Ракета в морг (ЛП)

Текст добавлен: 17 июля 2025, 20:37

Текст книги "Ракета в морг (ЛП)"

Автор книги: Энтони Бучер

Жанр:

Классические детективы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

В комнате повисло молчание. Дженни Грин тихонько всхлипывала. Наконец, Вероника Фоулкс торжествующе посмотрела на брата и проговорила:

– Видал?

Вэнс Уимпол состроил покорную гримасу. Конча нерешительно протянула руку мужу.

– Ну, Келло? – потребовал Маршалл.

Сержант Келло потрогал свой ордер.

– Столько болтовни…

– Ладно. Вы приводите Дункана в суд. Отлично. Защита доказывает: А) Хилари Фоулкс инсценировал серию ложных покушений на свою жизнь; Б) Хилари Фоулкс имел сильнейший мотив убить Рансибла; В) Хилари Фоулкс умер от собственной руки. Если надо, мы приведём хендерсонова приятеля Баучера продемонстрировать, как это было сделано. Всё это складывается воедино, и где вы? Чёрт подери, вы не добьётесь даже передачи дела в суд.

Пальцы сержанта Келло медленно разорвали ордер.

– Окей, лейтенант. Лейтенант… – повторил он, с тоской смакуя утраченный титул.

Мэтт Дункан протянул руку (стальное запястье притянуло вслед за ней Келло) и сжал руку Маршалла.

– Благодарю за “мы”, Теренс. В первый раз я сталкиваюсь с полицейским, готовящим дело для защиты.

– День новостей, – заметил Вэнс Уимпол. – В первый раз действия Хилари кого-то избаваили от неприятностей.

Заключение: суббота, 6 декабря 1941 года

Стоял субботний вечер месяц спустя всех этих событий, последний субботний вечер формально ещё мирной жизни нации. Лейтенант Маршалл гостеприимно смешивал напитки для компании, собравшейся на один из прославленных обедов Леоны. Там были Дунканы, и Картеры, и Джо Хендерсон, и Дженни Грин.

– Вот что, – заметил Маршалл, разливая напитки по бокалам. – Вы повлияли на мои читательские вкусы. У вас, ребята, что-то есть в этой вашей фантастике. – Он указал на книжную полку, где рядом с “Греческой антологией” примостились два журнала. – В лучших своих проявлениях она отражает свежее, живое, творческое воображение, и это идеальная эскапистская литература. Я никогда не мог сбежать от реальности в детективный роман. Слишком близко к дому или слишком далеко от него. Но на космическом корабле… Бог мой, тут получится! Некоторые истории, конечно, довольно плоские; но, например, те два журнала, что редактирует ваш друг Дон Стюарт, сущая находка.

Все трое писателей благодарно поклонились.

– Мы докажем, что спрос на фантастику ещё не спал, – сказал Остин Картер. – Быть может, даже на книги, хотя мои романы пока ещё не читают на посту работники экстренных служб. И подождите последней повести Мэтта. Я пытался обойти то алиби с машиной времени, которое вам закинул, но ничего не выгорело. Так что я великодушно отдал его Мэтту, и тот отлично поработал. Дон всегда утверждал, что научно-фантастический детектив невозможен по определению, но подождём, пока он не прочтёт это. – Спасибо за рекламу, – сказал Мэтт. – Я отплачу тем же: как продвигается твоя антология?

Картер скривился.

– Я составляю антологию научной фантастики в мягкой обложке, – пояснил он. – И получил строжайшие указания не платить больше пятидесяти долларов за право на перепечатку рассказа.

– И? – спросил Маршалл, когда Картер замолк.

– И в ней не будет никакого Фаулера Фоулкса. Вэнс хочет сотню или ничего.

– Вэнс поступил так с тобой? – выдохнул Джо Хендерсон.

– Но, – возразил Мэтт, – я думал, что “Метрополис” передумал и купил твой роман. Вэнс снял претензию.

– Само собой. После того, как я ему пообещал долю от сборов, иначе он повторил бы фокус Хилари с отзывом прав на Дерринджера.

