Текст книги "Дом теней (ЛП)"

Автор книги: Энн Стюарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава тринадцатая

– Мне нужно закурить, – нервно сказала Бренда, откинувшись на спинку дивана.

Тед с улыбкой протянул ей пачку сигарет.

– Тебе всегда нравилось наблюдать за другими, лапушка.

– Должна признать, что это выглядело намного приятней, чем то, что мы видели здесь в течение долгих лет. Эти ужасные создания, которые жили здесь в шестидесятые годы… Они совокуплялись друг с дружкой, как животные, – она презрительно сморщила носик.

– Рэйчел-Энн совершенно не разбирается в мужчинах. У нее плохой вкус. Этот Колтрейн не внушает мне доверия. Джилли заслуживает большего.

Бренда понимающе улыбнулась.

– Просто ты ревнуешь. Было бы из-за чего! Молодой человек очень хорош, но определенно не в моем вкусе.

Тед сделал вид, что обиделся.

– Не хочешь ли ты сказать, что предпочитаешь уродливых мужчин? Таких, как я?

– Не говори глупостей, дорогой. Ты же знаешь, я души в тебе не чаяла до того дня, когда я… – Бренда замолчала. Не могла же она сказать, что любила его до дня своей смерти, потому что тот день давно миновал. – Мне кажется, что Колтрейн – идеальная пара для Джилли. Это был лучший оргазм в ее жизни. Во всяком случае, из тех, что я видела.

– Ах ты, негодница, – нежно пожурил ее Тед.

– В этом смысле ты тоже негодник, дорогой. У нас на глазах разыгрывается настоящее реалити-шоу. Причем оно намного интересней, чем те дешевые передачи, которые наши девочки смотрят по телевизору. Не понимаю, как можно зациклиться на передачах о погоде?

– Это намного интересней, чем уличные адреса. Район Мэлроуз не годится для приличных людей. И не старайся сменить тему разговора, лапушка. Мы говорили о Колтрейне, помнишь? Я ему не доверяю.

– Здесь я с тобой согласна, – проворчала Бренда. – Я никогда не утверждала, что он заслуживает доверия. Красивым мужчинам вообще нельзя доверять. Но мне кажется, что он подает большие надежды. Ему бы чуть-чуть исправиться, и тогда он стал бы идеальной парой для Джилли.

– Не для Рэйчел-Энн?

– Нет, – Бренда покачала головой. – Не для Рэйчел-Энн.

– Мы можем чем-нибудь помочь Джилли?

– Она пошла наверх. Теперь сидит в ванной и плачет. Она иногда это делает, когда думает, что никто ее не слышит.

– Может, мне пойти и убедиться… – предложил Тед, но Бренда не позволила ему даже закончить фразу.

– Держись от нее подальше, дорогой, – она шутливо погрозила Теду пальцем. – Я знаю, что тебе нравится Джилли, но ты принадлежишь мне.

– Конечно, – улыбнулся Тед. – Я просто хотел подразнить тебя, лапушка. Мне не хочется смотреть на других женщин. Тем более, когда они плачут под душем.

– Она до сих пор в ночном белье.

– Оно прекрасно демонстрирует ее формы. Мне всегда нравились статные женщины.

Бренда, миниатюрная женщина, полутора метров роста с небольшим, стукнула Теда по плечу.

– Веди себя прилично. Джилли хорошо себя чувствует под душем, скоро она выключит воду и ляжет в постель. И, наверняка, будет долго спать.

– А Колтрейн?

Тед кивнул головой в сторону мужчины, который по-прежнему сидел на диване и рассеянно смотрел в окно, за которым занимался рассвет.

– С ним тоже ничего не случится. Сейчас ему нужно о многом подумать. События разворачиваются вовсе не так, как он их запланировал. Обожаю такие истории!

– Неужели он посвятил тебя в свои планы, лапушка? – иронично спросил Тед.

