Текст книги "Лабиринты лжи"
Автор книги: Энн Стюарт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 8
Ощущение воды, обволакивающей тело, не покидало ее, кода она уже лежала, разметавшись в полудреме, на белых простынях узкой кровати. Она чувствовала, как соленая вода поддерживает ее, выталкивает наверх, пока она медленно перемещается в ее глубинах. Эммет плыл рядом, время от времени направляя ее, прогоняя ее страхи и указывая на что-то интересное. Их тела, руки и ноги соприкасались в немом подводном балете, свидетелем которого был лишь теплый Тихий океан.
– Ну и жара, не уснуть, – проворчала она, ворочаясь и взбивая кулаком свою горячую влажную подушку.
Бессонница измучила ее почти до слез. Был уже третий час ночи. Первый раз они с Эмметом легли в одно время, и он, конечно, теперь крепко спал. Только Рейчел все не спалось.
Наконец ей надоело ворочаться с боку на бок и она села, обхватив руками колени, и уставилась в темное окно. Может быть, ей не спалось от счастья. День прошел великолепно, и Эммет был само очарование. Они плавали и ныряли до вечера. Если он поставил себе цель загладить свою вину перед ней, то он ее достиг на все сто. Однако она заметила, что при взгляде на нее его карие глаза нет-нет да омрачались тенью, на лице мелькала настороженность. Он хотел ее доверия, и она доверяла ему всем сердцем, со всем пылом так долго копившейся любви. Но почему он ей не доверял?
Внезапно в темноте раздался какой-то сдавленный звук, похожий на стон. Она насторожилась и прислушалась. Может быть, это некий зверь, что бродит в кустах возле дома? Звук раздался снова, уже громче. Это точно не Эммет, соображала она, он не выходил из своей комнаты. Неужели он спит так крепко, что не слышит, как снаружи воет дикий зверь, собираясь порвать ее в клочья?
«Прекрати, – сказала она себе, – трусиха. Всего-то и нужно, что встать, включить свет и пойти разбудить Эммета. Он проверит, все ли в порядке. Если ты выжила во время перелета и подводного плавания, то ты не умрешь и сейчас». Она встала с кровати, стараясь двигаться бесшумно, чтобы не привлекать внимания их ночного посетителя, накинула легкую ночную рубашку, поскольку из-за жары ложилась спать голой, и вышла в коридор, неслышно ступая босыми ногами. Дом был залит ночным светом. Старый диван и стулья, как часовые, стояли на страже ночной тишины. У двери Эммета она остановилась, постучала и тихо позвала:
– Эммет!
Ответа не было. На мгновение Рейчел испугалась, что он опять уехал куда-нибудь в бар, когда она уснула, и бросил свою маленькую сестренку на растерзание монстру, который рычит и стонет…
Еще один громкий стон, на этот раз прямо из-за двери Эммета. Отбросив последние сомнения, она повернула ручку двери и вошла в темную комнату.
– Эммет? – снова позвала она.
Он лежал поперек кровати, без рубашки, но, к счастью, в джинсах. С первого взгляда казалось, что он крепко спит, однако его тело было покрыто липким потом и сотрясалось от судорог, так что кровать ходила под ним ходуном. Он бредил, голова его моталась из стороны в сторону. Сброшенные им подушка и простыни валялись на полу. По-видимому, его мучили кошмары. Ей стало ясно, откуда происходили эти шум и стоны.
– Эммет, проснись, – сказала Рейчел тревожным шепотом.
Он продолжал метаться, не слыша ее. Она снова позвала, громче, но он не реагировал. Она не знала, что ей делать. Растолкать его или уйти, пока он не проснулся и не увидел ее у себя в комнате?
И тут он сел и уставился на нее невидящим взглядом.
– Нет, не надо, – пробормотал он голосом полным такой боли и муки, что она не выдержала, бросилась к нему и обняла.
