Текст книги "Материки"

Автор книги: Эстэр Марон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

На мягкой шелковой подушечке лежала тонкая и изящная серебряная серьга в форме сосульки, которую переплетали тонкие веточки с жилками аметиста, вместо листиков и бутонов. Не знаю от чего, но у меня прямо-таки душа в пятки ушла.

– Сколько стоит? – Спросила я у купца деланно-равнодушным тоном.

– Двадцать золотых. – Делая вид, что его очень заинтересовало пятно на прилавке, отчитался продавец.

– Сколько?! – Специально громко возопила я. – Да за двадцать золотых я себе меч купить могу! Пятьдесят серебряных, не больше!

– Что-о-о?! – Настала очередь кричать купца. – Да я за эту серьгу в три раза больше отдал, а вам по дешевке предлагаю! Десять золотых и не меньше!

– Грабеж!!! Стражи на тебя нет! Десять серебреных!

– Хор… сколько?! Да ты, девка, никак сдурела?! Золотой!

– По рукам! – Хором прокричали мы и, обменявшись (я ему золотой, он мне сережку), остались довольны друг другом.

Положив покупку во внутренний карман кожаного жилета, я продолжила дальше блуждать по темным ночным улицам и медленно, но верно, сама того не сознавая, забрела в свой любимый трактир «Пивной Торг» и сейчас привычно и ловко лавировала сквозь поток людей к барной стойке. За прилавком суетился сам трактирщик, стараясь угодить разномастным посетителям и при всем этом, не забыть взять с каждого втридорога.

– Привет, Фарих. – Поздоровалась я, подойдя вплотную.

– О! Ренка… абажди, – он проворно рассчитался с одной клиенткой и, вызвав с кухни помощницу, передал ей «правление» за стойкой, а сам подошел ко мне. – Ну, как у тебя дела, расскажи старому, а то я тут целыми днями скучаю…

– Так уж и скучаешь… – Хмыкнула я.

Мы вместе протиснулись в дальний конец комнаты и заняли любимые места в темном углу, возле окна.

Фарих был старым знакомым моей матери… и самым настойчивым ее женихом. Лет как двадцать уже. Мужчина он был ладный – крепкий, стройный и даже красивый (это к пятидесяти-четырем годам!), и что совсем уж удивительно – владел некими задатками предвиденья. Правда, в свое время отказался пойти обучаться в академию, так как готовился стать приемником своего отца в «семейном бизнесе» владением трактира. И это ему удалось неплохо, надо признать. Под его железным руководством, дело процветало. Ко мне лично Фарих всегда относился неплохо, и порой закрывал глаза на приобретенную мной выпивку. Я твердо уверенна, что маме он никогда не «докладывал» про мою жизнедеятельность, за что мне и нравился.

– Чего загрустила, милая? – Он протянул руку и потрепал меня по голове, как маленькую. Учитывая, что я выросла на его глазах, то таковой для него останусь навсегда.

– Да ничего, вроде… просто… ты слышал, что наш выпуск едет завтра на практику?

– Да, о чем-то подобном ваши говорили, заходя сюда. – Он задумчиво потер лоб и прямо посмотрел мне в глаза. – Куда вас-то отправляют?

– На все четыре стороны. – Хихикнула я. – Света, то есть. Но так уж получилась, что лично меня, коленкой и под зад на Лунный материк.

Фарих неожиданно напрягся.

– Совсем ваши маги выжили из ума… – пробасил он, сжимая руки в кулаки, – детей во враждующее государство отправлять, когда со дня на день война разразится.

– Да чего уж там… – «отмахнулась» я, а сама решила проследить за его реакцией, – мне после экзамена по демонологии ничего не страшно. Представь, успешно вызвала демона третьего ранга и получила «пять».

Фарих побледнел и упорно отворачивался, а я устало вздохнула и выложила на чистоту:

– Слушай, я уже не маленькая, поэтому перестань скрывать от меня мое происхождение. Ты же знаком с мамой больше двадцати лет, а мне всего девятнадцать! Прекращай притворяться, что не знал о моем отце.

Трактирщик удивленно посмотрел на меня.

– Откуда?..

– Опять же, вызов демона прошел успешно.

Фарих тяжело вздохнул.

