Текст книги "Тени Огнедола. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Эри Крэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

Связист говорил неохотно. Подбирал каждое слово, не понимая, какие цели преследует спрашивающий, боялся сболтнуть лишнее и в то же время не осмеливался надолго замолкать. По большей мере он не рассказал ничего полезного. Островов по-прежнему было двадцать семь, столько же Мастеров Ассамблеи, которые вершили судьбы простых смертных, восседая в мягких креслах в своих Башнях. Правда, несколько месяцев назад что-то смогло потревожить даже их покой, из-за чего на улицах и во всех публичных местах ввели регулярные проверки, а любого, чьи личные данные и биометрию по какой-либо причине не внесли базу, ждало заключение и разбирательства. Ассамблея ничего не объясняла и только туже затягивала гайки.

Вся эта история попахивала тухлятиной. Зачем Мастерам на ровном месте устраивать ловлю призраков? Если только место оказалось не настолько ровным, а призраки не эфемерными. Быть может, им удалось схватить одного из них живьем и узнать то, что знать не следовало?

Решение наведаться в Республику далось Райзу нелегко. Когда он узнал, где именно находится, стало понятно, что Къярт сейчас на территории Огнедола. От материка Райза отделяло всего несколько часов ходу, в конце которых катер сел бы на мель западного побережья. Дальше все было еще проще.

Однако происходящее в Республике вносило в план коррективы. До этого Райз только размышлял о визите на острова: поглядеть на лица домашних, повидаться, в конце концов, с сестрой, если та все еще жила в Доме. Однако теперь визит в Республику из категории возможностей, о которых было приятно помечтать, перешел в список необходимых к выполнению задач. Если Ассамблея каким-то образом узнала, что один из Мастеров укрывает в своем Доме огнедольцев. Если она, упаси Небо, добралась до Нерин… Убивать Наследие Первого никто бы не стал, но методы Ассамблеи сложно было назвать гуманным. Вряд ли за прошедшее десятилетие они сильно продвинулись в человеколюбии и допустимых с точки зрения этики подходах к решению проблем.

Допустимые с этической точки зрения подходы…

Райз хмуро посмотрел на ноги одного из патрульных. Тот лежал на носу катера, наполовину свесившись за борт. Он зацепился за снасти и потому не падал в воду, но каждый раз, когда лодка едва покачивалась на встречных волнах, его голова билась о металлический бок.

Чей-то сын, чей-то муж, быть может, чей-то отец или брат. Вряд ли кто-либо из них попрощался со своей семьей так, будто видел их в последний раз. Нет, у каждого из них наверняка были планы на этот вечер: помочь дочке с домашним заданием, сходить в кинотеатр, попить с парнями пиво в баре, закусывая сушеной рыбой.

Райз потер пекущие от солнца и соли глаза.

Проклятье. Он не хотел их убивать. Но оставлять в живых, после того, как они видели его лицо… Слишком много всего могло пойти не так и поставить под удар то, что намного важнее десятка семей. Вот только их жены и дети, не дождавшиеся отцов домой, не разделят его взгляды на жизнь.

Хорошо, что Къярт не видит этого. Теперь, главное, не проболтаться ему по пьяни. Было бы невыносимо снова увидеть этот его взгляд – смесь из осуждения и всепрощения, приправленную тоской.

Райз сошел с катера недалеко от берега: направил его обратно в море вдоль заложенного маршрута патрулирования, зафиксировав штурвал с помощью руки и головы связиста, который уже не мог выразить ни своего несогласия, ни готовности помогать. Оставалось проплыть милю в заметно остывшей к вечеру – будто она до этого была теплой – воде и выйти на оккупированный шумной молодежью пляж.

Мягкие закатные лучи, опалившие иглы-высотки, что подступили к самой кромке побережья. Белая окантовка пляжа с остывающим в преддверии ночи песком. Пахнущий карамелью и водорослями воздух. Радио.

Райз помнил это так ясно, как если бы дедушка только вчера приводил его сюда: купить сахарную вату в киоске у входа на пляж и поплавать.