– Нет, и, к сожалению, я не умею читать чужие мысли, дорогой. Я лишь знаю, что он появился в этом доме с определенной целью, но теперь его замысел с треском провалился. Теперь начнется самое интересное.

– Да уж куда интересней, – проворчал Тед. – Мне больше нравилось, когда в доме никто не жил. Тогда ты принадлежала мне одному.

Бренда улыбнулась.

– Сейчас я тоже принадлежу только тебе, дорогой. Так будет всегда.

Она наклонилась к Теду и нежно его поцеловала.

Сквозь жалюзи пробивался солнечный свет, рисуя на простынях тонкие полосы. Рэйчел-Энн не хотелось просыпаться. Ей было уютно, как никогда в жизни. Постель приняла ее в мягкие пуховые объятия. Температура была идеальной: не очень холодно, но и не жарко. Аромат кофе усиливал ощущение комфорта.

Рэйчел-Энн открыла глаза, но не спешила вставать, решив внимательно осмотреть комнату. Она лежала в постели одна и слышала, как в кухне кто-то звенит посудой. Рико.

Она закрыла глаза, твердо решив снова заснуть. Обычно она уходила сразу после секса. Как только усталый партнер засыпал, она тихонько покидала номер гостиницы.

Но на этот раз она первой заснула, как убитая, хотя они с Рико не занимались сексом. Они даже не поцеловались. Она спокойно заснула в объятиях Рико, а сейчас чувствовала себя так, будто ее выставили голышом, без прикрас. Как будто заставили устроить стриптиз на кофейном столике в гостиной.

Ей не хотелось с ним видеться. Она решила притвориться спящей, а потом, когда Рико уйдет, быстро покинуть квартиру. Ей даже не нужно будет встречаться с Рико в дальнейшем. Рэйчел-Энн ненавидела встречи АА, но если ей приспичит снова на них пойти, она выберет какое-нибудь другое место, как можно дальше от унитарианской церкви. Общества анонимных алкоголиков плодились, как кролики, в городе они встречались на каждом шагу.

Услышав, что Рико вышел из кухни, Рэйчел-Энн быстро закрыла глаза и притворилась спящей. Но аромат кофе усилился, и она не смогла устоять перед искушением.

– Вставай, Рэйчел-Энн. Я должен идти на работу, но перед этим хочу посадить тебя в машину и отправить домой. Это опасный район. Если я не буду за тобой приглядывать, ты можешь попасть в беду,

Она неохотно открыла глаза. Рико уже оделся, он даже успел принять душ и побриться, от него пахло мылом и шампунем. Он, несомненно, был самым красивым из всех мужчин, которых она когда-либо встречала.

Ей удалось изобразить улыбку.

– Через минуту меня здесь не будет, – пообещала она, натягивая на себя одеяло. В этом, в общем-то, не было нужды. Рэйчел-Энн была в нижнем белье, том самом нескромном нижнем белье, которое вчера она демонстрировала Рико. На столике по-прежнему лежала кучка презервативов, которыми никто не воспользовался. Рэйчел-Энн почувствовала, как ее лицо заливает густой румянец.

– Ты никуда не пойдешь, пока не поешь. Я приготовил тебе хороший завтрак, и если ты его даже не попробуешь, то я обижусь.

– Я не ем по утрам.

Пахло божественно. Чудесный аромат настоящего завтрака и кофе. В последний раз так пахло в La Casa, когда Рэйчел-Энн была еще совсем юной, а в кухне всем заправляла Консуэло.

– Сегодня тебе придется поесть. Ванная комната там. Я приготовил для тебя полотенце. Если хочешь – прими душ. Когда закончишь, завтрак будет уже на столе.

– Я не ем…

– По утрам, – закончил он за нее. – А я уже говорил тебе, что упрям, как осел?