– Говорил я твоей матери, чтобы не якшалась с ним. Ребенка ей заделал, а сам удрал.

Я фыркнула.

– Если бы он маме «ребенка не заделал», меня бы сейчас не было, так что я не жалуюсь.

Мы несколько минут посидели молча. Нам принесли грушевый сидр и несколько ароматных булочек с маком. Уже уплетая за обе щеки, я неожиданно для самой себя поинтересовалась:

– А… какой он был?

Трактирщик улыбнулся, как будто ожидал этого вопроса восемнадцать лет.

– В плане внешности – ты его точная копия, разве что форма глаз и губ у тебя материнские. А характер… хм, демонический. Иного определения-то и не подберешь. Гордый, самоуверенный, но самоуверенность у него шла непосредственно от силы, дерзкий и до жути холодный ко всему. Хотя, может, к твоей маме и по-другому относился, не знаю уж. – Фарих задумчиво отхлебнул недавно поданное пиво и взглянул через окно в ночное небо. – Я-то и видел его всего пару раз. Первый раз, когда он только в город приехал и зашел в «Пивной Торг». Тогда мы как раз с Акирой собирались на приезжую ярмарку сходить, да и зашли выпить чего-нибудь холодненького. А он как вошел, да и увидал твою маму, так и начал прям с порога ее обхаживать. – Фар загрустил. – Я простой смертный, поэтому не могу тягаться с демоном, но все равно обидно было. Второй раз я видел его, когда Акира была на последнем месяце беременности. Они прохаживались по улице, оба довольные и веселые, я даже тогда поверил, что из них получится семья. А еще через неделю он исчез. Ничего ни сказал, не написал… твоя мама тогда вся в слезах ко мне прибежала, вопрошала, мол, что делать, что он даже магически не прослеживается. Тогда-то у нее и роды начались. От нервов, небось.

Фарих закончил свое повествование и осушил оставшееся пиво одним глотком. Мне стало его жалко. Вот так вот любить одного человека, потом наблюдать, как он от тебя отдаляется. И вот, когда ты уже сказал «лишь будь счастлива, пусть даже не со мной», видеть, как счастье рушится. А ведь он и вправду любит мою маму. Уж я-то могу сказать.

– Извини, что спросила. – Наконец решилась я первой нарушить затянувшееся молчание.

Фар лишь добродушно улыбнулся.

– Не стоит, милая. Когда-нибудь, ты бы не сдержалась и поинтересовалась.

Я пристыжено замолкла. Потом глянула на Фариха и в мою тыковку неожиданно пришла странная и полная здорового идиотизма мысль.

– Фар… слушай, а можешь мне погадать перед дорогой?

Трактирщик поперхнулся сидром и уставился на меня, как на новый вид налога.

– Айреночка, ты себя хорошо чувствуешь? – Осторожно спросил он, отставляя стакан с содержимым подальше.

– Ну Фарих, ну пожалуйста! – Умоляла я. – Может мне там действительно грозит смертельная опасность…

– Ренка, ну я же не умею!

– Подскажем! Главное, чтоб дар был, а остальное дело за малым! Ну Фарих….

– Ладно, ладно! – Он закатил глаза и встал из-за стола, буркнув: – Дитя малое…

Я, довольная, поплелась за ним. Мы зашли на второй этаж, в одну из пустующих гостиничных комнат с моим любимым номером. Догадались каким? Правильно, тринадцатым…

Фарих сел на диван и вопросительно посмотрел на меня.

– Так. – Я потерла ладони. – Медитировать умеешь?

– Это расслабляться в смысле? – Неуверенно переспросил Фар и, дождавшись моего утвердительно кивка, ответил. – Умею.

– Тогда ложишься на кровать, закрываешь глаза и расслабляешься. Только не засни! Я пока положу в курильницу слад-траву, вместе с восточным дурманом и подожгу. После возьму тебя за руку и перенаправлю чуть-чуть своей энергии тебе. Тебе остается только узреть виденье и сказать его мне, хорошо?

Фарих обреченно кивнул и улегся на кровать, честно пытаясь расслабиться.

Я вынула нужные травы, которые всегда с собой носила и, подпалив их, начала развевать дым вокруг неподвижной фигуры трактирщика. Тот, минут через пять, окончательно обмяк.