Он испуганно вздрогнул, но затем, наверное окончательно проснувшись, узнал ее, расслабился и уткнулся головой в ее мягкую грудь, пока она баюкала его и шептала какие-то нежные бессмысленные слова, какие сама мечтала услышать, когда становилось одиноко и страшно.
– Ничего, ничего, Эммет, все хорошо. Я с тобой, – ворковала она, чувствуя, как напряжение покидает его горячечное тело. Ей страстно хотелось увидеть его лицо, чтобы понять, нужно ли ему все это, или он просто терпит и ждет, чтобы она ушла.
– Не бросай меня, – вдруг послышался в тишине его хриплый шепот. – Не бросай меня, – повторил он, прижимаясь к ее груди.
Любовь и облегчение наполнили ее.
– Никогда. Я никогда и ни за что тебя не брошу.
Он нуждался в ней, хотел, чтобы она была с ним. Впервые за много лет она почувствовала, что кому-то нужна. Между тем он задышал глубоко и ровно, и она с изумлением поняла, что он снова уснул, но теперь спокойным сном без кошмаров.
Конечно, нельзя было поручиться за то, что они не вернутся. Рейчел обещала не бросать его, и она его не бросит, пусть ей придется не спать всю ночь. Это не важно. Она будет стеречь его покой. Но что же в прошлом так мучило его, возвращаясь во сне в виде кошмаров? Конечно, она не станет приставать к нему с расспросами. Она подождет, когда он сам ей обо всем расскажет. Ей было достаточно того, что он хотел быть с ней, что он в ней нуждался.
Счастливо вздохнув, она прилегла на кровать рядом со спящим Эмметом, не разжимая объятий. Признаться, ей не хотелось бы заснуть в такое время, чтобы не проспать эти драгоценные моменты близости, случавшейся так редко. Вновь ее посетило блаженное чувство, что она вернулась домой. Она улыбнулась в темноте и в ту же секунду уснула.
Когда несколько часов спустя Эммет проснулся, в носу у него щекотало от запаха жасмина. Он нисколько не удивился, ибо и во сне и наяву его преследовали образы Рейчел. Но что это? Что-то теплое, мягкое и тяжелое привалилось к его груди, что-то пошевелилось и сонно засопело, когда он повернулся на бок. Он едва не застонал от безысходности, когда понял, что он не один в своей большой старинной кровати. Рядом лежала Рейчел, спящая глубоким невинным сном.
«Черт побери, сестренка, – подумал он с отчаянием, – зачем ты забралась ко мне в кровать? Я не хочу делать этого с тобой, видит Бог, но не уверен, что смогу сдержаться. И даже если я знаю, что это не инцест, ты-то не знаешь! И я не уверен, что смогу выкроить время для объяснений».
Он быстро вскочил с кровати, но ухитрился сделать это так, что Рейчел, едва пошевелившись, снова уснула. Он стоял, смотрел на нее и медленно вспоминал. Наверное, ему снова приснился кошмар. Нескоро он забудет эти полгода в крошечной камере, забудет звуки и стоны в ночи, последнюю встречу с Делани…
А Рейчел пришла, чтобы прогнать его кошмар. Но почему-то эта мысль не принесла ему утешения. Она лежала на его кровати, само доверие и невинность, готовая отдать ему все, что у нее есть. Будь он и вправду таким мерзавцем, каким он иногда себя подозревал, он смог бы заманить ее к себе в постель без лишних объяснений. Пусть бы считала, что совершает инцест, это ее проблема. Он достаточно хорошо знал женщин, чтобы догадываться, что она его хочет, хотя бы и неосознанно. Но рано или поздно и она это поймет. И что же она сделает? Убежит? Или заподозрит, что он и не брат ей вовсе?
