Текст книги "Материки"

Автор книги: Эстэр Марон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Мой отец встал на колени и приклонил голову. Через секунду за ним последовали Тарнир, Дэмиан и даже Алмаз. Рильен неловко изобразил поклон в звериной ипостаси, я же была слишком слаба, чтобы даже двинуть мизинцем.

– Водяная Дева, – заговорил папа, и существо обратило свой взгляд на него, – мы нижайше просим позволения у Вашего Народа провести нас сквозь Ваш Дом в Наземный город.

Ундина, а это была именно она, в непонятном жесте склонила голову набок, оглядывая всех нас. Эти существа считались легендой, о них лишь могли говорить и никто никогда их не видел. Поговаривают, что только водные драконы в Заранее хранили память о них.

Она слегка приподняла верхнюю губу и выдохнула:

– Нет.

Ее голос звучал будто раскат грома посреди шторма, но слышимый лишь под водой. Очень странный звук.

Мой отец вздрогнул будто от пощечины и невидящим взглядом уставился на свои руки, Тарнир опустил голову, а лицо Дэмиана будто окаменело.

– Почему?

Я моргнула от неожиданности – это подал голос снеж. Алмаз любопытственно разглядывал ундину, а та в свою очередь уставилась на него. Ее следующих слов не ожидал никто. Слабо кивнув в мою сторону, она выдохнула:

– Ее кровь отравит нашу воду.

Дэмиан сразу же вскинулся, уже готовый к труду и обороне, и подал голос:

– Если вы дадите нам некоторое время, я если не вылечу ее, то хотя бы закрою ее раны…

– Нет. – Еще раз равнодушно бросила ундина.

Я выдохнула и отчаявшись, прикрыла веки, потому не заметила удивленно округлившихся глаз всех, когда Водяная Дева грациозно направилась в мою сторону. Я распахнула глаза только тогда, когда прохладная рука с нежнейшей кожей коснулась моего лба.

Открыв глаза, я встретила прямой взгляд ундины, всего в нескольких миллиметрах от своего лица. Она стояла на коленях около меня.

«Странно,» – отстраненно подумала я, – «ее кожа совсем даже не влажная, а ведь она только что вышла из воды…»

Эта была последняя мысль, поскольку произошло тоже самое, что и когда-то с мэирлэйлом – я утонула в омуте воды, являющимся ее глазами. Опять душа раскрылась навстречу магии, опять потерялось чувство времени и опять меня захватило то откровение… перед собой.

Пришла в себя я в отличном самочувствии от того, что ундина моргнула своими веками без ресниц. Удивленно пошевелилась – ничего не болело. Попробовала встать – получилось. Наконец, шокировано и вместе с тем благодарно воззрилась на деву. Та, не меняя каменного и абсолютно непонятного никому выражения лица, кивнула своим мыслям, и прошелестела:

– Теперь я вас проведу.

– С-спасибо… – ошарашено выдохнула я.

Вместе со мной на ундину обратились пять пар удивленно-благодарных глаз. Я решилась и слегка поклонилась.

– Если я в будущем смогу чем-либо отплатить за это, то с радостью это сделаю.

Ундина улыбнулась (довольно неожиданно, правда?), показав острые конусовидные клыки, вместо зубов и тихо ответила, чтобы ее услышала только я:

– Воздушный брат излечил твою душу, я – тело. Когда земная твердь упорядочит твои мысли, а алая лента помирит тебя с Судьбой, дашь нам знать. Всегда хорошо, когда идеалы восстанавливаются.

Я тупо кивнула, стараясь разобрать ее слова. Ну, воздушный брат – скорее всего мэирлэйл, и это, черт возьми, первое и последнее, что я поняла. Сдаю на старости лет…

Ундина чуть сузила свои огромные миндалевидные глаза. В оригинале это должен был быть смешливый прищур, но меня почему-то бросило в дрожь. И не одну меня, судя по остальной компании.

– Идемте.

Она взмахнула рукой, свечение вокруг которой на долю секунды увеличилось чуть больше, чем во всем теле, а я почувствовала, будто воздух вокруг меня сгущается, в уже знакомой, но от этого не менее древней магии. Той магии, что была задействована при создании «тоннеля». Теперь вокруг наших тел красовался своеобразны воздушный кокон.

