Текст книги "Дикое царство. О чем поет Север (СИ)"

Автор книги: Евгения Мос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 3.2

– Почему? Мне сказали он добрый.

– Добрый, да. Но мальчишка настоящий… хулиган. Все на прочность проверяет учителей. Однажды, спрятался на кухне, забрался в котел с тепленькой водой, сидел себе тихонько. Его все обыскались, а как на кухню зашли, он поджег камин, над которым висел костер и как давай вопить, что сейчас сварится… Одна его нянька тогда ушла из Дома, не дождавшись выплаты даже.

– Никто не может с ним сладить? – спросила я.

– Господин Дарий может, его он слушается. Не знаю почему, может потому, что сын покойного царя Тарира, хотя он уж и не наследник после того, как Солен взошел на престол. Да и много ли дети понимают в титулах? Но госпожу Сараби он не слушается, каждый раз видит ее и рожи корчит. Не буду я тебя пороть за ошибки, Эстер. Тебе и так несладко придется.

– Почему он тут живет?

– Дом открыт для всех в ком течет кровь первого царя. Это же всем известно, – вдруг она сказала недоуменно, глядя на меня. – А, точно. Ты же не в Диком царстве воспитывалась. А за пределами не так много тонкостей известно.

– Да, нам с матерью важнее было работать, чтоб прокормиться. Долгими разговорами о традициях мы не утруждали себя.

– И то верно. Зачем простому люду обременять себя этим? Хиии! Но другим не говори такого.

Я слегка улыбнулась. Мы весь день провели за работой, я не заметила, как летит быстро время. Эгира рассказывала в основном про цветы, что где стоит, пыталась объяснить, как расположены комнаты в Доме. Я старалась внимательно слушать и запоминать. Иногда она отвлекалась на другие темы.

– Люкассу-мири слушай, – вдруг строго сказала она. – Не подставляй ее. За твои провинности попадет не только тебе, но и ей.

– Я понимаю, да.

– Я помню ее молодой девушкой, пришедшей во дворец. Тоже рассказывала ей, где что находится. Ей не просто дался путь, который она прошла до той точки, где сейчас. Поэтому знай, я за тобой послеживать буду.

Я от этого была не в восторге, но понимала, что так и будет. Особенно первое время. Но именно взгляд Эгиры прожигал насквозь, как будто она могла знать, о чем я думаю.

– Если тебе все надоест – лучше уходи или найди мужа. Не порти ни с кем отношения. Не воруй и не лги.

– Я неконфликтная, – ответила я. Я правда не была такой, хотя, наверное, мое воспитание отличается от их. – Я не собираюсь ни с кем ссориться.

– Я тебе не про всех говорю. Если с кем из работников возникнет ссора – это можно решить, пережить. Но с царской семьей… лучше не портить отношения. Понимаешь?

Я понимала. Я не собиралась портить отношения. Я всего-то хотела лишить жизни царя.

– Да, Эгира-мири, я все поняла.

Мы еще какое-то время провозились в парнике, несколько раз ходила мыла руки в маленькой умывальне, потом снова принималась за работу. Когда стемнело, Эгира вдруг строго посмотрела на меня. Ну что я сделала не так?

– А ты почему на обед не попросилась?

– А надо?

– Себя в зеркале видела? Запястья точно веточки и щеки впалые.

– Это скулы у меня такие.

– Скулы-ы-ы, – протянула она, качая головой. – Есть тебе надо, это мне старой уже вредно набивать часто желудок.

– Я работала, Люкасса-мири сказала придет за мной к ужину.

– Так я бы позвала с кухни кого-нибудь, тебе бы принесли курочку кари. Знаешь какую вкусную у нас делают, м-м-м? Ладно… В следующий раз не молчи! Тяжело мне с такими.

– Какими? – спросила я.

– Молчаливыми. Одна Судьба ведает, что у тебя на уме.

– В данный момент я представляю курочку кари, о которой вы говорили.

Она рассмеялась и махнула тряпкой в мою сторону.

– Ладно-ладно, убедила.

