Текст книги "Ты ждала меня, Заруна? (СИ)"
Автор книги: Энн Лу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
– Там я произвела все необходимые процедуры, нужные в первый день соединения наездника и ниясыти и уснула мертвецким сном на двое суток! – закончила я повествование о себе.
– Я тоже дрых как Сур после сеанса обжорства! – он напомнил мне про нашего домашнего шестилапого питомца и погладил по голове свою ниясыть.
Я захохотала, вспомнив нашего домашнего шалуна. Ох, и игривый он шкода! Я от него, точнее от его когтистых лап, получала по полной.
– Значит, ты нашу будущую королеву-мать назвала Забава? – он поглядел на мою малышку, которая довольно прижалась к моей ноге и с интересом смотрела на Марта. – Очень необычное имя для королевы…
Я тоже погладила ее по голове, как Март своего Нука. И сказала ей:
– Слышала, Забава, твое имя необычное для королев.
«Я и есть необычная ниясыть», – ответила она мне на языке мысли, как делала это всегда. Я хмыкнула на ее замечание.
– Что она сказала? – поинтересовался Март.
– Что она себя считает необычной, так что тут ничего удивительного нет, – объяснила я ему мысли своей малышки.
Он тоже хмыкнул:
– Таковы все королевы!
– Слушай, – посмотрела я на брата, – ты тоже отличился. Я думаю, что имя Нук, тоже необычное.
– Ну, мы же родственники!
Выкрутился. Он это умел делать довольно неплохо.
– Погоди! – тут меня осенила одна мысль. – Мне наш куратор сказал, что поручил меня на сегодня старшему группы, чтобы я не заблудилась. Выходит…
– Да, я – старший группы, – он это сказал спокойно и без насмешек, будто понимал, что это налагает на него большую ответственность.
– Это как же такое произошло?
– Я не скажу тебе. Просто куратор назначил меня и все. Он мне не объяснял, – Март пожал плечами.
– Март, я хотела у тебя спросить…
– Спрашивай.
– Как тебе господин куратор?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, как человек? Меня он немного пугает… – я опустила глаза и сделала вид, что рассматриваю ногти, словно это стало самым важным делом в моей жизни.
Март почухал затылок и вытянул в задумчивости лицо.
– Странный он какой-то. Суровый. Загадочный, что ли? Честно, я не могу понять его. Мысли его я не вижу. Даже поверхностные. Закрытый он. Я таких не встречал. И меня, он тоже немного пугает. Есть в нем что-то… Но наездники ниясытей все такие, так что удивляться этому не стоит. Мало того, пора привыкать, – Март ухмыльнулся своей мысли, будто считал ее весьма гениальной.
– Что ты имеешь в виду под словами «наездники все такие»?– я бросила на него вопросительный взор.
– Все, кто становится наездником, становятся невидимы для других людей.
– В смысле?
– Их мысли не видимы. Все. По крайней мере для простых людей. Другие наездники могут видеть их, как и раньше. Я не знаю, почему так, – я кивнула ему, но, в действительности, до конца не могла понять слов Марта. Ведь я и до этого никого не «видела».
– Ого! – восхитилась я. – Слушай, Март. Плохо, что вы мне ничего не рассказывали о ниясытях. Теперь я чувствую себя прескверно! Все всё знают, а для меня все впервые!
– Ну, прости. Мы жили в глуши и с ними практически никак не соприкасались. Тем более, сейчас в Иридании мир и наездники редко покидают большие города или кордон. В нашем поселке тоже редко появляются. Так что не было необходимости тебе что-либо рассказывать. Тебе надо было азы вызубрить, а потом уже такие нюансы. Хотя, сейчас я уже так не думаю, когда смотрю на твою Забаву. Подумать только, ты стала кашиасу! Три дня назад ты их даже не видела.
– Я тоже об этом думала, – я сморщила нос в задумчивости.
