Текст книги "Лабиринты лжи"

Автор книги: Энн Стюарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 2

Его лицо блестело от пота, расстегнутая донизу рубашка цвета хаки промокла насквозь, струйки влаги стекали по спине. «Где же эти чертовы пассаты, когда они нужны?» – думал человек, выдающий себя за Эммета Чандлера, щурясь под слепящим солнцем на пляже. Сыпучий песок жег его босые ступни.

Возможно, ему стоило начинать шевелиться, чтобы жизнь завертелась, иначе он рисковал навсегда застрять на этих сонных островах. Не то чтобы он не заслуживал несколько месяцев покоя, но сейчас просто было не время. Зуд в ладонях, напряжение безветренного полудня, тревожные предчувствия, заставлявшие его курить слишком много сигарет и пить слишком много пива, – все это были знаки того, что что-то должно случиться. Только поскорей бы. Ожидание становилось невыносимым.

От Харриса Чандлера в этом смысле проку было немного. Старый бочонок с ромом не любил торопить события.

– Что за спешка, милый мальчик, – говорил он ему этим утром, – всему свое время.

Но он был не из тех, кто отдается на милость судьбы. Он и так слишком долго ждал.

Точнее, пятнадцать лет. Ему до смерти надоело ждать.

Он чувствовал, как каменеют мышцы ног, как накатывает знакомое отчаяние. Страх, что перестанет слушаться тело, едва вернувшее себе былую силу и ловкость, которые он привык считать законным даром небес. Он до сих пор удивлялся, как сильно сорокалетнее тело способно деградировать за полгода в камере пять на восемь. И как чертовски долго оно восстанавливается.

– Вот ты где, мой дорогой. Он узнал на крыльце коттеджа дородного Харриса Чандлера, как всегда в безупречном льняном костюме. Как бы ни было жарко и сколько бы рома с тоником ни проглотил Харрис, на его костюме никогда не было ни пятнышка. А человек, выдававший себя за Эммета, всегда чувствовал себя потным и мятым, даже через десять минут после душа.

– Я же говорил тебе, что не люблю, когда приходят без предупреждения, – пробурчал Эммет, преодолевая последние ярды песка у ступеней. Ступени были новые и крепкие – на прошлой неделе он заменил их вместе с несколькими прогнившими досками на крыльце.

– Господи, почему ты такой негостеприимный? – Харрис помахал ладонью, обмахивая свое разгоряченное лицо, и устало опустился в старое плетеное кресло. – Если бы у тебя тут был телефон, я бы предупредил, а так…

– Но мы же решили, что мне пока не нужен телефон. Чтобы любящая родня не звонила справиться, как я тут поживаю. – Эммет сердито взглянул на него и шлепнулся в гамак, который пристроил на сквозняке в углу крыльца.

Иногда по ночам ему казалось, что стены его спальни надвигаются на него, будто он снова очутился в крохотной камере, и тогда он выходил на воздух, чтобы не задохнуться. Он никому не рассказывал о своих ночных кошмарах, тем более этому хитрому пройдохе Харрису Чандлеру.

– Ну разумеется. Я просто хотел сказать, что тебе придется потерпеть иногда нежданных гостей, вот и все. – Выцветшие голубоватые глаза подельника уставились на него с удивительной проницательностью. – У тебя есть чего-нибудь выпить? Чертовски жаркий сегодня денек.

– Куда провалились эти пассаты? – пробормотал Эммет, смежая веки над усталыми карими глазами, столько перевидавшими за свои сорок лет. – В холодильнике есть пиво. Прихвати и для меня бутылочку.

– Пиво, – поморщился Харрис, но поднял свою тушу из протестующего кресла и потащился на кухню, откуда вернулся с двумя высокими зелеными бутылками. Одну он сунул в руку Эммету, который даже не открыл глаз.

– Черт тебя побери, – пыхтел Харрис, усаживаясь обратно в кресло, – вместе с твоими плебейскими напитками.

