Текст книги "Дикое царство. О чем поет Север (СИ)"

Автор книги: Евгения Мос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 26

Не могу сказать, что я обрадовалась этому. А если просить его оставить меня? Будут расспросы. Я пообещала Разие, что ничего никому не скажу. Врать Дарию я не буду, не могу. Врать ему – как врать самой себе.

Утаивать я тоже не хотела, но пока это был единственный возможный вариант.

Мы шли по коридорам, а я поймала себя на мысли, что уже лучше ориентируюсь, не удивляюсь коврам, которыми все застелено, привыкла к обилию растений в помещении и картинам на стенах. Украшения домов уже не вызывают во мне такое недоумение как раньше, когда я считала, что дом должен быть, в первую очередь, теплым, крепким и уютным, а красота вообще не главное.

Я без агрессии смотрела как на нежные, так и на яркие бутоны цветков, справедливо отмечая красоту и не думая о том, что ярко-красивое значит опасное.

Как много может измениться за два месяца.

Но я хотела считать, что я осталась собой. Я – Эстер, из клана Костяной Луны, девочка с Севера, связанная с белым волком Лалону, любящая есть малину и бруснику, бегать босиком по лесу и ловить языком снежинки.

Девочка, потерявшая большую часть близких и решившая отомстить.

Девочка, которая стала девушкой и только идет по пути женственности и силы. Эстер, жена Дария. Мужчины, в чьих руках мое сердце и которому не страшно доверять.

Я много раз сомневалась в своих действиях и мыслях, совершала ошибки и оступалась. Я не знала, где и как закончится мой путь. Сейчас я могу идти лишь вперед, помня о том, что снег выпавший за зиму не растает за один день.

Я мечтала отправиться на Север и увидеть близких, жить с Дарием отдельно от Солена и Шойдры, забрать Лалону и сделать так, чтоб ему никогда не пришлось больше скрываться. Как и мне.

И если пару дней назад я не хотела… не могла даже подумать Дария просить бросить все и отправиться со мной в Радельме. Сейчас этого жаждала вся моя душа, но… теперь я сама не могла этого позволить.

Я не знала, чья судьба меня волнует больше: Кори или Разие. Но у меня появились близкие люди, и будет трусостью сбегать от них.

С другой стороны… в моем родном краю тоже есть люди. И самых важных тоже двое: Илма и Элайза.

Теплая рука Дария придавала сил и ощущение «здесь и сейчас». Постепенно, все постепенно. Как бы тяжело это не давалось. Как бы не хотела я все прямо за один раз решить. Бабушка Илма говорила, что я тороплюсь как горный ручей. Но время меняется, меняюсь и я, оставляя не тронутой лишь свою сердцевину.

Мы постучались в комнату, а затем вошли. В комнате сидели служанка Разие, Лаванья как лекарь и Радж. На почтительном расстоянии, разумеется.

Дарий поднял брови в немом вопросе, но ничего не сказал.

– Эстер, – улыбнулся Радж. – Мои поздравления. Теперь кто-то будет терпеть этого зануду до конца его дней.

– Спасибо. – Я кивнула. – Разие, как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, хорошо. Только спать хочу все время.

– А мы вот имели удовольствие пообщаться с госпожой Парвати.

Лаванья и служанка удалились, закрыв плотной за собой дверь.

– У-у! – оскалился Радж. – Как я рад, что она отличается от моей матери.

Я вспомнила, что Радж был двоюродным братом Дария и усмехнулась.

– Что было интересного?

Дарий сделал тяжелый вздох.

– Все равно все узнают уже завтра… Кори объявят наследником Солена.

– Что?! – воскликнули оба.

– Моя мать сказала, что Люкасса родила его у нее в доме, Шойдра не смогла убить его и отдала приказ моей матери. А моя мама…

– Сохранила крупную фигуру для игры, припрятала в рукав. И что теперь…

– Ему не нужен будет мой ребенок? – со страхом спросила Разие.

– Все дети важны и нужны, – кивнул Дарий. – Ты можешь не беспокоиться.

– Но Кори еще будут проверять… – аккуратно, между делом сказала я. – Стандартный ритуал отцовства. Так мне сказали.

Я бросила на секунду взгляд на Разие, надеясь, что она поняла, на что я намекаю.