– Слушай, Лана, а почему ты с собой не взяла свой коммуникатор? Мы тебя искали. А куратор, так тот вообще так разозлился! Для того чтобы это понять, не надо было и в мысли его глядеть. Ты хоть понимаешь, кем ты стала? – он прищурился и сделал губки трубочкой. – Нет. Не понимаешь. Да и как ты могла бы это понять? Я думаю, это наш промах, – он имел в виду промах всей семьи. – Ведь мы тебя пытались, так сказать, воспитывать в нашей культуре. Я обязан наверстать упущенное. Ты, если что, спрашивай меня. Ну, если, что не понятно. Поняла? Не стесняйся.
– Кого-кого, а тебя я стеснятся в последнюю очередь буду.
Он самодовольно ухмыльнулся. Видно было, что гордился тем, что на короткой ноге со мной. Если так подумать, то и правда, быть родственником, хоть и приемным, кому-то из правящих кругов, это знаете ли, честь. Я хлопнула его по плечу.
– Ладно, Март. А ты знаешь, что теперь у меня есть каота?
– Догадываюсь, – он наклонил голову. – Слушай, Лан, а ты не хотела бы похвастаться передо мной своими апартаментами? А то нам, простым смертным, не разрешено появляться наверху. Сама понимаешь, там живет элита, – слово «элита» Март произнес протяжно.
– А у меня есть выбор?
– Нет, – нагло ухмыльнулся наглец.
Я улыбнулась ему в ответ. Как же я рада, что он рядом! Что у меня есть рядом человек, на которого я могу положиться, довериться ему. Пусть и не по крови, но по, хоть и короткому, но воспитанию, мы были родными. И я действительно его считала своим родным человеком.
– Ладно, это все потом, а сейчас, пошли на биологию. Уже время, – он взял меня под руку и повел в седьмую слева от того места, где мы стояли, дверь.
Там белела надпись «биология». Вообще на каждой двери виднелись таблички с надписями, так что на этом этаже заблудиться было невероятно сложно. В аудитории уже заняли все свои места и о чем-то друг с другом разговаривали. Когда мы вошли, многие повернули в нашу сторону головы, но попыток познакомиться более не предпринимали, чего мне особо и не хотелось. Мы с Мартом заняли свои места. Рядом на свое место, словно она там всегда и сидела, села Забава, положив голову мне на колени и требуя ласки. Я принялась ее гладить, а та вознаградила меня довольным урчанием. Не прошло и минуты, как мелодия из динамиков сообщила о начале следующей лекции. Обреченно вздохнув, я подняла глаза к входной двери, откуда должен был появиться преподаватель, и замерла в ожидании.
Итак, биология. В аудиторию твердой походкой вошел мужчина. И как только я его увидела, память кольнула, что я его где-то уже видела. Конечно, как и все представители Иридании, он выглядел красиво. Отличался он слегка выдвинутыми вперед бровями, легкой ямочкой на подбородке и вдумчивым взглядом черных осмысленных глаз. Ну, настоящее лицо лидера. Он был одет в стандартное одеяние всех преподавателей-наездников – черный китель с белыми воротником и манжетами и в строгие выутюженные черные брюки. А еще мне в глаза бросились его блестящие лакированные черные ботинки. Для меня это было доказательством того, что этот мужчина очень любит себя и уверен в своих силах. А еще его взгляд. Что-то было в его черных как ночное небо глазах. Доброта и глубина. Я смотрела на него, а внутри появилось спокойствие. Казалось, что он может легко решить все мои проблемы. Я незаметно для себя залюбовалась им. Вот, если бы он мне сказал сейчас идти за ним на край света, то я бы пошла, даже не задумываясь. Такие люди только своим видом вызывали великое доверие. Преподаватель оглядел всех своим пронзительным взором, остановился на мне, почтительно кивнул (я уже стала к этому понемногу привыкать), и начал говорить глубоким тенором:
– Приветствую вас, господа учащиеся, на первом уроке биологии. Меня зовут Лахрет Ноа. Я буду преподавать у вас теорию о необходимых для вас вещах и явлениях. Все, что вы должны знать о своих напарниках-ниясытях. Об их физиологии, воспитании, повадках и особенностях. Поговорим с вами и о правилах использования их особенностей, но это много позже. Далее мы будем изучать так же все, что непосредственно касается их потребностей и окружающей среды. Это мой первый с вами предмет. Я буду у вас преподавать ещё технику. И также Приора – или предмет чисто для наездников – как пользоваться способностями ниясытей. Всего три, – он замолчал и сложил руки на груди, я же обрадовалась почему-то, что он будет у нас преподавать так много и часто, он сразу у меня вызвал положительные эмоции. – Хочу услышать ваши вопросы прежде, чем начну начитку лекции.