– Ты имеешь в виду, что аристократы Чандлеры никогда не опустились бы до удовольствий рабочего человека? Но им придется смириться с тем, что Эммет Чандлер изменился за пятнадцать лет. Например, приобрел вкус к хорошему пиву.

– Хм, родню Эммета ничем не удивишь. Пиво хотя бы не запрещено законом, – мрачно возразил Харрис, глядя на фигуру в гамаке. – Ты вообще-то как себя чувствуешь? – вдруг спросил он.

– Нормально. А ты, Харрис?

– Смеешься, что ли? От этой духоты совсем нет сил. Полагаешь, ты готов перейти к следующему этапу нашего небольшого предприятия? Ты оклемался хоть немного?

– Да все в порядке, Харрис, – резко перебил его Эммет, хотя икры сводило судорогой. – Когда ты, тогда и я.

– Отлично. Тогда на следующей неделе я посовещаюсь с адвокатами, и мы решим, что делать дальше. Весь остров знает о твоем волшебном воскрешении из мертвых, и что с того? Думаю, что пора распространить эту новость шире. – Он с тоской взглянул в темную прохладу дома. – Я успею выпить еще бутылочку перед уходом. Сегодня вечером мы играем в бридж. Если я выиграю, то поведу тебя завтра ужинать.

– Мы, кажется, договорились, что я не стану лишний раз соваться в город, – уныло сказал Эммет.

– Мне тоже так казалось, но ты же сам не соблюдаешь это условие договора. Завел себе подружку в «Плавающем лотосе»… Милия или как ее там…

– Это тебя не касается, – отрезал Эммет.

– Не касается, пока ты помнишь о главном, мой дорогой. – Харрис встал и промокнул лоб безупречно выглаженным платком.

Жестокая ухмылка на мгновение исказила загорелое лицо Эммета.

– Не сомневайтесь, дядюшка, о главном я помню.

– Здесь всегда так душно, святой отец? – Рейчел провела рукой по влажной растрепанной косе.

Жара навалилась на них, едва они покинули маленький самолет, который каким-то чудом уцелел. Рейчел была уверена, что Бог пощадил его лишь благодаря тому, что на борту находился один из Его слуг.

Круглое лицо отца Фрэнка было красным и потным. Капли пота катились с его лысины до самого двойного подбородка.

– Нет, не всегда. У нас тут природный климат-контроль, когда дуют пассаты. – Они ехали в такси, провонявшем потом и жвачкой. Открытые окна не приносили облегчения. – Скоро мы будем на месте. Коттедж вашего брата стоит возле самого океана, и там, думаю, хоть немного прохладнее.

– А он давно здесь живет?

У Рейчел были совершенно мокрые ладони, но вовсе не от жары, а от холодного пота, покрывающего все ее тело до кончиков пальцев. Она вдруг запаниковала еще сильнее, чем в самолете. Что, если он ее забыл, что, если он не хочет ее видеть? Она сожгла все мосты позади себя: ничто на свете, даже извержение всех островных вулканов разом, еще долго-долго не смогло бы загнать ее обратно в самолет.

– Как вернулся, так и живет, – отвечал священник. – Насколько я понимаю, коттедж и вся земля вокруг принадлежит вашей семье. Мне рассказывали, что Эммет жил там в конце шестидесятых, а потом исчез неведомо куда. В то время опасно было задавать вопросы.

Рейчел откинулась на спинку сиденья, не чувствуя, как торчащая пружина впивается ей в мокрую спину.

– Я слышала об этом коттедже. Кто-то хотел его у нас купить, но Ариэль отказалась продавать. Она думала, что он может туда вернуться. И он вернулся! – Торжествующие ноты в ее голосе не смогли скрыть от отца Фрэнка ее страха.

