Текст книги "100%"

Автор книги: Эптон Билл Синклер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

§ 85

Питер ушел с этого совещания с новым, более трезвым взглядом на вещи, он впервые осознал, какая ответственность лежит на нем, как на избирателе, да ещё на таком, который ведет за собой других. Питер согласился с Глэдис, что до сих пор его кругозор был слишком тесен и его понятие об обязанностях тайного агента устарели – они носят ещё довоенный характер. Он должен понять, что мир изменился и что этим новым миром, где торжествует демократия, фактически управляет тайный агент, он-то и вершит все дела и является, по существу говоря, хранителем цивилизации. Питер и его жена должны подготовиться к этой новой роли и овладеть ею. Разумеется, они не должны руководствоваться соображениями личного порядка, но нельзя не признать, что эта высокая роль для них чрезвычайно выгодна – она позволит им подняться по общественной лестнице, встречаться с лучшими людьми. В дни молодости Глэдис пять или шесть лет просидела в салоне, полируя ногти и ухаживая за нежными белыми ручками знатных дам, и все время её не покидала уверенность, что рано или поздно она войдёт в круг этой знати и когда-нибудь снова встретится с этими дамами, но уже не как маникюрша, а как равная, и они протянут ей руку уже не для полировки ногтей, а для того, чтобы с ней поздороваться.

И вот представился благоприятный случай. Глэдис переговорила с Гаффи, и. он одобрил её замысел и обещал потолковать с Билли Нэшем, секретарем Лиги прогресса Америки. Он сдержал свое слово, и на следующей неделе в «Таймсе» Американского города появилось сообщение о том, что в ближайшую субботу вечером состоится интересное собрание Общества по изучению библии при Вифлеемской церкви. На собрании выступит негласный агент правительства, который раньше был красным и много лет вел опаснейшую агитацию, но потом осознал свои заблуждения и искупил свою вину перед правительством, оказав ему ценные услуги во время последнего процесса союза Индустриальных рабочих мира.

Вифлеемская церковь не пользовалась особой популярностью, она принадлежала малоизвестной секте вроде «Святых вертунов», но Глэдис со свойственной ей проницательностью говорила, что одним прыжком не вскочить на вершину горы. Пусть Питер сперва «проделает опыты на собаках», а если его постигнет неудача, то большой беды не будет.

Глэдис изо всех сил старалась обеспечить успех этой лекции, можно было подумать, что они собираются выступить в высшем обществе. Она тщательно обдумала свой костюм и костюм Питера; оба они оделись с иголочки, – на это потребовалось несколько дней. Со своим туалетом она провозилась целый день, а перед тем, как отправляться в церковь, Глэдис добрый час вертелась перед зеркалом, проверяя, все ли в порядке и следя за тем, чтобы Питер был одет безукоризненно. Когда мистер Нэш представил Глэдис его преподобию Зебедии Маггинсу и сей апостол второго пришествия взошел на кафедру и в свою очередь представил её супруга своей многочисленной пастве, состоявшей из рабочих, – все её существо пронзила дрожь восторга, острая до боли.

Конечно, Питер далеко не блестяще справился со своей задачей. Несколько раз он сбивался, начинал мямлить и заикаться, но тут ему вспоминался совет Глэдис: «Если спутаешься, улыбайся и объясняй публике, что выступаешь в первый раз». В общем, всё сошло довольно гладко, и все члены общества по изучению библии ужасались, слушая невероятные разоблачения бывшего красного, который стал теперь тайным агентом, поборником законности и порядка. На следующую неделю Питер получил новое приглашение – на этот раз в Лигу молодых святых, – там он имел успех, и его пригласили в Ассоциацию работников рекламы, а затем в Клуб любителей лёгкого завтрака. Мало-помалу Питер, по выражению Глэдис, усвоил «savwaa fair [8]8
  Искаженное французское выражение «Savoir faire» – уменье.


[Закрыть]»; слава его быстро распространялась, и вот настал желанный час – его пригласили на Парк-авеню выступить перед «Обществом друзей» – так именовалась приходская организация при «Храме божественного милосердия».