Он обвел взглядом всю аудиторию. Какое же знакомое лицо… Где же я могла его видеть? Точно! Это тот мужчина, к которому подошел господин Наран, когда оставил меня на орхестре площадки избрания в гассэ. Тогда я еще обратила на него внимание, на его внимательный и изучающий взгляд. Хм, интересно вдвойне. Значит, этот Лахрет дружит с фаготом. Что их связывает? Я на миг отвлеклась от предмета, а в это время урок продолжался.
В конце занятых парт поднялась одна рука молодого человека с тонкими губами и слегка оттопыренными ушами. Буду называть его ушастиком. Надо же как-то их отличать?
– Назовите свое имя, имя вашего ниясыти, и можете задавать свой вопрос, – кивнул ему преподаватель.
– Мое имя – Магон Тао, наездник Сина. Скажите, а мы будем эту тему жевать три года подряд? – слегка сиплым голосом спросил мой новый одногруппник.
– Поверьте, это настолько обширная тема, что жевать мы ее будем чрезвычайно долго. Но не три года. О других темах мы будем говорить по мере необходимости, – он усмехнулся лишь одним уголком рта, и это движение придало ему очарования.– Еще вопросы?
Рук больше никто не поднимал. Поэтому решила поднять руку я. Ну, раз можно, то почему бы и не спросить?
– Прошу вас, иата Лана.
Я немного замялась. Вообще-то я хотела, как он и просил, представиться, а он уже все знает… Хотя, нет.
– Я – Лана Арамс, наездница Забавы. Хочу вас спросить – а практикум у нас будет?
Господин Лахрет как-то загадочно на меня посмотрел и на этот раз улыбнулся и вторым уголком губ, вызвав внутри смешанное чувство приязни и смущения.
– Будут, но когда ваши ниясыти подрастут и достигнут летательного возраста. Это и есть предмет Приора.
– А когда это будет?
– Через полтора года. Точнее в это время вы сможете на них сесть. А до этого они будут учиться летать отдельно от вас, – он смотрел на меня изучающе.
Ну и пусть. Мне кажется, я буду предметом исследования не только преподавателей, но и многих жителей Иридании. Ведь я же кашиасу. Я вдалбливала себе это уже полдня. Думаю, буду этим заниматься еще очень долго. Надо будет у Марта поинтересоваться о значении моего положения, правами и привилегиями, а также требованиями и порядком моего поведения. Что от меня нужно и что от меня ожидают?
Увидев, что вопросы иссякли, господин Лахрет продолжил:
– Начну я с того, что объясню вам, что такое биология. А также начнем с азов, – он подошел к столу, где находилась панель управления прожектором на доску.
Вызвал изображение ниясыти в профиль и начал:
– Наука биологии занимается изучением живых существ, их взаимодействие с окружающей средой. Она изучает все аспекты жизни, в частности, структуру, функционирование, рост, происхождение. Этим мы и будем заниматься на лекциях, – он посмотрел в аудиторию. – В основе современной биологии Иридании лежат четыре фундаментальных принципа: клеточная теория, генетика, гомеостаз и энергия. Об этих понятиях мы будем говорить много позже. Первым и главным объектом нашего изучения будет на первое время ваш теперь неизменный спутник и друг – ниясыть. Начну с названия. Слово «ниясыть» с древнего карского языка, на котором разговаривали наши предки, переводится как «блестящий змей». Соответственно от двух частей «ни» – блестеть и «ясыть» – змей. Это существо вошло в жизнь ириданцев много сотен лет назад. Никто сейчас и не скажет, когда случилось первое единение человека с ниясытью. Конечно, у нас есть романтическая история о девушке Дарине, которая случайно встретилась с малышкой нирой в горах… Но это легенда. Может, вымысел, а, может, и правда. Нам придется принимать это как непреложную истину. Теперь они стали нашими спутниками и дают в неограниченном спектре свою силу нам и обществу в целом. То, что они могут и делают, а так же, как нам этим пользоваться, мы будем обсуждать после.