Нет, нельзя так рисковать. Он и так допустил слишком много ошибок. Он позволил ей остаться, он разоткровенничался с ней, как ни с одной женщиной. А не сошел ли он с ума? Не считает ли он Рейчел Чандлер своей младшей сестрой? Какая глупость, однако. Он отлично знал, что питает к Рейчел не вполне братские чувства, и хуже всего, что это было не чисто физическое влечение, как, допустим, к Милии и десяткам женщин вроде нее. Рейчел была особенная, и, как бы он ни старался этого не замечать, этот факт твердо засел у него в голове. Если он пустит дело на самотек, то ему придется распрощаться с планами, которые он вынашивал пятнадцать лет. И чего ради? Как только Рейчел узнает правду, она возненавидит его. Что ж, чему быть, того не миновать. А пока он может наслаждаться тем, что есть. Смотреть на ее длинные ноги и высокую грудь, видеть эту смущенно-капризную гримасу на ее выразительном лице. Недолго уже осталось.
Возвращаясь с пляжа после купания, он увидел на своем крыльце фигуру в белом костюме. Он не был в настроении общаться с Харрисом Чандлером в столь ранний час, о чем ясно говорил его взгляд исподлобья, которым он поприветствовал гостя.
– И принесло же тебя в такую рань, – проворчал он.
Харрис занял самое удобное кресло. Он сидел развалившись и держал чашку кофе в подрагивающей руке. Его обычно красное лицо было бледным, будто от недосыпа, глаза налились кровью.
– Доброе утро, племянничек, – с улыбкой поздоровался он. – Отойди подальше, а то с тебя течет. Я только что почистил костюм. У тебя есть полотенце?
– Нету. – Эммет плюхнулся на соседнее кресло и взял чашку с кофе, которую ему протянул Харрис. Кофе был бледный и сладкий. Он такой не любил, но промолчал, не желая лишний раз спорить по пустякам. Если Харрис Чандлер встал раньше полудня, значит, что-то стряслось. – Ты зачем явился, Чандлер?
– Вижу, ты мне рад, – печально пожурил его старик. – Вчера вечером я кое-что узнал. Потрясающие новости. Я горю от нетерпения поделиться ими с тобой. Ты тоже будешь в восторге. Где, кстати, сестренка?
– Спит. Что за новости?
– Я заметил, что дверь ее комнаты открыта и кровать ее пуста, – безмятежно продолжал Харрис. – Где же она спит?
– Это тебя не касается.
– Вот те раз! Я надеюсь, ты не забыл, что она тебе вроде как сестра? Если, конечно, ты ей не проболтался.
– Она по-прежнему думает, что я ее брат. – Эммет поперхнулся густым сладким кофе.
– Слава богу. Так где же она спит?
Эммет в упор взглянул в глаза с красными воспаленными веками.
– На моей кровати. Есть еще вопросы? Харрис не впервые слышал этот тон и, будучи в душе трусом, сразу пошел на попятный.
– Ладно-ладно, малыш. Это, в конце концов, твое дело. Просто мне бы не хотелось, чтобы Рейчел страдала. Ей не особенно везет в любви. Она слишком доверчивая. Я не хочу, чтобы ее доверие обманули еще раз.
– Ты сам принимаешь участие в этом обмане, – напомнил Эммет. – Повторяю: что за новости?
– Эммета Чандлера видели на острове, – ответил Харрис после недолгой заминки. – Настоящего Эммета Чандлера.
– Кто его видел? Откуда ты знаешь?
– Из надежного источника. Тут есть один священник, который…
– Доброе утро, дядя Харрис. – В дверях стояла растрепанная после сна Рейчел, весело щурясь в лучах утреннего солнца. В ее широкой любящей улыбке, обращенной к Эммету, не было ни тени смущения или неловкости. – Так что же священник?
Глава 9
Харрис Чандлер приветливо поздоровался с племянницей:
– Доброе утро, дорогая. Ты чудесно выглядишь. Гавайи идут тебе на пользу.
