Текст книги "Коралловый город или приключения Смешинки"
Автор книги: Евгений Наумов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Беглецы растерянно переглянулись.
– Но так должен сделать каждый...
– Да, должен, а делает только добрый и великодушный:
с теми же просьбами Кит, Карасики и Рохля обращались к Лупибею, и в ответ услышали лишь брань и угрозы.
– А что случилось с Лупибеем и Спрутами?
– Их прогнали. Они получили по заслугам. Путешественникам показали Море Счастья. Жизнь здесь была сплошным праздником: обитатели играли на богатых подводных лугах, выискивали пищу, отдыхали – и все это без страха, ссор, без тени недружелюбия. Все, кого встречали путешественники, разговаривали с ними спокойно, открыто, с достоинством. Даже пугливые Креветки и скрытные Устринцы здесь никого не боялись и неспешно занимались своим денлом. Было удивительно видеть нежных Креветок, спавших прямо на лугу, а не съежившихся под листочками, или Устнриц, распахнувших свои створки и делающих внутри уборку...
А когда карета проплывала над колонией Жемчужниц, на них нельзя было смотреть – так нестерпимо они блестели. Почнти в каждой раковине сияла прекрасная жемчужина.
Дельфины выбрали самую лучшую жемчужину, отливаюнщую шелковистым лунным светом, и подарили ее девочке Смешинке.
– Помни,– сказал Сольдий,– внутри каждой, самой удивительной жемчужины – простая песчинка.
Путешественникам очень нравилось Море Счастья, но нужнно было торопиться. Коралловый город в опасности!
Дельфины согласились помочь его жителям.
– Мы будем сражаться с вами против Треххвоста и Лупибея,– сказал Сольдий.
Дельфины Сольдий, Фригий и Эллий впряглись вместо крылаток, которые важно расположились в карете вместе со всеми.
– Держитесь крепче! – крикнули Дельфины и так понеснлись, что вода загудела вокруг.
По пути Дельфины всплывали наверх, чтобы глотнуть свенжего воздуха, а потом мчались еще быстрее. Тяжелые непонворотливые Киты уступали им дорогу, стаи рыб приветствованли их, тюлени прощально махали ластами.
КОРАЛЛОВЫЙ ГОРОД В ОПАСНОСТИ
Не успели наши путешественники оглянуться, как оказанлись у стен Кораллового города. И вовремя: жители ничего не знали о надвигающейся опасности.
В городе с утра до вечера звучал веселый смех, который заставлял быстрее биться сердца и зажигал весельем глаза. Все смеялись!
Но Храбрый Ерш был по-прежнему серьезен и озабочен. Целыми днями он носился по городу и защитным стенам, принзывал жителей готовиться к бою.
Однажды он появился во дворце и спросил Смешинку и Сабиру:
– Где Морское Ухо?
Морское Ухо они нашли глубоко в подвале под защитной стеной.
– Здесь никто не мешает слушать,– пояснило Морское Ухо.– В городе сейчас слишком шумно, и я попросил Крынлатку Фа перенести меня сюда. Хорошо, что вы пришли. Есть важные новости.
Смешинка и Сабира тревожно переглянулись.
– На город надвигается войско Великого Треххвоста, конторое ведет царевич Капелька. Вместе с ним начальник странжи Лупибей.
– Ох! – Смешинка закрыла лицо руками.– Неужели цанревич будет воевать с жителями Кораллового города...
Как только Храбрый Ерш узнал о том, что войско Великонго Треххвоста скоро должно быть у стен города, он сразу же объявил военное положение и созвал совет, в который вхондили полководцы Белуха, Чавыча, Палтус и Морской Петух-Тригла.
– Я, главнокомандующий силами города Храбрый Ерш, объявляю заседание совета открытым! – торжественно сказал он.– Итак, получено чрезвычайно важное сообщение от всензнающего Морского Уха. На нас движется армия. Кроме того, не нужно забывать, что в скалах у города засели Спруты и Канракатицы, которые в любой момент могут напасть на город.
Прошлой ночью силами добровольцев Колюшек, Кузовков и Гольцов мы пытались атаковать их, но оказалось, что на поднходах затаились Лягвы Морские Черти. Добровольцы нанрвались на них и отступили...
Он перевел дух и торжественно оглядел полководцев. Все слушали серьезно, никто не смеялся и не улыбался. Было не до смеха – такая силища движется на город!