Его голос меня завораживал. Он говорил легко и понятно. Я следила за каждым его движением. Он иногда бросал на меня внимательный взгляд. Временами мне казалось, что преподаватели читают лекцию в первую очередь для меня. Это напрягало, но когда он смотрел, я спокойно себя чувствовала. Словно он был моим другом и эти взгляды похожи для меня на то, будто он спрашивал: ну, что, подруга, ты меня поняла? А я сидела и слушала. Он повернулся к доске, взял в руки стержень-указку и начал указывать на отдельные части тела ниясыти и называть их названия. Нога, грудь, колено, крыло и тому подобное. Что ж, буду запоминать. Мы послушно повторяли за ним. На это ушло минут двадцать. Потом каждый вставал и говорил, что запомнил. Он же спрашивал, какая часть тела для чего нужна нашим ниясытям. Мне сначала показалась это полным бредом. Неужели не ясно, что лапы даны ниясыти, чтобы ходить? Или крылья, чтобы летать? Но дальше, все пошло сложнее. Я и не догадывалась, что хвост ниясыти служит не только для регулировки движения в полете или равновесия при ходьбе. Оказывается, у них там находятся органы, отвечающие за спаривание этих существ. А так они различаются только по масти. Ну и размером. Самцы крупнее самок где-то на пол головы или на голову. Это как кому повезет. Мы нашли на рисунке место, где должен сидеть наездник. Это как раз там, где у него заканчивается шея, и начинаются плечи. Ну, это и коню понятно. А где ж еще сидеть-то? У самок еще есть яйцеклад. Он находится как раз в том месте, где у животных анус. А мне вот стало интересно, а как наши питомцы испражняются? Я и спросила об этом учителя. А что тут такого? Господин Лахрет снова усмехнулся своей особой односторонней улыбкой. Я его развеселила. Он нам показал еще одно отверстие чуть ниже яйцеклада у самок. А! ну, теперь всё ясно. Это была тоненькая почти незаметная щель, которая при необходимости расходится и от туда… ну понимаете, что там происходит. Ведь урок биологии! Я тут ни при чем.
– А куда нам ходить, когда им захочется? Ну, это…– я замялась.
Преподаватель продолжал улыбаться.
– Туда же, куда и люди. Пока. И будьте любезны, ухаживайте за ними. Промывайте. Это касается всех, – он окинул всех взглядом.
– А что значит, «пока»? – уточнил Март.
– Когда они станут взрослыми, они сами будут находить себе нужные места, – Лахрет проявлял терпение.
– Лишь бы не на голову! – брякнула я.
Все громко, мягко говоря, засмеялись. Преподаватель тоже растянулся в улыбке, ну, в смысле, его лицо. Затронула я щекотливую тему. Меня пока что Забава не спрашивала об отхожем месте. И странно это как-то. Пора бы. Я подняла руку. Лахрет кивнул.
– А почему моя Забава мне ничего об этом не говорила, что ей надо кое-куда. Маленькие, что, разве не какают?
Группа лежала под столами.
– Скоро попросит, не переживайте, – тут уже преподаватель смеялся со всеми.
Ну, я и тему затронула! А кого же еще мне спрашивать, как не преподавателя по биологии? Особенно, когда мы изучали названия частей тела ниясытей. У меня мысли и читать не надо, все сама выложу. О чем думаю, то и говорю. А надо хоть иногда думать. Не думаю и страдаю от этого. В общем, лекция закончилась на веселой ноте. Мы вышли из аудитории с улыбками на лицах. Я рада, что у нас будет такой замечательный преподаватель по биологии. Март догнал меня, положил по-братски руку на плече и выдал на ухо:
– Ну, сестрица, ты даешь!
– Что естественно, то не безобразно! – выпалила я ему в ответ.
– Согласен, – он мне широко улыбался. – Ладно, идем на последний, на сегодня, предмет – географию. Потом, мне велено было тебя отвести к господину куратору.
