Текст книги "Меняя слово (ЛП)"

Автор книги: Эшли Уиллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Хуже? – ровно заговорил Алвар. – Мне жаль, что ты считаешь что-то хуже смерти или съедения, – он улыбнулся без юмора и собрался отвернуться.

– Многое хуже, если послушать истории, Алвар, – возмутился солдат. – Дикий народ может… влиять на тело и разум, и смерть покажется даром, – солдаты тихо собрались вокруг них и слушали.

– Дикий народ так делает? – Алвар повернулся с предупреждением в голосе. – Ты о диком народе, что решил сражаться с нами? Который вышел из укрытия, чтобы помочь свергнуть короля, что на них не влияет?

Сомнение мелькнуло на лице мужчины, может, след стыда. Квинтус знал стыд перед лидером, и он узнал его с горечью. Но мужчина открыл рот и продолжил:

– Мы не знаем точно… – начал он.

– Тут я тебя оставлю, мой друг, – Алвар не злился, но голос содержал невысказанную угрозу. И если этого не хватало, то лицо Алвара дополняло. Он шагнул ближе, впившись взглядом в солдата. – Мы не будем обзывать дикий народ, помогающий нам. Ни ты, ни кто-то еще, – он мрачно посмотрел на солдат вокруг. – А ты, – он вонзил палец в грудь мужчины, – будешь ждать моего приказа. Сделай завтрак, – он махнул на костер, его гнев пропал так же быстро, как возник.

Квинтус видел размер армии Алвара. Это даже армией не было. Он обрадовался.

Около двух или трех сотен людей, это не обеспокоит Фалака. Он не знал, сколько дикого народа придет на помощь, и это его беспокоило. Дикий народ оставался в лесу, в изгнании веками, и о них почти не слышали. Квинтус даже не помнил, кто там жил. Но предатель Ноктюрн говорил принцу, что народ Дикой земли говорил об Авторе спустя долгие годы. Они шевелились.

Это его тревожило.

Он увидел достаточно. Он взмахнул черными крыльями и полетел.

* * *

Пози так еще не отдыхала, как в ту ночь. Казалось, на лугу текла жизнь. Она легла на темную землю со мхом, когда Автор оставил их, и не смогла отличить биение сердца земли от своего. Все казалось верным, и вся боль до этого не имела значения. Они с Кираном были вместе и выжили. Они нашли принцессу, и она скоро будет в порядке. Автор пришел к ним, говорил с ними. Ее печали были далекими. Ничто ее не тронуло бы в этом месте этой ночью.

«Завтра, – на миг подумала она, пока глаза слипались. – Я буду переживать завтра».

* * *

Зазвучали рожки, королева Валанор вышла на балкон с видом на Площадь суда. Маленькое место, оно не предназначалось для толпы, что тут собралась. Но в Сюжете не было этой части. Она ощутила горечь. Она прищурилась, глядя на двух существ в цепях внизу. Кентавры. Ей не нравилось даже думать про это слово, и она отказывалась его произносить. «Чудовища» подходило лучше. Бесформенные звери, что проникли в чистый Сюжет. Их изгнали, но они пересекли Границы.

Эти двое были из нескольких выживших в бою в Дикой земле пару недель назад. Они стали группой бойцов и напали на армию у Границы. Королева ощутила кислое недовольство от такого непослушания и неуважения. К счастью, они провалились. Королева чуть не рассмеялась, вспомнив, как просто их было поймать. Один из кентавров посмотрел на нее кристально-голубыми глазами, пронзив ее, как лезвием, белые волосы сияли, словно с вызовом.

Ее смех застрял в горле и пропал.

– В темницу их для казни с остальными.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Сбежать

В королевстве не было времен года, как сказал Киран. Как, если они застряли во времени? У них было все время нечто среднее между концом зимы и началом весны, и это повторялось с Сюжетом, когда приходил читатель.

Но здесь, на Дикой земле такого не было. Весна расцветала на ветвях буйством жизни, словно хотела доказать себя. Пози проснулась и увидела всюду зелень. Она посмотрела на Кирана, а тот сидел, скрестив ноги, на земле рядом с местом, где спал, обвивая рукой плечи сестры, которая сидела, проснувшись, выглядя хрупкой и маленькой рядом с братом.

