Текст книги "Игра без правил"
Автор книги: Эрин Маккарти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
Глава 7
– Дружище, что это вы так оделись?
Придерживая открытую дверь перед гордостью сиэтлского бейсбола, я вдруг подумала, может, он воспитывался волками. Волками-хиппи.
– Благодарю вас. Очень мило, что вы заметили. Это мое новое платье. И я рада, наконец, встретиться с вами лично. – Я прищурила глаза.
По крайней мере, у него хватило ума изобразить легкое замешательство.
– Извините, Си-Джей. Правда, это замечательно – познакомиться с вами! Но вам нельзя идти в такой одежде… Это же платье! И еще какое! Это действительно модное платье! – Эрон Джадсон вбежал в квартиру и восхищенно оглядел меня со всех сторон.
Да, похоже, я действительно выглядела великолепно. Допускаю. На мне было скромное платье от Энн Клейн. Это короткое черное платье и туфли на каблуках из «Найн уэст» составляли парадную часть гардероба, а его «непромокаемую» часть – мой новый плащ от «Берберри». Для подстраховки. Это было модно. Я пользовалась успехом. Наконец я достигла цели. Ха-ха-ха.
Эй– Джей обхватил меня за плечи одной рукой, а другой закрыл дверь, пока я в оцепенении размышляла о собственной привлекательности.
– Тщеславная, тщеславная, тщеславная, – бормотала я, вдруг обеспокоившись своим превращением в клона этой чертовой шлюхи Каспар.
Эй– Джей вдруг отпрянул от меня и пристально посмотрел мне в глаза.
– А вы удивительно похожи на вашу помощницу. Она что, ваша сестра или родственница?
Ох! Как я могла забыть об этой маленькой проблеме? У меня вырвался вымученный нервный смешок.
– О, мне это говорят постоянно. Но как раз сейчас она уехала. Кстати… гм… в Африку.
– Надо же! Гм… так о чем мы говорили? – Эй-Джей подошел ко мне ближе. Он смотрел на меня сверху вниз, и я чувствовала на волосах его дыхание. – Си-Джей, не нужно никуда ехать. Мы могли бы… остаться дома и заказать пиццу. Вы… я…
Я взглянула на него, и при виде желания в его глазах у меня перехватило дыхание. Никто еще не смотрел на меня подобным образом. Во всяком случае, очень давно.
– Я полагаю…
И тут он поцеловал меня. Пылко и нежно. По части поцелуев он был абсолютный чемпион мира. Мужчина, несомненно, владел техникой. Это было… приятно.
Проклятие!
Он отстранился, тяжело дыша. По-видимому, для него это оказалось чуть больше, нежели просто приятно.
– Си-Джей, я…
Я слегка извернулась и высвободилась из его рук.
– Хорошо. Благодарю вас. Я хочу сказать, что нам пора идти. Правильно? Так что мне надеть, если это платье не подходит?
– Вы… Ах да – платье. Вы должны переодеться в джинсы и обуть кроссовки. А еще взять непромокаемую куртку. И пусть вас ни в коей мере не беспокоит, что вы будете перепачканы грязью. Настоящей грязью.
На полпути к спальне я остановилась как вкопанная. В сознании снова вспыхнула ужасная мысль о «подводной могиле».
– Гм… Настоящей грязью? Что именно мы собираемся делать?
– Пейнтбол? Мы будем стрелять цветными шарами? – Я оглядела группу парней. Это были главным образом товарищи Эй-Джей, игроки из его команды. Их жены и подруги толпились поодаль, в тусклом свете автомобильной стоянки.
Мой персональный защитник ухмыльнулся:
– Это потрясающе. Вам понравится! Ваш отец и братья рассказывали мне, что вы увлекаетесь спортом. Чем, как не этим, показать вам, что я – ваша судьба? Что может быть лучше? Держу пари, больше никто не пригласит вас играть в пейнтбол.
– Вы… что? – Я изумленно смотрела на Эй-Джей, раскрыв рот. – Вы общались с моим отцом и братьями? Когда вы разговаривали с ними? – Что касается упоминания «судьбы», эту часть я решила оставить без внимания.
