Текст книги "Наследие (СИ)"

Автор книги: Эри Крэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Шаг третий. Смирение

Мы покинули селение церковников вместе с поздним рассветом. Оставляя за спиной разрушенную деревню, я чувствовала въевшийся в пальцы пепел: по давнему обычаю всякий огненный маг после смерти должен был быть сожжен собратьями, а его прах развеян по ветру.

Из-за того, что мы задержались, помогая жителям загасить пламя и передать им распоряжения Командора, расстояние между нами и отступниками, напавшими на деревню, увеличилось. Нам повезло, что до утра не выпал снег, позволяя выследить магов, не предполагавших, что за ними начнется преследование.

Когда на следующий день начался снегопад, я не переживала о возможной потере следа, ведь шайка беглецов оставляла после себя ожоги на лицах встречавшихся селений в местах, где находились местные управления церковников. Испуганные жители прятались по домам, стоило им заметить метку на лбу Люфира, стойко преодолевавшего путь. Те же, с кем мне удалось заговорить, рассказывали о шестерке магов, один из которых подходил под описание укротителя воздуха, сражавшимся со мной в Колодцах.

Отступники двигались строго на юг, переходя застывшие во льду реки, и путаясь следами с обитателями рощ. Посетив приросшую к изгибу широкой поймы деревеньку, мы узнали, что поздние остановки на ночлег и ранние подъемы сократили расстояние между нами до пары часов. Наша цель была совсем близка: отступники обязаны понести ответ за содеянное.

Лютыми ночами после бойни в деревне церковников, когда пламя наполняло долгожданным теплом каменное убежище, я видела в огне Драйго со вспоротым горлом, а в ушах стоял звук булькающей крови. Мираж Кристара стал моим безмолвным собеседником в бессонные ночи, тогда как Люфир жался под плащом, тщетно стараясь согреться. Когда в прошлый раз он использовал свой дар мага для целительства, его окружили изобилием покоя, позволившим восстановить силы. Сейчас же в нашем распоряжении был лишь ночной очаг да дичь, которую удавалось поймать.

Мы шли по занесенной снегом дороге, проложившей себе путь через лес. Следы магов были совсем свежи, а местность просматривалась далеко вперед. Несмотря на это, на горизонте все не появлялись заветные фигуры отступников, что не могло не насторожить нас.

Устроенная засада не стала неожиданностью. Скрываясь за деревьями, они обрушили на нас град камней и льдин, сосредотачивая удар на Люфире. Они и, правда, думали, что смогут победить, напав на наименее защищенного из нас? Глупцы! Мне прекрасно удавалось отбивать атаки направленные, как в лучника, так и в меня. Нас окружил вихрь снега, скрывая противника от глаз Люфира и не давая тому выстрелить. В то же время они усилили напор, не позволяя мне отвлечься от защиты друга на контратаку.

Очередной каменный залп вынудил Люфира отпрыгнуть в сторону, что позволило мне прорвать пелену снега и, наконец, встретиться с противником лицом к лицу.

Сдавленный крик за моей спиной ножом резанул по сознанию. Обернувшись, я увидела лучника, провалившегося в снег куда глубже, чем следовало. Лук выпал из его рук, а лицо исказила гримаса боли.

– Спокойнее, – с надменной улыбкой сказал один из магов в ответ на мой пылающий яростью взгляд. – Всего одно неосторожное движение с твоей или его стороны, и штыри проткнут не только ноги твоего дружка, но и живот. Думали, мы не узнаем, что вы увязались за нами?

Я замерла, не смея рисковать жизнью Люфира. Внутри клокотала злоба. Их было пятеро. На одного меньше, чем рассказывали в деревнях. Этим последним был старик, воздушный маг. В моем распоряжении оставалось лишь одно полезное в бою умение, способное нанести неожиданный удар. Все пятеро стояли достаточно близко друг к другу, чтобы их ухмылки слились в одну.

Невидимая энергия покинула мое тело, устремляясь за их спины и собираясь в плотный комок. Слова магов, обращенные ко мне, стали далекими и неразличимыми, пока я удерживала энергию от преждевременного воспламенения, наполняя сгусток все большей мощью. Сжать и отпустить на волю.

