Текст книги "Девятью Девять (ЛП)"

Автор книги: Энтони Бучер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Он замолчал. Предпочтения жены хоть и лежали на нем тяжелым бременем, но не имели отношения к делу.

– Зачем вы следили за жильцом?

Хозяйка отвернулась и безуспешно попыталась стереть крем рукавом.

– Ну же. В чем вы заподозрили Зюсмауля? Отвечайте.

– Не сомневаюсь, что у Свами наверняка была какая-то серьезная причина, но все-таки я слегка забеспокоилась. В конце концов, у меня приличный дом…

– К делу, леди.

– Он… Я увидела Свами в коридоре, и он подтягивал пояс… Он не знал, что кто-то за ним наблюдает… и… и… я заметила пистолет.

Сержант застонал. Столько труда, чтобы выяснить то, что они и так уже знали.

– Ладно, – сказал он. – Я ухожу. Но учтите, если этот подлец появится, а вы не позвоните в полицию, вас обвинят… – он помедлил и наконец нашел достаточно выразительный термин, – в укрывательстве преступника.

Хозяйка с откровенным облегчением открыла дверь. Но сержант задержался на пороге.

– Когда в последний раз в квартире Зюсмауля прибирали?

– Утром в пятницу.

Сержант задумчиво посмотрел в пепельницу. Половина содержимого представляла собой обычные коротенькие окурки. Зато другие достигали в длину почти двух дюймов и были согнуты пополам.

Лейтенант Маршалл развернул записку монахини, быстро прочел и передал Мэтту. Она гласила:

Уважаемый лейтенант, пожалуйста, не сочтите мою просьбу необдуманной. Харриганы и доктор Мэгрюдер могут подтвердить, что я не подвержена случайным прихотям. Я прошу вас проверить, нет ли отметин от дротиков на других папках и переплетах книг, помимо папки с именем Агасфера. Я не стану умалять ваш профессионализм, излагая причины, приведшие меня к этой просьбе. Более того, я боюсь, что поступаю чересчур бесцеремонно, потому что вы, несомненно, уже обыскали кабинет. Искренне ваша, Мэри Урсула из ордена сестер Марфы из Вифании

– Что она хочет сказать? – уточнил Мэтт.

– Что я идиот. Сестра Урсула слишком вежлива, чтобы выразиться прямо. Но она права, я действи тельно идиот. Даже когда я выслушал вас, то не подумал поискать другие отметины от дротиков. Ну, Дункан, вот ваш шанс побыть полицейским. Мы начинаем охоту.

Труд был медленный и долгий. Лейтенант вытащил из кармана увеличительное стекло, а Мэтт взял лупу со стола. Они тщательно изучили корешки всех папок в шкафу, стоявшем под мишенью. Лейтенант преждевременно испустил крик радости, но тут же с досадой фыркнул и запихнул папку обратно.

– Что там? – спросил Мэтт.

– Я уж думал, что кое-что нашел. Дырка в корешке папки с именем Свами Зюсмауля. А потом я вспомнил пятничную историю. Разумеется, этого и следовало ожидать.

– Дырка только одна?

– Да.

Мэтт тоже обнаружил дырку – как ни странно, не на папке, а на переплете исторического сочинения в соответствующем шкафу. Лейтенант взглянул на книгу и с пренебрежительным смешком оттолкнул ее. Но после тщательного осмотра оказалось, что это единственный том, который носил на себе красноречивую отметину.

– Книга должна находиться в первом шкафу, – задумчиво сказал Маршалл. – Все другие слишком далеко, чтобы хорошенько прицелиться, а бросить дротик под углом почти невозможно. И все-таки больше ничего мы не нашли… – Он открыл титульный лист и прочел: – “Правление Вильгельма Второго, короля Англии, а также заметки об истории английской церкви в период Первого крестового похода”. Тоже мне открытие. Вероятно, Харриган тренировался – проверял, сумеет ли он попасть в книгу так, чтобы дротик удержался.

– Теперь, когда я выполнил свое первое полицейское задание, может быть, вы объясните, чем именно я занимался? – спросил Мэтт. – Почему мы искали еще одну книгу с дыркой от дротика?