Я покорно пошла в указанном направлении. В аудитории по географии расположение парт было таким же как и везде. А вот на стенах висело столько всяких карт, рисунков, графиков и диаграмм, что стен почти не было видно! Перерыв мы просидели в аудитории сами. Преподаватель зашел только после звонка. Это невысокого роста мужчина с карими цепкими глазами. Когда он глянул на меня, я вздрогнула. Ох уж эти ириданские глаза! Он являлся простым гражданином, не наездником. Они обычно ходили в синих костюмах без белых воротников и манжетов. Лекция началась, как и первые, с представления преподавателя. Его звали Рарж Тахат. Он был профессором геологии. Начал он свою лекцию тоже с определения своего предмета. Думаю, это правильно, ведь сначала мы должны знать, что мы вообще изучаем, а потом и все остальное. Где-то в глубине моей памяти я понимала, что география – наука, изучающая планету, на которой мы живем. Исследует ее особенности, границы территории воды и суши, размещения всяких там материков, морей, гор, рек, впадин, долин, пустынь, островов и тому подобное. Но меня поразило то, что я впервые видела незнакомую мне планету в рисунках и фотографиях, хотя дома, у Арамсов, я не раз пыталась смотреть научную передачу о мире животных Заруны и их ареалы обитания. Помню это единственное, что я попыталась посмотреть. Потом кинула это бесполезное занятие, вследствие моего незнания языка. Но там я не видела, чтобы зеленый мир планеты был поделен на синюю зону и красную. Что это могло бы значить?
Вообще на Заруне всего шесть материков разнообразной формы с обгрызенными краями. Один материк на севере был самым огромным и по форме походил на голову лошади. Остальные пять имели много меньший размер. Так вот, на карте огромный материк окружен синей линией, а остальные материки – красными. Почему? Мы жили на северном материке, который и называли все Ириданией. А другие назывались Арк, Толк, Мутрок, Золок и Улок. Они в основном были гористыми. А Иридания более равнинной. На севере и на юге белели полярные шапки. Восток Иридании покрывала пустыня и горы. Это все я узнала из своих наблюдений на карте. Преподавателя я плохо слушала. Он вкратце повторял значение всяких географических терминов.
Разглядывая шар Заруны, я пришла к выводу, что это точно не мой дом. Мой дом выглядел по-другому. Я просто знала это. До конца занятия я еле высидела. Так захотелось кушать! Да и Забава хныкала, что голодна. Другие малыши тоже попискивали, что не осталось незамеченным преподавателем. Он попросил потерпеть около пяти минут до конца.
Вытерпели. Как только через динамики пришло сообщение о завершении лекции, все дружно поднялись со своих мест и, кто быстрей, побежали на выход. Малыши не отставали от своих будущих наездников. Март меня поймал за руку и повел к лифту. Хотя всем не терпелось покушать, меня пропустили первой в лифт. К нам присоединились трое. Девушка, в которой я признала ту, что летела с нами в первый день моих приключений со своей малышкой. Ее звали Лия Марахит. Ее ниясыть звали Резотта. Потом Кан Мо с малым Мотом. И третий – Магон Тао, наездник Сина, тот ушастик, который участвовал в беседе по биологии. Я им приветливо улыбнулась и первой проявила инициативу, чтобы познакомиться. Когда последний представился, мы прибыли на нужный нам этаж, где располагалась столовая. Там я уже сегодня была. Так что уже знала, куда идти.
Март выбрал отдельный столик у окна и усадил меня с Забавой рядом с собой и своим Нуком. Остальные, кто со мной ехал в лифту, не решились к нам присоединиться.
В столовой шумело как всегда много народа. За… буду называть это обедом, хотя уже давно перевалило за полдень. Так вот, за обедом Март рассказал, что в атконноре учится еще ужасно много студентов без ниясытей. Они идут другим потоком. Здесь обучают инженеров, генетиков, экономистов, политологов. Был еще исторический факультет, направление геодезии, геологии и физики. Имелось даже военное отделение. Оно находилось в крайнем корпусе, самом большом. Там в основном обучали военных пилотов.
