Текст книги "Демоны прошлого (СИ)"

Автор книги: Евгения Лифантьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Везет же вам! – задумчиво произнес Арчи. – Впрочем, некромантам приставки тоже не очень важны. Главное – сумеет ли человек освоиться в Кромешном мире.

– А что я там должен буду сделать? – подал голос Мих Эрн-Лисский.

– Делать… – повторил Арчи и задумался, пытаясь поточнее сформулировать то, что хотел сказать.

Собравшись с мыслями, он продолжил:

– Сейчас ты должен сосредоточиться на себе, на осознании того, что ты есть. Тебе сложнее, чем мне тогда. Когда я проходил инициацию, у меня еще не было кромешной сути. Я обрел ее после, скопировав форму тех тварей, к которым привел меня учитель. Чаще всего оно так и бывает. У каждого некроманта в Кромешном мире есть союзники. Люди считают тварей Тьмы воплощением зла, но на самом деле они просто живут в своем мире, как мы живем в нашем. Единственное отличие – это то, что среди большинства тварей есть разумные. Чтобы быть разумным, там не обязательно походить на человека. Любой зверь может заговорить с тобой – запомни это. В той колонии хорьков, в которую привел меня учитель, большая часть существ – просто животные. Они едят, спят, размножаются… Обычная стая обычных мелких хищников, охотящаяся на еще более мелких тварей. Но несколько моих «братишек» – неплохие собеседники, с которыми всегда можно договориться о взаимной помощи. Но бывает, что у человека с самого рождения есть кромешный двойник. Если человек вовремя не пройдет инициацию, может случиться беда. Тварь находит дорогу в наш мир, и тогда несостоявшийся маг превращается в одержимого. В безумного оборотня…

– Но мне никто ничего об этом не говорил, – испуганно пробормотал Мих.

– Вот я и удивляюсь: почему? – ответил Арчи. – Конечно, эти случаи очень редки. Но во многих книгах есть записи о том, что маг, сумевший объединиться с кромешной тварью на темной стороне, приобретает возможности, просто не сравнимые с тем, на что способно большинство некромантов.

– А как это: объединиться?

– Честное слово – не знаю, – честно ответил Арчи. – Если бы у тебя был более опытный учитель, чем я, он, наверное, смог бы тебе помочь. А я… Я видел, как маг обращается в кромешную тварь, минуя этап бесформия. Но как это произошло, я не успел понять. Честно говоря, не до того было. Так что я лишь проведу тебя на Кромешную сторону. А там… там нам придется искать твоего двойника. Может быть, он сам ощутит твое присутствие и поспешит навстречу. А уж с ним вы как-нибудь разберетесь. Запомни главное: он – твоя суть, а ты – его. Так же, как тебе видится во сне тот ледяной мир, о котором ты рассказывал, так и он грезит твоей жизнью. Ночами он пьет вино в кабачках Школьного квартала или слушает россказни твоей тетки, не имея представления ни о вине, ни о женщинах. Ведь ни того, ни другого в Кромешном мире просто нет.

В ответ рыжий баронет лишь тяжело вздохнул.

– Ладно, хватит разговоров, – проворчал Арчи. – Сейчас я прочту заклинания. Твое дело – все время осознавать меня рядом. Постарайся не потеряться в Меджумирье!

* * *

На Кромешной стороне расстояния не имеют такого значения, как в нашем мире. Достаточно помнить какое-то место, чтобы в нем оказаться.

Вот и сейчас Арчи после перехода Грани осознал себя на склоне возле снежного плато. Однажды он видел эти горы со стороны дороги, ведущей в сторону Тимовых чертогов, и когда услышал от Миха о холоде и ледяных скалах, сразу подумал о них.

Представив, как придется карабкаться по откосу, Арчи фыркнул и неспешно потрусил наверх. Первое время он ощущал присутствие Миха где-то рядом, но вдруг почувствовал, что бесплотный дух, в которого превратился юный баронет, нагло уселся на него верхом.

«Вот нахал, – подумал некромант. – Ладно, дух – он и есть дух, не тяжелый. Хорошо хоть за хвост не цепляется».

