Текст книги "Вопреки обыкновению (СИ)"

Автор книги: Этого Удалите

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Мирра в какой-то горячке предвкушения волшебства даже не подумала обижаться, только хмыкнула и пожала плечами. А потом начала медленное перевоплощение. Ей хотелось оттянуть мгновение предстоящего полета, предварительно почувствовать каждую свою мышцу, натяг крыльев, уловить витающие запахи и мысли. Драконица не жалела затраченного времени. Она жмурилась от удовольствия и наслаждалась каждым моментом вернувшейся магии. Даже легкая боль показалась приятной, потому что приближала возможность воспарить.

Ощутив свое полное преображение, Мирра прыгнула с парапета, поймала воздушный поток и распласталась на нем. Он, плавно огибая развалины замка, несся вперед, то замедляясь, то ускоряясь, следуя одному ему понятному велению. Невольно поддавшись его зову, драконица на миг почувствовала себя крошечным листом, гонимым ветром по сухой пустоши, или легким пером, скользящим по глади озера. Она ощутила зависимость от стихии, полное слияние с ней и потерю своей воли. Потом Мирра, захотев вернуть себя, взмахнула крыльями и поднялась выше. Теперь стихия неслась параллельно с нею, соревнуясь и ревнуя, как живое существо, ощущающее кого-то равного себе по силе, но желающее свергнуть его, во что бы то ни стало. Драконица не собиралась воевать с разбушевавшимся ветром. Она стрелой взмыла еще выше, туда, где воздух почти неподвижен, где царит вечное спокойствие и меланхолия. Попутно скользнула взглядом по руинам, сосчитала башенки: шесть, четыре квадратом, две – немного поодаль, по разные стороны друг от друга, получался почти правильный шестигранник. Интересно, откуда это знал Жюль, если даже она сама не обращала на это внимания прежде?

Девочка едва удержалась от того, чтобы прислушаться к мыслям своего гостя. Это было бы нечестно, как тайком подглядывать за чем-то интимным. Мирра разрешила себе только пофантазировать о том, чем парень может заниматься сейчас: наверное, сидит у очага – смотрит на огонь по своей излюбленной привычке, или у окна – буравит взглядом небо, и гадает, куда же пропала окрыленная подружка. Драконица засмеялась своей шутке. Смех получился рокочущим и низким, как грохот камнепада. Было странно осознавать, что он извергнут из глотки живого существа. Особенно на этой высоте.

Мирре надоело носиться в гордом одиночестве, и она спустилась. Ветер, уже забывший о своем недавнем соперничестве, встретил девочку радостным ревом и подхватил в свои объятья. Внизу мелькали поля, дома, дороги. Скорость и вечерние сумерки растворяли мелкие детали, запрещая всматриваться. Они рисовали картинку бытия лишь широкими мазками. Драконица почти не осознавала, где она находится. Пожалуй, даже готова была предположить, что еще немного, и покажется граница королевства.

И лишь увидев вдали золотые башни, Мирра поняла, куда ее занесло по воле ветра. Туда, где она совсем не желала оказаться. И снова, как вчера, вспомнилась драка, принц в лапах и его нечаянный поцелуй. Паника охватила душу. Девочка вдруг представила, что Людвик вдруг посмотрит в окно своего дворца, увидит черную тень в небе и подумает... Что именно юноша может подумать, драконица не знала, но ее сердце грозилось разбить ребра в крошево, а мысли то застывали ледяными скульптурами, то низвергались водопадом.

Спасаясь бегством от заполонивших воображение бездонных синих глаз принца, Мирра слишком сильно забила крыльями по воздуху, и едва не перевернулась. Кульбит вышел неуклюжим и весьма болезненным для спины и шеи. Девочка выпустила облако пара из пасти и, прикрыв себя им, полетела подальше от такой волнительной столицы королевства. Надо было возвращаться. Тем более, на небо медленно наползала почти черная, рваная по краям туча, а ветер снова вспомнил, что он не друг, а соперник, и начал бить по крыльям и глазам, перехватывать дыхание, мешать-мешать-мешать.