– Это же очевидно. Я бы и сам мог догадаться. Предположим, кто-то хочет подставить Агасфера. Иными словами, вам намеренно позволили увидеть желтое одеяние. Так. Значит, дротик – ложная улика, и его воткнул в папку с именем Агасфера сам убийца. Но мы не исключаем, что Харриган тоже бросил дротик – туда, где ему надлежало быть. Например, если бы мы нашли вторую дырку в папке Свами, то сделали бы вывод, что Харриган указал на Свами, а Зюсмауль вытащил дротик и воткнул в папку с именем Агасфера.

– Вы думаете, что Агасфера хотят подставить?

– Опять вопросы. Я думаю вот что – либо он виновен, либо кто-то желает ему зла. Расхаживать в желтом одеянии способен либо Агасфер, либо тот, кто всеми силами пытается спихнуть вину на него. То же самое касается дротика.

– Но алиби Агасфера…

– Да, да. Сто восемь человек видели человека в желтом одеянии в Храме Света. Вы с Джозефом видели человека в желтом одеянии здесь. Кто видел Агасфера, хоть когда-нибудь? Все любуются только хламидой да бородой!

– Мы даже бороду не видели.

– Что? Здесь витало чисто выбритое астральное тело?

– Не знаю. Голова была повернута в другую сторону, лицо заслонял капюшон. Мы видели только одеяние.

– Так. Не знаю, плюс это или минус… Ей-богу, Дункан, я еще никогда не встречал алиби, которое так легко проверить и так трудно опровергнуть. Каждый из ста восьми адептов поклянется на Евангелии от Иосифа, что видел в тот вечер Агасфера. На самом деле они видели какого-то человека в Агасферовой одежде, но поди это докажи. Если бы я только мог выяснить, кто такой Агасфер на самом деле…

– Ну так арестуйте его и разденьте.

– Да? Черта с два. Он найдет себе адвоката, прежде чем мы успеем внести соответствующую запись в протокол. Мне нужна ваша помощь, Дункан.

– Моя? Но зачем?

Маршалл взял со стола исписанный лист.

– Видели?

Мэтт посмотрел.

– Нет. Вероятно, написано в тот же вечер.

– Прочтите.

Он прочел:

Личность этого шарлатана Агасфера и истинная природа сил, которые стоят за ним и от имени которых он действует, по-прежнему остаются загадкой. Проповедуемая Агасфером нелюбовь к официальным религиям и всем либеральным философиям (здесь он превосходит даже почтенного Мартина Диаса и преподобного отца Кофлина) указывает, что его учение, возможно, преследует политические цели.

Агасфер – превосходный оратор. Напрашивается подозрение, что он нанят именно в этом качестве и что руководит им какое-то неизвестное нам дитя Света. Мои собственные догадки касательно загадочного дитяти настолько неприятны и, к сожалению, необоснованны, что до определенного времени они должны остаться известными только мне.

– Он кого-то подозревал, – подытожил Маршалл. – А вы были его доверенным помощником. Ну?

– Харриган о чем-то думал. Вечером он сделал несколько загадочных замечаний… Господи, я помню. Он сказал, что есть какие-то секретные заметки, которые он не показал никому.

– И чего мы ждем? – Маршалл решительно указал на заваленный бумагами стол.

Глава IX

Через два долгих часа Мэтт, совсем одеревеневший, оторвался от разбросанных бумаг.

– Знаете что, – пробормотал он, – я здесь явно перерабатываю. Я в этом доме третий вечер, но уже думаю о сне как о чем-то далеком и прекрасном. Теплое, приятное воспоминание…

– По крайней мере, – проворчал Маршалл, – вы холостяк.

Мэтт оттолкнул бумаги и откинулся на спинку кресла. Того самого, из которого Вулф Харриган любил бросать дротики. И в котором он наверняка сидел в тот вечер, когда принял своего последнего визитера.

– Несомненно одно. Секретных бумаг тут нет. Никаких. Но мы не потратили время зря. Теперь у вас есть полный список всех лиц, которыми занимался Харриган.

– Мелкая рыбешка. Проверим на всякий случай еще разок и поставим точку. Агасфер и Свами – единственные, кто нас пока интересует. Все эти грошовые предсказатели не пойдут на убийство ради сохранения клиентуры…

Мэтт встал и потянулся.