– Химера, что б тебя, – пробормотал Райз и взъерошил волосы, чтобы те поскорее просохли.

Нынче считать последней сволочью исполина, сделавшего всех вокруг своими пешками, получалось не так хорошо, как раньше. Конечно, с учетом того, что гигант сказал Къярту, прежде чем кануть в бездну – про начало долгого пути и все в таком духе – преподнесенный им подарок вполне мог оказаться наживкой. Только заглотни ее, а дальше…

О том, что будет дальше, Райз собирался подумать как-нибудь потом.

Как бы ему ни хотелось просидеть на берегу до самой темноты, наслаждаясь знакомой с рождения речью и видами, он должен был двигаться дальше. Очень скоро патрульный катер хватятся, после чего поднимут на уши даже мертвых.

Одолжив без спроса на одном крае пляжа футболку с кепкой, а на другом – шорты и сандалии, Райз переоделся в щеголяющей матовым стеклом кабинке и направился в город. Из-за введенных проверок и отсутствия вшитого под кожу чипа оплаты он не мог воспользоваться общественным транспортом, поэтому его ждала часовая прогулка по перемежающимся стрелам и дугам проспектов.

– Точно в будущее попал, – хмыкнул он, когда мимо пролетела закрытая капсула мотоцикла.

После пейзажей Афракского Союза Республика казалась ожившей футуристической картинкой, нарисованной металлом и стеклом, вылизанной до блеска – если не покидать центральные районы. Мимо навесных садов несся скоростной монорельс, и на его обшивке плясали кадры рекламы, зазывали в бесконечные системы торговых и развлекательных центров. Самое то, чтобы даже бедняки спускали последние сбережения, желая хоть ненадолго приблизиться к небожителям.

Когда-то Райз тоже был небожителем. Семьдесят второй этаж Дома – именно там располагалась его комната и покои Райзара, деда по линии матери, на попечение которого его отдали с самого рождения.

Проследив взглядом за очередным пронесшимся мимо мотоциклом, Райз невольно вспомнил тот, на котором ездил дедушка. Когда в салонах Республики не осталось ни одной модели открытой конструкции, запрещенной из соображений безопасности, Райзар продолжал рассекать на своем пурпурном монстре, пообещав сделать громоотвод из каждого, кто посмеет протянуть руки к его сокровищу. Он даже хранил его на этаже, точно какую-то реликвию. Встречают ли и поныне изогнутые хромированные рога всякого, кто выходит из лифта на семьдесят втором этаже, или мотоцикл сдали в утиль, едва он лишился своего заступника?

Райз не спешил хоронить деда. С медицинским обслуживанием, которое получали приближенные к Мастеру, можно было рассчитывать на долгую жизнь, но Райзар не был молод уже тогда, когда Райз покинул Республику, а с тех пор минуло почти три десятилетия.

Лента монорельса повернула и устремилась прочь. Начали прижиматься к земле высотки. Сперва они раздались вширь и стали приземистее, точно дородные дамочки-торговки, а затем и вовсе превратились в длинные квадратные бруски, не превышающие десяти этажей. Пройди еще дальше – и от них останутся теснящиеся на окраине острова трущобы.

В подобной манере были застроены почти все острова: с одной стороны – высотка Дома Мастера, управляющего островом; перед ним, словно паства внемлющая проповеднику – небоскребы элитных кварталов, торговых и научных центров. Они скрывали от глаз Мастера куда менее престижные районы, но все еще слишком дорогие для изгоев общества, чьи лачуги сгрудились с противоположной стороны острова, окружив мусороперерабатывающие заводы и производственные цеха.

Если бы в свое время дед не заставил его вызубрить маршрут, Райз в жизни не отыскал бы нужный адрес в развернувшемся вокруг лабиринте. Или потратил бы на поиски всю ночь. В уголке его сознания навязчиво тикал таймер, отмеряющий время до того момента, когда патрульная служба хватится угнанного катера. Возможно, они его уже хватились – после того, как экипаж не вышел в условленное время на связь – и теперь выясняли, что произошло.