Мирра, немного задыхаясь, поспешила в сторону дома. Подспудное осознание того, что там ждет Жюль, грело душу. Пусть он не так красив, не так галантен, как принц, пусть у него не только нет дворца, но и даже простого дома, парень обладает своими достоинствами. Девочка почему-то решила, что он обязательно обидится, если она расскажет ему, что ее вдруг занесло в столицу, поэтому решила молчать о своем путешествии. И тем более о своем волнении, которое вызвало простое воспоминание о Людвике.

Чем более отдалялись золотые крыши дворца, тем спокойнее становилась драконица. Ей даже стало немного смешно от своей паники. Какому принцу придет в голову наблюдать за небосводом в это время суток. Наверняка, сейчас он уже спит. И его покой охраняет отряд верных телохранителей. Представленная картина рассмешила. Из пасти вырвался громоподобный смешок, вместе с легким дымком, тут же устремившимся к своим сестрицам-тучам.

Громкий рык, донёсшийся сзади, поменял градус настроения на прямо противоположный. Мирра насторожилась и оглянулась. Прямо к ней стрелой мчался сородич. Он казался огромным и черным на фоне неба, из его пасти вырывались язычки яркого пламени. Размах крыльев явно превышал Миррин. Гребни на его спине топорщились, а заостренный кончик хвоста был вытянут в струну. Дракон словно сошел со страниц детских сказок, и полностью соответствовал напыщенным описаниям из древних трактатов. Разумеется, девочка не могла сравнить его с собой, потому что до сих пор увидеть себя в полный рост возможности у нее не было, но она почему-то не сомневалась, что по сравнению с сородичем выглядит просто птицей-переростком.

Мирра не могла знать, обрадован дракон или, напротив, готовится атаковать. Батальные сцены в книгах и научных трудах Лазаря она благополучно пропускала, о чем в данный момент почти пожалела. Ей захотелось поскорее отделаться от неожиданной встречи. Девочка вытянулась в струнку и прибавила скорость.

Впрочем, попытка сбежать оказалась неудачной. Незнакомец поравнялся с Миррой и что-то прорычал. Она не разобрала ни одного слова в какофонии звуков, либо от неожиданности встречи и собственной растерянности, либо язык великих крылатых мало походил на общеимперский. Драконица промолчала, втайне надеясь, что сородич не предпримет новых попыток пообщаться. Однако, зря. Дракон вновь что-то прорычал, без особых усилий летя рядом с ней. Интонационно фраза повторяла первую. И боевой клич не напоминала. Скорее уж какое-то приветствие.

Мирра переборола свою застенчивость и прислушалась к его следующему рыку. Теперь это прозвучало вопросом, но о чем именно незнакомец спросил, по-прежнему оставалось загадкой.

– Извините, я вас не понимаю, – ответила драконица, бросив на собеседника выразительный взгляд.

Дракон не менее проникновенно глянул на нее и подмигнул большим, отливающим зеленью, глазом. Это явно нельзя было отнести к агрессии. Девочка стушевалась на миг, но потом ей пришло в голову, что в этом случае, уж точно можно использовать телепатию. С этим типом они могли обладать одними и теми же способностями, так что вполне возможно, что он давно уже влез в ее голову и спокойненько считывает себе все мысли. Сосредоточившись, Мирра позволила себе погрузиться в свободно текущую волну внутреннего мира дракона, не поймала конкретных фраз или хотя бы слов, но уловила заинтересованность, любопытство и.... иронию. Кажется, сородич просто подсмеивался над ней. Девочка возмутилась и эфемерная связь лопнула.

Дракон словно ощутив это, улыбнулся во всю зубастую пасть, перекувыркнулся в воздухе и пристроился с другой стороны. Дразнить и баловаться, похоже, было вполне в его духе.