– Враг силен,– глаза командующего сверкали.– Но мы будем биться до победы! Мы им покажем!
– Может быть, лучше сдаться? – испуганно предложила толстая Чавыча.
– Сдаться? – гаркнул Храбрый Ерш.– Никогда! Кто не согласен сражаться, может уйти с совета. Ну?
Чавыча робко поглядела на всех и боком-боком двинулась к двери...
– Кто же будет пятым полководцем? – "просила Белуха.
– Войдите! – крикнул Храбрый Ерш, и в зале дворца понявилась Девятииглая Колюшка. – Вот кто будет полководцем! Она храбро билась во время ночной вылазки.
Девятииглая Колюшка важно заняла свое место.
– Силы явно неравны,– продолжал Храбрый Ерш.– Но мы для того и собрались, чтобы обсудить, как отстоять свонбоду. Дельфины обследовали город и подступы к нему и преднложили план обороны...
До глубокой ночи длился совет полководцев в Большом зале дворца. Было решено встретить первых же нападающих тучей Игл и Морских Стрелок, а потом обрушить с защитных выступов груды камней, которые погребут не только первые ряды Акул, но и ворота – таким образом вход в город будет наглухо закрыт.
– А потом пусть пролезают сквозь бойницы по одному. Мы устроим каждому хорошую встречу.
Никто не заметил, как чуть шевельнулся бугорок в дальннем углу зала. Дракончик-шпиончик 13-13 только одному ему известными ходами проник во дворец и теперь подслушивал все, что говорилось на совете. А когда полководцы покинули зал, 13-13 неслышно скользнул в коридор. Оттуда он пробрался в подземелье и через некоторое время уже был в скалах за городом и докладывал обо всем Спрутам.
В это время у Смешинки шел другой совет, о котором не только Дракончик-шпиончик, но и главнокомандующий Храбнрый Ерш не знал. Тут были Сабира, Морское Ухо, Альбина, Ласточка, Чернобровка и Черноспинка, Плотвичка-Гимнастка и Кузовок. Этот совет кончился тоже далеко за полночь.
– Итак, Великий Треххвост остался в замке,– говорила Смешинка. Поэтому я думаю, наше дело увенчается успехом.
– Придется крепко поработать,– сказали Чернобровка и Черноспинка.– В городе насчитывается сто тысяч раковин Пинна. Они дадут нам нити. Пятьдесят тысяч раковин Мурекс дадут краски. Две тысячи Морских Ежей снабдят нас иголнками для шитья, а тысяча Коньков-Тряпичников сошьют за два дня то, что нужно.
– При условии, что все мы будем дружно помогать Коньнкам,– добавила Плотвичка-Гимнастка.– Я и мои подруги готовы.
– Тогда за дело!
Было ясное солнечное утро, когда войско Великого Трехнхвоста подошло к стенам Кораллового города.
Первыми, как всегда, приближение врагов заметили Теленскопы. Они круглосуточно несли дозор и пристально следили за каждым подозрительным движением. Так, еще с рассвета они заметили необычное оживление в скалах вокруг города. Вскоре оттуда поднялся отряд Каракатиц и стремительно уданлился навстречу войску. Защитники города не знали, что Канракатицы поспешили передать Лупибею сведения о готовящейнся обороне.
Развернувшись широким фронтом, двигались кровожаднные Акулы.
Впереди всех, чуть пошевеливая хвостом, медленнно рассекала воду громадная Китовая Акула, на которой воснседал царевич Капелька, закованный в перламутровый панцирь, с лицом, закрытым серебристой кольчугой. Вокруг него расположились рыбы-военачальники – Адмиралы, Генералы, Капитаны. Был даже один Кардинал.
Рядом, то обгоняя, то отставая, в окружении личной охранны носился в своей карете Лупибей. Он без конца выкрикивал призывы покончить с мятежниками.
– После победы вы будете пировать в городе три дня и три ночи! – орал он.– Город будет ваш!
От этих обещаний глаза Акул наливались кровью, Крабы еще быстрее перебирали ногами. Кальмары то бледнели, то темнели от жадности, а Медузы усиленно накапливали яд.
Каждая Акула была окружена Лоцманами и Прилипаланми, которые суетились изо всех сил. Лоцманы то и дело поднплывали к Капитанам, чтобы сверить курс своих хозяек, а Прилипалы нежно щекотали Акул под плавниками. Все они надеялись, что на пиру победителей им перепадут лакомые куски.