Райз влился в разномастную толпу, заполонившую внутреннюю территорию «муравейника» – как их называли в простонародье. Каждое такое здание представляло собой целый маленький район. За внешней, подогнанной под стандарты острова стороной скрывался целый мир, не имеющий ничего общего с тем, что находился снаружи. Будучи ребенком, Райз не часто становился гостем в таких местах – и уж тем более никогда не посещал их в одиночку – но был немало о них наслышан.

«Муравейник», в котором находилась квартира Сцеллы, считался относительно порядочным районом, с чем Райз не согласился бы даже с натяжкой. Возможно, так было когда-то давно.

Провожая ненавязчивым взглядом молодежь с блестящими от лака волосами, выдыхающую цветные клубы сигаретного дыма прямо в просторные коридоры-улицы, Райз кривил губы. А ведь это поколение Нерин. Сомнительно, конечно, что ей позволили бы водить знакомство с кем-то из этих отщепенцев, но…

Мысль за мыслью размышления привели его к осознанию, что теперь они с сестрой почти одногодки, и Райз поспешил переключить внимание на зазывалу, предлагающего отведать фаршированные кальмары. Из миниатюрного, пузатого ларька валил пар.

Райз поднялся на шестой ярус. Здесь было не так шумно, не так грязно – пускай стены и покрывали художества не больно талантливых художников – и воняло по большей мере затхлостью и чем-то горелым, а не синтетическими разжижителями мозгов.

Пройдя вглубь коридора, он остановился перед дверью с номером «1016» и постучал, проигнорировав протертую от времени металлическую клавишу звонка. Если Сцеллу при виде него хватит удар, в свое оправдание он скажет, что дал о себе знать, как положено. Вряд ли он был единственным во всей Республике человеком, который стучал в дверь, а не звонил, но раз уговорено было постучать – два редких, четыре частых удара – значит, следовало стучать.

Один из трех сгустков духа по ту сторону двери заалел и стремительно направился к Райзу.

Дверь открыла не Сцелла. Мужчина, лет сорока, с грубой щетиной и телом, рожденным, чтобы ломать другим носы, челюсти, конечности и все остальное, что попадется под руку. Откровенным дикарем-верзилой он все же не был. Проведи пару раз гребнем по ежику волос, натяни на мышцы рубашку поприличнее – и он сойдет за клерка, променявшего супругу на штангу.

– Человеческим языком до тебя не дошло, да? – рявкнул он и ощупал Райза взглядом, выбирая, что лучше сломать в первую очередь. – Я тебе сейчас понятнее растолкую.

Быстрым, отточенным движением верзила схватил его за футболку, намереваясь ударить. Райз поймал схватившую его руку за запястье, прижал крепче к своей груди и локтем ударил по локтевому сгибу, вложив в удар весь свой вес. Противник потерял равновесие, осел, и Райз скользнул ему за спину, заломив руку, пнул сзади по ноге, вынуждая встать на колено, поймал челюсть и повернул голову. Повернул осторожно, чтобы не сломать шею, но поумерить желание махать кулаками.

– Папа! – взвизгнула выбежавшая из своей комнаты девчушка восемнадцати лет, и ее дух прыснул синевой. – Отпусти его! Сейчас же отпусти!

– Иззи, живо в комнату! – прорычал мужчина.

Следом за девушкой в прихожей появилась женщина, что годилась ему в матери, однако схожести между ними было не больше, чем между кабаном и журавлем. Даже вечером в собственной квартире она выглядела так, будто ей было поручено отвечать за порядок в доме Мастера. Подтянутая, несмотря на почтительные годы, с собранными в строгий пучок седыми волосами, в шифоновой блузке телесного цвета и строгой юбке-карандаше до колен. Да она даже носила туфли, вместо мягких домашних тапочек! Каблук был не высоким, но уже за то, что она их надела, стоило дать медаль и направление к психотерапевту.

Сцелла заметно постарела, но это не помешало ей остаться эталоном достоинства и элегантности. Такой женщине было не место в этом захолустье.

Но все же что-то в ее взгляде переменилось по сравнению с теми днями, когда Райз видел ее в последний раз. Он не ждал, что годы пройдут для нее бесследно, но на ее лице читалось что-то более болезненное, чем смирение перед неумолимостью времени.