– Я звонил им вчера и спросил, что может вам понравиться. Вас совсем не трудно найти. Вот только мне пришлось звонить двадцати двум… нет, двадцати четырем Мерфи, прежде чем я вышил на вашу семью. – Эй-Джей подпрыгивал на месте, точно щенок в ожидании, когда можно будет схватить кусок ливера.
Я сама– то не превращусь в ливер?
– Вы готовы? – Эй-Джей схватил меня за руку и потащил в толпу своих приятелей. – Знакомьтесь. Это Си-Джей, моя судьба.
От этого мне стало еще хуже.
– Стреляйте в него, стреляйте в него. Стреляйте же в него! – Я нырнула в укрытие, крича до хрипоты.
Приблизительно на десятой минуте игры я открыла сидящего во мне Рэмбо. Через полчаса мне удалось подстрелить троих из команды соперников, а сама я была с головы до ног в грязи.
Наше поле битвы занимало два акра лесистой местности. Вообразите себе деревья, деревья и еще деревья. Мы ползали по земле, прыгали через кусты и вообще вели себя как какие-то придурки.
Это была мощная атака.
Эй– Джей повернулся. Слишком поздно. Инженер-электрик из компьютерной фирмы выстрелил ему в ногу.
– У-у-у! – завопил Эй-Джей, падая на землю и хватаясь за бедро. – Черт, черт, черт! До чего же больно!
В самом деле, мало кто знает, что когда шарики в пейнтболе на бешеной скорости врезаются в ту или иную часть вашего тела, бывает довольно неприятно. Большинство членов нашей команды, несомненно, знали об этом, поэтому надели щитки, но у нас с Эй-Джеем, к сожалению, их не было.
Я спикировала к моему поверженному товарищу, гм… ухажеру.
– С вами все в порядке? Помощь нужна?
Эй– Джей улыбнулся и потянулся ко мне, точно собирался меня обнять.
– Си-Джей! Дорогая моя, милосердная душа. Я… Я отвела его руки.
– Дружище, я пока еще не ранена. Не надо меня тормозить. Эй, Макс! Прикройте меня! Я сейчас им задам! – Я откатилась от Эй-Джей, следившего за мной с изумлением и недоверием.
– Вы ведь не собираетесь бросить меня здесь? – кричал он мне вслед. – Вы моя ненаглядная! Вы моя судьба!
Не обращая на него внимания, я крикнула противному инженеру, целившемуся в меня:
– Ну, погоди! Это будет худший из всех твоих кошмаров. Ты у меня запомнишь этот день!
– Ну, погоди? Ты у меня запомнишь этот день? Это что еще за чепуха? – Мой брат Джерри допрашивал меня по телефону на следующее утро.
Я зажала трубку между плечом и ухом, морщась от ноющей боли в ребрах.
– Что я могу сказать? Я вернула к жизни сидящего во мне Грязного Гарри.
– Правильно. На свидании с самым популярным защитником страны моя сестра решила вернуть к жизни Грязного Гарри. Ты когда-нибудь будешь нести себя как женщина?
Я в сердцах захлопнула холодильник, сердито глядя на дверцу с маленькими магнитиками для крепления всяких спортивных безделушек.
– Я и так веду себя как женщина. Ты ничего не понимаешь. У меня три сорта увлажняющего крема. Туфли на высоких каблуках. Я даже обзавелась парой колготок, – мрачно добавила я.
Джерри засмеялся:
– Я бы дорого заплатил, чтобы посмотреть на все это. Ты в колготках? Играть в пейнтбол в колготках и на высоких каблуках? Туго же тебе придется.
– Пейнтбол – это еще не все в жизни.
– В твоей жизни это – все. Пейнтбол, софтбол, пеший туризм и лыжи. С чего вдруг ты разыгрываешь перед нами принцессу? – Если бы Джерри произнес это насмешливо или саркастически, я, вероятно, бросила бы трубку, не дав ему договорить. Но в голосе у него чувствовалась неподдельная растерянность. А так как я и сама порядком растерялась, мне оставалось только вздохнуть.
– Я не знаю. С каждым парнем, с кем я встречалась последние три года, всегда одно и то же. Они ставят меня на одну доску с ними. «Ты такой хороший товарищ!» А потом дают мне отставку. Но не проходит и полугода, как двое из них шлют мне приглашения на свою свадьбу.
