Текст книги "Дикое царство. О чем поет Север (СИ)"

Автор книги: Евгения Мос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 10.1

Я с пяти лет была неразлучна с Лалону. Мой тотем был свидетелем того, как я училась писать и считать. Он сопровождал меня в озере, когда отец учил меня плавать, потому мне и не было страшно. Как может быть страшно, если знаешь, что твой пушистый друг всегда тебя поймает, спасет.

Лалону был моей опорой всегда. Однажды я бежала наперегонки с другими детьми, когда нам было десять-двенадцать. Я так хотела выиграть, что не заметила камень на дороге, запнулась и упала на руку. Сломала ее. Боль была невыносимая, я кричала и рыдала. Именно мой тотем посадил меня к себе на спину и вернул в город. Он сидел рядом со мной, когда мне накладывали повязку, проводил со мной ночи, когда я от боли хотела скулить.

Всегда можно было позвать Лалону и уткнуться в его шерсть. Он понимал меня с одного взгляда. Порой можно было не тянуться к нему мыслями, все и так уже было ясно.

Сейчас он был далеко от меня. Я ощутила острое одиночество. Мне некому было рассказать все свои страхи и секреты. А устанавливать мысленную связь с ним за несколько километров было сложно. Но я легла на кровать и попробовала.

«Эстер» – услышала я его ответ.

«Я скучаю…»

«Ты справишься, малышка»

«Мне очень страшно… Я не знаю, что делать»

«Слушай свое сердце и не трать на меня силы.»

«Как ты?»

«Ем грызунов, бегаю по лесу.»

«Я люблю тебя»

«И я тебя. Будь сильной. Твоя судьба прямо сейчас пишется. Я чувствую это»

Связь стала слабеть, а у меня кружится голова. Мысленный контакт разорвался, а я потерла руками глаза, стараясь не расплакаться. Как быть сильной, когда нет опоры? Как слушать свое сердце, если не знаешь, чего оно хочет?

Больше всего на свете мне хотелось плюнуть на все, послать к шакалам свою месть и вернуться в Радельме. Как маленькая девочка. Но я уже взрослая. И я дала слово.

Я понимала, что хочу вернуться в свой родной город и чтоб все было как раньше. Но как раньше уже не будет. Может быть поэтому я и ушла? Сбежала, понимая, что не могу находиться дома, осознавая, что МОЕГО дома уже нет. И если я вернусь, то ничего не будет как прежде. Мне некуда идти. Моего дома больше нет, как и больше части моей семьи. И виновен в этом один человек. К которому я не знаю, как подступиться.

Я продолжила лежать на кровати, а затем заставила себя встать и налить воды. Выпила. Мама всегда говорила, что вода смоет лишние и приведет чувства в порядок. Было ощущение, что мне для этого нужен был не стакан воды, а целое море. Я никогда не видела моря… Только озера и реки. И сейчас моря нет по близости, есть только стакан воды, и еще один, и еще один.

Ко мне заходила швея, занесла готовые наряды и обсуждала со мной новые. Мерки снимать она не стала, так как у нее все мои данные уже были. Когда она покинула мою комнату, я открыла большой шкаф, чтоб убрать туда одежду.

В дверь в этот момент постучали, я крикнула «Войдите».

В комнату зашла Кали на руках с Матьяси. Ее кошка как обычно вытаращила глаза и мурлыкала от того, что девушка чесала ее за ухом. Кали улыбнулась и присела на маленькое кресло.

– Неплохо тут у тебя, теперь у тебя будет отдельный завтрак. – Она повертела в руках маленькие плоды с колючей кожурой, личи.

– Ну с Разие.

– Одну из девушек ей определили помогать. А меня тебе, в свободно время от госпожи Сараби.

– Мне помогать? – глупо переспросила я. – Зачем?

– Теперь тебя надо собирать красиво, делать более сложные прически, помогать выбирать наряды, а тебя конкретно еще и научиться пользоваться краской для лица.

– Я умею красить глаза и губы, – буркнула я.

– Тогда я должна в этом убедиться. Не упрямься, я еле уговорила Люкассу-мири распределить меня к тебе.

Я оглянулась на Кали и слегка улыбнулась.

– Спасибо. Это много значит для меня, что ты будешь рядом. – Я была искренней, я правда порадовалась, что она будет где-то недалеко.