Дорога оказалась не такой трудной, как раньше. Попрыгав по камням, хорек добрался до снежного «языка», спускающегося с откоса. Спрессованный, покрытый ледяной корочкой снег прекрасно держал юркого зверька.

И вот уже – граница плато.

Арчи остановился, чтобы передохнуть, и замер в восхищении. Ледяной мир был жуток и одновременно – прекрасен. Все оттенки синего и голубого, глубокие сиреневые тени и огромное белесое небо наверху – такое, каким оно никогда не бывает на земле. Искристые блики на ледяных осколках. Редкие черные скалы – словно клыки какого-то древнего зверя.

Ветер нес над равниной тучи снежной пыли, то свивал их воронками, то разворачивал широкими полотнищами, и блеск крошечных ледяных кристаллов складывался в радужные переливы.

– О боги! – вслух пробормотал Арчи. – Вот бы Ланю сюда или Норситу. Какая красота!

Но вот в ближайшем снежном облаке ему почудилось какое-то движение – и на край плато выскочил… он!

Некромант с испуганным писком метнулся за ближайший валун, и оттуда стал рассматривать зверя.

Серебристо-белая шерсть – такая плотная, что, несмотря на ее длину, шкура кажется лоснящейся, как круп хорошо ухоженного коня. Мощные лапы и грудь. Широкая морда с высоким лбом и желтыми глазами. Черный треугольник носа – единственное черное пятно на белом фоне. Огромные клыки, выпирающие из пасти. Гибкий хвост, нервно бьющий зверя по бокам.

Создание – такое же жуткое, и такое же прекрасное, как эта ледяная равнина.

Арчи почувствовал, что дух рыжего баронета уже не цепляется за его спину. Сжавшись в комок, хорек ждал дальнейших событий, лихорадочно соображая, что он сделал не так, и сумеет ли он удрать отсюда, пока герой самых древних легенд – ильберс – занят знакомством со своим земным двойником.

Но великолепный зверь и не думал нападать. Простояв несколько мгновений в неподвижности, он зарычал так, что где-то эхом загрохотала сорвавшаяся со скал лавина. Но потом, к удивлению Арчи, завалился на бок и начал кататься по снегу. Вскочил, отпрыгнул в сторону, зарылся носом в наст – и сразу же перекувыркнулся через голову. Сейчас он был похож на играющего котенка. Порезвившись, ильберс уселся посреди взрытой его прыжками площадки. На морде зверя расплылась довольная улыбка.

– Мих, ты как? – осторожно высунулся из-за камня Арчи.

– У! А! – ответил ильберс и фыркнул.

– Мих! – Арчи вылез из-за камня целиком и встал прямо перед кромешной тварью.

– Учитель! Ты даже не представляешь! Это! Это!

ильберс свечкой взмыл вверх и огромными скачками помчался куда-то вглубь плоскогорья.

Мих… – простонал Арчи и обессилено сел на свой хвост.

Впрочем, вскоре радостный зверь вернулся.

– Давай домой, – недовольно сказал Арчи.

– Не хочу! Тут так… так… словно я жить по-настоящему начал! – капризно ответил ильберс, но убегать никуда не стал.

– Мало ли, что ты хочешь, парень, – проворчал Арчи. – Пора возвращаться. Хорошенького помаленьку!

– Агр!!! – ответил ильберс и тяжело вздохнул.

Арчи прочитал заклинание, с помощью которого они должны были вернуться в Гербовый зал, и почти сразу же услышал чей-то испуганный крик.

– Мих! Ты совсем ошалел от радости? – рявкнул маг и откатился в сторону.

Его ученик и в земном мире сохранил образ Снежного Льва.

Огромный белый кот лениво потягивался на одеялах.

– Мих, ты – человек! – как можно убедительнее сказал Арчи. – Ты – баронет Эрн-Лисский, сын рыцаря и маг. Ты сможешь вернуть себе этот образ в любой момент, но будь другом, сейчас стань человеком! Иначе магмейстер эт-Лотус не слезет со шкафа!

– Агр! – ответил ильберс и затряс головой.

Через миг перед молодым некромантом стоял на четвереньках его студент. Рыжий баронет совершенно по-кошачьи фыркнул и неуверенно поднялся на ноги.