Сердце Пози дрогнуло. Она не знала, что ожидать от принцессы, которую они столько искали.

– Но она сестра Кирана, – прошептала она себе, – уже за это я ее полюблю, – она поправила мятое платье, встала и распутала пальцами волосы, подавив стон из-за того, как она должна была выглядеть.

– Пози! – бодро позвал Киран, заметив, что она проснулась. – Иди сюда!

Пози прошла к ним, глядя на лицо принцессы. Она была милой. У нее были нежные и светлые сиреневые глаза, а у Кирана темные и яростные. Ее маленькое бледное лицо с острым подбородком казалось детским, а глаза – огромными на нем. Она была худой, как тростинка, и золотые волосы локонами ниспадали на ее спину и вокруг плеч.

Пози присела в реверансе, как могла, склонилась, и ее тусклые каштановые волосы задели щеки. Ее уши пылали из-за того, как она отличалась от принцессы, и она вдруг поняла, что Киран пристально смотрит на нее. Она встала, глядя на принцессу, избегая взгляда Кирана.

– Принцесса Эванта, – заговорила Пози хриплым шепотом.

– Прошу, – быстро сказала Эванта, шагнув к ней, – не надо! Я так не хочу, милая!

Пози в смятении посмотрела на Кирана.

– Она не хочет, чтобы ты ей кланялась, Пози, – сказал он с улыбкой. – Не после того, что ты перенесла, спасая ее. Я все ей рассказал, пока ты спала.

– Все? – больше Пози ничего не придумала в ответ.

– Ну… – Киран подмигнул ей. – Все, что ей нужно знать.

Пози опустила быстро взгляд, ее лицо покраснело.

– Брат! – возмутилась Эванта, но в голосе бурлил смех. Она прошла к Пози, взяла ее за руку и посерьезнела. – Киран рассказал, как храбро ты искала меня. И что ты отправилась в путь первой! Как мне тебя отблагодарить, милая? Я знаю, что не смогу.

– О, – Пози покачала головой. – Я… – почему она ничего не могла придумать?

Теплая ладошка Эванты на ее руке неожиданно успокоила, и Пози посмотрела на лицо принцессы.

– Я пошла бы на все, чтобы спасти того, кто так близок сердцу Кирана, – сказала Пози, не зная, откуда слова.

Эванта кивнула, ее глаза сияли.

– Он тебя любит. Это ясно, – спокойно сказала она, к удивлению Пози. – Я это подозревала, пока он рассказывал о тебе, но одного его взгляда на тебя хватило, чтобы убедиться.

«Это принцесса, – напомнила себе Пози, – которая говорит и делает так, как никто не осмеливается», – она не должна была так поражаться словам Эванты.

– Но пока мы об этом не будем, – улыбнулась принцесса. – Киран сказал, вы оба говорили с Автором, и нам куда-то нужно?

– Да, – Пози запнулась. – Но разве тебе не нужно отдохнуть немного? Ты через столько прошла!

Эванта опустила взгляд и помрачнела.

– Я видела столько печали, – согласилась она и подняла голову. – Но нужно думать о будущем королевства и Дикой земли. Мы должны идти.

Лебеди, которых оставил Автор, шагнули вперед, словно из леса. Они приблизились, и Пози увидела, какие они большие – во много раз больше лебедей ее мира – и какими сильными выглядят их крылья.

– По одному на каждого, – сказал Киран, гладя шею ближайшего. Он помог Пози и Эванте забраться на лебедей, сел на своего. – И теперь к Алвару и его армии, – решительно сказал Киран.

Лебеди быстро поднялись в небо, и место магии осталось точной под ними, а потом его уже не было видно.

* * *

Король Мелантиус вышел из палатки к отрядам, стоявшим на поле. Он мало спал ночью, он вообще почти не спал. Он, его главный советник и еще два близких советника были за тяжелой тканью его палатки, изучали карты и обсуждали, как лучше защищаться от незнакомого врага и, как говорил Фалак, методов атаки. Они спрашивали, спорили, обсуждали, и он едва понимал уже, что говорит, и прогнал советников из палатки резче, чем хотел. Он был сонным, но что-то во взгляде Фалака, когда он улетал, вызвало у него тревогу. Мелантиус постарался поспать хоть немного, растянувшись в палатке, а потом не думать об этом.