– Давай помогу разобрать одежду. О, вот это платье если украсить подвесками будет более нарядным. А вот сюда нужны сережки и браслеты. А сюда… браслеты на ногу.

– На ногу? – усмехнулась я.

– Да, такие с подвесками, чтоб слегка звенели при ходьбе. Дзынь-дзынь, – рассмеялась девушка, Матьяси в такт ей зашипела, словно той тоже было смешно. В этот момент я вспомнила о Лалону. Я так скучала невообразимо по нему. Хотелось побежать по лесу вместе с ним или верхом на нем. – Что-то не так, Эстер? Ты выглядишь грустной.

– Все хорошо.

– Как тебе ночь с господином? – она сверкнула своими темно-серыми глазами, а улыбка ее стала более ехидной.

– Х-хорошо, – вымолвила я.

– Всего лишь хорошо? Он был нежным или страстным? На что это было похоже?

– Он был… очень тактичным.

– Тактичным? – нахмурилась Кали. – Это как?

– Внимательным, – добавила я. – Заботливым. – То, что он дал мне спокойно переодеться относиться же к заботе? – У него теплые руки.

– Только руки? – хихикнула девушка.

– Я не привыкла говорить о таком.

– Ну тогда ладно, – разочарованно ответила Кали. – Но если надумаешь – я всегда готова выслушать.

Я посмотрела на нее и рассмеялась, разом смахнув с души тяжесть.

– Ну ты и проныра! – сказала я ей.

– Какая есть.

Пока мы смотрели одежду, в комнату внесли шкатулки с украшениями, Кали тут же стала говорить, что куда подойдет и почему, а я внимательно запоминала. Надо учиться пока есть возможность, даже если я не совсем понимаю, для чего это все. Нужно хвататься за новые знания, ведь из них складывается опыт.

Спустя полчаса рассказов Кали про сочетания цвета одежды, украшений и краски на лице, я даже стала понимать, что к чему, начала видеть логику и красоту. Это оказалось даже увлекательным. Украшения были подобны цветам, что растут около домов для того, чтоб радовать глаз. Я прониклась к ярким расцветкам и даже улыбалась, когда Кали подносила к моему лицо платье и присматривалась насколько хорошо ткань подходит к моей кожи и волосам.

– Лаванья хочет к тебе заглянуть, но боится пока, – сказала Кали.

– Почему?

– Ты теперь Эстер-фиса́ри.

– А?

– Звание для наложницы. К тебе полагается так обращаться. Люкасса-мири, Эстер-фисари.

– Какая разница, как меня зовут. Я от этого не перестала быть той, кто я есть. Передай ей и Заре, что могут заглядывать. Я буду рада. Правда, я продолжу заниматься с Кори.

– Что?! – удивилась девушка. – Тебя не освободили от работы?

– Я сама попросила. Чем я буду заниматься целыми днями?

– О, Судьба! – воскликнула она. – До чего ты странная. Как чем? Готовить себя для господина.

Я закатила глаза и покачала головой.

– Это по-твоему займет весь день что ли?

– А как иначе? Кожа должна быть гладкой как шелк, – прошептала интригующе девушка. – Волосы мягкими, чистыми, а краска на лице свежей. Господин будет с тобой ночь проводить, а значит тебе в какое-то время и высыпаться нужно! А еще наряды подбирать. А чтоб долго оставаться наложницей, наверное, научиться хорошо танцевать. Думать, о чем будешь с ним разговаривать.

– Какие-то сложности…

– А ты как хотела?

Я?! Да я вообще ничего такого не хотела.

– Думаю, если он меня выбрал, значит я уже его устраиваю.

– Надолго ли?

– Ты такого плохого мнения обо мне? – ощетинилась я.

– Нет. Что ты, Эстер? – покачала головой Кали. – Но я… – она наклонилась ко мне и понизила голос. – Я не лучшего мнения о господинах.

– Я считаю, что господин Дарий очень благородный, очень вежливый и мудрый человек.

Тут она несколько раз моргнула, а затем захихикала.

– Эй! Ты чего? – толкнула я ее.

– Он тебе нравится! – воскликнула она.

– Вовсе нет! – я чуть ли не зарычала на нее.

– А что? В этом нет ничего постыдного. Он, правда, очень привлекательный.

– Тогда чего смеешься?

