Текст книги "Гибель Земли"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 28

– Слава богу, он вообще не охраняется, – прокричал Фазиль Фатахов на ухо Майклу Коэну. Тот поморщился: русский капитан первого ранга при разгроме поезда контузию, и плохо слышал.

– Откуда вы знаете? – спросил американец.

– Снег не тронут, снег тут как бумага, девственный. А прошел он три дня назад.

Действительно, вокруг военно-морской базы под Мурманском в конце апреля еще лежал снег.

– Подлетай поближе, – велел Фазиль, – чтобы издалека не таскать эти хреновины.

Майкл выполнил его пожелание, и посадил блюдце рядом с массивными железными воротами в скале. Опустившись, Майкл выпустил из тарелки десант, десять человек русских парней. Это были давние знакомы подводника по Холодильнику, его разведчики.

– Вперед, парни, вы не на субботнике! На себя работаем! – такими словами приободрил матросов Фазиль. Они бегом добежали до ворот, недолго возились с замками. Когда последний человек исчез в проеме ворот, Коэн тут же взлетел. День хоть и был облачный, но рисковать он не стал. В воздухе тарелку было обнаружить гораздо трудней, чем на земле. Лишь через час в наушниках его шлема раздался усталый голос Фатахова.

– Майкл, гони такси обратно, все готово.

Кроме десяти человек десанта в этот раз погрузили еще и двадцать герметично закрытых ящиков, размером более полутора метра каждый. Все участники работали быстро, бегом, хотя и с некоторым почтением к своему грузу. Теперь блюдце напоминало печально известную банку сардин в собственном соку. Ящики громоздились чуть-чуть не доставая до потолка, так что некоторым десантникам пришлось взгромоздиться на них лежа. Было уже не до соблюдений правил безопасности, и привязных ремней, буквально над головой пилота болтались чьи-то ботинки, время от времени задевая шлем Майкла своими жесткими подошвами.

– Эй, вы, там, наверху! – Заорал потерявший терпение Коэн. – Вы можете не ерзать, и не стучать мне по голове своими копытами?

– О чем это он? – добродушно спросил Сашка Симонов, затягиваясь своей ужасной сигаретой, и стряхивая пепел на все тот же шлем Коэна.

– Да, черт его знает! – ответил его сосед, Юрка Новиков. – Наверно радуется, что удалась такая славная операция.

В этот момент в разговор вмешался еще один десантник, из штатских, бородатый мужик лет сорока.

– А действительно здорово! Это так напомнило мне Афган, как мы уходили от душманов на вертушках. Только тихо слишком, не хватает запаха керосина и грохота моторов.

– Эй, вы, там, наверху! – снова заорал Коэн, учуяв в воздухе табачный запах. – Вы что там, с ума сошли, курить на таком грузе? Мы же взорвемся!

– Да не дрейфь, Мишка, все будет хорошо, – ответил каперанг, разобрав в голосе пилота тревогу, – они же просто так не взрываются, так что долетим как надо.

В голову Фазиля так же упирались чьи-то берцы, но тот совершенно не обращал на это внимания. Через полчаса они были уже на базе, и, вытащив свой громоздкий груз, Фатахов поспешил докладывать об успехе в штаб. А там кипели словесные баталии.

– Генерал, я понимаю, что вас, китайцев было больше всего на земном шар! – Кричал Андрей Столяров, заменивший Боброва в представительстве России после его смерти. – Но это не значит, что эта пропорция сохраниться в будущем. Мы вывезем все нации настолько, насколько они будут соответствовать своей квоте.

– Вы сами придумали эти квоты, – шипел от ненависти Чай Сен. – Но в отличие от всех вас, мы производим отбор в когорту спасаемых, а не тащим всех подряд. У нас нет ни спидоносцев, ни сифилитиков, ни стариков.

– При таком отношении страдают малые народности, такие как голландцы, или, мы, шведы, – возражал майор Мальмстрем. – У нас осталось в живых не более десяти тысяч шведов, и мы хотим, чтобы их спасли всех.