Мирра не знала, что и думать, просто выждала момент и резко спланировала вниз. Этот неожиданный маневр позволил ей уйти в низкое довольно плотное облако. Тяжелые холодные капли стекали по чешуйчатому телу, застилали глаза. В плотном волокнистом тумане нельзя было разглядеть собственный хвост. И звук тяжелого дыхания раздавался, казалось, сразу со всех сторон, приглушенный и какой-то нереальный.

Лихорадочно набирая скорость, драконица летела на пределе своих сил и возможностей. Ей казалось, что еще немножко, и она просто камнем рухнет на землю. Крылья ломило, в горле саднило. Радовало лишь то, что рядом никого не наблюдалось и слышно не было, возможно, крылатый все-таки решил оставить в покое несговорчивую соплеменницу.

Бесконечная по ощущениям туча постепенно истончилась. Разглядев внизу знакомый ландшафт, и убедившись, что никакой дракон больше не маячит за спиной, Мирра спустилась к земле. По инерции пробежала несколько шагов на человеческих ногах, а потом рухнула в траву, словно подкошенная, раскинув руки в разные стороны, и глубоким дыханием пытаясь унять колотящееся сердце.

Неожиданная встреча напугала драконицу. В голове роились неисчислимые предположения, кто это может быть: случайный сородич, путешествующий по миру, или давно живущий в этих краях соплеменник. Главенствовало, конечно, то, что это потомок того самого дракона, в замке которого она сейчас проживала. За эту версию было больше всего аргументов: и то, что принц не удивился своей спасительнице, и недавний рассказ Жюля, и сказки, ходящие в этом краю, и ее заброшенный замок с шестью башенками. Что, в таком случае, могла сулить эта встреча? Не приведет ли она к тому, что вскоре Мирре придется искать другой дом? Или крылатый незнакомец окажется столь великодушным, что позволит жить в замке и далее? В любом случае, жизнь менялась. И перемены не могли не вызывать опасение.

Передохнув и перестав сомневаться в собственных силах, девочка поднялась на ноги и побрела в сторону своего дома. Туча осталась позади, но в воздухе похолодало, и непроглядная ночь полностью завладела королевством. Где-то вдалеке пищали совы, коротко взвыл дикий зверь, в густом кустарнике жужжала надоедливая мошкара, к счастью, полностью игнорирующая уставшую путешественницу. Мирре и без кусачих насекомых было неуютно: она порядком озябла в своем тоненьком платьице. Весьма радовало лишь то, что при перевоплощении вся одежда, даже если драконица в крылатом облике ныряла в воду, оказывалась абсолютно сухой. Сейчас не хватало только простыть для полного счастья.

Приветливый огонек в окне замка, забрезживший издалека, показался светом в любящих глазах Жизнеродящей. Он разбивал темноту и одаривал надеждой. Девочка побежала по едва угадываемой тропинке. Заросли словно расступались, безропотно пропуская возвращающуюся домой. Гром, почуяв хозяйку, вскочил на ноги и завилял хвостом. Угрюмая волуша затянула песнь, в которой явно читалось недовольство своей голодной участью. Мирра подложила животному в кормушку охапку травы, и волуша замолкла. Пес вполне довольствовался тем, что его щедро потрепали за ухом и похлопали по мохнатому боку.

Лишь затем, мысленно молясь, чтобы Жюль не задавал лишних вопросов, Мирра переступила порог. Парень сидел на полу у очага, ссутулившись и поджав одну ногу под себя, и не повернулся к ней. По несколько напряженной позе девочка поняла, что он не только заметил ее возвращение, но и обиделся.

– Это я.

– Вижу, – сухо отозвался Жюль, не меняя позы.

– Не можешь видеть, у тебя на затылке глаз нет, – возразила драконица и присела рядом.

Огонь, полыхающий в очаге, мгновенно согрел озябшие руки и ноги. Взмывающие и опадающие язычки пламени отражались в глазах молодых людей. Пляшущий дымок рисовал причудливые образы. Подернутые пеплом угли подмигивали красными глазками.

– Я есть хочу, – пожаловалась девочка.