На всякий случай я последовала отцовскому примеру и дематериализовала крылья.

Водяная дева еще раз взмахнула рукой и мы оторвались от земли, зависнув в воздухе. Затем она резко крутанулась и нырнула в «дверь», а нас вслед за ней сорвала с места невидимая сила.

* * *

Плыть под озером, не имея возможности контролировать свои действия – еще то удовольствие, скажу я вам. Особенно когда рядом с тобой, порой в нескольких сантиметрах проплывает очередное уродливое чудовище, описание которого и в учебниках нежити-то нет. Хотя иногда можно было вовсю залюбоваться промелькнувшей красавицей-асраи, нахальной русалидой, приблизившейся к нам на возмутительно короткую дистанцию, или совсем уж подивиться чудо-деве берегине.

Всего наше водное путешествие длилось где-то пол часа и, вынырнув в запущенном фонтане какого-то заброшенного парка, мы тепло распрощались с ундиной (ну, по возможности, учитывая ее… непривычную реакцию на такое человеческое действо, как улыбка и пожатие рук. От ее ответной улыбки всех вновь бросило в дрожь). Та пару раз непонятно моргнула на нас и нырнула обратно.

Я огляделась. Определенно, когда-то это был очень красивый парк. Неухоженные клумбы цветов, учитывая поросль сорняков и высушенные листья, все-еще выглядели если не красиво, то определенно величественно. Высокие деревья с давно не подравниваемыми ветвями и с изумительными странными серебряными плодами в форме сердца, вздымали свои кроны высоко вверх, будто мечтая когда-нибудь притронуться к медленно расцветавшему небу. Поросшие лозой несколько памятников – не видно ни лица, не фигуры, и только каменные крылья указывают на природу тех, в чью честь они были вытесаны. Дорога, выложенная крошкой разноцветного мрамора и кое-где припорошенная опавшими листьями, аллеей уходила в даль, но можно было заметить, что в целом она составляет равномерный круг…

– Где мы? – Тихо спросил лунный нимф, очевидно находясь под впечатлением и боясь потревожить мистическую тишину этого места.

Отец как-то грустно усмехнулся и за него ответил Тарнир, невидящем взглядом уставившись на ближайший к нам памятник.

– Это нейтральная территория, не принадлежащая ни одному из Кланов. В принципе, это подобие сада, огибающего земли Императора и дома Клана Жизни и Смерти. Мертвый сад.

– Что? – Я вскинулась и удивленно взглянула на оборотня.

Мужчина вздрогнул, и явно нехотя продолжил, очевидно жалея, что сболтнул лишнего.

– Все эти памятники – дань умершим великим воинам. В основном, отвоевавшим свое право на увековечивание в монолите еще тогда, когда демоны только прибыли в этот мир и были гонимыми всеми его обитателями. Но вот этот памятник, – он притронулся слегка трясущимися пальцами к черному мрамору, – напоминает о мальчишке, еще толком не овладевшем своей магией. Моя сестра была его Стражем. Они умерли пять лет назад по приказу Мэйлонии, когда та посчитали, что сила мальчика может грозить Айрану смещением с должности Жреца, и она потеряет выгодного союзника.

Тарнир замолчал и прикусил губу. Отец осторожно подошел к нему сзади и приобнял одной рукой, сжатой в кулак. Тигр усмехнулся и мотнул головой.

– Все в порядке, Вэриан.

– Я так не думаю. – Тихо ответил отец.

– Справлялся раньше, справлюсь и сейчас! – Резко огрызнулся Тарнир, но почти сразу же остыл. – Прости.

– Ничего. Мэйлония и Айран еще заплатят за свои поступки.

Это прозвучало не как вспыльчивая клятва, или хладнокровное обещание, а как простая констатация факта.

«Они трупы, просто они сами еще этого не понимают» – так иногда говорил наш магистр по некромантии, предвкушающее потирая ладони при виде очередного свежевырытого «подопытного».

– Вэриан, Тарнир, я понимаю ваше горе, но уже светает. – Осторожно позвал Дэмиан и я заметила, как на секунду его рука дернулась в нервном порыве к рукояти меча. – Вы сказали, что мы сможем остановится у одного вашего друга.

– Да, – кивнул папа. – Идемте, здесь недалеко. Нас выкинуло в «Фонтан Огненного Клана», клан Хаоса отсюда довольно близко.