Мы же являлись особенным направлением, так как стали наездниками ниясытей. Нам предоставлялось особое обширное обучение в первый год. Потом мы будем сдавать какие-то тесты, и тогда нас определят дальше на специализированное обучение. Тогда мы присоединимся к какому-то потоку по нашему новому профилю. А я спросила у Марта, а как же те три года, о которых мне говорили?
– Это для тебя три года, Лана, – прожевав очередную ложку чего-то там, ответил Март. – После того, как твоя Забава станет взрослой ниясытью и поднимется в свой первый брачный полет, ты перейдешь на особое обучение.
– Слушай, а тут, пожалуйста, поподробнее, – я даже положила на место ложку, не донеся ее до рта.
– А что тут за две минуты-то расскажешь? – Март скривился. – Тебе будут рассказывать другие, более компетентные в этом вопросе.
– Ладно, но хоть в общих чертах, – я сделала бровки домиком, чтобы выглядеть как можно несчастней. – Я же умру от любопытства!
Март вздохнул:
– Я знаю совсем немного. Ты еще не устала от информации? – тут Марту пришло текстовое сообщение на коммуникатор.
Он прочитал его. Глянул на меня и сказал:
– Об этом ты лучше расспроси нашего куратора. Он лучше знает. Он уже ждет тебя.
– Зачем? – удивилась я. – Что ему от меня нужно?
– Это он тебе сам объяснит, – пожал плечами Март.
– А! – тут меня осенило.
– Что?
– Он мне что-то про экскурсию говорил, – вспомнила я.
– Ну и отлично, тогда ты сама будешь легко везде ориентироваться, – кивнул Март, доедая последнюю ложку своего обеда.
Он подождал пока я поем, потом встали и пошли.
– А куда мы? – спросила я у Марта, когда мы подошли к лифту.
– В библиотеку.
– Куда?
– В библиотеку. В атконноре есть хранилище информации. Оно находится в подвальном помещении. Куратор сообщил мне, что будет ждать тебя там.
– Слушай, а почему ты так легко ориентируешься в атконноре? Ты разве уже здесь был?
– Нет. Я еще дома, когда готовился поступать сюда, выучил план атконнора. Он есть во всех базах данных.
– Ну, ты и подготовился! Не то, что я.
– Ну, ты же не собиралась сюда поступать. Кто ж знал? – он сочувствующе подмигнул мне.
Зашли в лифт и Март нажал некую комбинацию цифр. Лифт двинулся сперва в сторону, потом вниз. Ехали мы молча. Я заметила, что братец как-то странно стукал ногой.
– Что с тобой? Чего ты так дергаешься? – спросила я его. – Боишься встретится с господином куратором?
– Да нет, – он скривил свою моську. – В туалет сильно прижало.
– Прям так срочно?
– Угу, – он уперся рукой на стенку лифта. – Скоро из ушей закапает. Слушай, Ланка, я тут подумал. Давай я тебе покажу направление, куда идти. Там не ошибешься. Внизу всё библиотека. Она просто огромная! Там поищешь нашего драгоценного, а я… быстро удалюсь.
Март просительно сложил руки.
– Ладно. Что с тобой поделаешь. Мы с Забавой сами разберемся.
– Ну и отличненько! – облегченно выдохнул мой горе провожатый.
Дверь лифта открылась. Март выпихнул меня с мелкой вон, и быстро отправил лифт в нужный ему пункт назначения. Мы же остались в холле, окружавшем цилиндр кабины лифта. Перед нами виднелась широченная двустворчатая дверь. Как только мы подошли к ней ближе, она разъехалась в стороны, и перед нами возникло невероятных размеров хранилище, заставленное длиннющими рядами стилажей, прогибающихся под множеством разнообразнейших книг.
– Ну, и где мы будем теперь его искать? – спросила я скорее себя, чем Забаву, понимая, что блуждать мы будем долго, не зная плана.
Но она быстро ответила:
– Я могу его найти.
– Как?
Забава как-то странно на меня посмотрела, словно я спросила, как она дышит? Для нее все было элементарно. Но не для меня.