Рейчел улыбнулась, прошлась по крыльцу на своих длинных загорелых ногах и села на ручку кресла Эммета.
– Мне идет на пользу общение с братом, – заметила она. – А кофе, кстати, опять ужасен. Как можно варить такую бурду, живя среди кофейных плантаций? А вчера был такой вкусный. Я думала, ты перевернул новую страницу.
– Моя новая страница не слишком длинная, детка, – лениво улыбнулся он. – Наверное, тебе придется вставать раньше и самой готовить кофе.
Рейчел содрогнулась от ужаса:
– Ну уж нет. Кофе того не стоит. Я лучше куплю растворимый.
– Обижаешь, – проворчал Эммет, – как бы ни был плох мой кофе, он все равно лучше растворимого.
– На вкус и цвет… – Она привалилась к его плечу. – А почему ты так рано, дядя? Я думала, что ты, как все Чандлеры, любишь поспать с утра.
– Не все Чандлеры до полудня валяются в постели, – возразил дядя Харрис.
– Только те, которые могут себе позволить, – добавил Эммет, вдыхая аромат жасмина, исходящий от гривы волос, упавших на его лицо. – Харрис просто пытается вернуть меня в лоно церкви, хотя сам не ходил к мессе лет двадцать пять. Я посоветовал ему не лезть в чужие дела, а он не хочет слушать.
– Понимаешь ли, Рейчел, – Харрис подался вперед, – пусть бы он был агностиком, но после всех его языческих заскоков – то индийский ашрамы, то какие-то индейские ритуалы, то поклонение попугаям в джунглях – душа бедного мальчика подвергается смертельной опасности. Это гораздо хуже, чем несколько лет не посещать церковные службы.
– Бедный мальчик обойдется без твоих подсказок, – заявил Эммет. – Я не хочу идти в церковь, я не хочу встречаться с этим дурацким священником, я хочу лежать на пляже со своей сестренкой, вот и все.
Харрис сердито посмотрел на него, а Рейчел ничего не заметила, по привычке поглощенная Эмметом.
– Я знакома с отцом Фрэнком, если о нем речь, – сказала она. – Он очень милый человек. Он, кстати, меня сюда и довез.
– Вот как? – вдруг всполошился Харрис. – Любопытно! Где же вы познакомились?
– В самолете из Оаху. Он обещал как-нибудь приехать в гости. Он очень интересуется Эмметом. Думаю, мне самой стоит к нему заскочить. Я обещала держать его в курсе.
Эммет и Харрис переглянулись.
– Отличная идея, Рейчел! – одобрил дядя. – Я вообще-то собирался забрать у тебя брата на денек. Нам нужно съездить по юридическим делам. Скука страшная, и тебя это не касается. Ты возьми, пожалуй, машину и поезжай к этому священнику. Встретимся в баре часов в семь, идет?
– О нет, я хочу с вами, – заныла Рейчел, которой не хотелось покидать Эммета ни на минуту – Отцу Мерфи я пошлю бутылку местного вина – дам ему знать, что со мной все в порядке.
– А я думаю, тебе стоит съездить к этому отцу Мерфи, – сказал Эммет. – Замолви там за меня словечко, может быть, он спишет мне мои грехи заочно. Только надень что-нибудь поскромнее, дабы не смущать святого отца.
Она встала и потянулась, не видя болезненного голода в глазах Эммета.
– Это лишнее. Отец Мерфи – такой душка, но секс-символом я бы его не назвала. Словом, мы сумеем побороть искушение. Я точно не могу поехать с вами?
– Точно, детка. Это для тебя слишком скучно. Будь осторожна, если пойдешь на пляж. Несмотря на загар, ты можешь сильно обгореть, так что следи за солнцем.
– Есть, сэр! – Она наклонилась и чмокнула его в щеку. Губы ощутили тепло его кожи, пахнущей лаймом – как его пена для бритья – и морем. Его ресницы на мгновение сомкнулись. – Увидимся в семь.