– Боже всемогущий! – вскричал Маршалл. – Столько проблем, и что в итоге? Новый Хилари.

– Пожалуйста! – запротестовала Дженни Грин. – О, я знаю, что делал кузен Хилари. Знаю, что ему нет оправдания. Но он был добр ко мне. Даже в своём завещании. И я не переношу, как вы всё время говорите о нём… – В глазах девушки показались первые слезинки. Джо Хендерсон ненавязчиво взял её за руку.

– Хилари мёртв, – проговорил Остин Картер, – а зло, им совершённое, очень активно и после его смерти.

– Человек умер, – сказал Маршалл, – а закон, позволявший и почти что вынуждавший поступать его неправильно, – в данном случае, произвольное управление авторскими правами со стороны капризной личности…

– Оксфорд, – громко произнесла Леона.

– Ладно. Во всяком случае, закон позволяет и заставляет его преемника действовать так же. Человек умер, но ничто не меняется, пока не умрёт и система. Можно предложить нечто довольно метафорическое…

– Не знаю, – нахмурился Картер. – Я согласен, что в данном случае система работает плохо; но что делать? Когда мы, в конце концов, вступим в эту войну, и флот вернёт меня на активную службу, вдруг я буду убит? Естественно, я хотел бы, чтобы Берни пользовалась тем скромным доходом, который могут приносить мои вещи.

– Спасибо, милый, – улыбнулась Бернис. – Но не спеши оставлять гонорары мне.

– Доход, – проговорил Маршалл. – Конечно, наследники писателя должны пользоваться его доходом, если только кто-либо из них не пожелает атаковать всю проблему наследственных прав. Но должны ли они иметь вольный и полный контроль над его произведениями? Могу представить что-то вроде комитета Лиги американских писателей, который принимал бы все заявки на использование материала и устанавливал разумную плату, отходящую, конечно, наследникам. Я…

– Ты выходишь за пределы своей компетенции, дорогой? – предположила Леона. – Расскажи этим очаровательным людям о своём последнем профессиональном достижении.

– О. – Маршалл засмеялся. – Да, это было для меня одной из главных причин собрать вас здесь. Подумал, что все вы хотите это услышать. Видите ли, я для собственного удовольствия увязывал все хвосты по делу Фоулкса. Мой отчёт готов, и с ним покончено, но кое-что я всё ещё хочу знать. Быть может, это больше не моя профессиональная забота, но знать мне нужно. Я с самого начала ошибся в этом деле. И признаю это. Я был слишком занят деталями, чтобы увидеть закономерность. Сестре Урсуле с самого начала было ясно, что за покушениями стоит Хилари. Я, умный трудолюбивый профессионал, выискиваю мелкие следы отдельных деталей и заканчиваю тем, что чуть не арестовал вас, мистер Картер.

– Чёрт всё время тянул меня подтолкнуть вас на это, лейтенант, – ухмыльнулся Остин Картер.

– Знаю. И всё пытаюсь понять, было ли это признаком злонамеренной невиновности или слишком очевидной вины.

– Что навело вас на Остина, лейтенант? – спросила Бернис Картер. – Костюм Дерринджера?

– Но если бы вы только спросили меня об этом, – сказала Дженни Грин. – Или если бы я только додумалась сказать вам… У Хилари всегда был костюм Дерринджера, задолго до того, как я с ним познакомилась. Он надевал его на семейные маскарады.

– Мистер Маклиш^[86] был прав, – вздохнул Маршалл и процитировал: – “Не знаем мы вопросов”. Итак, я прекрасным образом запутался в деталях тех первых покушений и снова потерялся ближе к концу. У меня было достаточно подробных фактов, чтобы выстроить две прекрасные теории об Уимполе и Рансибле, и, соединив их вместе, я решил, что знаю всё. И всё то время, что я напрягал глаза, разглядывая эти детали, достаточно было отступить на пару футов, чтобы увидеть огромную закономерность. Но даже после того, как мы увидели её, некоторые из деталей всё ещё тревожили меня, пока я не понял, что они – фрагменты неполных подзакономерностей. И мне нужно было заполнить остальное.