Он подавил зевок и постарался отогнать недовольство, пока шел по лагерю среди солдат, Фалак летел у его плеча.

– Король, – тихо сказал ему Фалак, – нам нужно принять решение насчет того, что мы обсуждали ночью, – Мелантиус на миг закрыл глаза, сдерживая раздражение. Он шел и не отвечал сове. Ему надоело говорить особенно с этой наглой птицей. – Думаю, мы должны ударить раньше врага, – продолжил Фалак.

– Я знаю твои мнения, Фалак, – сухо сказал король, желая отогнать существо от себя. Уголок его рта дрогнул от мысли об этом.

– И? Мы тут уже четыре дня, и мы лишь осматриваем солдат каждое утро, следим за их тренировками и за Границей. Две стычки – все, чем мы смогли показать свою власть.

– И? – зарычал Мелантиус, повернувшись к советнику. Фалак замер, ему пришлось опуститься на землю и стать ниже короля. Мелантиуса это обрадовало, он знал, как филин это ненавидит, даже если выше него король.

Фалак растерянно посмотрел на него и заговорил медленно, словно с ребенком:

– И… все это хорошо, да, сир. Но куда это ведет? К ожиданию, что что-то случится с нами. Мы должны случаться! Мы найдем врага за Границей и уничтожим.

– О, так просто? – Мелантиус пошел к своей палатке, закончив осмотр. – И как мы найдем этого врага? Я не пущу половину людей блуждать по Дикой земле днями в поисках врага, которого может и не быть.

– Он есть, – просто сказал Фалак, раскрыв глаза шире. – И нам нужно лишь выждать, пока вернется мой разведчик. Но нужно напасть на Дикой земле. Победа не поможет, если проигравшие появятся, как только читатель откроет книгу.

– Ясно. Я приму решение, поговорив с твоим разведчиком. А пока продолжим так. Нет! – закричал он, когда Фалак открыл клюв. – Это последнее слово короля. Иди… к своим обязанностям, – он махнул рукой и отвернулся.

«Моя обязанности, – скалился мысленно Фалак, улетая. – Конечно. Следить за ним, чтобы он все не испортил, не разрушил свое жалкое королевство. А если и разрушит? И что такое – еще один день ожидания? Если бой пройдет в Дикой земле, где смерть заберет его и не даст ему вернуться, я буду рад. Иначе… придется взяться за это самому».

Крики донеслись из лагеря, Фалак резко повернулся туда. Он увидел группу солдат, что боролась с тремя кентаврами, закованными в тяжелые цепи.

«Ах, – подумал он, – диверсия с утра».

– Да, да, – он полетел над борьбой. – Подавите их, иначе ответите передо мной.

– Перед тобой? – загудел с сарказмом король Мелантиус. – Думаю, это страшнее, чем отвечать королю.

Фалак замер, не ожидая, что его так поймают, он думал, король ушел в палатку. Но его удивление быстро сменилось гневом от слов короля.

– Хватит летать кругами, спустись и скажи, что это такое! – кричал король. – Я не приказывал вести пленных на поле боя. Лучше постарайся объяснить.

– Король, – Фалак изобразил уважение, хоть кипел внутри. – Я это приказал. Эти звери все равно должны умереть, но мы можем выведать у них планы врага. Может, – он понизил голос, чтобы слышал только король, – они что-то знают о вашем сыне и дочери.

Король застыл, возражение пропало с губ.

– Хорошо, – сказал он. Фалак отвернулся, пряча насмешку, и посмотрел на кентавров.

Они были красивыми, хоть Фалаку и не нравилось это признавать. Большие и сильные, даже женщина. Чтобы сдержать их, Фалак приказал цепи и веревки использовать, как на обычной лошади. Он думал устроить арену в лагере, чтобы солдаты попробовали покататься на звере веселья ради – он знал, кентавры такое ненавидели – но отогнал идею, не желая, чтобы солдаты отвлекались от боя. Он взглянул и отметил лица в синяках и порезах, такие же спины, он приказал не убивать их, мало кормить. Голодный зверь – слабый зверь.

– Итак, – резко сказал он. – Кто из вас скажет о принце и принцессе? Мы не хотим терять время. Их отец хочет найти их, чтобы они не попали в гущу боя.