Морозный воздух разбился от прогремевшего взрыва, разрывающего деревья и попавшиеся в его челюсти тела. Ударная волна пронеслась мимо, поднимая с земли только успокоившийся снег. Растекающиеся во все стороны клубы огня натолкнулись на прозрачную стену, выставленную передо мной, и взметнулись по ней вверх.

Треск загоревшихся деревьев не смог скрыть стона одного из отступников, чудом оставшегося в живых. Вероятно, это он был тем огненным магом, что сжигал дома церковников. Его сила позволила ему частично защититься от взрыва, и теперь, цепляясь обожженными руками за острый снег, он медленно отползал в сторону в глупой надежде спастись.

– Где маг воздуха? – я схватила отступника за шиворот и дернула назад, ставя того на колени. – Говори. Немедленно!

– Ничего я не скажу, – прохрипел он, отплевываясь от попавших в рот комков земли.

– О, ты изменишь свое решение, – пообещала я, ловя отступника за руку, и наполняя ее энергией. Но на этот раз я давала волю силе холода, хищным зверем затаившегося внутри.

Маг закричал, когда его рука стала синеть, а кожа вблизи моих пальцев начала лопаться.

– Где маг воздуха? Я не чувствую его присутствия. Так, где же он? – я перехватила его конечность чуть выше, наполняя новой порцией ломающего кости холода.

– Я скажу! Пусти! – попытки огненного мага противостоять расползающемуся по плоти льду закончились провалом. – Этварк! Большинство наших направилось в Этварк, чтобы положить конец игу церковников. Мы должны были задержать тебя.

Отступник захлебнулся криком, когда моя ладонь опустилась на его голову. Вдох замер на посиневших губах, а на щеках выступил иней.

– Вы задержали, – вздохнув, я убрала руку, и мужчина повалился наземь. Его смерть, как и смерть его товарищей, не принесла мне утешения, ядовитым налетом осев на дно души.

Жестом остановив глодающий деревья огонь, я поспешила к Люфиру.

– Ловушка, – выдавил он, – штыри, каменные, я угодил прямо на них. Даже не скажу, сколько проткнули мне ноги.

– Все хорошо, я с этим разберусь, – пролепетала я, движениями дрожащих рук разметая снег вокруг лучника. Он стоял в яме, усеянной тонкими кольями, часть из которых пробили крепкую подошву зимних сапог, а с ними и ногу, и теперь блестели от крови. – Проклятье. Потерпи, я вытащу их.

Склонившись ближе, я провела рукой по ближнему колу, легко надавила на камень, разламывая его у самого сапога. То же самое я проделала и с остальными четырьмя стержнями, пробившими ноги лучника, после чего убрала те, что остались нетронутыми.

Когда я подняла взгляд на Люфира, он кивнул, готовый к последнему этапу высвобождения. Опустив руки на землю и закрыв глаза, я отыскала пять каменных кольев, торчащих из мерзлой почвы. Одним точным посылом, я вынудила их резко уйти вглубь породы. Лучник вскрикнул.

Я вовремя успела поймать его, прежде чем он упал. Осторожно усадив и сделав из земли опору под спину Люфира, я вспорола толстую кожу сапог водным лезвием, высвобождая кровоточащие стопы.

– Проклятье, – повторила я, останавливая хлещущую кровь и пытаясь придумать, что делать дальше. С такими ранами Люфир не сможет ходить больше недели, а о том, чтобы преодолевать длинные дистанции и речи быть не может.

– Угораздило же, – на его измученном лице появилась улыбка. – Не беспокойся, это пустяк.

Лучник резкими, неточными движениями расстегнул плащ и засунул руку под кофту. Откинувшись на созданную мной опору, он закрыл глаза, а его губы забормотали слова неизвестного языка.

– Что ты делаешь?! Ты же не восстановил силы после прошлого раза, – всполошилась я.

