Текст книги "Демоны прошлого (СИ)"

Автор книги: Евгения Лифантьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Представляю, – ответил Мих. – Жаль, что я не слышал эту историю. А то, пока с занятий до дома дохожу, у меня желудок к спине прилипает.

– Далеко живешь?

– Угу. У меня тетка на левом берегу у старой стены живет. Ее муж служит в полку дорожной стражи, у них квартира рядом с казармами. Смешная у меня тетка – всего боится. Дядька Вит ей порой всякие жуткие случаи рассказывает. Ну знаешь же – дорожная стража – она для того и придумана, чтобы порядок на дорогах был. Поэтому они со всяким сбродом, бывает, схлестываются… Ну, а тетка как наслушается мужа, так и начинает зудеть: никуда не ходи, везде одни бандиты, в кабаках только и думают, чтобы посетителя опоить каким-нибудь дерьмом да деньги у него украсть…

– Да, тяжко тебе! – посочувствовал Арчи. – А что ты будешь тетке говорить, если тебе придется дома не ночевать? Понимаешь ли, многие ритуалы нужно совершать только ночью. И, естественно, не под дверью теткиной спальни, а в менее уютных местах. Например, на кладбищах или на старых капищах.

Баронет хохотнул и махнул рукой:

– А! Перетерпит!

И вдруг, словно поймав неожиданную для себя мысль, нахмурился и спросил:

– А что, мое посвящение тоже будет на кладбище?

Арчи задумался:

– Не знаю еще. В принципе, подходит любое спокойное место, где нас никто не потревожит. Лучше всего, если оно как-то связано с та-ла. Жаль, правда, что сейчас зима. Боюсь, намерзнемся.

Некромант улыбнулся, вспоминая свое посвящение.

* * *

Старый эт-Лидрерри тогда отвел его и Генрику к развалинам возле выезда на Восточный тракт. Когда-то здесь, видимо, построили искусственный грот и что-то вроде портика около него. Теперь остался лишь заросший хмелем холм, с небольшой пещеркой внутри.

Около входа в нее, наполовину утонув в земле, валялись куски мрамора. На некоторых из обломков еще можно было разобрать какой-то цветочный орнамент. Изнутри своды казались мохнатыми из-за торчавших из земли корней, но на полу еще сохранилась каменная мозаика.

Иртинские мальчишки, играя в прятки, часто залезали в грот, и ничего страшного с ними не происходило. Мало ли на земле развалин? А тут было даже уютно, особенно когда в дни летнего солнцестояния внезапно налетала гроза, и до дома лучше не бежать, чтобы не пробиваться сквозь плотные водяные стены. До пещерки всегда почему-то оказывалось ближе. Мокрые мальчишки заскакивали в нее, отряхивались, словно выбравшиеся из реки щенки и рассаживались на теплых камнях. Почему-то пол в пещерке казался теплым. Было радостно и жутко смотреть, как дождевые струи хлещут по дороге, как пенится на камнях тракта вода, превращая его в мелкий, но бурный ручей, и убегает с обочин в канаву.

Но это – днем. И не в компании со старым некромантом, который с самого утра выглядел каким-то особенно серьезным, от чего и его ученик, не понимая, что происходит, тоже начал волноваться.

Арчи с наставником и Генрикой пришли сюда на закате.

Приближался праздник Эйван-Осенней. На обвивавших холм плетях хмеля уже появились пурпурные листья, а небольшая березовая рощица на склоне соседнего холма пестрела золотыми прядями. Ночи становились все прохладнее, но еще хватало тепло, чтобы гулять без плаща.

Арчи застелил пол в гроте принесенными с собой одеялами. Старый маг, демонстративно покряхтывая, расположился у стены. Повозился немного – с потолка посыпалась какая-то труха. Маг неодобрительно посмотрел наверх, вздохнул и вдруг произнес:

– А все же сила древних не растворилась полностью. Чувствуете, какой теплый пол?

Арчи удивленно взглянул на учителя:

– Значит, это не мне одному кажется?

– Тебе не кажется. Эта пещера – дорожный приют. Любой та-ла, наверное, мог остановиться в ней на ночлег.

– Что? – переспросила Генрика. – Но зачем нужен этот приют так близко от храма? Почему древние ночевали не там, а здесь?

