Текст книги "Третье лето Союза «Волшебные штаны»"

Автор книги: Энн Брешерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Annotation

Главные героини повести – Кармен, Лена, Бриджит и Тибби повзрослели еще на один год. Осенью им предстоит разъехаться по разным университетам. Пришло время меняться, и именно теперь Волшебные Штаны нужны подругам, как никогда ранее.

Энн Брешерс

Энн Брешерс

ТРЕТЬЕ ЛЕТО СОЮЗА «ВОЛШЕБНЫЕ ШТАНЫ»

Джекобу, моему почтенному мальчику

Слова благодарности

В первую очередь я хочу тепло поблагодарить Джоди Андерсон, а также мой собственный Союз – редакторов Венди Логия и Беверли Хоровитца; все издательство Random House Children’s Books group, особенно Марси Зендерс, Кэти Дан, Джудит Хот, Дэйзи Клайн и Чипа Гибсона. Я благодарю Леош Моргенштейн – она помогала мне с самого начала, – а также своего несравненного агента, Дженнифер Рудольф Волш.

Я хочу выразить самую сердечную признательность своим родителям, Джейн Брешерс и Виллиаму Брешерсу, я братьям – Бо, Джастину и Бену Брешерсам. И напоследок – моему маленькому племени: Сэму, Натаниелю и Сюзанне.

Кодекс Союза «Волшебные Штаны»

Мы, Сестры и члены Союза, ограничиваем использование Волшебных Штанов нижеследующими правилами:

1. Никогда не стирать Штаны.

2. Никогда не подворачивать Штаны. Это безвкусно и останется таковым во веки веков.

3. Никогда не произносить слово «толстый», пока носишь Штаны. Также строжайше запрещено думать: «Я толстая».

4. Никогда не позволять мальчику снимать с тебя Штаны (хотя допускается самой снимать их в его присутствии).

5. Никогда не ковырять в носу, пока носишь Штаны. Тем не менее иногда разрешено незаметно почесать в ноздре.

6. Каждый должен документировать все события, которые произойдут с ним во время обладания Штанами.

7. Следует писать своим Сестрам письма все лето.

8. Следует пересылать Штаны своим Сестрам согласно правилам, установленным Союзом. Отказ подчиниться грозит суровым наказанием.

9. Никогда не заправлять в Штаны рубашку и не носить Их с ремнем. См. пункт 2.

10. Всегда помнить: Штаны = любовь. Любя своих подруг. Люби себя.

Пролог

Раз уж вы читаете эти строчки, значит, наверное, знаете о нас. Или о Штанах. Если знаете, переверните несколько страниц, потому что мне придется кое-что повторить. А если нет, не спешите откладывать эту книжку, решив, что история про штаны вряд ли может быть интересной. В принципе я могу вас понять хотя бы потому, что в Англии, например, штаны и какие-то там трусы обозначаются одним и тем же словом. Представляете, «Повесть о трусах и их девочках»? Поверьте, наши штаны – это Штаны (с большой буквы!), к тому же совершенно удивительные. Их волшебство превращает нас, четырех обычных девчонок, в сказочных красавиц, с нами происходят разные замечательные события (не говоря уже о том, что молодые люди штабелями падают к нашим ногам).

Ладно, я, конечно, преувеличиваю. Ничего такого Штаны не делают. Но они помогают нам поддерживать связь друг с другом даже на расстоянии. Они передают любовь и оберегают от опасностей. Штаны побуждают нас путешествовать и учат разбираться в мальчиках. Штаны делают нас добрее и мудрее. Клянусь, это чистая правда.

Кстати, Штаны еще и очень красивые.

Кто мы? Мы это МЫ. Мы всегда были нами (возможны и другие грамматические формы – нас, нам или о нас). Все началось восемнадцать лет назад с курсов аэробики для беременных в классе «У Гильды», Бесенда, штат Мэриленд. Моя мама, мамы Кармен, Лены и Би приседали и махали руками на этих курсах целое лето, а в сентябре каждая родила девочку (мама Би еще и мальчика). Сейчас мне кажется, будто первые несколько лет мамы воспринимали нас не как отдельных детей, а как общий выводок цыплят. А потом все изменилось.