Тарнир первый отошел от статуи и с абсолютно прямой спиной зашагал куда-то на юг.

Мы шли минут десять, пока отец не предупредил:

– Выходим в город, использовать магию неприметности опасно, почуют, так что просто накиньте капюшоны.

Мы послушались, и вильнув на одной из развилок дороги в сторону выхода из «Мертвого сада», вошли в город.

Что сказать… я не застыла восхищенным истуканчиком с отпавшим ротиком лишь потому, что спереди меня схоже моим мыслям застыл нимф, и я врезалась в его спину своей физией, тем самым избавляясь от крамольных порывов.

– Эй! – Тихо возмутился тот, гибко изогнув руку и почесывая лопатки.

– А нечего застывать у честного люда на пути, – буркнула я и слабо улыбнулась.

Оба мы понимали, что это лишь тень моего когда-то задорного и нахального оскала, но если я хоть как-то улыбаюсь – значит прихожу в себя.

А город действительно заслуживал восхищения. Дороги, выложенные полудрагоценными и драгоценными камнями, серебряные и золотые стволы деревьев с кристаллообразными листьями и плодами, и красивые беломраморные дома, каждый из которых напоминал миниатюрный замок, с садом и изгородью. И аура… такая родная, со вкусом свежести после дождя ночью, едва уловимым запахом ландыша и цветом, варьирующим от светло-сиреневого до насыщено-фиолетового, почти черного. Цвета Хаоса. На самом деле, как когда-то мне объяснял Рысь, когда мы еще даже не прошли Нечистый Лес и только купили ему кобылу, Хаос не имеет цвета. Но фиолетовый – цвет гармонии, а гармония – вторая ступень после Хаоса.

Мы расслаблено и неспешно шли по улицам, стараясь не привлекать к себе внимания малочисленных прохожих. Те либо просто игнорировали нас, либо мимоходом здоровались с отцом, но никто так и не выскочил с криком «Ага! Попались!», как я опасалась.

Остановилась наша компания возле высоких врат из почерневшего серебра с красивой гравировкой какого-то иероглифа. За воротами красовался вполне обыкновенный, в смысле без «драгоценностей», но красивый сад и трехэтажный большой дом.

– Ойтар, я знаю, что ты сейчас поливаешь свое чертово плотоядное растение, выходи! – Неожиданно насмешливо позвал отец.

Неподалеку раздался добродушный хохот, а я в очередной раз попутно подумала о неоригинальности демонических имен, по крайне мере их начал, рассматривая приближающегося мужчину.

Тот, признаться, поразил мое воображение с уже успевшим устояться знанием, что все демоны изящны и хрупки (конечно лишь с виду), подобно эльфам. Этот демон был двухметровым детиной, косая сажень в плечах, добродушный оскал и добротная одежда работника. Правда, не надо забывать, что демон остается демоном всегда – у названного Ойтаром были донельзя проницательные чуть прищуренные светло-голубые глаза, типичные правильные черты лица и белые, лишь слегка лиловые волосы, заплетенные в толстую косу до колен.

– Привет, старина, что, уже успел вернуться с задания своего братца? – С ухмылкой осведомился очевидный хозяин дома.

– Тар… вот об этом мне и нужно с тобой поговорить. – Вздохнул папа. – Поможешь ли ты мне?

Ойтар враз посерьезнел и молчаливо распахнул ворота, снимая свои садоводные кожаные перчатки и сложив их в карман матерчатого серого фартука.

– Пройдемте в дом, я вам чая заварю, настоящего Каленойского, там и поговорим.

– Благодарю. – Облегченно кивнул отец и все мы прошествовали в дом.

Меня порадовало убранство – обычно, если мужчина живет один, от него ожидаешь либо аскетичной неуютной холостяцкой атмосферы, либо излишней вычурности, но хозяин этого дома обладал вкусом и хозяйственностью. Я это оценила.

Друг отца пригласил нас на кухню, выделанную в теплых персиково-песчанных тонах, в которой мы уселись на стулья с мягкими подушками, заварил обещанный напиток и только тогда возобновил разговор.

– Что привело тебя за моей помощью, друг? – Обратился он к отцу.