– Можно я наконец отправлюсь домой? Вы понятия не имеете, какой притягательной сегодня кажется паршивая гостиничная спальня.

Лейтенант тоже встал.

– Не искушайте меня, Дункан. Если я начну думать о Леоне, то брошу все и побегу домой. Но у нас есть еще одно дело.

Мэтт застонал.

– Ну и какое же?

– Еще раз прочешем весь кабинет. Не считая вас, после обнаружения трупа сюда не заходил никто, кроме полиции. Бог весть какие фальшивые улики могут здесь появиться спустя сутки. Поэтому мы с вами поскорее должны выяснить, каким образом преступник провернул трюк с запертой комнатой. Сначала порассуждаем вслух, садитесь обратно в ваше кресло. Первая задача – охарактеризовать эту, на первый взгляд, невозможную ситуацию. Так. Жертва убита в помещении, из которого, по всей видимости, невозможно выйти. Какой вариант из числа разумных приходит вам в голову первым?

– Но ведь кто-то вышел! Мы с Джозефом видели…

– Знаю. Но на минуту забудьте об этом. Каким еще образом можно объяснить случившееся?

– Самоубийство?

– Да. Версия номер один – самоубийство. Как она согласуется с известными фактами? Направление пули. Ну допустим Наличие оружия. Допустим. Мотив. Отсутствует. И все-таки самоубийство было бы серьезным вариантом, если бы не одна мелочь. Тест на пороховой осадок показал, что Харриган не стрелял из пистолета незадолго до смерти. А поскольку он умер мгновенно, то, разумеется, не успел бы снять перчатки. Он лежал с обнаженными руками, на которых в буквальном смысле не нашли крови. Значит, самоубийство вычеркиваем.

– А как насчет какого-нибудь механического приспособления, чтобы спустить курок, не оставив следов на руках?

– Зачем? Из вредности? Но даже если так, куда делось это приспособление? Полицейские прошлись по комнате, как стая саранчи. Нет, самоубийство исключается. Каким еще образом можно было застрелить человека в кабинете, из которого никто не выходил?

– А что, если его застрелили снаружи, а потом забросили в комнату пистолет? – задумчиво произнес Мэтт.

– Неплохо. Версия номер два – Харригана застрелили с улицы. Но это не проще, чем самому убийце выбраться из комнаты, поскольку нигде нет ни единой щели, чтоб просунуть пистолет. И наконец, на лице Харригана, точнее на том, что от него осталось, нашли пороховой ожог. Он погиб в кабинете, и убийца находился здесь.

– Черт возьми, – заметил Мэтт, – именно это мы с Джозефом твердили вам с самого начала. Зачем идти кружным путем?

– Потому что любую версию надо доказать. Разве вы не понимаете? С тех пор как вы рассказали мне о световых эффектах в Храме Света, я встревожился. Помните? Агасфер использует проектор, чтобы освещать задник. Я не исключал возможности, что желтая фигура, которую вы видели, была всего лишь картинкой. Пришлось доказать, что кто-то действительно сюда проник.

Мэтт усмехнулся.

– Простите, лейтенант, но я мог бы опровергнуть версию с проектором без лишних усилий. Если помните, мы находились снаружи в сумерках и видели внутренность комнаты, потому что ярко пылал камин. Если бы картинку передали снаружи через окно, мы бы не увидели ее, потому что па заднем плане горел огонь. Если же изображение передали изнутри на экран или на стену, аргумент здесь такой же, как и в версии с самоубийством, – ваша стая саранчи нашла бы проектор.

Маршалл задумался и кивнул.

– Хорошо. Вычеркиваем проектор. Никаких оптических иллюзий. Убийца находился в комнате. Следовательно, он каким-то образом ушел, оставив дверь запертой. Как? Рассмотрим один за другим все варианты. Во-первых, дверь в коридор, которую взломали полицейские и отчасти починил констебль Лундгрен. Она была заперта изнутри. Посмотрите на этот замок. С нашей стороны видна только круглая ручка. Поворачиваешь ее направо – и в паз входит прочная щеколда. Поворачиваешь налево – и дверь открывается. Главное – ручку непременно нужно повернуть с внутренней стороны. Нельзя просто поднять щеколду, выйти и захлопнуть дверь за собой. И снаружи ее невозможно поддеть или поднять с помощью бечевки. Ручку надо повернуть, приложив некоторое усилие. – Маршалл замолчал и взглянул на Мэтта. – Вы довольны?