– Половина ваших шведов давно пенсионеры, – хмыкнул сидевший рядом с ним итальянец. – У нас же старики добровольно остаются на планете, благословляя в долгий путь своих детей и внуков именем Иисуса Христа.

Приход Фатахова на время прервал этот спор.

– Ну, что, удалось? – спросил Столяров, увидев в прозрачных дверях кабинета коренастую фигуру кавторанга.

– Да, похоже, эти твари не придали боеголовкам особого значения. Они ведь сравнительно маломощные.

– Слава богу! Когда сможете их подготовить к работе?

Фазиль машинально глянул на часы, прикинул что-то в уме.

– Часа через три все будут готовы.

– Хорошо, начинайте. Как подготовитесь, сразу вылетайте.

– Можно я тогда снова возьму Майкла? – попросил Фатахов. – Нравиться мне этот парень. Он рулит своим блюдцем так, словно носился на нем по московским дорогам на маршрутном такси.

– Хорошо, бери.

Спустя десять часов они снова летели над открытым морским пространством. Фатахов позевывал, да поглядывал на своего соседа. Тот же был как никогда прежде сосредоточен. Капитану это не понравилось, и он подтолкнул его локтем. Фатахов неплохо говорил по-английски.

– Майкл, ты чего сегодня такой строгий? Тебе присвоили звание генерала?

– Да, нет, просто груз у нас такой, что я не сильно радуюсь.

– Да ладно тебе, не парься. Даже если эта штука взорвется без нашего разрешения, то мы этого уже никогда не узнаем. Не успеем.

Он покосился на ящик рядом с собой. В нем покоилась ядерная боеголовка к российской крылатой противокорабельной ракете типа «Москит». Она была полностью снаряжена, кроме того, к корпусу боеголовки была привязана связка толовых шашек с часовым механизмом.

Наконец впереди показался берег, красивый силуэт с мощным потухшим вулканом, нависшим над большим, живописным городом.

– Неаполь! – ласково пропел Фазиль. – Был я здесь лет пятнадцать назад, еще лейтенантом с эскадрой черноморского флота. Какой красивый город!

– Сейчас тут практически нет людей, – напомнил Майкл, – зато два миллиона ящеров.

– Я знаю. Сейчас мы им устроим последний день Помпеи.

Тарелка поднялась к самой вершине Везувия и нырнула в сам кратер. Тут Фатахов поднялся, натянул на руки перчатки, прицепил фал своего пояса к поручню одного из кресел, и, поместив заряд в самый центр люка, кивнул Майклу. Тот снял невидимость, и открыл люк. Заряд начал медленно опускаться вниз. Теперь Майкл смотрел в зеркало только на поднятую руку каперанга. Когда же тот махнул рукой, он отключил невидимую лебедку и закрыл люк. После этого Коэн закрыл выход, включил невидимость, и рванул блюдце вверх. Хоть вся операция и заняла всего двадцать секунд, но американец опасался появление штурмовиков хинков. Они снова помчались в сторону моря. Усевшиеся рядом с пилотом Фатахов перевел дух, а потом попросил.

– Куда ты так несешься, Майкл? Давай посмотрим, удалось нам подорвать эту штуку, или нет?

– И как тебе это не надоест, Фази?

Выучить, а тем более вымолвить имя своего напарника Коэн был не в силах. Каперанг на это не обижался.

– Ты что, такое зрелище! Да когда еще понимаешь, что сделал это своими руками, то просто чувствуешь себя просто господом богом.

– Ну, хорошо, – согласился Майкл, останавливая тарелку. Он поколдовал на панели, и на экране обзора было уже не море, а то, что осталось за кормой судна – берег. Они сидели, и ждали, а каперанг все нетерпеливо посматривал на часы. Лицо его при этом сменило несколько выражений, от нетерпения, до недоумения, и, наконец, жуткой досады. Наконец он выругался, и предложил Коэну.

– Майкл, полетели обратно. Похоже, эта штука не сработала. Все сроки уже прошли.

– Даже не уговаривай, я не хочу подорваться на собственном снаряде.