Как бы мне нас описать? Попробую сравнить каждую с какой-нибудь… машиной.

Кармен – блестящий ярко-красный автомобиль с четырьмя скоростями и супермощным двигателем. Он иногда барахлит, но на нем приятно ездить. К тому же он привлекает всеобщее внимание.

Лена – прекрасная легковая машина. Машина с фильтром и прочими примочками для защиты окружающей среды. И конечно, с воздушными подушками.

А вот у Би никаких воздушных подушек нет и в помине. Возможно, плохо работают тормоза. Возможно, даже нет дворников. Би – машина, которая может развить скорость до миллиона километров в час. Би – это небесно-голубой «феррари», правда, без дворников.

А я, Тибби, наверное… мотоцикл. Шучу. Я уже взрослая, и у меня есть водительские права, черт побери! Так вот, если серьезно, то я, наверное, мощный темно-зеленый джип «лендкрузер». Точнее, я бы хотела им быть. А поскольку это я придумала эти автомобильные метафоры, то имею право выбирать, с чем себя сравнивать.

Штаны появились как нельзя более кстати, два года назад – мы тогда первый раз в жизни расставались на целое лето. Штаны подарили нам свое волшебство, и на следующий год все опять повторилось. Должна вам сказать, что мы не носим Штаны круглый год. Девять месяцев они отдыхают, а к лету переполняются магической энергией. (Правда, этой весной Кармен надела их на свадьбу своей мамы, но только в порядке исключения.)

Два года назад, в то памятное лето, Штаны спасли нас от тоски друг по другу и от многих неприятностей. И вот… наступает наше последнее лето. Завтра – выпускной вечер, а в сентябре мы разъедемся по университетам. Нет, мы не окажемся каким-нибудь волшебным образом в одном и том же месте, как во всех этих тупых молодежных телепередачах. Мы будем в четырех разных колледжах в трех разных городах (но на расстоянии четырех часов дороги друг от друга – это было обязательным условием).

Би – самая удачливая из всех. Она поступила всюду, куда подавала документы, но выбрала Браун. Лена, вопреки желанию родителей, решила пойти в Высшую школу дизайна и живописи на Роуд-Айленде. Кармен поедет в Виллиамс, как она и мечтала, а я – в Нью-Йоркский институт кинематографии.

Тупицы вроде моего папы говорят: «Да что ты расстраиваешься? Будете видеться каждый год в День благодарения». А умные люди (я, например) пре красно понимают, что привычный мир разрушен. Наше детство подходит к концу. Может, мы никогда не вернемся в свой дом. Может, мы никогда не вернемся в свой город. Начинается новая, самостоятельная жизнь. Я одновременно желаю и боюсь этого больше всего на свете.

Завтра вечером в том самом зале «У Гильды» мы благословим Штаны на третье летнее путешествие. Завтра придет время меняться. И именно теперь Штаны нужны нам, как никогда ранее.

* * *

– Ладно, а теперь Би с Гретой и Валия с Леной, – объявила Кармен, подталкивая одну из упирающихся бабушек. Би и Лена обнялись, Кармен щелкнула фотоаппаратом. – Х-м-м-м… Пусть будет Эффи и… допустим, Перри. И Катрина с Ники. И естественно, Тибби, Лена и Би.

Лена скорчила недовольную гримасу: она терпеть не могла фотографироваться.

– Кармен, у тебя замашки папарацци, – съязвила она.

Кармен откинула гриву черных волос со вспотевшей шеи.

– Умоляю, встаньте ближе друг к другу! У меня Перри не влезает. – Тиббина трехлетняя сестренка Катрина полезла драться к своему старшему брату Ники: он наступил ей на ногу.

«Господи, ну я же не виновата, что у моих подруг такие большие семьи! А ведь сегодня выпускной, необыкновенно важный день, и никого нельзя обойти вниманием», – подумала Кармен. Сама она была единственным ребенком, так что братьев и сестер Сентябрьских (так они себя называли) воспринимала как своих собственных.

– Я уже совсем зажарилась, – недовольно проворчала Валия, Ленина бабушка.

Они собрались на футбольном поле. Вокруг тол пились вчерашние школьники и их родственники. Все они точно так же смеялись, изнемогали от жары и фотографировались.