Я поставила курильницу на прикроватный столик и, аккуратно сев на краешек кровати, взяла Фариха за руку. Сосредоточилась, чтобы как следует мысленно провести ту тонкую грань между нашими аурами, я послала тонкий импульс силы по руке мужчины. Тот, едва заметно дернулся и застыл. Не еще больше расслабился, а стал, будто каменная фигура. Я поняла, что он уже Видит. Теперь надо только ждать.

От скуки достала из внутреннего кармана недавно приобретенную серьгу и начала увлеченно разглядывать прекрасные аметистовые узоры. Какие-то они были странные, как будто… как будто одна большая руна. Я пригляделась получше и удивленно застыла. Действительно руна! Но неизвестного мне алфавита. Может, стоит попытаться прочесть ее магически? Я прошептала короткую формулу заклинания, но вместо того, чтоб дать себя прочесть, руна лишь ярко вспыхнула фиолетовым и вновь погасла. Что за..?

Додумать эту непечатную мысль мне не дали, так как именно в этот момент Фарих сильно дернулся и открыл глаза. Он молниеносно сел на кровати и открыв глаза ещё шире, провел рукой по мокрым от пота волосам.

– Нечего себе… – прошептал он.

– Что случилось? – Я налила в стакан воду из кувшина, который поддерживался холодильной магией, и протянула его Фару.

Тот с благодарностью принял, осушил залпом и снова откинулся на кровать.

– Фарих… – осторожна начала я.

– Не расскажу.

– Че-го? Ты же вроде не учился в академии, так откуда это напускание тайн?

– Слушай, Ренка, отстань. Для меня важней всего то, что ты останешься в живых. А ты выживешь. Но остальное я просто не имею права сказать, ты должна это пройти сама. – Фар задумчиво уставился в потолок. – Да, кстати, береги эту сережку. – Он кивнул на мой сжатый кулак.

– Откуда…

– Оттуда. Айрена, послушай, есть предсказания, которые не должны быть раскрыты, иначе они изменят саму судьбу. У всех, наделенных даром предвидеть есть обязательства, даже у таких недоучек, как я. Мое же обязательство – молчать до поры до времени.

Минута тишины.

– Ладно, – тяжело вздохнула я, – так тому и быть. Спасибо, что согласился помочь, но я пойду. Хорошего вечера.

– И тебе, Рена, и тебе…

Наша с Саиной комната в общежитии оказалась пустой. Подруги не было, что в общем не вызвало подозрений. Дела сердечные – сильнейшая бессонница на свете. Сотворив небольшой красно-желтый светлячок, я скинула с себя одежду и потопала отмокать в ванне. Вода была теплой, тело уставшим, разум давно отключился (еще в глубоком младенчестве, хех!), так что неудивительно, что я скоро захотела спать. Но прежде мне следовало еще кое-что сделать.

Облачившись в ночную рубашку, я достала откуда-то из темнейших дебрей книжной полки цыганскую иглу и встала перед зеркалом. У меня и так было два прокола в ушах, в которых я носила маленькие бриллиантики, сейчас я собиралась сделать третий. Выбрав левое ухо, я сняла гвоздик и молниеносно проткнула насквозь несчастное ухо, тут же обиженно покрасневшее. После пробормотала целительную формулу и уже через две минуты имела удовольствие лицезреть аккуратный, и заживший прокол. В него я вставила бриллиант, а вот в мочку – ту самую странную серьгу. Удовлетворенно полюбовалась, как она отсвечивает в полумраке комнаты, и быстро забралась под одеяло…

…Темная комната с красным полом, то ли залитым кровью, то ли застланным углями. Этот лиловый свет мягко окутывает сгорбленную фигуру, сжавшуюся в углу комнаты. На спине кровоточат страшные раны от плети, открывая воздуху кости. От крови слиплись волосы, хаотичной паклей спадающие по ногам, на коленях которых покоится голова жертвы. Все открытые части тела в жутких ожогах и жестоких ранах. Но их обладатель еще жив.

Мне становится одновременно и страшно, и жаль это существо. Я знаю, что это сон, но от этого он не становится менее реальным. Не чувствую свое тело, но знаю, что все его способности при мне. В том числе и магия. Тянусь чистейшим потоком магии жизни к этим ранам и пытаюсь их обезболить, залечить, вытравить из тела яд, который, как я теперь знала – присутствовал.