– Не беспокойтесь, Рейчел, – тихо сказал он. – Эммет не причинит вам зла. Говорят, что он хороший человек, честный. Наверное, он будет весьма удивлен, увидев вас, но затем обрадуется. И если вам нужно будет где-то остановиться, с кем-нибудь поговорить, то я всегда к вашим услугам.

Рейчел с благодарностью улыбнулась:

– Вы очень добры. И правда – какие могут быть проблемы? Мы с Эмметом всегда были лучшими друзьями. Я люблю его больше всех на свете, и он знает, что ничего плохого я ему не сделаю. Но я все-таки немного волнуюсь – ведь прошло пятнадцать лет… Я ужасно боялась, что он умер.

Отец Фрэнк тепло потрепал ее по руке.

– Что ж, теперь вы знаете, что он не умер, а вполне себе жив. – Рейчел внезапно осознала, что такси остановилось, и ей чуть не стало дурно. – Он всего в нескольких сотнях ярдов, в конце вот этой тропы. Если хотите, я пойду с вами.

Рейчел решительно замотала головой:

– Нет, спасибо, святой отец. Я так долго об этом мечтала, и ничто меня не остановит. Спасибо вам за все.

Не дав себе опомниться, она ледяным от ужаса пальцами повернула ручку и открыла дверь.

– Может быть, вам помочь с багажом? – Отец Фрэнк высунул из окна голову. – Водитель не откажет.

Рейчел покачала головой, держа в одной руке свой маленький холщовый чемодан, а в другой сумочку и сумку побольше.

– Я в порядке. Я позвоню при первой же возможности. Не беспокойтесь. – Ей удалось весьма натурально рассмеяться, глядя в его встревоженное лицо. – Все будет хорошо.

– Я уверен в этом, Рейчел. Обращайтесь, если будут трудности.

Она стояла на песке и смотрела, как машина пятится задом по колее, разворачивается и уезжает. И потом она осталась одна. Вокруг шелестели пальмы, неподалеку шумел прибой, кричали красивые и странные птицы. Ее стройное тело облепил помятый белый костюм, вопреки обещаниям, что льняная материя ни за что не измочалится. От влажности ее обычно послушные волосы так и норовили выбиться из косы и завиться. После нескольких шагов по песку ноги у нее подогнулись.

Она шепотом чертыхнулась, бросила свою поклажу и стала растирать лодыжки. Потом разулась и понесла свои босоножки на высоких каблуках вместе с остальными вещами. Совсем не этого она ожидала. Не будет никакой красивой встречи с элегантной и стильной сестрой, которой гордился бы любой брат. Вместо того к нему на порог явится какая-то потная бродяга, один взгляд на которую убивает весь энтузиазм. Что ж, если он ее прогонит, она всегда сможет найти дядю Харриса. Или отец Фрэнк подыщет ей что-нибудь. Отрадно было сознавать, что в случае чего ей есть к кому обратиться. Боже, как он, наверное, изменился!

Тысячи вопросов проносились у нее в голове, шныряя туда-сюда, точно птицы в пальмовых листьях. Внезапно лес кончился. Она остановилась, сжимая вещи онемевшими пальцами.

Коттедж был маленький и ветхий – совсем не такой, каким его представляла Рейчел. На крыльце виднелись следы недавнего ремонта – свежие доски желтели среди старых, потемневших от времени. Крыльцо занимало весь фасад дома. Там было несколько кресел, гамак и три пустые пивные бутылки. Перила были давно не крашены, кровля обветшала. Но зато окна сияли чистотой, отражая солнечный свет, точно невидящие глаза, и кустарник вокруг дома был аккуратно подстрижен.

– Эй, что вам здесь надо? – раздался голос у нее за спиной.

Она резко обернулась и уставилась на говорившего, вытаращив глаза и открыв рот. Ее сумки шлепнулись в песок.

Он шагнул к ней и повторил тем же сердитым тоном:

– Что вам здесь надо? Это частные владения. Туристам сюда вход запрещен. Понимаете? Comprende? Caprisce? – Она не отвечала и только таращила глаза, как полная идиотка. Он с раздражением встряхнул головой. – Этого мне только не хватало! Послушайте, уходите! Выметайтесь, проваливайте отсюда!