Бабушка Кармен, Кармен Старшая, время от времени бросала на Альберта, своего бывшего зятя, испепеляющие взгляды, а на лице у нее было написано: «Если этот человек смог покинуть Кристину, маму Кармен, ничего хорошего от него ждать не стоит».

– А теперь идите сюда, сделаем общую фотографию, ладно? – Все были на ногах с раннего утра, и Кармен знала, что ее уже тихо ненавидят. Конечно, ей было очень стыдно и все такое, но почему-то никто не захотел выполнять миссию фотографа. Так что теперь она, Кармен, трудилась ради всеобщего блага. – Последняя, клянусь!

Она поставила больших мальчиков и пап в задний ряд – даже Лениного отца (из политических соображений), хотя он был совсем невысоким.

Ниже стояли бабушки и мамы: Валия, Кармен Старшая; древняя Тиббина прабабушка Фелисия, которая не понимала, где находится; Грета, дергавшаяся из-за своей прически. Затем Ари в стильном бежевом костюме, Кристина, не сводившая глаз со своего нового мужа Дэвида, Тиббина мама с помадой на зубах. И конечно, Лидия, жена Альберта, которая безуспешно пыталась отвоевать кусочек пространства. В последнюю очередь Кармен рас ставила братьев и сестер. Эффи недовольно сморщилась, опускаясь на колени рядом с Ники и Катриной. Тибби подбежала к Брайану, стащила его с трибуны и велела встать в задний ряд.

А теперь настала очередь Сентябрьских. Подруги немного подвинулись, чтобы оставить место для Кармен.

– Отлично, супер! – восхищенно закричала Кармен. – Умоляю, подождите секундочку!

Кармен огляделась и вдруг, к своей великой радости, заметила миссис Коллинс. Миссис Коллинс постоянно выгоняла Кармен из класса, но она все равно любила ее больше всех учителей.

– Мы готовы, – выдохнула Кармен. – Идемте.

Она показала миссис Коллинс, на какую кнопку нажать, и взглянула на застывшую в ожидании съемки группу. Вот они – ее любимые друзья, мама, мачеха, отчим, папа, бабушка. Вот родители и семьи ее друзей – столь же близкие и родные, как и собственные. Вот вся ее, Кармен, жизнь, все, кто ей дорог. И такой необыкновенный день. Вроде бы выпуск ной – общий праздник, но для них четверых он означает конец счастливой неразлучной жизни.

Кармен бросилась к подругам. От переполнявших ее чувств она закричала, и все – стар и млад – подхватили. Казалось, они представляют собой единое целое – крепко обнявшиеся, прижавшиеся друг к другу щеками, морщинистыми и гладкими. А потом Кармен расплакалась, хоть и понимала, что на фотографии выйдет с красными, как у кролика, глазами.

Тибби была не в настроении. Все вокруг стремительно менялось, и вдобавок ее близкие только и говорили, что о переменах. Тибби раздражало, что Би уже второй день ломает ноги на шпильках. Тибби бесило, что Лена укоротила волосы. Неужели нельзя все оставить, как есть?

Тибби с трудом привыкала ко всему новому. Еще в детском саду воспитатели говорили, что у нее с этим проблемы, а в юном возрасте Тибби смотрела в прошлое охотнее, чем в будущее, Теперь, много лет спустя, она точно знала: не надо ходить к гадалке, лучше заглянуть в свою детсадовскую карту. Дешево и эффективно.

И вот Тибби смотрела на зал аэробики «У Гильды». Господи, как же он изменился! Конечно, 80-е годы его славы прошли, и это нельзя было не заметить. Блестящий паркет потемнел и пошел пузырями, зеркала потрескались, а матрасы были, наверное, ровесниками Тибби и при этом чудовищно грязными. Нынешние хозяева, стараясь идти в ногу со временем, включили в программу занятия йогой и кикбоксинг, но это явно не подняло престиж «У Гильды». А вдруг он попросту разорится? Нет, только не это. Может, стоит купить абонемент? Или это слишком нелепо?

– Тибби, что ты там копаешься? – нахмурилась Лена.

– А вдруг «Гильду» закроют?! – выпалила Тибби.

