Текст книги "Демоны прошлого (СИ)"

Автор книги: Евгения Лифантьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Съежившись на карнизе, Арчи старался не шевелиться и даже пореже дышать. Но никакой опасности он не чувствовал. Противоположный берег почти не различался за пеленой то ли дождя, то ли тумана – мелкой ледяной мороси, целый день сыпавшейся с неба. Река казалась черной – такой же, как хмурое небо. Сквозь голые ветви деревьев была видна лишь цепочка фонарей на набережной. Редкие прохожие спешили от одного светлого пятна к другому, горбясь и кутаясь в плащи.

Поблескивая шлемами, прошел патруль, но никто из стражников даже не подумал поднять голову и посмотреть на фасад. Видать, парни тоже думали только о том, чтобы добраться до теплой казармы или, покинув аристократический квартал, зайти в какой-нибудь кабачок и согреться парой рюмочек яблочной водки.

Наконец вор предупреждающе похлопал Арчи по плечу. Потом оконная рама, забранная частой металлической решеткой с мелкими стеклами, стала медленно открываться. Как только щель стала достаточно широка, маг проскользнул в комнату.

Уходя, Манрика оставила на столе свечу. Арчи с любопытством осмотрелся. Он никогда не бывал в будуарах великосветских барышень, но примерно так он себе их и представлял. Много драпировок, кружева, какие-то статуэтки на всех горизонтальных поверхностях. И, естественно, огромное трюмо со столиком перед ним, уставленным всевозможными коробочками, баночками, бутылочками и пузырьками.

Если знаешь, что искать, найти несложно.

«А девчонка – не дура, – улыбнулся Арчи, укладывая в карман бутылочку с ядовитым зельем. – Даже горничная не обратит внимания, когда обнаружит на подзеркальнике еще один флакончик. Вон их тут сколько. Если бы я не научился чувствовать пыль с Троп Мертвых, то копался бы до завтрашнего утра».

Взобравшись на подоконник, Арчи нащупал руку вора. Напарник подал магу невидимую веревку. Через несколько мгновений они были на крыше, а еще через небольшое время – в темном проулке.

* * *

И вот теперь Арчи сидел в своей комнате, тупо пялился на пузырек с зельем и рассуждал сам с собой:

«Что мы имеем? Молоденькую девушку, которая отличается от своих ровесниц лишь тем, что ее отец – один из самых значительных людей в королевстве. И которая зачем-то решает его отравить. Или тут что-то другое, пока совершенно непонятное…»

Однако гадать, не имея исходных данных, Арчи не любил. Поэтому он выкинул из головы мысли о маршале и занялся тем, что давно пора было сделать.

Где-то в Кромешном мире его давно дожидались три неприкаянных души.

Нет, по поводу самочувствия того, что осталось от троицы бандитов, молодой маг не переживал. Как человек живет в этом мире – таким будет его дорога после смерти. Но Арчи вдруг захотелось увидеть призрачного «братишку». Кромешная тварь показалась вдруг намного понятнее и роднее, чем все, с кем маг сталкивался в последние дни. Слишком уж много люди создают вокруг себя путаницы. И хорошо бы со зла! Чаще всего – по глупости или из-за слабости…

Арчи встал из-за стола, потянулся, проверил печку – не осталось ли не прогоревших углей? Потом быстро и привычно приготовился к уходу на Кромешную сторону. Поставил рядом с изголовьем кровати кувшин с легким вином, разделся, лег, потушил лампу…

Мир за гранью встретил привычным кружением черных вихрей, скользящими, словно земные реки, потоками ядовитой пыли, слоистым туманом и тоскливыми криками птиц в багрово-сером небе. И Долина теней, как всегда, открылась внезапно – словно кто-то отдернул туманный занавес.

Отвесные скалы, окружающие свинцовое озеро, темнеют входами звериных нор. Земля на берегу истоптана и взрыта… И – множество юрких тел, снующих у кромки воды.

Как только Арчи поднялся на перевал, все звери разом оглянулись в его сторону. Беспорядочное движение стало осмысленным.