– Просто это так неожиданно. Что кто-то понравился тебе. Ты – очень закрытая. Это неплохо, – тут же поправилась она. – Но ты отличаешься от многих. Вот я и удивилась. Это хорошо, что он тебе нравится. Значит время с ним должно быть приятным. И все-таки… когда в комнате темно, а вы в постели…

– Кали!!!

– Ладно-ладно…

– Я не думала, что ты такая сплетница!

– Я ни с кем не буду это обсуждать! – обижено ответила она. – Я же просто спросила. Это очень интересно…

– С чего вдруг? – спросила я и посмотрела на нее в упор, Кали пожала плечами слишком легко, словно пыталась преуменьшить значимость своих расспросов. И истина обрушилась на меня как ведро холодной воды, что выливали на меня после бани. – Ты ни с кем не была! Да?!

– Тише, – потупила она взгляд. – Была.

– Тогда почему…

Глава 10.2

– Потому что это было один раз… И это было ужасно! – грустно сказала девушка.

– Это было против воли?

– Не совсем. Против воли нельзя брать девушку. Это все знают, – ответила она.

– Наложницей же делают. – А еще могут заставлять выйти замуж, но об этом я умолчала, вспомнив историю Ракши.

– Это другое. Я была свободна, он свободен. Он был… красивым и пел словно лазоревая птица. Я поверила в искренность его чувств, но искренним у него было лишь желание. На утро оказалось, что он должен скоро жениться… А я не выдержала больше находиться там и ушла из деревни. Мне было семнадцать. Деревня моя недалеко от Сонхаура, я работала сначала в кофейной, потом научилась заниматься красотой, стала личной помощницей хозяйки. Но платили мало, и я попросилась на работу в Дом династии Прайд. Я мечтаю… когда-нибудь заработать много денег, вернуться к себе в деревню и понять. Все было к лучшему. Все не зря. И посмотреть на пропитую его рожу.

– Почему пропитую? – спросила я. – Он не знает меры в увеселительных напитках?

– Да может и знает. Но я хочу думать, что он будет выглядеть плохо. Это ужасное желание, Эстер? – Кали посмотрела на меня с такой горечью и надеждой. Я задумалась… что может наше горе и было разным, но боль каждой породила в нашей душе силы, чтоб двигаться дальше. Но правильны ли наши желания? Или они лишь дают нам силы, чтоб мы не умерли от тоски и горечи? А дальше нужно путь менять?

– Не могу винить тебя. Все реакции, которые с нами происходят естественны, наверное. Хотя я не знаю насколько дальше можно жить мыслями о том, что кому-то плохо будет, а нам от этого хорошо. – Я говорила совершенно искренне, делясь частью своих чувств. – Но если сейчас это дает силы, может и неплохо?

– Я так хотела отпустить это все. Но пока не получается. С одной стороны, я встаю и знаю, куда я иду. А с другой… я думаю, а что если я прощу его? Вдруг мне станет легче, и я увижу какой-то другой путь. И именно этот путь будет для меня правильным?

– Мы никогда не узнаем, что правильно. Даже, если в итоге будем считать, что все сложилось так, как нужно… Кто знает, а вдруг было бы лучше, если бы мы приняли другие решения.

– И что остается делать? – она смотрела на меня с такой мольбой, словно я могла ей подсказать. Но я самой себе не могла ответить на эти вопросы.

– Не знаю.

– Вот и я.

После этого мы обсуждали какие-то незначительные вещи. Разобрали до конца украшения и одежду, Кали помогла прибраться, а затем обняла меня на прощание и вышла. Я осталась одна в комнате. Но на душе было чуточку легче. Хоть я и не рассказала и десятой части того, что кипело внутри меня, чувство одиночества слегка ослабило хватку.

Можно жить дальше.

Я вышла на ужин в общую комнату. Там уже сидела Разие, увидев меня она задорно улыбнулась и кивнула, от чего ее кудряшки забавно потряслись.

– О! – сверкнула она глазами. – Ты надела украшения. Красиво!

– Спасибо, – вежливо ответила я. – Ты тоже хорошо выглядишь. И… – я посмотрела на ее тарелку, которая была лишь наполовину пуста. – Ты мало поела? Не вкусно?

– Вкусно! Но я не хочу набивать живот, чтоб становиться неповоротливой перед ночью.

– Перед ночью? А ты снова…

– Ага. Надо же активно создавать наследника династии.