– Не знаю, – пожал плечами Титус эт-Лидрерри. – Может быть, храм был построен гораздо позже, чем этот грот?

Пока маг разговаривал с дочерью, Арчи тоже устроился на одеялах – так, чтобы видеть кусок постепенно темнеющего неба. Быстро смеркалось, и вот уже в вышине появились первые звезды…

* * *

Сейчас, сидя в кабачке с Михом Эрн-Лисским, Арчи вдруг неожиданно для самого себя начал рассказывать о своем посвящении. Нет, даже не о самом посвящении, а о чудесной ночи, о россыпях звезд в чернильном небе, о запахах ранней осени – тут и прелая листва, и дымок дальнего костра, и речная сырость…

– А что было потом? – спросил рыжий баронет, когда Арчи умолк.

– Потом учитель приказал Генрике сесть у входа и сторожить нас. Она положила на колени пистоль и замерла, словно статуя. Генрика… надеюсь, вы скоро познакомитесь. Это удивительная девушка. И она гораздо более опытный маг, чем я, хотя идет немного другим путем. Так вот, я всегда поражался ее способности надолго замирать, сидеть, часами, не двигаясь и даже словно не дыша. Лишь год спустя, когда увидел сущность Генрики, я понял, откуда у нее это свойство. Но тогда она еще не прошла посвящения и смотрела на меня с завистью. А мы… мы ушли за Кром. Что это – объяснить очень трудно. Благодаря заклинаниям тело остается в нашем мире, а сознание, словно бесплотный дух, просачивается через грань, и уже там обретает те формы, которые определяются его сущностью. Впрочем, скоро ты сам все узнаешь. Сам переход почти не осознается. А вот потом всегда почему-то очень хочется пить. Так что главное правило некромантов: если собираешься уйти за Кром, найди место, где твое тело никто не потревожит. Ведь когда твое сознание – на той стороне, твое тело беспомощно, словно труп. И еще приготовь себе запас питья. Лучше всего подходит разведенное молодое вино с медом.

Мих серьезно кивнул и сказал:

– Действительно жаль, что сейчас зима. Где же найти такое место, как тот грот?

– Что-нибудь придумаем, – ответил Арчи.

В голове у него крутились мысли о подземельях под стихиальной кафедрой, но вот имел ли он право открыть студенту секрет потайного хода в лабораторию? Или лучше как-то договориться с теми, кто на кафедре занимается хозяйством, и получить ключ от подвала?

* * *

Когда они вышли из кабачка, уже стемнело. После вчерашнего дождя подморозило, и в свете висящих над дверьми лавок фонарей лужи на мостовой поблескивали ледком.

– Наверное, твоя тетка давно уже места себе не находит, – сказал Арчи баронету.

– Я немного провожу тебя – в соседнем с пансионом матушки Трой квартале есть каретная биржа. Возьму экипаж, – ответил Мих.

Они зашагали по переулкам школьного квартала. Арчи закинул упакованный в чехол посох на плечо, словно лодочник – весла. Баронет шел, подняв лицо к усыпанному звездами небу и думая о чем-то своем.

Арчи сам не понял, как он ощутил опасность. Видимо, сущность мелкого хищника уже настолько проникла в его сознание, что он все время оставался настороже. Но услышав за спиной какой-то звук, молодой маг резко повернулся, машинально выставив перед собой посох.

В свете звезд сверкнул метал, Арчи увидел злое лицо с черными усиками и, не раздумывая, резко ткнул в него навершием посоха. Нападающий коротко вскрикнул и упал. Зазвенел выпавший из его руки нож – даже не нож, а что-то вроде короткого меча.

И тут только Арчи понял, что они – в кольце бандитов. Человек двадцать, не меньше, спешили к ним со всех сторон.

Мих неразборчиво ругнулся, резко присел, поднимая с мостовой оружие, и, вставая, ударил клинком еще одного из нападающих.

Арчи отбил атаку сразу двоих. Длинный посох позволял доставать до противников раньше, чем те успевали приблизиться настолько, чтобы дотянуться до мага своими ножами-переростками. К тому же даже простое прикосновение к навершию, если посох решает, что ты опасен для его хозяина, весьма болезненно. А тут Арчи бил со всей силы, то раскручивая посох, то перехватывая его двумя руками, чтобы блокировать удары бандитов. Он не успевал произнести ни одного заклинания, но неупорядоченная, чистая Сила, заключенная в посохе, пронзала тела его противников, словно струя расплавленного железа.