Потоки спешащих к молодому магу хорьков.

В голове одно из отрядов – «братишка». Он чуть крупнее и чуть темнее остальных тварей.

– Где трое? – спросил Арчи после обычного приветствия.

– Там, – хорек повернулся, указывая куда-то в толпу своих сородичей. – Если бы я не помнил вкус их крови, я не поверил бы, что они были людьми.

– Даже так? – удивился Арчи и заскользил вниз, в долину, мимо колонны кромешных тварей.

Действительно, вот они…

Еще не до конца воплотившиеся, не такие ловкие, как их соседи, но в остальном – почти не отличимые от кружащих возле них тварей.

Арчи внимательно посмотрел на тех, кто был когда-то людьми.

Они ответили ему испуганными и по-собачьи преданными взглядами. Черные бусины глаз тревожно заблестели, а один, самый мелкий, даже опасливо попятился от приближающегося мага.

«Говорите – тогда не трону», – прошелестел Арчи.

Он до сих не понимал, звучит ли его слова в воздухе Кромешного мира, или же он прикасается к сознанию полуразумных тварей.

«Да, Старший…»

Ответ был робким, словно звери боялись сделать что-то, что не понравится Арчи.

«Вспоминайте, что сможете».

В сознании молодого мага замелькали отрывочные картины.

Убогие халупы Волока, какие-то женщины – то старые, изработавшиеся, то молодые и порочные, какие-то мужчины – почти все пьяные, у многих разбиты лица, мелькают ножи, льется кровь…

«Не то, – думает Арчи. – Это может рассказать каждый, кто родился в Портовом квартале».

Ночь. В свете звезд видна качающаяся фигура, бредущая вдоль темных домов. Арчи видит ее со спины – просто силуэт на фоне глухой стены. Но вдруг картинка меняется, и незнакомец уже лежит в луже собственной черной крови…

«Опять не то, – Арчи напрягается, вызывая в памяти картинку – пистоль в загорелой руке. – Кто дал это? Ведь это же кто-то дал?»

И моментально у него в сознании возникает лицо пожилого мужчины. Острые скулы, нос с горбинкой, странный, словно срезанный, подбородок. Очень запоминающееся лицо, однажды увидишь – не забудешь.

Мужчина достает из саквояжа оружие, презрительно улыбается. Он держит пистоль за дуло, подавая кому-то. Кружевной манжет на рукаве вдруг заворачивается, и Арчи явственно видит черную змею, обившую запястье узкой руки…

«Отлично, – кивает Арчи. – А как вы здесь?»

В ответ – робкое «спасибо».

Освободив сознание кромешных тварей от своего присутствия, маг посмотрел на них и подумал о том, что они всегда были такими вот хорьками, но лишь здесь обрели свой истинный облик. Поэтому-то нет в них никакой жажды мести. Хотя он – убийца одного из них. Но твари не чувствуют ничего, кроме страха и робкого почтения…

Повернувшись, Арчи пустился в обратный путь.

Но выйти из долины ему помешала неизвестно откуда появившаяся тварь. Таких молодой маг еще не видел.

Черное поджарое тело, узкая морда, блестящие клыки, горящие злой зеленью глаза. Не волк, не собака, не гул… Что-то другое, в чем смешались черты всех этих зверей.

Черный пес приготовился к прыжку. По шерсти прокатилась волна искр, заскользили радужные переливы – так расцвечивается прихотливыми рисунками перекаленная сталь. Очертания зверя начли размываться, словно воздух вокруг него превратился в жаркие вихри.

«Маг? – удивился Арчи. – Но почему?»

Однако намерения противника были понятны без слов.

«Это моя долина!» – взбесился молодой некромант и, не раздумывая, бросился в атаку.

Если ты вдвое меньше ростом, чем твой враг – успей проскользнуть к мягкому подбрюшью. Извернись и вонзи зубы в шею врага. Не останавливайся ни на миг, твое оружие – стремительность.

Если ты меньше ростом – это твое преимущество. Используй его!

Два звериных тела, сцепившись, покатились вниз, к свинцовому озеру.