Множество Крабов, снятых с мрачных скал, шли по дну сметая все живое. Над ними молниеносно проносились Кальнмары с развевающимися щупальцами. Их было так много, что казалось, будто надвигается сплошная туча из щупалец.
Войско встало у города, и от него отделилось десять больнших Акул-Молотов. Они выстроились вереницей, разогнались я помчались к воротам, намереваясь на ходу разбить их своими Хтяжелыми орудиями.
По сигналу Храброго Ерша ударила из амбразуры пушка. И тотчас туча Игл вылетела из бойниц навстречу Акулам. Но что это? Иглы со звоном отлетают в стороны, а Молоты все так же неудержимо и грозно мчатся дальше.
Главнокомандующий понял, что кто-то проведал об их занмысле, предупредил врагов, и Молоты надели серебристые кольчуги. Точно: вот блестят чешуйки в солнечных лучах. У него вырвалось проклятие.
– Камни! – закричал он во все горло.
И едва Молоты приблизились к воротам, сверху обрушинлись тяжелейшие глыбы, которые таскали всю ночь жители на защитные выступы. Вот-вот попадут Акулы под гранитные обломки и будут похоронены под ними. Это устрашит других нападающих.
Но Молоты резко свернули в сторону, и удар пропал зря:
камни лишь завалили ворота, но никто из врагов не понстрадал.
А из скал лезли Спруты. Они принялись деловито разбинрать завал. Пущенные в них остатки Игл не причинили вреда:
Спруты тоже были надежно защищены кольчугами.
– Эй, все сюда, к воротам! – закричал главнокомандуюнщий.– Закроем их своими телами!
– Зачем телами? – раздался откуда-то сверху знакомый голос.– Разве нет другого способа защиты?
Осажденные подняли головы. Сверху, откуда приходили солнечные лучи, быстро спускались двое.
– Это Звездочет-Клоун! – крикнула громче всех Сабира. Второго не знал никто. Маленький, стройный, в узкой набедренной повязке и с небольшой сумочкой на боку, он скользил рядом со Звездочетом-Клоуном. Его большие выразительнные глаза с любопытством рассматривали окружающих.
– Зачем же своими телами? – повторил мудрец, опуснкаясь рядом со Смешинкой.– Бой только начался, и тела прингодятся нам...
Он крепко обнял девочку Смешинку, погладил Сабиру, понздоровался с Храбрым Ершом. Тот угрюмо рассматривал нензнакомца :
– Уж не лазутчик ли это Великого Треххвоста?
– Нет, это мой друг Каппа. Лазутчики не появляются в разгар битвы. Они заранее выведывают тайны врагов... Канжется, именно это у вас и произошло.
Храбрый Ерш кивнул:
– Они разнюхали все, что мы говорили на совете!
– А где проходил совет? Ах, в Большом зале дворца? Нужно было перед советом пошарить по углам, помнится, там были любимые гнездышки Дракончиков-шпиончиков...
Полководцы Палтус и Тригла наперебой рассказывали Звездочету, как расположилось войско вокруг города.
– Значит, там, на Китовой Акуле, сам царевич? – мудрец переглянулся с Каппой. – А нельзя ли его оттуда выкрасть? Наверху я видел трех Дельфинов. Они сказали мне, что ждут задания...
Но главнокомандующий уже умчался к воротам, на ходу отдавая распоряжения. Там плотной стеной, приготовившись к смертному бою, стояло его храброе войско: Ерши, Ерши понлосатые, Ерши-носари, Ерши тихоокеанские, Ерши-задиры" Ерши-попробуй-тронь. За ними теснились самые отчаянные Ошибни, Бычки, Рябчики, Кузовки. Гольцы.
А по другую сторону ворот завал из камней был уже разонбран, и Молоты снова ринулись на штурм. Разгоняясь с гронмадной скоростью, они ударяли в ворота так, что раздавался треск. Створки подавались... и вдруг распахнулись настежь.
С диким гиканьем, пронзительными криками вырвался из города летучий отряд, предводительствуемый самим главноконмандующим.
Вооруженный двумя гимнотидами, он поднырннул под первую Акулу-Молот и полоснул ее так, что она тут же перевернулась кверху брюхом. Вторая Акула была атаконвана тремя Ершами-задирами. Она взвыла от ударов и бронсилась наутек. Остальные в панике повернули обратно.