– Что за ритуал? Как он проходит? – Ее улыбка снова была широкой, что на лице стали видны ямочки. Но я уловила легкий проблеск страха в глазах.

Взгляд Раджа стал подозрительнее. Видимо, еще не понимает, что он – будущий отец.

– Берут каплю крови ребенка и каплю крови отца, с помощью праны и спутников что-то проделывается. Не знаю что, подробности есть в семейной книге. Если капли крови притянутся друг к другу, то двое являются отцом и сыном. Это стандартная процедура, если дети не от жены.

Самообладание Разие впервые подвело ее, маска веселости дала трещину. Она резко выдохнула, глаза округлились. Девушка стала часто и поверхностно дышать в панике.

– Разие? Тебе плохо? – обеспокоенно спросил Дарий. – Я позову обратно Лаванью.

– Нет! – крикнула она и откинулась на подушки. – Вот же…

Радж смотрел на меня, на Разие. В его глазах рождалось понимание, а затем дикая боль. Он подскочил к Разие, протягивая ей стакан воды. Дарий молча наблюдал это, затем посмотрел на меня, я прикусила губу.

– Радж… – первый раз услышала, как Дарий шипит.

– Чего?!

– Это то, что я думаю?

– Я не знаю. Разие?

Девушка беспомощно смотрела на моего мужа, в страхе, что он сейчас пойдет и сдаст ее с потрохами.

– Объясни мне одну вещь, Радж. – Тихий спокойный голос Дария был полон угрозы и опасности. – Сколько раз ты подумал головой перед тем, как начать думать другим местом?

– Не вини его, – умоляющим голосом сказала Разие.

– О, Судьба! Она тебя еще и защищает.

Им бы по-хорошему выйти и поговорить. Но некуда. До тренировочного зала Дария они не дотерпят, подерутся.

– Здесь беременная, будьте спокойнее, – сказала я голосом, который я как надеялась был сильнее всех снежных лавин.

– Я люблю Разие, – тихо сказал Радж. – И я думал не только другим местом. Возможно, не совсем головой, больше сердцем.

Разие судорожно вздохнула при этих словах и слабо улыбнулась.

– Я тоже думала сердцем, – прошептала она еле слышно.

Глаза Дария сузились, кулаки сжались.

– Если ты ее любишь, то как ты посмел поступить так, что ее жизни может угрожать опасность и жизни ребенка?! Ритуал все покажет, если это не ребенок Солена!

– Он точно не Солена, – покачала головой Разие.

– Значит я заберу ее, – прорычал Радж.

– Куда? В Тигриный Дом? Ты оттуда сбежать все время пытаешься. Это сейчас ты ушел от них, как делал много раз. Посылал отца и приезжал к нам на месяц, на полгода. Ты навечно будешь привязан к Дому, который ненавидишь всей душой. Тем более… еще неизвестно, что будет.

– В каком смысле?

– Солен попытается сделать последнюю попытку примирения, объявит Кори наследником. Но чует мое сердце, не поможет.

Радж опустил голову, его глаза бегали из стороны в сторону, словно он пытался просчитать все.

– Если он каким-то чудом сохранит власть… представляешь, какой будет конфликт… Человек из Тигриного Дома вступил в связь с его наложницей, и она родила не от царя.

– Прекрати! – повысила голос я.

– А? – моргнул Дарий.

– Все, что ты говоришь, безусловно, правда. Но хватит так выражаться в присутствии беременной девушки! Еще одно слово, и я…

Раздался хриплый смех Раджа, Разие со страхом смотрела то на меня, то на Дария. Тот тяжело вздохнул.

– Разие, – обратился он к девушке. – Я не хотел тебя обидеть, я лишь хочу потрясти за шкирку этого придурка!

– Этим делом не поможешь! – рявкнула я. – Давайте расходиться уже. Придумаем ближе к вечеру что-нибудь. Вас Солен тоже позовет на вечер. И не пяльтесь друг на друга, пожалуйста на вечере.

Радж поднес руку Разие к губам и аккуратно поцеловал. Дарий вытащил его из комнаты, чтоб не было ситуации, что наложница царя осталась в комнате наедине с мужчиной. Радж дернул нервно плечом.

– Эстер, не суди меня. Я не брошу ее, обещаю.

– Главное, чтоб тебя не бросили в клетку к тиграм, – прорычал Дарий.

– Я что-нибудь придумаю. Я вытащу ее.