Мих не уступал некроманту в скорости движений, а боевого опыта у рыжего баронета было побольше, чем у мага. Моментально у него в руках оказался еще один клинок. Краем глаза Арчи видел, что студент вполне успешно отбивает атаки.

Видимо, бандиты не рассчитывали на такое сопротивление, и теперь, когда пяток из нападавших уже валялся на земле, начали медлить.

И вдруг из-за спины атакующих раздался мушкетный залп! Несколько бандитов упало. А из соседнего переулка появилось с полдюжины закутанных в черные плащи фигур, вооруженных длинными саблями.

Несколько ударов сердца – и на землю валится еще десяток тел. Раненые? Или трупы? Арчи не собирался это выяснять. Как только дорога к пансионату показалась ему более или менее свободной, он крикнул Миху:

– Бежим!

Баронет среагировал, не задумываясь. Они помчались со всей возможной для молодых парней скоростью. Лишь через пару кварталов перешли на шаг.

– Что это было? – ни к кому не обращаясь, пробормотал Мих.

– Я бы знал, – пожал плечами Арчи. – Скорее всего, бандиты. Но дожидаться стражи, по-моему, нам не стоило. Кстати, а ты здорово дерешься!

– Ну, я все-таки сын рыцаря, – ответил Мих. – А эти… черные? Кто они? Ты заметил? Вот они – отличные бойцы, я таких вообще еще не видел!

Арчи пожал плечами, хотя и подумал, что «маячки» бывают не только магические, но и вполне телесные – с глазами, руками, ногами и шпагами. Однако говорить Миху ни о чем не стал – слишком многое пришлось бы объяснять. Да и втравливать парня в ту игру, в которую он влез сам, молодой маг не хотел.

«Все равно придется рассказать, – недовольно проворчал внутренний голос. – Рыжий – твой ученик, так что и прилетать ему будет каждый раз, когда будут метить в тебя».

«Ладно, потом», – отмахнулся от мыслей Арчи.

А вслух сказал:

– Давай скорее дойдем до каретной биржи. Возьмем экипаж, сядем в него, ты завезешь меня в пансионат и поедешь домой. А то твоя тетушка точно с ума сойдет.

В ответ Мих вдруг расхохотался:

– Вот так: наслушаешься ее, и впрямь из-за каждого угла бандиты начнут выскакивать.

Арчи представил себе толпы бандитов, караулящих во всех проулках, и тоже рассмеялся:

– А ты ее не слушай. Или расспроси ее, как у них с твоим дядей любовь начиналась – тогда из-за каждого угла на тебя девушки начнут бросаться.

– Нет, тогда мне придется то и дело вытаскивать девиц из сломавшихся экипажей. Про то, как бравый лейтенант дорожной стражи помог им с матушкой выбраться из потерявшей колесо кареты, и как потом они встретили его на полковом балу, она сто раз уже рассказывала…

* * *

Раздеваясь, Арчи с удивлением обнаружил, что кто-то из бандитов все-таки его зацепил. В горячке он не почувствовал боли, да и сейчас рана лишь слегка саднила. Однако новый камзол оказался порван на груди, а рубаха – в крови, натекшей из неглубокого разреза чуть ниже левого соска. Видимо, клинок, прорезав ткань, скользнул по ребрам.

– Демонам под хвост! – вслух выругался маг. – Не успеешь новую вещь купить, как уже какой-нибудь урод ее тебе продырявит!

Досаду некроманта вполне можно было понять. Старый камзол для наступивших морозов – слишком легкий. Новый – суконный, теплый, но преподаватель не имеет права заявиться в Школу магии с дыркой на груди. Он же не какой-нибудь старшекурсник, бравирующий студенческой нищетой! Волей-неволей придется, на ночь глядя, идти на поклон к соседке.

Должна же девушка знать, что делать с рваной одеждой!

В крайнем случае, навесят на ткань какую-нибудь хитрую иллюзию, чтобы сделать дырку незаметной.