– Какой кошмар! – покачала я головой и спохватилась, испугавшись, что не так должна реагировать девушка, довольная ласками мужчины.

– А что поделать? Подумаешь, хочу спать. Но… он хорош. Так что, ничего страшного.

– Надеюсь, что ты сможешь потом объесться.

Она посмотрела на меня внимательно, а затем рассмеялась, ее кудряшки снова забавно пружинили и тряслись.

– Да, Эстер. Я тоже на это надеюсь.

Тут дверь скрипнула и открылась. Мы резко обернулись назад. Смех прекратился. Мы не знали, чего ждать от нашей гостьи и зачем она пришла.

Сараби величественно поправила свои волосы и прошла к нам.

– Госпожа Сараби, – мы одновременно поклонились.

– Все в порядке, Эстер-фисари, Разие-фисари. – В ее голосе не было насмешки, но мне показалось, что когда она обращалась к Разие, то я уловила легкий холод.

– Фрукты? – спросила я гостью. – Они сегодня сочные.

– Спасибо, я сыта. Я пришла осмотреться, познакомиться с вами поближе.

– Это честь для нас, госпожа, – сказала Разие.

– Как вам новые роли?

– Я всем довольна, – кивнула наложница царя. – Все великолепно. Мне нравится моя комната и украшения. Царь нежен и приветлив.

– А тебе, Эстер?

– Спасибо, все хорошо, – кивнула я.

– Я давно не видела Дария рядом с девушками. Очень интересно узнать тебя.

Не надо… Не надо меня узнавать. Захотелось брякнуть, что во мне нет ничего особенного. Но это же будет смешно! Все мы знаем, что я выделяюсь тут. И не только кожей, не тронутой солнцем, сочетанием синих глаз со светлыми волосами. Я в принципе… как будто более закрытая. Я осознавала, что, если посмотреть на меня и на всех остальных – я буду выделять. Вопрос был лишь в том, почему Дарий счел это привлекательным. Об этом думала Сараби, наверняка. Я-то знала, что вряд ли он считает меня красивой или соблазнительной. Просто решил помочь. А вот почему… Этот вопрос уже интересует меня.

– Наверное, ему понравилось, как я лажу с Кори, – улыбнулась я.

– Ох! – устала помассировала Сараби виски. – Кори! Этому я удивлена. Хоть кто-то с ним нашел общий язык. Я слышала, что ты продолжишь с ним проводить время.

– Да.

– Бездельничать значит не хочешь? – усмехнулась она, а взгляд ее уколол Разие. Но разве та могла что-то сказать госпоже династии?

– Мне приятно с ним проводить время. Это интересно и увлекательно.

– Так еще о нем не отзывались! У меня он вызывает лишь головную боль.

– Он милый ребенок, просто… ему не хватает внимания.

– Такое бывает, когда погибают родители, и ты больше никому не нужен, – жестко ответила госпожа. – Зато его взяли в наш Дом. О нем заботятся. Не у всех могут быть такие привилегии.

– Дети разные, госпожа.

– Я была спокойной. Я знала, что взрослых лучше не беспокоить.

В ее словах просквозила легкая боль, совсем немного. Как ветерок, что пускаешь в комнату, чтоб проветрить все перед сном. Сараби рано лишилась родителей, и видимо, рано уяснила, что нужно быть послушной. Какие заботы есть у молодой госпожи, чья судьба в руках царя? Ответ известен только ей.

– Он – мальчишка.

– Да-а, – кивнула она. – Мальчик. Это хорошо.

Разие в это время налила щербета и протянула один стакан госпоже.

– Будете?

– Да, – ответила та, не глядя и взяла напиток. – Вкусный, но чего-то в нем не хватает.

– Они не добавили семена базилика, – пожала плечами Разие.

– О, – удивилась Сараби. – Ты знаешь, что нужно?

– Я же с кухни.

– Точно. А ты не попросилась продолжать работать? – спросила она насмешливо девушку.

– Работа на кухне много времени и сил отнимает, моя госпожа. Но я бы хотела иметь возможность иногда готовить напитки. Я люблю кофе с корицей.

– Я чувствую.

Я втянула воздух, и поняла, о чем речь. От Разие, и правда, пахло корицей.

– Может быть нам разрешат? – спросила я. – Я бы хотела кофе.

– Зависит от нашего царя, – резко ответила Сараби. – Позволит ли он своей наложнице еще чем-то заниматься.