В назначенное время за мной пришла Люкасса и забрала меня. Она провела меня в столовую. Это был зал с вытянутыми столами и кухонным отсеком, откуда модно было брать еду на поднос и нести до своего места. Люкасса посадила с девушками в ее подчинении, тут же представила меня и мне всех, я искренне старалась запомнить все имена, но запомнила я только Ка́ли и Лаванью. Я молча ела горячую еду, пила пряный чай и прислушивалась к тому, что они обсуждают.

– А кто твой спутник? Я не видела новых кошек, когда оставила своего Матьяси попить, – сказала Кали.

– У меня нет его.

– Оу, ты тоже не смогла заключить связь? – вдруг встряла в одна из девушек.

– Тоже?

– Лаванья без спутника. – Она кивнула головой на девушку с русыми волосами. Та смущенно опустила карие глаза.

– Что поделать! – сказала та. – Так суждено, наверное.

– Возможно, да, – мягко согласилась я.

– Люкасса-мири сказала, что ты заниматься растениями будешь и учебой госпожи Сараби, верно?

– Да, а еще Кори…

– Кори? – воскликнула Кали. – Кошмар! Я люблю детей, но за этим не поспеть. Моя подружка была его нянькой, но ушла через три месяца. Она сейчас в другом доме работает няней, платят не так много, зато нервы спокойнее. Если с кем-то из детей царской крови что-то случится… не сносить головы.

– Думаю, я быстро бегаю, – усмехнулась я. – Поспею. Это всего лишь ребенок.

Она скептически посмотрела на меня и лишь покачала головой.

– Не пугай Эстер, – вдруг сказала еще какая-то девушка, чье имя я не запомнила. – Ты если что, приходи ко мне за валерианой. Я лекарь, живу в соседней комнате с вами. Но ты и так часто будешь заходить ко мне и Лаванье в лекарские кабинеты. Кори все время где-то умудряется ставить себе синяки. Он как будто бегает, закрыв глаза. Словно не котенок, а бегемотик.

– Зара, тише! – шикнула на нее Лаванья. – А если кто услышит?

– Тут свои, – ответила она, правда понизив голос. – Но да. Эстер, будь начеку. Кстати, почему ты раньше не переехала с матерью сюда, до того как…?

– Зара! – Кали строго посмотрела на девушку-лекаря.

– Прости!

– Все в порядке. Она не любила большие скопления людей, большие города, – пояснила я, ни разу не солгав, на самом деле

Нам подали сладости, пропитанные медом, я ела аккуратно, но умудрилась все равно замазать лицо в липком сиропе. Попыталась убрать салфеткой, слегка хихикнула. Это не укрылось от глаз остальных. Девушки посмотрели на себя: у них тоже были липкие руки. Весь стол начал смеяться и пытаться вытереть все, окуная салфетки в лимонную воду.

Я украдкой посмотрела на дверь из столовой, хотела уже встать – очень хотелось в кровать. День выдался насыщенный. Но меня остановила рука на плече. Это была Кали. Я посмотрела в ее темно-серые с синим отливом глаза, она покачала головой.

– Еще рано. Сейчас заканчивает трапезу царская семья. Не стоит выходить раньше них, можно столкнуться в коридорах.

– Столовые близко?

– Не особо, они ближе к их комнатам, но тоже на первом этаже. Вдруг столкнешься?

– И что будет?

– Не заведено! Нельзя так.

– Ладно, – ответила я и развернулась обратно к столу. – Еще чай попью, надеюсь ночью не буду вставать часто.

– Да не переживай, – захихикала Лаванья. – Добежишь до места, оно не сильно далеко от комнат.

Еще, что меня поражало в их краях – так это то, что отхожее место было прямо в домах. У меня на родине деревянные постройки стояли на улице. Скромные места, не привлекающие внимание. А здесь даже эти комнатки были обделаны блестящей плиткой, а еще всегда тут же была вода.

Я улыбнулась и продолжила пить. Девушки здесь… милые, добрые. Обычные люди. Правильно ли я поступаю, смеясь с ними? Я чувствовала себя предательницей перед ними, когда вспоминала о том, зачем я здесь. И еще больше чувствовала себя предательницей перед своими людьми, теми, что остались на Севере.

Мы покинули столовую, когда девушки кивнули, мол можно идти. Я следовала за ними, стараясь не отставать и попутно запоминать коридоры. Я услышала странный шорох за спиной и резко обернулась. Никого не увидела.