Мэтт кивнул.

– Здесь он выйти не мог.

Маршалл подошел к северной стене.

– Далее, маленькое окно. Высоко. Не открывается. Потрескавшаяся замазка как минимум годовой давности. Удовлетворены?

– Да.

– Далее, камин, одна штука. Широкий, в трубе полно сажи. Не исключаю, что по ней можно влезть при необходимости. Но сверху труба закрыта плотной металлической сеткой, чтобы пепел не летел на крокетную лужайку, а пыль и сажа не сыпались вниз. Удовлетворены?

– Да.

– Далее, еще одно маленькое окно, точно такое же, как и описанное ранее. Далее, большая застекленная дверь, запертая на щеколду снизу и сверху. Петли нуждаются в смазке. Удовлетворены?

– Нет.

Мэтт помедлил и опустился на колени, чтобы осмотреть нижнюю щеколду.

– Признаю, что она открывается туго, – сказал он, опробовав ее, – но разве нельзя захлопнуть дверь таким образом, чтобы щеколда встала на место?

Маршалл покачал головой.

– Некоторый шанс есть, но он настолько маловероятен, что не стоит и возиться. Даже если вам это удастся, как закрыть верхнюю щеколду? Допустим, если хлопнуть дверью достаточно сильно, нижняя щеколда упадет, но как сделать, чтобы поднялась верхняя?

– С помощью бечевки, – немедленно ответил Мэтт. – Сейчас объясню. Прилаживаете веревочку к верхней щеколде, чтобы концы свисали снаружи. Выходите и захлопываете дверь, чтобы нижняя щеколда упала. Потом тянете за оба конца нитки по принципу блока, и верхняя щеколда встает на место. В результате имеем комнату, из которой на первый взгляд невозможно выйти.

Маршалл нахмурился.

– Вы слышали, как хлопнула дверь?

– Мы ломились с другой стороны и все равно бы не услышали.

– Есть способ проверить вашу прекрасную версию… – Лейтенант подтащил к двери стул, встал на сиденье и открыл обе створки. Осмотрев их сверху, он спустился.

– Извините. На створках толстый нетронутый слой пыли, и я решительно не понимаю, каким образом можно было потянуть за бечевку, не стряхнув его. Теперь вы удовлетворены?

– Да, – признал Мэтт.

– Таким образом, мы осмотрели все выходы, кроме одного – двери в молельню. Это единственная дверь, которая запирается с другой стороны. Нужно добавить, к вашему сведению, что комнату тщательно обыскали на предмет потайных ходов, сдвигающихся панелей, таинственных убежищ и прочих пакостей. В результате мы обнаружили крысиную нору в углу за большим шкафом, диаметром в три дюйма, а также дырку диаметром в два дюйма в задней стенке камина, там, где на стыке двух камней раскрошился цемент. Значит, остается дверь в молельню.

– А перед ней в течение десяти минут сидела Элен Харриган, которая клянется, что никто не входил и не выходил.

– Вот именно. – Лейтенант Маршалл заговорил резко и серьезно. – Что это значит?

– Что мы что-то упустили.

– Разве? А может быть, что Элен Харриган кого-то покрывает – тогда наши поиски, несомненно, должны быть ограничены кругом семьи… Или же…

В дверь снова постучали, на сей раз взволнованно и настойчиво.

Маршалл замолчал. В кабинет зашел еще один полицейский, на редкость встревоженный.

– Лейтенант, мы нашли!

– Необязательно будить весь дом. Что вы нашли?

– Пойдемте на задний двор.

Повинуясь жесту Маршалла, Мэтт последовал за ними, через задний ход и вдоль крыла, где находились кухня и комнаты прислуги.

– Слышу какой-то шум, – объяснял полицейский. – И думаю: “Кто там шляется? Ну-ка посмотрим”. Выхожу сюда и никого не вижу. Ну, думаю, кошка, наверное, – и пошел назад, как вдруг что-то почуял. Осматриваюсь и замечаю, что в мусорной печи горит огонь. А раньше он не горел, вот я туда и заглянул. И как увидел, что там такое, оставил все как есть и пошел за вами. Дело, думаю, важное, пускай лейтенант сам посмотрит.