Проходит минута, пять, пол часа. Наконец, последние шрамы истончаются и навеки исчезают. Вздыхаю по-свободней. Подкрадываюсь поближе к уже начинающему приходить в себя существу, несмотря на то, что в этом странном сне мое тело так и не соизволило проявить себя.

Тем временем существо подняло голову, разлепило слипшиеся от крови ресницы и посмотрело прямо на меня… а мне стало смешно. Неужели эти радужные глаза будут преследовать мое сознание всегда и везде, пусть даже во сне?

– Что я здесь делаю? – Тихо спрашиваю.

– Прости… – еле слышный шепот. – Я не хотел тебя вызывать.

– Но я тут.

– Мне нужна была помощь. Я потерял сознание, и магия сама тебя позвала.

– Что с тобой случилось?

– Это тебя не касается. – Чересчур резко. – Уходи.

– Я не знаю как.

– Помогу.

– Нет. – И в ответ на удивленный взгляд: – Ты едва жив.

Горькая усмешка.

– Я бы не умер. Демон в конце-концов. Это было просто наказание.

– За что?

– Не твое дело. Уходи же, ну!

Что-то целенаправленно выталкивает мое сознание из этой реальности. Два стука сердца и…

И я проснулась. Подпрыгнула на матрасе и задышала с чистотой два вздоха в секунду. Я была вся в поту, а тело ныло так, как будто я действительно недавно истратила уйму целительной магии. А вдруг..? Мда… не вдруг, а даже скорее всего. Что ж… ой, чувствую, моя сиятельная задница опять кое во что влипла.

– Ренка, чего не спишь? – Сонный голос с соседней кровати.

– Саня? Ты когда вернулась?

– В два ночи.

Я посмотрела на часы. На них было пол четвертого утра.

– У тебя что-то случилось? – Взволнованно спросила Саина.

– Нет, Санька, спи давай. Мне просто кошмар приснился.

– Если бы ты была урожденная пифия, я бы точно не заснула.

Я хмыкнула и залезла обратно под одеяло. До утра было два с половиной часа, но я точно знала, что уже не усну. Мне предстояло хорошенько проанализировать сегодняшний день, так как чувство чего-то важного и упущенного из внимания старательно сдавливало мои виски.

Да уж. Если эти два месяца практики будут, как эти безумные два дня – пора писать некролог.

Вот с такими вот мыслями я и встретила бирюзово-золотой рассвет, нежно проникающий сквозь сумрак комнаты и лучами своими вызывающий у меня улыбку. Не нужно говорить, что я так ни до чего не додумалась…

Глава 3

Утро, начиная с шести часов, оказалось весьма хлопотным. После того, как я растолкала Саину и выслушала все нелицеприятные эпитеты в мой адрес, самыми вежливыми из которых были: «съехавший с нарезки жаворонок» и «заместитель Неугомонной Кукушки», мы с подругой принялись собираться в дорогу. С вечера, естественно, никто и не думал заниматься этим весьма полезным, но суматошным занятием, поэтому мы, наскоро выпив горячий чай, старались успеть к восьми часам. И как ни странно, нам это удалось. Даже чуточку раньше.

В семь тридцать мы удивленно смотрели на опустевшую комнату. Да уж… За все девять долгих лет проживания в ней, родимой, мы с Санькой обставили ее на свой лад, приукрасили, даже сделали ремонт на нашу первую стипендию! Как сейчас помню – после первого месяца занятий, ученики получили наличные и пошли праздновать на приехавшую в город ярмарку, а мы с Саней тихо злобствовали в комнате, с ног до головы заляпанные краской и лаком для дерева… Правда, наша комнатушка после этого уже не выглядела, как белая горячка домового…

Ну а вот сейчас, мы смотрели на голые стены, застеленные кровати и чувствовали какую-то необъяснимую ностальгию, как будто мы уже давным-давно отсюда уехали. Грустно улыбнувшись друг-другу, мол «моя твоя понимать», мы подхватили наши рюкзачки (в которые все и затолкали, не без помощи заклинания расширения пространства и потери веса) и телепортировались в столовую. Там царствовал наш курс. Ладно – еда, как всегда летала в разных направлениях. Ладно и то, что повара спрятались под прилавком. Но зачем было с утра пораньше притаскивать из города «Вечернюю Зарю»? Самый крепкий орочий самогон, после которого не только зарю увидишь. Я не поняла, это своего рода протест? Их ведь все равно погонят на практику, так зачем еще себе последние мозги замутнять?