Дарий взял меня за руку и увел в свою комнату. Когда дверь закрылась, я тихо спросила:

– Сильно злишься?

– На что?

– Я почти накричала на тебя при посторонних.

– А, ты об этом? – Дарий улыбнулся одним уголком губ. – Вовсе нет. Ты такая какая есть. Дикая и упрямая.

Он прильнул к моим губам, прижимая меня к стене. Я резко выдохнула и открыла рот на встречу его языку. Он вытянул мои руки на верх, в мягком, но властном движении, а сам стал целовать шею, нежно покусывая при этом.

Я не сдержалась и издала стон. Дарий поднял меня за талию, прижимая плотнее к стене, а я обвила ногами его. Моя рука вцепилась в его волосы, слегка натягивая. Он заурчал, придвинулся плотнее ко мне.

Мой муж. Мой мужчина!

Я дернула его за рубашку и слегка прикусила зубами шею, Дарий откинул голову и улыбнулся. А затем залез руками мне под юбку, дернул нижние укороченные брюки, служившие здесь нижний бельем. Сорвал с меня ткань, и его ладонь обжигающе коснулась меня. Я всхлипнула и постаралась прижаться плотнее.

– Моя Эстер, – прохрипел он мне в ухо.

– Только твоя.

Я развязала ему штаны, которые он тут же откинул. Дарий вопросительно посмотрел в сторону кровати, пока я сидела на нем, обхватив его торс бедрами.

– Здесь, – выдохнула я.

И он прижал меня к стене. И какими бы резкими или быстрыми не были иной раз его движения… его губы даже при все сжигающей страсти оставались полны нежности и трепета, а в руках чувствовалось почтение и уважение. Он любил меня, берег, защищал и делал меня счастливой. Иногда дрожал, когда прикасался ко мне, словно не верил, что я рядом. Принимал меня любой. И яростной, и нежной, резкой и ласковой. Я была полностью его, оставаясь при этом собой.

После дикого порыва страсти он отнес меня на кровать, где положил меня на себя и стал нежно гладить меня по спине, успокаивая, целуя в висок и расслабленно улыбаясь.

– Я хочу уехать отсюда подальше, – вырвалось из меня, но я тут же спешно добавила. – Я знаю, что попозже. Все в порядке.

– Нет, не в порядке. – Дарий прижал меня к себе крепче. – Что я за муж, если не могу сделать тебя счастливой?

– Я уже счастлива от того, что рядом с тобой.

Он покачал головой.

– Если бы моя дочь была на твоем месте… я бы сам себе голову открутил.

– За что?

– За то, что он не может дать полную безопасность.

– Я все понимаю, если даже мы оставим все на произвол Судьбы… и бросим дорогих нам людей… Неизвестно, как поведет себя Тигриный Дом, – прошептала я. – И нельзя бросать их. Я никогда не прощу себе, что оставила Кори. Я… оставила свою двоюродную младшую сестру. И каждый день ее вспоминаю. Но она хотя бы в безопасности.

Вечером я надела тунику с брюками, не желая наряжаться в открытые платья. По коже пробежали мурашки. Я повязала кинжал, подаренный Дарием.

«Будь осторожна, Эстер» – раздался голос Лалону.

«Ты что-то чувствуешь?»

«Земля дрожит от паники»

Я покачала головой, не понимая, к чему быть готовой сегодня. Дарий выпустил пар в тренировочном зале, его посещал Радж. Периодически я слышала их выкрики, и надеялась, что они не поубивают друг друга. Но нет. Вышли они вполне себе мирные. Всегда поражала эта способность мужчин решать конфликты в потасовке.

– Готова? – спросил Дарий, вернувшись из купальни.

– Нет, – честно ответила я.

– Я зашел к Кори.

– Оу.

– Я сказал, что вечером будет важная информация. Он… сказал, что давно ждет этот вечер, хоть и боится того, что будет после.

– Так он знал?

– Нет, и не знает. Но он… всю жизнь видел этот вечер. Странно, да. Жить и знать, что каким-то моментам суждено сбыться. Он видел только то, что сегодня он узнает что-то важное. Правда он прошептал, что потом будет что-то ужасное. Я постарался его успокоить.

Ситуация, которая разворачивалась, на прямую меня не касалась, лишь дорогих мне людей. Пусть их и немного. Но было дикое ощущение страха. Ох, Мать Луна, дай мне сил.