– Святые Небеса! – ахнула она и поднесла ладонь к губам, чтобы скрыть их дрожание. – Внутрь! Немедленно внутрь! А ты, Вито, сейчас же уймись! Ведешь себя, как какой-то хулиган!

Сцелла заговорила вновь, только когда входная дверь захлопнулась за спиной Райза.

– Господин, прошу прощения за это недоразумение, – ее тон изменился с командирского на почтительно-извиняющийся, тогда как взгляд продолжал хлестать Вито, словно розгами.

– Узнали, да?

Райз благодушно улыбнулся и снял кепку, за козырьком которой всю дорогу скрывал лицо. Женщина снова закрыла губы рукой.

– Ты обознался, друг, – Райз усмехнулся недоумевающему Вито. – Не знаю, с кем ты и что не поделил, но мы с тобой прежде никогда не встречались.

– Естественно, вы не встречались, – вернув себе самообладание, Сцелла приосанилась и приняла вид почитаемой в обществе дамы, а не взъерошенной квочки, которую посреди ночи столкнули с насеста. – Господин Райз, прошу, пройдемте в гостинную.

– Мама…, – в растерянности произнес Вито.

Райз снова взглянул на него, пытаясь найти хоть какое-то сходство, но, похоже, мужчина целиком и полностью пошел в отца.

– Оставь нас, – велела Сцелла. – Иззи! Подай чай.

– Не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством, но, если честно, я с самого утра с пустым желудком. Буду рад и корке хлеба.

От взгляда, которым его одарила женщина, стало неуютно. Она смотрела на него, как мог бы смотреть простой обыватель на монарха, спрашивающего позволения присесть на засаленный табурет в углу. Но кроме ошеломления и некоторой доли испуга Райзу виделась неумолимая строгость, точно такая же, с которой Сцелла смотрела на него двадцать лет назад, когда он отказывался доедать завтрак. В такие моменты рядом всегда оказывался дед, предпочитающий решать проблемы иным путем. Но Райза пробирали до костей совсем не легкие удары тока ниже спины, а укоряющий взгляд Сцеллы.

– Иззи, – проронила она, и, поняв все без лишних слов, девушка унеслась на кухню. – Господин Райз, прошу, следуйте за мной.

Глава 12. А ведь рос таким милым мальчиком

Наше время

1124 год от основания Церкви

Спустя 11 лет после уничтожения Лона друидов

На следующий день после годовщины Дня Единения

В квартире Сцеллы царил идеальный порядок. В классической застройке полукругом – с просторной прихожей в центре, от которой, как лучи, расходились комнаты – не было ничего лишнего. Несколько цифровых картин, имитирующих окна с видом на океан. Мебель из укрепленного матового стекла. Цветочное панно напротив обеденного стола в гостинной и, по совместительству, столовой. Несколько геометрических статуэток на комоде – обрамление для семейной фотографии, на которой под цветущими абрикосами были запечатлены Сцелла, Вито и Иззи. На заднем фоне Дом Мастера отливал свинцовым блеском.

– Еще раз прошу простить моего сына за неподобающее поведение, – сказала Сцелла, когда Райз занял место за столом.

– Не нужно извиняться, это ерунда, – отмахнулся он и снизу вверх посмотрел на оставшуюся стоять женщину. – Вам кто-то досаждает? За кого он меня принял?

– Ничего стоящего вашего внимания, господин Райз, – Сцелла попыталась отделаться отговоркой, но внимательный взгляд гостя вынудил ее продолжить. – Иззи связалась с плохой компанией, и некоторые ребята излишне настойчивы.

– Должен заметить, это не слишком благополучный район для юной девушки, – если она, конечно, не собиралась в него влиться так же, как девицы, которых Райз видел по дороге сюда – компенсирующие излишек косметики и духов откровенной нехваткой одежды. – Сцелла, может, вы сядете?

– Прошу прощения, господин Райз, – она склонила голову и опустилась в кресло напротив.

– И можно без «господина» и прочей официальщины? Пожалуйста.