– Ты чего? – спросила меня Кали. – Идешь?

– Да, просто показалось.

– А что такое? – вдруг напряглась она.

– Да может крысы где-то?

– Крысы? – скривилась она. – Ты что?! Их тут не бывает.

Она показала глазами на своего спутника – манула по имени Матьяси. Действительно, как в стране, где на каждом шагу хищные кошки могут завестись крысы? Я почувствовала себя такой глупой.

– Логично, да.

Матьяси слегка рыкнула и пошла дальше за нами. Ее спутник со своими мохнатыми щеками больше походил не на грозного и гибкого представителя кошачьих, а на сварливого деда, уставшего от всех, кто его окружает. Правда на половине пути Кали подняла ее на руки, эту огромную тушу, и начала ворковать и наглаживать. Матьяси замурлыкала, а глаза выпучила от удовольствия. Мать Луна, ну и странная картина. Если выживу – вечно буду вспоминать этот момент и рассказывать внукам.

Мы поднимались по лестнице уже, как издалека я услышала шумные шаги, а в нос ударил запах мускуса. Кали дернула меня за плечо, опустила голову и слегка присела, сгибая колени. Я последовала ее примеру. Но я не удержалась и слегка приподняла взгляд. Мимо лестницы проходил мужчина с темно-каштановыми волосами, высокий, широкоплечий. На поясе у него висел меч с рубином. Царь Солен!

Он слегка замедлился около лестницы, нахмурился, я опустила взгляд, чувствуя, как быстро колотится сердце. Он прошел дальше, и я выдохнула.

– Можем идти, – прошептала Кали, подхватывая меня под локоть.

– Ага.

Она завела меня в комнату, тут еще были две девушки, которых я видела за столом. Они уже готовились пойти в купальни.

Кали открыла шкаф, показала, где брать белье и полотенца. Еще рассказала несколько бытовых вещей, в чем-то ее дополняли девушки. А затем те ушли.

– А они с нами не пойдут? – спросила я.

– Они сначала помогают госпоже Шойдре и госпоже Сараби.

– Они не могут сами помыться?

– А кто поможет помыть волосы как нужно?

– Ну, мы же как-то моем.

– Но мы и не госпожи, – рассмеялась Кали. – Смешная ты. Деревенская.

Я даже не знала обидеться на это или нет. Я дочь вожака клана… Мне дали образование, я знала несколько языков, изучала историю континента, умею варить снадобья… А тут мне с такой легкостью дается притворятся девушкой с окраины.

Я знала многие обычаи этой страны, но в таких бытовых вещах терялась. Хотя, меня и не воспитывали как служанку.

– Они – еще делают массаж, обертывания, помогают удалить волосы. – Кали продолжала рассказывать. – Я занимаюсь больше утренними и праздничными туалетами госпожи Сараби, делаю прически и наношу краску на лицо. Помогаю выбрать наряд. Падира тоже это делает для госпожи Шойдры, но она есть и мастер по водным процедурам. Помимо этого, я еще делаю крема, новую краску для лица, толоку сурьму и рисую хной.

В купальнях опять было жарко, опять много пара. Я с облегчением вернулась в комнату после водных процедур. Насыщенный на события и эмоции день. Мое тело после купания было распаренным и расслабленным. Я потянулась к Лалону, но сил не хватало. Я услышала его мысленную просьбу: «Спи», и не стала спорить.

Кровать была мягкая, удобная. Тяжесть одеяла приятно успокаивала и еще больше расслабляла. Ночью во дворце было не так жарко, как днем, а потому одеяло было кстати. Я прикрыла глаза, но перед взором все еще проносились яркие стены и ковры Дома, смех служанок, медовые десерты... и шумные шаги царя Солена.

Я знаю, зачем я здесь. Я помню. Я смогу. Эта истина непреложна как то, что кости белого цвета как Мать Луна.

Глава 4.1

В детстве я любила ночевать некоторые дни на неделе у бабушки Илмы. Вечерами мы разрисовывали печку, – рисовали лес темно-зеленой краской, горы серой, а цветы желтой, – играли в шахматы и варили бальзамы из бузины и вереска. На утро бабушка Илма, будила меня ароматом блинчиков с брусничным вареньем. Запах теста, сбитого масла и кислых ягод, сваренных с сахаром. Я подскакивала к столу, не умывшись и не причесавшись, садилась за стол, укрывшись с головой в одеяло. Она смеялась, глядя на меня растрепанную и заспанную, и рассказывала истории о Ракше.