– На столе, – мотнул головой парень.

У нее отлегло от сердца, хоть что-то, какая-то реакция. Это уже радовало. А то, признаться, она уже с тревогой ждала, что сейчас Жюль скажет, что утром готов к возвращению в столицу, не хочет больше стеснять ее и так далее.

– А ты? Будешь со мной?

Он кивнул и встал. Потом протянул руку Мирре, помогая подняться. Драконица обратила внимание, как горячи его пальцы, словно их только что лизал огонь. Приподнявшись на цыпочки, она наклонила к себе его голову и мягко коснулась губами лба Жюля. Поцелуй получился невинным, словно дуновение ветерка, который овеивает прохладой в знойный день. Задумайся Мирра о своем неосознанном действии, наверное, потом не смогла бы смотреть в глаза парню, а так она очень даже внимательно и серьезно изучила его полыхающее лицо, глаза с лихорадочным блеском в глубине и сделала вывод:

– У тебя жар? Ты заболел?

– Нет, – парень помотал головой и усмехнулся. – Просто пересидел у очага.

Она не поверила, хотя расспросов не продолжила. Ложь можно было отнести к довольно грубой попытке защитить ее вернувшиеся способности. На протяжении всего ужина драконица наблюдала, как ест ее гость: без своего обычного аппетита, едва отщипывая маленькие кусочки, без болтовни и шуток. Девочке невольно вспомнились мать и Лазарь. Одна вернулась обессиленной, а потом рассыпалась серебряной чешуей, другой – валялся в горячке несколько дней, а потом ушел к Мракнесущему. Потерять еще и Жюля было бы невыносимо и больно!

– Ты мне не нравишься, – пробормотала Мирра.

– Совсем? – он хмыкнул и поднял на нее нарочито-печальный взгляд. – Признаться, у меня была тайная надежда, что мы стали друзьями.

Девочка сначала опешила, а потом поняла, что нарвалась на его типичную шуточку. Это не могло не радовать. Но тревога не отпускала. Все равно, что-то явно было не так, как обычно.

– Разумеется, мы друзья. И поэтому я вижу, что с тобой что-то происходит!

– Пустяки, просто устал немного, – Жюль не скрывал своего удовольствия от оказанного ему внимания. – И голова болит. Твоя волуша выла весь вечер, а корм из моих рук ее не устроил. Гром лаял, пока не охрип. К тому же, кажется, погода меняется.

Мирра не заметила легкой иронии в его словах, и почувствовала укор совести. Пока ее носило не понятно где, пока она мечтала непонятно о чем, пока с ней пытался познакомиться, не пойми кто, Жюлю пришлось одному прозябать в замке, слушая заунывную песню волуши с отрывистой подпевкой пса, и довольствуясь безмолвной компанией огня в очаге.

– Позволь, я полечу тебя, – она протянула было к парню руки, но он настойчиво отвел их.

– Нет! – сказал так быстро и резко, что даже немного напугал.

Заметив, что девочка напряглась, смягчил тон и продолжил вкрадчиво и ласково:

– Лучше расскажи, где летала, что видела? Кого встретила?

Она списала необычайную проницательность на волшебное зеркало, иначе, к чему последний вопрос. Но решила, что рассказывать всю подноготную не будет. Придав себе беззаботный вид, начала вдохновенно:

– Для начала убедилась, что у замка, действительно, шесть башен. Пять только угадываются, да и то потому, что мне о них известно. Нам повезло, что хотя бы одна уцелела.

– Да, – кивнул парень, – повезло.

Он пристально посмотрел на Мирру, словно пытаясь прочесть мысли собеседницы. Девочка ответила на его взгляд открыто и немного дерзко. А потом весело призналась:

– А еще я нечаянно долетела до столицы.

– Нечаянно? – он приподнял одну бровь. – И?

– И ничего, – девочка улыбнулась и изобразила руками крылья. – Посмотрела на крыши с высоты птичьего полета. Убедилась, что наш высокопоставленный вельможа новых покушений на случайных воришек не устраивает.