– Перестань каяться, Теренс, – сказал Мэтт, – и изложи нам эти подзакономерности.

– Возьмём, к примеру, Вэнса Уимпола. Большая часть моих предположений была верна. В ходе своих мнимых странствий он бывал в Лос-Анджелесе, и Фин видел его и стал шантажировать. Но вся затея, включая письма, отправляемые друзьями из отдалённых уголков, была предназначена для обмана детективов не из отдела по расследованию убийств, а из агентства помощи в разводах. Мне удалось узнать достаточно, чтобы самому ввязаться в шантаж, но умолчу о более пикантных подробностях. А другая история слишком горько хороша, чтобы быть правдой. Уильям Рансибл Фоулкс, как я выяснил путём тщательной проверки записей, осиротел в раннем возрасте и воспитывался в приюте. Он выучился на первоклассного токаря, работал на револьверном заводе. И умер в Чикаго естественной смертью в 1938 году.

Аудитория должным образом окаменела, выпучив глаза.

– То есть наш Рансибл?.. – осмелился, наконец, выговорить Остин Картер.

– В этом деле мы никогда не узнаем, кто делал что, кому и благодаря чему, или, используя не столь частотные слова, кто, кого и каким образом надувал. Фальшивый Рансибл сам вышел на Тарбелла, как специалиста по пропавшим претендентам? Рансибл и Тарбелл совместно придумали мошенническую схему? Или это Тарбелл убедил невинного молодого человека, что тот – пропавший наследник Фоулкса, используя его как рычаг давления на Хилари?

– Слушайте нашу программу завтра, и вы узнаете ответ, – пробормотала Леона.

– Хотел бы я, чтобы его знали на радио. Но можно предположить, что верна последняя гипотеза. Тарбелл занимался в Чикаго делом Вейрингхаузена, как раз когда умер настояшщий Рансибл. Он получил чётки и Бог знает что ещё, уничтоженное затем в отеле “Элитный” или в комнате в Западном Адамсе. Предположим, он знал этого молодого человека и планировал использовать его претензии, когда тот внезапно умер. Итак, Тарбелл прибирает доказательства себе и придерживает их на будущее. В конце концов, судьба оказывается к нему благосклонная, и он натыкается на человека, имеющего с Фоулксами заметное физическое сходство, даже способного выполнить трюк с рукой. Если родословная этого молодого человека туманна, то нетрудно было убедить его, что он и есть потомок Фаулера Фоулкса, которому так поклоняется.

– Тогда Хилари… – начала Дженни Грин. – Всё это было зря?

– Зря? – тихо проговорил Джо Хендерсон.

* * *

– Вы с Бернис должны быть счастливы, – заметил Мэтт Дункан, когда они с женой шли домой с трамвайной постановки. – Похоже, у Джо таки появилась хорошая девушка.

– Мне она нравится.

– И мне. Но она слишком мягкая для вкусов Джо. Мне казалось, что его тип скорее та сука Фоулкс.

– Думаю, я знаю, что там случилось. Дженни говорит, что они с Джо оказались там, когда миссис Фоулкс с братом обсуждали смерть Хилари, как раз перед нашим приходом. Она говорит, что это было ужасно… как нечто нечеловеческое. Наверное, тогда Джо и понял, насколько злой может быть женщина на самом деле; и злые женщины утратили для него привлекательность. – Конча замерла и вытащила из туфельки камешек. – Если бы у нас была машина… – пробормотала она.

– Не начинай снова! – отрезал Мэтт.

– Но я же брала свои деньги, когда… ну…

– Знаю. Прости, дорогая. Не следовало так орать на тебя. Ты использовала свои деньги, и это значило большее, чем могут, как мне до тех пор казалось, значить деньги. Это значило, что ты любишь меня, нуждаешься во мне и хочешь освободить меня, даже когда меня обвинили в убийстве человека. И всё же я… Чёрт возьми, любовь моя, жизнь так перепутана с гордостью. У Хилари была своя особая гордость. У сестры Урсулы своя. Ну, и у меня есть своя.