По правде говоря, именно Ракша была моей бабушкой, но она умерла, когда я была совсем крошечная, я почти не помню ее. Илма заменила родную бабушку, я любила ее всем сердцем, до сих пор люблю. Ракша стала для меня кем-то вроде великих предков, которых не знаешь лично, но восхищаешься сказаниями о них. Бесстрашная, смелая, она пела так, что весь лес слышал. Ее темные волосы были словно сама ночь, что ждет, когда луна осветит мир.

Бабушка Илма говорила, что Ракша тоже обожала брусничное варенье и гулять босиком в грозу, но по характеру мы все-таки разные. Я много раз спрашивала: «Почему», и каждый раз Илма уходила от ответа, отшучиваясь, что блинов та ела больше, а потому мне надо еще парочку съесть, чтоб весь день бегать.

Сейчас меня разбудил звук гонга. Я неохотно поворочалась, не желая открывать глаза. Но под одеялом уже становилось жарко – солнечные лучи в открытые окна поднимали температуру в комнате.

– Вставай, Эстер. Пора одеваться. – Голос Кали был бодрый, словно она встала на рассвете.

– Доброе утро! – сонно прохрипела я.

– Доброе! Вставай давай, сегодня кофе варят!

– А лимонные леденцы дают?

– Дают, поднимайся. У нас десять минут на сборы.

Я поднялась на кровати, увидела, что у нее в кровати Матьяси, которую она гладила. Вид у той был прибалдевший. Кошка выпучила глаза и достала язык, пока девушка чесала ей за ухом.

– Она всегда с тобой? – спросила я.

– Большую часть времени, да. Из-за ее небольших размеров с ней не возникает проблем. Ну как я могу весь день быть без этой мосечки! – Она зарылась носом в шерсть и начала говорить дурашливым голосом.

– Ты так рано проснулась?

– Я до завтрака хожу к госпоже Сараби и помогаю ей с волосами и лицом.

– Госпожа так рано встает?

– Госпожа Сараби – да, госпожа Шойдра любит спать подольше. К ней Падира заглядывает. Кстати. Падира! – громко крикнула Кали. – Вставай давай. Гонга уже не слышит, сонная муха!

Девушка вскочила с кровати и принялась будить нашу соседку.

– Давай шевелись, нам на завтрак, тебе потом сразу к госпоже Шойдре топать.

Падира заворочалась, недовольно забормотала, но проснулась.

Когда мы одевались, я надела тунику с брюками, которые купила на базаре и повернулась к девушкам.

– Нормально?

– Да. Все равно наряднее госпожей не будешь, не переживай. Платье вчерашнее тоже подходит. Что еще у тебя есть?

– Ничего?

– Значит закажешь у швеи. Но советую попросить получше сделать и более, эмм, индивидуальное, потом расходы из зарплаты вычтут. Зато выглядеть хоть прилично будет. То, что шьют бесплатно… В общем не советую, будешь мышью серой. А мышей тут едят, – захихикала она.

Я закатила глаза, за что Кали легонько пихнула меня.

– Не упрямься, Эстер!

Упрямство – моя натура. И если честно, мне тяжело дается скрывать свою дикую природу в этом Доме. Чувствую себя от этого какой-то глупой и ватной.

Завтрак проходил в более быстром темпе чем ужин. Никто без дела не болтал. Я быстро запихнула в себя рисовую кашу и заела лепешкой все. Я заметила, что кофе не все пили. Кто-то пил пряный масала-чай с молоком. Я скривилась от одного его вида.

После завтрака я зашла в парник, готовая приступать к полноценному рабочему дню.

– Доброе утро, Эгира-мири, – поздоровалась я.

– Доброе-доброе! Бери воду, пойду показывать тебе, в каких комнатах поливать.

Эгира водила меня по коридорам. Я еле таскала тяжелую лейку, радовалась каждой паузе. Мы останавливались около растений, она говорила их названия, краткую информацию об уходе, следила, как я поливаю и делала тоже самое со мной.