– Но Майкл…

Что хотел сказать русский, Майкл никогда уже не узнал. Потому что в это время со стороны берега резанула вспышка, а затем в вверх поднялся характерный силуэт ядерного гриба. Он был небольшой, довольно скромный. Но, этот взрыв пробил вековые пробки из застывшей лавы, и вверх рванула вырвавшаяся из-под гнета литосферы магма. Густой черный дым на несколько километров поднялся над подсевшим конусом Везувия, огненные столбы взрывающейся магмы разрезали его как ножом.

– Неплохо, – сказал Фатахов, а потом добавил. – Но Фудзияма мне понравился больше. Она рванула как лимонка под задницей шахида.

– Ты заелся, Фази. Ты и так работаешь за господа бога, а еще и привередничаешь. Ладно, полетели дальше. Нас ждет Этна и все вулканы Исландии.

Но именно в Исландии они чуть было не погибли. Фазиль там приглядел один из свежих вулканов на небольшом, свежеорганизованном самим вулканом островке. Все было как обычно: они опустили боеголовку, потом драпанули как можно дальше от острова. В этот раз они даже не останавливались на «смотрины», и как раз это их спасло. Сначала был обычный взрыв боеголовки, а потом рвануло так, словно взорвалась, как минимум водородная бомба. Впервые природные силы планеты смогли швырнуть тарелку хасков с такой ужасающей легкостью. До этого ни ураганы, ни грозы не были для нее помехой. Перегрузки вжали обоих землян в кресло, никто из них не мог даже шевельнуть рукой. Майкл думал о том, какие же силы был этот удар, если даже система поглощения перегрузок не может компенсировать эту чудовищную силу. Потом нагрузки начали слабеть, они смогли дышать.

– Майкл, мы что, попали в склад ядерных боеголовок? – прохрипел Фатахов.

– Не знаю, Фази, но если бы мы были на обычным самолете, то нас бы просто размазало по креслу, как джем.

Майкл осмотрел приборы, и, выругавшись, простучал по кнопкам клавиатуры, а потом крепче схватился за штурвал управления.

– Ты чего? – не понял каперанг.

– У нас вышла из строя система невидимости.

– Тогда ныряй.

– Куда!

Фазиль посмотрел на экран обзора, и присвистнул. Под ними по океану шла чудовищных размеров цунами. Волна высотой тридцать метров и шириной во всю Атлантику неслась со скоростью самолета.

– Ни хрена себе. Если она такая на глубине…

– Второй-второй! Ты где? – закричал в микрофон Майкл.

Владимир Ветров отозвался мгновенно.

– Я над Африкой. Что там у вас стряслось? Меня тут тряхнуло, словно щенка, которого за холку трясет волкодав.

– Не знаю, что это было, но нас тряхнуло гораздо сильней. Да так, что у меня пропала невидимость.

Ветров понял все мгновенно.

– Понял, Майкл, иду к тебе. Держись, Первый.

Он развернул свое блюдце и начал выжимать из него совершенно незапланированную хасками скорость.

Между тем дурное предчувствие не подвело Майкла. На горизонте уже показались штурмовики хинков. Их было пока немного, штук пять. Увидев летевшую совершенно наглым образом вполне видимую тарелку хасков, они накинулись на нее со свирепостью разъяренных пчел.

– Привяжись покрепче, Фази, – попросил Майкл. Он работал на пределе своих сил, физических и моральных. Его тарелка мгновенно ныряла вверх и вниз, крутилась вокруг своей оси, почти непрерывно он жал на спуск, огрызаясь огнем своего лазера. Он уже сбил четыре ромба, но их количество от этого не убавлялось. Они слетались со всех сторон, все больше и больше. В эфире стоял сплошной рев голосов ящеров. Все пилоты ромбов кричали о таком чуде, как тарелка противника, потерявшая невидимость.

Из-за этой тесноты два ромба даже столкнулись, а один из пилотов хинков сбил своего товарища, подвернувшегося под удар плазменной пушки. Единственное, что пока придавало сил Майклу, это то, что боезапас у него неограничен. Он не знал, как это делали хаски, но они черпали энергию прямо из пространства, практически из ничего. Но могло не хватить везения. Кроме того он знал, что одновременный, сдвоенный заряд плазмы мог пробить защиту, и разнес бы их блюдце как, грецкий орех под ударом молотка. Сидевший рядом Фатахов так же все это понимал, он сидел бледный, намертво вцепившись руками в подлокотники.