Хорьки брызнули в разные стороны, опасаясь приближаться к дерущимся. Лишь «братишка», самый темный и крупный зверь из стаи, напряженно замер на границе очерченного вихрем боя круга, выбирая момент, когда можно будет вступить в схватку. Но Арчи не видел ни «братишку», ни что-то еще.

Душный запах чужого тела, рвущая губы чужая острая шерсть…

Вкус крови… Сладкий, пьянящий, такой желанный…

Арчи вгрызался в шею врага, и острое наслаждение пронизывало все его звериное тело. Ему хотелось кричать и петь, ему хотелось взмыть над долиной.

Но это длилось лишь миг.

Дерущиеся твари с разгону влетели в озеро. Вода обожгла, от кислого и затхлого запаха запершило в горле.

Ядовитая, мертвая вода.

Арчи, отплевываясь, выскочил на берег и вдруг понял, что его врага больше нет. Незнакомый маг исчез так же внезапно, как и появился.

Сразу же все тело свело болью. Хромая, Арчи заковылял к перевалу. «Братишка» вдруг оказался рядом, подставил теплый бок, когда молодой маг, теряя силы, первый раз упал на камни.

За вожаками скользили и другие твари. Тихий шелест шагов, тихие пересвисты.

Молодой маг сжал зубы и поднялся.

Нужно идти.

Добраться до Крома.

Мучительный путь до границы Кромешного мира.

Передняя лапа не слушалась Арчи, он хромал, спотыкался, но шел.

Его твари не отставали, готовые закрыть собой от любой опасности.

Потом наступила темнота.

* * *

Осознал себя Арчи лежащим в постели. Он с трудом дотянулся до приготовленного заранее кувшина с вином, сделал несколько глотков и вновь впал в забытье – в то глухое, черное забытье, когда душа мага не путешествует по иным мирам, но, сжавшись в кричащий от боли комок, пытается как-то восстановить то тело, в котором ей приходится жить.

Снова очнулся Арчи поздним утром. Его разбудила скрипнувшая дверь.

«Странно, я вроде бы запирался на ключ», – подумал молодой маг.

В приоткрывшуюся щель просунулась голова Лани. Девушка с любопытством осмотрела комнату, недоуменно взглянула на мага.

Подумав немного, она тихо вошла и приблизилась к кровати.

– Спишь? – неуверенно спросила Ланя.

– Болею, – хрипло ответил Арчи.

– Я так и подумала. А то ночью ты кричал, а утром тебя никто не видел. Я взяла запасной ключ у матушки Трой… Хочешь чаю?

– Спасибо, – пошептал Арчи. – А почему ты не на занятиях?

– У нас сегодня было всего две лекции.

Глава 16

Подняться Арчи смог лишь на третий день.

Все это время Ланя почти не отходила от него. Заваривала какие-то сунланские травки, заставляла пить.

Арчи морщился от горечи, обжигался, но покорно глотал зелье. Сейчас он не задумывался над составом настоев, которые готовила Ланя. Хотя в другом состоянии он не преминул бы поинтересоваться, чем в Сунлане пользуют больных. Довел приятельницу до истерики, требуя, чтобы она вспомнила не только степные, но и научные названия каждого растения.

Но сейчас ему было все равно.

Норсита не появлялась ни разу.

Ланя сказала, что ее подруга собрала вещи и вернулась к родителям, на прощанье бросив:

– Не могу видеть этого ущербного! Пусть теперь делает, что хочет, а я от таких гадов буду держаться подальше!

Ланя мимоходом выспросила у Арчи, что же произошло между ним и Норситой. Молодой маг, как мог, объяснил. Девушка лишь покачала головой и через миг завела разговор о достоинствах Норситы. Через минуту выяснилось, что Арчи и Ланя в два голоса нахваливают подругу. Молодой некромант соглашался, что такую девушку нужно еще поискать. Но каждый такой разговор неизбежно увядал.

Арчи был еще слишком слаб. Долго разговаривать он не мог. Впадал в забытье.