Кармен держала Штаны, Лена доставала свечи, Би ковырялась в замке – и все разом посмотрели на Тибби.

– Оглянитесь, – махнула она рукой, – Сюда вообще хоть кто-нибудь приходит?

Лена смешалась:

– Не знаю. Кто-нибудь, наверное, приходит. Йоги какие-нибудь.

– Йоги? – заинтересовалась Кармой.

– Не знаю, – рассмеялась Лена.

Тибби запаниковала. Ей покачалось, что, если зал закроется, прекратится и их существование, что сегодняшние перемены изменят прошлое. Но прошлое нельзя изменить, так ведь? Почему же тогда Тибби хотела его уберечь – неизвестно от чего?

– Думаю, настало время Штанов, – торжественно возвестила Кармен. Еда была разложена. Горели свечи. Играла невозможно плохая музыка – попса 80-х.

Но Тибби не была уверена, что настало время Штанов. Вдруг Они тоже заметят произошедшие перемены?

Поздно. Кармен развернула Штаны, которые, казалось, потянулись после долгой зимней спячки и явно обрадовались, оказавшись в знакомом месте – «У Гильды». Кармен осторожно положила их на пол, а сверху – Кодекс Союза «Волшебные Штаны», который подруги написали два года назад. Девушки сели в круг и молча смотрели на вышивку и надписи на Штанах – память о прошлом.

– Сегодня мы навсегда прощаемся со школой и ненадолго – с Би. – Кармен, как всегда, удалось придать своему голосу сообразную моменту патетику. – Мы приветствуем лето и Волшебные Штаны. – И уже совсем буднично она добавила: – Но пока нам рано прощаться друг с другом. Мы сделаем это в конце лета. Так что выше нос!

Тибби захотелось расцеловать Кармен. Всегда такая смелая, даже она смотрела в будущее с опаской.

– Выше нос! – радостно закивала Тибби.

Последние выходные лета представлялись подругам обрядовым праздником. Священным и судьбоносным. У Морганов был домик прямо на берегу океана, и они предложили Кармен побыть там в последние летние выходные. Кармен решила, что такая неслыханная щедрость – прощальный пода рок, потому что Морганы наверняка нашли вместо нее новую няню.

Подруги еще весной дали друг другу клятву, что проведут эти выходные вместе. Только они, и никого больше. Миг расставания приближался, но девочки знали, что, каким бы ни оказалось лето, выходные на пляже станут рубежом между настоящим и будущим.

В общем-то, они хотели поскорее очутиться в университете, но при этом у каждой были свои житейские проблемы. Би мечтала вырваться из своего одинокого дома, а Кармен страшилась разлуки с мамой. Тибби боялась, что привычное ей уютное домашнее сумасшествие сменится холодным безразличием чужих людей. А Лена, как всегда, не могла определиться: то она мечтала скорее уехать, то не хотела этого больше всего на свете. Но главное – все четверо панически боялись расстаться друг с другом.

Итак, они кинули жребий (выяснилось, что Штаны сначала достанутся Тибби), повторили Кодекс и пожевали мармеладных мишек. Время пришло. Как год назад, они хором произнесли:

–  Да славятся Штаны и Союз,

Отныне, и присно, и во веки веков.

Глаза Тибби наполнились слезами, когда она произнесла «и во веки веков» – ведь если раньше эти самые века казались далекими и призрачными, то теперь они неумолимо приближались.

* * *

Тибби приснился какой-то непонятный сон. Будто ненормальная прабабушка Фелиция решила подарить ей на выпускной Волшебные Штаны.

«Ведь ты о них всегда мечтала!!!» – кричала Фелиция.

Штаны стояли – да-да, именно стояли – на мраморном пьедестале и были прикреплены к водопроводной трубе, видневшейся из-под одной штанины.

«Но ведь их даже надеть нельзя», – робко заметила Тибби.

«Вот именно! – снова заорала Фелиция. – Ты ведь о таких всегда мечтала!!!»

«Разве?» – удивилась Тибби во сне, полагая, что о таких она скорее НЕ мечтала.

«Теперь-то их точно не надо будет стирать», – подумала Тибби и – проснулась!