К этой цели уже давно был устремлен взор Глэдис. Ради этого стоило постараться, и Глэдис снова навела на Питера лоск и заставила его без конца репетировать свою роль. Они жили всего за несколько кварталов от церкви, но Глэдис настояла на том, чтобы взять такси. Когда же они вошли в приходский зал и его преподобие Уиллоуби де Стотербридж, изысканный джентльмен, можно сказать, вылитый англичанин, подошёл и обменялся с ними рукопожатиями, Глэдис почувствовала, что достигла своей цели. Священнослужитель сам проводил её до кафедры и, представив пастве Питера, уселся рядом с Глэдис, – тем самым было упрочено её общественное положение.

Питер вызубрил лекцию наизусть; он хорошо знал, что вызывает смех, что заставляет плакать и в каком месте его речь будет прервана взрывом патриотического восторга, и был вполне уверен в успехе. После лекции он отвечал на вопросы, а тем временем двое служащих Билли Нэша обходили публику, предлагая членские билеты Лиги прогресса Америки, – с членов-соревнователей – пять долларов в год, с действительных членов – двадцать пять, а с пожизненных – двести долларов наличными. Питеру пожимали руки представители избранного общества Американского города, и все они просили Питера продолжать его полезную деятельность, – ведь страна нуждается в нём. На следующее утро в «Таймсе» появился краткий отчет о его лекции, а ещё через день – передовица, посвященная разоблачениям Питера, со следующим поучительным выводом: «Вступайте в Лигу прогресса Америки!»

§ 86

На следующее утро Питер, придя к себе в бюро, нашел адресованное ему письмо; оно было написано на роскошной, очень дорогой бумаге крупным и острым женским почерком. Разорвав конверт, Питер так и опешил, увидав на письме что-то вроде герба, латинскую надпись и слова: «Общество дочерей Американской революции». Секретарша уведомляла его, что миссис Уорринг Сэмми просит мистера Питера Г-аджа не отказать в любезности посетить её сегодня в три часа пополудни. Питер читал и перечитывал письмо, стараясь догадаться, к какой разновидности красных принадлежит приглашающая его особа. На него произвели сильное впечатление бумага и царственный тон письма, – но ведь «революция» – запретное слово. Вероятно, миссис Уорринг Сэмми такая же «салонная красная», как и миссис Годд.

Питер показал письмо Мак-Гивни и мрачно спросил:

– Что это ещё за красный заговор? Мак-Гивни пробежал письмо.

– Красный заговор? – спросил он. – Что ты хочешь сказать?

– Как что? – сказал Питер. – Да ведь там сказано: «Дочери Американской революции».

Мак-Гивни в недоумении уставился на Питера, сперва он подумал, что Питер шутит, но, увидев, что тот говорит серьёзно, захохотал ему в лицо:

– Ах ты простофиля! Неужели ты никогда не слыхал об Американской революции? Даже не знаешь про четвёртое июля?

Тут раздался телефонный звонок, и разговор был прерван. Мак-Гивни сунул Питеру письмо, буркнув:

– Спроси об этом свою жену!

Когда пришла Глэдис, Питер показал ей письмо, и она очень взволновалась. Оказывается, миссис Уорринг Сэмми весьма высокопоставленная дама, а Американская революция, дочерью которой она себя именовала, была весьма почтенная революция, происшедшая много лет тому назад; эту революцию признают первые люди в городе; писать о ней – совершенно законно и уместно, и почему не напечатать эти громкие слова на бланке письма? Пусть Питер поскорей поедет домой, наденет свой лучший костюм, позвонит секретарше и скажет ей, что он с удовольствием посетит миссис Уорринг Сэмми в назначенный час. Между прочим, Питеру необходимо еще кое с чем познакомиться. Он должен приобрести адрес-календарь «Весь город» и учебник по истории Соединенных Штатов, изучить «Декларацию независимости» и узнать, какое различие существует между революцией, совершившейся много лет назад, и революцией, происходящей в настоящее время.