Майкл на вираже уходил сразу от двух ромбов идущих вслед за ним параллельно, когда услышал в наушниках спокойный голос Владимира Ветрова.

– Майки, я над тобой. По команде «Раз» врубай заднюю скорость, и вали по тому же курсу назад.

– Тебя понял.

– Приготовься. Раз!

Майкл переключил на штурвале тумблер, рванул его на себя. Летевшие вслед за ним ящеры не поверили своим глазам. Тарелка, практически зажатая ими в клещи, внезапно исчезла из виду. Они обрушили на место, где последний раз видели проклятое блюдце целый шквал ударов, и лишь через несколько секунд ящеры поняли, что жертве удалось вырваться от них. В это время оба блюдца были уже в сотне километрах от места схватки.

– Теперь снижаемся, – командовал Владимир, – скорость тысяча пятьсот, высота тысяча двести. Еще пара минут, и мы нырнем.

Через час они были на базе. Опустив тарелку на свое место, Майкл снял шлем, а вот подняться с кресла самостоятельно уже не смог. Лишь через час, чуть отдохнув, он сидел в штабе, и слушал рассуждение пожилого человека в штатском, с седой бородой, в кашне, намотанном на шею. Профессор Сорбонны Жак-Луи Мишлем был крупнейшим специалистом по геомагнитным и вулканическим процессам земной коры. Именно он подсказал военным идею активизацию вулканов с помощью ядерных зарядов.

– В Исландии вам удалось повторить то, что было в истории человечества от силы два, может быть три раза. Прежде всего, это извержение вулкана Стамболи, почти уничтожившего Критскую культуру, и, как подозревают историки, Атлантиду. Второй случай уже более достоверен, это произошло во вполне обозримом будущем, на острове Кракатау. Во всех этих случаях происходило одно и тоже. Когда происходил взрыв вулкана, в образовавшуюся подземную каверну врывались миллионы кубометров воды. Это примерно то же самое, как в горящий очаг плеснуть ковшик холодной воды.

– Как в каменку в бане, – оживился сидевший рядом с Майклом Фатахов. – Вот это мы с тобой поддали пару, Майкл! Вся планета попарилась!

– Да, результат превзошел все ожидания. Взрывная волна трижды опоясала земной шар, а то, что там твориться с видимостью, это просто ужасно. Кровавый мрак. Сакис, покажи парням, что твориться снаружи.

Хаск, сидевший перед пультом управления всепланетного слежением кивнул головой, и на экране появилось изображение земного шара. Его сейчас трудно было узнать. Двадцать почти одновременно заработавших вулканов покрыли его голубой лик серой пеленой с кровавым оттенком.

– Что наши друзья хинки? – спросил Майкл, оборачиваясь к Райту.

– Они в шоке. Летают только по локатору, да на автопилоте, по прямой, от пункта отбытия, до места назначения. Большинство же просто сидят на аэродромах.

Генерал был прав, говоря о состоянии их противника. Даже штаб третьего флота во главе с самим адмиралом Замин Ганном пребывал в каком-то оцепенении. Сидя в кресле в центре боевой рубки своего головного линкора он молча наблюдал за планетой, все больше затягивающейся пеленой дыма.

"Что же они готовят? Может разведка врет, и здесь не один линкор, а прячется целый флот этих проклятых хасков. Если эта завеса просто отвлекающий маневр, и когда мы бросим основные силы на Землю, то они могут просто подкрасться, пользуясь своей проклятой невидимостью, и расстрелять нас. Тогда те, кто останется на планете, будут просто обречены. Но еще сутки, и сюда подойдет Большой Флот. Если они готовят засаду для него, то это будет страшно".

Адмирал нервно оглянулся в сторону почтительно замерших в отдалении старших офицеров.

– Микк Орк – подойди сюда.