– Эй, стоп! – Я отловила за рукав пробегавшего мимо сокурсника. Им, как ни странно, оказался легендарный Зофер. – Вы что, с ума посходили нажираться с утра пораньше?

– О, Ренка! – Наш упырек (умереть не встать, только неделю им пробыл, а уже кличку получил!) осоловело воззрился на меня. – А мы не пьем!

– Мда..? – Умилилась я. – У меня что, галлюцинации начались?

– Да не, – отмахнулся он, – дело в том, что я так и не составил вакцину.

– Как? Но… ты же уже вполне человек.

– В этом-то и дело! – Улыбнулся он. – Вчера, с горя отправился после бала в «Курку», ну, знаешь, это орочий трактир…

– И…

– Ну и с горя решил напиться, мол от того, что упырем до конца дней своих останусь… Заказал себе «Вечернюю Зарю», опустошил пару кружек…

– И…

– И стал человеком!

Опа-на. И вот так сложнейшие компоненты секретно зелья разгадываются орками, которые только и умеют, что варить отменный самогон и махать разного вида оружием… Мне безудержно захотелось расхохотаться на всю столовую. А Зоф продолжил:

– Представляешь, сижу возле стойки, слезами обливаюсь и тут… раз! Впервые за неделю потерял желание кровушки напиться. Ну я, думаю, под градусом мало ли чего можно почувствовать, потребовал у хозяина трактира зеркало, убедился… эй, Айрена, ты че?

А я сползла по стеночке, держась за животик и сотрясаясь от беззвучного смеха.

– Ой, не могу… а магистр Залений знает?

– Я что, дурак что ли, бежать ему докладывать? – Обиделся горе-упырь. – Хочет со своими вакцинами возиться – флаг ему в руки и купидона в штаны.

– Ну ладно, ладно… – я вытерла с глаз набежавшие слезы, – с тобой все понятно, но почему у других попойка?

Зофер авторитетно хмыкнул.

– А ты думала, я один такой неуч клыкастый? Еще вчера ребятам пару ящиков притащил, чтоб оклемались. – Он посмотрел на настенные часы. – Ну ладно, Ренка, побегу я, надо еще пару амулетов в сумку бросить.

– Постой! – Он выжидающе посмотрел на меня, я же силилась разглядеть вновь смывшуюся подругу. – Слушай, а ты видел, куда Санька делась?

По румяному от самогончика лицу сокурсника расплылась та-акая лыба…

– Как не знать? – Ехидно прищурился тот. – Вон, видишь того громилу?

Я присмотрелась туда, куда он мне указывал и действительно! Метр над всеми сокурсниками возвышалась шикарная гора мускулов, едва не достающая блондинистой макушкой до потолка и… с яркими, рыжими веснушками на миловидном лице. А возле этого гибрида скалы и тролля, влюблено прыгала моя подруга. Создатель милостивый, со всеми его помыслами ясными…

– Зоф… шо за кадр? – Поинтересовалась я.

– Сарут, с факультета нежитеборцев. – Честно отрапортовал тот.

– Естественно… где ж еще ему болезному приткнуться… – Невнятно пробормотала я, оценивая парня взглядом. А вы что думали? Мы, абы в чьи загребущие ручонки, подруг не отдаем! – Ладно, свободен. – Разрешила я Зоферу.

– Есть, ваша светлость! – Он шутовски поклонился и телепортировался.

А я отловила откуда-то из недр кухни еще более-менее вменяемого повара и потребовала завтрак. Тот затрясся, аки лист осиновый при лесном пожаре, но все же выдал мне свежий омлет и компот.