Арчи достал из своего «лекарского сундучка» полосу чистого полотна и баночку с бальзамом для ран, перекинул через руку пострадавшую одежду и, не снимая окровавленной рубахе, отправился в гости к соседке. Конечно, у него есть чистые сорочки, но он специально не стал переодеваться. Может быть, вид крови сделает Ланю сговорчивее? Ведь никому охота заниматься посреди ночи шитьем, а тут вроде бы как раненый воин молит о помощи.

На настойчивый стук внутренности соседской комнаты отозвались каким-то неразборчивым писком и шорохами. Арчи даже на миг испугался: а вдруг у приятельницы в гостях какой-нибудь парень, который не просто друг, а гораздо больше? Вряд ли его порадует появление полуодетого соседа, про которого еще неизвестно: а не соперник ли он? Хотя даже самый ревнивый поклонник вряд ли спокойно отнесется к виду продолжавшей сочиться из раны крови.

Впрочем, вскоре дверь распахнулась, и Ланя появилась на пороге. Как и ожидалось, вид Арчи вызвал у нее если не испуг, то желание в срочном порядке спасать соседа от неминуемой смерти.

– Поможешь сделать перевязку? – делано-равнодушно спросил маг. – А то самого себя бинтовать как-то не с руки.

– Ой! Мамочки! Как это ты? Кто это тебя? – закудахтала Ланя.

– А, пустяки! – отмахнулся Арчи.

– Пустяки, говоришь? – девушка с ужасом смотрела, как некромант небрежно кидает камзол на кресло и снимает рубашку. – Да ты сам не понимаешь! Если бы еще чуть-чуть!

Только сейчас Арчи сообразил, что небольшая ранка расположена точно над тем местом, где у человека находится сердце. И если бы не ребра… В общем, видимо, именно так и выглядят свежие зомби: еще не начавшее разлагаться тело и раны в тех местах, куда бьют, чтобы наверняка отправить за Кром.

Рассмеявшись, маг ответил:

– Царапина пустяшная, только кровит сильно. Примотай, пожалуйста, вот эту салфетку с мазью, так, чтобы она не съезжала.

За спиной у Арчи скрипнула дверь. Он резко обернулся. Возле входа в умывальную комнату стояла Норсита и смотрела на мага широко раскрытыми глазами.

– Но… – пробормотал Арчи.

– Что «но»?

– Э… В смысле, здравствуй, Норсита! Прости меня, а? Я очень рад тебя видеть…

Девушка, словно завороженная, подошла к Арчи и легонько дотронулась пальцами его груди. Маг почувствовал тонкую струйку Силы, скользнувшую по ране.

– Давай я тебя перевяжу, хорошо, – неожиданно сказала девушка.

Арчи пожал плечами:

– Конечно.

– Тогда садись в кресло.

Легкие касания пальцев Норситы наплминали летний ветерок, но почему-то у Арчи по коже от них побежали мурашки.

Повисшую в комнате тишину нарушила Ланя:

– А камзол ты зачем принес? Не мог раздеться у себя в комнате?

– Как ты думаешь, если во мне есть дырка, могла ли остаться целой одежда? Или ты считаешь, что я разгуливал по улице голым? – сварливо ответил Арчи, которому вдруг стало неприятно, что от слов Лани разрушилось что-то, что он не мог выразить словами.

– Ага! Швею из меня решил сделать! – в тон ему ответила девушка. – Ладно, давай сюда, горе черешовое!

Забрав камзол, Ланя уткнулась в шитье, бормоча о том, что Арчи – везунчик, сукно – толстое, и если зашить аккуратно, то ничего видно не будет.

Арчи молчал, прислушиваясь к своим ощущениям. В конце концов Норсита тихо сказала:

– Готово! – и подала магу его рубаху.

Арчи накинул ее на плечи и снизу вверх взглянул на Норситу, которая, закончив перевязку, отошла подальше от молодого мага.

– Норсита, я же сказал: прости меня, – медленно проговорил Арчи. – Я не хотел… Я не хотел тебя обидеть…

– А я тебе тоже уже сказала: ты, господин магмейстер, идиот, – вмешалась Ланя. – Ладно, держи свою рвань! Чай будешь пить?

Арчи молча кивнул.

Ланя захлопотала, выставляя на стол сладости, до которых была большой охотницей.