Начальник армейской разведки подошел поближе, и согнулся в почтительном поклоне.

– Как там эта, землянка, она еще жива?

– Так точно, мой адмирал. Вы же велели ее не убивать.

– Хорошо. Ты говорил, что она дочь одного из лидеров сопротивления?

– Да, самого известного из них, генерала Райта. Мы нашли у неё в одежде фотографию, где она снята с отцом.

– Это он каждый день выходит в эфир?

– Так точно.

– Говорят, ты лучший специалист по Земле, – от этих слов адмирала Микк Орк самодовольно улыбнулся. – Придумай что-нибудь особенное. Нам нужен этот генерал, любой ценой.

– Можно выманить его, использовав её как приманку. Земляне сентиментальны, я просмотрел много их так называемых фильмов. Большинство сюжетов как раз сходятся именно к этому. Кто-то захватывает родственников людей в заложники, а потом выманивает и пробует уничтожить. Нам это не понять, мы даже не знаем своих детей. Есть только одно "но".

– Какое?

– Он может не сдаться.

Адмирал чуть подумал.

– Но, он будет пытаться освободить свою дочь?

– Непременно.

– Тогда мы его просто уничтожим. Разработай план и с таким исходом. Убрать главного – это уже много.

– Непременно, мой адмирал.

– Доставь её мне в камеру правды. Я сам буду присутствовать при её допросах.

– Слушаюсь, мой адмирал.

Глава 29

Душан Зорич шёл по коридорам космического линкора хасков. Другой человек на его месте был просто в шоке от этого невероятно громадного корабля. Хотя, полковник так и не смог оценить его со стороны. Когда они подлетели к линкору, он выглядел как одна из бесформенных гор этого спутника Юпитера. Лишь когда среди этого хаоса проявилось светлое, геометрически правильной формы отверстие шлюза, земляне поверили, что это конечный пункт их перелёта. Зорич мог бы и промолчать, но Коэн, а он был за штурвалом тарелки, растерянно спросил сидевшего рядом Апика: – Как это вы делаете? Он что, ваш линкор, такой бесформенный.

Хаск хрюкнул диафрагмами своего носа – этот звук заменял у него смех.

– Нет, это всего лишь голограмма.

– Здорово!

Когда они пристыковались, Зорич глянул на часы.

– Ровно сорок пять минут, – опередил его Коэн. – Я тоже засекал время. Но, обратно мы полетим вдвоём, и я хочу попробовать разогнаться на своём блюдце побыстрей.

Первыми вышли все, кого доставили на линкор насовсем: Апик и двадцать землян самых разнообразных народностей. Зорич точно смог определить трёх негров, двух арабов, в окружении многочисленных жён, а вот остальные были не то вьетнамцы, не то филиппинцы. Апик же летел на замену одного из пилотов транспорта, внезапно заболевшего странной, и, ранее неизвестной болезнью.

Зорича встречала целая свита из двух хасков и землянина. Именно он распределял вновь прибывших по своим местам. Курт Манштейн, невысокий, лысоватый, улыбчивый блондин, предрасположенный к облысению, не был военным, но зато был крупным специалистом по логистике. Раньше Курт руководил Роттердамским портом, первым в Европе, и вторым в мире, и, как он сам говорил, работа по расселению людей было ничуть не сложней, чем прежняя его должность. Именно Курт представил ему хасков.

– Полковник, разрешите вам представить капитана данного судна, командора Эрта, и его заместителя, навигатора Интра.

Зорич понял, что его встречают по высшему разряду. По привычке его потянуло пожать хозяевам руки, но потом решил, что не стоит ему их ломать. Этими вялыми верхними отростками им ещё предстояло вести боевой корабль.

– Честь имею представиться, господа, полковник Зорич, первый заместитель командующего земной армии. Я не понял из-за вашей маскировки истинные размеры вашего судна, командор. Каково оно в длину и ширину?

Хаски несколько замешкались, похоже, они переводили свои меры измерения в земные, и за них ответил логистик.

– Более десяти километров в длину, в ширину семьсот метров, в высоту – триста пятьдесят.

