ни сладких грёз и томлений.

-Спасибо Саоту за отсутствие снов,– эту фразу я обронила машинально, снимая защиту, чтоб поздороваться и поболтать с Труми и совершенно не поняла хитрющей улыбки растянувшей до ушей зубастую пасть плакальщика.

Встретиться с отцом было необходимо, ведь я должна была скрыть, что всё случившееся за ночь для меня не тайна. Но ещё слишком рано. Может переменить подготовленный наряд и пойти потренироваться до завтрака? Но тут же в дверь постучали. Я подошла и открыла. За дверью стоял отец. По его виду стало понятно, что он точно не прилёг ни на секунду. Я молча отошла в сторону и пропустила его вовнутрь.

-Ты рано, и уже одета,– он тоже одобрительно и несколько озадачено осмотрел мой наряд. Моя подчёркнуто брутальная стилистика его озадачила, но не покоробила. Скорее всего он размышлял оказался ли настолько подходящий выбор только следствием женской интуиции. Ведь он единственный был осведомлён о возможностях кольца Саота. И точно, взгляд отца быстро и настороженно скользнул по моей руке. Но вопросов он задавать не стал. Может не хотел откровенных ответов?

Я позволила ему ознакомить меня с удобной для него версией событий. Вчера к общему столу королева не выходила. Объяснялось её отсутствие плохим самочувствием после родов. Слабость и дурнота..

-Ну, да, ну, да. Видела вчера я её истинную слабость. А дурнота.. Дурь скорее.

А сегодня после завтрака мне предлагалось навестить больную. Да, отец был гораздо менее откровенен со мной. Что это было? Стыд? Недоверие? Скорее первое, исходя из рассуждений Лами. И, наверное, то, что он от меня скрыл. О планах мачехи по отношению к судьбе брата. Отец, безусловно, был уверен в моём детском максимализме. Подозревал, что нежелание общаться с женой, я посчитала бы не достаточным наказанием. И в этом он был прав. Даже со скидкой на ментальность метаморфа.

Мне сообщили об отмене встречи и о причинах. Я ждала, что отец скроет факт измены. Но на сей раз, я получила почти полную версию событий. Без интимных подробностей, правда. Я не очень оптимистично восприняла эти откровения. Подумала, что отец не исключил возможности моей полной осведомлённости. Судя по вниманию к колечку. И поэтому я не посвятила его в свои планы. Мои соображения касаются только меня. И я несу за них ответственность. То, что я не желаю власти, не меняет того, что я обязана уметь принимать собственные решения.

-Я выросла, папа. Не уверена, что ты воспринял этот факт всерьёз.

Эта фраза сможет позволить мне сказать отцу, что я его предупредила. И пусть понимает её, как посчитает нужным. Все свои сомнения я озвучила ему предельно полно ещё вчера. Правда, вчера у меня ещё не было никаких, не то что готовых решений, но даже неясных задумок. Теперь, кое в чём, я уже определилась.

-Что там за суета?– кивнула я за окно,– неужели думаете уже сегодня порадовать народ хлебом и зрелищами?

-Пока только зрелищами,– не принял шутку отец,– и скорее всего малоприятными. Зар считает что скорость реакции сыграет на нас.

Я пожала плечами, скорее соглашаясь с этим мнением.

-В полдень, на площади у дворца, показательный суд. Ты обязана присутствовать.

Как будто я возражала. Кивнула.

-От меня что-то требуется?– спросила я сухо. Всё таки меня обидела неискренность отца. Значит пора привыкать.

Отец болезненно поморщился и прикрыв глаза, устало потёр лоб.

-Надеюсь, ничего,– неопределённо сказал он, не желая озвучивать свои страхи.

Мне стало его жалко.

-Бедный папа.. Столько горя на твою голову. Жаль, что дочери не те женщины, с которыми мужчины согласны делится бедами,– с жалостью подумала я.

-Завтракайте сами. У меня ещё много дел.

Он наклонился и отстранённо поцеловал меня в лоб. Его уже здесь не было.

-Кто же это повернулся и вышел?

-Король..– тихонько прошелестел в моей голове Труми.

-Он меня слышал,.. а папа нет.. Странно..

-Я тоже был у Источника. Ты забыла, что ли?

Площадь, к моему удивлению, была битком забита народом. Стоял гул многих голосов. Меня удивляла такая активность. Лето. Самая занятая пора для деревенских жителей. Когда день за три. Лето зиму кормит.