Рейчел не двигалась с места и продолжала зачарованно рассматривать его. Он был одновременно таким, каким она себе его представляла, и не таким. Его белокурые волосы, раньше спускавшиеся ниже плеч, теперь были коротко подстрижены, даже слишком, и топорщились на его голове щетиной с проблесками седины. Доверчивое и добродушное выражение исчезло из его карих глаз, смотревших на нее с насмешливой враждебностью. Он оказался выше, чем она помнила. У него были развернутые крепкие плечи, длинные загорелые ноги, торчавшие из обрезанных штанин джинсов, и густая поросль песочных волос на мускулистой груди, видневшейся из-под расстегнутой рубашки.

А его лицо! Обветренное, изрезанное морщинами, с перебитым носом и ухмылкой познавшего жизнь человека. И при всем при этом не лишенное привлекательности. И опасное. Казалось, эти карие глаза, немало повидавшие на своем веку, смотрят сквозь нее. Губы цинично и презрительно изгибались.

– Слушайте, вас что, выкинуть отсюда? Уверяю вас, я это запросто. Так что, если вы не хотите, чтобы я испортил ваше красивое лицо, выметайтесь сами по-хорошему.

Эта нелепая угроза заставила ее ожить. Не то чтобы он был неспособен к насилию – одного взгляда было достаточно, чтобы поверить, что он способен на что угодно. Но ей все равно не верилось, что он побьет одинокую женщину, заблудившуюся на пляже. Она улыбнулась, чувствуя радость и облегчение. Это был ее Эммет.

– Послушайте, вы сумасшедшая? – спросил он. – Что вы скалитесь, как идиотка? Если вы не уходите, то почему не говорите, кто вы такая и чего вам от меня надо?

Теперь все лицо Рейчел расплылось в улыбке и засияло, а Эммет вдруг пораженно охнул.

– Я Рейчел, Эммет. Твоя сестра! – И она бросилась обнимать его.

Глава 3

Заметив у коттеджа стройную женскую фигуру в помятом белом костюме, он злым шепотом выругался. Опять какая-то бестолковая туристка заблудилась и забрела к нему на задний двор. Сегодня он пережил жесткую встряску и нуждался в отдыхе. Визит Харриса прогнал последние следы усталости, наполнил его нервной энергией, и он не мог уже до вечера валяться в гамаке и пить пиво, как рассчитывал. Как только Харрис ушел, он вскочил, размял затекшие ноги и побежал на пляж. Он прошел по песку целую милю, затем обратно, и теперь все, что ему хотелось, – взять в холодильнике пиво и завалиться на гамак. Незваных гостей с него было достаточно.

Но когда она обернулась, услышав его окрик, он на мгновение словно лишился рассудка. Эти большие карие глаза, пораженно глядевшие на него с бледного, залитого потом лица, приоткрытый от изумления рот… Эммет, несмотря на все свое выказанное недовольство, даже растерялся.

– Я Рейчел… – сказала она. – Твоя сестра.

Затем он почувствовал ее горячее сильное тело, аромат жасмина на хрупкой шее, дрожь, сотрясавшую ее, пока она рыдала, уткнувшись ему в плечо, и его руки машинально обняли ее и крепко сжали. Чего-чего, а такого он никак не мог предвидеть. У него вырвался тихий стон.

А Рейчел одновременно плакала и смеялась в его объятиях. Рад был он ей или не рад, но она могла его видеть, трогать, обнимать, и это было чудесно. Это было похоже на возвращение домой. Он сжал ее в объятиях, и она скорее почувствовала, чем услышала, как он тихо застонал. Ее вдруг охватило смущение. Она попятилась с легким, нервным смешком. Глядя снизу вверх в его лицо, которое так долго мечтала увидеть, она ничего не могла в нем разглядеть – непроницаемые карие глаза, тонкая прямая линия губ и страшная усталость.