Итак, Питер отправился с визитом к этой важной великосветской даме; войдя в её серый каменный особняк, он увидел, что она так же богата, как и миссис Годд, но, не в пример ей, весьма ценит свое высокое общественное положение. Миссис Уорринг Сэмми и не подумала обращаться с ним, как с равным, и Питеру даже в голову не пришло, что он может запросто бывать у неё. Она сказала Питеру, что слышала об его лекции на тему о красной опасности. Она состоит председательницей правления дам-патронесс «Убежища для инвалидов войны» в Американском городе и хотела бы, чтобы Питер прочел лекцию этим ветеранам. Питер, заранее наученный Глэдис, отвечал, что с большим удовольствием прочтёт эту лекцию даром и будет счастлив исполнить свой патриотический долг. Миссис Уорринг Сэмми торжественно поблагодарила его от лица всей Америки и сказала, что сообщит ему, на какой день будет назначена лекция.

Питер поехал домой. Глэдис скорчила кислую гримаску, узнав, что слушателями будут какие-то ничтожные солдаты и читать придется в самом заурядном помещении. А она-то надеялась, что он выступит перед самими «дочерьми» в доме миссис Уорринг Сэмми. Но во всяком случае Питер привлёк внимание миссис Уорринг Сэмми, а это уже немалая победа. Глэдис снова повеселела и стала рассказывать Питеру про миссис Уорринг Сэмми. Оказывается, маникюрши за работой в салоне, прислушиваясь к болтовне дам, иной раз подхватывали весьма ценные сведения.

Глэдис пришла в благодушное настроение и завела речь о самом Питере. Вот они, наконец, поднялись на высоту, с которой можно бросить взгляд на прошлое, оглянуться по сторонам и сделать нужные выводы. Они прожили бок о бок несколько лет, в мире и любви, дружно работая, и теперь могут извлечь полезные уроки из своих ошибок и наметить нужные планы на будущее. Ведь Питер наделал немало промахов, – он должен это признать. Признает он это? Питер признал, что она права. Но всё же, продолжала Глэдис, он мужественно боролся, и на его долю выпало высшее счастье в жизни – рядом с ним добрая и способная жена. Об этом она ему сообщила с особенным подъемом, и Питер согласился с нею. Он вынужден был согласиться и тогда, когда она заявила, что долг всякой доброй и способной жены оберегать своего мужа на их совместном жизненном пути, помогая ему избегать ловушек, расставленных его врагами. Наученный горьким опытом, Питер впредь уже не станет гоняться за хорошенькой, мордочкой, чтобы проснуться на другое утро с пустыми карманами. Питер согласился и с этим.

Глэдис продолжала разглагольствовать, и вскоре Питеру стало ясно, что своим блестящим успехом в жизни он всецело обязан своей жене. Во всяком случае, он понял, что совершенно бесполезно попытаться изменить её мнение на этот счёт. Столь же смиренно он выслушал её наставления о том, как он должен в дальнейшем себя вести: он всякий раз будет приносить домой жалованье в конце недели, и его жена разумно использует эти деньги, так же как и свой заработок: постарается отшлифовать их внешность, повысить общий стиль их жизни, чтобы они могли подняться на ещё более высокую ступень общественной лестницы.

Следуя подробным инструкциям своей жены, Питер приобрёл уже известное достоинство в своих речах и солидность в движениях. Да будет ему известно, что будущее общества зависит от его знаний и талантов, С этим Питер также согласился. Теперь он уже знает, в каких пределах можно действовать и чего не следует делать. Он уже больше никогда не переступит роковой черты – не соскользнет на преступную дорожку; ему не пристало заниматься шантажём. Он уже больше никогда не спутается с такими гнусными тварями, как Нелл Дулин. Питер должен помнить, что он винтик огромной машины, и зарубить себе на носу, что честность – лучшая политика. Таким образом, он неуклонно пойдет вперед. Он будет встречаться с великими мира сего и, когда придет к ним в дом, уже не станет смущённо мять в руках шляпу, но будет держаться со спокойным достоинством. Он будет поддерживать связь с агентами генерального прокурора, который метит в президенты, и каждую неделю снабжать их сенсационными материалами, помогая запугивать публику красными. Он будет общаться с законодателями, стремящимися «выпереть» добившихся избрания социалистов, с губернаторами, желающими засадить в тюрьму рабочих вожаков, организующих «незаконные» стачки. Он познакомится с журналистами и авторами популярных романов, которым требуется красный колорит.