Позавтракав, я вновь телепортировалась (скоро это войдет у меня в привычку), но на этот раз в конюшню, подготавливать моего коника. Он был у меня очень красивым и выносливым, спасибо за подарок маман на пятнадцатилетие. Сыч (так я назвала коня) был пепельно-серой масти, но не пыльной, а скорее стальной и с огромными ярко-зелеными глазами (сказываются корни эльфийских скакунов). Грива и хвост у него были белоснежные, а характер паскудный, что не мешало Сычику верно мне служить (пару раз в недельку катать по ближайшему лесу).

В конюшне было не продохнуть – не протолкнуться. Забавно, я думала, что только моя скромная персона пожизненно откладывает все на последний момент, ан нет. Стоял ужасный шум, от которого закладывало не только уши, но и мысли. Недавно приобретенные нашей академией лошади нервно метались по стойлам, а их четвероногие «ветераны», лишь снисходительно косились на новичков и смешливо фыркали. Идиллия.

Скорее по памяти, чем по определительным номерам, я добралась до нужного мне стойла, прогнала оттуда незнамо как оказавшегося, нервно подрагивающего конюха и угостила Сыча прихваченным из столовой куском сахара. Коник благодарно фыркнул прямо мне в ухо и потыкался мордой в мое плечо. Я почесала его за ухом (ему это ужасно нравится) и принялась оседлывать, заодно накладывая кое-какие защитные заклинания, чтобы, не дай Создатель, не потерять в пути коня от всяких мелких несуразиц, вроде сумасшедшего лешего, или разбойников с суицидальными наклонностями. Почему с суицидальными? Ну, скажите, пожалуйста, какой нормальный человек не сможет по виду определить в нас нелюдей и учеников академии? Причем, еще неизвестно, что хуже, то есть опасней для здоровья…

Закончив одевать на Сычика сбрую, навешивать на него свою поклажу и расчесывать ему гриву (без последнего он категорически отказался выходить из стойла, для наглядности оглушив меня своим ржанием), мы вместе вышли во двор, откуда и планировалась отправка.

Там уже топталась большая часть студентов в компании с их четвероногими партнерами по несчастью. Все они поделились на четыре группы, кучками обосновываясь вокруг вчерашних послов. Те, на зависть и раздражение практикантам, выглядели как нельзя бодро и собранно.

Разглядев в одной такой «кучке» Сарина с остальными, я потопала туда, ведя под узду флегматично жующего траву Сыча, по ходу дела удивляясь малочисленности нашей группы. И вправду, если послы остальных трех сторон света отвечали за двадцать-тридцать человек, то мои проводники обводили хмурым взглядом человек шесть, не больше. Я не поняла, мы, на радость каленойцам, еще более «высшая» по преступности группа сосланных, чем они? За что???!!! Опять же, как поговаривала Санька, сейчас упорно стискивающая в объятиях рядом стоящего Сарута (подозрительно синенького): " не задавай вопроса, ответ на который пробудит твою совесть от летаргического сна». Мне оставалось лишь горестно вздохнуть и, наконец, подойти к своей группе.

– Все собрались? – Хмуро поинтересовался вампир, глядя на нас, болезных и сверяясь с коротеньким листком бумаги в руке. После кивнул своим мыслям и продолжил: – Слушать внимательно и не перебивать. После моих слов каждый получит право на вопрос. – Это что, лагерь каторжников? Ай, как нехорошо… ну ничего, клыкастый вскоре узнает, КАК надлежит с нами общаться. – В связи с… напряженным положением между нашими материками, мы должны как можно быстрее добраться до места, из-за чего не поедем по торговому тракту. А поедем мы кратчайшей дорогой через «Яар Арафэль» напрямик к порту Хакт… – Через «Лес Туманов»? Что ж… не могу сказать, что особо опасно, нежити там мало, но… – После сядем на корабль и высадимся, уже, на Лунном материке в порту Санту. Там проведем еще один инструктаж по поводу «кто куда отправится». Мы же, ваши проводники покинем вас, а вы отправитесь по распределениям на практику. Ровно через два месяца снова соберемся в Санту и отправимся обратно. Опоздавших ждем ровно неделю, если поймете, что не успеваете – отправите магического посланника. Все всё поняли? Вопросы есть?

– Есть. – Пробасил Сарут. – Тебе черепная коробка не жмет? Не знаю, к чему вы привыкли на своем материке, но мы не позволим отдавать нам приказы. Вы к нам по-хорошему – ответим взаимностью, если нет – не говорите, что не предупреждали.