В комнате уже накрыли стол. На середине стоял огромный зажаренный барашек, вокруг него были овощи, фрукты. Рядом с каждой тарелкой были более глубокие под соусы, и конечно, лепешки.

Стояла пара бутылок вина, видимо, для тех, кому срочно нужно будет опрокинуть бокал. Взгляд мазнул по леденцам и сладостям. Огромная тарелка. Хоть что-то хорошее для Кори.

Солен сидел уже во главе стола, по правую руку от него сидела Шойдра и Сараби и Разие. Я села поближе к Разие, а рядом сел мой муж. Солен нахмурился, но промолчал.

– По этикету к Разие должен был сесть Дарий, ближе к царю, – тихо пояснила Сараби. – Но я думаю, девушке будет спокойнее сидеть рядом с Эстер. О чувствах беременности нужно заботиться.

Шойдра раздраженно поджала губы, а вот Солен расслабился и кивнул.

Через пять минут к нам присоединился Радж.

– Здравствуй, наш друг из Тигриного Дома. Благодарю, что принял приглашение, – улыбнулся царь.

– Как бы я не хотел порадовать вас сегодня, но я же всегда в вашем доме просто Радж, и моя благосклонность не означает благосклонность всего Дома.

– Это дает надежду, что среди вас есть еще много людей, которые хотят простого мира. Не хотят ссор, войн, конфликтов. Зачем нам проливать чью-то кровь?

И правда… Только странно слышать от тебя это, царь-поганка. Бабушка в детстве всегда говорила не трогать грибы-поганки – руки потом долго придется отмывать от яда.

Через какое-то время зашла Парвати за руку с Кори, она что-то милое ворковала мальчику. Не знала, что она может быть такой. Или Дарий прав, и это все ради того, чтоб хоть как-то быть причастной к власти?

Люкасса шла за ними, в ее глазах была паника. Но… волнистые темные волосы уложены и блестят. В ушах качаются массивные серьги-кольца. Она даже нарядилась! Ее бирюзовые шаровары шелестели, а браслеты на ноге звонко бренчали.

– Добрый вечер, – она поклонилась.

– Люкасса, присаживайся рядом со мной и Кори, – скомандовала Парвати.

– Я рад вас всех сегодня видеть, – начал Солен. – Как вы все знаете пять месяцев назад случилось страшное горе, разбившее мне сердце. Мой сын Кахир погиб в Северных землях, а Дикое царство осталось без наследника. Для некоторых это, как и для меня, трагедия, для некоторых… ну не будем об этом. Главное, что сейчас престол укреплен.

Все покивали, правда Люкасса бросала на меня резкие взгляды, словно надеялась, что я ей хоть как-то подскажу, что сейчас будет и зачем позвали ее.

– Беременность Разие – радостная весть, – произнесла Парвати. – И Дом благодарит тебя за твой смелый шаг.

Ой, как будто у нее был выбор. Восхваляют бедную девушку, которая не могла отказаться от традиции. Парвати тем временем продолжила:

– И мы с нетерпением будем ждать рождения, ты ни в чем не будешь нуждаться. – Голос Парвати стал приторный, точно мед, в то время как Разие растерянно хлопала глазами и старалась улыбаться, словно она наивная дурочка и не может поверить в свое счастье. – Но… наследник нужен уже сейчас. И… Дома есть темная сторона истории. Несколько лет назад, когда все были моложе, вспыльчивее, порывистее… одна девушка забеременела.

Я увидела, как Люкасса замерзла и перестала дышать. Она смотрела в тарелку и нервно кусала губы, Солен же не смотрел на нее. Кори поедал сладости, поглядывая на Парвати, которую он звал бабкой или бабулей.

– Во избежание личностных конфликтов, было собрано несколько девушек из Дома и отправлены ко мне, чтоб уберечь беременную и не раскрывать ее. Девушка была не виновата, что пала перед чарами мужественного мужчины. – Голос Парвати приобрел силу, а меня тошнило от таких слов как «пала» и «мужественный». – Был рожден ребенок, который не должен был жить. Но… мы с госпожой Шойдрой смилостивились над ним.

Вот как она все выкрутила перед оставшимися людьми, что Шойдра тоже причастна к тому, что мальчик не умер. А не то, что побоялась замарать руки в крови.