Но главный козырь Питера – это его лекции. Он будет разъезжать по всей стране и повсюду вызывать сенсацию. А знает он, почему? Питер отвечал, что ему невдомёк. Ну, так и быть, Глэдис ему скажет: это потому, что он «романтическая фигура». Значение этого выражения было неизвестно Питеру, но все-таки он был польщён; он простовато улыбнулся, показав кривые зубы, и спросил Глэдис, с чего это она взяла, что он романтическая фигура. В ответ он получил приказ встать и медленно повернуться вокруг своей оси.

Питеру не очень-то хотелось покидать свое комфортабельное кресло, но все же он повиновался. Глэдис внимательно осмотрела его со всех сторон и воскликнула:

– Слушай, Питер, тебе необходима диета, – ты уже начинаешь толстеть!

Она сказала это с таким ужасом, что Питер невольно испугался: это звучало совсем как болезнь.

– Ты не сможешь изображать на кафедре романтическую фигуру во время лекций, если станешь этакой бочкой.

Питера заинтересовала эта тема, и он снова спросил Глэдис, почему она считает его романтичным. Она отвечала, что для этого есть ряд оснований, но главное – это то, что он ранвше был опасным преступником, а потом раскаялся, что всегда нравится людям, посещающим церковь. К тому же его похождения закончились счастливым браком, что всегда по душе тем, кто читает романы.

– В самом деле? – наивно спросил Питер, и Глэдис поспешила его уверить, что это именно так.

– Ну, а ещё почему? – допытывался Питер.

Она объяснила ему: он долго якшался с этими страшными и опасными людьми, с этими людоедами цивилизованного мира, с большевиками, о которых обыкновенные люди знают только по газетам. К тому же он не только преподносит сенсационную историю, но и заканчивает её поучительным и доходным послесловием. Вот к чему сводится его поучение: «Поддерживайте материально Лигу прогресса Америки! Посылайте чеки в Ассоциацию защиты дома и очага! Существование вашей родины зависит от того, будете ли вы поддерживать Легион защиты патриотов!» Таким образом слава Питера разнесётся по всей стране, и разные Гаффи и Билли Нэши в каждом городе и городишке Америки будут зазывать его к себе, а когда он приедет, в газетах появится его портрет; Питера и его супругу будут приветствовать представители высшего общества. Питер и Глэдис и впрямь станут светскими львами, будут приняты в богатых домах и сами мало-помалу разбогатеют.

Глэдис снова осмотрела своего супруга с ног до головы, и они направились в спальню. Да, он в самом деле обрастает жирком. Надо ему заняться игрой в гольф. У Питера на часовой цепочке болтался маленький американский флажок, и Глэдис задала себе вопрос: а ведь, пожалуй, это чуточку вульгарно? У Глэдис на пальце сверкало кольцо с настоящим бриллиантом, и она научилась манерно растягивать слова: «ваальс, ваанна». Она мило зевнула, расстегивая свой элегантный коричневый костюм, и подумала при этом, что вот такая одежда свидетельствует о благополучней, обеспеченной жизни.

Да, теперь они с Питером вполне обеспечены. Теперь они больше не боятся очутиться без работы. Им стало ясно, что от красной опасности не так-то легко избавиться. Этот яд глубоко проник в общественный организм и время от времени дает о себе знать всё в новых вспышках.