Большой кентавр, мужчина с белым телом, светлыми косами и голубыми глазами, рыл копытом землю и зло фыркнул:

– Ты, – медленно сказал он, – дурак, если думаешь, что мы поверим твоему лживому языку, сова. И еще глупее, если думаешь, что мы будем тебе отвечать.

Фалак скрыл гнев, умея это хорошо, и только кивнул без эмоций в круглых глазах. Он повернулся к королю.

– Позволите убить женщину, сир, если нам не ответят?

Король Мелантиус рассмеялся, как от забавы.

– Как хочешь! – его плечи были расслаблены, ему нравилась сцена, он не перечил жестокости Фалака к другим.

Женщина-кентавр повернулась, насколько позволяли цепи, и сказала:

– Факсон, не давай этому остановить тебя. Ты знаешь, что должен молчать.

Глаза Факсона потемнели, он смотрел на нее, как в трансе. Он покачал рассеянно головой и лишь тихо сказал ее имя:

– Карис.

– Факсон! – тревожнее повторила она. – Слышишь меня? Пусть убьют меня, если должны… помнишь уговор? Моя жизнь не стоит разрушения Дикой земли. Мы договорились. Топаз тоже, – она кивнула на другого кентавра.

– Это трогательно, как ты хочешь спасти лидера и Дикую землю, леди-конь, – сказал холодно Фалак. – Посмотрим, что сделает твой друг… спасет ли он тебя после твоей милой речи?

Три солдата окружили ее, удерживая, а четвертый прижал меч к ее горлу. Факсон не говорил, лишь смотрел на нее.

– Расскажешь теперь о планах Дикой земли? Где дети? Где армия? Или ты? – он заговорил с третьим кентавром, что тихо стоял рядом.

– Я ничего не скажу, – покачал Топаз темной головой. – И угрожать моей жизни и другим жизням без толку. Факсон хорошо это знает, – его золотые глаза посмотрели на лицо Факсона, словно передавая послание. Факсон ожил.

– Да, – сказал Факсон. – Я не буду говорить с тобой. Что бы ты ни сделал, – он посмотрел на Карис, она храбро кивнула.

Солдат с мечом у ее горла посмотрел на Фалака, и Фалак едва заметно кивнул, позволяя. Он сжал хватку на ней и прижал меч к горлу, готовясь провести им. Он замешкался на миг и умер. Топаз развернулся и ударил задними ногами в грудь солдата. Он отлетел, как безжизненная игрушка, и упал на землю со стуком грудой костей. Его меч вылетел из руки, и Факсон вытянул руку и поймал его.

Солдаты, Фалак и король ошеломленно смотрели на разбитое тело на земле. Тишина длилась лишь миг, а потом воцарился хаос.

– Убить их! – визжал Фалак, король ревел в ярости имя Фалака. С мечом Факсон бросился к группе солдат. Он убил еще троих раньше, чем они поняли, что происходит, а потом ударил по цепям на Карис и Топазе.

– Бегите, – сказал он им, и они послушались и побежали к Границе.

Факсон медленно подошел к королю. Оставшиеся два солдата не защищали короля. Мелантиус подавился, его глаза чуть не вываливались из орбит, он отпрянул от кентавра.

– Если… убьешь меня, выдавил король, – нападет моя армия. Ты не сбежишь.

– Я не боюсь ни тебя, ни всю твою армию, – лицо Факсона сияло гневом. – Я скажу тебе: в подземелье замка несколько моих товарищей-кентавров. Отпусти их.

– Что? – пролепетал король. – Я не могу сделать это сейчас… я здесь… а они… там.

– Отправь гонца, а я посмотрю, – Факсон шагнул к королю, меч был направлен к его горлу.

Король кивнул Фалаку, который смотрел в восторге и ужасе. Фалак махнул одному из солдат, глядящих на сцену, и он забрался на лошадь, чтобы доставить послание.

– Дай ему свое кольцо, – спокойно сказал кентавр.

– К-кольцо? – король накрыл кольцо пальцами, словно защищал.

– Он должен доказать, что это твое послание. Ты это знаешь, король.

– Д-да, конечно, – Мелантиус помрачнел, но отдал кольцо, и гонец ускакал.