– Смилостивились? – шепотом спросила Люкасса, не поднимая глаз.

– Да, – кивнула Парвати. – Только судьба мальчика осталась моей тайной. Я дала ему родителей, которые давно мечтали о сыне. Тебя, Люкасса, вернула во Дом вместе с другими девушками, одну оставила себе как служанку, чтоб отвести от тебя подозрения Шойдры. Ведь зачем лишние склоки в доме, правда? К сожалению, приемные родители мальчика погибли на войне пять месяцев назад, там же, где и сын Солена, Кахир. Но, это знак Судьбы, что все возвращается на свои круги. Кори – сын Люкассы и Солена, наследник престола.

Люкасса медленно повернула голову к Кори, словно всматривалась заново. Она сидела дальше, не шевелясь, боясь что-либо сказать. Радж изобразил дикое удивление, словно первый раз все это слышал. Парвати продолжала вещать что-то о будущем, какие планы. Как будто все, что происходило – вполне обычный вечер.

И только Кори решился ее перебить.

– Ты хотела меня убить? – его прямой взгляд был направлен прямо на Шойдру, а голос звучал без ехидства, страха или обиды. Простой вопрос.

– Я не смогла, – прошептала Шойдра.

– Но хотела… – он грустно покивал. – Сколько людей еще захотят меня убить?

– Мы будем тебя защищать! – улыбнулась Парвати.

– Не нужно, – растерянно сказал мальчик. Взгляд его стал стеклянным. – Меня не нужно защищать, не придется… я не буду царем.

– Я понимаю, что все это очень неожиданно, – подал голос Солен. – И по началу может казаться, что ты не хочешь быть царем и…

– Нет, я просто говорю, что не буду царем. – В этот раз в голосе мальчика появилась уверенность. – Дело не в желании, а в том, как все обернется. А я вижу и знаю, что не буду.

– Ну Кори… – начала Парвати и замолчала. – Что это? Слышите?

Все резко обернулись к выходу. Я напрягла свой слух. Шаги, быстрые, нервные. В комнату ворвался молодой солдат. Или… охранник. Я такого видела у ворот города.

– Прошу прощения, – запыхавшимся голосом произнес он.

Он подбежал к Солену, протянул ему письмо. Царь вскрыл, я увидела, как побледнели его губы, прошла нервная дрожь по лицу.

– Что там? – спросил Дарий.

– Тигриный Дом идет сюда.

– Судя по-твоему лицу, явно не поздравлять, – сказал Дарий, и Солен кивнул.

– Город не тронут, идут именно сюда за короной. Иди, – кивнул он охраннику.

Тот покинул зал.

– Мы не можем их остановить у границ, они уже будут скоро у Сонхаура.

– Закрыть всю территорию Дома! – взревел Солен. – Выиграем время подготовиться. Дарий, готовь войнов. Радж… – Мы все уставились на него, видно как ему было неуютно. – Тебе нужно покинуть Дом.

– Я не буду сражаться против вас.

– Значит ты будешь сражаться против своих собратьев?

Тот заколебался.

– Дарий, свяжи его и оставь, чтоб не мешался. Кори нужно спрятать… Парвати.

– Мы спрячем его. – Твердый голос Люкассы раздался как гром среди ясного неба. Ее глаза были полны уверенности, а рот сжат в твердую линию.

Кори кивнул, а затем спрыгнул со стула и побежал ко мне.

– Сходи к Эгире, – прошептал он и убежал снова.

Я оглянулась на Дария, но страха в его глазах не было. Это было снова непроницаемое лицо, и лишь его рука, сжавшая мою ладонь, говорила о том, как сильно он переживает.

– Быстро начинаем приготовления, Дарий как разберешься с Раджем – собирай воинов.

Шойдра соскочила со стула и побежала за своим мужем, Парвати и Люкасса увели Кори. А Сараби стала уводить Разие.

Мое сердце стучало у меня в ушах.

«Я скоро буду» – услышала я голос Лалону у себя в голове.

Глава 27

Когда стало известно о том, что из Дикого царства люди идут к нам, отец велел спрятать детей и кормящих матерей, и меня вместе с ними. Я долго сопротивлялась, заточила свой меч для боя. Но меня никто не спросил.

Я хотела нарушить его запрет. Но Саригрид, волчица Ракши, укусила меня в момент побега из пещеры за руку так, что я не могла меч поднять.