Провожая ее взглядом в прохладный полумрак коттеджа, каждый думал о своем. Наконец Харрис заговорил:
– Ты думаешь, это было мудрым решением, малыш? Посылать ее, образно говоря, в логово льва?
– То есть? – Эммет вытянул ноги и задумчиво посмотрел в океан. – Ты имеешь в виду, что этот священник видел Эммета? Настоящего Эммета, не твоего покорного слугу.
– Так говорят. Сам он, естественно, помалкивает. Тайна исповеди, все дела. Но двоюродный брат бармена работает в церкви, и он слышал, как священник разговаривал с человеком по имени Эммет. Том Моко видел этого человека и говорит, что это не тот оборванец, с которым мы иногда сидим в баре. Хотя, наверное, похож.
– А твой бармен не врет? – спокойно поинтересовался Эммет. Ну вот, началось. Почему это не случилось раньше, до того, как приехала Рейчел и осложнила ему жизнь?
– Не больше, чем любой другой бармен. – Харрис вздрогнул, допивая кофе. – Знаешь, она права. Кофе отвратный.
– А я считаю, что она не зря туда съездит, – сказал он, подумав.
– Да? Почему?
Эммет повернулся и посмотрел на Харриса.
– Если мы хотим найти настоящего Эммета, то Рейчел поможет нам его найти. Он клюнет на нее.
– Какая расчетливость! А я-то думал, тебе дорога твоя сестренка.
– Деньги дороже.
– Вот как? А ты никогда не задумывался, настолько нам невыгодно появление настоящего Эммета? Во-первых, если он скрывается сейчас, то не без причин. Пусть себе сидит тихо и не высовывается. Во-вторых, если он объявится, то-то будет с ним мороки! Чего только будет стоить убедить этого старого хиппи отдать деньги родственникам, а не в какой-нибудь кришнаитский притон! Может быть, не стоит его искать? Пусть все идет так, будто ты и есть Эммет, который через несколько месяцев ненароком упадет со скалы в море.
– Нет, – упрямо возразил Эммет.
– Почему нет? Это решит все проблемы разом. Тем более что ты не прочь пожертвовать Рейчел.
– Слишком поздно. Вопрос больше не стоит, жив он или нет, поскольку он посылал ей подарки ко дню рождения. К тому же его недавно здесь видели. Он появится, Харрис, и мы должны быть к этому готовы.
– Возможно. Но не забывай, что я знаю своего племянника, а ты его не знаешь. Я не уверен, что он всплывет, совсем не уверен. А если всплывет, то ненадолго. Помутит воду и снова исчезнет. А на Рейчел ему плевать, как и нам. Иначе он бы уже давно ее нашел.
– Бедняжка Рейчел, – пробормотал Эммет, закрывая глаза.
– Ничего, переживет, – хладнокровно отвечал Харрис. – Ей не впервой. – Жгучее презрение, с каким Эммет посмотрел на своего собеседника, пронзило бы даже его толстую шкуру, если бы он не был так занят тем, что счищал воображаемые пылинки со своего стерильного костюма. – Не беспокойся, малыш. Наслаждайся пока своей тропической идиллией. Я не сомневаюсь, что Рейчел вскоре снова найдет предлог, чтобы залезть к тебе в постель. И тогда ты уж решишь, как себя вести. – Он встал и начал спускаться по ступеням. – Признаться, я удивляюсь своей племяннице. Не ожидал от нее таких извращений. Я всегда считал ее милым застенчивым созданием. Не представляю, что сказала бы ее бабка…
В следующее мгновение Харрис уже лежал, распластавшись, на земле с полным ртом песка. Непроницаемая маска на лице Эммета, нависшего над ним, была более устрашающа, чем выражение самого сильного гнева.
– Не смей так говорить о Рейчел, – произнес он обманчиво ласковым тоном.