На лице Сцеллы появилось замешательство. Райз подметил вкрапления бледно-желтого оттенка еще в первую минуту их встречи, и чем дальше, тем больше его становилось.

– Если вы так хотите…, – начала было Сцелла и осеклась, когда Райз недовольно скривился. – Прости. Я не ожидала увидеть тебя здесь. Увидеть вообще где-либо.

– Ну, до недавнего времени я тоже не думал, что вернусь в Республику.

Из кухни донеслось шкворчание. Стоило учуять запах поджаривающегося мяса и чеснока, и желудок капризно скрутило.

– Мне сказали, что ты погиб.

– Люди ошибаются.

Он широко улыбнулся. Сцелла являлась доверенным лицом его семьи, но для ее же блага ей лучше не знать все детали происходящего.

– А еще ты выглядишь слишком молодо, – продолжила женщина. – Тебе должно быть сейчас столько же, сколько и Вито, но…

– Не на все вопросы я могу дать ответ, – мягко произнес Райз. – Вообще-то я сам хотел кое-что узнать. Я вернулся сегодня и понятия не имею, как здесь обстоят дела. Домой еще не наведывался, решил сначала заглянуть к вам – после того, как пересекся с не в меру ретивым морским патрулем.

Сцелла побледнела, а ее морщины, напротив, потемнели, словно рвы после ливня.

– Они не узнали тебя?

– Моей биометрии нет в базе. Не забивайте этим голову. Вам известно, по какой причине они как с цепи сорвались?

Красивые, выразительные глаза Сцеллы стали похожи на глаза болезненного щенка. Она опустила веки, спрятала взгляд за дрожащими, как и губы, ресницами; пальцы ее левой руки нервно поглаживали указательный палец правой.

По столешнице потекла серебристая взвесь.

– Господин Райз, простите…, – дрожащим голосом произнесла она.

– Сцелла, в чем дело?

– Ассамблея узнала о вашей семье, – собравшись с духом, она подняла на него взгляд, и это движение столкнуло на ее щеки слезы, которые женщина старательно пыталась сдержать. – Несколько месяцев назад, в начале весны Боевики Ассамблеи вломились в Дом Мастера. Ваши родители, господин Фиро и госпожа Энни… Они пытались оказать сопротивление, но, сами понимаете, они были не молоды, а у Ассамблеи достаточно ресурсов, чтобы подавить любого укротителя стихий. Даже вашего деда.

– На момент нападения он был еще жив? – Райз удивленно приподнял брови.

Его старику скоро должен был стукнуть век, а, зная его любовь к скоростной езде и полное неприятие здравомыслия, Райз предполагал, что тот разобьется на своем пурпурном монстре как минимум двумя десятками лет раньше.

– Возможно, господин Райзар жив и сейчас. Я не могу этого утверждать наверняка, но возможно…, – Сцела сокрушенно покачала головой. – В отличие от ваших родителей его не убили. Во всяком случае, не на месте. Сами знаете, заполучить его силу мечтал каждый из Мастеров. Его почтенный возраст нисколько ее не уменьшил. Наоборот. Когда в Дом вторглись, господин Райзар обесточил целый район. Но этого все равно оказалось недостаточно.

– А моя сестра? Что с Нерин?

– Она покинула Республику одиннадцать лет назад и с тех пор не возвращалась.

Сцелла поджала губы, а затем прикусила нижнюю, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.

– Эй-ей, не нужно так убиваться. Уверен, Нерин в полном порядке.

Иначе Райзар, как и все остальные маги Республики, попрощались бы с жизнью намного раньше. Если, конечно, Нерин не обзавелась ребенком, передав ему силу Первого.

Женщина всхлипнула и промокнула слезы выуженным невесть откуда платком.

– Я никак им не помешала.

– Вы и не могли. Это не ваша обязанность.

– Вы же, как пташки, выпорхнули из гнезда. Сперва один, а следом и вторая…

– Сцелла!

Райз едва поднял голос, и женщина сразу вытянулась по струнке и уставилась на него блестящими глазами, готовая выполнить любое распоряжение.