На краю ее кровати сидела Катрина.

– Брайан пришел тебя навестить, – объявила она. Катрина обожала новые слова и сейчас безумно гордилась тем, что сказала «навестить», а не про сто «пришел в гости».

Тибби подскочила на кровати:

– А сколько времени?

Катрина подошла к часам и принялась их сосредоточенно разглядывать.

– Боже, уже почти одиннадцать! – сама себе ответила Тибби.

Она хотела сразу спуститься, но потом решила сперва почистить зубы.

Брайан на кухне играл с Ники в домино.

– Ну что, давай еще раз, – вздохнул Брайан, раскладывая кости, Ники все время смахивал их со стола.

– Привет, – поздоровалась Тибби.

– Привет.

– Ты завтракал? – спросила она.

– Ага. Да. Конечно. – Было видно, что Брайан волнуется. У него даже плечи дергались.

– Что-то не так? – нахмурилась Тибби и направилась к холодильнику за соком.

– Да нет, просто… можно тебя на минуточку?

Тибби закрыла холодильник и удивленно посмотрела на Брайана:

– Ну конечно.

– Пойдем туда. – Он махнул рукой в сторону гостиной.

– Т-туда? – Тибби изумленно подняла брови.

У них дома никто не заходил в гостиную. Лоретта пылесосила там раз в неделю, а в тех редких случаях, когда родители устраивали вечеринки, они про сто делали вид, будто целые дни проводят именно в гостиной.

Удивленная, Тибби пошла за Брайаном. Они чинно уселись, словно на каком-нибудь торжественном приеме.

– Ну так что? – нетерпеливо спросила Тибби.

Невозможно сидеть рядом, но при этом смотреть в разные стороны и молчать.

Брайан вытер вспотевшие руки о джинсы.

Тибби забралась на диван с ногами, чтобы было удобнее смотреть на Брайана.

– Все хорошо?

– Да. Я хотел тебе кое-что предложить.

– Давай. Я слушаю.

– Знаешь, ну… вечером будет одно мероприятие.

– Выпускной бал?

– Да. Пойдем со мной.

Теперь Тибби вообще ничего не понимала.

– Но мы же и так идем туда все вместе, разве нет?

И Лена, и Би…

Брайан взмахнул рукой:

– Знаю. Но ты пойдешь со мной?

Тибби почувствовала, что начинает дрожать.

– В смысле, как твоя девушка? – Господи, какую глупость она брякнула!

– Ну да. Вроде того.

Тибби подавила нервный смешок. Брайан, напротив, выглядел очень серьезным и смотрел ей прямо в глаза.

Тибби потерла ладони. Она вдруг вспомнила, что сидит в пижаме, – правда, Тибби всегда разгуливала по дому в пижаме, и Брайан видел ее в таком одеянии миллион раз. Но сейчас, в тихой гостиной, после этого неожиданного разговора, Тиббин внешний вид делал ситуацию еще более нелепой.

– Как будто мы встречаемся? – медленно проговорила она.

– Ну да.

Меньше всего на свете Тибби хотела обидеть Брайана, поэтому она с готовностью согласилась:

– Хорошо.

Дрожь не проходила, и, когда Брайан нагнулся к ней, она напряглась, не зная, что же сейчас будет. Появилось ощущение, что все это происходит не с ней. Тибби не шевелилась, и, когда Брайан приблизил свое лицо к ее лицу, она отважно посмотрела ему в глаза. Нет, он не поцеловал ее, а сделал нечто гораздо более волнующее и нежное: осторожно провел пальцами по щеке, а потом разгладил морщинку недовольства на лбу.

– Договорились, – улыбнулся он.

Как-то, ранней весной, простуженная Лена сидела дома и смотрела передачу про девушку, написавшую книгу о том, как сложно быть приемным ребенком.

Девушка ни разу в жизни не видела свою родную мать, но надеялась, что та ее найдет. Поэтому она не любила уезжать из дома, отказывалась от командировок, всегда и всюду брала с собой мобильный телефон… Ну и так далее. Она хотела быть уверенной в том, что мама сможет найти ее немедленно, если что.

Так вот, Лена, неизвестно почему, часто вспоминала об этой девушке.