В некоторых отношениях Глэдис разделяла воззрения красных; она была убеждена, что до тех пор, – пока будет существовать класс богатых и преуспевающих, представители других классов будут кипеть негодованием и всегда найдутся люди, которые убудут зарабатывать себе на жизнь, занимаясь агитацией, обличениями и требуя перемены строя. Общество подобно огороду. Каждый год, когда сажаешь овощи, вместе с ними вырастают и сорные травы, и надо обходить грядки и выпалывать сорняки. Муж Глэдис – опытный огородник, он прекрасно умеет полоть, и знает, что общество никак не может обойтись без его услуг. До тех пор, пока будут существовать огороды, Питер останется главным огородником и будет обучать молодых огородников этому полезному делу.

Какое счастье, что она вышла замуж за такого человека! Глэдис заслужила всё это благополучие – ведь она как добрая жена помогала своему мужу, сделала из него хорошего гражданина, настоящего патриота, блюстителя законности и порядка. Ведь хозяева огорода, без сомнения, всегда позаботятся о том, чтобы их главный огородник ни в чём не нуждался и получил бы с лихвой свою долю плодов.

Глэдис стояла перед зеркалом, причёсываясь на ночь и размышляя о том, каких именно плодов попросит она для себя. Они с Питером их вполне заслужили и потребуют самых ароматных цветов, самых сладких плодов.

Внезапно Глэдис, словно предвкушая это блаженство, восторженно простерла перед собой руки:

– Мы добились успеха, Питер! Мы добились успеха! У нас будет сколько угодно денег, и мы сможем купить самые прекрасные вещи на свете! Понимаешь ты, Питер, как здорово тебе повезло?

Питер смотрел на её сияющее лицо, но ему было немножко страшновато и всё как-то не верилось, – ведь он не привык, чтобы его хвалили. Внезапно Глэдис прониклась к нему нежностью, смешанной с жалостью. Она протянула к нему руки.

– Бедняжечка мой Питер! У тебя была такая тяжелая жизнь! Как жаль, что мы не встретились с тобой раньше, – ведь я бы помогла тебе!

Глэдис немного подумала, потом последовал взрыв совсем других чувств:

– Подумай только, Питер, какое счастье быть американцем! В Америке ты всегда можешь выдвинуться, если будешь исполнять свой долг. Америка – страна свободы! Твой пример должен бы убедить этих дураков красных, – ведь каким ты был захудалым мальчишкой, а как высоко взлетел! Да и всякий у нас может выйти в люди, если будет неустанно работать! Знаешь, мне говорили, что у нас в Америке самый бедный мальчишка может стать президентом! А ты хотел бы быть президентом, Питер?

Питер замялся. Ему не очень-то верилось, что он справится с такой сложной задачей, но он знал, что Глэдис не понравится, если он выскажет свои сомнения.

И он пробормотал:

– Что ж, может быть… когда-нибудь…

– Как бы то ни было, Питер, – продолжала его жена, – я стою за Америку! Я с ног до головы американка!

На этот счёт у Питера не было никаких сомнений.

– Ещё бы! – воскликнул он и выпалил свою излюбленную формулу: – На сто процентов!

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Автор давал целому ряду лиц читать в рукописи свой роман «100 %», и всякий раз его забрасывали вопросами: «Что именно в вашем романе взято из действительной жизни? Действительно ли крупные американские дельцы вынуждены были широко развернуть борьбу с радикализмом? Действительно ли им в кампании против красных пришлось прибегать к таким крайним мерам, какие вы здесь описываете?»

Лишь немногие эпизоды в этом романе вымышлены, например, эпизод, где фигурируют Нелл Дулин и Нельс Аккерман, но всё, что имеет отношение к общественной жизни, соответствует действительности, и в основу рассказа положены факты, хорошо известные самому автору или его друзьям. Фактически все персонажи в романе «100 %» – действительно существующие лица. Питер Гадж – реально существующее лицо; он несколько раз посещал автора, выполняя "те или иные задания. Гаффи и Мак-Гивни – реальные лица, а также Билли Нэш и Глэдис Фрисби.