Разие потупила взгляд и пожала плечами.

Сараби обошла нашу комнату, провела пальцами по мебели, оценивая, а затем пожелала хорошей ночи и удалилась.

– Фух! – выдохнула Разие. – Этот шаг позади.

– А?

– Госпожам интересно, кого берут в наложницы члены их семьи. Это же любопытно. А она еще знатная, не считает нас ровней. Хотя, к тебе она чуть получше отнеслась.

– Ну, она уже ушла. Можешь выдохнуть.

– Нет… представляешь, что меня ждет, когда вернется госпожа Шойдра?

– Даже думать не хочу.

– Можешь расслабиться. До наложниц Дария ей нет дела… Иногда я тебе завидую.

– Мы в своих званиях всего меньше суток.

– А я уже успела испугаться много-много раз.

– По тебе не скажешь.

– Ямочки на щечках. Они обманывают людей. Я улыбаюсь, и все думают, что все в порядке.

– У тебя щеки не сводит?

– Только не из-за улыбок, – таинственно ответила она и рассмеялась. – Улыбаться я привыкла.

Через какое-то время Разие покинула общую комнату, уйдя в купальню готовиться к ночи. А я, поняв, что сегодня предоставлена сама себе, дошла до комнаты Кори. Мальчик уже забрался в кровать и читал какую-то книгу. Увидев меня, он широко улыбнулся.

– Сестренка!

– Привет!

– Я так обрадовался, когда узнал, что ты продолжишь быть моей нянькой. Правда, мне не нравится это слово. Я буду продолжать тебя называть сестренкой.

– Меня зовут Эстер.

– Ну и что?

– Ничего, – пожала я плечами и присела к нему. – Что читаешь?

– О великих походах Лаксмана Прайда.

– Интересно?

– Нет! В игре веселее. Но наставник задал, а Дарий сказал, что будет тренировать меня, только если я буду выполнять задания.

– Понятно.

– Хочешь почитать книгу?

– Тебе?

– Нет, – обиженно ответил он. – Я сам умею читать, я же уже взрослый. Я о твоей книге. Она вон там. – Он показал пальцем на шкаф с книгами. Я встала и подошла к нему. – Отодвинь историю о сыне Лаксмана, Киране. Там за ней должна быть.

Я нашла книгу и вернулась к Кори. Он продолжал читать, а я открыла свою. Стала медленно изучать историю, пролистала до обучения. Но некоторые слова были непонятными. Надеюсь, после того как Люкасса начнет меня учить, будет полегче. Я смотрела на изображения девушек, на движения, которые они совершали, и пыталась в голове представить, как это повторить. Было сложно, но и я всего первый день изучаю.

– Кори, ты уже спишь? – раздался голос Дария около входа. Он увидел меня и резко выдохнул. – Эстер.

– Дарий, – кивнула я, вспомнив, что он просил наедине называть его без титула. С нами, конечно, был Кори. Но не думаю, что он входил в список тех людей, при ком нужно было быть официальной.

– Что читаете?

– Ничего, – ответила я и резко закрыла книгу. – Истории разные.

– А я о Киране, – похвастался мальчик.

Дарий в два шага оказался около нас, положил руку на мою книгу.

– Не отдам, – покачала головой я.

– Ну, покажи.

– Это приказ? – вырвалось у меня.

Его челюсть резко напряглась, глаза сузились, а руки сжались в кулаки.

– Вовсе нет, – ответил он тихо.

– Тогда, разрешите мне оставить это при себе. Это…

– Твои дела. Хорошо.

– Может быть, я когда-нибудь расскажу, – постаралась смягчить обстановку я.

– Как в оплату долга? – улыбнулся он.

– Может быть. – Можно, конечно, и так сказать. В оплату долга… узнает и увидит, что я изучала танец девяти вуалей.

Я поставила книгу на место, а затем мы читали вслух книжку Кори, а Дарий добавлял от себя факты, которые он знал. Мы не заметили, как пролетело два часа.

– Давай я провожу тебя, – сказал он.

Я кивнула в знак согласия, пожелала сладких снов мальчику, и мы вышли из его комнаты. Дарий довел меня до моей. Я заколебалась, стоя около двери.

– Спокойной ночи, Дарий.

Он провел рукой по моим волосам, заправляя прядку за ухо. Так легко, еле ощутимо. При этом от него пахнуло мятой.