Зорич мгновенно представил себе эту форму.

– Это что же, по форме такой брусок?

– Да, именно, – подтвердил Манштейн. – Практически это идеальный параллепипид.

– И какова максимальная скорость движения этого параллепипида?

На этот раз ответил сам командор.

– Более трех раз выше скорости света.

– Сколько времени мы будем в пути?

– По вашему измерению – год.

– Хорошо. Это не так уж долго.

В это время рядом с ними вспыхнул какой-то шум, высокий человек в белом, арабском облачении кричал что-то, отчаянно размахивая руками. Все обернулись в ту сторону, затем Зорич решил подойти и разобраться. За небольшим столом сидела женщина с усталым лицом, рядом стояла другая, не менее уставшая, в белом халате врача.

– Берта, в чем дело? – спросил Манштейн. Женщина ответила ему на прекрасном немецком.

– Они не хотят фотографироваться. Али, – Берта ткнула пальцем в сторону араба, – запрещает им открывать лицо.

– Вы пояснили ему, зачем это надо?

– Да, но я не настолько хорошо знаю арабский, чтобы разъяснить ему все.

– Берта у нас полиглот, знает восемнадцать языков, и более сорока диалектов, – пояснил Манштейн. – Именно поэтому она чаще всего встречает всех прибывающих. Хотя таких пунктов у нас на линкоре всего десять.

– А почему вы не используете переводчики хасков? – не понял Зорич. Пояснила сама Берта.

– Некоторые языки им неизвестны, другие, например португальский введен в электронного гида практически неправильно. Вчера привезли группу беженцев с Полинезии, и хорошо я именно там проходила стажировку в студенчестве, и немного знала это наречие.

– И что нам теперь делать с этими людьми? – спросила женщина в белом. – Мне нужно их осмотреть, взять экспресс-анализ на болезни.

– Я знаю что делать, – сказал Курт, и, вытащив что-то удивительно похожее на мобильник, сказал в микрофон несколько слов. В это время Берта выдала филиппинцам, уже прошедшим медосмотр, браслеты цвета тусклой платины.

– Это что такое? – спросил Зорич.

– Индивидуальные браслеты учета, они со встроенными микрочипом. Туда заносится все данные по этому человеку: пол, возраст, профессия, наклонности. В любой момент мы можем узнать, где он находится.

Зорич взял из рук женщины браслет, и удивился его малому весу.

– Пластик, – пояснила Берта. – На руке его почти не чувствуешь.

Она подняла вверх запястье, показала свой браслет.

– У меня такой же.

– Вы обеспечиваете ими всех прилетающих?

– Последние шесть дней да. Остальных придется опрашивать заново или регистрировать уже на ходу.

– Как быстро вы сориентировались, – сказал Зорич, вертя в руках образец пластика.

– Это изобретение наших хозяев, мы просто переделали их под наши параметры.

В это время из глубины корабля показался человек в военной форме, но в зеленой чалме на голове. Судя по жидкой бородке, он был еще молод, но, при виде его оба араба почтительно клонились в поклоне. Берта что-то объяснила человеку в чалме, часто поминая его имя – Мухаммед. Тот кивнул головой, и начал говорить что-то своим соплеменникам, властно и темпераментно. Когда он кончил, оба араба поцеловали его руку, и, повернувшись к своим женам, начали столь же властно руководить ими. Через пять минут всех их сфотографировали, а потом доктор увела их за ширмы для осмотра. К этому времени человек в зеленой чалме уже ушел.

– Это кто такой был? – спросил полковник Берту.

– Наследный принц Саудовской Аравии, потомок пророка Мухаммеда, так же Мухаммед. Его почитают тут как живого святого.

Зорич был удовлетворен.

– Хорошо. Вижу, вы справляетесь с критическими ситуациями.

– А куда деваться? Надо.

– Пройдёмте в рубку, – предложил Эрта.