– Уж лучше день проспать и снова быть на ногах, чем проваляться здесь до весны. Не переживай, эти раны не смертельны, так что они не должны мне дорого обойтись, – Люфир слабо улыбнулся и вновь заговорил со своими духами. Желтоватое свечение было видно даже сквозь плотную ткань. Редкие искорки просачивались наружу, а и без того истончившаяся кожа наполнилась внутренним сиянием.

Сквозные раны на ногах лучника медленно затягивались, выплевывая мешающую кровь, а с ней и остатки грязи. Когда от ранений остались только перепачканные в подсыхающей крови стопы, его рука бессильно упала с груди.

– Лир! – окликнула я мага, но он уже забылся так пугающим меня сном.

За моей спиной, расчерчивая воздух черными крыльями, слеталось воронье, желающее избавиться от холода долгой зимы вкусив еще горячей человеческой плоти.

Люфир проспал остаток дня и большую часть ночи. Умостив его голову у себя на коленях, я вслушивалась в его дыхание в дрожащем свете пламени. Образ Кристара сидел рядом, прислонившись спиной к каменной стене чума, и бросая на меня предосудительные взгляды.

– Они, – я встрепенулась, услышав тихий голос Люфира. – Все хорошо.

Сначала он пошевелил рукой, а затем, поддерживаемый мной, медленно сел. Я смотрела на него с облегчением и тоской одновременно. Мне было сложно сказать, ухудшилось ли его состояние по сравнению с тем, что было раньше.

– Сколько я спал?

– Часов десять, может, меньше или больше. Утро еще не наступило, – пожала плечами я и смутилась под его пристальным взглядом.

– Все те отступники, – начал он, подбирая каждое слово, – я видел, что с ними случилось. И с тем, последним.

– К сожалению, он был не последним, – понимая, к чему клонит Люфир, я поспешила увести разговор в другое русло. Увы, я сделала это слишком поспешно, чтобы он не заметил. – Маг воздуха и большинство отступников из Колодцев направились к Этварку, продолжить вершить свое «правосудие». Как только ты окрепнешь, нам необходимо…

– Оника, – одернул он меня. Вздохнув, я отвела взгляд.

– Что ты хочешь, чтобы я сказала? Да, ты был прав, и ты, и отец, и Дэрк – все вы. Как ты и говорил, пришлось заплатить слишком большую цену, чтобы я, наконец, вылезла из своей раковины и смирилась с тем, что не всякий сорняк можно добрым словом превратить в цветущую розу. Я поняла это и сделала то, что было нужно. Они причинили слишком много вреда, чтобы жить дальше. К сожалению, у нас нет ни времени, ни ресурсов, чтобы возиться со всякой паршивой овцой, пытаясь привести ее к свету. Прости, из-за моего упрямства и страха тебя ранили, Драйго погиб, и Фьорда ждала бы та же участь, если бы не ты.

Слова внезапно кончились, и я, обессилев, посмотрела на Люфира.

– Ты в порядке? – только и спросил он, пододвигаясь, и кладя ладони мне на колени.

– Думаю, что да, – немного поразмыслив, ответила я. – Знаешь, больше всего меня пугала новая встреча с чужой смертью, и что я ее не почувствую. Когда метеориты разрушили дворец и в мгновение убили десятки людей, мысли об этом были ужасны, но само понимание, что столько людей погибло от моей руки, было далеким и туманным. Наверное, я боялась, что снова ступив на эту тропу, мое сердце останется таким же глухим и безразличным.

Кристар слушал меня так же внимательно, как и Люфир, не сводя взгляда голубых глаз.

– Но в этот раз я сполна ощутила, как их жизни, их прошлое и мечты о будущем утекали сквозь мои пальцы жаркой кровью. Я почувствовала этот липкий ужас. И я больше не боюсь.

* * *

Оставшийся путь до Этварка занял почти неделю. Из-за слабости Люфир не мог передвигаться с прежней скоростью, хоть и старался изо всех сил не задерживать нас. Несмотря на недавнее ранение, он стойко держался, отказываясь от частых остановок на отдых. Но его тело не отличалось стойкость подобной силе его духа, а потому всю дорогу он опирался на самодельную трость, иногда глубоко проваливавшуюся в снег.