– Спокойно ночи, Эстер, – ответил он тихо и открыл мне дверь.

Я слегка улыбнулась на прощание, он смотрел не мигающе на меня, но не улыбнулся в ответ. Лишь кивнул, а затем развернулся и ушел. Я закрыла дверь в комнату.

Действительно ли он мне понравился или все мои действия и чувства обусловлены чувством благодарности? Как понять? Лалону, моя бабушка или мама сказали бы слушать свое сердце. Но, кажется, я разучилась это делать либо никогда не умела.

Глава 11

Люкасса зашла ко мне рано утром, как и обещала. До завтрака. Она зажгла свет, хотя уже рассветало, и сильной необходимости в этом не было, и громко бодро объявила:

– Подъем, Эстер! Идем.

Я не охотно перевернулась в кровати и открыла глаза. Потянулась, сбросила ноги вниз с кровати и посмотрела на нее засыпанными глазами.

– Начинаю жалеть о своей идее.

– Нет-нет. Ты хорошо придумала, тебе нужно обучиться. Вставай. Умоешься потом, а это считай зарядка. Вставай давай.

– А как мы будем без музыки?

– Какая музыка тебе? Надо движения сначала отточить. К зеркалу встань, чтоб себя видеть.

Я послушала ее. Люкасса показала несколько движений для того, чтоб разогреть мышцы. После них она пояснила, движения должны быть более плавные. Я махала руками и ногами в стороны, а затем тянулась. Упражнение, когда складываешься и дотягиваешься руками пола было не очень приятным. Под коленками тянуло, и хотя я могла дотянуться до пола, Люкасса тут же сказала, чтоб я обхватила руками ноги и продолжала делать так, чтоб чувствовать напряжение, которое стихает.

– Достаточно, – скомандовала она. – Распрямись, выпрями плечи, подними голову.

Я послушалась ее, а далее началось что-то странное. Я умела танцевать, но то, что просила она у меня было выше моих сил. Люкасса показывала движения бедрами за счет сгибания коленей. Выглядело это просто. Была одна загвоздка – плечи, как и верхняя часть туловища, должна была оставаться неподвижной. Это было странно, сложно и совершенно непонятно.

– Эстер, не тряси головой! – заворчала Люкасса. – И плечами.

– Я пытаюсь.

Она положила руки на плечи и надавали, стараясь их удерживать от движения вверх-вниз, пока я двигала бедрами из стороны в сторону.

– Медленно давай, – сказала женщина. – Вот удерживаешь плечи и… разгибаешь одну ногу, сгибая вторую. Движение идет одновременно, поэтому верх остается неподвижным.

– Так медленно не танцуют! – воскликнула я.

– Верно, но если научишься выполнять движения не быстро, а правильно, то потом будешь ускоряться. А не так, что научишься делать сразу быстро, а потом переучиваться их делать правильно. Это сложнее, переучиваться. Еще раз!

Я повторяла и повторяла движения, они не были быстрыми или сложными, но я вся взмокла, пока стояла около зеркала, а Люкасса держала мои плечи. Она сохраняла самое серьезное лицо, но глаза ее периодически смеялись. Впрочем, я не обижалась на нее.

Спустя час Люкасса оставила меня, а я отправилась в купальню смывать с себя все. Завтрак прошел в одиночестве, Разие до сих пор не вернулась. Ох, Мать Луна, что там еще и утром-то можно делать?

День я провела с Кори, после того, как Кали помогла мне собрать наряд и сделала прическу. Мы играли с мальчонкой, гуляли по саду, он показывал мне цветы, тренировочную площадку воинов. Мы даже украдкой поглазели на них. Ну, Кори на оружие, а я на обнаженные торсы. Никогда не видела столько обнаженных мужчин. Я даже попробовала сравнить их с Дарием, а затем поймала себя на этих мыслях и покраснела. Надо переставать заниматься ерундой. Правильно говорила мне бабушка Илма, голова у меня быстрее тела, мысли мои словно родник, бьющий ключом.

Вечером я читала книги о местном этикете, изучала традиции, о которых мне рассказывали лишь совсем чуть-чуть.

На следующий день все было тоже самое. Люкасса следила за моим бедрами, держала плечи. А потом сказала, чтоб я двигала плечами, не приводя в движение нижнюю часть тела. Не знала, что танцы могут быть настолько сложными.