– Но… – попытался возразить брат, однако я его перебила:
– Знаю, знаю. Я не гонюсь за брачным предложением. Мне еще только двадцать пять. Но для разнообразия неплохо бы, чтобы эти отношения продолжались дольше, чем три-четыре месяца.
Теперь настала очередь Джерри вздохнуть.
– Я понимаю, сестренка. Но если сейчас ты реально что-то меняешь в себе, значит, ты на кого-то запала. На кого-то, кто влюблен в другую. Неровню тебе.
Как только я усекла суть его запутанной сентенции, я была вынуждена улыбнуться.
– И когда только ты набрался такой мудрости?
– Я всегда был самым смышленым в нашей семье. Чем скорее ты это признаешь, тем раньше твоя жизнь изменится к лучшему. Кстати, о лучшей жизни. Эрон Джадсон придет сегодня на ленч? Папа обещал ему барбекю.
Я гневно взглянула на телефонную трубку.
– Большое тебе спасибо. Вы с папой могли бы не вмешиваться в мою личную жизнь. Перестаньте приглашать на семейные обеды моих поклонников.
Джерри снова засмеялся:
– Черт побери, это никоим образом не связано с тем, что он твой поклонник. Если нам позвонят Леброн Джеймс, Лэнс Армстронг или Тайгер Вудс, я приглашу их тоже.
С такой семейкой я, наверное, доживу до восьмидесяти лет, прежде чем у меня появится настоящий бойфренд.
Глава 8
– Эрон, рад с вами познакомиться. Это замечательно! Меня зовут Джон. Си-Джей действительно выходит в люди. Не стоит принимать в расчет некоторых бездарей, с которыми она встречалась последние несколько лет. – «Гигантский рот деструкции», также известный как мой брат Джон, схватил Эрона Джадсона за руку и принялся энергично ее встряхивать.
Я пихнула Джона в плечо. Сильно. Детские привычки, усвоенные в доме, где мы росли все вместе, вырвались из-под спуда на поверхность. Если кто-то пытался меня ущемить, я в долгу не оставалась.
– Ох! У этой женщины правый хук что надо! Вы должны ее остерегаться, Эрон. – Джон потирал плечо, сердито глядя на меня.
– Нет, только не ее. – Эй-Джей заключил меня в свои широкие объятия и смачно поцеловал в губы. – Си-Джей – мой дорогой Пуки-Беар.
Я поморщилась и посмотрела через его плечо на потрясенного Джона. Это выражение, как в зеркале, отражалось на моем лице. Я в этом нисколько не сомневалась.
Пуки– Беар? О нет, этому не бывать.
– Гм… Эй-Джей, если вы еще раз назовете меня Пуки-Беар, я буду вынуждена вас ударить.
Он стиснул меня еще крепче.
– А-а-а! Вы такая сообразительная. Теперь вы видите, почему она моя судьба, Джон?
Я зажмурила глаза, в ужасе от перспективы невыносимых пыток. Мне предстояло терпеть их в течение нескольких грядущих недель. «Пуки-Беар» и «моя судьба» обеспечивали братьям такой арсенал оружия, что его хватит еще наследующие пять лет.
Я увернулась от Эрона, сделав «нырок» у него под мышкой, и решила удалиться на кухню.
– Ну ладно. Мне нужно готовить картофельный салат, а вы тут пока пообщайтесь.
Я быстро, чуть ли не бегом поспешила прочь.
– Так-так, злостный предатель! Что за ерунду ты удумал, папа? – Я пригвоздила его уничтожающим взглядом, не сделав даже секундной паузы, чтобы, как обычно, пробежать глазами кухню с ее неизменными оранжевыми обоями.
Папа попятился.
– О чем ты? Что я такого сделал? Кстати, мне нужно во двор к грилю. Пора разжечь угли. Я ведь обещал мясо на решетке. – Он улыбнулся совершенно, невозмутимо. Папа думает, что такие вещи, как седые волосы и невинный взгляд синих глаз, могут меня смягчить. К сожалению, это было так. – Дорогая. Родная моя. Мой Пуки-Беар. Просто я хочу, чтобы ты была счастлива.