Рэйчел-Энн дождалась, когда Рико вернулся на кухню. Ей почему-то не хотелось маячить перед ним в одном белье. Ее одежда, аккуратно сложенная, лежала возле кровати. Она схватила ее, стрелой помчалась в ванную и захлопнула за собой дверь.

Она долго стояла под душем. Ей нравился запах мыла и запах шампуня. Она рассеянно подумала о том, что, выйдя из ванной, будет пахнуть точно так же, как Рико.

Она не стала надевать на себя белье, просто смяла его и выкинула в мусорную корзину. Затем приоткрыла дверь, чтобы посмотреть, не удастся ли ей незаметно прошмыгнуть мимо кухни и выскочить из квартиры.

Не тут-то было! Рико дожидался Рэйчел-Энн у двери, в руках он держал ключи от ее автомобиля. Прежде она не обращала внимания на его руки. Она предпочитала вообще не уделять его внешности особого внимания. Рэйчел-Энн не любила рассматривать своих любовников. Это помогало держать их на расстоянии, делать отношения безличными.

Но ведь они с Рико не занимались любовью. И поэтому все выглядело иначе и приобрело некий внутренний, интимный смысл.

Сначала Рэйчел-Энн рассмотрела его руки. Они были изящными, почти безупречной формы, с длинными пальцами, очень красивые. Искусные, умелые руки, которые знают, как приласкать женщину.

Потом она обратила внимание на его лицо. Худощавое, интересное, скорей симпатичное, чем красивое, с карими глазами удивительной красоты. Рэйчел-Энн смотрела на Рико при дневном свете, и ее снова охватило странное чувство покоя и умиротворения.

Она подумала, что это все из-за запаха, чудесного запаха вкусной еды, который напомнил Рэйчел-Энн о беззаботном детстве. К тому же она провела спокойную ночь, проспала до самого утра, ни разу не проснувшись. Наверное, ей следовало обидеться на Рико за то, что он позволил ей уснуть, что ему ничего от нее не нужно.

Но она хорошо помнила прикосновение горячего, возбужденного мужского тела. Нет, Рико не занимался с ней любовью не потому, что ему этого не хотелось.

Заниматься любовью – Рэйчел-Энн редко употребляла это выражение, но сейчас поняла, что с этим мужчиной она бы занималась любовью. Она не ожидала, что дело примет такой оборот, она этого не желала…

Она отвела от него взгляд.

– Хорошо, накорми меня, – беззаботно сказала она. – А потом я поеду домой.

Рико приготовил на завтрак huevos rancheros, яйца по-фермерски. Она уже не помнила, когда в последний раз ела это блюдо. Один лишь вид яиц и острого соуса в столь ранний час должен был вызвать у Рэйчел-Энн чувство отвращения. А у нее пробудился волчий аппетит.

Уплетая яйца за обе щеки, она чувствовала себя на седьмом небе. Блюдо было вкусным, с необходимым набором специй, просто идеальным. Кофе крепкий, со свежими сливками, очень сладкий, со щепоткой корицы – как раз такой, какой любила Рэйчел-Энн. Она приготовилась вылизать тарелку дочиста, когда заметила, что Рико внимательно за ней наблюдает.

– Значит, ты не ешь по утрам? – тихо спросил он.

Рэйчел-Энн беспечно пожала плечами и взяла чашку с кофе.

– Ну что сказать? Все было очень вкусно. Кто научил тебя готовить?

– Мама.

Она со стуком поставила чашку на стол и с удивлением уставилась на Рико. Отдельные кусочки головоломки начали укладываться на свои места, хотя еще минуту назад она даже не подозревала, что это возможно.

На Рико была надета свободная футболка из белого хлопка. Рэйчел-Энн встала и задрала ее вверх, Рико и опомниться не успел. Впрочем, он не сделал попытки ее остановить. Татуировка была там, где ей надлежало быть, прямо под левой лопаткой. Со временем рисунок выцвел, но совсем не изменился: сердце, расколотое пополам молнией, а рядом ее имя, навеки врезавшееся в его плоть.