– Там комнаты госпожи Шойдры, а там госпожи Сараби, – показала она рукой на ярко расписанные двери. – Зайдем туда позже. Пока рано. Я сама справлюсь. А ты отправляйся поливать в комнатах Кори. Его скоро с завтрака приведут. И полей цветы в еще соседних. Поняла?

– Поняла-поняла.

– Ты, что же это, дразнишься?

– Вовсе нет! – усмехнулась я.

Эгира плеснула на меня водой, слегка рассмеялась.

– Иди уже, девочка!

– Меня Эстер зовут, – пробормотала я с возмущением.

– Знаю-знаю, напоминать не надо. Иди-и-и! Кому говорю! Не трусь.

Я пошла набрала еще воды и пошла по коридорам, ориентируясь плохо, но проговаривая слова женщины: «Налево, направо, налево». Так… Кажется вот комната Кори, и вот рядом. Я поставила тяжелую лейку, наполненную водой, затем снова взяла поудобнее и зашла.

Просторная комната с парой дверей, ведущих еще куда-то. Широкая кровать, застеленная пурпурным покрывалом, легкая ткань балдахина… Балдахин? Тут, что, живет какая-то госпожа? Хотя нет. Растения без соцветий, на стене висит щит и меч, зеркала и столика со всякими баночками для красоты не наблюдается. Значит, мужчина или парень. Который спит под балдахином. Я усмехнулась своим рассуждениям и взялась за лейку.

Слишком много воды набрала. Отец учил держать меня оружие, но лейка в пятнадцать литров воды слишком для меня… Надо было слушать Эгиру, когда она говорила не наливать полную. Она сказала, что уже запросила более маленькую лейку для меня, правда чаще придется ходить набирать. Но ничего страшного.

Я поднесла носик к горшку, рука дрогнула, и налила воды на пол. Гнилые кости! Ой, бабушка говорила не ругаться даже в мыслях, плохое накличу. Я разозлено фыркнула и взяла тряпку, которую Эгира сказала таскать с собой. Встала на колени и стала вытирать пол. Тут еще и часть земли вывалилась! Ну замечательно! Просто прекрасно! Стою тут тряпкой размазываю. Это все потому что я пол просилась вчера мыть? Так я забираю свои слова обратно. Не хочу стоять тут на коленях в их доме и тереть пол!

– Это твой способ отдать мне долг, волчонок? Таких благодарностей за спасение мне еще не предлагали. – Снова этот голос! Глубокий, низкий, чуть вибрирующий.

Я оглянулась и увидела парня, что спас меня на рынке. А-а-а! Я же сейчас со стыда умру!

Я оглядела его. Он казался теперь еще выше, наверное, потому что я стояла на коленях. Волосы были растрепанные, а голубые глаза смотрели спокойно, с нотой какой-то непонятной мне эмоции. То ли снисхождение, то ли полное презрение.

– Я цветы поливала, – ответила я.

– Не помню, чтоб они росли у меня прямо из пола. – Он поднял бровь, и я почувствовала, как кровь приливает к щекам. До чего нелепая ситуация.

– Я пролила воду случайно, – сказала я, затем немного помедлив, добавила: – Прошу прощения. Я сейчас все уберу.

Он был одет получше, чем в нашу первую встречу. Черная блестящая длинная не то рубаха, не то туника. Курта! Кажется, так называется. Она была расшита серебряными нитями, которые поблескивали от солнечных лучей, что пробивались в открытые окна. На ногах были белые шаровары, а на поясе сверкал меч. На его лице была небольшая щетина, но она его не портила, скорее добавляла солидность.

Он подошел ко мне расслабленным шагом, в его движениях угадывалась потрясающая гибкость, и при этом я ощущала, какой он опасный. Он присел на корточки, пока я сидела на коленях, замершая с тряпкой в руках, посмотрел на лейку.

– Поменьше не нашлось?

– Эгира-мири уже попросила мне ее добыть. Все в порядке, не стоит вашего беспокойства, господин.

– Господин? Думаешь, я господин? – спросил он, наклонив голову.

– А разве нет?

– Сама как думаешь?

То, что его комната рядом с комнатой Кори, дальнего родственника династии Прайд, означало, что он тоже принадлежит к царской крови. Но столько оружия… Хотя, мужчины, наверное, все оружие носят.