Ланя, заметив, что молодой маг не отвечает ей, замолкала и шла готовить новую порцию зелья.

А Арчи, балансирующий на грани миров, время от времени обнаруживал себя на Тропах мертвых. И всегда рядом оказывался «братишка»-хорек. Они бродили по тайным долинам, о которых даже демоны ничего не знают, они купались в кипящих и вонючих озерах, они грелись на раскаленных камнях, окружающих лавовые потоки.

Кромешный мир не менее разнообразен, чем земной. Арчи впервые оказался в нем, не имея никакой особой цели, и теперь бездумно наслаждался непривычными человеческому глазу, но от этого не менее прекрасными видами.

Леса каменных деревьев, походящих на те иллюзии, которые изображают кораллы в южных морях. Слоистые цветные туманы – или дымы? – скользящие по низинам. Светящиеся изнутри полупрозрачные камни, в завораживающем беспорядке рассеянные по откосам. Странные растения, похожие на связки стальных лезвий. Антрацитово-черные реки и кроваво-красная трава, склоняющаяся к воде точно так же, как колышется камыш над земными потоками…

И Арчи, и его «братишка» почти не разговаривали друг с другом. Демон шел впереди, подлаживаясь под неуверенные шаги товарища. Арчи шагал, превозмогая боль. Но постепенно хромота проходила, он мог все увереннее опираться на раненую лапу. Вода в казавшихся магу ядовитыми озерах лечила так же верно, как добрые зелья. И трава на берегу, хоть походила на обрезки жести, вдруг стала необычайно привлекательной. Арчи осторожно сжевал несколько стебельков. У них был резкий, но приятный вкус. А жгучий сок, казалось, придавал силы не меньше, чем чашка крепкого кофе.

Хорьки брели, не разбирая дороги, повинуясь лишь своим звериным инстинктам, отдыхали и снова брели – от озера к озеру, от поляны к поляне.

И еще была нечаянная радость.

Две белые птицы, похожие на соколов. Откуда они взялись? Кто они? Арчи не знал. Как и не мог вспомнить, о чем так долго разговаривал с ними в странном, переливающемся всеми цветами радуги каменном лесу. «Братишка» тихо лежал рядом, а молодой маг отвечал на вопросы птиц. Но о чем они спрашивали?

* * *

Очнувшись, Арчи попытался вспомнить и этот разговор, и другие детали путешествия по Тропам мертвых. Но мысли у него разбегались, ничего конкретного, что бы можно было выразить словами и записать, так и не удалось уловить. Только отдельные не связанные между собой картинки – без имени и без объяснений…

И все же молодой маг понимал, что теперь он знает о Кромешном мире гораздо больше, чем раньше. И даже, наверное, больше, чем многие некроманты. Хотя в этом вряд ли можно быть уверенным. Маги не любят рассказывать о том, что сами толком не понимают. Маги не любят писать так, чтобы тот, кто будет учиться по их трудам, не смог повторить их путь. А что Арчи может сказать хотя бы о целебном озере с вздувающейся желтыми пузырями водой? Как к нему попасть? Есть ли у окружающей его местности какие-то приметы, отличающие ее от тысяч других долин?

Открыв глаза, Арчи вдруг улыбнулся нависающему над ним потолку. Как бы то ни было, но теперь благодаря четвероногому «братишке» в одном мире и девушке, которую он воспринимал почти как сестренку, – в другом, он практически здоров. И можно думать о сиюминутных человеческих делах, а не о том, можно ли составить хотя бы приблизительную карту Кромешного мира.

Первое и самое насущное дело – во-первых, получить расчет за добытый в маршальском доме пузырек с отравой, и, во-вторых, попытаться понять, почему юная красавица решила извести своего папашу.

В первый же день болезни молодого мага Ланя по его просьбе отнесла таинственный флакончик и записку хозяину лаборатории на кафедре стихиальщиков.

– Бегемотик – прелесть, – со смехом рассказывала она Арчи. – Напоил меня кофе и наговорил комплиментов. Слушай, как ты думаешь, может мне стоит начать интересоваться такими вот серьезными дяденьками в возрасте? Ведь твой этот твой эт-Лотус не женат?