Я крадучись двинулась к нему, изо всех сил стараясь не улыбаться.
– Ты еще и подслушиваешь.
– Эй! – Отец сделал обманный выпад влево, и потом рывок вправо. – Раз ты назначаешь встречи со звездами спорта, я буду с ними приветлив. Такой уж у тебя родитель.
Когда он устремился во двор, я вздохнула и стала искать картофелечистку. Нельзя ли побыть сиротой хотя бы один день? Впрочем, не слишком ли много я прошу?…
– Картофельный салат готов, – объявила я наконец, выходя из кухни, где я оставалась, гм… прячась, нет… упорно трудясь, последние полчаса. – Я полагаю, мы все в сборе… Хью?!
Хью поднял глаза и одарил меня одной из своих опасных улыбок.
Какого дьявола он здесь делает? Я мельком видела Билла, препирающегося с Паолой на первом этаже. Если это он привел Хью, тогда ему конец.
Хью поднялся с дивана и подошел ко мне.
– Один из братьев только что рассказывал мне о твоем бойфренде Эроне. – Он протянул руку и дотронулся пальцем до моей щеки. – Как твой приятель отнесется к нашему свиданию сегодня вечером?
От прикосновения его пальца к моей щеке у меня дрожь пронеслась по телу, отчего дыхание почти застряло в глотке. Я смотрела на Хью, не в состоянии говорить. Уголок его рта изогнулся в улыбке.
– Мы по-прежнему остаемся Одри? У меня для тебя на этот вечер весьма определенные планы.
Почему? Почему? Почему? Ну почему милый, приятный молодой человек, без пяти минут звезда спорта, к тому же, вероятно, с многомиллионным годовым доходом совершенно меня не волнует? А этот кабинетный донжуан заставляет трепетать каждый мой нерв и… вызывает во мне чувства, каких я даже не знала.
В этот момент со двора вернулись Эй-Джей и мои братья, все взмокшие после футбола. Я отпрянула от Хью, все еще не находя слов. Он снова улыбнулся, обнадеживая меня обещаниями, не оставлявшими у меня полной уверенности в их реализуемости.
Я не знала, хочу ли я, чтобы он выполнил свои обещания. Увлечься Хью – неудачная идея. Плохая придумка.
Эй– Джей, очевидно, придерживался того же мнения. Он подошел ко мне и положил руку мне на плечо, меряя Хью взглядом.
– Приятель, я полагаю, вы не являетесь еще одним ее братом? Вы встречаетесь с Паолой?
Хью улыбнулся ему, но эта улыбка не затронула его глаз.
– Нет, я работаю вместе с Биллом и Си-Джей. Билл привел меня сюда после нашей партии в теннис. А вы?…
Уровень тестостерона в комнате подскочил до тысячи процентов, Я вздохнула и встала между мужчинами.
– Эй-Джей, позвольте вам представить Хью. Хью, познакомься с Эй-Джей. А теперь, если вам непременно нужно устраивать непристойную потасовку, будьте любезны, выйти во двор. Папа только что вычистил ковер.
В эту самую минуту вошла Паола, захлебывающаяся в приступе кашля.
– Внимание, люди. Гамбургеры готовы. Разбирайте, пожалуйста, тарелки, а также избавьте меня от Билла. Иначе я буду вынуждена его убить.
Моя fashionista выручила меня, за что я мысленно ее поблагодарила и направилась к двери.
Это будет длинный, длинный день. Но вечером…
Я попыталась – и позорно провалилась – подавить трепетное волнение при мысли о моем свидании с Хью сегодняшним вечером.
Я оказалась в очень трудном положении.
Джерри перехватил меня в дверях и взял из рук миску с салатом.
– Ты в очень трудном положении, – шепнул он мне на ухо.
– Да. Я это знаю.
Я бродила по своей крохотной квартире. У меня нещадно болела голова, после того как я весь день играла роль рефери. Эй-Джей вышагивал вокруг Хью, точно пес, учуявший соперника. Мои братья, за исключением Джерри, пытались снискать расположение Эй-Джей и потратили кучу времени, чтобы отбить у Хью охоту приближаться ко мне. Они держали его в радиусе пяти миль от меня. Потом братья один за другим, а под конец даже отец загнали меня в угол.