Тесные деревушки пару раз появлялись у едва различимой черты, разделившей небо и землю, наполняя воздух сизыми лентами, вьющимися из дымоходов. На нашем пути больше не встречались ни церковники, ни маги, ни обычные разбойники, будто бы ударившие с новой силой морозы разогнали всех по норам.

Округа Этварка была меньше занесена снегом, чем северные районы, но дикие и необузданные ветра гуляли здесь, расправив крылья над просторными полями. Лес, где среди раскидистых деревьев нашла себе приют хижина Дэрка Крайснера, с непокрытой головой стоял одетый в белую рясу.

С приближением к Этварку стало понятно, что отступники уже добрались до города: его ворота были закрыты, а ветер доносил крики мужчин и вопли женщин.

Переглянувшись, мы ускорили шаг. Предполагая возможные затруднения, лучник повязал на голове платок, скрывший его метку Проклятого от посторонних взглядов.

– Эй, ты, сними свою косынку! – рявкнул церковник, встретивший нас у закрытого входа в Этварк. В руках он держал молот, угрожающе перебрасывая его из одной руки в другую, словно погремушку.

Люфиру ничего не оставалось, как подчиниться приказу. Настороженность стражи только подтвердила наши опасения касательно беспорядков внутри стен Этварка.

– Еще один поганый маг! Убирайтесь отсюда, или я проломлю вам черепа! В город больше не войдет ни один укротитель стихии! – стражник был настроен серьезно, весь его вид говорил о готовности ринуться в бой ради безопасности жителей города. По всей видимости, церковникам удается удерживать порядок в Этварке, но дела их плохи. Если бы не количество воинов Церкви, находящихся в городе, их бы быстро разбили.

– Мы из Ордена Смиренных и пришли, чтобы помочь утихомирить высвободившихся из Колодцев магов, – ответил ему Люфир.

– Хороша сказка, только маги Ордена уже здесь. Пользы от них, как от хромой кобылы. Я же сказал, пошли прочь отсюда!

– Пойдем, – я коснулась руки Люфира, – есть сотня способов попасть в город. Право, он действительно думает, что Этварк неприступен для магов?

Когда мы собирались оставить стражника одного, на стене послышалась возня, топот бегущих ног, и над парапетом появилось заросшее щетиной лицо, с клеймом на лбу и в форме Ордена.

– Пропусти их, это правая рука Командора и…, – Смиренный запнулся, окинув меня оценивающим взглядом. – И какая-то девчонка с ним. Свои это. Ты же не забыл лук, а, Люфир?

Смиренный скрылся, а нас тот час пропустили в город, проводив подозрительным взглядом. С той стороны нас уже ждал маг, благодаря которому мы смогли без усилий попасть в Этварк. Вблизи я узнала в нем укротителя огня, что был в отряде, натолкнувшемся на нас у Восходящего Леса. У мага по локоть отсутствовала правая рука.

– Погоди, я тебя помню, – протянул он, постепенно узнавая черты моего лица. – Проклятье, да это же…

– Угомонись, – рука Люфира легла на плечо парня. Они перекинулись взглядами, и лед лучника подавил пламя Смиренного. – У нас нет времени разбирать твои личные трагедии. Каково положение в Этварке?

Маг вырвал плечо из хватки лучника и зло глянул на меня.

– Отступники из Колодцев заявились сюда несколько дней назад и пробили восточную стену. Дыру-то мы заделали (не без помощи живущих в городе укротителей), а вот с бунтарями дело обстоит сложнее, – Смиренный поманил нас за собой, сворачивая с широкой, но безлюдной улицы в переулок. – Сейчас ситуация здесь не лучше, чем в Берилоне. Даже, я сказал бы, в разы хуже. Сначала они заняли окраину, где живут в основном бедняки, откуда принялись устраивать набеги на отряды церковников. Их быстро разогнали. Одно могу сказать точно, организация действий у них хромает. Нападают как саранча скопом, а затем разбегаются кто куда.

В какой-то момент город вокруг подозрительно притих, а крики и ругань со стороны главной площади стали слышны отчетливее. Смиренный открыл створки, ведущие в погреб под одним из домов, и спустился в проем, освещая его пламенем на кончиках пальцев.