– Вроде нет. Впрочем, даже если у магмейстера и заведется жена, он вряд ли это заметит. Думаешь, почему он так обрадовался? Ты принесла ему интересную задачу. Выступила, так сказать, вестницей нового знания, – попытался отшутиться Арчи.

– Так это же и здорово! – воскликнула девушка. – Представляешь, это же идиллия: муж и жена живут, в упор не замечая друг друга. Каждый занимается своим делом, никто никому не мешает. А по праздникам они под ручку идут на бал в Ратушу, и все им завидуют. Ну, как я придумала? Тебе нравится?

Арчи посмеялся, но быстро загрустил:

– А как же любовь?

Ланя пожала плечами:

– Думаешь, то, что люди называют любовью всегда – гораздо больше, чем взаимное уважение и доверие.

– Не знаю, Ланя, – вздохнул Арчи. – Ладно, давай не будем снова об этом. И вообще, я спать хочу!

Впрочем, вне зависимости от того, понравился старый магмейстер студентке или нет, Ланя добросовестно выполнила поручение своего друга. Пока Арчи болел, Лутус эт-Лотус вел занятия с его студентами. Да и добытое молодым магом зелье наверняка уже исследовал всеми доступными способами.

* * *

Потянувшись, молодой маг выпрыгнул из постели, быстро умылся и оделся.

Утром Ланя наконец-то отправилась на занятия. До этого Арчи никак не мог выгнать девушку из пансионата, та считала, что должна быть все время рядом с больным. Даже ночью оставляла приоткрытыми и его, и свою дверь, чтобы услышать, если молодому магу что-то понадобиться. Но сегодня Арчи, когда Ланя кормила его завтраком, выглядел почти здоровым, и она решилась оставить его одного. Поэтому, пока молодой маг собирался, никто не задавал ему глупых вопросов и не требовал, чтобы он полежал еще хоть денечек.

Его же самого снедали два противоречивых чувства: голод и любопытство. В конце концов, решив, что перекусить можно и в лаборатории, Арчи отправился на кафедру, купив по дороге слабенького вина, вареную курицу, овощей и хлеба. С корзинкой, из которой торчало горлышко бутылки и соблазнительно пахло маринованными чугами, молодой некромант заявился в лабораторию.

– На пикник собрались? – услышал Арчи, не успев прикрыть за собой дверь. – А работать кто за вас будет? И так уважаемый магмейстер эт-Лотус мне жалуется, что порядком устал от ваших коллег-бандитов.

– Господин Сатин? – удивился Арчи, поняв, что шутит над ним не хозяин лаборатории, а приютившийся в уголке таинственный заказчик. – Почему вы здесь?

– Наверное, потому же, почему и вы: хочу знать, что было в том проклятом демонами пузырьке.

– И что?

– Можешь смеяться, но там было самое обычное приворотное зелье, – ответил магмейстер эт-Лотус, отрываясь от возни с пробирками. Конечно, щедро сдобренное той же самой загробной пылью, которую я постоянно нахожу во всех образцах, которые ты, Арчи, мне приносишь. И откуда только эта гадость берется?

– Откуда – я уже почти знаю. Только мне нужно будет поработать в архивах Морской управы. Но…но, если честно, то… извините, конечно, но ваши слова мне кажутся полным бредом, – не выдержал молодой маг. – Какая приворожка? Зачем?

– Я тоже так думал, – эт-Лотус аккуратно накрыл крышкой булькающую на горелке реторту и вытер руки. – Вся хитрость оказалось в пузырьке. Ты, конечно, знаешь, как действует приворожка?

Арчи пожал плечами:

– Это знает любая деревенская старуха. Зелье вызывает непреодолимое влеченье к объекту… причем даже самые холодные натуры начинают испытывать нечто вроде плотской страсти.