Арчи вдруг почувствовал, что то ли от потери крови, то ли от перенесенных волнений – все же не каждый день два десятка головорезов пытаются проткнуть тебя ножами, – то ли из-за все время повисавшей в комнате звенящей тишины ему стало очень зябко. Сбросив грязную рубаху на кресло, он на голое тело надел камзол и торопливо подошел к Норсите.

– Но! – пробормотал он. – Норсита…

И, вдруг решившись, заговорил быстро и четко:

– Норсита, я был не прав, когда говорил, что не люблю тебя. Я люблю… но, понимаешь, не только тебя. Маму люблю, сестренку, Генрику. Ланю люблю. Наши слова слишком грубы, чтобы было можно сказать, как любишь. И я не знаю, что тут делать. Мне было очень обидно, когда ты на меня обиделась. Обидно – потому, что я не хотел тебе зла… Я не знаю…

Норсита продолжала молчать.

Арчи зло ругнулся про себя.

– Ну пойми ты! Я люблю Ланю. Так? Но я ее люблю не так, как тебя. Я ее люблю…

Маг решительно подошел к соседке, нахально уцепил ее за уши и чмокнул в нос.

– Уйди! – взвизгнула Ланя. – Ошалел, что ли? Я же кекс режу, придется на тебе еще одну дырку штопать!

Возмущенная Ланя выглядела так смешно, что Норсита, не выдержав, прыснула в ладошку. И вдруг спросила чуть слышно:

– А меня ты как любишь?

Арчи вздрогнул. Внимательно посмотрел на Норситу.

Потом опустился перед ней на одно колено, взял в ладони ее руку и осторожно поцеловал пальцы девушки.

Прижал ее ладонь к щеке. Замер на миг.

И тут же вскочил, спешно подхватил свою рубашку и выскочил за дверь.

Уже у себя в комнате, крепко-накрепко заперев дверь и отдышавшись, Арчи подумал:

«Что же я сделал? Это же…»

Хотя мимолетный поцелуй в кончики пальцев – это было действительно то, что точнее всего передавало его чувства к девушке.

Арчи продолжало морозить. Он обрадовался, вспомнив, что перед походом к соседке успел растопить печку и поставить на нее чайник. Вскоре маг торопливо глотал горячий чай. Мысли скакали с одного предмета на другой.

Сатин.

Нападение.

Норсита…

«Но, если я ввязался в эту королевскую интригу, то в опасности оказываются все, кого эти головорезы посчитают моими близкими. Ладно, Генрика, когда она приедет. Она сама за себя постоять может. Мих, если что, не обидится – он же сын рыцаря… А Норсита… Вдруг кто-нибудь подумает, что она тоже в чем-то участвует?» – с ужасом подумал Арчи.

Мысли о Норсите каким-то странным образом вызвали ощущение близкой опасности.

Арчи оценивающим взглядом окинул комнату. Потом подошел к окну. Обычное для небогатых городских домов окно: частая металлическая решетка, в которую вставлены кусочки стекла. Листовое стекло слишком дорого, чтобы использовать его на чердаках студенческих пансионов. Решетка прикреплена к деревянной раме, и уже та крепится на довольно надежных железных петлях. Запора нет – зачем запор на чердаке? Ветром окно не распахнет – и ладно.

«Можно защитить окно заклинаниями, – подумал маг. – Только зачем?»

Он достал из одного из стенных шкафчиков полдюжины гвоздей (он и сам не помнил, откуда у него взялись гвозди, но, к счастью, не любил выкидывать то, что еще может пригодиться) и накрепко приколотил раму к косяку.

Теперь, чтобы отрыть окно, его пришлось бы выламывать с куском стены.

«По крайней мере, во сне ко мне не подберутся, – подумал Арчи. – А если я не сплю, то и огрызнуться могу!»

В эту ночь ему снилась Ланя, скачущая верхом на огромном рыжем коте, и белые птицы, с тревожными криками кружащие над гнездом.

Глава 21

Магмейстер эт-Лотус опять – в который уже раз – выручил Арчи. Молодому некроманту вообще время от времени казалось, что стихиальщик знает гораздо больше, чем говорит. Впрочем, Арчи не думал, что эт-Лотус что-то от него скрывает. Просто стихиальщик никогда не лез к молодому коллеге с наставлениями и редко рассказывал что-то, пока Арчи не спрашивал его, как говорится, «в лоб». Или если не приходилось к слову.