– По улицам сейчас ходить небезопасно, можно угодить или под удар засевшего в засаду отступника, или под выстрел церковника, спутавшего тебя с бунтарем, – пояснил он.

– Разве магам не известно о туннелях под городом? – запах плесени и прелых тряпок заткнул мне нос и старательно пытался залезть в горло.

– А кто их знает, может, и известно. Даже если так, им не обвалить их – туннели выложены из молчун-камня, а спустись они сюда без знания расположения ходов, и их ожидает тоскливая смерть в паре метров от поверхности, – Смиренный нервно рассмеялся и, прокашлявшись, продолжил. – Сегодня утром они собрали всех своих, подняли часть магов самого Этварка (хорошо, что их здесь не так много), и нарисовались у собора, требуя казнить всех церковников, а заодно и Настоятельницу.

Я вздрогнула от последних слов мага. Закрутившись в водовороте тревог, встретившихся на нашем пути, я совершенно позабыла, что в Этварке живет моя мать, с которой я так ни разу и не поговорила. Теперь же ей угрожала расправа одержимых мщением отступников. Я с трудом взяла себя в руки и молча шла дальше, понимая, что суета ничего не даст.

– Знают же, мерзавцы, что церковники Этварка еще сохранили какую-никакую силу, и не хотят соваться на рожон. Жители оказались патриотами своего городка и встали на сторону церковников, до этого хранивших покой в Этварке. А за ними вышли из нейтралитета те немногие маги, что не хотели вмешиваться в конфликт. Как уж тут оставаться в стороне, когда твоим друзьям и родственникам, не укротителям стихий, угрожает опасность.

– Значит, сейчас город раздирают две враждующие силы? – подвел итог всему сказанному Люфир.

– Именно так. Сапфировая Маска предполагал, что после прогремевшего восстания у нас будут проблемы с Этварком по разным причинам, а потому заранее направил меня и еще несколько парней сюда, да дал в нагрузку немало Данмиру. Вопрос в том, как их урезонить. Добровольно они ни за что не откажутся от своих больных идей по капитальному разрушению Церкви. Как по мне, то тех дикарей и вовсе лучше перерезать, но, если начнется бойня, пострадает немало мирных жителей и не только. Мы и так потеряли многих церковников.

Туннель несколько раз повернул и стал уже, медленно взбираясь наверх, ближе к городским улицам.

– Говоришь так, будто церковники стали нашими союзниками, – заметил Люфир, поскальзываясь и поспешно находя равновесие. Его трость гулко ударила основанием о камень.

– А так оно и есть. В Этварке ребята смышленые оказались. У Ордена с ними никогда не было вражды, так, легкий конфликт интересов, но все мы занимались одним делом: лови отступников, пусть служат Всевидящей Матери, а, следовательно, и государству. Только методы у нас разные были. Конечно, они огорчились, когда узнали, что их неоспоримой власти пришел конец, но после драки кулаками не машут, так? Уж лучше не сильно артачиться и остаться бойцами создающейся Командором гвардии под патронатом Ордена, чем быть съеденными заживо настрадавшимися от них магами.

Туннель содрогнулся от удара, шедшего откуда-то с поверхности. Приглушенные камнем споры стали слышны лучше.

– Нет, эти идиоты таки довели дело до стычки, – Смиренный грязно выругался и рванул в одно из ответвлений подземного лабиринта. – Сюда!

Полусгнившие деревянные ступени вывели нас на задний двор богатого дома, фасадом смотрящего на площадь. Тогда как мир за изгородью был погружен в хаос перебранки и призывов женского голоса к спокойствию, внутри небольшого пространства, огороженного сложенным из цветастого камня высоким забором, царила зимняя дрема, таящаяся в снежинках, облепивших витиеватые силуэты яблонь.

Выбравшись со двора, мы оказались в переулке, примыкающем к торцу Собора, из которого хорошо просматривалась вся площадь, переполненная возбужденными людьми. С одной ее стороны столпились отступники, первые ряды которых потрясали руками и выкрикивали оскорбления в сторону стоящей напротив толпы церковников, тогда как задние ряды бунтарей всполошено озирались, пришедшие сюда, скорее, по указке других.