До рубки им пришлось идти минут десять. Это были бесконечные коридоры с широко открытыми шлюзовыми дверями. Собственно, это были и не коридоры, а просто широкие залы, размером тридцать метров на двадцать, и высотой в пять метров. Судя по дверям, из каждого такого зала можно было пройти в любую сторону, кроме, конечно, обращенной к космосу. На этих горела предупредительная надпись красного цвета. Ламп освещения в обычном смысле этого слова у хасков не было, светился весь потолок.

Земляне уже широко освоили главный корабль хасков. Кое-где свободными для прохода оставались лишь несколько метров, все остальное пространство занимали металлические нары в три яруса. Зорич не удержался и потрогал ложе, на котором ему предстояло провести год будущей жизни. Это было что-то, вроде пластика, упругого, и теплого на ощупь.

– Как вам? – спросил Манштейн.

– Да, без особых изысков, но все же лучше, чем на соломенных матах в пещере, – усмехнулся полковник.

Самих инопланетян было немного, а вот людей уже хватало. Тут были представители всех континентов и рас. Как заметил полковник, мужчины собирались кучками, лежали на нарах и что-то оживлённо обсуждали. А вот женщины казались более озабоченными, и сновали по кораблю с какими-то мешками, мисками с дымящейся едой, ведрами. При этом они постоянно разговаривали друг с другом, как с изумлением услышал Зорич, на самых разных языках. И при всем этом прекрасно друг друга понимали. Шум стоял, как на восточном базаре. Большую часть этого шума создавали детские имена, которые матери кричали в сторону бегающих по коридорам детей. Их было невероятное по числу количество. Это были даже не банды, а какие-то армии детей. Вот это забавляло и изумляло серба больше всего – дети, носящиеся друг за другом в догонялки, совсем по земному. Временами они едва не сносили идущих по коридорам людей и хасков.

– Эти бандиты вам тут не мешают? – спросил серб Курта.

– Кто, дети? Ни сколько. Они даже помогают разгружать транспорты и сопровождают новеньких в места расселения.

– А эти двери? – Зорич кивнул в сторону очередного шлюза. – Они у вас постоянно открыты?

– Да, а так они закрываются при опасности, и очень быстро.

Зорич невольно вспомнил виденный им когда-то давно фантастический фильм, и спросил:

– Это не опасно для тех, кто окажется внизу?

– Нет, тут есть фотоэлеметы, отвечающие за безопасность такого закрывания. Если под дверью окажется предмет с температурой тела хаска или человека, она просто не закроется.

– Гуманно, но не практично.

Потом им попалось несколько помещений, забитых под самый потолок ящиками и мешками.

– Это что такое?

– Продукты, медикаменты.

– Они что, никак не охраняются?

– Нет, это технически не возможно. Слишком много нужно людей, чтобы охранять всё это.

– Как происходит само расселение? Проблем много?

– Масса. Приходится учитывать даже такой фактор, как языковой. В одну половину заселяем европейцев, в другую китайцев. Потом приезжает еще одна группа китайцев, и они, естественно, хотят жить со своими. Тут же все начинают обмены. Все перемешивается, мы уже не понимаем, кто, где находится. К тому же люди по привычке пытаются отхватить как можно больше жизненного пространства для себя и своих близких. Так что приходится время от времени их всех по новой утрамбовывать в отсеках. И это стоит мне больших нервов.

– Верю. Как вообще проблема с организацией среди поселенцев? Это трудно?

– Нет. Я выбираю тройку землян, и они руководят всем отделом. Один отвечает за питание, другой за размещение, третий – за связь со мной. Главное правило любой работы – организовать троих, а потом уже все пойдет как надо.

Наконец они дошли до рубки. Если хаски хотели изумить своих новых союзников, то это удалось им в очередной раз. Они спроецировали на потолок объёмное изображение звёздного неба, с чудовищным по размеру Юпитером. В самой рубке было только три хаска и один человек. Тот стоял за их спинами, и внимательно рассматривал что-то на небольшом экране.

– Господа, у нас гости, – заявил командор.

Тут же в рубке стало светло, и хаски по очереди начали знакомиться с Зоричем. Ни одно это имя серб не запомнил, зато понял, что этого рыжего парня он точно знал раньше.