Она не пыталась найти в этом логику. Человеческий мозг – сложная штука. Скажем, Лена всегда думала о Микки-Маусе, когда брила ноги. Кто знает, почему? Да и какая разница?

Но теперь, лежа в кровати и заполняя всякие анкеты для университета, Лена снова подумала о девушке из передачи. Лена отвечала на вопросы о выборе соседки по комнате, а видела грустный взгляд серых глаз. Она писала, в каком номере хотела бы жить, но вспоминала, как девушка закусывала нижнюю губу.

Лена перекатилась на спину и закрыла лицо руками. Вот оно объяснение? Девушка напоминает ее, Лена боялась отъезда, хотя убеждала себя в том, что мечтает о нем. Ее сердце сразу же наполнялось тревогой, стоило только уехать из дома. А что же будет в сентябре?!

Нет, Лена, конечно, хотела уехать, Во-первых, потому, что была к этому готова. Во-вторых, из-за Валии, своей овдовевшей бабушки, которую сын, Ленин папа, перевез с восхитительного греческого острова в американский хаос – и с тех пор жизнь в доме Калигарисов превратилась в кошмар. Наконец, Лене хотелось поскорее очутиться и Школе искусств – она мечтала стать художницей. Курсы рисования в Художественной школе, на которые Лена записалась этим летом, были единственной радостью в ее жизни, Конечно, не считая друзей.

И все же. И все же была причина, по которой Лена не могла уехать: нельзя было покидать место, где Костас мог ее найти. Она не хотела взрослеть, не хотела меняться – ведь он любил ее такой, какой она была сейчас.

Затрещал телефон, и Лена кинулась к трубке, чтобы спасти звонившего от Валии.

– Алло?

– Привет, это я.

– Ох, Карма, привет. Что делаешь?

– Одеваюсь, что же еще! У меня тут очередные проблемы с прической. Воск уже по всем стенам размазан. А ты решила, что наденешь?

Лена взглянула на часы. Предлагалось, что минут через двадцать они встретятся на выпускном. Эффи брали с собой в качестве Лениного кавалера, потому что настоящего кавалера у Лены не было, а еще потому, что Эффи положила глаз на какого-то старшеклассника.

Лена взглянула на открытый шкаф. Она никогда не любила наряжаться, а сейчас делила свой гардероб на две части: одежда, которую она носила при Костасе, и та, что появилась позже. Он, пожалуй, напоминал компьютер с этой дикой двоичной системой: либо единицы, либо нули. Единица – думать о Костасе. Ноль – не думать о Костасе.

– Не знаю, еще не решила.

– Ленни, это важная ночь, – произнесла Кармен с нажимом. – Одевайся. Ты должна быть лучше всех! И не забудь накраситься, Хочешь, я к тебе приду?

– Не стоит, я справлюсь. – Лене не хотелось, чтобы Кармен рылась в ее шкафу.

– Только не надевай юбку хаки, а то хуже будет, – пригрозила Кармен.

– Не надену, – послушно согласилась Лена, хотя на самом деле именно в этой юбке и собиралась идти.

Лена снова вспомнила о девушке из передачи. Да, они, несомненно, похожи, Лена потеряла человека, которого любила, и точно так же в глуби не души надеялась, что когда-нибудь он за ней придет.

* * *

– Брайан! Брайан пришел! – закричала Катрина на весь дом.

Теперь стало ясно, как долго бедный Брайан мечтал о всамделишном свидании. Было похоже, что он начитался инструкций в каком-нибудь мужском журнале. Он галантно преподнес Тибби цветы, а Элис – коробку конфет (как бы для семьи), ни чуть не смущаясь того, что был в костюме с галстуком, а его девушка – в джинсах.

– Ты такая красивая, – восхитился Брайан, переводя взгляд с Волшебных Штанов на лиловую блузку, которая подчеркивала достоинства Тиббиной хрупкой фигурки, а потом на стилизованную под старину заколку в ее волосах и чуть подведенные глаза. Тибби очень постаралась хорошо выглядеть.

Что ей безумно нравилось в Брайане, так это то, что он понимал Штаны – точно так же, как Бейли. Штаны были индикатором искренности. Они помогали Тибби определять, кто достоин внимания, а кто нет. Правда, она и так давно догадалась, что именно Брайан заслуживал внимания больше, чем кто-либо.