За спинами бойцов Церкви, чье число достигало сотни, собрались простые жители, кто с вилами, кто с дубинками в руках, требуя от отступников убраться восвояси и оставить Этварк в покое. На постаменте перед собором в окружении караула из десятка церковников стояла Настоятельница, тщетно обращая к отступникам религиозные речи.

– Отриньте яд, что проник в ваши сердца, и воспряньте к свету, умерив гордыню и тщеславие. Восстав против святости Церкви, вы обрекли свои жизни и жизни потомков на следование проклятому и ложному пути, – голос Настоятельницы плыл в перегретом раззадоренными огненными магами воздухе.

– Захлопни пасть, сучка, это ты возгордилась! Ты такой же маг, как и мы! Предательница! Перебежчица! – ответили ей разгневанные голоса. – Ты предала свой род, став послушной церковничьей шавкой! Подстилка церковников! Ты ответишь за свою измену!

Окрик Люфира остался далеко за спиной, когда я сорвалась с места, устремляясь к возвышению, над которым взметнулось облако мелких камней. Церковники выставили широкие щиты, закрывая Настоятельницу от нацеленной на нее атаки. Глупцы, ваша броня давно утратила былую крепость.

Остановившись в паре метров перед сгрудившимися вокруг женщины бойцами Церкви, я выпустила наружу завывающий щит из пламени и ветра, отшвыривающий каменный дождь обратно в толпу. Плюясь жгучим огнем, вихрь вокруг утих, а я обернулась убедиться, что с Настоятельницей и охраняющими ее церковниками все в порядке. Остальные же воины замерли на площади, решив не затевать бой из-за неудавшегося покушения, понимая, к каким последствиям это может привести.

Я окинула взглядом смотрящих на меня в недоумении и возмущении отступников, некоторым из которых удалось припомнить мое лицо. Если маги откажутся сдаться по-хорошему, нельзя допустить, чтобы они опять разбежались, кто куда, и продолжили чинить разбой.

Упав на колено, я ударила ладонью о постамент, взывая к камню. Он давался мне куда тяжелее, чем огонь, ставший послушным с первого нашего общего вдоха. Появившееся в висках давление сообщило, что я замахнулась на то, что мне не под силу. Несмотря на сопротивление стихии, я упрямо сжала пальцы, сгребая твердую породу, словно песок.

Строптивость камня исчезла в мгновение ока, словно преграда, отделяющая нас от взаимопонимания, была разрушена чьим-то легким прикосновением. Неощутимая рука Кристара накрыла мою, а сам он ободряюще улыбнулся. Площадь вздрогнула, рождая из недр земли стену, роняющую тонны земли и пыли. Продолжая упираться, камень поднимался ввысь, окружая площадь со стороны отступников нерушимым кольцом, толщины которого было достаточно, чтобы земляные маги провозились немало времени, прежде чем смогли бы пробить его.

Вены на руке вздулись, плечо гудело от напряжения. Наконец, оторвав ладонь от потрескавшегося камня, я выпрямилась, тяжелым взглядом обведя отступников.

– Ни шагу, – мои слова стали еле слышным шепотом, но ветер разнес их во все концы площади, вкладывая в уши всех присутствующих. – Именем Ордена Смиренных, вам запрещено причинять вред церковникам. Ваше самоуправство недопустимо. Вы прекратите сопротивление по своей воле, или будете уничтожены.

Как и ожидалось, мои слова не вызвали одобрения среди отступников. Среди недовольных нашелся смельчак, решивший ответить мне боем. Маг ветра, старик, бывший моим соперником в Колодцах, вышел вперед, подкатывая рукава и призывая к себе на службу воздушную стихию.

Весь мир сжался до одного человека, виновного в разрушении деревни церковников. Из-за дела его рук погиб Драйго и он должен понести за это наказание.

В мозгу проскользнула мысль, что в смерти Драйго был повинен только он сам, его легкомыслие и неуместная беззаботность. От осознания этого злость внутри приобрела безумную силу отчаяния.