Из дальнего угла зала раздался грохот и звон разбитого стекла.

Молодые маги, не сговариваясь, бросились на звук.

– Что же вы так неосторожно? – укоризненно спросил Арчи, помогая подняться магмейстеру эт-Лотусу.

– Да, действительно, – ответил толстый стихиальщик, глядя на разбитую витрину. – Я же обещал старине Влишику, что все тут будет в целости и сохранности!

И тяжело вздохнул.

– А я не понимаю, как вы могли залезть на шкаф, господин эт-Лотус? – удивленно пробормотал Мих Эрн-Лисский.

– Ты бы себя со стороны увидел, вообще бы на потолок залез, – ответил стихиальщик.

Глава 22

На каретной бирже возле храма Тима Пресветлого появился новичок. Нет, порядком потрепанную карету и солового жеребчика местные возчики хорошо знали. Но на козлах восседал не старик Порей, а какой-то незнакомый мужик.

– Эй, земляк, а за стоянку-то кто платить будет? – подкатил к новичку биржевой старшина Мусим.

– Дык… это… дядько Век сказывал, что за седьмицу уплочено, боле не надоть, – недоуменно ответил незнакомый кучер.

– Какой Век? Порей?

– Дык… это… он самый.

– Так ты пореев племяш? А чо сам-то старик? – не отходил от кареты биржевой старшина.

Остальные возницы повыглядывали из своих экипажей. По утрам седоков немного, скука донимает, а тут – хоть какие новости.

– Дык это… приболел дядько. В спину ему вступило – с лавки встать не может. Вот и послал меня. А чо лошадке в конюшне томиться? Да и лишний грош не лишний, – словоохотливо начал рассказывать новенький. – А меня Высиком кличут. Высик Втолх, я от вековой сестры сын, от Хунэтты, ну, той, которая за бочкаря в Польту замуж вышла. Вот – приехал я, бочки продал, а дядко говорит – подмогни. А чо не подмогнуть? Счас не сезон на бочки, вино уже разлили, теперь до весенней путины – хошь спи на печи, хошь по бабам гуляй…

– А, точно, Век говаривал, что у него в Польте родня есть, – степенно кивнул старшина. – Ну, тогда ладно уж, отдашь плату в Наинин день. А вечером, коли что, заглядывай в кабачок «У стены», он тут неподалеку. Выпьем за знакомство.

В это время под навес биржи вошел молодой магик в теплом зимнем плаще и широкополой шляпе. В руках парень держал дорожный сундучок и еще что-то длинное, завернутое в неброскую ткань, что возницы разом определили как посох.

Поискав глазами по экипажам, магик уверенно подошел к соловому жеребчике и спросил у кучра:

– До Влыт сколько возьмешь?

Новичок вроде как растерялся, но не успевший отойти старшина подсказал ему сумму, раза в полтора большую, чем обычно платят, когда едут в пригород. Магик немного поторговался, сбил цену – сошлись на той, которую кучера признают правильной, и легко запрыгнул в карету. Возница щелкнул кнутом, и соловый затрусил по направлению к Ремесленному кварталу.

– Везет новичку! – пробормотал кто-то из возниц, проводив глазами отъехавший экипаж. – Первый заказ – и на весь день. Небось, магик к кому из влтских рыцарей направился, так что, поди, и подождать попросит, и обратно с порейским племяшом поедет.

– Так что не видать тебе, старшина, вечером дармовой выпивки, – хохотнул другой возчик, здоровенный детина, которого на бирже не особо любили из-за его злого языка, но терпели и предпочитали не связываться. – До Влыт и назад – цельный день, а ежели магик в гостях застрянет, то и ночью ворочаться будут.

Однако, выехав на широкий Храмовый проспект, карета свернула не налево, как надо бы было, если ехать действительно во Влыт, а направо, вверх по течению реки.

– Господина магмейстера эт-Лотуса подберем на набережной, – сказал возница. – Если он, конечно, ничего не перепутал и будет там, где должен быть.

Арчи эт-Утус – а именно он в это пасмурное утро отправился в путешествие по предместьям Келе, – коротко хихикнул.

Он вспомнил, как третьего дня магмейстер эт-Лотус забыл запереть мышей, на которых они испытывали противоядие против пыли с Троп мертвых, и обожравшиеся целительных зелий зверьки сбежали из клетки.