– Но у Хью нет абонемента на игры «Морских пехотинцев». Зачем тебе встречаться с ним? Хоть раз в жизни подумай о нас!
Как будто я не тратила всю жизнь на своих братьев, только и думая о них. Потому-то мой первый опыт стать женщиной закончился для меня попыткой играть в пейнтбол на шпильках.
Но с другой стороны, действительно ли я хотела встречаться с парнем с закладками в его ноутбуке?
В дверь позвонили. Как бы то ни было, Хью уже был здесь. Делая глубокие вдохи в надежде, что это прибавит мне смелости, я поправила подол платья. Облегающего красного платья, которое купила Паола.
Пропадать – так с музыкой, сгорать – так в костре страсти.
Я открыла дверь и нацепила налицо улыбку.
– Привет, Хью. Ты как раз вовремя.
Как раз вовремя… и, о, весь в Армани. Хью был в черных брюках и таком же свитере, облегающем его фигуру, в точности как я часто себе воображала. Я почувствовала, что у меня пересохло в горле, как в бейсболе при вхождении в третью базу с широко открытым ртом. Моя головная боль тоже испарилась, словно по мановению волшебной палочки.
Ответная улыбка медленно сползла с лица Хью, когда его взгляд прошелся по моей фигуре.
– Если б я только мог представить, что ты наденешь это платье, я был бы здесь еще несколько часов назад. Си-Джей, ты прекрасна. – Голос его звучал хрипло и немного неуверенно. В нем не осталось ничего от былого спокойствия умудренного лихого репортера, которого я знала и… так страстно желала.
Я открыла дверь еще шире и жестом пригласила Хью войти.
– Зайди на секунду, – сказала я, преодолевая сухость во рту, – а я пока возьму свою новую сумочку. Рюкзак не подходит к этому платью.
Хью перехватил мою руку, которой я собиралась закрыть дверь, и захлопнул ее за собой ногой. Когда я удивленно посмотрела на него, он привлек меня к себе.
– Я ничего не могу поделать с собой, Си-Джей. Ты не представляешь, как долго я мечтал об этом. Я сходил с ума до конца этой недели, размышляя, что ты делаешь с этим тупым бейсболистом.
Я хотела ему ответить, но когда открыла рот, Хью наклонил голову и пробормотал возле моих губ:
– Тсс.
Затем он поцеловал меня. Совсем не так, как Эй-Джей. Этот властный поцелуй был сама страсть и… ох да – просто смак. В конце концов, я затрепетала до кончиков пальцев от блаженства.
Хью отстранился от меня, и мы посмотрели друг другу в лицо, словно соревнуясь за право на «самое ошеломленное выражение». Я целовалась с парнем, которого едва знала, и то, что я о нем знала, характеризовало его не с лучшей стороны. Поэтому я никак не предполагала, что его поцелуй вызовет взрыв гормонов, как при запуске космической ракеты по программе НАСА.
Но это было именно так. Я пыталась что-то сказать, но каким-то загадочным образом из моего рта выходили лишь одни невнятные звуки. Довольно странно, но Хью, несмотря на его репутацию донжуана и со всеми его закладками в ноутбуке, издавал те же самые звуки.
Гм… это становилось интересно. Даже при всех пертурбациях, происходящих у меня в мозгу, часть его недоумевала, почему мистер Ловкач чувствует себя… неловко. Поэтому я решила это прояснить. Естественно, это выглядело как эталон изящества и такта.
– Ты… ого! Гм… а мои хотят, чтобы я встречалась с Эй-Джей.
Теперь вы понимаете, что я подразумеваю под тактом? Хью снова наклонил голову и коснулся губами моей шеи.
– Тогда предоставь им самим встречаться с ним, – пробормотал он.
В тот момент это казалось неплохим решением.
Глава 9
РАБОЧИЙ ИНСТРУМЕНТ И ОПЕРА
В генетическом аппарате мужчины есть маленькая загогулина, запрятанная глубоко в ДНК. Эта часть генома, где закодировано поведение каждого индивида мужского пола, определяет развитие у него стойкой, неконтролируемой, навязчивой тяги к… инструментам.