Вот и на этот раз Арчи поинтересовался у хозяина лаборатории, кто из преподавателей может иметь ключи от подвала.

Лутус эт-Лотус удивился:

– Зачем тебе ключи, если в подвал ведет потайная лестница?

Арчи объяснил: для инициации Миха Эрн-Лисского нужно место, которое хранит частицу магии та-ла, а показывать студенту лестницу не хочется.

Стихиальщик пожал плечами:

– По-моему, подвал все же – не самое лучшее место для таких торжественных обрядов. Это что за инициация, если она произойдет посреди никому не нужного хлама? Ты о парне-то подумал?

Арчи загрустил. Да, подвал и тоннели под бывшим фортом пронизаны древней магией. Но каково будет Миху вспоминать, что он обрел свою истинную сущность, лежа на выброшенной кем-то кровати или сидя за сломанным столом?

– Можно использовать Гербовый зал, – продолжил эт-Лотус. – Конечно, отделку там много раз меняли. Но цокольный этаж в том крыле – наследство от древних. Потом, когда возводили форт, стены укрепили, и над ними построили еще три этажа.

– Гербовый зал? – заинтересовался Арчи. – Я и не слышал о таком.

– Ты много о чем не слышал. Впрочем, я не уверен в том, что Гербовый зал – то, что тебе надо. Может, лучше сам его посмотришь?

Маги заперли лабораторию и отправились в долгое путешествие по путанице лестниц и коридоров. Внезапно Арчи понял, что не бывал и в десятой части помещений кафедры. Нет, конечно, он знал, что их лаборатория – далеко не единственная. Эт-Лотус занимался в основном вопросами взаимодействия вещества и тонких Сил. Другие преподаватели больше интересовались свойствами самого вещества. Были на кафедре и мастерские, в которых испытывали заклинания, полезные и ремесленникам, и на заводах, вроде железоделательного завода в Ааре. Поэтому в одном из внутренних двориков – здание было построено в форме угловатой цифры «8» – недавно даже сложили плавильную печь.

За время, что Арчи работал на кафедре, он успел побывать в кабинете декана, в нескольких лабораториях кроме той, в которой хозяйничал магместер эт-Лотус, да в паре аудиторий, в которых обычно вел занятия, если не нужно было использовать лабораторное оборудование. Так что, миновав пару коридоров, некромант оказался в той части здания, в которой никогда не был.

Магмейстер эт-Лотус шел, то и дело с кем-то здороваясь. По коридорам второго этажа они с Арчи попали в дальнюю от улицы часть здания. Здесь было шумно, из-за дверей раздавались то стук молотков, то визг сверел, то еще какой-то шум, более уместный в ремесленной мастерской, чем в Школе магии.

Вдруг вдоль коридора потянуло холодом, и Арчи остановился, увидел неожиданную картину. Широкие, словно ворота каретного сарая, двери были распахнуты настежь, возле них суетилось несколько студентов и преподавателей.

Арчи выглянул в открытый проем.

Оказывается, из двора на второй этаж вел широкий пандус. Десяток парней, при помощи канатов втягивали по нему низкую тележку, на которой лежала снятая с лафета пушка.

– Эй, ухнем! – совсем как мастеровые на какой-нибудь шахте, выкрикивали студенты. – Эй, ухнем! Богу в пятку! Сама пойдет!

Тележка надрывно скрипела и дребезжала колесами, но потихоньку ползла вверх.

– Интересно, а зачем это здесь? – спросил молодой некромант.

– Что – «это»? Пандус или пушка? – вопросом на вопрос ответил эт-Лотус.

– Пушка.

Магмейстер эт-Лотус повертел головой, заметил немолодого подгорника, распоряжавшегося студентами, подошел к нему:

– Приветствую тебя, дорогой мой эт-Поретус!

– А, это ты, старина Лутус! Чего тебя в наше крыло занесло?

– Да вот – шли мимо, интересно стало. Это что – кафедра готовится к штурму и вооружается?

Эт-Поретус расхохотался:

– Нет, армейский заказ. Несколько стволов разорвало на учениях. Командование подозревает, что на заводе завелся какой-то шибко умный гад, который встраивает в структуру металла что-то вроде проклятий.