Рейчел нервно провела рукой по своей растрепанной косе.

– Ну и удивила я тебя, наверное.

– Да уж. – Он стоял и смотрел на нее без выражения.

– А вы с дядей Харрисом думали, я останусь сидеть в северной Калифорнии, когда ты наконец объявился? Я не могла, Эммет, просто не могла.

Его неподвижность заставляла ее нервничать еще больше. Не так она себе представляла их встречу. Отчего-то все пошло кувырком, и она понятия не имела, как исправить ситуацию.

– А я думал, ты боишься летать, – проворчал он.

А Рейчел вспыхнула:

– Так оно и есть. Но я должна была. Пятнадцать лет прошло, Эммет. Я не видела тебя с двенадцати лет. Я даже забыла, как ты выглядишь.

Усталые тени, залегшие вокруг его глаз, зашевелились.

– Если ты ждала пятнадцать лет, то неужели так трудно было подождать еще несколько недель? – Надежда на лице Рейчел начала сменяться унынием.

– Прости, – пробормотала она. – Я тебе помешаю?

– Да нет… Просто ты приехала так неожиданно… Где остановилась?

Она смотрела на него со смесью отчаяния и надежды в карих глазах.

– Здесь? – Тут уж Эммет не сдержался. – Черт побери! – шепотом прорычал он, а Рейчел болезненно вздрогнула.

– Нет-нет, мне не обязательно оставаться у тебя. Я могу пойти в другое место. К дяде Харрису, например. А еще мне обещал помочь местный священник. Я вовсе не хочу тебя стеснять.

– Почему бы тебе не вернуться домой? – Он пытался не замечать плохо скрываемой мольбы на ее лице.

Но она вдруг упрямо встряхнула головой, и он понял, что она не такая уж жалкая. Ее упрямство не раз ставило на уши всю их родню.

– Никуда я не поеду, – заявила она. – Я не сяду в самолет, пока не оклемаюсь от этого перелета.

– Да ну? – Ему даже стало любопытно. – Чего это?

– Потому что я хочу быть с тобой. Я не помешаю тебе, Эммет. Я так по тебе соскучилась! – Ее голос задрожал и осекся. – Я ведь совсем одна.

– А как же армия дядюшек, тетушек и кузенов с кузинами? – Он беззастенчиво пытался ее выставить.

– Да они мне почти никто! Мы с тобой всегда были для них чужими. Разве ты забыл, Эммет?

– И правда, забыл, – пробормотал он, поглядев на нее долгим задумчивым взглядом, и поднял с песка ее чемодан. – И это все, что у тебя есть? Немного. И как долго ты собираешься здесь пробыть?

– Пока ты не будешь готов вернуться домой. Я решила, что много вещей брать не стоит. Только купальники, шорты, все такое.

– Замечательно! – прорычал Эммет, представляя себе, как эта стройная соблазнительная женщина трется возле него в одном купальнике. Кому-то там наверху доставляло садистское удовольствие испытывать его выдержку. Он полгода просидел на голодном пайке и только-только начал удовлетворять свой голод с Милией. Повезло ему, что у Эммета Чандлера оказалась такая сексапильная сестра.

– Что ж, идем, детка. – Он мотнул головой, приглашая ее следовать за ним к коттеджу.

Она пошла, зарываясь голыми ногами в песке. На крыльце он бесцеремонно бросил ее чемодан и обернулся.

– Думаю, нам стоит сообщить о твоем приезде дяде Харрису. Мы поедем к нему, потому что у меня нет телефона. – Он помолчал. – Но сначала мы могли бы поужинать. Ты хочешь есть?

Рейчел на мгновение задумалась. С одной стороны, ее желудок сжался в комок от волнений и страха, но, с другой стороны, ей хотелось как можно дольше побыть с ним.