Начиная с пяти лет, после первого же похода с папой в скобяную лавку, мужчина подпадает под гипноз инструментов. Его завораживают вид, звук и запах любого большого предмета, которым можно стучать, дробить или пилить. Навязчивость перемешается на новый уровень на порядок выше, когда мужчина становится старше. Он приходит в восторг, открыв для себя мир электроинструментов.
Мы, женщины, исподволь из месяца в месяц пытаемся отвлекать умы наших мужчин от инструментов и обращать их интерес к другим сторонам жизни. Таким, как культура. В частности, кино. Даже балет и опера.
Но это никогда не работает. Большинство мужчин скорее выдержат хирургическую операцию без анестезии, чем высидят до конца на балете или досмотрят фильм, если, по их мнению, это «какая-то женская ерунда» или «фестиваль слез».
В связи с этим у меня есть предложение для всех устроителей культурных мероприятий. Попробуйте поставить что-нибудь реально интересующее мужчин, и цены на ваши билеты вырастут вчетверо в считанные дни. Балет на тему преследования преступника на автомобиле. Симфонию на тему взрывающегося дома. Оперу, посвященную электроинструменту.
Кому нужен ваш Гендель? Да он и сам, будучи мужчиной, вероятно, полностью одобрил бы эту идею.
А до следующего раза запомните, друзья: вы не сможете заставить мужчин получать удовольствие от культуры. Их на аркане не оттащишь от плоско шлифовальной машины в секции электротоваров супермаркета.
«ГОЛАЯ ПРАВДА О МУЖЧИНАХ».
Колонка С.Дж. Мерфи в «Сиэтл таймс»
– Как это он нравится тебе больше? Хью не может нравиться тебе больше, чем Эрон! Приятный, всеми обожаемый, называющий тебя своей судьбой. – Судя по голосу, Паола была возмущена. Или шокирована. А может быть, то и другое. К счастью, она находилась на международной выставке, проходившей сейчас в Нордстреме, и звонила по сотовому.
Большую часть этого утра я провела в раздумьях сначала о поцелуях Хью, а потом об ужасных фахитас у Росалиты и еще о том, каким Хью показал себя джентльменом, не пытаясь срывать с меня одежду.
Джентльмен, черт побери!
К сожалению, это было неприменимо к моему боссу. Я поморщилась, когда дверь кабинета с треском распахнулась.
– Паола, я перезвоню позже, – прошептала я и быстро отключилась. Интересно, как скоро Донни устроит мне разнос за мою бездарную стряпню? Зато банальное эссе, которое я пыталась выдать за свою еженедельную колонку…
– Что это такое, черт возьми? Мужчины и рабочий инструмент как аналогия женщинам и туфлям на высоком каблуке. Я повторяю, что это за чертовщина? Что значит вся эта дамская белиберда? Или с остриженными волосами ты утратила ум, как Самсон свою силу? Я в тебе разочарован!
Указание на твои слабости с использованием библейских параллелей не может не возыметь действия в половине девятого утра.
Я слегка заерзала в кресле.
– Я знаю, знаю. Извините, Донни… то есть мистер Доналдсон. Это сплошная чушь. Я отчаянно пыталась вымучить… хоть что-нибудь, прежде чем начала сходить с ума, глядя на страницу.
Редактор сердито взглянул на меня.
– Ну, правильно! Поэтому ты предоставила мне сходить с ума, глядя на твою страницу. Могу я тебе напомнить, что я твой шеф? В контракте не написано, что я должен читать всякую чушь. Ни сейчас, ни в любые другие времена. – Он скомкал в руке злополучные страницы и швырнул на мой письменный стол. – Это ужасная дрянь, Си-Джей. Ты знаешь, что мне нравится твой стиль. Я всегда заступался за тебя, когда на совете говорили, что твой материал – это легковесный треп. Но ты потеряешь львиную долю своих читателей, если не удержишь стержень в твоей колонке.
Усилием воли я заставила себя поднять на Донни глаза, тогда как на самом деле мне хотелось смотреть в пол. От стыда.