– Пожалуйста, не переживайте о том, что уже произошло, – мягко попросил он. – Дальше я сам обо всем позабочусь. Но мне нужно, чтобы вы ответили еще на несколько вопросов.

Женщина кивнула.

Всеми правдами и неправдами Ассамблея замяла инцидент, позаботилась о том, чтобы средства массовой информации не разнесли весть по всем островам. Гражданам Республики незачем было знать, что здесь обосновалась одна из ветвей Наследия Первого мага. Ни к чему им было знать и о том, что Ассамблея вынесла и исполнила смертный приговор тем, чье возвращение было мечтой для целого народа. Поколение за поколением дети островитян росли на преданиях о дне, когда явится потомок Первого, и вдохнет жизнь в угасающую силу укротителей стихий.

В этом присутствовала некоторая неловкость: та, кто должна была стать мессией для потомков изгнанных на острова магов, тайно приехала в Республику с иной целью. Воровать научные достижения, вносить раздор в круг Мастеров, сдерживать прогресс – все ради благополучия отставшего в развитии Огнедола.

Ее дети придерживались тех же взглядов. С точки зрения Ассамблеи их казнь была справедливой. Райз мог согласиться с этим, если бы не знал, что его отец и мать не участвовали ни в разведывательной, ни в подрывной деятельности. По факту, смерть Оники, той самой не случившейся мессии и его бабушки по линии отца, ознаменовала конец внедренной в Республику ячейки.

В итоге тех, кто не был приближен ни к Мастеру, разделявшему веру в Наследие Первого, ни к семье убитых магов, запугали. Остальных – ликвидировали. Сцелла могла попасть в список последних, если бы спустя несколько месяцев после отбытия Нерин в Огнедол Оника не распорядилась о переводе женщины на нижние этажи. Сцелла восприняла перевод с пониманием, а вот Вито злился так, будто ему нанесли личную обиду.

Женщина говорила об этом с неохотой. Она предпочла бы не посвящать Райза в эти детали, но на эмоциях проговорилась. Пришлось признаться, что в те дни ее сын едва ли не проклинал магов, ответивших неблагодарностью на многолетнюю службу матери, и даже слушать не хотел доводы о том, что ей необходимо уйти в тень. Он так и не принял ее точку зрения. Вплоть до событий этой весны.

Посреди беседы в гостинной появилась Иззи, и на стол перед Райзом опустилось широкое блюдо с зажаристым мясом и салатом. Несмотря на одолевающий его голод и нежелание думать о чем-либо кроме еды, он подметил, что девушка успела не только приготовить ужин, но и переодеться, сменив растянутую домашнюю футболку на облегающую майку, подчеркнув совсем не подростковую фигуру. Внучка Сцеллы вполне могла составить конкуренцию другим барышням «Муравейника».

– Желаете чего-то еще? – спросила она, стараясь скрыть кокетливость за вежливым тоном. Чтобы эта подмена удалась, ей требовалось больше опыта.

– Ступай к себе в комнату, Иззи, – сдержанно произнесла Сцелла.

– Только позови, бабуль, и я тут как тут.

Девушка услужливо улыбнулась, не подав виду, что обескуражена, стрельнула глазками в сторону Райза и выскользнула из комнаты.

– Прошу прощения за ее поведение, господин Райз…

– Опять вы за свое?

Сцелла поджала губы и умолкла.

Райз с удовольствием задержался бы еще, расспрашивая обо всем на свете, потягивая из кружки травяной чай и сдержанно усмехаясь, когда Сцелла припоминала ему очередную устроенную им шалость. Но у него еще оставались дела, с которыми следовало разобраться до того, как на него спустят всех собак.

– Ты спрашивал о сестре. Все эти годы вы с ней не виделись? Направишься к ней?

– Не сразу, – сперва он должен был разыскать Къярта и Кару. – Сцелла, скажите, а господин Лорис…

– Все так же затворничает, – женщина вздохнула. – Известие о том, что произошло с твоей семьей… и с твоим дедушкой подкосило его здоровье. Но он все еще с нами.

– Адрес тот же?