Арчи ревниво взглянул на пушку, которую уже втянули в коридор. Нашел глазами клеймо. Нет, слава богам, не пушистый «желтоглазик», которым метили оружие в Ааре, а скрещенные алебарды – знак Мутонского завода.

– Закрывайте ворота и давайте эту дуру в мою лабораторию! – зычно крикнул подгорник.

Студенты дружно дернули и с руганью поволокли пушку куда-то по коридору.

– Интересно, а по лестнице они ее как затащат? – задумчиво произнес магмейстер эт-Лотус.

– Что? – не понял Арчи.

– Мастерские старины Ника эт-Поретуса – на третьем этаже. Впрочем, этот придумает, я в нем уверен! Да и студенты – еще тот народ. По-моему, для них вообще нет ничего невозможного. Вот, помню, когда я учился…

И магмейстер начал рассказывать очередную историю про свои студенческие похождения. В молодости эт-Лотусу, видимо, лучше всего удавалась работа с огненной стихией. Поэтому его шутки, как правило, сопровождались разноцветным пламенем и клубами дыма.

– В этом отношении мои некроманты кажутся чуть ли ни невинными ягнятами, – отсмеявшись, сказал Арчи.

– Да нет, милейший эт-Утус, просто они тебя боятся, – ответил стихиальщик.

– За что? – удивился молодой маг.

– За что? – эт-Лотус даже остановился и недоуменно посмотрел на спутника. – Да от тебя опасностью несет, как от хорошего мушкета, да еще заряженного. Конечно, далеко не все умеют ощущать такие вещи, да только среди твоих студентов достаточно потомственных магов, которые с детства привыкли оценивать заключенную в людях Силу. Вот ты же не станешь кидаться с кулаками на того вон силача?

И магмейстер махнул в сторону облепивших пушку студентов, еще не скрывшихся за поворотом коридора. Среди парней выделялся высокий блондин в шелковой кружевной рубахе. Он не тянул тележку за канаты, но, упершись в казенник, подталкивал пушку сзади, и было видно, как под тонкой тканью бугрятся чудовищные мышцы.

– Ну… да, наверное, – Арчи задумчиво проводил глазами суетящихся вокруг пушки студентов. – И где таких великанов только делают?

– Во-во! – согласился магмейстер эт-Лотус. – Ладно, нам надо спуститься на первый этаж.

* * *

Свет в Гербовый зал проникал лишь через крошечные окошки, расположенные под самым потолком. Пока Арчи не зажег «волшебный огонек» полукруглые своды и толстые колонны в большом полутемном помещении тоже напоминали о подземелье.

Но при ярком магическом свете ощущение мрачных сумерек моментально исчезло. Белые стены, белые колонны, красивые люстры, позолота на карнизах и пестрый мозаичный пол. Ремонт здесь делали лет десять назад, и зал отделали в соответствии с новой модой – пышно и торжественно.

Однако Арчи больше заинтересовало не убранство зала, а развешанные на стенах оружие и инструменты.

Такого сочетания предметов он не видел нигде. Да, в рыцарских замках порой любят украшать камины дедовскими щитами или старыми мечами. Но здесь, вперемежку с мечами и алебардами, пистолями и мушкетами, шлемами, щитами и кирасами висели кузнечные молоты и щипцы, плотницкие топоры и шахтерские кирки, пилы и косы, плужные лемехи и даже кастрюли. По углам стояло несколько пушек, токарный станок и корабельный якорь, а в застекленных витринах лежали часы, замки, ключи, отвертки и множество мелких инструментов, названий которых Арчи не знал.

– Что это? – недоуменно спросил некромант у своего спутника.

– Образцы, – ответил эт-Лотус. – Вещи, которые делают из металла, с наложенными на них заклинаниями творения. И еще – чем-то памятные вещи.

Стихиальщик подошел к одной из колонн:

– Взгляни: видишь меч? У него славная история. Он был выкован в Ааре для Антеруса Мора, прадеда нынешнего герцога этой северной земли. Делал его великий Ларс эт-Млонтус. Видишь клеймо на лезвии? Меч по наследству перешел к Эльрику Мору, которого ты не можешь не помнить. В битве у Бена старый герцог погиб. Меч хотели положить в могилу вместе с телом героя, но маршал Вильмирский распорядился доставить клинок в Келе. Меч передали ордену стихиальщиков – как одно из достойнейших произведений кузнечной магии. Кстати, если начать расплетать заклинания, которыми пронизана сталь, то можно узнать много интересного.