Тот, вместо ответа посмотрел в мою сторону и чуть кивнул. Я поняла намек, и вздохнув, стянула капюшон. Ойтар ахнул и перевел шокированный взгляд на папу.

– Это… это же…

– Моя дочь. Вот кого мне Айран приказал задержать и по возможности убить. Это ее Страж, Рильен, – рысь, все еще прибывающий в звериной форме, склонил голову, – снеж Алмаз, и наемник Дэмиан.

– В глубоком же ты дерьме, друг. – Чуть отойдя от шока, трезво оценил ситуацию Ойтар, покачав головой.

– Не спорю. – Грустно хмыкнул папа. Затем встряхнул короткими волосами, отгоняя грустные мысли и вновь заговорил, обращаясь к Ойтару: – Как я уже сказал, мне нужна твоя помощь. Сам понимаешь, моей дочери появляться в Регталири – все равно, что добровольно взойти на дыбу. Да и мне тоже. Думаю, Айнар уже понял, что я все узнал и чью сторону принял. Я прошу тебя приютить нас на некоторое время. Не больше, чем на неделю.

Ойтар немного помолчал, задумчиво потирая квадратный подбородок и попивая чай, а затем спросил:

– Ваши планы? Извини, но если я спрячу в своем доме внезаконников, то думаю, имею право их знать. – Он развел руками.

Отец кивнул.

– Мы хотим поговорить с императором. Как ты понимаешь, официально это ну никак не получится – сначала прошение проходит через Жреца Клана, а Айран… сам знаешь.

– Так что вы собираетесь предпринять? – Голубые глаза проницательно обвели взглядом всю нашу компанию.

Заговорил Дэмиан, а я внимательно прислушалась, так как тоже не знал все детали до конца:

– Тарнир и Вэриан объяснили, что раз в году, на этой недели проводится бал-маскарад в замке Императора. Демоны, естественно, приходят туда с охраной. Бал является данью их павшего мира и заканчивается символическим ритуалом. Во время ритуала Император напрямую выслушивает просьбы своих подданных и судит их погрешения. Якобы, это является символом независимости и справедливости, коей демоны были лишены в Аду. Наш план состоит в том, чтобы участвовать в ритуале.

– Все простое – гениально, – хмыкнув, пробормотал Ойтар.

– Ну, не так уж все и просто. – Возразил Тарнир. – Айран и Мэйлония уже наверняка знают, что мы попали в город, хотя и не подозревают как. – Оборотень покосился на отца. – Они будут выслеживать нас и по возможности помешать. Хочу заметить, что живыми мы им не обязательно нужны.

– Твоя правда, – согласился хозяин дома. – Чтож, это поместье в вашем распоряжении. Думаю, не имеет смысла предупреждать вас не высовываться особо. И еще, – он хитро улыбнулся, – если решите понюхать цветочки в моем саду, то рискуете остаться без носа.

Вся наша компания понятливо вздрогнула.

– Спасибо. – Подала я голос.

Ойтар перевел взгляд на меня и какое-то время странно рассматривал.

– Знаешь, – наконец сказал он, – вокруг тебя аура скорби. Тебе бы не помешало ближе к вечеру сходить в Храм Хаоса и помолиться, вдруг чего нового для себя откроешь. А вам, господин Рильен, – шутливо продолжил демон, обращаясь уже к Рысю, – не помешало бы перекинуться и приодеться. А сейчас, идите отдыхать. Дворецкий покажет вам ваши комнаты.

Ойтар шепнул тихое заклинание и на его ладони появился небольшой серовато-коричневый пульсар.

«Заклинание дворецкого». Я хмыкнула, оценив юмор.

Уже выходя из кухни, я услышала как Ойтар сказал отцу:

– Знаешь, она и впрямь необычайно на тебя похожа…

* * *

Я лежала на большой двуспальной кровати с балдахином, застланной лазурными атласными простынями. Вся комната была выполнена в умиротворяющих сине-сиренево-серебряных тонах, вплоть до ковра на стене, и я почувствовала, как впервые за очень долгое время по-настоящему расслабилась. Громадным удовольствием также оказалось принятие ванны – в походных условиях никогда не чувствуешь себя до конца чистой, и уж тем более не ухоженной.

Отдеря себя мочалкой до блеска и вымыв волосы, я одела длинную до пят легкую ситцовую ночнушку и повалилась на уже вышеупомянутый предмет мебели.