Но.. слухи и необычное обилие событий распалили любопытство. Всё долгое время, со смерти мамы, наш дворец напоминал сонное царство. А тут такая возможность посудачить, поахать, потоптаться на чужих свежих ранах. Люди есть люди. Даже, если они нелюди. Вон, Труми, тоже не захотел оставаться во дворце.

Я не сильно старалась обратить внимание на свою персону. Наоборот, шла за отцом темной маленькой тенью, пока мы поднимались на помост, где собрались, кроме отца и члены совета. Ну, по крайней мере так мне казалось. Ещё и Труми влез мне на руки, хотя я, честно говоря, вышла из себя от злости. Весь мой суровый вид катился к чёрту. Я стала похожа на девочку, которая пытается выглядеть взрослой, тиская в руках любимую меховую игрушку. О чём не замедлила сообщить плакальщику.

-А ты бы хотела выглядеть легендарной королевой Ринарой?– вроде бы, без всяких насмешек поинтересовался мой волосатый дружочек, и стоило мне согласиться,– гад проклятый,.. нахал невоспитанный! Он заявил мне, что для этого мне надо было бы отрастить бюст размера на три побольше!

Моё злобное шипение вызвало такие недоуменные переглядывания, что я заткнулась и сцепила зубы, надеясь страшно отомстить обжоре, самой страшной местью. Пусть забудет про рыбку, на ближайшую неделю, как минимум.

Ментальный возмущённый писк, вызвал у меня широкую блаженную улыбку. И ещё несколько удивлённых взглядов.

-Нет, надо учиться держать себя в руках, а то скоро советники решат, что и дочь у короля неадекватная.

Гариб уже стоял у позорного столба. Брюки ему вернули. Но верхняя половина тела была обнажена. Как по мне, с точки зрения женщины, это была ошибка. Деревенские девицы так явно пускали слюну на мощный торс метаморфа, что будь он даже убийцей королевы, ему бы посочувствовала, по крайней мере, голодная часть женского населения от семнадцати до семидесяти.

Метаморфа никто не пытал и не мучал. И физически он был в полном порядке. Но, он понимал, что допрос, фактически, профанация и спасти свою жизнь ему не удастся.

Я боялась только одного, не захочет ли Гариб унизить отца при его подданных сообщив, что королева была его любовницей. Ведь так и так ему умирать. Была слабая надежда, что хозяином привязки мог быть Верховный жрец и он мог обезопасить дочь от подобных высказываний, если строил на её счёт крупные планы по захвату власти.

Слушала допрос я не слишком внимательно. Да и слушать пока было особенно нечего. Умирать Гариб не торопился, поэтому упрямо молчал. Народ распалялся всё больше. Стали слышны выкрики, что король, видимо, не слишком хочет найти королеву, или недостаточно твёрд для пытки. Зар наклонился и что-то прошептал отцу.

-Проследите за крикунами,– услышала я едва слышный ответ. Я согласилась с приказом отца. Шпионам жрецов выгодна смерть метаморфа. Кто знает, не найдут ли всё таки какого-то обходного способа разговорить привязанного, если он не умрёт, а вернётся в подвалы дворца. Но отцу уже стоило действительно всерьёз взяться за Гариба. Иначе спектакль принесёт больше вреда, чем пользы. И он махнул рукой палачу. Гримаса неудовольствия пробежала по его лицу.

Гариб не успел подготовиться, да и не видел действий палача, стоящего за его спиной. Рука короля ещё не успела опустится. Плюгавый человечек, со лбом покрытым обильно стекающим потом, как от полуденного солнца, так и от ярко горящей жаровни, в которой лежали раскалённые прутья, сунулся к ним рукой в толстой перчатке. Ярко-алый прут, свистнул от быстрого движения, вспыхнул сильнее, брызгая искрами и впечатался в кожу на спине метаморфа. Кожа зашипела и, кажется даже запузырилась, а пленник закричал так, что перешёл на какой-то жуткий визг.

Если бы он успел поймать момент начала пытки, то, скорее всего, не стал бы ждать.

-Где королева Лорана?– выкрикнул палач.

Гариб, желал только одного, больше не допустить боли.

-Ваш король слабак, а королева шлю...-голос прервался на середине слова и метаморф задёргался в судорогах. По ногам потекла струйка тёмно-жёлтой мочи..

Глава 26.