– Ну, откуда берется страсть, понятно. Мужскую силу можно увеличить и без применения магии, используя лишь определенные травы. Женское влечение – тоже. Гораздо интереснее понятие «объект». Приворожка передает тому, на кого она направлена, образ объекта. Поэтому-то обычно «объект» должен сам выполнить множество бессмысленных – на первый взгляд – манипуляций. Тогда привороженный, почувствовав прилив мужской силы, не потащит на сеновал первую попавшуюся служанку. Нет, он будет искать ту, чей образ ему передан вместе с зельем.

– Обычно? – заинтересовался Арчи. – То есть бывают какие-то иные варианты?

– Именно так! – гордо ответил магмейстер эт-Лотус. – Я никогда раньше с таким не сталкивался, но заклинание, наложенное на этот пузырек, передавало не образ того, кто делает приворожку, а образ другой женщины. Зачем, правда, заниматься такими глупостями, я так и не понял.

– Ну, в этом мире достаточно любителей устраивать чужое счастье, – усмехнулся Арчи, вспомнив прозрачные намеки, которые ему делала Ланя.

– Вот именно, – вступил в разговор господин Сатин. – После того, как вы сообщили мне о том, у кого находится зелье, я установил за девушкой наблюдение. Мои информаторы донесли, что на балах и других светских увеселениях она часто общается с одной интересной особой. Баронесса Энзиар… одна из самых популярных светских львиц. Кажется, даже сам король Виталис был не прочь… Пока не осознал, что с детства помнит ее такой же ослепительной, хотя уже и не юной, красавицей. Как и королева-матушка, баронесса Энзиар – женщина без возраста, и, на первый взгляд, выглядит чуть старше известной вам девицы. Но девичьей наивностью там и не пахнет. Поэтому-то наша с вами знакомая так привязалась к баронессе, искренне считая ту старшей подругой. Ведь ее собственная мать в свете чувствует себя достаточно неловко…

– И что эта ваша баронесса? – вмешался эт-Лотус. – Эта та светская стерва, о которой я думаю?

– Именно та, – расхохотался господин Сатин. – Кроме исключительной красоты, баронесса Энзиар отличается еще одной особенностью. Понимаете ли, почти все достойные внимания придворные дамы – фрейлины королевы Алисты. Ее Величество любит окружать себя живым цветником, хотя в ее возрасте уже пора начинать бояться конкуренции. Но Алиста – королева, и этим многое сказано. Так вот, баронесса Эльзиар никогда не состояла в штате фрейлин. У нее вообще нет никакой должности во дворце!

– И что? – не понял Арчи, слабо разбирающийся в тонкостях придворного этикета.

– Ах, мой молодой друг, как много вами придется еще узнать! – сказал господин Сатин и притворно вздохнул.

Впрочем, рассказывать о придворных порядках доставляло ему видимое удовольствие, и он продолжил:

– Балы, вечера, всевозможные увеселения… все это только видимая часть придворной жизни. Но именно на них порой решаются очень важные политические вопросы. Во время брошенное слово, случайная – конечно, лишь на первый взгляд – встреча. Женщинам доставляет удовольствие незаметно влиять на политику. Ощущать свою власть над событиями. Дамам нравится интриговать, а верности одному они предпочитают поклонение многих. Но для начала такие особы стараются продать себя подороже при помощи брака. Потом эта беспокойная натура добивается какого-нибудь места при дворе, становится фрейлиной. Это нелегкая задача, особенно для тех, чьи предки не совершили никаких подвигов. Они и жены вельмож и составляют тот кружок, который называется «свет» и в котором создаются или рушатся репутации многих, кто хотел бы оказаться поближе к королю.

Господин Сатин сделал театральную паузу, но Арчи, не понимая, к чему тот ведет, только скептически хмыкнул:

– В каждом сословии – свои законы. Если король платит этим дамам содержание, то какая-то польза от них наверняка есть. В конце концов у нас не Марид, где жен и дочерей запирают в домах. Если женщине не по душе замужество, она может стать жрицей, или заняться магией – конечно, если у нее есть способности. Или найти какое-то другое дело.