– Вся в своего человека, – рассмеялась Илма. – Даже после ее смерти. Эстер, сиди тут!

– Почему она… – я бегло глянула на черную волчицу, опасаясь, могу ли я спрашивать подобное. Но этот вопрос всегда волновал… почему Саригрид так долго живет после смерти Ракши.

– Это была последняя просьба твоей бабушки.

– О чем ты?

– Ты знаешь, что тотемы, как и спутники живут дольше обычных зверей, так как они разумны, их дух дает силу. Но со смертью человека их дух теряет связь с нашим миром. Волк стареет и умирает как обычный зверь, если человек не пропел свою последнюю просьбу. А просьба твоей бабушки была забота о тебе пока ты не найдешь свой путь.

– Мне хватает Лалону.

– Лалону с тобой будет всю жизнь, а Сиригрид пока не выполнит наказ Ракши.

– Как она определит, что я нашла свой путь? Что за бессмыслица?

– Эстер, на некоторые вопросы не дают ответа другие люди, ты доходишь до них сам.

Я с жалостью еще раз посмотрела на черную волчицу. У нее не хватало передней лапы, она была отрублена в битве у великого озера. На боку не росла шерсть странным узором. Илма когда-то рассказывала, что ей поставили горячее клеймо вовремя боя. Наверное, это тоже ударило по гордости Ракши, когда та не захотела ставить точку в войне, начиная новую.

Сиригрид хромала, часть ее шерсти серебрилась от седины, но клыки все еще оставались белыми как наше Мать Луны. И все еще были острыми. Я зашептала раны на коже, останавливая кровь. Но рука все еще болела.

– Сиди здесь, Эстер. Ты будешь обузой.

Это было обидно слышать от Илмы, но я понимала, что она права. Зря только лицо разукрасила Кличем. Дурная голова.

Кто знал, что готовиться к бою мне придется, просто к другому.

Я надела плотную рубаху Дария, завязала, чтоб лишняя ткань не мешалась, подвязала свою брюки внизу. Одежда должна плотно сидеть, если придется много двигаться. Шесть кос шли вдоль затылка, никакого пушка, только строгость линий.

Я бы хотела нанести узор черной краской на лицо, но это было бы равноценно тому, что просто утопиться или вонзить в себя собственноручно меч. То есть самоубийственно.

Дарий оставил меня в комнате, поцеловав при этом так жарко, перед тем как уйти собирать оборону, командовать воинами. Я не знала, куда себя деть. Кровь начинала бурлить в венах, а страх обращался яростью, желающей прорваться наружу, как вода прорывает плотину.

Я проверила еще раз обувь, чтоб плотно сидела и вышла на улицу, полная Луна освещала землю. Я надеялась, что она будет благоволить мне в этот раз.

Ворота были плотно закрыты, а перед домом Дарий с главными воинами обсуждали план действий, один из мужчин командовал остальными солдатами. Мой муж резко обернулся на меня, почуяв мое присутствие. Я молча кивнула, дожидаясь, когда он сможет подойти ко мне.

– Эстер, – сказал он, взял за предплечье и провел аккуратно к плечу, а затем отпустил. Небольшое движение, отдавшееся нежностью и эхом его тревоги в моем сердце. – Я подумал, что…

– Нет, – покачала я головой, предвидя его следующие слова. – Я останусь.

– Если с тобой что-то случится – я никогда себе не прощу.

– А я не прощу себе, если покину тебя.

Мы так и стояли, не обнимаясь, лишь глядя друг другу в глаза. Но мне казалось, что наши души в этот момент сплелись друг в друга, в надежде утешить и подбодрить.

– Какой план? – спросила я.

– Закрыть ворота, закрыть проход в дом, часть воинов останется тут, часть будет в Доме. Основные укрепления – Разие, Парвати, Люкасса с Кори в одном месте, второе слуги.

– Солен?

– Вместе с Сараби и Шойдрой в другом, но не могу сказать, что укреплены. Все-таки они втроем проходили хорошую военную подготовку. И на них не будут нападать все и разом. К ним скорее сам Шрейден придет и его личный отряд. Задача – не подпускать их к ним огромное количество людей. С малым количеством Солен и его воины смогут разобраться. Главное, чтоб его не актаковала толпа.

– А ты?

– Буду рядом с Соленом, а ты…

– Рядом с тобой.