Начнем с самого начала. «Дело Губера» в основных своих чертах воспроизводит дело Тома Муни. Если вы хотите познакомиться с этим делом, пошлите пятнадцать центов в Комитет защиты Муни, Сан-Франциско, почтовый ящик № 894, с просьбой выслать брошюру Роберта Майвора «Заслужил ли Муни виселицу?» Бизнесмены Сан-Франциско собрали миллион долларов на борьбу с рабочими союзами, от которых хотели избавить свой город. С этой целью они и раздули дело Муни. Однако случилось так, что судья, принимавший участие в осуждении Муни, не выдержал и написал генеральному прокурору США письмо, в котором заявлял, что Муни был осуждён на основании ложных показаний. А между тем Муни всё сидел и сидел в тюрьме и находится там и по сей день.

Фремонт Сидер, редактор сан-франциеской газеты «Колл», изучавший этот процесс, недавно писал автору: «Я должен признать, что это самая удивительная история, с какой мне приходилось иметь дело. Когда будут известны все обстоятельства этого процесса, станет ясно, как день, что государство на глазах у всего общества сумело убить человека тем самым мечом, которым оно должно было вершить правосудие. В процессе Муни, так же как и в деле Биллингса, все до одного показания фальсифицированы, кроме показаний человека, похитившего светописные копии, хранившиеся на Маркет-стрит».

Возникает вопрос: кто же по преимуществу выслеживает и карает радикалов – власти или крупные дельцы? Ни один бизнесмен не сомневается, что крупный капитал должен и будет защищать свои интересы. Сперва капиталисты обращаются за помощью к официальным властям, но вскоре сталкиваются с продажностью представителей власти, с трусливым увиливанием от политической борьбы и, убедившись в их несостоятельности, начинают действовать на свой страх и риск. Во время забастовки шахтёров Колорадо угольные компании оплачивали содержание милиции штата, мало того—они навербовали сыщиков и создали из них новые отряды милиции. Красные называли это «правительством бандитов», и автор в те дни, когда он занимался разгребанием этого политического навоза, написал роман «Король уголь». Во время этой угольной забастовки во главе милиции стоял А. С. Фелтс, из детективного агентства Болдуин-Фелтс, который в последнее время хозяйничал в угольных районах Западной Виргинии, где и был недавно убит.

Так же обстоят дела и в лесопромышленных районах штатов Вашингтон и Орегон, в нефтяных районах Оклахомы и Канзаса, в медно-рудных районах Мичигана, Монтаны и Аризоны, да и во всех сколько-нибудь значительных угольных районах. В сталелитейном районе Западной Пенсильвании все представители местной власти в то же время являются сотрудниками стальных компаний. Если вы поедете в Бристоль, в штате Род-Айленд, вы обнаружите, что у Национальной резиновой компании на жаловании две трети состава городской полиции.

В каждом крупном американском городе объединения предпринимателей собрали огромные средства для подавления рабочих союзов и уничтожения красных, и средства эти расходуются именно так, как это изображено в романе «100 %». В Лос-Анжелоее ассоциация предпринимателей собрала миллион долларов, в результате чего и возник процесс Сидни Ф. Флауэрса, послужившего прототипом для Сидни, второстепенного персонажа этого романа. Если читатель хочет познакомиться с подробностями этого процесса, пусть прочтет главу LXVI романа «Медный жетон». Флауэрса уже дважды судили и собираются судить в третий раз; говорят, наш районный прокурор – заявил, что, если нужно, он готов судить Флауэрса хоть шесть раз подряд. Во время последнего процесса против Флауэрса выступало двадцать пять свидетелей, из которых девятнадцать были те же Питеры Гаджи и Мак-Гивни или полицейские сыщики, или же сотрудники местного политического аппарата. Заместитель министра юстиции Соединенных Штатов, беседуя со мной об этом деле, заявил мне, что он отказался продолжать следствие, убедившись, что «письмо Поля», на основании которого был произведен арест, подложное, и ему известно, кем оно написано. Далее он мне сообщил, что в Лос-Анжелосе пятьдесят наиболее активных капиталистов образовали тайный комитет; ему не удалось выяснить, что, собственно, они предпринимают, но они явились к нему в бюро и потребовали секретные правительственные материалы, когда же он отказался продолжать судебное преследование Флауэрса, они оказали воздействие на губернатора Калифорнии, который послал в Вашингтон телеграмму, выражая по этому поводу свой протест. Выступая в качестве свидетеля, я огласил все эти факты, но заместитель министра юстиции Соединенных Штатов, призванный на процесс, отвел мои показания, заявив, что всё это – плод художественной фантазии.