Неизвестно, что забыли мыши в приемной декана, но к утру они каким-то непонятным образом оказались именно там. Все бы ничего, да девицы, что там работают, оказывается, боятся их больше, чем своего патрона. В общем, декан очень удивился, когда в его кабинет, задрав юбки, влетели две визжащие девицы и с разбегу заскочили на стол. Магистр эт-Манетоли – мужчина спокойный и серьезный, но в этой ситуации он слегка растерялся. И сделал то, что ему в первым пришло в голову. На беду девиц – и мышей тоже – декан стихиального факультета – один из самых знающих мастеров огня в королевстве. Поэтому неизвестную опасность он встретил заклинанием «драконьего пламени».

В общем, мышей, которые остались в живых, отловили студенты-некроманты, с которыми Арчи проводил занятие в соседней аудитории. В ходе поимки на перепуганных зверьков наложили такое количество проклятий, а потом – целительных заклинаний, что результаты проведенного опыта уже вряд ли можно называть корректными. А в кабинете декана придется делать внеплановый ремонт.

Радовало только одно: Арчи и эт-Лотус уже успели убедиться в действенности разработанного магмейстером эт-Баради зелья, а эти мыши были контрольной группой…

– А вы посмотрите, мой юный друг, на этот раз господин магмейстер оказался точен, как никогда! – снова подал голос возница.

Арчи выглянул из окна: эт-Лотус стоял у парапета набережной и задумчиво смотрел в туманную даль над рекой.

Хотя, по большому счету, смотреть особо не на что – противоположный берег казался сероватой полоской на фоне чуть более светлого серого неба и такой же серой воды.

И все же магмейстер эт-Лотус умудрился найти в этом пейзаже что-то настолько для себя интересное, что даже не сразу обернулся на оклик возницы.

– О! Приветствую вас, господин Сатин, – радостно сказал старый маг, подходя к карете. – А я все смотрю-смотрю, а вас нет и нет.

Забравшись в экипаж, эт-Лотус немного повозился на сиденье и спросил возницу:

– А к чему опять такая таинственность? Неужели я сам не мог добраться до Мириволы? По-моему, я уже бывал в загородной резиденции господина маршала, когда мы показывали ему новые взрывчатые смеси. У него там на берегу – что-то вроде испытательного полигона для артиллеристов.

– Дело неофициальное. Его Высочество не хочет, чтобы о его болезни знало слишком много народу, – ответил Сатин – а именно он сидел на козлах.

– Ну, тогда ладно. Я приготовил все бумаги, готов доложить, – сказал эт-Лотус и надолго замолк, задумавшись о чем-то.

Арчи в нетерпении вертелся на сидении, то выглядывая в окно, то путаясь сверлить взглядом спину Сатина.

Пейзаж за окном не радовал. С утра погода испортилась. Над столицей нависли густые тучи. Время приближалось к полудню, но было настолько пасмурно, что фонарщики поленились гасить огни на набережной, и теперь фонари истекали блеклым желтоватым светом. С неба сыпался не то снег, не то дождь – мелкая морось, моментально превращавшаяся на мостовой в склизкую грязь.

До выезда из города Сатин упорно молчал. Но стоило карете миновать сады, окружающие дома на окраине, он остановил лошадь и сказал:

– Господин эт-Утус, не могли бы вы перебраться на мое место? Мне нужно переодеться, все же секретность – секретностью, но господин маршал не поймет, если я предстану перед ним в этом маскарадном костюме.

Арчи забрался на козлы.

Какое-то время молодой маг прислушивался к возне внутри кареты и радовался, что догадался надеть зимний плащ. В лугах за городом поднялся ветер, а снег усилился. Теперь он летел большими мокрыми хлопьями.

– Господин эт-Утус, а что вы молчите? – вдруг услышал Арчи голос Сатина. – Вы там не замерзли?

– А что говорить? – Арчи усмехнулся про себя, подумав, что он оказался прав в своих предположениях.

Сатин не способен долго молчать, особенно если его распирает от новостей.

– Ну, хотя бы спросить, чей образ встроили в заклинание приворожки. Неужели вам не интересно?