– Лейтенант армии США Джон Маккормик, – представился он.

– Мы раньше, кажется, даже встречали? – с усмешкой спросил Душан.

– Да, и не в очень приятных условиях. Но, всё это в прошлом.

– Лейтенант тут старожил, прибыл сюда раньше меня и он уже тут хорошо устроился, – пояснил Курт. Это удивило полковника.

– Как это вы оказались на линкоре раньше всех, Джон? Мы ведь попали под удар хинков в один день с вами и даже в одном месте?

– Лейтенант был один из первых спасённых нами людей, – пояснил Эрта. – Сейчас он помогает нам в управлении линкора.

Вот это полковник одобрил.

– Это надо-надо. Как, Джон, хорошо разобрались во всём этом?

– Да, у меня хорошая зрительная и моторная память.

– Тогда покажите нам её. Мне нужен план этого корабля.

– Никаких проблем. Можно?

– Конечно, – согласился Эрта.

Маккормик уселся в одно из освобождённых хаском кресел, и уверенно ткнул в одну из кнопок. Юпитер с экрана исчез, а, после нескольких комбинаций переключений на голографическом экране появился план лайнера.

– Задняя часть корабля – термоядерный реактор. Мы находимся в самом центре корабля, это сделано для живучести и управляемости судна. Всё остальное – жилая зона, продовольствие, мастерские.

– Какая часть предназначена для расселения землян?

– Вот эта.

Замигала красным светом большая часть плана линкора.

– И здесь должны поместиться пять миллионов человек? – не поверил Зорич. Командор подтвердил:

– Не только, хотя и большая часть. Есть еще восемь транспортов.

Хаск набрал на пульте ещё одну комбинацию, и на экране рядом с планом линкора появился еще один рисунок.

– Транспорт в пять раз меньше по размеру линкора, но зато специально приспособлен для перевозки войск. Проще говоря – это огромная, летающая казарма. Там все уже предусмотрено для перемещения живой силы. Кроме того, мы заселим все три эсминца. Сейчас там полным ходом идёт переоборудование всех второстепенных помещений для создания условий расселения землян.

– Понятно. Как они будут снабжаться на ходу? Вдруг возникнет необходимость перебраться с одного корабля на другой?

– У них тут несколько другая система, – попробовал приобщить к истине Маккормик. – Со сверхскоростью передвигается только линкоры и крейсеры. Остальные корабли во время «прыжка», примерно так они называют этот момент, пристыковываются к нему как поросята к свиномамке. Так что доступ будет открыт к любому кораблю в любое время.

Зорич кивнул головой, и обернулся к хозяевам судна.

– Всё понятно. Когда вы планируете стартовать?

– За сутки до часа "Х".

– Почему так рано?

– Иначе мы не успеем набрать скорость до прихода линкоров хинков, и они смогут нас перехватить. Против двух линкоров мы не сможем устоять.

У Зорича возникла простая мысль.

– А если этих линкоров не будет? Вы сможете стартовать после часа Икс?

Хаски переглянулись. Эрта осторожно заметил:

– Есть опасность и от других кораблей хинков. Меньшая, но есть. Даже эсминец сможет серьезно повредить линкор.

– Хорошо. Но вы гарантируете, что те пять миллионов землян, что мы загрузим на ваши корабли, долетят до вашей звёздной системы живыми и здоровыми?

– Да. Все рассчитано, все учтено.

Зорич кивнул головой.

– Ладно. Я пройдусь по кораблю, посмотрю, как устроились вывезенные вами люди. Маккормик, проводи и ты меня.

Они шли по кораблю, на ходу находя и решая массу проблем.

– Разместить и накормить, это только половина дела. Я с ужасом думаю, как нам ещё в таких условиях поддерживать чистоту и гигиену, – признался Курт.

– А как это делают хаски?

– С помощью обычного душа. Но у них нет проблем с волосами. А для нас это будет просто бичом божьим.

– Ладно, это как-нибудь решим. Вы лучше скажите, действительно все эти корыта способны вместить пять миллионов людей?

Манштейн не сомневался ни секунды.

– Да, может, и даже больше.