– Я могу видеть много того, что вы, люди, не можете.
– Не поняла, – я уставилась на свою подружку.
– Я вижу не так, как вы.
– А откуда ты знаешь, как видим мы? Тебе-то сколько от роду, что ты все можешь видеть, – я удивленно фыркнула и поглядела в сторону стилажей.
Да мы тут ноги сломаем, пока его найдем. А еще и коммуникатора с собой нет. Я поджала губы в расстроенных чувствах. В голове услышала слегка обиженный голос Забавы:
– Я знаю, что я могу, а что – нет. Мне это дано с рождения.
Я изумленно посмотрела в глаза малышки:
– Прости, я не хотела тебя обидеть.
– Я понимаю, ты много не помнишь, – ее тон был весьма снисходителен. – Я его уже вижу.
– Где он? – удивилась я.
– Тебе показать? – спросила она.
– Да, конечно, – при этом я подумала, что Забава сейчас поведет меня по коридорам между стилажами, и мы найдем куратора.
Но как же я удивилась, когда вдруг, передо мной все в миг потемнело и изменилось! Я увидела… мир другими глазами. Глазами Забавы. От неожиданности резко вздохнула и взмахнула руками, пытаясь найти опору, чтобы не упасть. Сознание лихорадочно искало опору ногам. Я попыталась собраться с мыслями и попробовать сосредоточится. Поморгала и резко вернулась в реальность.
– Что это было? – спросила я малышку, вперив в нее ошарашенный взгляд.
– Я показала тебе, как ты попросила, то, что я вижу, – спокойно, словно в этом не было ничего странного, ответила Забава. – Ты его увидела?
– Нет, конечно! – возразила я, продолжая потрясенно пучить на нее глаза. – Я даже ничего не поняла!
– Ты быстро от меня ушла, – ответила серьезно моя ниясыть. – Тебе не надо было меня быстро покидать. Посмотри повнимательнее.
И передо мной мир снова изменился. Я собралась с мыслями, стараясь не моргать. Так. Смотрю. Мир и предметы вокруг меня сделались … как это сказать… и прозрачными, и нет одновременно. Я видела столько человеческих силуэтов вокруг. Их рисовалось множество. Я смотрела на них сквозь стилажи. Одни ходили, рассматривая книги, другие держали одну или две, и смотрели в них. Как же мне найти куратора? Забава повернула голову вправо, и я углядела много столов и стульев. Я так поняла, что это читальный зал. За крайним из них сидел человек. То, что я видела, скорее, выглядело как оранжево-светящийся силуэт. От него исходило небольшое свечение синеватого оттенка, что отличалось от других.
– Это он? – спросила я Забаву.
– Да. Это его цвет. Будем идти к нему?
– Мы для этого сюда и пришли, – я моргнула, и мир вокруг меня снова обрел привычные краски и ощущения.
Я находилась в потрясении. Сердце бешено колотилось в груди. За первый день моего бодрствования столько всего произошло, что мне трудно сохранять спокойствие. Вроде бы я только полдня бодрствую, или больше, а мне кажется, что прошел целый месяц. Я повернулась вправо и пошла в том направлении, где видела тот силуэт. Забава зашагала за мной. За эти несколько секунд, пока я смотрела глазами Забавы, я поймала планировку всего помещения. Поэтому мне не сложно было ориентироваться между стилажами. Я шла, а сама пыталась все осмыслить. Вот, значит, о каких способностях, говорил господин Лахрет и другие. Ниясыти и вправду другие, особенные. Я поражалась все больше и больше. Появилось чувство, что я и дальше буду приходить в глубокое изумление и восторг от узнаваемого мною. Я видела перед собой длинную дорогу, полную приключений, новшеств и трудностей и это кипятило кровь и фантазию.
– Послушай, Забава, а ты всегда так видишь? – спросила я подругу, поворачивая в очередной раз за стилаж.
– Нет, только когда закрываю второе веко.