– Нет, Эстер. Прошу… останься с Разие и Кори.

– Дарий.

– Я умоляю тебя, если ты хочешь помочь – защити их. Пожалуйста. Не бросайся в пекло.

Я хотела быть рядом с ним. Мне было страшно, что пока я нахожусь в другом месте, моего самого близкого человека убьют. Я уже отсиживалась. И этот страх отравлял все мое сознание, заставлял руки иногда дрожать, а дыхание становится поверхностным.

Но несмотря на старые страхи, я осознавала, что разумно, а что нет. И что буду отвлекать только Дария. Я еще раз взглянула в его глаза, он быстро наклонился ко мне и прижался губами, а я напоследок провела языком по нижней губе.

– Беги, моя маленькая, – прошептал он. – Пожалуйста, будь осторожна.

Я кивнула и зашла снова в Дом. Везде горели масляные светильники, слышался нервный топот. Я прошла мимо общей комнаты и столкнулась взглядом с Сараби.

Девушка династии Прайд надела кольчугу, а волосы завязала в тугую шишку. В ее взгляде не было равнодушия, лишь сосредоточенность. Она слегка улыбнулась мне, а затем принялась проверять свой меч.

Я сжала рукоятку кинжала, проверила меч, который дал мне Дарий.

«Лалону»

«Я рядом, не беспокойся»

«А если тебя увидят»

«Просто не беспокойся»

Я понятия не имела, где сейчас мой тотем. Но связь между нами ощущалась яркой, сильной, словно он где-то был на улице. Я спустилась в подвальные помещения, где уже стояли стражники, прошла мимо них и присела рядом с Разие, игнорируя тяжелый взгляд Парвати.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – слабо улыбнулась она.

– Сестренка!

Кори помахал мне рукой. Он сидел рядом с Люкассой, та что-то ему рассказывала, а мальчик внимательно слушал, лишь отвлекись на приветствие мне. Я видела, как в глазах женщины стоят слезы, но она разговаривала мягко и ласково. Кори потрепал ее по волосам, и я услышала лишь обрывок фразы: «…я всегда буду помнить о тебе…».

Мы просто сидели. Я опять просто сидела… С той разницей, что сейчас до нас, действительно, могли добраться. Это тогда на Севере дети, укрытые в пещерах никому, не были нужны. Кто знает, что будет сейчас, когда на кону стоит власть?

Я ощутила на своей руке цепкую хватку и обернулась. Пальцы Парвати жестко сжали мое запястье, а льдисто-голубые глаза осматривали меня. Что она хотела найти в моем выражении лица?

– Не могу поверить, что он женился на такой как ты, – тихо сказала она.

– А я, глядя на вас, не могу поверить, что вы – его мать.

– Думаешь, ты имеешь право со мной так общаться?

– А вы думали я всегда хожу с прикушенным языком?

– Я бы убила тебя на месте…

– Что же вас останавливает?

– Ты можешь быть еще полезна.

– Я не собираюсь играть в ваши грязные игры. Мы не знаем, какой будет завтрашний день, а вы уже плетете интриги, словно паучиха.

– Я бы влила в тебя кувшин раствора аконита, – последнее слова она сказала почти без звука, но я ее поняла, – чтоб смотреть как ты захлебываешься.

– А ваш муж хотел мира, – покачала я головой.

– И куда он привел его, этот мир? Ты жива только потому что Фуина рассказала мне одну подробность. Ты вызвала у нее жалость.

– Любовь не должна вызывать жалость. Это – самая великая сила.

– Громкие слова глупой девчонки. Я жалости не ведаю, милая. И поверь, я не оставлю так просто твою кровь.

– Дарий любит меня.

– А еще он человек Дикого царства. Или ты думаешь, что он уйдет с тобой? Хочешь забрать моего сына?

– Вы вспомнили, что он ваш сын? Как вовремя. Уберите ваши паучьи пальцы, и не смейте меня трогать.

– Поверь, я еще ни раз зайду в парник и проверю аконит.

Парник… Кори говорил что-то об Эгире. Я нашла взглядом мальчика, хотела расспросить подробнее.

Раздался звук гонга. Наступило утро. Раздалось три удара гонга.

– Они пришли, дожидались нового дня, – прошептала Люкасса.