В русской и австрийской империях велось систематическое преследование агитаторов и широко пользовались услугами шпионов и «негласных» агентов, подстрекавших красных на преступления. В английском языке нет эквивалентного термина для понятия «agent-provocateur [9]9
  Провокатор (франц.).


[Закрыть]»! но за последние четыре года уже тысячи их орудовали у нас в Америке. Так, на процессе Флауэрса свидетелями выступали три агента, которые вели подрывную работу, подстрекая на преступления членов союза Индустриальных рабочих мира, и получали плату за свидетельство в пользу властей. Один из этих субъектов сознался, что он сжёг своими руками до сорока амбаров и в настоящее время получает триста долларов в месяц, не считая оплаты издержек.

Такого же рода свидетель выступал в Чикаго на процессе Вильяма Бросс-Лойда, обвинявшегося в принадлежности к Коммунистической партии. Сантери Нуртева, сотрудник Советского бюро в Нью-Йорке, доказала, что Луис С. Фрайва, редактор «Риволюшионари эйдж», является правительственным агентом и что им были включены в программу Коммунистической партии некоторые пункты, на основании которых потом был арестован и выслан целый ряд членов этой партии. 27 декабря 1919 года начальник бюро расследования министерства юстиции в Вашингтоне послал начальнику местного бюро в Бостон телеграмму, где были такие фразы:

«Договоритесь с нашими тайными осведомителями, чтобы они организовали собрания Коммунистической партии и Коммунистической рабочей партии в ночную смену. Сотрудник бюро уведомил меня, что это вполне возможно устроить».

Федеральный судья Г. В. Андерсон, детально ознакомившись с деятельностью провокаторов, заявил следующее: «Не подлежит никакому сомнению, что правительство имеет немало агентов в рядах Коммунистической партии и действует через них».

Оказывается, судья Андерсон далеко не столь высокого мнения о «негласных» сотрудниках, как автор романа «100 %». Вот что говорит судья Андерсон:

«Я не могу согласиться с теми, кто утверждает, что правительственные шпионы заслуживают большего доверия и менее расположены вызывать беспорядки для своих личных целей, чем, например, шпионы, работающие в интересах крупных промышленников. Правда, в военное время роль шпионов могут выполнять такие лица, как Натан Хейл, [10]10
  Молодой американский офицер-разведчик, проникший переодетым в лагерь англичан во время войны за независимость. Был разоблачен и повешен англичанами в 1776 году.


[Закрыть] но в дни мира шпионами по необходимости становятся представители ненадёжных и морально нездоровых слоёв населения. Порядочный человек всегда откажется от такой должности. За последние десятилетия система шпионажа причинила неисчислимый вред нашей промышленности. До тех пор, пока не будет упразднена эта система, между работодателями и рабочими и даже между самими рабочими не могут существовать человеческие отношения. Она подрывает веру и доверие, она убивает всякую гуманность, она сеет ненависть».

Какие формы приняло преследование властями красных, и в каких случаях власти отказывали им в гражданских правах, гарантированных законами и конституцией каждому честному американцу? Если читатель интересуется этим вопросом, пусть он пошлет двадцать пять центов в адрес Американского союза защиты гражданских свобод, Нью-Йорк, 138 Западный район, 13-я стрит, с просьбой выслать брошюру, озаглавленную: «Доклад о незаконных действиях министерства юстиции Соединенных Штатов», подписанную двенадцатью выдающимися юристами Америки, в том числе деканом юридического факультета Гарвардского университета и министром юстиции Соединенных Штатов, обладавшим устарелыми взглядами на справедливость и поэтому вынужденным подать в отставку. В этой брошюре шестьдесят семь страниц, и она содержит множество документов и фотографий. Действия властей описаны в следующих шести главах: «Жестокие и необычные наказания», «Незаконные аресты», «Необыкновенные обыски и конфискации», «Провокаторы», «Арестованных вынуждают давать показания против самих себя», «Пропаганда, проводимая министерством юстиции».