Над площадью висело зловещее молчание. Король ступил на шаг вперёд.

-Я мог бы сказать, что суд богов свершился,– тихо сказал он.

И именно из-за того, что отец не повысил голоса, тишина сохранилась. Потому, что пару голосов, которые прорвались, были прерваны тычками соседей. Все хотели слышать, что скажет король.

-Но я не стану сваливать на плечи богов, то, что и людям под силу. Боги ясно назвали человеческие пороки. Только не дали нам свершить справедливый суд. Вы сами видели, лазутчик погиб по собственной воле. Пытка едва началась, как он прервал её сам. И мне очень не приятно, что мерзкое упоминание о королеве запустило смертельное заклинание. Она моя законная жена, хотя все знают, что выбор за короля делает Велед. Но, поскольку с именем королевы оказался связан чёрный магический ритуал привязки и подчинения, ещё важнее найти её и узнать кто стоит за этой историей, чего добиваются эти люди. Не хочется думать об этом, но королева тоже может быть под чужим влиянием.

Я имею множество возможностей для достижения этой цели, но и ваша помощь будет для меня бесценной. Вам может нравиться или не нравиться ваш король, но историю Чесмена знает каждый ребёнок. Предтечи привели наших предков в этот мир. Место для жизни оказалось прекрасно, они видели это, изучили заранее. Но, они пришли сюда из миров, где магия, если и существовала, то не являлась основным условием выживания. Знания Предтеч были велики, но они не могли помочь выжить нам в условиях нового мира. И покинуть его мы не могли.

Всем известно, что первыми ощутили магию изначальные семьи. В семи родах разных рас появились те, в ком ожила энергия этого мира. Может не до всех дошли подробности тех давних событий, но изначальные семьи хранят их очень бережно. Предтечи сеяли жизнь в разных мирах. И основным способом выживания для поселенцев являлась возможность Предтеч приспособить свои создания к условиям жизни в новом мире, изменив их.

Но эта возможность касалась физических качеств. То, что делали Предтечи, возможно, сейчас показалось бы нам чистой магией, но это было то, что являлось основой миров исхода – техника. Работать с магической энергией наши создатели не умели. Может быть, когда-нибудь знания помогли бы им найти истоки магии и обуздать её. Но этот мир уничтожил их в сражениях против существ, для которых магические возможности были родными.

Появление среди нас тех, кого можно было бы назвать избранниками богов этого мира, давало нам путь к спасению и проникновению в него. Мы должны были прорасти в этой земле или погибнуть. Предтечи создали нам то, что мы называем Артефактом. На самом деле Велед не магическое создание. Но он помог и продолжает помогать изначальным развить и распространить способности, которыми наделила изначальных земля Чесмена. Поэтому мы вынуждены ставить впереди чувства долг. И каждый, претендующий на власть, должен доказать, что способен его исполнить.

Вы знаете, что есть условия, которые должны быть для этого выполнены. Когда-то я выполнил их, значит считаю себя в своём праве, как король.

-Но твой сын не сможет наследовать это право,– вдруг вышел из-за спины отца один из членов совета.

Слова Зигота Вара прозвучали неожиданно для меня. Но отец не удивился. Сначала я испугалась, что глава совета связан с заговорщиками и не поняла, почему он решился открыто высказать претензии к отцу. Но быстро пришла к выводу, что разговорчики дворянских сынков в Ковене, только повторение того, что они слышат в своих домах.

Власть всегда привлекала. Правда, в основном, наличием привилегий, а не обязательств. Толчком к переделу власти, даже без всяких заговоров, могло послужить рождение недееспособного наследника. А разговоры о свободном испытании за право наследования королевского престола, вполне открыто, шли уже давно.

Сыночки дворян открыто намекали мне, что наследной принцессой мне не бывать. Что королевская власть, да и боевая магия, вообще, не для девиц. Да из этого противостояния и выросли ноги для моего похода в Трясину. Все уже давно забыли, что когда-то королевство грудью прикрывали не только короли, но и королева Ринара. И неважно на сколько её грудь была больше моей. Правда, я не уверена, что хочу продолжить её славный путь, выйдя на бой против Саламандры. Королева Ринара не знала того, что знаю я. И у неё не было сомнений против кого она сражается. А у меня были. И хотелось дать детям Саота ещё один шанс стать людьми.