– Убивать тебя, – Факсон не сводил с короля взгляда, – я сегодня не буду. Но тебя спасла только наша любовь к твоему сыну. Твоя смерть его опечалит. Но в следующую нашу встречу ты умрешь, – он попятился, развернулся и побежал галопом из лагеря к краю леса, в котором пропали Карис и Топаз.

Несколько солдат, что видели стычку из лагеря, прибежали к окраине.

– Дураки! – верещал Фалак на них, пока они растерянно смотрели на тела товарищей. – Ни на что вы не годитесь! Толку от вас? Вы опоздали!

– Тихо, Фалак, – король тяжело дышал, пока шел к палатке.

– Но, сир! – продолжил Фалак. – Вы не пошлете за ним солдат?

– Нет, – прорычал король. – Нужно быть дураком, чтобы подумать, что я так сделаю после случившегося. Один кентавр в цепях убил троих моих воинов за секунды. Нет, я их не пущу. Юноша! – обратился он к солдату рядом. – Скорее бери коня и догоняй того гонца. Никакого послания отправлять не нужно.

Фалак кивнул.

– Да, хорошая идея, король, – он быстро кивал головой. – Но я все еще не понимаю…

– Довольно, – король Мелантиус медленно оглянулся на главного советника. – Мне не нужно твое одобрение. Мне уже хватило тебя. Можешь вернуться в замок, пока я тебя не вызову, – он отвернулся от совы и вошел в палатку, ткань опустилась перед Фалаком.

– Чт… – начал потрясенно Фалак, глаза округлились. Но он быстро щелкнул клювом и кивнул. Без слов он улетел вверх, а потом направился к королевству. Когда он миновал холм и пропал из виду, он развернулся на запад, а не на юг, где был замок. Он покончил с королем. Больше никаких поклонов и игры в верность. Этому пришел конец, и он мог открыто преследовать свою цель.

– Я не вернусь в замок, пока он не будет моим, – сказал он себе. – Он заплатит, о… он заплатит, – повторял он, пока это стало звучать как заклинание или проклятие.

* * *

Король Мелантиус смотрел в брешь на входе палатки, как улетает Фалак. Он вздохнул, словно бремя сняли с груди. Он не знал, как это произошло, но рядом с этой птицей он ощущал себя не королем, а ребенком. Так он чувствовал себя с женой. Он встряхнулся и провел рукой по лицу.

– Я тут король, – прошептал он. – Мне не нужен советник, не нужна королева, не нужен Автор, чтобы указывать мне, что делать с моим Сюжетом и моим народом.

Он вспомнил ненависть в глазах Фалака, неуважение кентавров, презрение в голосе королевы, предательство детей. Его грудь сдавил страх. Он потерял контроль по пути. Где? Он был в отчаянии. Ответа не было. И он не слушал страх, но и не послушался крупицы мудрости в себе. Он сделал то, что привык.

– В атаку, – громко сказал он, голос ударился о стены палатки и умер. – Если они не слушаются, они будут наказаны, даже если это убьет их. Все же, – он спросил у серебряного кубка на столе перед ним, – я же должен защищать свое королевство от Дикой земли? Мы должны сражаться. Пора, – он ударил кулаком по столу, а потом вызвал воплем солдата. – Армия должна быть готова к рассвету, – закричал он в лицо удивленного мужчины. – Мы найдем жалкую дикую армию и уничтожим, ясно?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Одиночество

Факсон, Карис и Топаз прибыли в лагерь Алвара к вечеру и нашли Кирана, Эванту и Пози, прибывших на пару часов раньше.

– Говорят, их послал сам Автор! – прошептал один из солдат Факсону, пока вел его к палатке, где отдыхали дети. Кентавр только кивнул.

Встреча была счастливой. Пози опечалилась, узнав, сколько кентавров, которых они встретили, умерли. Она многих не знала. Но их сердца хотели того же, что и она, что и Киран с Эвантой, и было невыносимо жестоко, что они погибли из-за этого. Стонус умер на лугу. Пози помнила, как он не спешил принимать Кирана и Пози, но помог им, довел и дал мудрый совет. Было больно, что он умер за них. Но это показывало важность войны и их победы.

– Печаль естественна, дитя, – Карис коснулась плеча Пози, – пока она в русле. Мы не должны брать ее с собой. Наши друзья знали риск, как и мы, и они были счастливы отдать жизни за Дикую землю и Истинную Историю.