Рэйчел-Энн выпустила из рук футболку, внезапно ей стало холодно. Рико не спускал с нее чутких глаз.

– Ричард, – сказала она севшим голосом.

– Рико, – тихо поправил он и протянул ей руку. Красивую руку, которая часто ласкала ее в далеком прошлом. – Рэйчел-Энн…

Она отстранилась от него и шаткой походкой подошла к кухонной двери.

– Ты обманул меня.

– Нет, не обманул.

– Ты не сказал мне, кто ты такой…

– Я назвал тебе свое имя. Конечно, я знал, что оно ничего тебе не скажет. Для тебя я всегда оставался мексиканцем по имени Ричард, сыном кухарки и шофера. Таким как я, фамилия не нужна, – он говорил спокойно, без горечи, просто констатировал факт.

– Ты за мной следил.

– Ничего подобного. Ты пришла на собрание, и я сразу тебя узнал. Я ничего не забыл. В отличие от тебя.

– Ради Бога, я не видела тебя пятнадцать лет, – сказала она. – Каким чудом я могла тебя узнать?

– Ты не узнала, – спокойно сказал он. – Но ты не огорчайся, chica. Я на тебя не в обиде. Ты не могла меня узнать, а мне не хотелось напоминать о себе, чтобы тебя не вспугнуть. Ты сама сказала, что все это было очень давно. И не имело значения. В конце концов, я был не первым мужчиной, с кем ты спала. И не последним.

– Хорошо сказано, – холодно сказала Рэйчел-Энн.

– Не обижайся, ты знаешь, о чем я говорю. С тех пор ты дважды побывала замужем…

– Ты отстал от жизни, – прервала его Рэйчел-Энн. – Я только что развелась с третьим мужем. Да, ты был не первым, и уж, конечно, не последним. Я сама не упомню всех своих мужей, не говоря уже о любовниках и всех тех, с кем трахалась в ранней юности.

– Прекрати, – тихо сказал он.

– Что я должна прекратить? Не говорить слова «трахаться»? Но ведь мы с тобой делали именно это. Трахались всюду, в любое время, в разных позах. Вот чем занимаются в семнадцать лет! Мне очень жаль, что с недавнего времени ты потерял к этому занятию интерес. А вот я по-прежнему пользуюсь всяким удобным случаем.

Она надеялась, что заденет его за живое, что он обидится на нее за злые слова. Но Рико лишь улыбнулся.

– Я рад, что у тебя счастливая жизнь, Рэйчел-Энн.

– Пошел к черту! – пробормотала она и вышла из кухни. Ее босоножки стояли возле дивана, покрытого ярким пледом. Наверное, его сшила Консуэло. Где-то в ее комнате, надежно спрятанный, лежал такой же плед. Консуэло подарила его Рэйчел-Энн на шестнадцатилетие.

Рико стоял в дверях кухни. Он не пытался остановить Рэйчел-Энн, просто смотрел на нее. За пятнадцать лет он вытянулся и похудел, стал более жилистым. В возрасте шестнадцати лет Рико был сильным молодым красавчиком. Сейчас он превратился в мужчину удивительной красоты.

Рэйчел-Энн сунула ноги в босоножки, схватила ключи от машины, случайно сбросив со столика презервативы. Она бросила взгляд на разноцветные упаковки, лежавшие на полу.

– Пожалуй, я возьму их с собой, – сказала она легким тоном. – Думаю, мне не составит труда найти того, кто захочет ими воспользоваться.

Наконец-то ей удалось задеть его за живое, пробиться сквозь панцирь спокойствия и ангельского терпения. Рико сделал шаг в ее сторону, но сразу остановился. Он очень быстро взял себя в руки.

– Да ты настоящая провокаторша, Рэйчел-Энн! – улыбнулся он. – Оставь презервативы, мы используем их в следующий раз.