Вот только насколько я осчастливлю подданных отца такими желаниями? Люди вправе это знать. Да и нынешних «жрецов Саота» мне хотелось вернуть к реальности. Познакомить их с Богом лично. Вот в этом и состоял мой план. Но пока я ещё размышляла, как мне привести его в действие, не ставя в унизительное положение отца, мне помогли.

-Это ещё не факт,– только и успел сказать король,– мой сын несёт в себе кровь метаморфа. А они могут изменить себя до момента взросления. Я ещё тоже не собираюсь умирать.

-Есть ещё принцесса,– услышала я выкрик и посмотрела в толпу,– она добыла кожу саламандры!

В группе здоровенных наёмников стоял и нагло улыбался рыжий ворген.

-Чушь!– советник скорчил кислую и недоверчивую мину. Я подняла брови. Неужели папа так боялся за мою безопасность, что даже членов совета не поставил в известность о моей победе? Или просто не до того было?

-Пусть сама скажет!– не унимался рыжий,– что, что, а язык у неё работает как надо.

-Ты-то свой побереги! На кого рот раззеваешь?– Гюнтер вышел из строя гвардейцев, стоявших вокруг помоста.

Фразочка и впрямь прозвучала двусмысленно и не слишком уважительно. Кое-где в толпе заржали. Я разозлилась. И сделала большой шаг вперёд, ловко обогнув, дёрнувшегося наперерез Зара.

-Дурак неотёсанный! Неужели не чувствует разницы между кабаком и дворцовой площадью? Или такая мелкая мужская месть?– подумала я.

Ворген мне показался вспыльчивым, а не злопамятным. И сейчас он широко улыбнулся и подмигнул.

-Да, нет,– догадалась я,– такой нарочитой грубостью, наёмники, которые лыбились уже всей компанией, хотели скрыть свою явную симпатию ко мне. Не зря они устроились впереди крестьянской толпы. Прямо под помостом. Напротив Гюнтера с гвардейцами. Тот перестал хмуриться. Тоже почувствовал воинскую солидарность?

Я сделала очень строгое и мрачное лицо.

-Так я не сама добыла, а с помощником,– сказала я на полном серьёзе и приподняла Труми, чтоб продемонстрировать толпе. Тот скорчил самую милую мордашку, а потом выхватил из ножен мой церемониальный кинжальчик и грозно потряс им над головой. Вид у моего спутника был настолько комично-героическим, что толпа грохнула от смеха. Заулыбалась и я. Дала людям вволю отсмеяться и подняла руку, требуя тишины.

-Хватит, пожалуй веселья,– решила я,– пора уже показать, что я не ярмарочный шут, а наследница престола.

Пока толпа поняла, что ей интересно продолжение, я погладила Труми по головке, легко отобрала у него оружие, погрозила пальчиком и посадила на широкие перила. Плакальщику можно было платить за талантливое актёрское партнёрство. Он послушным столбиком застыл и, кажется, стал даже ростом меньше.

-Я шла в Трясину и у меня была цель – стать не менее достойной, чем была моя дальняя родственница, королева Ринара. И добилась той маленькой цели, которую себе поставила. На этом я собиралась остановиться, не зависимо от того, что приготовила мне судьба. Хотела просто учиться дальше. Ведь у меня должен был родиться брат.

Но боги дали мне увидеть больше, чем я хотела. Судьба привела меня в храм Саота. Настоящий Храм. Место, где я узнала о Чесмене то, что происходило здесь до нашего появления. Я хочу вам рассказать, что такое воля Богов. Что такое справедливость Богов. И попросить у вас совета.

Слушали мою историю с интересом. При чём не только народ, битком забивший площадь. За моей спиной, среди отцовских советников, людей гораздо более циничных и недоверчивых, тишина стояла ничуть не меньшая. Конечно, я не собиралась говорить всего. Если честно, я уже пожалела, что не подправила событий и для отца. Но, что сделано, то сделано.

В данном случае, я собиралась сказать только самое необходимое для моих целей. В расчёте на то, что этот рассказ могут услышать и заговорщики. Даже самые обычные люди, узнай они о божественных плюшках, в виде волшебных вод Источников, и в Трясину начнётся паломничество. Люди, соблазнённые выгодой, почему-то забывают, что на саван карманов не нашивают.