– Истинную Историю? – спросила Пози сквозь слезы, глядя на красивое лицо Карис в синяках.

– Это отличается от Сюжета королевства, боюсь, – сказал Топаз, качая черными кудрями. – Это название дикий народ дал нашему делу. История, в которую нас вписал Автор, а не которую сочинили совет и король.

– Да, – кивнула Пози, слыша в голове слова Автора, обещание Кирана. – Да, – тверже сказала она. Ей хотелось, чтобы победила Истинная История. Но умереть? Она не хотела спрашивать себя сейчас об этом. Она все еще ощущала тягу своего мира, ее удивляло, как быстро она забыла его. Она не знала, вернется ли к семье, если умрет в истории.

Карис провела нежной сильной ладонью по щеке Пози и печально улыбнулась ей.

– Мы надеемся, что до этого не дойдет, дитя.

Она отошла, и тогда Пози поняла, что Карис ответила на ее страх, хоть та не озвучила его.

* * *

Принц и принцесса закрылись с Алваром, Факсоном и Топазом надолго в одной из палаток. Планировали. Пози старалась не обижаться, принцесса вернулась. И чем она поможет в планах боя? Ей пришлось бы участвовать во встрече, но принцесса вернулась, и она снова оказалась на краю. Может, так казалось только ей.

«Принцесса должна была вернуться, это было наше задание! – говорила себе Пози. – И я должна была подготовиться к этому».

Она разглядывала лагерь. Люди и дикий народ прибывали с каждым часом, их армия росла. Она смотрела на дикий народ на краях лагеря. Им было не по себе рядом с людьми, у костров и палаток, у звона мечей и брони. Их тонкие пальцы, волосы как из папоротника, кожа как кора, покрытая мхом, казались ненастоящими в тенях. Нет, они были тут не как дома. Но они были здесь, они хотели бороться за дело, которое поддерживали. Пози знала, что Автор где-то в Дикой земле, пробуждает существ к действиям. Он говорил им, что нужно вызвать смелость. Похоже, пробуждение началось.

Киран и остальные вышли из палатки пару часов спустя, на лес уже опустилась тьма. Пози не поспешила к ним с вопросами. Она сидела у костра и надеялась, что ее лицо не выдает сильное любопытство. Она увидела, как Киран посмотрел на нее и улыбнулся, а потом отвернулся и прошел в лагерь. Она не упустила усталость и напряжение на его лице, и она хотела бы быть храброй, догнать его и все это стереть.

Эванта села у костра рядом с ней. Через пару минут она тихо сказала:

– Решено. Выступаем завтра.

– Так скоро? – Пози не смогла скрыть удивление.

– Похоже, пара солдат заметила сову, следящую за лагерем. Она расскажет королю о нашем размере и расположении. Выбора нет, иначе они на нас вскоре нападут.

– Ясно, – сердце Пози сжалось. Дошло до этого. Должно было.

«Но я хочу больше времени. Больше времени с Кираном. Я не могу пока оставить его. Это разорвет мое сердце», – она знала, что в конце войны, каким бы ни был исход, ее время здесь подойдет к концу. Она невольно всхлипнула. Принцесса обвила тонкой рукой плечи Пози, сжала ее и сказала:

– Понимаю, милая. Может, ты и не думаешь так, но я понимаю.

Пози хотела стряхнуть руку Эванты и накричать. Но не могла, ведь та была такой доброй. Она встала, рука принцессы опустилась.

– Спасибо, – процедила Пози, сдерживая слезы. – Я просто… не могу… – она покачала головой. Зачем заканчивать? Она даже себе это не могла объяснить. Она ушла во тьму леса, прочь от лагеря. Она не любила, чтобы другие видели ее слезы. А их нужно было пролить немало.

* * *

Пози проснулась, замерзнув, во тьме. Она бродила вне лагеря, рыдала, пока глаза не покраснели и опухли, пока лицо не покрылось пятнами. В голову закралось воспоминание, которому было пару лет. То была ночь, и Пози слышала злые голоса родителей снизу. Она отчаянно плакала, воткнувшись лицом в подушку. Пози теперь знала, что пыталась скрыть всхлипы от себя, а не от кого-то в доме.