Он не уточнил, что в таком случае будет с Харрисом, но Харрис и без угроз все понял. Он неуклюже поднялся, отплевываясь и отряхивая испорченный костюм.
– Надо же, какой я неловкий. Жду тебя в машине, – пробормотал он и, боясь взглянуть на Эммета, поковылял к своему огромному кондиционированному «линкольну», который арендовал для перемещений по острову.
Эммет медленно разжал кулаки и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Давно он так не злился, очень давно. Эта вспышка гнева удивила и встревожила даже его самого. Так нельзя. Он должен держать себя в руках, или он рискует все потерять. И все из-за пары карих глаз и сладких губ, слаще которых он в жизни не пробовал.
Необходимо вернуть себе былое хладнокровие. Однако Рейчел Чандлер обладала удивительным качеством воспламенять его обычно холодный как лед гемоглобин.
Он бесшумно вошел в дом, чтобы не потревожить Рейчел. Его комната была пуста. Он быстро переоделся и выскочил во двор, где его ждала машина. Не было времени для размышлений, для мыслей о Рейчел. Ни сейчас, ни потом. Он должен об этом помнить.
Харрис высунулся из пассажирского окна:
– Поведешь ты, малыш. Мне надо немного прийти в себя.
Эммет усмехнулся дико, почти страшно, от чего Харрису не стало легче, сел за руль и дал задний ход.
Глава 10
– Это одна из самых старых церквей на острове, – с гордостью говорил отец Фрэнк, показывая ей белое отштукатуренное здание. Церковь была маленькая, простая, совсем без украшений. – Говорят, именно здесь служил отец Дамиан, прежде чем отправиться в колонию прокаженных на Молокае. Мне очень повезло с местом службы.
– Согласна, – улыбнулась Рейчел, – вокруг такая тишина и покой.
– А вас что-то беспокоит, Рейчел? – спросил отец Фрэнк.
С прошлого раза он ничуть не изменился – круглое, красное от жары лицо, круглый живот под черной рясой, огромная лысина, блестящая от пота.
Рейчел натянуто рассмеялась и провела рукой по распущенным волосам. Напрасно она не заплела их в косу, теперь ее плечи и шея изнывали от жары.
– Как вы догадались?
– Это моя работа. Когда я вас видел в прошлый раз, вы не были так задумчивы.
– Возможно.
Вдруг что-то промелькнуло и скрылось позади церкви.
– Что это было? – насторожилась Рейчел.
– Один из моих помощников, – ответил отец Фрэнк. – Идемте в сад. Там никто не помешает нашему разговору. А может быть, вы хотите исповедоваться? – Его маленькая пухлая рука указала на исповедальню, но Рейчел отрицательно качнула головой. Она не была сейчас готова к скрупулезному копанию в душе, которого требовала исповедь.
– Я хочу посмотреть сад, – пробормотала она и снова покосилась туда, где исчез якобы помощник отца Фрэнка. Она последовала за дородным священником в тенистый сад и забыла о нарушителе их уединения, погрузившись в свои проблемы.
– Скажите, Рейчел, это брат послал вас сюда? – спросил отец Фрэнк, когда они сели на скамью под раскидистым свечным деревом.
– Почему вы так думаете? – удивилась Рейчел. Еще больше она удивилась, поняв, что так оно и было.
– Просто интересно.
– Он предложил, чтобы я заехала к вам. Я думаю, у него нет особых причин посылать меня к вам. Вы ведь с ним незнакомы?
– Нет. Но вы ведь из-за него приехали?
– И да и нет. Я приехала не потому, что он предложил. Я обещала держать вас в курсе… Но раньше я была слишком занята.
– Конечно. Вы столько лет не видели брата. Я понимаю, – закивал отец Фрэнк. – Ну и как у вас идут дела? Такой он, каким вы его помнили?