– Думаю, – очень тихо промолвила Конча, – я нашла решение.

– Да, дорогая?

– Я могу потратить деньги на что-нибудь своё собственное, не так ли? Предположим, я захотела бы выращивать породистых чау-чау. Я могу же потратить на них, да?

– Думаю, что так. Не стал бы мешать тебе. Но я не понимаю, как чау-чау…

– Глупости. Это просто для примера. Я не имела в виду их. Но я могла бы… о, я знаю, что я была бы в этом не так хороша и совсем не так способна и замечательна, как Леона, но кто с ней сравнится, и каждый раз, когда мы приходим к Маршаллам, я начинаю думать об этом, и… Я могла бы потратить их на воспитание своего ребёнка, не правда ли?

Мэтт Дункан надолго потерял дар речи. Затем, хоть они и оказались в тот момент прямо под ярко горящим фонарём, он подхватил жену на руки.

– Дорогая, – промолвил он чуть позже, – давай вернёмся домой и убедимся в этом.

* * *

Тридцать часов спустя, священник в бело-золотой часовне Сестёр Марфы Вифанской только что закончил служить первую из заказанных месячных месс за упокой души Хилари Фоулкса. По часовне медленно шла монахиня. Благоговейно останавливаясь мыслями на каждом этапе Крестного Пути, она касалась странных чёток, коим по праву надлежало храниться в “чёрном” музее Лос-Анджелесского департамента полиции.

Послесловие автора

Я всю жизнь интересовался литературой, но двенадцать лет назад меня схватила за шкирку и продолжает держать неослабевающей со временем хваткой научная фантастика.

Причин было две: прямая, моё знакомство с Литературным обществом Маньяны, существовавшем в действительно точно в таком виде (не считая убийств), как изображено в этой книге; косвенная, тот факт, что научная фантастика в то время только достигала зрелости в области как идей, так и стиля и находилась в положении самом подходящем для принятия новообращённых.

Одним из первых результатов моего обращения (не считая незамедлительного прочтения всей хорошей научной фантастики, какую я только смог достать) стал этот роман, впервые изданный в 1942 году. В каком-то смысле он вышел в крайне неудачный момент: читатели книг в твёрдых обложках в то время и не слышали о научной фантастике, так что вся тема казалась им слегка невероятной. Но в другом отношении время было выбрано абсолютно правильно: я получил возможность представить читателю из первых рук картину важного этапа в развитии этого популярного в Америке вида развлекательной литературы – явления, о котором читатели книг начинают узнавать только в последние пару лет и из вторых рук.

Перечитывая “Ракету в морг”, я удивляюсь, как мало устарело изображённое в ней положение дел в научной фантастике. Расценки на рассказы на лучших рынках в настоящее время возросли примерно в два раза относительно приведённых здесь (но в той же мере возросла и стоимость всего остального – а иные журналы до сих пор платят по расценкам 1940 года). Научная фантастика больше не ограничена дешёвыми журналами; она процветает на страницах глянцевых изданий и книг, в кино, на радио и телевидении. Журналы проявляют куда больший интерес к серьёзным размышлениям и красотами стиля; в дни написания этой книги существовало всего лишь два журнала, издаваемых Джоном У. Кэмбеллом-младшим (выведенным в “Ракете” под именем Дона Стюарта), а недавно “Лайф” объявил “аристократами научной фантастики” “Astounding Science Fiction” Кэмпбелла, “Galaxy Science Fiction” Горация Голда и “The Magazine of Fantasy & Science Fiction” под редакцией Дж. Фрэнсиса Маккомаса и вашего покорного слуги.

Но продолжают сохраняться проблемы с переизданием; никуда не ушло низкое качество космических опер; ничуть не изменились ни мимеографированные фанатские журналы, ни Национальные конференции научных фантастов; самые прославленные имена в этой области, в основном, всё те же; а объяснения Остином Картером сути и методов научной фантастики верны сейчас так же, как тогда – и как не годились бы они всего лишь пятью годами ранее.