– Лорд Горидей? – Жюль подхватил ее игривый тон.

– А его так зовут? Ты не называл прежде этого имени.

– К слову как-то не приходилось, – теперь смущенным чувствовал себя парень, и это весьма порадовало Мирру, потому что давало надежду на то, что они не вернуться к теме ее встречи во время полета.

– А ты неплохо знаешь членов королевской семьи.

– Просто всегда интересно, кто правит королевством, в котором ты живешь.

– Да? – она нарочито удивилась. – Не замечала как-то такой закономерности за свои шестнадцать лет, проведенных в этом замке.

– Он – сам по себе отдельное государство, а ты – его единоличная правительница, – в глазах Жюля снова играли смешинки, признаков жара больше не было, и Мирра немного расслабилась.

– И как королева – издаю указ – спать! – тоном строгой няни проговорила девочка.

Разумеется, сама она ложиться пока не собиралась, но с удовлетворением понаблюдала, как укладывается парень, как он взбивает свою подушку, укрывается одеялом, подкладывает одну руку под щеку, будто ребенок, и подсматривает некоторое время из-под опущенных ресниц, которые выдают хозяина легким подрагиванием. Когда подопечный заснул, Мирра для надежности понаблюдала еще некоторое время, потом загасила огонь в очаге и ушла к себе в комнату. У нее в планах было полистать внимательнее книги о драконах и труды Лазаря. Возможно, из них можно будет почерпнуть какую-то полезную информацию, упущенную ранее. Если крылатый начнет облетать территорию кругами, он быстро наткнется на место обитания девочки. В таком случае, ей надо быть во всеоружии, и хотя бы немного понимать, что же от нее хотят. Взять тот же язык. Или внутривидовые различия. Или признаки, выдающие агрессию. Или... Драконица вздохнула. Не слишком ли она многого хочет от безмолвных фолиантов, прочитанных не раз, и не два?

Стараясь не шуметь, Мирра отобрала книги и разложила их стопками на подоконнике: в одной высказывались предположения, в другой – приводились описания, в третьей – делались заключения и выводы. Художественная литература чередовалась со скучными научными трудами, используемыми Лазарем в своей работе. Сухие изыскания щедро разбавлялись самым изощрённым вымыслом.

Пролистывая места, на взгляд девочки пустые и неинформативные, драконица внимательно вчитывалась во все остальное, относящееся к внешнему виду, особенностям поведения и общения. Глаза слезились, невероятно хотелось спать. Чтение казалось ужасно скучным. Но девочка упорно следовала своей цели, продираясь сквозь бредни, домыслы, и выискивая реальность.

Впрочем, в какой-то момент природа взяла свое. Проснувшись утром от настойчивого солнечного луча, прыгающего по ресницам, Мирра обнаружила, что голова ее покоится на мятых испещрённых мелкими буквами страницах. Некоторый книги сброшены на пол, другие лежат на своем месте так и не тронутые. В голове девочки царила та же самая неопределенность, что и накануне ночью.

Наспех умывшись и приведя себя в порядок, она выскочила в кухню. Жюль был уже на ногах, выглядел не хуже, чем обычно, что-то колдовал у очага, то ли напевая, то ли бормоча себе под нос.

– Доброе утро, – приветствовал парень, улыбаясь во весь рот. – Я заглядывал к тебе. Знаешь, долгое чтение неудобоваримой литературы плохо сказывается на внутреннем самочувствии и облике. На твоей щеке отпечаталась целая фраза, – он склонился к девочке и прочитал: – "Как свидетельствуют немногочисленные свидетели, изъясняются драконы на чистейшем имперском наречии, однако иногда могут использовать адаптивный под массивный речевой аппарат диалект". Ты собралась пообщаться с сородичами? Но ведь для этого надо встретить, как минимум, одного? А тебя за пределы королевства не вытащишь.

Жюль говорил шутливо и легко. Но девочка просто кожей чувствовала, что он пытается выпытать у нее подробности вчерашнего полета.