– Нет, – машинально ответила она, но затем поправилась: – То есть все хорошо, даже лучше, чем я ожидала, но он сильно изменился. Конечно, за пятнадцать лет я могла много позабыть. И все же… есть в нем что-то… пугающее, святой отец. И одновременно притягательное. Вот что меня беспокоит.
– Беспокоит? Почему? – У него был такой мягкий, умиротворяющий голос, который располагал к откровенности, и Рейчел отбросила последние сомнения.
– Я люблю его. Я люблю его так, как никогда и никого не любила. Уж не знаю отчего. У нас нет ничего общего, разве что какие-то доисторические воспоминания, он циничный и замкнутый человек. Наверное, во мне говорит зов крови.
– Может быть. Люди столетиями пытаются дать определение любви, но никто до сих пор точно не знает, что это такое. Любовь может существовать как между совершенно разными людьми, так и наоборот. Почему же ваша любовь к брату не дает вам покоя, Рейчел? – Он ласково тронул ее за руку.
– Вы полагаете… А может ли быть такое, что я слишком его люблю?
– Не думаю, что любовь может быть слишком велика, – усомнился он. – Вы боитесь, что требуете от него чересчур много времени и внимания? Если вы искренне любите его, то вы должны помнить, что ему необходимо личное пространство.
– Я не о том, – вздохнула она. – Я совсем о другом. Видите ли, отец Фрэнк, сейчас мне не интересны другие мужчины. От одной мысли о моем бывшем женихе мне становится не по себе. Я не хочу иметь рядом мужчину, не хочу, чтобы мужчина меня касался. Если это не мой брат. – Она произнесла это, и мир не рухнул. Она украдкой взглянула в лунообразное лицо отца Фрэнка, ожидая увидеть там шок, отвращение и осуждение. Но вместо того она увидела там сочувствие и даже тень доброй улыбки.
– Другими словами, вы боитесь, что не просто любите своего брата, но влюблены в него как в мужчину? Что ж, ничего удивительного, что он завладел всеми вашими чувствами. Он ваш самый близкий человек, которого вы не видели пятнадцать лет. Конечно, при вашем одиночестве вы набросились на него, как голодающий на пищу. Это пройдет, Рейчел. Физическое влечение со временем угаснет, когда вы привыкнете к нему. Если он, конечно, снова не исчезнет.
– Он останется со мной! – Рейчел вдруг испугалась, как бы брат и в самом деле не исчез, не растворился в джунглях Кауайя, не сказав никому ни слова. Нет, даже подумать о таком страшно. – А почему вы предполагаете, что он исчезнет?
– Судя по его привычкам. Он, кажется, не склонен засиживаться подолгу на одном месте. Он, конечно, останется, пока не получит наследство… Возможно, это подтолкнет его к тому, чтобы пустить корни… Не из-за денег ли он вдруг объявился?
– Так он говорит, – неуверенно согласилась Рейчел. – Хотя это совсем не в духе Эммета. – Она подняла несчастные глаза на отца Фрэнка.
– И вот когда вы привыкнете к его присутствию, вы вновь начнете обращать внимание на достойных молодых людей вокруг вас.
– А если нет? – Она закрыла глаза, представляя себе крепкое, сильное тело Эммета.
Отец Фрэнк потрепал ее по руке.
– Поверьте мне на слово, Рейчел. Не беспокойтесь. Вам не грозит совершить никаких смертных грехов с вашим братом. Чем скорее вы перестанете об этом думать, начнете воспринимать это спокойно, тем скорее оно пройдет.
– Я очень надеюсь, – безо всякой уверенности в голосе сказала она. Ей хотелось верить ему, но она не осмеливалась.
– Вам стоит почаще отвлекаться. Поезжайте сейчас на пляж в Хане. Загорайте и медитируйте.
– Вы говорите как мой брат, – рассмеялась она. – Он увлекся медитацией задолго до того, как она вошла в моду. Именно так я и собралась провести день – лежа на пляже и забыв обо всем, кроме гавайских красот. Одобряете?