Неделя пролетела незаметно. Ко мне заходила швея, отдала готовые наряды. Кали тут же помогла распределить украшения между ними. Мне принесли еще коробочку. Хотя Дария я эти дни почти не видела. Он приходил к Кори уже вечером. Мы вежливо здоровались друг с другом, он провожал меня до комнаты, желали друг другу спокойной ночи.

В один из вечеров мы с Кори бегали по комнате как ненормальные и ловили друг друга. Мальчишка задорно смеялся, а я делала вид, что не могу его догнать. Я остановилась выпить воды, в дверь постучали, и вошла Люкасса.

– Эстер, тебе нужно вернуться в комнату, сейчас.

– Возвращайся, – помахал мне Кори.

Я вышла за женщиной и вопросительно на нее посмотрела.

– Господин Дарий велел, чтоб ты сегодня вечером его посетила.

– Уже идти?

– Нет, тебе же нужно подготовиться, смешная какая.

А! Мыться, натираться маслами, чтоб просто лечь спать. Ничего не обычного. Впрочем, я ощущала волнение. Мы с тех пор не ночевали вместе. Но я украдкой поглядывала на него. Уверена, что он на меня так не глядит, пока я не вижу. Но мне хотелось, чтоб сегодня Кали сделала мне красивую прическу.

Я не знаю, зачем и для чего. Я не собиралась с ним делить ложе по-настоящему, не собиралась пытаться понравиться. Или последнее пыталась? Я вспомнила как он заправил мне прядку волос за ухо, и по коже побежали мурашки. Что это? Я никогда такого не ощущала.

Я отказалась от помощи Кали в купальне, с водой и скрабом я справиться в состоянии и сама. В комнате уже девушка расчесывала мои волосы, добавляла в них цветочные масла для аромата. А я в это время обстригла ногти.

– Дай сюда руку, пока волосы сохнут, – сказала Кали.

Я протянула ей ладонь, и она каким-то выпуклым предметом принялась водить очень быстро по моим ногтям. Я присмотрелась и заметила, что от этого они стали больше блестеть.

– Нанесем узоры хной? – спросила она.

– Давай. – Я не знаю, зачем согласилась. Словно я и правда собиралась на ночь с господином.

Она развела порошок в горячей воде, за которой сходила, а затем принялась наносить узоры на руки, вырисовывая каждую деталь, каждую завитушку. Постепенно узоры стали покрывать обе мои руки, а через час она смыла ее. Красноватый рисунок смотрелся на моем теле необычно, я подняла руки, согнула и разогнула пальцы и осмотрела их.

– Когда ты смотришь, как двигаются твои руки, то движения становятся более плавными, –вдруг сказала Кали.

– Да, есть такое.

Она взяла чуть-чуть розового бальзама и нанесла мне его на щеки. А затем просушенные волосы завила утюжком, нагретым в углях. Кончики прядей стали волнистыми. В детстве я мечтала о волнистых волосах, у моей младшей троюродной сестры Элайзы они такими и были, и я жутко завидовала ей, пока не увидела, с каким трудом она их расчесывает после того, как набегается.

– Ты готова.

Я осмотрела себя в зеркало и пригладила ткань светло-лилового наряда. Разрезы в юбке меня теперь не пугали, я зачарованно посмотрела, как ткань колышется при ходьбе, а браслет на ноге слегка звенит.

– Спасибо, – я кивнула в знак благодарности девушке.

Кали улыбнулась и покинула комнату. За мной зашла Люкасса.

–Я тебя провожу.

– Зачем? – спросила я. – Я знаю, где находится комната господина Дария.

– Такова традиция, – пояснила она. – В прошлый раз он сам тебя увел. Но все разы, что ты ходишь к нему – должны быть освидетельствованы тем, кто тебя уводит.

Гнилые кости! Что за дикая страна! А ну да, это Дикое царство.

– Ладно, – кивнула я. – Идемте, Люкасса-мири.

– Эстер-фисари, – усмехнулась она и взяла меня под руку.

В этот раз я почему-то очень волновалась. Хотя знала, что мы просто ляжем спать, но та ситуация, в которой я оказалась была для меня непривычной и щекотала мне нервы. Люкасса остановилась около комнаты, постучала в двери, а затем открыла, впустила меня и закрыла за мной дверь.