– Мне хватает общения и с людьми. А книжки читала – в себе пыталась разобраться, – немного помедлив с ответом, отозвалась драконица.

– И как, получилось?

Мирра подала плечами, подобрала какой-то лоскут и начала интенсивно оттирать отпечаток со щеки, нечего ему там делать!

Парень насмешливо наблюдал за ней. В его глазах опять плясали оранжевые искорки. И, почему-то девочка, даже не проверяя, знала это наверняка, все мысли Жюля скрывала непроницаемая завеса. Как будто только он имеет право на тайны!

8.

Во второй раз дракон подловил Мирру далеко от столицы и на той высоте, откуда весьма сложно сбежать: облака проплывали где-то внизу, солнце било в глаза, мешая внимательно оглядеться, а потоки воздуха были слишком слабыми, чтобы поймав их, выиграть в скорости. Он подлетел, как опытный охотник, с подветренной стороны, почти не издавая звуков, буквально в несколько взмахов преодолев расстояние между собой и девочкой. Можно было не сомневаться, встреча случайной не являлась. Крылатый не полагался на счастливый случай, и похоже, хорошо изучил привычки девочки, ее особенности; если, конечно, у нее просто не началась паранойя.

На этот раз дракон не пытался говорить, видимо, понял, что толку от этого не будет. Сородич сделал круг рядом с Миррой, а потом кивком головы предложил опуститься на землю. Драконица так же кивком отказалась, продолжая свой полет. В душе теплилась надежда, что крылатому надоест играть в догонялки, и он попросту отстанет. Но напрасно, незнакомец летел крыло в крыло, и, видимо, наслаждался компанией со своей соплеменницей. Она искоса глянула на своего спутника. Он производил впечатление серьезного малого, который привык добиваться своего. А девочку он, похоже, решил брать измором. У дракона было больше сил, ему ничего не стоило лететь за ней, пока она просто не свалится вниз от усталости.

– Ладно, – решила вслух Мирра, – впереди небольшое горное плато. Предлагаю присесть там и познакомиться. Но предупреждаю, я говорю только по-имперски, – прикрыла глаза, опустила голову и начала спуск, сзади слышалось дыхание незнакомца, который не перегонял, но и не отставал.

На плато оказалось достаточно места, чтобы там, не теснясь, разместились двое крылатых, даже гораздо большего размера. Они могли там вольготно сесть, или даже разлечься, не касаясь друг друга, раскинуть крылья, подставив их лучам солнца.

Но эти двое предпочли приземлиться, поджав под себя лапы и обернув их длинным хвостом, напротив друг друга. Дракон выглядел более расслабленным, драконица более напряженной. Они избегали прямых взглядов глаза в глаза, рассматривая окрестности, облака, редкую травку. Казалось, что оба не знают, с чего начать разговор, пытаются придумать какую-то общую тему, но, как обычно в этом случае, ничего не идет в голову. Наконец, крылатый шевельнулся и приоткрыл пасть. Из нее вырвалось не слово, не рык, а легкое облачко пара, моментально собравшееся в небольшой плотный комок. Незнакомец разворошил его когтистым пальцем передней лапы, в воздухе получилось подобие стебля с листом и бутоном. После своего минутного творчества дракон зевнул и сменил напряженную позу, положив большую голову на нагретый камень, словно показывая нежелание нападать и предоставляя девочке возможность выбора дальнейших действий.

Драконица немного смутилась, наблюдая, как белесый цветок медленно тает. Наверное, это было непросто – придать задуманную форму переменчивому, по сути, облаку. У незнакомца определенно присутствовал талант. Но к чему бы проявлять его при ней, еще и приправляя это дело таинственным молчанием и красноречивым взглядом. Девочке впервые так откровенно пускали пыль в глаза. Хотя, может быть, это все было вполне обычной практикой знакомства двух крылатых? Ведь навряд ли этот ритуал массово освещался в научной или художественной литературе. Он скорее производил впечатление чего-то сокровенного, известного лишь очень узкому кругу посвященных.