Собственно говоря, датирует эту книгу скорее сама наука, чем какие-либо изменения в научной фантастики. В 1942 году расщепление атомного ядра было всего лишь одним из необычных понятий, которыми щеголяли ребята из сай-фая, вроде искривления времени или подпространства; ракеты были лишь предметом экспериментирования отдельных чудаков-мономанов. Чтобы дополнить устаревший раздел по ракетной технике, во что бы то ни стало ознакомьтесь с чрезвычайно авторитетной и увлекательной книгой Вилли Лея “Ракеты: оружие и космические путешествия” (Willy Ley. Rockets, Missiles, and Space Travel. Viking, 1951).

Меня не только удивляет, но и забавляет тот факт, что в лучших традициях научной фантастики мне удалось успешно попророчествовать. Похоже, что я трагически ошибся, надеясь, что эксперименты в области космических полётов помогут единству мира; но я сделал два незначительных бессознательных предсказания. Я использовал для журнала (в действительности, незабвенных “Неведомых миров”) название “Миры по ту сторону”, а в 1950 году на прилавках в самом деле появился недолговечный журнал с таким названием. Я создал персонажа по имени “капитан Комета”, пародируя всех межгалактических суперменов, и, конечно же, теперь есть комикс, повествующий о гиперпространственных приключениях капитана Кометы.

Думаю (насколько всякий имеет право судить о своей книге, перечитав её), что мне удалось уловить момент, представляющий некий интерес как исторический срез развлекательной литературы. Это Южная Калифорния перед самой войной, когда научную фантастику в её современном виде создавали такие авторы, как Роберт Хайнлайн (всё ещё бесспорный Мастер), Клив Картмилл, Джек Уильямсон, Эдмонд Гамильтон, Генри Каттнер, К. Л. Мур и многие другие. (И здесь самое место поспешно добавить, что ни один персонаж в этом романе не основан на каком-либо реальном писателе, как ни один персонаж и не лишён некой фактической основы.)

Надеюсь, что некоторые из постоянных читателей детективов сочтут эту картину достаточно провокационной, чтобы заняться самостоятельными розысками – сейчас это куда проще, чем в дни написания романа. В то время не было хорошей антологии, посвящённой лучшим образцам научной фантастики, – собственно говоря, не было никакой антологии, даже плохой. Сейчас можно начать розыски с составленных со вкусом подборок Гроффа Конклина, Августа Дерлета, Реймонда Дж. Хили (вместе с Дж. Фрэнсисом Маккомасом и в одиночку) и Джудит Меррил; можно обраться к отбору тремя вышеупомянутыми “аристократами”; и с этих пор, надеюсь, вы будете столь же приятно и стимулирующе разнообразить свою криминальную диету чудесами логического воображения, как имел счастье в последние десять лет делать это я – и надеюсь продолжать по крайней мере до тех пор, пока мои сыновья не передадут мне по радио привет с Луны.