Вампир побледнел и хотел, было, уже что-то сказать, но его перебила моя сокурсница Эден:

– Сарут прав. Мы уже взрослые и понимаем, что практика наша и кроме нас, исполнять ее некому. Нет нужды обращаться с нами, как с новобранцами, по-дружески мы поймем лучше, а главное – быстрее.

Вампир еще больше побледнел, но после продолжительного молчания все же ответил:

– Хорошо. Но я все же вас попрошу хотя бы на Лунном материке не оспаривать наши указания. С тамошней местностью мы все же знакомы лучше, да и как послы отвечаем за ваши жизни. – Вампир тряхнул головой и раздосадовано пнул ногой какой-то камешек. – Да и еще, меня можете называть Леир, его, – он указал на молча стоящего нимфа, – Сар-Эль, а его Сарин.

– Эден.

– Сарут.

– Саина.

– Зофер. – Я удивленно на него посмотрела. Он что, тоже тут? Дела, однако.

– Мекрис.

– Айрена. – А это уже я подала голос.

– Данур.

И того три девочки и четыре мальчика. Вампир вежливо кивал каждому, и я не сомневалась, что он запомнил всех. У нелюдей феноменальная память.

После, мы, не дожидаясь остальных трех групп, выехали со школьного двора и галопом поскакали на север, через главный Вукарийский тракт, к «Яар Арафэль».

К «Лесу Туманов», мы подъехали где-то в семь вечера. Честно признаюсь – сама в этот лес, я бы никогда не сунулась. И не из-за того, что он опасный, вовсе нет. Жалкая горстка дряхлых волкодлаков – вот и все, что тут может быть опасного. Но тут живут и другие. Эти существа не хорошие, но и не плохие – они туманные. Про них никто и ничего достоверно не знает, от чего они не становятся менее загадочными. Так же, в этом лесу полно разного рода магических аномалий, убрать которых не по силам ни одному ковену. Наши «всезнающие дядечки» лишь разводят руками и советуют обходить Яар десятой стороной. А вот мы сунулись…

После непродолжительных споров, было решено все же войти в лес, проехать до заката сколько сможем и только тогда устраивать лагерь.

«Яар Арафэль» встретил нас предсумеречной тишиной и спокойствием природы. Где-то журчал ручеек, до слуха долетали обрывки птичьих песен, а лесной воздух своей прохладой и древесным запахом наполнял легкие. Благодать, да и только. Хотя сейчас вполне можно расслабиться, а вот ночью, как ни крути, придется нести караулы. Спорю на все – студенты объявят послам бойкот, так что дежурить будут последние.

Я искоса взглянула на трусящую рядом гнедую кобылку, на которой восседала Саня и сверлила мутным взглядом спину Сарута. Мда… воистину любовь отдаляет подруг. При условии, что подруги не влюблены друг в друга, хе. Если честно, мне было немного стыдно. Но не за Саину, а за себя. Ведь мне не недоставало ее щебетания над ухом каждую секунду, мне не нехватало ее постоянного присутствия рядом. Одной, мне было так же хорошо, как и с ней. Что это? Эгоизм? Совесть? Не хочу об этом думать. Так же не хочу подозревать себя в том, что вся эта девятилетняя дружба была ненастоящей.

Мои тяжелые думы прервал поравнявшийся со мной нимф. Я удивленно на него взглянула. Он чуть наклонился ко мне и прошептал:

– Успокойся. Я не знаю, о чем ты думаешь, но у тебя глаза светятся фиолетовым.

– Э…

– Тебе ведь девятнадцать, да?

Я оторопело кивнула.

– Твоя основная сила должна была бы начать проявляться в восемнадцать, но очевидно ты ее отталкивала, так что сейчас она может себя вести немного… непредсказуемо. – Он улыбнулся.

– К. какая моя сила? – Я до сих пор была в небольшом ступоре.

Нимф закатил свои синие глаза к небу, потом выдохнул:

– Ну почему все вы притворяетесь? Скрывание своей сущности ни к чему полезному не приведет. – И поскакал вперед.

Я тупо смотрела ему в спину, точно так же, как Саня смотрела до этого на Сарута и силилась понять, на что это он намекал.