Как же долго она его не видела… Она не хотела потерять его так скоро. Может быть, сделать вид, что она подвернула лодыжку? Тогда он не сможет отправить ее в гостиницу.

Но эту мысль она тут же прогнала. Обман был чужд ее натуре, и ей было бы противно начинать отношения с блудным братом со лжи.

– Я больше хочу пить, – призналась она, пожирая его глазами.

Повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь шумом прибоя, разносившимся в липком душном воздухе.

– Тебе, наверное, помыться надо, – наконец проговорил он. – Твоя комната – направо. Ванная тут одна. У меня не Хилтон, знаешь ли.

Подхватив ее чемодан, он спешно исчез в коттедже, точно боялся передумать.

Рейчел еще постояла на крыльце, не веря своему счастью, а потом бросилась за ним.

После ослепительного дневного света ей показалось, что внутри черным-черно. Он ждал ее на пороге комнаты. Она подскочила и бросилась его обнимать.

– Спасибо, Эммет, – радостно лепетала она. – Обещаю, я не стану тебе мешать. Я буду для тебя готовить и убирать. Я не стану докучать тебе расспросами, если ты не хочешь.

Сначала он терпел, но потом все-таки отстранился и осторожно снял ее руки со свой шеи.

– Не нужно мне готовить и убирать, Рейчел. Я сам могу о себе позаботиться – привык за столько лет. Можешь мне задавать любые вопросы. Если я не захочу, просто не буду отвечать. И еще одно…

– Все, что угодно. – Она преданно смотрела на него снизу вверх. От счастья ее глаза сияли, как звезды.

– Я тебя совершенно не ожидал. Было бы хорошо, если бы ты перестала то и дело бросаться мне на шею. По крайней мере, пока я к тебе не привыкну. Я же не знал, что моя маленькая сестренка превратилась в такую красавицу, мне надо с этим освоиться.

Он говорил на удивление ласковым голосом, вызывавшим у нее смущение. Она даже покраснела.

– Конечно, Эммет. Как скажешь.

Его губы растянулись в улыбке, но глаза оставались серьезными.

– А пока иди освежись. Я буду ждать тебя на крыльце с пивом. Надеюсь, ты не презираешь пиво, как твой дядя. Да и потом – из холодного больше ничего нет.

– Пиво? Отлично! – Она проводила его взглядом, полным нежности. Заметив, что он прихрамывает на одну ногу, она чуть было не окликнула его, чтобы спросить, что с ним такое, но вовремя одумалась. Будет еще время поговорить. Она закрыла за ним дверь своей комнаты.

Здесь было тесно, но чисто. Узкая кровать была покрыта грубым цветным покрывалом, плетеные коврики на полу из нетесаной сосны были тех же пестрых тонов. Небольшой крепкий комод обещал свободно вместить все ее вещи, включая единственное платье, которое некуда было повесить из-за отсутствия шкафа. Между кроватью и комодом стояло кресло-качалка. Занавесок на окне не было – снаружи его закрывал густой зеленый кустарник. Вторая из двух дверей вела в ванную, которую ей предстояло делить с братом.

«С братом», – повторила она про себя, мечтательно улыбаясь. Наконец-то они были вместе. Мурлыкая себе под нос, она принялась разбирать чемодан, который Эммет бросил на кровать. Никогда в жизни она не была такой счастливой. Точно девочка на первом свидании, невеста в медовый месяц, женщина, только что познавшая жизнь. Она не отдавала себе отчета, насколько опасны подобные сравнения. Не переставая мурлыкать какой-то радостный мотив, она прошлепала по деревянному полу в ванную.

Эммет стоял на кухне, держа по бутылке пива в каждой руке, и слушал, как она ходит у себя в комнате и напевает. Потом он понес пиво на крыльцо. Проходя мимо зеркала, он заметил на своем видавшем виды лице выражение ожидания.

– Дурак ты чертов, – мягко упрекнул он себя.

Человек в зеркале согласно кивнул.