Мирра в свою очередь выдохнула из пасти легкое переменчивое облачко, тут же беспощадно растерзанное ветром, а потом только решилась заговорить:

– Неплохой сегодня денек, вам не кажется? – с чего возникла у нее в голове эта фраза, определить было сложно, видимо, сказалось долгое чтение накануне ночью, а подобные светские разговоры вели в художественных книгах все уважающие себя главные герои.

Дракон прокашлялся и кивнул, немного приподняв голову. Ненадолго задумался, вперив взгляд куда-то вдаль, а потом выдал на чистейшем имперском:

– Но согласитесь, обычно для этого сезона присуща более теплая погода. Впрочем, возможно в других королевствах Империи так оно и есть, и там кто-то изнывает от жары. Но весьма радует, что мало дождей. Не люблю слякоть.

Драконица буквально онемела на некоторое время. Невозможно было определить, что именно ее так поразило: что сородич в совершенстве владеет имперским (хотя, что в этом удивительного, если этот язык различается лишь диалектами), или что он решил поддержать ее в неглубокой светской беседе, не переходя на более скользкие темы. Потом Мирра попыталась улыбнуться и захлопала ресницами. И то, и это получилось не очень. Но, по крайней мере, насмешило обоих собеседников, теперь уже по-настоящему, и потому разрядило обстановку. Смех драконов оказался странным для восприятия. Это были звуки, перекатывающиеся и грохочущие, порождаемые где-то в горле и выплескиваемые наружу вместе с облачками пара.

Отсмеявшись, незнакомец проговорил:

– Прошу прощения, если испугал вас в нашу первую встречу, – и словно нашкодивший пес, вильнул хвостом. – Надо было быть более деликатным. А я просто слишком обрадовался.

Объяснение вполне удовлетворило Мирру. Оно не выбивалось из ряда ее собственных эмоций. А если учитывать, что драконы раскиданы по всем частям света, то их встреча не может быть простой и тривиальной.

– Просто было как-то неожиданно встретить кого-то похожего на себя в этих местах, – девочка, наконец, открыто ответила взглядом на взгляд. – Вы недавно тут поселились?

Она не ставила перед собой цель выяснить что-то определенное, просто ее вопрос вытекал из того, что за шестнадцать лет сородичи могли встретиться и раньше, пусть в ином – человеческом – облике. Однако ее собеседник немного замешкался с ответом, словно опасаясь ненароком выдать какую-то тайну.

– Я родился в этом королевстве, – глухо выдавил из себя дракон, видимо, найдя самую нейтральную формулировку для ответа.

– И давно?

– Что?

– Родились?

Он хмыкнул, моментально раскусив попытку собеседницы определить его возраст:

– Пожалуй, несколько ранее вас, – потом терпеливо пояснил, предвосхищая возможную обиду, – смотрите, мои пластины на гребне уже начали покрываться роговым слоем, а ваши еще гибкие и мягкие. Думаю, вы уже не ребенок, но и не взрослая барышня. По человеческим меркам вы едва вступили в пору юности, а я уже уверенно в ней шагаю.

Мирра засмущалась, впервые пристально взглянув на кончики гребешков: сначала своего собеседника, потом свои. При внимательном изучении, действительно, можно было заметить, что у дракона они были блестящими и жёсткими на вид, а у нее – нежными и матовыми.

– Видимо, у вас достаточно опыта, и общения с нашими соплеменниками, чтобы знать о таких особенностях, – пробормотала драконица, ни в одной прочитанной книге не упоминались такие особенности.

– Тот, кого я считаю своим наставником, был стар и мудр. Никого, кроме него, и уже тем более, наших с вами ровесников в моем окружении не было, – своим ответом он словно попытался объединить их с Миррой в одну возрастную рамку, давая понять, что почти так же малоопытен, как и она.

Что ж, тогда это объясняло позерство в его поведении. Все его поступки проистекали из растерянности и желания привлечь внимание очаровательной незнакомки.