– Интересно. Но имею ли я право знать? – подлил масла в огонь молодой маг.

– Имеете, чего вы только теперь не имеете! – раздалось из кареты. – За две последних седьмицы на Араса Вильмирского десяток покушений. После второго красавчик усилил свою охрану и стал прислушиваться к моим советам. Но последнее покушение увенчалось успехом: маршала ранили в руку. Сейчас он лежит в лихорадке и спасти его можете только вы.

– А кто все-таки та женщина? – не выдержал Арчи.

– Можете смеяться, но это – супруга маршала, леди Соретта. – Так что вы, мой юный друг, правы: дочка маршала – светлый дух. С крылышками, или что там положено светлым гениям?

Арчи неожиданно для себя почувствовал облегчение. Он всего один раз в жизни, и то мельком, видел девушку, но почему-то ему было бы очень обидно, если бы она сознательно сделала что-то дурное.

– Тогда все складывается, – сказал он. – Манрика начала выезжать в свет и наконец-то услышала все сплетни, которые рассказывают про ее отца и Ее Величество. Девочка добрая и чуткая, видела, наверное, как мать страдает. И с юным максимализмом попыталась исправить ситуацию. Хотя, подозреваю, что кто-то более опытный мог натолкнуть ее на эту идею.

– Ух ты! «Добрая и чуткая»! – хохотнул Сатин. – Вы видели Манрику лишь раз, и уже судите о ее высоких душевных качествах.

Арчи обиделся и замолчал.

– Да ладно вам дуться, господин магмейстер! – продолжал ерничать Сатин. – Я тоже рад, что юная девица сама оказалась обманутой. Больно разочаровываться в человеческой природе. Сейчас не это важно, а как мы скажем отцу? И как объяснить девочке, что она натворила? Она же со стыда может руки на себя наложить.

– Как-нибудь попытаемся, – вмешался в разговор эт-Баради. – К тому же, если маршал не умрет, ее вина будет не так уж и велика.

* * *

Арчи натянул поводья, и соловый остановился перед кованой решеткой закрытых ворот. Облетевшие деревья за оградой были почти не различимы за пеленой все усилившегося снега. Они казались белыми призраками, парящими над черной землей.

Приехавших уже ждали.

У будки привратника стояло двое мужчин, по повадкам больше похожих на отставных солдат, чем на слуг. Когда карета остановилась, они поспешили подойти поближе.

Сатин, приоткрыв дверцу, показал им что-то – Арче не успел рассмотреть, что. Что-то маленькое, вынутое из-за пазухи и умещавшееся на ладони. Но охранники, увидев вещицу, лишь молча поклонились, раздвинули тяжелые створки и пропустил экипаж.

Загородное поместье герцогов Вильмирских, к удивлению Арчи, не блистало роскошью. Деревянный двухэтажный дом с небольшими башенками на крыше и резными наличниками на окнах – словно детская игрушка, повторяющая лесные крепостицы на Лисском нагорье.

Снежинки падали на каменные плиты подъездной аллеи и тут же таяли. По деревянному крыльцу, возил метлой, разметая снег, здоровенный детина – явно не дворник… Он же открыл гостям, брезгливо отбросив метлу, широкие двери, расписанные аляповатыми цветами.

«Наверное, в солнечный день эти мальвы и лилии выглядят ярко и празднично, но в сумерках зимнего полдня и они кажутся такими же мрачными, как все вокруг», – мельком подумал юноша.

В холле гостей встретила сама леди Соретта. Арчи поразился ее сходству с дочерью. Та же величавая фигура, те же скульптурные черты красивого лица. Вот только в глазах – затаенная печаль.

В полутьме за спиной хозяйки дома маячило несколько мужских фигур.

Сатин снова достал из-за пазухи то, что показывал привратникам. Теперь молодой маг понял, что это – какой-то медальон.

Леди Соритта обернулась и произнесла что-то неразборчивое. Слуги исчезли, а герцогиня вежливо – настолько вежливо, что Арчи даже удивился – поклонилась Сатину.

Приветствовав леди Соритту, Сатин и маги поспешили вслед за ней в спальню герцога. Арчи не глядел по сторонам и заметил лишь, что стены в коридоре отделаны темными деревянными панелями.