Они стояли на заднем дворе, слишком грязном и унылом для такого красивого особняка. Вокруг тянулись бельевые веревки, громоздились мусорные баки и коробки, наполненные старыми жестянками и бутылками. В центре двора возвышалась мусорная печь, из которой вырывались редкие клубы едкого дыма.

Лейтенант Маршалл зашагал через двор и вытащил из печи дымящуюся массу.

– Посветите, Рафферти.

Загадочный предмет уже частично сгорел, но ошибиться было невозможно. В печи лежало желтое одеяние, точь-в-точь как у Агасфера.

Мэтту и раньше доводилось возвращаться в свой убогий отель в такое время, но никогда – трезвым. Прежде он всегда миновал вестибюль, ни на что не обращая внимания, но сейчас убожество обстановки пробилось сквозь пелену усталости. Две пыльные лампочки без плафонов напоминали бессонные старушечьи глаза на дряблом лице. Гулкий храп ночного дежурного был единственным человеческим звуком и отнюдь не казался неуместным.

Поднимаясь по шаткой лестнице, Мэтт с ужасом осознал, что тоже извлечет выгоду из гибели Вулфа Харригана. Или нет? Получает ли литературный душеприказчик авторский гонорар за опубликованные книги или же трудится исключительно ради удовольствия, а прибыль течет в карман Харриганам? В любом случае эта должность создаст ему репутацию среди издателей Харригана и вознесет на определенную высоту, так что, возможно, и его собственные книги наконец кто-нибудь примет. Может, и не вечно ему жить в таких отелях.

Мэтт с раздражением отметил, что убогое окружение стало еще нестерпимее, с тех пор как он побывал в доме Харриганов. Пускай туда заглянула смерть, но в особняке все-таки было уютно – сытная еда, горячая вода, исправная канализация. Смерть посреди роскоши не так ужасна, подумал Мэтт, она лишь закрывает счет, в то время как у бедняка забирает последнее достояние.

Мэтт встряхнулся. Лишь от бессонного изнеможения доходишь до подобных банальностей. Он отпер комнату, нащупал в темноте выключатель и щелкнул.

Впустую.

Он бессмысленно пощелкал туда-сюда. Свет не зажигался. Мэтт тихонько выругался и закрыл за собой дверь.

– Не запирайте, – посоветовал тихий голос.

Мэтт дернулся.

– Какого черта…

– Я сказал, не запирайте. И спичкой не надо чиркать. Дойдите ощупью до кровати. Вы наверняка знаете комнату достаточно хорошо. Сядьте, и мы поговорим.

Мэтт помедлил.

– Делайте что говорят, – настаивал голос. – Вы понимаете, что я не стал бы отдавать угрожающие приказы, если бы не был вооружен.

Вести себя геройски, конечно, очень хорошо, но временами совершенно бесполезно. Мэтт послушно добрался на ощупь до кровати и сел. Он вспомнил, что оставил штору поднятой, – теперь она была опущена, и в комнате царил мрак.

– Это правда, – невозмутимо продолжал голос, – что покойный и всеми оплакиваемый Вулф Харриган назначил вас своим литературным душеприказчиком?

– Завещание еще не огласили.

– Пожалуйста, не надо спорить. О том, что еще не сказано вслух, иногда можно и догадаться. Итак, я прав?

Мэтт подумал: лжи, вероятно, не поверят. Более того, только говоря правду, он сможет подыграть незваному гостю и выяснить цель его визита.

– Да, – ответил он.

– Прекрасно. Значит, я караулил вас не напрасно. Если бы вы знали, с каким трудом я разыскал эту жалкую комнату, вам бы в высшей степени польстило мое упорство. – На мгновение голос замолчал, затем заговорил деловито: – Мистер Дункан, во сколько вы оцениваете свою порядочность?

Не знаю. Предложений пока не поступало.

– Перестаньте. Я здесь не за тем, чтобы обмениваться шуточками. Если мы не будем умничать, то гораздо лучше поймем друг друга. Входит ли в ваши планы обнародовать все, что вы найдете среди бумаг, которые попали в ваши руки?

– Да.