– Извините. Мне очень жаль. Мужчины и женщины. Просто я так запуталась в природе этих вещей, а будучи для всех «своим парнем», антиподом женской половины… – Я прервалась, заметив, наконец, презренную панику в его взгляде, направленном на меня.
– Я не желаю обсуждать твои личные проблемы. К черту групповую психотерапию! Колонка – дрянь. Ее надо переработать.
– Хорошо. Я ее переработаю. Извините. Я просто…
– Я не хочу слушать извинения, – фыркнул редактор. – Извинения – это для нытиков. Просто переделай. К пяти материал должен быть у меня на столе. – Он повернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Если б во мне было больше от женщины, я бы непременно разревелась.
Прошло три часа, но колонка еще не была переработана. У меня было такое ощущение, что я выкачиваю весь юмор из озонового слоя, просто трогая пальцами клавиатуру. Когда зазвонил телефон, я с радостью бросилась отвечать. Даже если это маркетолог, предлагающий виниловый сайдинг, я скорее предпочла бы его, чем такие муки.
– Привет, красавица. – Мое лицо в тот же момент обдало жаром. Хью. – Ты свободна? Можешь пойти на ленч?
После нашего свидания в субботу, когда мы до закрытия просидели в ресторане, просто разговаривая о всякой всячине, сейчас я хотела сказать «да», до того мне было худо. Но я посмотрела на незаконченную колонку и вздохнула.
– Не могу, Хью. Я до сих пор не сделала свою колонку, а Донни уже… Он сказал, что нужно сдать ее к пяти. Я действительно должна работать вместо ленча. Может, как-нибудь в другой раз?
Хью засмеялся, и меня окутало успокаивающим теплом. Держу пари, вот так люди становятся наркоманами. Они понимают, что наркотики вредны, и все равно их так хочется. Это похоже на нестерпимую жажду. Вот так же чувствовала я себя после субботы, вкусив несколько его поцелуев. Ладно. Может, несколько дюжин поцелуев. Это будет ближе к правде. Но Хью был джентльменом. Он даже не пытался залезть ко мне в штаны, что, может быть… Может быть, это просто означало, что его репутация мистера Хладнокровия была несколько раздута. Или, может, он не считает меня сексуальной?
– Си-Джей! Ты здесь?
– Да, Хью. Простоя на секунду отключилась… гм… то есть я мысленно прорабатывала свою колонку. В самом деле, у меня очень много работы, ты понимаешь? – Я зашуршала бумагами перед телефонной трубкой, пытаясь продемонстрировать занятость.
В его голосе угадывалась улыбка:
– Хорошо. Я все слышу. Ладно, тогда забудь о ленче. Меня буквально в последнюю минуту пригласили на презентацию. Оперный театр устраивает благотворительный вечер в пятницу. Среди прочих будет выступать какая-то новая колоратура по имени Брайанна Хиггинс. Не хочешь пойти со мной? Но это строгое мероприятие, все будут в галстуках-бабочках. Заранее тебя предупреждаю.
– У меня нет галстука-бабочки, – пробормотала я.
– Ничего, я буду в галстуке-бабочке, – сказал Хью, – а ты можешь надеть что-нибудь невероятно сексуальное, как в субботу. Наподобие того короткого красного платья. Правда, почему бы тебе, не надевать его на каждое наше свидание? Твой образ не выходит у меня из головы, – хрипло добавил он.
На меня снизошло озарение. Теперь я, кажется, понимаю привлекательность секса по телефону.
– Гм… ну хорошо. Да, я охотно пошла бы. То есть пойду. С тобой. Опера, говоришь? Почему бы нет? Целая компания упитанных поющих леди. Кому нужны билеты на футбол, если можно послушать оперу? – Я несла чушь и понимала это. Но я ужасно боялась, что мой сексуально озабоченный ум толкнет, на предательство мой язык и я спрошу Хью, какого цвета у него будет белье или что-то в этом роде. Я же говорю, это непреодолимое влечение. Болезненное пристрастие, как в случае с наркотиками.
– Хорошо, я зайду за тобой в семь, – сказал Хью.
Я положила трубку и, улыбаясь, как дурочка, взглянула на экран компьютера. Внезапно я поняла, о чем нужно писать. Но сначала я должна была позвонить Паоле и посоветоваться насчет платья…