Так, Айрена, думаем. Сар-Эль с Лунного материка, так? Так. Твой биологический папа оттуда же. Ты полукровка. Неужели ты всерьез думала, что ничего не получила «в наследство» от своей демонической половины? Ай, как глупо… ладно, с этим разобрались. Другой вопрос – как нимф почувствовал во мне мою дражайшую «половинку»? и что это были за слова насчет того, что «все мы притворяемся»? И кто это все мы? Мне уже начинает надоедать возникновение вопросов, у которых по определению не может быть ответов. Итак, поехали дальше, промывать себе мозги. Насколько я поняла, Сар-Эль говорил, что у таких, как я, основная сила, опять же – демоническая, начинает проявляться в восемнадцать лет. И почему это я ее отталкивала? Да я о ней даже не знала! Ходють тут всякие, понимаешь ли, детей делают, успешно смываются, а детки после гадать должны – чевой-то они там унаследовали… Зверею, граждане.

Небо окрасилось закатом, и мы поспешно начали искать место для ночевки. Таковое нашлось неподалеку, на небольшой полянке, на которой все успешно и разместились. Лошадей крепко привязали к мощным стволам деревьев, после разбились на три группы: первая осталась на месте, готовить ужин из нашей скудной провизии (меня хотели туда запихнуть, но я с трудом и обороной отбилась), вторая ставит охранные контуры и разномастные защитные заклинания, а третья идет в лес по дрова (в эту группу я и сбежала). Со мной пошли еще трое: Санька, наконец отклеившаяся от своего «суженного», Мекрис и Леир. Мекрис обладал мускулатурой, похлеще, чем у Сарута, за что его принудительно-добровольно отправили с нами, а Леир затесался под видом надзирателя.

В итоге, наша честная компания обматерила все кустики, кочки, пеньки, корни и веточки, по милости которых мы уже успели наставить себе пару шишек и синяков (кроме Леира, вы шо – вомпер, как никак), но таки собрала необходимое на ночь количество дров и со злобным и голодным настроением вернулась обратно.

Остальные уже успели распалить чуточку веток, а когда мы сгрузили немного нашего «лесного улова» – костер заполыхал во всю. Эден и, как ни странно, Сарут принялись готовить ужин, а остальные в то время глотали голодные слюни и в сотый раз проверяли поисковыми заклинаниями округу на предмет нежити. Последняя ясно давала понять, что вымерла еще до начала войны меж материками.

Но вот (О, чудо!) ужин был готов и мы, стайкой голодных грифонов, накинулись на… перловку, разбавленную мизерными кусочками сушеного мяса. На немой укор во взгляде студентов, вампир радушно улыбнулся, демонстрируя внушающие уважение клыки, и сказал:

– Привыкайте, господа практиканты. – И уже через секунду принялся оглядывать нас с гастрономическим интересом. – Но вот кто будит кормить меня?

Все, не сговариваясь, отпрянули подальше, кроме Сарина и нимфа, которые попадали на землю, безудержно хохоча. Вскоре к ним присоединился и сам Леир.

– Это была шутка? – Пробасил Сарут, поигрывая мускулами, чем заслужил еще один влюбленный взгляд Саньки. – Так мы тоже можем пошутить, неправда ли, Мекрис?

Мекрис, по природе своей полуорк и потому особо зловредная личность, «шутливо» оскалился, ме-е-едленно поднимаясь со своего места.

…Следующие двадцать минут мы увлеченно наблюдали за убегающими послами, которых, отнюдь не в полную скорость пытались догнать два студента, настроенных на членовредительство…

Я проснулась резко, как будто меня окатили ведром воды со льдом. Что-то меня тревожило. Что-то не враждебное, но все же… надо бы проверить.

Тихонько откинув одеяло, дабы, не дай Создатель, никого не разбудить, я поднялась на ноги, пытаясь всем своим естеством вслушаться в жизнь леса. Для удобности закрыла глаза. Вот наша поляна… восемь ровных дыханий показывают, что их обладатели спят сном младенца. Еще одно дыхание, тихое и прерывистое, вперемешку с легким хрустом сухих веток – это нимф, который «несет вахту» и совсем неслышное, хотя и ближе, чем остальные – мое дыхание и сердцебиение. Что же меня разбудило?