Я вошла, ощущая свои ноги ватными. Дарий стоял по середине комнаты и смотрел прямо на меня. Я поняла, что задержала дыхание. Вот же шакальи проделки от моих нервов! Он же сейчас все заметит! И что я буду говорить?

Я осмотрела его. Он был одет в легкую рубашку и легкие брюки. Под тканью угадывался рельеф его мышцы, его щетина на лице была аккуратно подстрижена по форме, а волосы распущены и слегка зачесаны назад, но при этом прядки все равно небрежно падали ему на лицо, придавая мужчине слегка дикий вид. Мне захотелось его поцеловать…

Совершенно нелепая мысль.

– Привет, – тихо сказала, чтоб заполнить затянувшуюся тишину. Он тоже молчал до этого времени, осматривая меня.

– Добрый вечер, Эстер, – ответил Дарий еле слышно.

– Чем будем заниматься? – глупо спросила я. – Спать еще рано часа два.

– А чем бы ты хотела?

Вот он! Мой шанс… так случайно подвернувшийся.

– Может быть покажешь свой тренировочный зал? – спросила я. Вдруг разговор зайдет об оружии, и я смогу попросить что-нибудь?

– Идем.

Он подошла к нему ближе, заставляя себя дышать, не забывать это делать. Он протянул руку ладонью вверх, приглашая вложить в него свою. Я так и сделала, ощутив какая теплая у него кожа. Каждый раз, когда мы соприкасались, меня словно согревало что-то. Изнутри и вне.

Дарий повел меня за руку, открыл дверь и завел в зал. Я ощутила мягкий пол, оглядела стены и оружие.

– Не знал, что тебе это интересно.

– Весьма. Мать меня учила защищаться немного, – сказала я, смешав ложь с правдой. – Она говорила, что девушка должна уметь себя защищать.

– Мудрое решение. В нашей семье тоже обучают девушек бою, но это не сильно им интересно.

– Хотя задатки есть, учитывая спутников.

– Да. Женщины могут быть свирепыми войнами, но не хотят. Я, признаться, не очень хотел бы, чтоб женщинам пришлось воевать… чтоб моей жене пришлось когда-нибудь взять в руки меч. Но это полезный навык. На Севере… – он осекся.

– Женщины ходят в бой вместе с мужчинами, – кивнула я.

– Именно поэтому последняя победа царю досталась огромной ценой.

– Но вы победили, – сказала я, стараясь сохранить спокойствие в голосе. – Клан Костяной Луны был почти весь уничтожен.

– Ужасная трагедия. Жаль, что так все вышло. Солен… поступил… не мне его судить. Он мой царь.

– Но ты не одобряешь этого?

– Вообще нет, поэтому он освободил меня от того боя. Наверное, он сейчас жалеет об этом.

– Почему?

– Я уверен, что в глубине души он хотел бы повернуть время вспять. Верить, что отправься на войну я… то и погиб бы я, а не его сын.

– Он горюет по нему?

– Да, – кивнул Дарий, протягивая мне меч, чтоб я посмотрела поближе. – Больше, чем показывает. Конечно, его как царя волнует и наследование престола. Но он любил Кахира, и Шойдра его любила. Он был надеждой на новое светлое развитие. Но пролив кровь, нельзя не отдать свою.

Я провела ладонью по лезвию, переложила в другую руку, примериваясь к оружию, и кивнула.

– Ты прав. Кровь оплачивается кровью.

– Именно, Судьба взыскивает свое.

Тут я задумалась. Царь Солен уже заплатил… стоит ли мне проливать его кровь? Не возьму ли я на себя новый долг, за который придется расплачиваться моим потомкам?

– Вы часто тут говорите о Судьбе.

– Это великая сила, – пояснил Дарий. – Твоя мать…

– Не была сильно верующей. Она считала, что Судьба обидела ее, раз дочь росла без отца.

После этих слов я задумалась о другом. Я всегда была прямолинейной, честной. Но вот я тут уже… почти месяц? И как ловко я вру, сердце не учащается. Словно ложь вросла в мою кожу и стала моей сутью. Если честно, мне в этот момент стало противно от самой себя. В кого я превратилась? В несчастную лгунью, покинувшую свой клан, свои родные земли, ради какой-то мести. Я считала, что делаю это все ради предков. Но какая разница костям моих родителей, сколько еще крови прольется. Вряд ли они будут счастливы, если увидят меня в мире духов раньше положенного времени. Вряд ли будут гордиться.