Со стены ударила пушка – сигнал к отступлению. И вонвремя. К воротам уже мчались Кальмары. Едва успел последнний Ерш нырнуть в ворота, как створки их захлопнулись, приндавив чье-то ретивое щупальце.
Главнокомандующий торжествовал.
– Дали им как следует, а? – поигрывал он гимнотиданми.– Подумают, прежде чем сунуться!
Но в ворота уже с треском ломились Гигантские Кальманры. Зацепившись крючками щупалец, они изо всех сил дерганли и раскачивали створки.
И тут Храбрый Ерш увидел странное шествие. Ласточки, Чернобровки и Черноспинки несли наполненные желтоватой жидкостью раковины Мидий. Плотвички-Гимнастки катили колючих Морских Ежей. За ними двигались маленькие Брызгуны и нахохлившиеся Крылатки. Все они поднимались к бойницам и занимали там места.
– Эй, кто приказал? – закричал Храбрый Ерш.
– Это я, – сказала Смешинка.– Не приказала, а попронсила.
Храбрый Ерш вытаращил глаза от удивления: "мелюзга" готовилась к бою! Они раскладывали свое "рукоделие" у бойнниц и озабоченно поглядывали вниз.
А внизу творилось жуткое. У стен копошились Спруты. Кальмары и Каракатицы стрелами носились вокруг, выискивая малейшую щель и забрасывая чернильные бомбы. Акулы ревели, разевая зубастые пасти и готовые ворваться в город. Крабы карабкались вверх по стенам, царапая кораллы клешннями.
Ласточки и Чернобровки принялись бросать вниз, да Спрутов и Кальмаров, маленькие ракушки с желтоватой жиднкостью, и тотчас раздавались душераздирающие крики врагов.
– Что это?– ошеломленно спросил Храбрый Ерш.– Что за невиданное оружие?
– Страшная кислота морских фиников, которой они пронжигают камни, ответили Ласточки. – Сегодня ночью все финники города дали нам свою кислоту.
– Молодцы! – расчувствовался главнокомандующий.– Вон сколько урону нанесли врагу! Жалко только, что кончилась кислота...
– Ничего. Зато найдется другое.
Заметив, что смертоносные раковины больше не падают сверху, Акулы, Кальмары и Осьминоги снова пошли на принступ. Этого только и ждали Брызгуны. Они отламывали у Ежей длинные иглы и подносили к колючкам Крылаток. На концах колючек появлялись вязкие маленькие капли яда. Брызгуны снимали яд ежовой иглой, и как только в бойнице показывался "лаз или бок врага, выстреливали с непостижимой быстротой и меткостью – ни одна игла не пропала даром!
Едва отравленная игла вонзалась в тело врага, он тут же испускал дух. Это на некоторое время охладило пыл противнников. Они отхлынули подальше. Тогда иглы полетели вниз на копошившихся Спрутов. Те моментально сменили победнный цвет на защитный и, слившись с камнями, стали уползать.
– Смотрите, они заколебались!
В стане Великого Треххвоста царила нерешительность. Изнрядно потрепанные Акулы уже не хотели идти в бой. Крабы выжидали у стен. Кальмары кружили в некотором отдалении. К ним подплыл на Китовой Акуле царевич и начал что-то говорить, указывая на город.
– Он призывает их атаковать ворота,– сказало Морское Ухо.
– Пока он стоит во главе, на спасение надеяться неченго,– хмуро сказал Храбрый Ерш.
– Все-таки нужно его выкрасть,– посоветовал Звездочет-Клоун.
– А как?
– Если бы Дельфины могли принимать защитную окраснку так же, как Осьминоги...– вздохнул Каппа...
– Может быть, покрасим их под цвет моря? – предложил Звездочет-Клоун.– Наберем побольше ярко-голубой краски...
– Нет у нас такой краски,– Смешинка грустно перегляннулась с Ласточкой.– Осталась только пурпурная...
– Много? – обрадовался Звездочет-Клоун.– Тогда чего же проще: покрасим и Дельфинов, и море в пурпурный цвет'
Тотчас позвали Дельфинов, два Бентозавра-носильщика приволокли чан пурпурной краски, полученной от раковин Мурексов. Пришел неторопливый маляр Менек со своими киснтями из морских перьев. Он обмакнул кисть в чан и провел по боку Дельфина Сольдия. Бок сразу же стал ярко-красным.