Энтони Баучер Беркли, Калифорния 12 декабря 1951 года

Примечание переводчика

Как нетрудно было уже сделать вывод, “Ракета в морг” – не только детектив о невозможном преступлении, но и так называемый “роман с ключом”, в котором прозрачно (для знающих контекст) выведены реальные люди. Литературное общество Маньяны, как упоминает в послесловии сам Баучер, действительно собиралось в лос-анджелесском доме Роберта Хайнлайна в 1940–1941 годах, пока вступление США во Вторую мировую войну не вынудило Хайнлайна уехать в Филадельфию для участия в секретных военных разработках. И, хотя в послесловии Баучер опровергает наличие у персонажей романа конкретных прототипов, сам Хайнлайн прозрачно выведен здесь в образе Остина Картера (кроме того, в качестве реального человека появляется на ракетной вечеринке один из псевдонимов Хайнлайна), а Вэнс Уимпол – шарж на ещё одного активного участника общества Рона Хаббарда, в то время писателя-фантаста, впоследствии прославившегося в качестве создателя лженауки дианетики. Под именем Хьюго Чантрелла фигурирует в сюжете химик, ракетостроитель-любитель и оккультист Джек Парсонс, в 1952 году погибший при опытах со взрывчатыми веществами, а образ Хэлстеда Фина пародирует литературного агента Джулиуса Шварца, впоследствии много лет управлявшего правами на комиксы о Супермене и Бэтмене. Издатель Джон У. Кэмпбелл присутствует здесь “за кадром” под именем Дон Стюарт, под которым в реальности публиковал собственные научно-фантастические произведения. Сам автор романа, в жизни носивший имя Уильям Уайт, а цикл о сестре Урсуле издававший как “Х. Х. Холмс”, появляется в сюжете под своим основным псевдонимом Энтони Баучер (который использовал и для научно-фантастических публикаций). Некоторые персонажи не имеют столь однозначных прототипов. Так, в образе Джо Хендерсона объединены сразу два создателя космоопер – Джек Уильямсон (давший ему внешность) и Эдмонд Гамильтон, чей сериал о капитане Фьючере (Future, т. е. “будущее”) пародируют творения Джо Хендерсона. Даже Мэтт Дункан, перекочевавший из “Девятью девять”, наделён здесь отдельными чертами Клива Картмилла и Генри Каттнера. В то же время следует заметить, что все персонажи, в конечном счёте оказавшиеся частью разгадки, полностью вымышлены, как, разумеется, и события, составляющие сюжет романа.

notes

Примечания

Дадли Фиттс (1903–1968) – американский поэт и переводчик, преимущественно известный переводами древнегреческой драматургии.

Собрание древнегреческих и византийских стихов, преимущественно, эпиграмм. Современные издания основаны на двух византийских рукописях – т. н. “Палатинской антологии” 10 века и антологии Максима Плануда, составленной в 14 веке.

Принятый в 1910 году в целях борьбы с проституцией федеральный закон США, запрещавший перевозку женщин и детей “в аморальных целях”

Заповедник на северо-востоке штата Аризона, где сохранились руины построек индейцев анасази и навахо.

“Пейшенс” – оперетта композитора Артура Салливана и либреттиста Уильяма Гилберта, поставленная в 1881 году.

Александр Вулкотт (1887–1943) – ведущий американский литературный критик своей эпохи, известный также афоризмами.

“Меч в камне” – роман английского писателя Тима Уайта (1906–1964), вышедший в 1938 году и посвящённый детству короля Артура. “Она” – вышедший в 1887 году роман английского писателя Райдера Хаггарда (1856–1925) о загадочной бессмертной волшебнице, повелевающей диким племенем в дебрях Африки, оказавший большое влияние на развитие фэнтези, включая Дж. Р. Р. Толкина. “Америка Калеба Катлума” – изданный в 1936 году роман об охотнике за привидениями американского поэта и писателя Винсента Макхью (1904–1983).

Абсурдистско-юмористический журнал, основанный в 1895 году в Сан-Франциско Джеллетом Бёрджессом (1866–1951), поэтом, художественным критиком и одним из пропагандистов в США современного французского искусства.

Один из самых престижных клубов США, основанный в Сан-Франциско в 1872 году. Его членами был ряд президентов и других ведущих политиков, предпринимателей и деятелей культуры.

Пол Элдер (1872–1948) – американский издатель, исповедовавший подход к книге как произведению искусства. В дальнейшем переключился на книготорговлю, основав магазин, существующий в Сан-Франциско по сей день.

Джордж Стерлинг (1869–1936) – работавший в Сан-Франциско американский драматург и поэт-модернист.

Робинсон Джефферс (1887–1962) – один из самых выдающихся американских поэтов 20 века, натурфилософ и сторонник защиты окружающей среди, чья поэзия в дальнейшем повлияла на творчество битников.

Генри Миллер (1859–1926) – американский актёр, режиссёр и театральный продюсер английского происхождения.