– Так что? – очень мягко он спросил.

– Вы – охранник? Воин? Расскажите царской династии, что я плохая служанка?

– Воин, – кивнул он. – Но не охранник. И нет, не расскажу. Вот тебе загадка, Эстер: почему мы встретились вновь?

– Так сложилось, – пожала я плечами. – Наверное, потому что я не узнала вашего имени или потому что мне нужно отдать вам долг.

– Или ты меня преследуешь?

– Вовсе нет. Я планировала сюда работать идти. Я не знала, что вы здесь.

– Значит не преследуешь. – Мне показалось или в его голосе было какое-то разочарование?

Я принюхалась, ощущала опасность с одной стороны, с другой… силу. Ту, что может защитить. Мои руки слегка задрожали, он забрал у меня тряпку и сам вытер пол, затем отжал ее в поддон цветка, а руки помыл в лейке.

Парень подошел ко мне, взял меня за руки и поднял. А затем он взял лейку и полил цветок обильно. Слишком обильно.

– Наверное, много. Но зато лейка станет полегче. Все в порядке? – спросил он.

– Да, извините еще раз, господин…

– ДААААРИИИЙ! – покричал детский голос.

Парень закатил глаза, но улыбнулся слегка. В комнату вбежал мальчик. Тот самый мальчик с базара! Он прыгнул на ногу господину, которого, судя по всему, звали Дарий.

– Играааать! Ты обещал научить меня держать щит, а то скоро ко мне новую няньку приведут.

Нянька – это я.

– Веди себя хорошо, Кори, – сказал парень и потрепал его по волосам.

Мальчик насупился, покрутил головой из стороны в сторону. Заметил меня.

– Сестренка! – воскликнул он, отлипая от ноги Дария и кинулся уже ко мне обниматься. – Ты последовала моему совету? Все правильно!

– Совету? Вы знакомы? – нахмурился Дарий.

– Он на базаре врезался в меня, говорил… интересные вещи, – завуалировала я слово «странные», чтоб не обидеть мальчика. – А потом убежал покупать леденцы, а дальше… Ты знаешь.

– Кори, – строго сказал парень. – Из-за тебя Эстер чуть не попала под телегу с лошадьми.

– Не попала бы, – уверенно отчеканил тот. – Я-то знаю. Правда, сестренка?

– Я не сестренка, – мягко поправила его я. – Меня зовут Эстер. И… я твоя новая нянька. Правда не на весь день.

– Ты? Это же замечательно! Ты меня многому научишь, я знаю.

– Если ты не будешь убегать, – усмехнулась я.

– Буду, – покивал он. – Но ты меня догонишь. Ты же быстро бегаешь… – Кори потянул меня за волосы, я наклонилась к нему, и он прошептал тихо-тихо следующую часть. – Не так быстро, как в хвойном лесу в дождь, но я знаю, что ты всегда меня догонишь даже в джунглях.

Я отпрянула от него, удивленно моргая. Как они это делают? Один волчонком называл, второй вообще откуда-то узнал про то, что я любила пробежки под дождем. Кожа покрылась мурашками, стало холодно.

– Я должна закончить полив, – сказала я. – А затем приду в твою комнату.

– Приходи сюда, Дарий будет учить меня пока что.

– Хорошо, Кори. Ой! – спохватилась я, поняв, что не назвала его господином. – То есть…

– Все правильно. Ты сказала все правильно, – беззаботно сказал он звонким детским голоском.

– Тогда, я скоро вернусь, Кори, – слегка улыбнулась я. – Господин Дарий. – Я чуть поклонилась.

– Буду ждать тебя, волчонок.

– Меня зовут Эстер.

– Я знаю. – Его глаза смотрели чуть насмешливо.

– Неужели? – брякнула я и тут же прикусила себе язык.

Он хмыкнул и неопределенно дернул плечом. Затем подошел ко мне, я почувствовала теплое прикосновение к руке и… металл.

– Ты лейку забыла, Эстер.

– Я видимо немного рассеяна.

– Прямо как тогда, на базаре.

Я не стала с ним спорить и поспешила к выходу из комнаты, чтоб полить цветы в детской комнате.