Спальня герцога оказалась просторной полутемной комнатой. Свет падал лишь от горящего камина. При виде хозяйки дома сидевший у изголовья кровати мужчина, ни слова не говоря, поднялся и вышел.

Арчи не выдержал давившего на него сумрака и зажег «волшебный огонек».

Герцог Вильмирский лежал в постели и, казалось, дремал.

– Куда ранили Его Высочество? – спросил молодой маг, ни к кому не обращаясь.

– В руку, – коротко ответила леди Соретта и откинула край одеяла.

Правая рука маршала распухла и была сине-багрового цвета. Пальцы походили на протухшие колбасы – толстые, вздувшиеся. Небольшая повязка, пропитанная чем-то желтым, охватывала лишь предплечье. Значит, рана невелика. Если бы не яд…

Арчи прислушался к своим ощущениям. От раненого шел явственный запах смерти. Но – и тут молодой некромант даже радостно вскрикнул – ощущалась какая-то другая, слабая, но все же удерживающая герцога на этом свете магия.

Эт-Лотус обернулся к Арчи:

– Тебе тоже почудилось?

– Нет, не почудилось!

Арчи снова поклонился герцогине и спросил:

– Вы были в храме Эйван-Животворящей? Что вам там дали?

Леди Соретта удивленно взглянула на магов, но коротко ответила:

– Да. Амулет Пресветлой Богини. Он у него на шее.

– Вы должны гордиться тем, что дали своему мужу шанс выжить, – молодой маг подумал, что такая удача случается один раз из тысячи. – Его Высочество – из любимцев богини. Только она могла помочь.

Сатин взглянул сначала на лежащего в кровати мужчину, потом – на магов.

– Думаете, если бы не Богиня, он мог нас не дождаться?

– Да, – кивнул Арчи. – А сейчас надо как-то попытаться напоить Его Высочество вот этим, – и он вынул из дорожного сундучка склянку с темной жидкостью.

Леди Соретта нежно приподняла голову мужа и поднесла к его губам зелье. Сделав глоток, маршал пробормотал что-то неразборчивое и снова откинулся на подушки.

– Сейчас он на какое-то время уснет, – сказал Арчи. – Прикажите приготовить мятный отвар с медом, и когда Его Высочество придет в себя, пусть служанка его поит этим отваром.

– А нам надо поговорить, – добавил Сатин.

* * *

Леди Соретта пригласила гостей пройти в ее кабинет. Предвидя желания гостей, она активировала артефакт «волшебного огонька», и в сумрачной комнате стало хоть немного, но светлее.

Темные деревянные панели на стенах, обитые кожей кресла. Большой письменный стол и конторка – было видно, что стоят они тут не просто так, за ними работают, на столе аккуратными пачками сложены какие-то бумаги, в специальном стакане – заточенные перья. Арчи даже мельком подумал, что, если городской дом обставлялся «на показ», то загородное поместье герцогами Вильмирскими строилось «для себя», чтобы жить уютно и комфортно. Как ни странно, роскошь вряд ли входила в привычки членов этой семьи.

Но сейчас в этом доме стоял запах смерти.

– Ваше Высочество, вы, конечно, хотите узнать, что произошло с вашим мужем, – полувопросительно-полуутвердительно произнес Сатин.

Леди Соретта кивнула.

– Тогда прошу вас пригласить сюда вашу дочь Манрику.

Герцогиня вопросительно взглянула на Сатина, но снова ничего не ответила, лишь пожала плечами и позвонила в колокольчик, вызывая служанку.

«А хозяйка немногословна, – мельком отметил для себя Арчи. – По крайней мере, она не пыталась занимать гостей приличной в таких случаях болтовней. И даже ничего не спрашивала сама – ни о муже, ни о самих гостях».

Молодой маг вдруг вспомнил, что их даже не представили леди Соретте. С Сатиным она наверняка знакома. Но два мага, которых она, наверное, видит первый раз в жизни – и даже не поинтересоваться, кто они? Странная женщина.

В комнату вошла Манрика. Девушка приятельски кивнула Сатину, растерянно – незнакомым мужчинам – и тихо села в кресло.