Клайд Фитч (1865–1909) – самый популярный драматург Бродвея своей эпохи.

Миссия святого Франциска Ассизского, она же миссия Долорес была основана в 1776 году, и возникшее вокруг неё поселение положило начало современному городу Сан-Франциско. В настоящее время храм миссии является старейшей постройкой города.

Основанный в 1885 году в окрестностях Сан-Франциско частный университет, один из самых престижных в США.

Ирландский авиационный инженер и парапсихолог Джон Уильям Данн (1875–1949) был автором трактата “Эксперимент со временем” (1927), где доказывалось, что прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно и воспринимаются линейно лишь человеческим сознанием.

Mañana (исп.) – завтра.

Мария Монк (1816–1849) – канадка, под чьим именем в 1836 году вышла книга, разоблачавшая изнасилования и детоубийства в католическом монастыре в Монреале. В настоящее время эта книга считается мистификацией.

В католицизме некий освящённый предмет, носимый на теле по личному обету.

Традиционные католические чётки, т. н. “розарий”, связаны по церковному преданию с явлением Девы Марии в 1214 году святому Доминику, основателю ордена доминиканцем. Их используют для чтения особой молитвы Розария, которой должны сопутствовать размышления о тайнах, соответствующих определённым евангельским событиям. В каждый из четырёх (во время действия данного романа, до реформы Иоанна Павла II в 2002 году, трёх) видов входит по пять тайн, о каждой из которых следует размышлять, перебирая декаду из десяти бусин. Таким образом, полный перебор чёток из пяти декад завершает размышления об одном из видов.

В католической традиции существует особое богослужение Крестного Пути, предназначенное в воспоминание о пути Иисуса Христа на Голгофу. Оно состоит из четырнадцати стояний, первым из которых является осуждение Иисуса, а последующие посвящены его остановкам в пути на Голгофу, смерти, снятию с креста и, наконец, погребению. Подобное богослужение обязательно проходит в Великую пятницу – день распятия Иисуса Христа.

Гостья путает двух католических святых – Терезу из Лизьё (1873–1897), французскую монахиню, посмертно прославившуюся автобиографической книгой “История моей души”, и Терезу Авильскую (1515–1582), испанскую монахиню и поэтессу, автора многих мистических сочинений.

Оле Ольсен (1892–1963) и Чик Джонсон (1891–1962) – американские театральные комики. Их самое известное музыкально-абсурдистское шоу, “Ад раскрылся”, шло на Бродвее с 1938 по 1941 год, а в 1942 году было экранизировано.

Джеймс Босуэлл (1740–1795) – шотландский мемуарист, прославившийся подробной двухтомной биографией английского критика и филолога Сэмюэла Джонсона, с которым долгие годы общался, подробно фиксируя его слова. Имя Босуэлла стало нарицательным.

Имеется в виду афоризм американского философа Ральфа Уолдо Эмерсона (1803–1882): “Изобрети мышеловку лучше, и мир проторит дорогу к твоей двери”.

Классический “страшный” рассказ Эдгара По, опубликованный в 1843 году, в котором убийца выдаёт себя, не в силах выдержать мерещащийся ему стук сердца своей жертвы, тело которой он надёжно спрятал в доме.

Внесистемная астрономическая единица измерения расстояния, равная, если избегать формального определения, 3,2616 светового года.

Уильям Олаф Стэплдон (1886–1950) – английский философ-футуролог и писатель-фантаст, один из основоположников английской фантастики наряду с Г. Уэллсом, стоявший у истоков её поворота от развлекательной литературы к постановке серьёзных проблем. Оказал большое влияние на современнных ему авторов, однако в настоящее время малоизвестен, особенно в России.

Псевдонимы Роберта Хайнлайна (1907–1988), председателя реального Литературного общества Маньяны, выведенного в романе в образе Остина Картера.

Университет в пригороде Лос-Анджелеса, один из двух ведущих в США, наряду с Массачусетским технологическим институтом, специализирующихся в области инженерии.