Та ночь была странной, и, может, что-то злое обрушилось на их дом. Почему-то, когда слезы Пози кончились, она выбралась из постели и пересекла комнату. Она включила маленькую желтую лампу. Ее мама оставила лампу в ее детской, когда она еще была маленькой. Теперь она была на столике, не сочеталась с ее спальней тринадцатилетней. Она прошла к зеркалу. Она склонилась, прижав ладони к столику, ее лицо было в дюймах от зеркала, она смотрела на свое отражение. Темные тени усиливала лампа рядом с ней, ее юные щеки казались впавшими, как у старушки. И в голову пришла мысль:

«Горе может сделать человека ужасным».

Вслух она холодно сказала своему отражению:

– Ненавижу тебя.

И ее слезы прекратились после этого, словно пересох колодец. Она желала в ночи, слушая ссору родителей, слушая с холодом, который не жил долго. Она не была старой, мало видела, чтобы стать черствой. И ее слезы вернулись через пару месяцев. Но она плакала, только когда была одна. Ей не нравилось, чтобы кто-то еще видел, как искажается ее лицо от ужасной печали. И она не смотрела в зеркало после слез, пока не ощущала, что ее лицо стало прежним.

Она сидела под деревом, прислонившись к гладкому стволу, так задумавшись, что лес казался далеким. Она уснула, как изгой, и проснулась в ночи. Она даже не видела оранжевые точки костра лагеря. Было тихо, и мысль с горечью пронзила ее:

«Никто даже не вспомнил меня и не заметил, что я ушла», – она встала, теперь уже злясь, и попыталась что-то разглядеть в тенях. Она думала, что должна бояться, но едва успела пробудить этот страх, когда услышала рядом:

– Если замрешь и помолчишь, будет даже не больно.

Лед сковал вены Пози. Она открыла рот, чтобы закричать, отчаянно надеясь, что кто-то в лагере не спит и услышит ее, но грубая и вонючая рука зажала ее рот, не дав издать ни звука. Она забилась в хватке стальных рук. Мужчина цокнул языком.

– Жаль, – сказал он с насмешливым сожалением. – Я думал, ты умная, раз так сбежала из замка. Но я ошибся. Свяжи ее, Лем.

Их было двое. А то и больше. У нее не было шанса сбежать, если она не может кричать. Крик был ее единственной надеждой. Она яростно боролась, извиваясь, пытаясь выскользнуть из хватки. Но руки мужчины были тисками, она ощущала, как там уже проступают синяки.

– Я просил не двигаться. Я не буду повторять. Тебе повезло, что я уже сказал это раз.

Это было последним, что услышала Пози, и кулак врезался в ее челюсть, боль взорвалась в голове, а за ней пришла тьма, чернее ночи.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Приготовления

Пыль кружилась у входа в палатку Кирана, Эванта вошла. Она опустилась у койки, где он спал, и нежно посмотрела на него. Не нужно было спешить, она глубоко вдохнула, а он перевернулся и посмотрел на нее. Он сел и тут же увидел, что она принесла.

– Пози, – он забрал у сестры ее плащ. – Эванта? – он вскочил и пошел к выходу из палатки, не дожидаясь ответа.

– Постой, Киран, – окликнула Эванта. – Она пропала, милый.

Киран замер у выхода спиной к сестре. Она слышала его шепот, но не могла разобрать слова, только их горечь.

– Она вернулась, – сказал он, обернувшись.

– Вернулась?

– В свою историю. К своей семье, – его лицо было белым и без эмоций. – Я всегда знал, что так будет.

– Не думаю, – Эванта встала и коснулась его руки. – Люди Алвара уже ищут вокруг лагеря, но там, где нашли ее плащ, были следы борьбы. И ее плащ порван.

– Проклятие, – прошипел Киран, и Эванта не знала, кому он это адресовал. Он стряхнул ее руку и вырвался из палатки.

Алвар ждал его снаружи.

– Принц, – его низкий голос был нежным. Киран пробежал мимо, не замечая его. – Вы ничего не сможете поделать, – окликнул его Алвар.

Что-то в голосе Алвара заставило Кирана замереть. Тревога на его лице сменилась решимостью.

– Это был мой отец.

Молчание Алвара и опущенный взгляд сказали Кирану правду.