-Давным-давно,– как заправский сказочник продолжила я,– на Чесмен пришли два бога. Природа щедро одарила этот мир жизнью. И два брата – Светлый бог и Тёмный бог, с восторгом смотрели на творения природы, населяющие эту землю. Тогда, планета имела две Луны. Чёрную и Белую. А на планете жили дикие существа. Одни имели светлую кожу, другие тёмную. Такое разделение показалось братьям забавным. Они заронили искру разума в два этих племени. Каждый взял под опеку одно из них.

Боги тоже не чужды чувств. И братья любили друг друга тепло и искренне. Но Боги, это существа слишком самодостаточные и требуют большего уединения, чем люди. Каждый из братьев выбрал своим домом один из спутников Чесмена. Но оказалось, что Белая луна вращается не далеко от планеты, а Чёрная – блуждающий спутник, и покидает Чесмен надолго, не возвращаясь, порой, столетие.

Тёмный бог не мог следить за своими подопечными постоянно, и он нашёл существа, которые, даже получив разум, не могли бы стать народом из-за своей любви к одиночеству. Тёмный наделил их искрой ума и пообещал, что они будут жить так долго, сколько будут служить ему привязкой, якорем, к которому может притягивать его астральное тело, когда он находится вдали от планеты.

Боги дают своим детям цели, но не вмешиваются в выбор, которым эти цели достигают. Иначе нарушается Великое Равновесие. Разум должен сам искать свой путь и развиваться. Иначе не достигнет уровня Творца. Но люди, хотя и должны стремиться к совершенству, не обладают им изначально. Они страдают всеми пороками, от которых предостерегают их Боги.

Тёмный народ терзала зависть. Они считали, что светлым благоволит Мундру, а их Бог – Саот, надолго бросает своих детей на произвол судьбы. Между двумя народами постоянно вспыхивали войны. И зачинщиками, почти всегда, были тёмные. Особенно поначалу. Но, когда в бою появляется первый убитый, месть начинает расти, как грязный навозный шар, в лапах жука-уборщика.

Кончилось противостояние тем, что светлый народ был истреблён полностью. В последний момент, к ним спустился их Бог, желая остановить кровопролитие и не дать равновесию нарушиться. Но в пылу битвы, приняв свою победу, как благоволение Тёмного Бога, подопечные Саота убили его брата Мундру. И тот не успел вернуться вовремя. Но и победители не остались без заслуженного возмездия.

Саот – Тёмный бог, но это не значит, что в нём сосредоточены самые плохие стороны души. Более того, у каждого бога есть особенности, позволяющие награждать или наказывать определённым образом. Саот справедлив. Ему подвластно привести в полное соответствие духовное и физическое тело.

-Ваши лица отразят ваши души!– вскричал он, забирая тело брата, и превратил свой народ в саламандр.

Я замолчала, давая людям возможность осмыслить сказанное.

-Я не знаю сколько времени длится их наказание. Но, когда увидела картины истории в Храме Саота, то пошатнулась уверенность в том, что я хочу продолжать сражаться с бывшими разумными существами, как со взбесившимися животными. Не дав им возможности снова попробовать превратиться в людей. Раньше у меня была только одна мечта. Избавить свой народ от необходимости защищаться от разъярённых чудовищ в Жестокие годы. Только теперь я хочу торжества жизни, а не смерти.

Чесмен принял нас. Светлый бог Мундру наградил магией. Он продолжает покровительствовать нашему дому. Вы же знаете, боги не умирают полностью. Их эфирное тело сохраняется в месте их смерти. Белая магия Мундру, как и его жилище – белая луна, распались на спектр из семи составляющих. Теперь у Чесмена семь лун Мундру и блуждающая луна Саота. Опять таки, общеизвестно, что весь спектр магии доступен только изначальным семьям. Но, не только моя коротенькая жизнь, но и история всей нашей династии, научили меня , что, чем больше дают тебе боги, тем больше требуют взамен.

И теперь я прошу у вас совета. Если я найду возможность вернуть разум племени саламандр, сможем ли мы, люди, получившие эту землю от богов вместо её бывших владельцев, показать им, что можно жить рядом многим народам, уважая законы друг друга, а не уничтожая себе подобных?

Площадь молчала. Потом послышались шепотки, сливающиеся в ропот толпы. Я засомневалась. Смогла ли я убедить трусоватых и эгоистичных крестьян, которые всегда жили по принципу «наше дело землю драть, нам и богу неча дать»?

И тут снова раздался шальной говорок воргена.

-Я Степной Варг из стойбища Хотху! Пойдёшь славы искать, зови нас с друзьями!