Первый удар воздуха со стороны старика захлебнулся во встречном порыве ветра. Столкнувшись, два потока разлетелись в стороны, подхватывая снежинки и накрывая белоснежной пургой отступников и церковников.

В отличие от первой нашей встречи, я не была стеснена в использовании стихий. Ему следовало подумать об этом. Оторвавшийся от настила площади камень, непроницаемым коконом обхватил тело мага, оставив на свободе только шею и голову.

– У всякого воспротивившегося не будет второго шанса сдаться, – мои слова заглушил крик отступника, когда каменный кокон изогнулся, ломая кости. Близ стоящие маги опасливо попятились, по толпе прокатился ропот: тут и там слышалось передаваемое из уст в уста «Низвергнувшая».

– Почему ты на стороне Церкви? – я не сразу отыскала в толпе говорившего. Это был еще совсем еще мальчик, с шрамом через все лицо. – Я не вижу на твоем лбу метки, значит, ты была таким же отступником, как и мы. Ты – Низвергнувшая, разрушившая сердце Берилона и убившая Всевидящую Мать. Почему ты отвернулась от магов?

– Вместо того чтобы начать новую жизнь, без гнета Церкви, вы устроили самосуд, нападая на церковников, уже не представляющих угрозы. После вас и таких, как вы остаются пепелища, а государство захлебывается в крови. Я не собираюсь потакать вашей жажде мести. Или вы подчинитесь Ордену и установленным ним законам, или разделите его судьбу, – я указала на обмякшее в каменной гробнице тело воздушного мага.

Мальчик умолк, и окинув меня презрительным взглядом, смиренно склонил голову. Многие из его окружения последовали примеру юного мага, но были и те, кого участь старика не вразумила. Они стали подстрекать остальных выступить общими силами. Если так и дальше пойдет, может начаться бойня.

Вздохнув, я возвела глаза к небу, где начал формироваться сгусток энергии, привлекая внимание и угрожая своим неровным светом. В толпе поднимались руки, указывающие на высоко светящуюся над площадью точку.

Взрыв прогремел над Этварком, расцветая золотистым бутоном и роняя рыжие лепестки. Площадь обдало волной холода, а затем на головы присутствующих обрушился фронт разгоряченного воздуха.

– Следующий взрыв будет куда ниже, если вы не оставите свои бунтарские настроения, – объяснила я, не без удовлетворения наблюдая, как на самых ярых провокаторов налетели трезвомыслящие товарищи, зажимая рты и заламывая руки.

Обернувшись, я увидела побледневшие лица церковников, плотным кольцом окруживших Настоятельницу, прикрываясь щитами и ощетиниваясь клинками.

– Я слышала, Орден снабдил вас жуками Данмиру, – в глазах церковников отражалось недоверие, отдающее непониманием. Они обещали простоять так до скончания веков, так что пришлось их поторопить. – Хватит медлить.

Спохватившись, один из церковников отдал распоряжение находящимся на площади воинам, и те сверкающими вилами врезались в толпу отступников, спеша сковать их и обезоружить, воспользовавшись жуками Данмиру, что были при них. Я следила за происходящим, отмечая, что некоторые маги пытались сопротивляться, но их тут же урезонивали закаленные в боях церковники.

Убедившись, что в моем вмешательстве больше нет необходимости, я обернулась и встретилась взглядом с Настоятельницей. Я не могла прочесть ее чувств, но ставшие враждебными лица ее охраны были более чем многословны. Развернувшись, женщина поспешила ко входу в собор.

– Повезло же, что в этот раз ты на стороне Ордена, – язвительно подметил Смиренный, появившийся рядом в сопровождении Люфира. – Дальше мы справимся и сами, только разбери-ка эти свои каменные стены, а то долговато кирками орудовать будет.

Я отмахнулась от него, решительно направившись вслед за Настоятельницей. Путь мне преградили церковники, всерьез вознамерившиеся не пустить меня в свою святыню.

– С дороги, – сдавленно произнесла я. Мои слова только добавили решимости бойцам.