Парень, спасший меня на базаре – господин Дарий. Сын покойного царя Тарира! Царь Солен – его дядя. Дядя, которого я хочу убить. Но перед Дарием у меня долг. Что же мне делать? Удивителен подлунный мир,как все оборачивается. Я была в полном раздрае. Я действительно не готова к такому повороту событий.

Комната Кори была слишком большой для шестилетнего ребенка, как по мне. Кровать с золотистым покрывалом, полка с книжками, где я не особо нашла сказок, различный инвентарь для тренировок и физических упражнений, а на стене висел какой-то трактат. Я подошла ближе. Это цитата Лаксмана Прайда. Основателя царской династии Прайд, которой принадлежали земли Дикого царства.

Неудивительно, что Кори все время сбегает от нянек. Если он тут все время находится, то ему скучно. Где здесь игрушки? Взгляд тут же упал на небольшую корзину. Я подошла ближе, рассмотрела, что игрушки были и мягкие, и деревянные. Но этого слишком мало для мальчика его возраста.

Я полила все цветы уже полегчавшей лейкой, покрутила шеей, разминая мышцы. Цветов тоже тут слишком много. Не разбежишься, того гляди и, правда, врежешься во что-нибудь.

Когда я вернулась в комнату Дария, там никого не было. Я тупо заморгала. И где они?

Я медленно пересекла комнату, оглянулась. Странно… Я положила ладонь на ручку двери и мягко повернула, дверь открылась. Я оказалась в небольшом тренировочном зале, где было много оружия как на стенах, так и на полках. Часть пола была… как матрас на кровати, только тоньше. Видимо, Дарий тут оттачивает свое мастерство боя. Тут мой взгляд упал на деревянную конструкцию, где стояли копья. За ними что-то мельтешило.

– Я тебя вижу, Кори, – громко произнесла я.

– Мы играем, – громким шепотом ответил он. – И ты тоже.

– Здорово! А что нужно делать?

– Не дай ему себя найти. Если найдет – поймает. Дарий водит. А он… всегда выигрывает.

– Неужели? – я почувствовала, как мои губы расплываются в улыбке, а сердце начинает биться чаще.

Не дать себя поймать? Моя любимая игра! Я много бегала с детьми нашего клана, нашей стаи. Я была лучшим игроком за звание альфы. С возрастом игр стало меньше, я росла. И как волк линяет перед летом, избавляясь от подшерстка, так и я выросла из игр. Их заменил бег по лесу босиком в одиночку, чтоб проветрить голову или принять решение, вдвоем, чтоб поделиться тайной. И лишь иногда мы бегали по три-четыре человека, просто, чтоб вспомнить азарт.

– А где можно бегать? – я тоже перешла на громкий шепот, подражая Кори.

– Хоть где, но по остальному Дому лучше не надо! Можно по саду. Но мне не разрешают прыгать из окна.

– Когда вырастешь – я тебе разрешу. – Я не знаю, зачем я так сказала, но мне хотелось его поддержать.

– Когда я вырасту, то мне не нужно будет спрашивать разрешение, вообще-то. А теперь, прячься или убегай.

Я стала быстро вертеть головой. Почти открытое пространство. Где же тут можно спрятаться? Тут дверь резко скрипнула и на пороге возник Дарий с хищным блеском в глазах. Я дернулась в другой конец зала, но он последовал за мной. Загнал в угол, ухмыльнулся. Я присела на пол и столкнулась с удивленным взглядом.

– Ты опять пол помыть решила?

Я не стала ему отвечать и быстро юркнула между его ног выбираясь из западни. Побежала дальше.

– Ты не волчонок, а лисенок! – крикнул он вслед.

Я добежала до двери и закрыла ее, держа ручку. Он дернул, но я не дала ее провернуть.

– Ты не сможешь держать ее вечно.

Он был прав. Не смогу. Я резко огляделась и не придумала ничего умного, как прыгнуть в окно. Успею ли? Как только я отпущу ручку, он откроет дверь. Была не была! Я резко отпрянула от двери, побежала к окну. Слава Матери Луне, что оно открыто и не нужно тратить лишнее время. Я подпрыгнула, опираясь руками на подоконник, мои ноги уже были переброшены. И…

– Поймал. – Прозвучало горячий шепот очень близко, прямо около уха.