– Ой как красиво! – взвизгнули Чернобровка и Черноспинка.
А зеленая Перепелка принялась шмыгать между чаном и Меньком так, что на нее тоже попало несколько капель, и она запестрела пурпурными пятнами (с тех пор она такой и останлась).
– Кыш отсюда! – замахнулся на нее Менек.– Не мешай! Он выкрасил Дельфинов, а оставшуюся краску разлил в пустые половинки раковин, как приказал Звездочет-Клоун.
После этого у ворот были собраны все рыбы-Листы, какие бынли в городе. Каждая из них взяла раковину с краской, ворота чуть приоткрыли, и Листы стали выплывать и подниматься вверх. Со стороны казалось, что это сквозняком выносит дейнствительно попавшие невесть откуда в город листы – у кажндой рыбки даже маленький усик свисал вниз, словно черенок.
Листы всплыли на поверхность и стали медленно двигатьнся к врагам. И как раз в это время царевич вернулся с больншей частью Кальмаров и теперь спешно выравнивал фронт. Морское Ухо сообщило, что царевич готовит новый штурм. Теперь он сам поведет войско в атаку. Его Китовая Акула бундет таранить ворота.
– Приготовить пушку! – приказал главнокомандующий. Пушкарь Омар забил в ствол толстый морской огурец. Фронт Акул изогнулся и двинулся к городу. Впереди, вынставив страшное тупое рыло, набирала скорость для удара Китовая Акула. На широкой спине ее стоял царевич, воорунженный рыбой-Саблей.
Раздался страшнейший удар, створки ворот разлетелись вдребезги. Но сами ворота оказались узковатыми для брюха Китовой Акулы: она застряла в них, беспомощно виляя хвонстом.
Пушка гулко выстрелила, и морской огурец, перелетев ченрез Китовую Акулу, попал прямо в глаз Лупибею, мчавшемунся на подмогу царевичу.
– Ай-яй-яй! – завопил Спрут, хватаясь за глаз. К нему сразу же подскочил Хирург и наложил черную понвязку. А когда Лупибей открыл наконец уцелевший глаз, ему показалось, что все море вокруг в крови.
Но то была не кровь, а краска, которую вылили из раковин Листы, услышав выстрел пушки. Войско остановилось в недонумении. Откуда кровь, уж не из Китовой ли Акулы? Все усинленно принюхивались. А в это время вверху скользнули три красные тени – Дельфины. Один рванул за хвост Китовую Акулу, второй укусил за плавник, а третий схватил царевича. Тут же все Дельфины разом взмыли вверх и перескочили через защитную стену в город.
Заревев от боли, Китовая Акула с силой взмахнула хвонстом и вырвалась из плена. Этим сразу же воспользовался Лупибей.
– Вперед! Ворота открыты! Все в бой! – заорал он, но понскольку сам не двигался с места, то и все остальные стояли.
– Трусы! – багровея, Лупибей тряс щупальцами.– Впенред, город наш!
– А где царевич? – раздались голоса.– Его нет... Он погиб!
– Мы возьмем город без него! Ворота открыты – город в нашей власти!
Это подстегнуло нападающих. Они двинулись к воротам.
– Полки резерва – в бой! Все на штурм! – надрывался Лупибей.
А в это время Храбрый Ерш поставил у ворот свое войско для последнего боя.
– Как только покажется первый нападающий – бросаемнся в атаку! наставлял он.
Все ближе и ближе стена врагов...
– Ну, кажется, пора,– сказала девочка Смешинка.
– Да, пора,– ответили Ласточки, Чернобровка и Черноспинка, мышка Альмина, Плотвичка-Гимнастка, Кузовок и Сабира.– Пора!
В полной тишине забарабанил Крокер. Главнокомандуюнщий, напрягшийся для последнего броска, оглянулся.
Из Голубого дворца медленно выползал Великий Трехнхвост.
САМОЗВАНЕЦ
Храбрый Ерш видел владыку моря только за прозрачной стеной, и хотя его громадные размеры поразили бунтаря, но он не испытывал такого острого страха, потому что чувствовал себя несколько защищенным прозрачной стеной. Теперь же, столкнувшись с ним нос к носу, он показался сам себе рачком Капшаком перед Китом.