– Входит ли в ваши дальнейшие намерения сотрудничать с прокурором округа, как мистер Харриган?

– Я об этом еще не думал. Видимо, да.

Незнакомец пощелкал языком.

– Хорошо, мистер Дункан. Я вынужден сообщить, что вам предстоит выбрать один из двух вариантов, причем в обоих играть главную роль буду я. Я или подкуплю вас, или убью.

В тишине Мэтт, напрягая глаза, посмотрел на то место, откуда исходил голос. Он едва мог разглядеть очертания кресла, но не сидящую в нем фигуру.

– То есть особого выбора нет? – уточнил он.

– Правильно. Приятно видеть, мистер Дункан, что я имею дело с разумным человеком. Давайте перейдем к условиям сделки. Что вы скажете насчет пяти тысяч долларов?

Надо бы затянуть разговор, подумал Мэтт. Вдруг хоть намек уловится, кто бы это мог быть. Акцент казался слегка знакомым, но не таким, как у Агасфера, да и голос звучал писклявее, чем у проповедника.

– Невысокая плата за порядочность, – сказал он. – Достаточная для человека, живущего в таком месте. Впрочем, я щедр. Семь с половиной тысяч.

– Уже лучше.

– Вы согласны?

– Пока не знаю. Что я должен сделать?

– Принести определенную папку из собрания мистера Харригана и забыть ее содержание, если вас спросят о нем в кабинете окружного прокурора. Ничего сложного.

– Какую папку?

– Не спешите, мистер Дункан. Я скажу какую, когда получу безоговорочное согласие.

Мэтт беззвучно вытянул руку в пустоту. Это движение, казалось, сошло незамеченным: незнакомец не остановил его.

– Ну же, мистер Дункан. Будет жаль, если придется навязать вам второй вариант. Поверьте, лично мне будет очень жаль. Осмелюсь предположить, что вы гоже пожалеете. И не надейтесь, что я не решусь стрелять в священных недрах отеля. Если не ошибаюсь, рядом с вашей кроватью стоит комод. Слушайте.

Мэтт услышал хлопок приглушенного выстрела и стук пули, пробившей дерево. Он молча приставил обе руки к носу и пошевелил пальцами. Даже этот непочтительный поступок не вызвал у гостя никакой реакции.

– Поторопитесь с решением, – неумолимо продолжал голос. – Дежурный дрых и не видел, как я вошел. Никто не знает, что я здесь. Меня не будут терзать угрызения…

Пока невидимка говорил – все так же бесстрастно, – Мэтт снова вытянул руку, уже с определенной целью. Он уверился наконец, что незваный гость не видит в темноте и выстрелил в комод просто по памяти. Мэтт знал некоторые особенности своей шторы. Не двигаясь с места, чтобы не скрипнула кровать, он коснулся края шторы кончиками пальцев. Этого было вполне достаточно.

Он слегка дернул штору. Внезапно с оглушительным треском она взвилась вверх. Сидевший в кресле человек немедленно вскочил, повернулся к окну и выстрелил. Битое стекло посыпалось на улицу.

Не давая незваному гостю опомниться от удивления, Мэтт налетел на него сзади и крепко прижал ему руки к бокам. Повторялась пятничная потасовка, без грязи, но прежним составом. В падавшем из окна слабом утреннем свете Мэтт увидел, что голос принадлежал Свами Махопадхайе Вирасенанде, также известному как Герман Зюсмауль.

Пистолет с глушителем упал на пол, когда Мэтт вывернул Зюсмаулю руку. Быстрым пинком он зашвырнул оружие под кровать.

– Давай, – поощрил Мэтт. – Подними шум. Чем скорее кто-нибудь придет проверить, в чем дело, тем лучше для меня.

Свами снова выругался на неизвестном языке – видимо, в драке ему это придавало сил. И на сей раз неведомые боги, которых он призывал, оказались милостивее, чем в пятницу. Отчаянным рывком, чуть не вывихнув плечо, Зюсмауль на мгновение освободился. Мэтт отступил к кровати, чтобы преградить путь к пистолету. Но Свами уже не помышлял об убийстве. Увидев снаружи пожарную лестницу, он рванулся к окну, прежде чем Мэтт успел что-либо предпринять, перемахнул через карниз и в один прием преодолел полпути.