Читатель может также выписать брошюру под заглавием: «Меморандум о преследовании радикального рабочего движения в Соединенных Штатах», а также брошюру «Судебные процессы военного времени и бесчинства т`мных масс», изданную в марте 1919 года, где привед`н перечень процессов, занимающий сорок страниц убористого текста. Он может также прочесть брошюру «Дело школы Рэнд», изданную Школой общественных наук Рэнд, Нью-Йорк, 7 Восточный район, 15-я стрит, и брошюры, изданные Национальным бюро Социалистической партии, Чикаго, Саус Эшленд бульвар, д. 220, где описываются судебные процессы против этой организации.

Неужели же было необходимо подвергать красных пыткам в американских тюрьмах? Интересующиеся этим вопросом могут написать Гарри Вейнбергеру – Нью-Йорк, Юнион-сквер, д. 32, с просьбой выслать брошюру «Двадцать лет тюрьмы», где описывается судебный процесс против Молли Стейнер и тр`х других лиц, осужд`нных за распространение листовки, выражающей протест против войны с Россией. Можно также ознакомиться с брошюрой «Политические заключенные в Федеральных военных тюрьмах», изданной Американским союзом защиты гражданских свобод, а также с брошюрой «Дядя Сэм – тюремщик», написанной Уинтропом Д. Лейном, перепечатанной из «Сэрви». Не мешает также прочесть брошюру, озаглавленную «Советы на Дир-Айленд в Бостонской гавани», изданную Бостонским отделением Американского союза защиты гражданских свобод, а также издания Американской индустриальной компании и Американского фонда свободы, Чикаго, Западная Вашингтон-стрит, д. 166.

Быть может, какой-нибудь читатель, не лишенный чувства юмора, спросит, что за брат сенатора Соединенных Штатов был арестован за цитирование отрывка из «Декларации независимости»; Этот джентльмен был братом сенатора Соединенных Штатов Франса, представителя штата Мэриленд. Любопытно, что арест произошел в Филадельфии, где в свое время была провозглашена Декларация независимости.

Быть может, кому-нибудь захочется также узнать, какого священника арестовали в Виннипеге за то, что он цитировал тексты пророка Исайи. Приведем один из пунктов обвинительного акта:

«Вышеупомянутый Дж. С. Вудсворт в июне месяце года 1919 от рождества Христова в тороде Виннипеге, в провинции Манитоба, попирая закон и нарушая установленный порядок, издал призывающий к мятежу пасквиль, заключавший в себе нижеследующие слова и выражения: «Горе тем, которые постановляют несправедливые законы и пишут жестокие решения, чтобы отстранить бедных от правосудия и похитить права у малосильных из народа Моего, чтобы вдов сделать добычею своею и ограбить сирот… И будут строить домы, и жить в них, и насаждать виноградники, я есть плоды их. Не будут строить, чтобы другой жил, не будут насаждать, чтобы другой ел: ибо дни народа Моего будут, как дни дерева, и избранные Мои долго будут пользоваться изделием рук своих».

В настоящей книге упоминалось о процессе, имевшем место в городе Централия. Никто не овладеет в совершенстве методами расправы с красными, пока не изучит этот процесс, поэтому каждый друг капиталистов должен послать пятьдесят центов или в штаб-квартиру союза Индустриальных рабочих мира, Чикаго, Уэст-Мэдисон-стрит, д. 1001, или в редакцию «Либерейтор», Нью-Йорк, или же в редакцию «Воззвания к разуму», Джирарду в Канзас, с просьбой прислать брошюру «Заговор в Централии», написанную Ральфом Чаплиной, который присутствовал на процессе в Централии и собрал подробнейший материал, дополнив его фотографиями и документами.