– Сейчас я буду рассказывать о некоторых событиях, – начал Сатин. – Если у вас возникнут какие-то вопросы, господа магики могут дать объяснение. Кстати, я не представил их вам, Ваше Высочество. Господа магмейстеры эт-Лотус и эт-Утус – преподаватели на кафедре стихиальной магии. В их лаборатории проводились некоторые исследования, о результатах которых вы, леди, должны знать.

Супруга маршала спокойно кивнула:

– Я не очень интересуюсь магией, но надеюсь, что смогу понять объяснение господ ученых.

– Очень хорошо, – вымученно улыбнулся Сатин. – Значит, я начинаю. Несколько месяцев назад дочь Вашего Высочества познакомилась на одном из балов с баронессой Энзиар. Они подружились.

– Я была против, – скривилась леди Соретта. – Зная репутацию этой женщины…

– Что бы вы понимали в репутациях, маменька! – зло дернула головой Манрика. – По крайней мере, Лилитта Энзиар – не такое посмешище для всего двора, как вы с отцом. Она никому не позволит обращаться с собой так, как отец обращается с вами, маменька!

– Глупышка, – тихо пробормотала герцогиня.

– Совершенно верно – глупышка, – громко произнес Сатин. – Потому что не только слушала наставления госпожи баронессы в отношении того, как надо вести себя с мужчинами, но и попыталась по-своему перекроить жизнь родителей.

– И, скажете, мне это не удалось? – гордо ответила девушка. – Вы сами, маменька, удивлялись тому, что отец теперь проявляет к вам столько внимания. Что я, не слышала, что ли, как вы с Эдди разговаривали?

– А кто подсказал эту идею, не припомните? – ласково спросил Сатин.

– Я… я сама! – растерялась девушка. – Думаете, у меня не хватить ума, чтобы придумать, как отвратить отца от его любовниц и вернуть домой? Отец – такой же мужчина, как все остальные!

– Только вы не знали, можно ли составить заклинание приворожки не на себя, а на кого-то другого? И посоветовались со старшей подругой, не так ли? – еще ласковее проворковал Сатин.

– Да! – гордо ответила девушка. – А что в этом плохого? У Лилитты полно знакомцев среди магов. Да не в вашем стихиальном ордене, она знается с настоящими некромантами! Не с балаганными фокусниками – она вхожа к самому верховному магистру!

– Ну, роль верховного магистра тут под вопросом, а вот магмейстер эт-Диритис – ее ближайший приятель. Кстати, леди Манрика, вы лично с магмейстером не знакомы?

– Знакома – Лилитта представила нас. Он мне очень помог.

– Именно он дал то зелье, которое вы подлили потом отцу в питье? – резко спросил Сатин.

– Да! – дерзко ответила девушка.

В комнате повисла тишина. Манрика переводила взгляд с одного гостя на другого, явно ничего не понимала и постепенно начинала выглядеть все более растерянной.

– А в чем дело? – беспокойно спросила она.

– То есть вы, леди, взяли зелье у совершенно незнакомого вам человека и подлили его отцу? Так? – не выдержал напряженной тишины эт-Лотус.

– Да, – пробормотала Манрика. – Но он не был незнакомым, его представили…

Сатин еще немного помолчал и обратился к леди Соретте:

– Самое приятное в этой истории то, что вашу дочь посчитали настолько глупой, что не скрывали от нее практически ничего. Будь на месте этих наглецов я, я бы действовал руками какого-нибудь торговца артефактами. Нет ничего проще: дать человеку столько денег, чтобы у него была возможность уехать и открыть дело в другом городе или даже в другой стране. Конечно, только после того, как девушка по моему совету придет к нему в лавку и купит то, что ей надо. А потом – попробуй докажи, что я имею хоть какое-то отношение к яду. Дескать, я у этого торговца сам покупал такую хитрую приворожку, и теперь мой конюх счастлив со своей молодой женой и даже бросил пить. Да, да, мне было жаль терять хорошего конюха, но он слишком уж увлекся вином, но одна служанка обещала держать его в руках, если он на ней женится…

– Какой конюх! – в один голос воскликнули мать и дочь. – Какая служанка? Что за дурацкие шутки?