И все же Храбрый Ерш не струсил, не убежал. Растопырив колючки, схватив свою верную гимнотиду, он ринулся на вландыку. Тог чуть-чуть приоткрыл пасть – словно улыбнулся, и главнокомандующего как не бывало.
Крик боли и гнева пронесся по рядам защитников города. Они двинулись к пасти чудовища, готовясь последовать за своним главнокомандующим, с ними хлынули все морские житенли... еще миг – и Великий Треххвост начнет глотать их сотнянми, тысячами.
– Стойте! – крикнула Смешинка.– Храбрый Ерш жив! Она подала знак, пасть Великого Треххвоста приоткрылась с глухим рыком и... появился главнокомандующий. Он был взъерошенный, растерянный, но все такой же решительный, словно побывал не в пасти чудовища, а в простой уличной понтасовке.
– Не бойтесь, это...– закричал он.
– Молчи! – остановили его Смешинка и Сабира. – Услыншат враги! Молчи!
Владыка продолжал выползать из дворца под недоумеваюнщими и испуганными взглядами жителей. Туловище еще не успело показаться до половины, а голова уже приблизилась к воротам. И тут ее увидели нападающие.
– Великий Треххвост! – прокатился рев по всему фроннту.– Владыка в городе! Наш повелитель здесь!
Узкая хищная голова чудовища как-то съежилась, протиснкиваясь в ворота, а потом вновь стала расправляться и раздунваться еще больше. Из дворца только показался первый хвост. Туловище тянулось и тянулось нескончаемо... Оно пестрело серо-зелеными и синими разводами, хвосты и плавники были ярко-розового цвета, живот поблескивал перламутром, а глаза полыхали изумрудами.
Наконец чудище выбралось из ворот и заколыхалось перед своим войском. Теперь все увидели, как он, владыка, несказаннно велик. Даже Акулы казались рядом с ним мелкой Тюльнкой. Он мог проглотить любую из них, даже не поморщивншись. А уж о Скатах, Кальмарах и Крабах говорить нечего – они были мельче его чешуи.
Великий Треххвост медленно разинул пасть, и могучий трубный голос его заставил всех содрогнуться:
– Слушай мой приказ!
Все насторожились. Адмиралы, Генералы, Капитаны вынтянулись в струнку.
– Уходите отсюда.
– А как же город? – кричали Акулы, Кальмары, Морские Коты, Медузы, Крабы. – Мы хотим пировать... Мы гонлодны! Лупибей обещал...
– Вот пусть Лупибей и накормит вас,– в голосе владыки сквозь грохот зазвучала насмешка.– Можете съесть его санмого!
– Ну уж дудки! – завопил Лупибей, приходя в себя после неожиданного потрясения при виде самого владыки.– Лучше мы сожрем тебя! Тем более, что ты самозванец!
– Самозванец... Самозванец...– зашуршала толпа.
– Ты нахал, Лупибей, это я знал,– ответил владыка.
– Конечно, самозванец! – надрывался Спрут, держась, однако, на почтительном расстоянии от чудища.– Настоящий владыка в замке, он не может выйти оттуда.
– Почему это я не могу выйти из замка? – загрохотал Великий Треххвост.– Вот видишь, я здесь...
– Нет, ты не вышел! Ты не можешь выйти, поэтому самонзванец! – блеял Лупибей, как бешеный носясь вдоль фронта.– Не слушайте его! Хватайте его, рвите! Вперед, Акулы!
– Я проглочу тебя, подлый изменник! – Владыка раснкрыл пасть и двинулся вперед. В чудовищной пасти белели острые зубы величиной с самого Лупибея. Зловеще извивался язык. Чернела бездонная глотка...
При виде такого зрелища Лупибей словно обезумел. Он с остервенением принялся нахлестывать упряжку Меч-рыб и кинулся удирать. Дрогнуло войско. Акулы сыпанули кто куда, Морские Коты упали на дно, Окуни-Зебры полезли в густые заросли зостеры. Крабы громадным валом покатились прочь от города, давя друг друга...
А в это время на стенах города ликующие жители взахлеб рассказывали друг другу, что Великий Треххвост на самом деле не настоящий владыка, а его чучело, которое сшили за две ночи Коньки-Тряпичники из биссусной ткани и раскрасили красками Мурексов. Движут чучело сидящие внутри раздувншиеся Иглобрюхи, а говорит через громадную рапану Язык, который устроился внутри глаза чудовища.