Сцелла кивнула и нахмурилась.

– Райз, ты же не собираешься…

Он успокаивающе улыбнулся и встал из-за стола.

– Спасибо вам за гостеприимство, Сцелла. И спасибо за ужин. Вы спасли меня от голодной смерти. Боюсь, мне придется остаться вашим должником. У меня из имущества только одежда, и вряд ли вы много выручите за кепку.

– Это такие мелочи, господин…

– Я рад, что у вас все хорошо. Но мне пора идти.

Райз решительно зашагал прочь из гостинной, давая понять, что останавливать его бестолку. Он и так потратил непозволительно много времени на ужин, хотя мог бы и потерпеть. Конечно, урчание требующего еды желудка могло выдать его за квартал, но… но он мог бы и потерпеть.

– Вито тебя отвезет.

Сцелла догнала его. Она хотела поймать за плечо – так, как делала всякий раз, когда он, еще будучи мальчишкой, проносился мимо нее по коридору. Но ее рука замерла, не посмев прикоснуться.

– Это плохая идея. Я подверг вашу семью риску уже тем, что просто заявился сюда.

– Не говори так, – голос Сцеллы прозвучал натянуто, как взведенная тетива. – Мой долг – помогать Наследию Первого во что бы то ни стало, и я рада, что наконец смогла хоть что-то для тебя сделать.

– Я уже давно не Наследие Первого, Сцелла.

Теплая улыбка Райза обескуражила женщину, но она быстро нашлась и позвала сына:

– Вито! Вито, иди сейчас же сюда.

– Сцелла, я же сказал, что…

– Вито!

Окрик женщины прозвучал словно колокол, сообщающий, что вскоре полетят головы. Райз рефлекторно напряг мышцы шеи, готовясь втянуть голову в плечи. Эти интонации… совсем, как из детства.

– Ну что за крик, мам? – кисло протянул появившийся на пороге соседней комнаты Вито.

– Будь так добр, отвези господина…

– Никто. Никого. Никуда. Не повезет, – отчеканил Райз и смерил женщину тяжелым взглядом. – Меня не нужно опекать. Я могу позаботиться о себе сам.

– Ты не пройдешь и квартала, как тебя остановит ночной патруль, – упрямо произнесла Сцелла. – И что тогда будешь делать? Эта твоя самоуверенность, – она с укором покачала головой. – Весь в господина Райзара.

– Не он один грешил самоуверенностью, – хмыкнул Райз, потерев нос. – Если случится нарваться на патрульных, мне не нужно, чтобы члены вашей семьи болтались поблизости.

– Машину никто не остановит, – Вито встрял в разговор. Он уже успел скрыться в комнате и снова показался в прихожей с переброшенной через плечо курткой. – Она на номерах охранного агентства. Я без проблем довезу, куда требуется.

Райз устало вздохнул. И почему всем обязательно нужно с ним спорить? Но добираться на машине и в самом деле будет проще. Проклятый бы побрал Ассамблею.

– Ладно, будь по вашему, – сдался он, натягивая на голову кепку.

– Вот и умница. Не дорос еще, чтобы мне перечить, – Сцелла приосанилась, а в ее взгляде зажегся огонь.

Прощаясь с Райзом, она снова расплакалась. Она все обнимала его, совершенно позабыв о разнице в их статусе, за который сама же и хваталась. Бормотала что-то несвязное о том, как он вырос и как возмужал. Вито мялся у входа и торопил ее, а Иззи выглядывала из своей комнаты. К майке с глубоким вырезом прибавилась расклешенная короткая юбка, а в подведенных карандашом глазах кипело желание.

– Берегите себя, Сцелла, – Райз на прощание улыбнулся женщине и вышел следом за Вито из квартиры.

Пришлось подождать несколько минут, прежде чем подъемник на нижнем ярусе выплюнул из своих недр серый капсульный седан.