На вопрос девочки об имени, дракон ответил по смыслу почти то же, что она некогда – принцу Людвику:

– Давайте повременим со столь близким знакомством. Оно может и не продолжиться, тогда имя не будет иметь значения.

Мирра удивилась, но никак этого не выказала. Теперь в ее голову закрались смутные подозрения, что может быть под обличьем этого крылатого как раз и скрывается спасенный ею принц. Эта версия показалась самой бредовой в первую встречу, но не теперь. Возможно ли, что Людвик – ее сородич, и именно его предки проживали в замке на холме, а потом стали править королевством? Тогда он не мог не заинтересоваться в первую встречу незнакомкой, спасшей его.

Драконице хотелось как-то подтвердить свои подозрения, но было боязливо спугнуть столь важную персону. Если он решил сблизиться с ней именно в этом облике, значит, сомневался, что у них найдутся точки соприкосновения в человеческом. В этом решении имелась своя логика, пусть несколько обидная, но вполне понятная. Диковатая отшельница вряд ли будет принята в обществе вельмож и первых лиц Империи, окажись она хоть какой начитанной, талантливой и воспитанной.

– В таком случае, давайте придумаем, как станем называть друг друга, – предложила Мирра. – Давайте я буду Соль.

– В таком случае, я Перец, – довольно быстро принял правила игры дракон.

– А почему не Сахар?

– Не хочу стать приторным и быстро надоесть, – объяснил он.

Крылатые открыто смотрели друг на друга, не отводя глаз и задействовав все чувства, кроме тактильных. Чешуя Перца отливала малиновым, а окрас Мирры был скорее зеленоватым. Оба дракона были красивы и пахли пеплом, дождем и ветром. В них словно смешались стихии, напитав их своей безудержной энергией и дав возможность укротить ее. Крылатые не считали нужным читать мысли друг друга. Каждому было что скрывать. Каждый хотел узнать своего собеседника немножко более, чем поведать о себе.

Они немного побеседовали, о том, о сем, не задавая прямых вопросов, словно лишь ощупывая робко шкатулку с секретом, одновременно и желая, и опасаясь найти заветную кнопочку, которая распахнет крышку. Ведь тайна могла оказаться не такой притягательной, как предвкушение ее раскрытия.

– Мне надо возвращаться, – наконец, с видимой неохотой проговорил Перец, глянув на порядком опустившееся солнце.

– Что ж, тогда простимся, – Мирра сама поразилась печали, пронзившей сердце, словно соплеменник невольно забирал с собою часть ее души.

– До свидания, Соль, – он склонил длинную шею в грациозном поклоне. – Я буду надеяться на нашу скорую встречу в облаках. Пообещайте, что не будете намеренно избегать ее.

– Хорошо, – обещание далось легко. – До свидания, Перец!

Дракон взлетел первым, быстро набрал высоту и скрылся вдали, не оглядываясь, не делая робких попыток вернуться, совершенно контролируя себя и по-мужски отвечая за свое решение. Девочка провожала его жадным взглядом, пока он ни превратился сначала в едва видимую точку, а потом и вовсе ни исчез, подобно своему облачному цветку. Затем Мирра развернула крылья и центрическими кругами спустилась с плато. Присев на мягкую траву теперь уже в своем человеческом облике, она взвесила все за и против того, что новый знакомец не кто иной, как прекрасный синеглазый принц. Было невыразимо приятно предполагать, что он запомнил драконицу с первой встречи и искал, поднимаясь в облака. Гипотетический сородич не вызывал бы подобного трепета в душе, будь он хоть трижды потомок давно почившего владельца замка. Вероятно, из-за своей природы Людвик и заслужил ненависть дяди – девочка вспомнила, что Жюль назвал того лордом Горидеем. Жизнь показалась значительно интереснее, чем была до сих пор. В ней появились новые оттенки и краски, новые чувства и знакомства, пусть под ними и маскировались старые. Мирра удовлетворённо вздохнула и улыбнулась.