И вот теперь Язык и сотня раздувшихся Иглобрюхов, сидянщих в ярко раскрашенном чучеле, прогнали врага от города. Смешинка, глядя на эту картину, подбоченилась и стала смеяться. Она смотрела на удирающего Лупибея, на прожорнливых Акул, на коварных Каракатиц и Кальмаров, на труснливых Спрутов, еще недавно рвавшихся в город. Гнев и ярость прорывались в ее смехе. Этот смех – гневный и торжествуюнщий – подхватили все защитники города.
Войско было рассеяно.
Смешинка посмотрела на покачивающееся чучело.
– Уничтожьте его, чтобы жители ничего не боялись и чувствовали себя счастливыми.
– С радостью! – закричал Храбрый Ерш и, прихватив две гимнотиды, помчался к чучелу. Он поднырнул под чудище, наншел шов и провел по нему гимнотидой по направлению к паснти. Чучело на глазах у всех распалось, из него вывалились раздувшиеся, одуревшие в темноте Иглобрюхи. Они таращили ничего не понимающие глаза.
Последним выпал Язык с громадной витой раковиной. Чунчело съежилось, стало плоским и медленно опустилось на дно. Язык посмотрел на него с сожалением.
– Что ты наделал? – загремел он на Храброго Ерша, принставив раковину ко рту.– Там было так уютно и весело! А Храбрый Ерш снова появился на защитных стенах.
– Эх, с каким удовольствием я уничтожил бы самого Венликого Треххвоста! – мечтательно произнес он.– Но...
– Но прежде я уничтожу тебя, ничтожный Ершишка! – раздался гневный голос, и все обернулись.
Дельфины, которые до этого плавали наверху, выполняя просьбу Смешинки, теперь спускались вниз. На одном из них, на Сольдии, сидел так дерзко похищенный царевич.
– Ты?! – Храбрый Ерш задрожал от ярости.
– Да, я сын Великого Треххвоста! А ты способен только расправляться с безжизненными чучелами, герой! Главнокомандующий выхватил гимнотиду:
– Защищайся! – И никто не успел произнести и слова, как он бросился на царевича.
Капелька взмахнул саблей. Храбрый Ерш был опытным бойцом, не раз сражался даже с восьмирукими Спрутами. Он на ходу увернулся от удара и сам ткнул врага ножом, целясь в щель панциря. Капелька успел подставить руку и отразил удар перламутровым налокотником. Храбрый Ерш извернулнся и тут же ударил снизу – только панцирь снова спас его противника.
Но вот сабля сверкнула и выбила у Храброго Ерша гимнонтиду. На миг он застыл от неожиданности, и все затаили дыханние: сейчас царевич нанесет удар... Но Капелька указал на нож:
– Подними! С безоружными я не дерусь.
Главнокомандующий захлебнулся от возмущения:
– Не дерешься с безоружными? Но ведь ты закован в паннцирь с головы до пят! Давай биться по-честному, без кольчуг и панцирей!
– Согласен,– сказал царевич.– Но я не могу снять паннцирь. Только мастера подземелья в замке, которые заковали меня по приказу отца, Великого Треххвоста, могут меня раснковать...
– Ты считаешь, что твой отец – Великий Треххвост? – неожиданно раздался взволнованный голос. Это говорил Каппа.
– Да, он мой отец! – сказал царевич.
– Почему же ты совершенно не похож на отца?
– Я спрашивал у него, и он ответил мне так: "Почему гонловастик не похож на взрослую лягушку? Почему личинки Крабов и Угрей не похожи на своих родителей?"
– Значит, сейчас ты – личинка? А со временем будешь таким же страшным и уродливым, как Великий Треххвост? И ты хочешь этого?
Тень пробежала по лицу царевича.
– Пока нет,– тихо сказал он.– Этого может и не быть. Ведь мой отец – всемогущ. Захочет он – и я навсегда останнусь таким, как сейчас.
– Так он говорил? – Каппа обошел вокруг царевича, разнглядывая его.Нет, сейчас ты, Капелька, очень похож на драгоценную жемчужину – весь так и сверкаешь... Но что там, в середине?
Смешинка коснулась жемчужины, подаренной Сольдием, и повторила его слова.
– Если это настоящая жемчужина, то внутри у нее долнжна быть простая песчинка.