– Мы прошли за следами Пози в лес. Следы копыт там с меткой короля. Была борьба, – Алвар запнулся, но продолжил, глядя на Кирана, – и мы нашли кровь на земле.

Киран резко задвигался с бурей на лице. Эванте он на миг напомнил их отца. Киран оглядел лагерь, люди выходили из палаток. Древесный народ скрипел, глядя глазами-желудями и глазами-ягодами на лицо лидера, их волосы-листья шуршали от движений. Кентавры в лагере не уходили далеко от принца, они посмотрели на него.

– Готовьтесь, – с силой крикнул он с болью и гневом на лице. – Мы выступаем через час.

* * *

Мелантиус смотрел на Границы. Деревья покачивались на ветру, как нервные создания. Они зловеще сияли на восходе солнца. Его сын – нет – его враги скоро придут оттуда. Он знал из многих глав своей жизни, из многих повторений Сюжета, что такие мысли плохи перед боем. Он должен был настраивать себя на возможное поражение, но показывать солдатам, что они могли сегодня только победить.

Глупо было доверять сове, бросившей его. Он понял, что винил в этой войне Фалака и Совет сов. И он хотел, чтобы все персонажи так думали. Но что-то шептало в нем, что, будь он сильным королем, добрым отцом, то этого не произошло бы. Но шепот было легко не слушать, и он забыл о нем быстро.

Король знал, что Фалак не вернется. Не было новостей от его разведчика в Дикой земле. И он знал, что об этом сейчас не мог переживать. Бой на носу, и этим утром он приказал воинам готовиться. Если истории о Дикой земле были хоть отчасти правдой, в армии его сына могли быть разные существа.

Его закаленный сражениями разум отогнал чувства к сыну и дочери. Они решили быть против него, они за это заплатят, даже если ужасно.

«И, – подумал Мелантиус, почти улыбаясь, – это будет ужасно».

* * *

Подземелья пахли страхом, смертью и мочой. Королева Валанор скривилась от запаха, но она не собиралась падать в обморок. Она не прижала к носу ароматный платок, как делали многие женщины, и не жалела, что его с собой нет. Ее тревожили вещи важнее.

Страж снял факел со стены и повел ее по неровной лестнице. Свет отбрасывал дикие тени на стены, скрывая и выделяя трещины, бреши и царапины на древнем камне. Жуткий вопрос невольно появился в голове королевы: что страшнее: скрывающие все тени или выделяющий все свет? Она зло встряхнулась из-за таких мыслей и запнулась о край платья. Страж поймал ее, но она раздраженно отмахнулась.

– Мы на месте, Ваше величество, – сказал он. Она не считала, сколько узких коридоров они прошли, сколько раз спускались по лестнице, но Валанор знала, что они глубоко под замком. Они были в самом темном и гадком коридоре. По краям были камеры. Страж прошел шесть пустых клеток, а потом остановился и поднес факел к еще одной.

– Ах, – выдохнула королева, глядя на груду в дальнем углу. – Вот она. Самозванка. Сколько бед она принесла королевству своим появлением! Больше, чем у нас было за тысячу лет. Жаль, мы не поймали с ней мою дочь или моего сына.

– Приказы короля, миледи, – сказал страж.

– Да, да, он зачем-то хотел ее. Может, советник ему намекнул? Ладно. Уверена, объяснение есть.

«Но он не соизволил сообщить жене», – с горечью закончила она.

– Разбудить ее? – спросил рьяно страж.

– Она спит?

– Без сознания, наверное. С ней грубо обошлись, – он улыбнулся.

– Лучше ей быть живой, или те, кто ее убил, тоже умрут.

Улыбка пропала с его лица. Теперь улыбнулась королева.

– Нет, – продолжила она, – не буди ее. Принеси ей еды и воды, и если ей плохо, пусть ее осмотрит лекарь. А теперь уведи меня отсюда.

Королева ушла наверх, и страж вернулся на пост и сказал товарищу:

– Кто бы знал, что у королевы такое доброе сердце? Она грозила убить всех, кто навредит пленнице. Зачем тогда ее держать в темнице, если ей жаль ее? Она даже думала отправить к ней лекаря!

– Дурак, – оскалился другой страж. – Конечно, она хочет жизни девочке не по доброте душевной! У тебя нет мозгов? Девочка нужна ей для церемонии. Они принесут ее в жертву!