Мэтт раздасадованно вкрутил вывинченную Зюсмаулем лампочку. В комнате царил хаос – видимо, результат не только борьбы, но и тщательного, хоть и бесплодного, обыска.

Он пошарил в пыли под кроватью и выполз, чихая, с пистолетом в руке. Несколько секунд Мэтт стоял, поигрывая оружием. “Этот тип, – подумал он, – чертовски неосторожен. Оставляет свое барахло где попало”.

Когда лейтенант Маршалл наконец добрался до дома, его не встретили ни изнеживающий уют особняка Харриганов, ни обескураживающая убогость дешевого отеля. Он вошел в гостиную обыкновенного южнокалифорнийского бунгало… и растянулся во всю длину.

Он сонно поднялся на ноги, подобрал с пола целлулоидного Дональда Дака на веревочке, бросил игрушку на кушетку, промахнулся и на цыпочках отправился в спальню.

Когда он вошел в комнату, Леона включила свет со своей стороны двуспальной кровати. Маршалл остановился в дверях, улыбнулся, даже сквозь туман изнеможения радуясь тому, что жена ложится спать без крема на лице и здоровается с ним, имея человеческий облик, притом весьма прелестный.

– Трудная ночка? – шепотом спросила Леона.

– И не говори. Утром расскажу. Я труп.

Маршалл небрежно бросил пиджак на стул и даже не заметил, как Леона нахмурилась.

– Чем ты тут занималась?

– Читала, пока не заснула.

– Снова детектив?

В голосе лейтенанта прозвучала легкая профессиональная насмешка.

– Да. Совершенно чудесный. Убийство в запертой комнате. Обожаю такие истории. Дай сигаретку. У меня закончились.

– Не говори… – загремел было Маршалл.

– Ты разбудишь Терри.

– Не говори мне про запертые комнаты! – закончил он страшным шепотом.

– Кстати, носки надо бросать в бельевую корзину, а не в мусорную, – заметила Леона – Короче, детектив просто изумительный. Там есть целая глава, которая называется “Лекция о запертой комнате”.

– Я же попросил тебя не…

– Ш-ш… – Леона зевнула. – Так вот, там все очень подробно рассказано. Разные варианты, как убить человека в запертой комнате. Ты себе не представляешь..

Лейтенант Маршалл постоял несколько мгновений, голый и сонный. Потом встряхнулся и решительно отогнал дремоту.

– Где эта книжка? – спросил он.

Глава X

Мэтт проснулся около полудня, с ощущением, похожим на черновой вариант похмелья. Он обвел взглядом комнату, и ему ничуть не полегчало. Неприятно, открыв глаза, видеть пулевое отверстие в комоде и чувствовать сквозняк из разбитого выстрелом окна.

Даже первые проблески дня не принесли покоя его душе. Едва ли не самым приятным ощущением была твердая рукоятка пистолета под подушкой, хотя Мэтт и сознавал, что это внушительное оружие следовало немедленно отнести в полицию.

Натянув старые брюки и заплатанную рубашку поло, он попытался выработать план действий на день. Надо бы связаться с Харриганами, но его положение в доме после гибели Вулфа стало более чем странным. Кроме того, несомненно, надо встретиться с лейтенантом Маршаллом, хотя бы для того, чтобы сообщить о ночном вторжении. Но что полагается сделать, чтобы увидеть лейтенанта уголовной полиции? Где его искать?

Завтракая в ближайшей забегаловке, где счастливые обладатели рабочих мест уже торопливо глотали ланч, Мэтт позабыл о своих проблемах, как только погрузился в утренние газеты. Войны и политики лишь по счастливому стечению обстоятельств появлялись на первой полосе – так сильно занимала каждого редактора смерть Харригана. О загадочности преступления газеты молчали – Маршалл, видимо, не стал распространяться про тайну запертой комнаты, когда делал заявление для прессы. Однако история появилась на первых страницах не столько благодаря убийству как таковому, сколько благодаря потрясающему заявлению Агасфера. “Убийца – астральное тело!” – провозглашало большинство газет.