– Не было никакого конюха, – серьезно ответил Сатин. – Я лишь хочу сказать, что жадность – далеко не самое полезное для человека качество. Эт-Диритис, видимо, решил не тратить лишнего и обстряпал дельце самостоятельно, с помощью лишь своей ловкой наперсницы, или кем там ему баронесса приходится. Он самолично вручил вашей дочери яд.

– Яд? – воскликнула Манрика. – Но… но ведь с отцом ничего не произошло! Он выпил вино – и ничего… Точнее, он стал делать то, что я хотела! Он прекрасно себя чувствовал!

– Да, яд, – грустно ответил Сатин. – Иначе почему, как вы думаете, моя милая леди, он из-за небольшой царапины на руке сейчас лежит в горячке?

– Его ранили… – пробормотала девушка.

– Господин эт-Утус, расскажите, пожалуйста, о том веществе, которое вы с господином эт-Лотусом исследовали, – неожиданно обратился Сотин к Арчи. – Да, милая леди Манрика, если вы так уважаете некромантов, то магмейстер эт-Утус – как раз представитель этого направления магии.

Арчи растерялся, но последние слова Сатина придали ему уверенности в себе. Он демонстративно отодвинул манжет, обнажая черную змею на запястье.

Манрика недоуменно взглянула на знак Крома, потом – чуть внимательнее – в лицо Арчи. До этого момента девушка, кажется, вообще не смотрела на магов, они словно не существовали для нее.

Реакция хозяйки дома оказалась совершенно противоположной. В глазах леди Соретты мелькнул испуг, потом – робкая надежда.

– После того, как вы дали «приворожку» своему отцу, вы оставили флакон с зельем на столике возле зеркала в своей комнате, – обратился он к Манрике.

– Не… помню, – пробормотала девушка. – Может быть. Я не знаю, где этот флакон.

– У меня, – спокойно ответил Арчи, вынимая из дорожного сундучка пустую склянку. – Это он?

– Да, – кивнула Манрика. – Но…

– Я все же маг, не забывайте, – улыбнулся в ответ Арчи. – Но я продолжу. Мы исследовали содержимое флакона. Да, там действительно оказался отвар трав, которые обычно используются для приготовления приворотного зелья, но смешанный с еще одним веществом… Мы называем его «пылью с Троп мертвых». На самом деле это не совсем так. Это – истертый в порошок известняк. Обычный известняк… но имеющий несколько измененную структуру. Это позволяет ему удерживать силу Кромешного мира.

Манрика и Леди Соретта напряженно слушали молодого мага, и он продолжил:

– По своим свойствам это вещество немного напоминает то, из которого изготовлены наши магические посохи. Правда, посохи никто не принимает внутрь в виде приворотного зелья.

Видя, что никто не улыбнулся его шутке, Арчи снова заговорил серьезно:

– Подобное вещество можно создать искусственно, но в очень небольших количествах. Но бывают случаи, когда оно образуется самостоятельно. Вы, наверное, слышали о «проклятых землях»?

– Да, – кивнула леди Соретта.

– Очень хорошо. Тогда я не буду рассказывать о том, как в Полуденном море были открыты Проклятые острова, и о том, как почти две дюжины лет назад там погибло несколько келенорских кораблей. Это – другой разговор. Сейчас важно то, что «пыль» попала в распоряжение ордена некормантов. Тогда его уже возглавлял магистр Ливаль эт-Вилисорри. А исследованиями занимался – да, вы не ошиблись – магистр эт-Диритис. Он сделал так, чтобы об экспедиции ордена к Проклятым островам знало как можно меньше народу. Но и это – тоже тема другого разговора. Сейчас важно главное: свойства этого удивительного вещества. Так вот, если его принимать в малых дозах, то оно может показаться даже полезным. Малые дозы «пыли» даруют сладкие сны, наполненные грезами об иномирье. Если кто-то смертельно болен – настолько, что нет надежды на выздоровление, то я бы даже рекомендовал его поить очень слабым раствором «пыли». Она поможет облегчить страдания и уйти за Кром так же легко, как гаснет догоревшая свеча. Но если «пыль» в большей концентрации попадет непосредственно в кровь, то человек моментально погибнет.