Я посмотрела на нее внимательно. У нее и впрямь было два века. Одно закрывалось как обычно – с горизонтальным сечением, а второе перпендикулярно. Ладно, ниясыти могли так по-особенному видеть, но как я смогла увидеть ее глазами? А как долго я могу смотреть ее глазами? И что еще я могу? А что может Забава? Эти и многие другие вопросы назойливыми мухами кружили вокруг моего воспаленного мозга.
Вот, стилажи закончились, и начался сектор читального зала. Я остановилась возле последнего стилажа и посмотрела в зал. Людей здесь не было. У стены сидел лишь один. Он склонился над старинной толстенной книгой со старыми пожелтевшими листками с потрепанными от старости краями и что-то внимательно читал. Я застыла, и начала его рассматривать. Его черные волосы были слегка всклокочены, брови сосредоточенно нахмурены, губы как всегда немного поджаты, а глаза сощурены, будто он читал что-то очень серьезное и важное. Вот, он перелистнул страницу и продолжил читать дальше.
– А можно я посмотрю твоими глазами? – услышала я в голове голос Забавы и вздрогнула.
– Зачем? – тихо я ей шепнула в ответ.
– Ты так его рассматриваешь, – она задрала на меня свою головку и обратила свои несоразмерно большие фасетчатые глазищи.
– Потом, хорошо? – кинула я ей и повернула голову опять в сторону изучаемого мною объекта.
Он так сосредоточено читал, что не заметил моего шепота. Забава толкнула меня лбом.
– Тогда пошли к нему!
– Нет, – отмахнулась я, не отводя от него глаз.
Почему-то мне не хотелось его отрывать от столь важного занятия. Он казался таким… притягательным, когда не насмехался, а сидел там, над этой книгой. Внутри, не знаю почему, все сжалось. Что бы это значило? Забава снова уткнулась в меня лбом.
– Забава, прекрати!– буркнула я и тут же боковым зрением заметила, как господин куратор медленно оторвался от книги и поднял в мою сторону взгляд.
Я вздрогнула. Выровнялась, словно по ниточке, и стою. Жду. Чего? Он закрыл книгу, поднялся из-за стола, взял ее в руки и направился ко мне.
– Простите, господин Наран, я, наверное, вас отвлекла от важного дела?
– Я вас ждал.
– А-а-а! – протянула я.
Он как-то странно глянул на меня, словно спрашивал: «с вами все в порядке?» Я сделала на лице что-то вроде улыбки, только что уголки губ почему-то направились не вверх, а вниз.
– А где Март?
– Ему надо было срочно отлучиться, – объяснила я.
– Куда?
– В туалет, – не стала я что-то придумывать для скрытия столь интимного названия.
Наран хмыкнул.
– Идемте, – он пошел в том направлении, откуда я только что пришла. – Март хоть показал дорогу сюда?
– Да, из лифта.
Он резко остановился и обернулся на меня. Я чуть в него не врезалась. Это начинало входить в традицию.
– А как же вы тогда меня нашли?
– Я… – тут я замялась.
А как ему объяснить-то?
– Мне вас Забава показала.
Он нахмурился и пристально посмотрел мне в глаза. Что он хочет найти в моих глазах? Все, что ему надо, я и так скажу. Он перевел взгляд на Забаву. Прищурился.
– Как она вам показала?
Ага, значит, он знает о способностях ниясытей! Ну, конечно, знает! Может, он тоже так смотрел через глаза своего ниясыти?
– Ну-у-у, – протянула я и почесала свой затылок. – Я будто видела ее глазами…
Он широко распахнул глаза так, что я даже испугалась, чтобы они не повыпрыгивали наружу. Чего это он удивился? Он же наездник.
– Это что, странно? – на всякий случай, спросила я его.
– Весьма… – протянул он.
Я ничего не понимала. Как? Я же тут в первый раз. Я никогда ничего не слышала ни о ниясытях, ни об их способностях. Он опустил глаза, поставил книгу на полку и зашагал дальше, не говоря мне больше ни слова. Обдумывал. Ладно. Я подожду. Я думаю, он мне все объяснит. Не захочет, заставлю. Я смогу. Что же все-таки происходит-то? Так мы, молча, прошли до лифта. Он вызвал его. Стоит, думает. Потом повернулся в мою сторону. Глядит пристально.