Репортеры брали интервью у Агасфера и у десятков других лидеров сект, во множестве расплодившихся в Лос-Анджелесе. Свое мнение высказали известный специалист по мистике Мэнли П. Холл, не нашедший в словах Агасфера ничего удивительного, и даже Борис Карлофф^[12] – он, оказывается, совершил в точности такое же преступление в кинокартине, которая вот-вот должна была выйти на экраны.

Конкурирующие лидеры сект разделились во взглядах. Обладатели менее сильного воображения называли Агасфера рядовым шарлатаном, тогда как более оригинальные намекали, что и сами с легкостью могли бы провернуть нечто подобное, не будь они столь законопослушными гражданами.

Мелькали фотографии – Агасфер, Храм Света, снова Агасфер и, наконец, разнообразия ради фото Р. Джозефа Харригана (моментальный снимок, сделанный на банкете). Не считая этой единственной фотографии, семья Харриганов осталась в тени. И слава богу, подумал Мэтт. У них хватало забот и без репортеров.

Он внимательно прочел статьи и ничего не узнал. У рядового читателя должно было сложиться впечат– ление, что Вулфа Харригана случайно убил какой-то грабитель, а Агасфер ухватился за возможность привлечь к себе внимание, после чего какому-то впечатлительному очевидцу задним числом примерещилось желтое одеяние. Факты излагались строго в обратной хронологической последовательности, но сама по себе теория казалась достаточно убедительной. Мэтт заподозрил, что лейтенант Маршалл с присущим ему хитроумием бросил кость прессе, дабы та отвлеклась, а полиция без помех продолжала расследование.

Когда Мэтт вернулся в отель, все еще не определившись с планами на день, он увидел Фреда Симмонса. Старик сидел на продавленной кушетке в вестибюле, окруженный полный ассортиментом экстренных выпусков.

– Здравствуйте, – сказал Мэтт.

Сухопарый бакалейщик обычно отвечал на приветствие молодого человека добродушно и любезно, но теперь он взглянул на Мэтта с неприязнью.

– Так вот зачем ты пришел в Храм. А я-то подумал: как приятно видеть там молодежь! Вы со своим драгоценным Вулфом Харриганом шпионили за нами! И не трудись лгать, парень, ты назван здесь в качестве свидетеля. Если ты был другом этого человека, то явился в Храм не с добром. Но теперь-то ты знаешь, ты собственными глазами видел, на что способны Девятью Девять.

– Правда? Знаете, именно этим вопросом я постоянно задаюсь. Что такое я видел собственными глазами?

– Умничаешь, да? Но Девятью Девять, черт возьми, могут больше, чем ты думаешь, и лучше не забывай о том. Знаешь, что наш губернатор – коммунист? Вот и мотай на ус.

Мэтт засмеялся было, потом посмотрел в глаза Фреду Симмонсу и умолк. Он не боялся, что Девятью Девять причинят какой-нибудь вред губернатору Калифорнии, но вспомнил предположение Вулфа Харригана, что за детьми Света стоит какая-то влиятельная политическая. сила. Если проповеди Агасфера способны зажигать огонь ненасытной ненависти в глазах людей…

– Эй! – крикнул престарелый дежурный. – Дункан! Какая-то дама просила, чтоб ты перезвонил. Элен Харриган. Вот телефон.

Мэтт отошел от Фреда Симмонса и взял клочок бумаги.

– Спасибо.

– Это сестра того парня, которого вчера убили? – Глаза старика блеснули за стеклами дешевых очков – но не злобой, а относительно безвредным блеском обычного садистического любопытства. Человеку свойственна жажда сенсаций, поскольку он любит кровь – теоретически, – но не имеет желания проливать ее лично.

На звонок ответил дворецкий, которого, казалось, ничуть не взволновало убийство хозяина дома. Он переключил Мэтта на Элен Харриган.

– Это Мэтт Дункан, мисс Харриган. Вы хотели со мной поговорить?

– Да. – Тетя Элен сразу перешла к делу. – Я предлагаю вам нашу гостевую спальню. Пожалуйста, мистер Дункан, не перебивайте меня вежливыми отказами. Мой брат намеревался, извините за выражение, “разместить” вас в доме, чтобы вы помогали ему в работе, и я считаю, что в столь печальное и тревожное время ваше присутствие тем более необходимо. Пожалуйста, приезжайте.

– Боюсь, я доставлю лишние хлопоты. Посторонний человек в такие дни…