Еле сдерживающийся Сатин уже откровенно расхохотался:

– Милый мой юноша! Я веду речь совершенно о другом. Баронесса Энзиар – вдова. От супруга ей досталось лишь небольшое поместье на побережье. Сама она тоже не богата. Ее предки – простые рыцари из Вильмира, причем при дележке родительского наследства ей не досталось ни земель, ни денег. Баронесса живет в скромном домике почти рядом со Школьным кварталом, который никто не назовет аристократическим. При дворе она не занимает никакой официальной должности. Но при этом она играет одну из самых важных ролей в той женской комедии тщеславий, которой можно назвать придворное общество. Ее приглашают во всевозможные благотворительные организации, зная, что слово баронессы может привести к успеху любое дело. Например, она – бессменный член попечительского совета Высшей школы магии, что, собственно, и позволяет господину магмейстеру эт-Лотусу быть с ней знакомым настолько, чтобы удостоить ее столь смачной характеристики, как так, которую вы слышали…

– Наверное, она отличается какими-то исключительными свойствами натуры, – осторожно сказал Арчи, боясь вызвать у Сатина новый приступ хохота.

Но тот вдруг стал весьма серьезен:

– А вот тут вы попали в точку. Исключительные свойства натуры. И еще – родственные связи. Или не родственные, но это не важно. У нее есть кузен, не безызвестный вам магмейстер эт-Диритис.

– Что? – только и смог пробормотать Арчи. – Такое ощущение, что этот господин оказывается причастен к каждому трупу, который попадается у меня на дороге. Но… Но как и зачем?

Сатин устало вздохнул:

– Эх, господин эт-Утус! Я чувствую: вы полны вопросов. Готов ответить на все, но мне пора идти. Если хотите, то можете сопровождать меня.

Арчи радостно кивнул.

– Хорошо, тогда забирайте свою корзинку для пикника и пойдем. Мне же еще нужно расплатиться с вами. Надеюсь, вы не забыли?

Господин Сатин поднялся с табурета и направился вглубь лаборатории.

– Но… – пробормотал Арчи, однако предпочел замолчать и последовать за Сатиным.

А тот вошел в кабинетик магмейстера эт-Лотуса, обогнул монументальный книжный шкаф, занимающий почти половину комнаты, и скрылся в щели между ним и дальней стеной. Что-то щелкнуло, одна из покрывающих стену панелей сдвинулась в сторону, и за шкафом открылся темный проход. Сатин привычным движением активизировал «магический огонек» и вступил в потайной ход, не удосужившись даже обернуться на молодого некроманта.

Арчи, не раздумывая, отправился за ним. Как только он сделал несколько шагов вглубь стены, сзади снова что-то щелкнуло, и панель встала на свое место.

Слабенький «волшебный огонек» позволял рассмотреть ступени под ногами и шершавую каменную стену. Все остальное терялось во тьме.

– Я же говорил вам, что у этого древнего здания немало тайн, – вдруг ставшим глухим голосом сказал господин Сатин. – Кое-кто считает, что оно возведено на фундаменте, оставшемся от сооружений, принадлежавших когда-то древним та-ла.

Арчи пощупал стену:

– Кладка древняя, но та-ла гораздо тщательнее обрабатывали камень. Не похоже ни на храм в Иртине, ни на пещеры в Будилионе, ни на Материнское капище близь Гунора, ни даже на замок Моров в Бархатных горах.

– Ого, а вы, мой юный друг, оказывается, кое-что знаете о древних, – сказал Сатин, оборачиваясь. – Действительно, верхние этажи возведены в те годы, когда здесь был форт. Нижние уровни сильно отличаются – в том числе и тщательностью обработки камня. Но дело не в этом. Мы, конечно, могли бы поговорить и при магмейстере эт-Лотусе, но он слишком простодушен, чтобы спокойно выслушивать все, что я вам скажу. Поэтому мы сейчас направимся в одно местечко. Я нашел его случайно, это моя тайна, и теперь я делюсь ею с вами. Ощущаете доверие?

Арчи молчал, не зная, что сказать. А господин Сатин посчитал тишину знаком согласия и исчез в полутьме.