– Пошел на хер! – она сознательно выбрала грубое слово.

– В следующий раз.

Рэйчел-Энн пулей вылетела из квартиры, громко хлопнув дверью. По узкой лестнице она сбежала вниз, на улицу. В дневном свете район выглядел еще хуже, чем ночью. Возле ее БМВ топтались три подростка. Усилием воли Рэйчел-Энн собрала себя в руки и пошла к своему автомобилю, сжимая в руках ключи, высоко подняв голову и смотря прямо перед собой. Парни смерили ее заинтересованным взглядом. Она уже подошла к машине, когда один из юнцов преградил ей путь. Выглядел он устрашающе. Высокий, с накаченными мускулами, в куртке с символикой банды. На его щеке Рэйчел-Энн рассмотрела татуировку – три черных слезинки.

Внезапно послышался голос. Парень обернулся, сразу сбросив с себя грозный вид, и ответил по-испански. На тротуаре стоял Рико. Босой, хладнокровный, он полностью держал ситуацию под контролем.

Двое парней сразу же отошли от автомобиля, но тот, кто преградил ей путь, продолжал спорить с Рико. Рэйчел-Энн плохо знала испанский язык, но сразу поняла, что речь идет о ней и что Рико спокойным, но непреклонным тоном приказывает парню оставить ее в покое.

В конце концов, парень пожал плечами, поднял руки в знак капитуляции, а затем вежливо открыл дверцу автомобиля, приглашая Рэйчел-Энн занять место за рулем. Когда она села в машину, он аккуратно закрыл дверь и насмешливо поклонился.

Она дрожащими руками вставила ключ в зажигание, но с первого раза машина не завелась. Рэйчел-Энн была на грани срыва, еще немного – и она разрыдается у всех на глазах. Ну и пусть! Она будет сидеть в машине, пока все не разойдутся по своим делам. Может быть, она даже умрет с голоду. Хотя, если принять во внимание обильный завтрак, который она уплела в два счета, это произойдет нескоро. Странно, что, несмотря на злоключения сегодняшнего утра, Рэйчел-Энн до сих пор не стошнило. Но завтрак мирно улегся у нее в желудке, придавая ей сил и энергии.

Наконец, машина ожила. Рэйчел-Энн быстро вырулила на дорогу, чудом не столкнувшись с проезжавшим мимо грузовиком.

Она легко нашла обратную дорогу и в скором времени уже катила по бульвару Сепульведа. Рэйчел-Энн с испугом подумала, что вернуться обратно ей тоже не составит труда. Чтобы отвлечься от странных мыслей, она включила радио на полную громкость. Услышав голос Рикки Мартина, исполнявшего песню на испанском языке, Рэйчел-Энн сразу выключила приемник. Ей не хотелось думать ни об испанцах, ни о сексе, но, слушая Рикки Мартина, не думать о том и другом было просто невозможно.

Рэйчел-Энн ехала в утреннем потоке машин по направлению к Бульвару Заходящего Солнца. Она понимала, что погорячилась, что расстроилась по пустякам. Она не могла запомнить даже половины всех тех мужчин, с которыми спала в своей жизни. Вполне вероятно, что кто-нибудь из них мог снова очутиться в ее постели. Что поделаешь, она не умела учиться на собственных ошибках.

Вот только Ричард… Рико… не был ошибкой. Он не был случайным гостем в ее постели. Он был молод, горяч и влюблен в нее до безумия. Она тоже любила его. Хотя и недолго.

Черт возьми, она даже не помнила, почему они расстались. Конечно, им пришлось скрывать свои отношения. Консуэло и Хайме никогда бы не одобрили любовной связи сына с хозяйской дочкой. Конечно, они любили Рэйчел-Энн, но как истинные католики, мечтали, чтобы единственный сын нашел себе невинную девицу из порядочной, католической семьи.