– Да пропустите ее, она от Ордена. Будете задерживать, и эти новоиспеченные горы еще нескоро отсюда уберутся, – небрежно бросил Смиренный, и, обменявшись взглядами, церковники нехотя расступились.

Собор окружил меня изобилием желто-зеленых тонов и запахом благовоний. Шаги удаляющейся Настоятельницы поднимались к одетому в лепнину своду. Очаги, расположенные вдоль боковых нефов, наполняли грандиозное строение приторным теплом.

– Постой, – борясь с нерешительностью, я окликнула мать и, осмотревшись, засеменила за ней.

– Не приближайся ко мне! – женщина обернулась и застыла, прекрасная и ужасающая, в своем испуге и презрении.

– Все хорошо, я не причиню тебе вреда, – я замедлила шаг, стараясь впитать каждую черту ее лица. Но чем дольше я смотрела, тем больше мне хотелось отвести взгляд и отступить. – Я только хотела поговорить.

– Стой, где стоишь! Ты, порождение проклятой крови, как посмела ты осквернить своим присутствием святость собора Всевидящей Матери?! Кто дал тебе право отнять у великодушной властительницы ее жизнь?! – слова матери пощечиной ударили меня. Что-то внутри хотело крикнуть, что в нас течет одна кровь, но я сдержала этот отчаянный порыв. Сайл говорил, что моя мать утратила рассудок, но я до последнего считала это преувеличением.

– Послушай, мы можем поговорить о Церкви в любой другой раз, но сейчас я хочу…, – я сделала шаг вперед и тут же отпрянула под гневным взором Настоятельницы. Собранные в высокий пучок волосы растрепались, а глаза яростно сверкали.

– Не смей подходить, отродье Проклятого!

– Да выслушай же ты меня! – от моего крика пламя в очагах пугливо дрогнуло, выпустив клубы едкой копоти. – Я тебе не враг. Ты помнишь, кто ты? Помнишь, что девятнадцать лет назад у тебя родились сын и дочь? Помнишь это? Мальчика забрали, а Орлея сказала тебе, что второй ребенок был мертворожденным. Она солгала. Вот я, стою перед тобой, и, ради всего святого, хватит на меня так смотреть!

– Ложь! Грязная ложь из грязных уст! – отрезала мать. – У меня был сын, но он погиб, я чувствую, что его нет среди живых. А дочери у меня отродясь не было. То, что родилось мертвым, никогда и не существовало.

– Что ты такое говоришь? – я болезненно зажмурила глаза. – Посмотри на меня! Посмотри, и скажи, что ты видишь!

– Чудовище. Проклятого монстра, что сеет только страх и разрушение. Убирайся. Прочь! – Настоятельница взмахнула тонкой рукой, и я почувствовала боль от пореза возле на скуле. На дрожащих от напряжения пальцах, коснувшихся лица, багровела кровь. Подняв на мать взгляд, я успела заметить, как изменилось ее лицо, когда порез залечился, вобрав в себя остатки влаги с водного лезвия.

– Порождение Проклятого! Сгинь! – сдавленно прошипела она, но я уже не видела ее исказившегося в гневе лица.

Сжав кулаки, я поспешно шла к выходу из собора, где в тени колонны стоял Люфир. Я не чувствовала исходящих от меня волн жара, но слышала, как трескается камень пола, а пламя алчно лижет каминные арки.

– Закончим с оставшимися делами и вернемся к отцу, – я остановилась, поравнявшись с безмолвным Люфиром. Бурлящий внутри жидкий огонь остывал, превращаясь в сковывающий тело и чувства лед. – Мне опротивел этот город.

* * *

В Этварке нас задержало наведение порядка после нашествия отступников. На уборку стены вокруг площади пришлось потратить куда больше времени, чем на ее возведение. Без поддержки Кристара, открывшего мне на короткий миг дверь к не пробудившимся умениям, перемещение таких объемов камня далось мне нелегко, заняв целых два дня. Помощь магов-жителей Этварка пришлась кстати, хоть большую часть времени они и были увлечены метанием в мою сторону тяжелых взглядов.