Арчи с трепетом взглянул на меч старого Мора.

«Кажется, «дядюшка Эльрик» жалел об оружии, потерянном на берегу Бена. Надо будет написать Генрике о том, что этот клинок сейчас хранится в собрании образцов и редкостей в ордене стихиальщиков. «Дядюшку Эльрика» наверняка это заинтересует», – подумал Арчи.

Но сейчас его больше, чем меч герцога Мора, занимала предстоящая инициация рыжего баронета.

Некромант вышел на середину зала и прислушался к своим ощущениям.

Так оно и есть!

Отголосок магии та-ла сохранился. Слабый, едва ощущаемый. И, что самое странное, магия та-ла мирно сплеталась с честной магией огня и металла, которая насквозь пронизывала все находящиеся в зале вещи.

– Да, это то, что надо! – радостно воскликнул Арчи. – Вы бы только знали, господин магмейстер, как вы меня выручили!

– Жалко, что ли, – смущенно проворчал эт-Лотус.

– Да, а почему тогда зал – Гербовый? – вдруг заинтересовался некромант. – Я не вижу ни одного герба.

– Плохо смотришь, – рассмеялся эт-Лотус. – Их тут сотни. На каждой вещи – клеймо мастера, и все – из тех, которыми можно гордиться.

* * *

О том, чтобы провести ночь в хранилище, тоже договаривался старый стихиальщик. Арчи не очень-то вникал в отношения между преподавателями и деканатом. Он уже знал, что его дорога – не здесь, не в Школе высокой магии, и тем более – не на этой кафедре, больше похожей на ремесленную гильдию. Поэтому старался поддерживать со всеми, с кем сталкивался, добрые отношения и ни в какие интриги не лез. Не очень твердо он знал и негласные законы, принятые на кафедре. Вот и сейчас мысль о том, как воспринял хранитель собрания образцов просьбу эт-Лотуса, вызвала у молодого некроманта лишь мимолетное любопытство.

– Старина Влишик сначала пришел в священный трепет, но потом я его убедил, что мы не будем сжигать Гербовый зал, – довольно сообщил эт-Лотус, когда Арчи попытался узнать, насколько на кафедре необычно то, что они собираются сделать.

– Сжигать? – удивился Арчи.

– Ну конечно! Влишик же учился со мной на одном курсе!

Этот разговор почему-то вспомнился Арчи, когда они втроем с удобствами устроились в Гербовом зале. Возлегали, словно маридские вельможи, на постеленных между колоннами одеялах, подложив под спины диванные подушки. Баронет Эрн-Лисский, которого Арчи попросил привезти что-нибудь, на что можно будет лечь, расстарался и выпросил у тетки целый тюк постельных принадлежностей. Поэтому для полного сходства с Маридом не хватало лишь уставленного фруктами и сладостями столика да полуголых танцовщиц.

Растянувшись во весь рост, Арчи развлекался с «волшебным огоньком», добиваясь от того, чтобы он хорошо освещал украшенный росписями свод, но лишь слегка выхватывал из тьмы оружие на стенах.

Магмейстер эт-Лотус молчал, с интересом наблюдая за Арчи. Он в ритуале участия не принимал, но настолько помог молодому некроманту, что тот не мог не дать хозяину лаборатории возможности удовлетворить любопытство.

– А что, разве у стихиальщиков нет обряда инициации? Я читал… – задумчиво спросил Арчи, предвосхищая ту сотню вопросов, которая крутилась на языке магмейстера эт-Лотуса.

– Нет, – ответил старый маг. – Умение чувствовать природу стихий – врожденное, его можно лишь развить. Поэтому то, что считается обрядом посвящения, на самом деле – лишь праздник по поводу окончания начального обучения. Ну, как у ремесленников – ученик становится подмастерьем, получает право сам принимать заказы и вести торговлю. К какой бы гильдии ни принадлежали родители мага, после посвящения он становится членом одного из орденов и имеет право прибавить приставку «эт» к родовому имени. Однако было немало мастеров-ремесленников, которые без всяких приставок разбирались в магии не хуже любого магистра.