– Держите клинки и мечи рядом с собой. Стражники сделают все, чтоб не пустить их сюда. Но будьте на готове! – Парвати погладила рукоятку своего меча, и это было одно проявление нервозности, которое я смогла разглядеть.

Невозможно мучительно. Так бы я описала все, что происходило. Мой слух улавливал удары мечей друг об друга наверху, выкрики, падающие тела, но очень слабой. Значит они все еще на улице. Я боялась выйти и увидеть кровавое месиво. Мне хватило этого на всю жизнь.

– Как думаете, сколько будет это длиться? – спросила Разие.

– Кто их знает, – вздохнула Люкасса.

– Пара дней, – ответила Парвати.

Я прислушивалась к звукам, услышала топот.

– Они пробрались в Дом, – сказала Парвати.

По моей спине пробежали мурашки. Страшно. Невыносимо страшно. Как будто раньше, сидя в пещерах Радельме, я знала, кого потеряю и какого будет мое горе. Я мысленно прощалась со всеми близкими, что были.

Сейчас же… Я не могла прощаться, у меня была надежда. Когда у человека есть надежда, ему гораздо страшнее. Надежда оттягивает миг горя, мыслями, что его не случится.

Звуки стали громче, ближе. Я нервно озиралась на потолок.

– Все в порядке, сохраняем спокойствие, – периодически говорила Парвати. Ее голос звучал сухо, но именно он в эти моменты был голосом разума.

– Дыши, Разие. Пожалуйста, не нервничай, – шептала я девушке, держа ее за руку.

– Все будет хорошо, все будет хорошо, – повторяла она толи самой себе, толи маленькой зародившейся жизни внутри нее.

К нам никто не пытался пробраться. Пока что. Наверху творилось ужасное, я хотела закрыть уши и не слышать. Но не могла.

Кори резко глянул на меня и подмигнул. Я сжала рукоятку меча, по спине прошелся еще раз холодок, как это обычно бывает в предчувствии за мгновение до…

Раздался громкий звук, первая дверь была вышиблена. Разие вздрогнула.

– Назад, – тихо сказала я, вставая и обнажая меч.

Люкасса зашипела, ее пантера начала виться вокруг ее ног. Раздались шаги. Затем лязганье мечей, рев хищников. Я уже знала, что все бесполезно. Сейчас придут к нам. Сколько-то тел упало.

Выйти? Или нет…

Снова звук шагов. Я встала вперед, закрывая Кори и Разие. Люкасса встала вместе со мной, а Парвати позади.

Дверь к нам так же была сломана, отлетела просто. Вошел коренастый мужчина, а за ним еще двое воинов. Их лица были исцарапаны, а руки искусаны. Но они были вполне себе бодрыми. Я заглянула за их спины и увидела, что часть их воинов полегла на пути сюда, а воины династии все.

Трое. Можно ли справиться?

– Нам нужен он и она, – кивнул мужчина на Кори и Разие.

– Ради моей сестры… – начала Парвати.

– Заткнись! Сейчас нет сестер и братьев. Есть лишь два Дома. Поднимайтесь! – крикнул он еще раз.

– Стойте, – сказала я в сторону Кори и Разие.

– А ты… Эстер, – сказал мужчина. – Я слышал о тебе от Шердиза, он перед смертью оставил записку Шрейдену. И информация о тебе была обнародована.

Я выставила меч вперед, готовясь к обороне. Услышала грозный рык. Боковым зрением увидела, как Люкасса отдала Кори Разие, а сама вскочила на пантеру.

– Я не пущу вас, сама лягу, но не пущу.

Рядом зарычал ягуар Парвати. Я оглянулась, Кори и Разие могли бы убежать глубже в тоннель, спуститься ниже. Там был тупик, но двое человек могли бы поместиться.

Мужчина впереди был мужем сестры Парвати, а значит отцом Раджа. Знал ли он, что Разие носит под сердцем его внука? Вряд ли. И Разие явно не расскажет. Она молчала, осознавая, что эта информация ей никак не поможет. Ее могут убить в любом случае. Кто будет разбираться сейчас, чей у нее ребенок.

– Бегите! – крикнула я, делая выпад вперед.

Это было самонадеянно, глупо. А еще больно. Мой удар отразили и нанесли мне новый. Но не мечом, а ветками аконита по лицу. Раздалось шипение, кожа на щеках покрылась ожогами. Но ничего. Они проходят.