Рэйчел-Энн теоретически была католичкой, но веру, как и девственность, утратила задолго до того, как приехала в La Casa. Она совершенно не подходила на роль жены для Рико.

Бабушка не обращала на них внимания. Джилли по-детски радовалась, что знала о ночных вылазках старшей сестры, даже была ее тайной сообщницей.

Может, Рико ей надоел? Может, она встретила кого-то другого и разбила парню сердце? Что произошло?

Наконец, Рэйчел-Энн вспомнила. Она также вспомнила, почему так отчаянно стремилась забыть о Рико и обо всем, что их связывало в прошлом. Ей вдруг стало холодно, а желудок свело судорогой, как от воспоминаний, так и от huevos rancheros.

Как всегда, виноват был Джексон. Она не знала, откуда он обо всем узнал, ведь даже те, кто жил в La Casa – бабушка, Консуэло и Хайме – ни о чем не догадывались. Она пришла к выводу, что отец нанял кого-то за ней шпионить. Джилли ни за что бы ее не выдала, а Дин в то время учился в военной школе и ничего не знал о похождениях старшей сестры.

Как бы то ни было, Джексон обо всем разнюхал. Ярость его не имела границ. В La Casa отец никогда не появлялся, говоря, что дом наводит на него тоску. Поэтому он вызвал Рэйчел-Энн в свой кабинет. Там он спокойно и деловито перечислил даты и точное время ее встреч с Рико, а также детально описал то, чем они занимались. Как всегда, отец говорил холодно, отрывистыми фразами, он не стеснялся в выражениях, называл вещи своими именами. Рэйчел-Энн сидела, сжавшись в комок, в ужасе от всего происходящего.

В конце Джексон объявил, что забирает дочь из La Casa. Впредь она будет жить в его городском доме. Ей запрещалось видеться и разговаривать с сестрой и братом. Она шагу не могла ступить без разрешения Джексона.

Один раз ей удалось сбежать; когда стемнело, она поехала в La Casa на попутной машине. Ворота были закрыты. Но Рэйчел-Энн знала, в каком месте можно перелезть через ограду. Она без труда попала на территорию усадьбы. Там она узнала, что несколько месяцев назад Консуэло и Хайме уволили без предупреждения. Они исчезли вместе со своим сыном.

И еще она вспомнила, что тогда не раз задавала себе вопрос, а вдруг Джейсон приказал их убить? Рэйчел-Энн не сомневалась, что он на это способен. В отличие от Джилли и Дина, у нее не было никаких иллюзий относительно Джексона.

Разумеется, она не была настолько глупа, чтобы спрашивать его о таких вещах. У нее даже хватило ума, чтобы обо всем забыть, и никогда не вспоминать об этих людях.

Но сейчас земля сделала оборот, и он снова появился в ее жизни. Ричард… Нет, Рико, с его красивыми руками и бархатным голосом.

Давным-давно ей преподали хороший урок. Но она о нем забыла. А все потому, что Рико ее обманул. Если бы она знала, кто он на самом деле, то бежала бы от него без оглядки. Рэйчел-Энн знала, что встречи анонимных алкоголиков до добра не доведут. Знала, но не послушалась своего внутреннего голоса. Хотя…

Может, это внутренний голос посоветовал ей вчера вечером пойти с этим мужчиной? То заветное, что жило глубоко в ее душе, то, что не умерло за все эти годы.

Нет, она не выпустит это чувство на волю. Она ненавидела боль – жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на страдания. Ей больше по душе беспамятство. Полное забвение. И покой.

Рэйчел-Энн свернула на шумную улицу, ведущую к La Casa. Если ей хочется мира и покоя, то La Casa de Sombras – последнее место, где их можно найти.

А существует ли на земле то место, о котором я столько мечтаю, куда стремится моя душа, подумала Рэйчел-Энн.

Нет, такого места не было.