Меня переполняли мысли. Странно, правда? И все же…

Эйдриан… кто же с тобой такое сотворил? Я почти уверена, что эта сука, Мэйлония. Твоя Хозяйка…

Неожиданно, я подскочила на кровати, широко распахнув глаза. Мне вспомнился эпизод почти месячной давности…

…На спине кровоточат страшные раны от плети, открывая воздуху кости. От крови слиплись волосы, хаотичной паклей спадающие по ногам, на коленях которых покоится голова жертвы. Все открытые части тела в жутких ожогах и жестоких ранах…

… – Прости… – еле слышный шепот. – Я не хотел тебя вызывать.

– Но я тут.

– Мне нужна была помощь. Я потерял сознание, и магия сама тебя позвала…

… – Ты едва жив.

– Я бы не умер. Демон в конце-концов. Это было просто наказание.

– За что?..

Это было воспоминание того сна-видение, когда я увидела искалеченного Эйдриана. Наказание, значит…

Мои глаза опасно сузились.

Я отомщу тебе, Мэйлония. За него, за себя и за сестру Тарнира. И за многих других, кого ты свела в могилу. И тебе, дядечка отомщу… только вот насчет тебя я еще не все решила. Слишком велики грехи для быстрой смерти.

В дверь тихо постучали.

Я вздрогнула и вынырнула из омута своих мыслей.

– Да?

– Айрена… нам нужно поговорить. Пожалуйста… – голос Рильена.

Вздохнула. Это должно когда-нибудь произойти и чем раньше, тем лучше.

Немного помедлив с ответом, я все же позвала:

– Входи.

Дверь тихонько приоткрылась, впуская в комнату моего Стража и так же тихо закрылась.

Рильен стоял передо мной в одних черных пижамных штанах, нервно косясь на меня и явно не зная с чего начать. Я решила его не торопить, тем временем разглядывая его. Почему-то раньше я никогда не удосуживалась этого сделать, а зря. Было что увидеть.

Упрямые складки в уголках полных губ, по желанию хозяина разглаживающиеся в лучистую улыбку, свидетельствовали о несомненном упорстве и тяжелом принятии решений, как и о, даже не огоньке, а целом кострище жизни, бушевавшем в душе моего Рыся. В темно-зеленых, без примесей, глаз, цвета малахита, помимо озорных чертиков и тени ехидства, присутствовали интеллект, проницательность и что-то третье, загадка, которую мне никогда не удавалось разгадать. Заострившиеся скулы свидетельствовали о нескольких миллионах перегоревших нервных клеток. Темно-рыжие, почти красные волосы почти до плеч в последнее время были вечно взлохмачены, показывая, что их обладателю некогда заботиться о своем внешнем виде, что он слишком занят проблемами окружающего его мира.

Я перевела задумчивый взгляд на его торс. Мимоходом отметив довольно неплохую спортивную форму и мягкую золотистую кожу, я сосредоточила внимание на шрамах. Где он их получил? Ну положим, пару – тройку синяков Рысь заработал в драке с кобольдами, но на моей памяти небыло ни одной причины для уже старых белых полосок, напоминавших минувшие сражения. А их было много. Левое предплечье было просто исполосовано сеточками шрамов, один вертикальный шрам был чуть выше пупка, да и на груди красовалось парочка линий.

– Рена?

Я вновь посмотрела ему в глаза, в очередной раз подметив то самое «нечто третье».

– Рильен. – Просто сказала я.

– Слушай, – он вздохнул и принялся тереть лицо ладонями, пока щеки не покраснели, – я одновременно хочу и не хочу извиняться. Да я… убил его. Если не принимать в расчет, что душа и так покинула его тело на тот момент. Но я не понимаю, в чем я провинился! – Его голос повышался по мере продолжения речи. – Ты со мной не разговариваешь, не обращаешь внимание, а сейчас и разглядываешь так, будто впервые видишь!

Сказать ему, что это правда? Что я только сейчас заметила, что и у него было свое горе? Но он не поймет. По крайней мере сейчас.

– Я ведь защищал тебя! – Продолжил Рысь уже крича, медленно приближаясь к кровати. – Эта марионетка почти тебя убила, а вместе с тобой и меня! Я защищал наши жизни, я твой Страж, в конце-концов!!!