– Верно! И сейчас мы проверим, осталась ли у него в дунше хотя бы песчинка простоты и добра.
Каппа достал из сумочки тонкую рисовую лепешку.
– Вспомни, Капелька! В детстве ты любил эти незатейлинвые рисовые лепешки. Вспомни, Капелька! Их выпекал тебе дядюшка Карп. Возьми и съешь!
Как завороженный, не отрывая взгляда от Каппы, царевич взял лепешку и откусил от нее кусочек. И тотчас мучительно нахмурился, словно припоминая что-то. Откусил второй кусончек, третий...
– Кто ты? – с усилием выдавил он.
– Съешь всю лепешку и вспомнишь. Она впитает тот страшный яд, которым опоили тебя, и тогда разум твой пронсветлеет. Ешь!
Царевич торопливо ел лепешку, и все смотрели на него, затаив дыхание. Каппа стоял молча, с невыразимой мукой глядя на своего сына, который забыл его. И тут у царевича вырвалось:
– Отец!
Каппа и Капелька бросились в объятия друг друга. Что-то бессвязно говорили и не могли наговориться после долгой разлуки.
– Пойдем,– сказал Звездочет-Клоун друзьям.– Пусть никто не мешает им сегодня.
– Но что произошло? – допытывался Храбрый Ерш.– Я ничего не понял!
И Звездочет-Клоун рассказал им все: как похитили сына Каппы и сделали из него царевича, сына Великого Треххвоста, как заставили забыть родного отца.
– Но зачем, зачем? – стиснула руки Смешинка.
– Это знает только сам Великий Треххвост.
– Теперь они уплывут домой? Навсегда?
– Нет, еще рано домой. Пока существует Великий Трехнхвост, Капелька всегда будет в опасности. И над городом винсит угроза. Нам нужно проникнуть в замок и сразиться с санмим владыкой. Только тогда мы вздохнем свободно.
– Что ты говоришь? – ужаснулась Сабира.– С самим Венликим Треххвостом? Он всех проглотит и не заметит! Он так велик и страшен!
– Ну, не так страшен и не так уж велик,– с загадочной улыбкой ответил Звездочет-Клоун.
– Но как проникнуть в замок?
– Очень просто, по Темной трубе. Это единственный путь.
КТО БЫЛ ЗА ПРОЗРАЧНОЙ СТЕНОЙ
Жуйдавись медленно прохаживался у двери, закрывающей Темную трубу, и тоскливо размышлял о том, как несправеднлива жизнь. Еще недавно каждый Спрут получал четыре обеда в день и, кроме того, мог прийти на кухню, выбрать люнбое приглянувшееся ему блюдо. А тот, кто нес ночные дежурнства, получал еще дополнительный обильный ужин. Теперь же, когда город взбунтовался, еды в замке не осталось и кажндому Спруту сократили норму до одного обеда в день. Да и что это за обеды? Повара тайком пожирают половину куншаний...
"Что же дальше будет? – подумал с отчаянием Жуйдавись.– Так мы умрем с голоду! Нет, надо обязательно отвоенвать проклятый Коралловый город!" Он подтянул пояс на отощавшем животе и разозлился: "Скоро мне придется меннять свое имя! Оно звучит насмешкой".
– Лапы вверх! – вдруг раздался решительный голос, прервавший невеселые мысли Жуйдавись.
Он с удивлением обернулся и увидел встопорщенного Бычка-цуцика, наставившего на него громадный пистолет.
– Что? – спросил растерянно Жуйдавись, потянувшись одним щупальцем к своему оружию.
– Лапы вверх, говорю! – еще громче крикнул Бычок-цуцик. – Не то стреляю! Ты окружен, так что лучше сдавайся!
– Сдавайся – мрачно подтвердил кто-то сзади.
– Сдавайся! – добавил голос справа.
Жуйдавись струхнул. Он не отводил вытаращенные глаз от громадного пистолета, и щупальца его медленно поднимались вверх, роняя дубинки. Кто-то обезоружил Спрута.
– Стой здесь и молчи! Не то пристрелю!
– По-осторожнее с оруж-жием,– прошипел Спрут. – Если этот большой пистолет... выстрелит...
– Не беспокойся, он не выстрелит! – звонко ответил Бычок-цуцик и бросил что-то рядом со Спрутом.
Тот скосил глаза и с удивлением увидел, что это не пистолет, а обыкновенный морской огурец. Какой позор!