Он великодушно кивнул:
– Отличный план. Но будьте осторожны – как бы вам не обгореть на солнце.
Рейчел рассмеялась и встала.
– С вами и братом мне не о чем волноваться. Он буквально силой заставляет меня мазаться солнцезащитным кремом. Обещаю, все будет в порядке.
– Что ж, надеюсь. И приезжайте повидаться перед моим отъездом.
– Вы уезжаете? – удивилась она.
– Да, меня переводят в Сальвадор. Я всегда мечтал служить там. Жизнь там очень простая, даже примитивная.
– И опасная, наверное?
– Все может статься, – спокойно отвечал отец Фрэнк. – Единственное, чего мне хотелось бы перед отъездом – а я уеду не ранее чем через нескольких недель, – так это убедиться в том, что вы счастливы. Иначе присылайте вашего брата ко мне, и я с ним разберусь.
– Это вряд ли, – задумчиво возразила Рейчел, – с Эмметом непросто разобраться.
– На этот случай у меня припасено несколько надежных средств, – улыбнулся он. – Священники не так просты, как кажется. – Он встал и снова взял ее за руку. – Берегите себя, Рейчел.
Рейчел вдруг порывисто и крепко обняла его. В отличие от Эммета, отец Фрэнк не был шокирован и не отшатнулся, а тоже обнял ее.
– Идите с миром, Рейчел, – прошептал он.
Пляж в Хане представлял собой широкую полоску глубокого белого песка, густо усыпанную телами загорающих. Увидев это, Рейчел хотела было поехать на маленький частный пляж, где они были с Эмметом, но потом передумала. Как бы ей ни понравилось плавать с маской и трубкой, рассматривая подводный мир, одиночное плавание было для нее давним табу. Кроме того, Эммет отгонял медуз и прочих тварей, а без него она немедленно станет добычей какой-нибудь акулы.
Выполняя обещание, данное отцу Фрэнку, она обмазалась кремом от солнца и улеглась на песок с целью расслабиться и наслаждаться, выкинув из головы все мысли, осложняющие ей жизнь. «Это, наверное, гормоны играют, – думала она, – или нервы. Чем меньше уделять внимания этому странному преступному томлению, тем скорее оно пройдет».
Через некоторое время она почувствовала, что кожу на спине щиплет и жжет. Либо крем оказался слабой защитой от гавайского солнца, либо она поленилась хорошенько намазаться, но только спина у нее обгорела. Она села, натянула свою большую футболку, и тут ее осенило. Она уже не верила словам отца Фрэнка. Не верила, что мучительное чувство вины утихнет и позволит ей счастливо жить рядом с братом. И потому она решила сделать то, чего никогда не делала раньше: подцепить привлекательного одинокого мужчину в баре и погасить с ним свой гормональный всплеск. Ей хватит одной бурной ночи, чтобы перестать вожделеть родного брата.
Плохо только, что самым привлекательным одиноким мужчиной в баре, конечно, будет Эммет. Но она заранее была готова к тому, что придется удовлетвориться вторым номером. Теперь, когда она знала, что ей делать, вставал вопрос, насколько ей это удастся. Ее сексуальный опыт составляли несколько подростковых увлечений, скучный аспирант из Беркли и спортсмен Ральф. Она никогда не ходила в бар знакомиться, а потому понятия не имела, как подцепить мужчину.
Что ж, настала пора учиться, ради собственного блага и блага Эммета. Первым делом по пути домой надо заехать в магазин и купить подходящее платье. Что-нибудь действительно притягивающее взгляд. Обязательно глубокое декольте. Яркий макияж, цветок в волосах.
Распрямив плечи, она зашагала к машине. И если она чувствовала себя скорее жертвенной девственницей, чем развратницей в предвкушении ночи плотских удовольствий, то сама была виновата.