– Рильен… – я свесила ноги с кровати, намереваясь ему объяснить, что я уже сама поняла, но он меня перебил.

– Что Рильен? Ну что?! – В его голосе явственно проскользнули первые отзвуки надвигающейся истерики. – Думаешь мне приятно таскаться за тобой хвостом, с высокой башни плюя на все вои принципы, проглатывая невысказанные возмущения, и на чудовищные уступки своему эго получать очередной пинок под зад?!!!

Он уже стоял вплотную, скрестив руки на груди, возвышаясь над оторопевшей мной подобием неукротимого вулкана, взорвавшегося вулкана.

– Я не понимаю, что…

– Ах ты не понимаешь? – Наигранно-участливым тоном, поинтересовался он. – Ну, мне не привыкать, придется в очередной раз заткнуться на недельку-другую, ожидая чьего-нибудь очередного убийства!

– Рильен, прекрати! – Взорвалась уже я, подскакивая. – Это я хотела извинитья, слышишь? Я! Я не была права, признаю, но пойми – ты на моих глазах убиваешь мою половину, ладно-ладно, его тело, и требуешь от меня трезвой оценки ситуации? Да я чуть с ума не сошла, когда поняла, что его больше нет! Ты не представляешь себе, что эго такое, когда душа разрывается надвое!

– Ах не представляю… – неожиданно тихо и мягко сказал он.

Рысь перевел пустой взгляд на окно. У меня сложилось четкое ощущение, что я что-то отчаянно упускаю из виду, но понять что именно, не могу.

– Не представляю… – еще раз тихо повторил Рильен, а затем так стремительно толкнул меня обратно на кровать, и надавил на плечи, приближая свое лицо почти в плотную к моему, что я не заметила движения. Он зло зашипел, цедя каждое слово: – Да со мной это происходит каждый гребаный день!

Признаюсь хотя бы себе – у меня ускорилось сердцебиение от чувства опасности, исходившего от оборотня. Я никогда не видела его таким.

– Ты можешь объяснить, о чем ты говоришь? – Прошептала я пересохшими губами, не в силах разорвать наш глазной контакт.

На самом дне его зрачка что-то будто полыхнуло, а затем он прищурился.

– А ты уверена, что хочешь знать?

– Да.

– А я нет.

Оттолкнув меня, он вылетел из комнаты.

Стараясь не задаваться вопросами «что это было?», я наскоро оделась и, надвинув капюшон, последовала совету Ойтара и почти бегом отправилась в Храм.

Копия заклинания дворецкого помогла мне не заблудиться в городе, провожая сквозь его улицы, но у меня не было ни сил, ни желания больше замечать его красоты. На глаза навернулись едва сдерживаемые слезы, сердце как-то неприятно сжимало, и я не могла все никак понять почему? Мы ведь уже ссорились с Рильеном в прошлом. Ну да, не так серьезно, но… что изменилось? Определенно что-то. Я его не понимаю. Ему больно, а я не могу помочь. Мне больно, я не хочу его помощи. Это неправильно. Я что-то упускаю. Что-то в нем изменилось. Что-то, что он скрывает, по крайней мере от меня. ЧТО ЭТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ?!

Я влетела в храм, уже глотая все-таки пролившиеся слезы и упала на колени перед алтарем с иероглифом Хаоса. Все то горе, что скопилось во мне, казалось сейчас превратилось в жидкость, и изливается через глаза, оставляя в душе неприятный пустынно-сухой отпечаток, подобный сосущей черной дыре. Я не заметила когда начала рыдать в голос, шепча:

– Хаос, помоги… я знаю, ты не бросил… пожалуйста… пожалуйста, помоги… не знаю… я не знаю…

Мой взгляд заметался от иероглифа к фрескам демонов, которыми были увешаны беломраморные стены, и в один момент я наткнулось на что-то постороннее – кого-то, кто наблюдал за мной. На кого-то знакомого.

Это был последний человек, которого я ожидала увидеть.

Черно-белые полосатые волосы, красивые черты лица, желтые глаза, устремленные на меня. Она была одета в черную рясу.

Я в удивление открыла рот и она усмехнулась такой знакомой усмешкой.

– Кайраф..? Но Эйдриан же…