Вдыхая запах залежавшейся еды и чересчур сладких духов Иззи, Райз, точно зачарованный, смотрел на мелькающие за стеклом огни небоскребов. За то время, что его не было в Республике, они разгорелись пуще прежнего, точно гигантские маяки, указывающие путь всякой заблудшей душе. Сколько всего скрывалось в их свете? Но еще больше – в тенях узких извилистых переулков и подземных переходах. Республика никогда не была идеальным прибежищем: слишком большой разрыв между слоями населения на слишком маленькой территории, о котором, впрочем, было легко забыть в ослепительном свете ночных улиц.

Автомобиль нырнул и понесся по трубе подводного тоннеля между островами в окружении десятков других, возвращающихся домой или, напротив, мчащихся к не засыпающим до самого утра клубам и барам. Злачных мест хватало на каждом из двадцати семи островов, но все знали, что на соседнем и музыка громче, и напитки крепче.

Вито собирался заговорить с самого выезда из «муравейника», а, может, еще с выхода из квартиры, но решился, только когда машина свернула в ответвление, ведущее к четырнадцатому острову, и откладывать дальше было уже некуда.

– Ты, это, извини. Ну, за то, что набросился, толком не разобравшись.

– Ерунда, расслабься.

Райз не отрывался от созерцания городских огней. Пока что он не видел причин, по которым ему могло понадобиться вернуться в Республику в будущем. Если когда и глазеть на красоты ночного мегаполиса, то сейчас.

– К дочке вечно всякая шантрапа цепляется, вот и приходится порой объяснять, где чье место.

– Всем не объяснишь. Лучше дочерью займись. Начнет вести себя чуть скромнее, гляди, и цепляться начнут меньше. Без обид.

Вито смерил Райза хмурым взглядом и кивнул.

– Я ее сам воспитывал. Как мог. Но что ей уже скажешь в таком-то возрасте? Сцелла пытается ее приструнить, но для Иззи сейчас мать авторитет, от нее все эти…, – он покрутил в воздухе кистью, пытаясь подобрать подходящее слово, но так ничего и не нашел. – Забрала бы дочь к себе и сама разбиралась. А то, как сбежать к…

– Останови здесь, – прервал его Райз, узнав выросший по обе стороны дороги частокол небоскребов.

– До высотки Дома еще несколько…

– Вот и отлично. Останови. Нечего тебе там светиться даже на номерах охраны.

Вито кивнул и свернул в переулок, притормозил в обжившем тот полумраке.

– Спасибо, что подвез. А теперь живо отсюда. И не забывай: вы меня не видели.

– Да. Конечно. Никто ничего не видел, – мужчина повел плечами и уставился перед собой, уже сам не радый, что встрял в разборки высшего сословия.

Седан тихо пророкотал двигателем, выскользнул из переулка, точно малек из водорослей, и влился в сияние не затихающей ни днем ни ночью трассы.

Спустя четверть часа Райз остановился невдалеке от Дома Мастера четырнадцатого острова. Что в детстве, что сейчас, при виде этого небоскреба-рогатки, единственные мысли, возникающие в голове, были о том, как тот все еще не рухнул под порывами ветра. Если кто и разбирался в том, как возводить дома, так это градостроительное семейство, управляющее этим островом.

Райз окинул охрану у главного входа беглым взглядом и направился окольным путем к берегу.

Лорис не был ни сыном, ни дальним родственником кого-либо из Мастеров, однако его недюжий ум и сила мага, позволяющая на огромном расстоянии и с абсолютной точностью определять все существующие минералы, обеспечили ему теплое местечко на самой верхушке иерархии Республики. А еще позволили диктовать другим правила и выдвигать немыслимые требования за один только факт его присутствия на чьем бы то ни было острове. В свое время, в обмен на службу тогда еще молодого парня, Мастер четырнадцатого острова согласился удовлетворять все его прихоти. В список прихотей входил собственный особняк прямо на территории главной высотки острова.

Укрывшись в ее тени, на побережье вырос двухэтажный дом с мансардой и окнами от пола и до потолка. Прежде Райз видел его только с палубы прогулочного катера. Тогда он казался огромным стеклянным кубом, оброненным среди яблоневого сада. Но сейчас он поглощал свет, словно черная дыра, мавзолей, внутри которого скрывался пока еще живой человек.