Один из псевдонимов Рона Хаббарда (1911–1986), в тот период писателя-фантаста, а впоследствии основателя лженаучного учения о дианетике.

Город на тихоокеанском побережье Канады, недалеко от Ванкувера, столица провинции Британская Колумбия.

Постоянная спутница и любовный интерес Флэша Гордона, главного героя популярных в 1930-е годы научно-фантастических комиксов. Послужила прототипом для главных женских героинь “Звёздных войн”

Джон Уильям Данн (1875–1949) – ирландский авиационный инженер и парапсихолог. Автор оригинальной теории восприятия времени, предполагающей одновременное существование прошлого, настоящего и будущего при их линейном восприятии человеческим сознанием, а также исследований в области предвидения будущего, получаемого человеком в ходе сна.

Аква-тофана (вода Тофаны) или неаполитанская вода – сильнейший яд в виде безвкусной и бесцветной жидкости, изобретённый в Италии в конце 17 века в Неаполе некой сицилийкой Тофаной.

Джулиус “Граучо” Маркс (1890–1977) – американский комик, один из пяти братьев Маркс, обычно выступавших совместно. Его характерный образ хамоватого лже-интеллектуала отличался своеобразной манерой двигаться и жестикулировать.

Псевдоподия, или ложноножка – временный вырост у одноклеточных организмов, используемый клеткой для передвижения и ловли съедобных частиц.

Эптон Синклер (1878–1968), американский писатель и журналист социалистических взглядов, был выдвинут в 1934 году от Демократической партии кандидатом в губернаторы Калифорнии, после крайне ожесточённой критики потерпев поражение. В 1936 году действующий президент-демократ Франклин Рузвельт, баллотируясь на второй срок, с самым разгромным в истории США результатом по числу выборщиков победил кандидата республиканцев Альфа Лэндона.

Стэнли Вейнбаум (1902–1935) – американский писатель-фантаст, считающийся одним из предшественников Золотого века фантастики. Умер на взлёте творческой карьеры. В рассказе “Миры “Если”” главный герой с помощью специального аппарата моделирует возможные варианты реальности, которые бы сложились, не опоздай он на самолёт.

Лайон Спрэг де Камп (1907–2000) – американский писатель, работавший в основном в жанре фэнтези, но в молодости создавший ряд фантастических произведений. Рассказ “Развилки “Если”” посвящён рассмотрению альтернативного мира, возникшего в результате двух имевших иной исход событий раннесредневековой европейской истории, в который попадает из нашего мира главный герой.

Поставленная в 1932 году пьеса Артура Гудмена (1891?-1965), посвящённая развитию событий, при котором президент США Авраам Линкольн выжил бы в 1865 году после совершённого на него покушения.

Стивен Винсент Бене (1898–1943) – американский поэт и писатель-фантаст. Наиболее известен рассказом “Дьявол и Дэниэл Уэбстер”, ставшим основой для нескольких голливудских фильмов, в котором известный американский политик 19 века Дэниэл Уэбстер защищает фермера, заключившего договор с дьяволом.

Вышедший в 1931 году сборник эссе в области альтернативной истории (в английской версии называется “Если, или Случись это иначе”, дополненная американская версия носит приведённое в тексте название), в создании которого принял участие ряд известных учёных-историков, в том числе Филипп Гедалла (1889–1944), а также писателей, среди которых, помимо вышеперечисленных, были также Андре Моруа и Рональд Нокс.

Непереводимая игра слов. Кампания Эптона Синклера шла под девизом “Покончим с бедностью в Калифорнии” (End with Poverty In California).

Человеческая комедия (фр.). Имеется в виду носящий это название цикл произведений Оноре де Бальзака, включающий практически всё его творчество и построенный по аналогичному принципу взаимосвязанности всех сюжетов.

Чарльз Форт (1874–1932) – американский исследователь паранормальных явлений, составитель справочников на эту тему, один из основателей уфологии.

Назад к карточке книги "Ракета в морг (ЛП)"