За всю историю человечества никто, наверное, не менялся так сильно, как Брайан: с того памятного дня в баре «С 7 до 11», где они впервые встретились, прошло всего два года. Просто невероятно. Ботаник, повернутый на компьютерных играх, нелепый очкарик, правда, очень добрый и тонко чувствующий, вымахал чуть ли не под два метра, чистил зубы, нормально одевался, выбросил свои идиотские очки и превратился в настоящего красавчика. Ситуацию можно было сравнить с покупкой на распродаже какой-то паршивой майки за доллар, когда через месяц вдруг с изумлением обнаруживаешь, что это фирменная вещь из бутика за полновесных сто.

Тибби никак не могла привыкнуть к тому, что девчонки краснеют и хихикают, когда к ним приближается Брайан, и все чаще думала о том, что судьба зло над ней пошутила. Единственный безопасный парень в ее жизни вдруг стал опасным. Сам-то он этого, конечно, не хотел, потому что больше всего на свете боялся обидеть или расстроить Тибби. Но получалось так, что их общение превращалось в бомбу замедленного действия, которая готова была вот-вот разорваться.

– Брайан, Брайан, Брайан! – Катрина и Ники отплясывали вокруг него какие-то туземные танцы. Брайан давно завоевал любовь малышей; он не вел себя с ними как мудрая старшая сестра, а играл в любые игры и внимательно слушал всю ту ужасную чепуху, которую они несли. Да уж, дети выражали свои чувства к Брайану намного более пылко, чем девушка, которую он пригласил на свидание.

Как ни странно, открытость и искренность лишали Брайана неуверенности в себе. Его ничуть не волновало то, что до дома Тибби он шел пешком, потому что у него не было машины, и что за руль села она. А раз это его не волновало, значит, не имело значения.

В машине было уютно. Темно и уютно. Он нежно взял Тибби за локоть. Она ощутила смутный страх и резко надавила на газ.

Да, они выросли, этого нельзя было не признать. Брайан превратился из подростка в юношу – ему уже исполнилось восемнадцать, – и Тибби была нужна ему уже не как товарищ по детским играм. Он и смотрел на нее по-другому, а когда обнимал – казалось бы, по-приятельски, – Тибби знала, что он чувствует каждую клеточку ее тела. Но раз он изменился, она тоже должна измениться. Или нет?

Они вышли из машины, и Брайан сжал влажную от волнения руку Тибби.

А что же будет с их дружбой? А как же легкость общения и понимание с полуслова? Неужели это исчезнет безвозвратно? Да уж, этим летом определенно все изменится. И можно ли будет хоть что-нибудь вернуть, вот в чем вопрос!

В зале было темно, и диджей выкрикивал какие-то бестолковые поздравления – впрочем, как и на всех важных школьных праздниках. Но этот был последним, так что Тибби решила не относиться к неизбежным формальным глупостям свысока.

Брайан не отпускал ее руку, словно хотел, чтобы все вокруг видели: он и Тибби – пара. Как ни странно, льстило это прежде всего самой Тибби. С весны Брайан вдруг стал необычайно популярен, хотя и не прилагал к этому никаких усилий. Тибби считали завернутой на кино, но творческой личностью, Би – гламурной звездой, Кармен – сексапильной куколкой (многим парням она являлась в очень и очень развратных снах), Лена вообще не подлежала оценке. Смешно, но именно Брайан вдруг превратился в любимца публики. Его приглашали в такие места, куда все мечтали попасть, а Тибби в своих черных шмотках оказалась на задворках жизни вместе с другими неудачниками, которые с умным видом насмехались над счастливчиками, выигравшими главный приз.

Из всех парней в школе лишь Брайан замечал, что у Тибби отросли волосы, что ей идут открытые топы, что Волшебные Штаны подчеркивают ее аккуратную попку. Тибби это нравилось. И в то же время не нравилось.

Би и Кармен быстро нашли их в общей толчее. Лена и Эффи еще не пришли: Эффи всегда невыносимо медленно собиралась. На Би было белое шелковое платье, и ее волосы, казалось, сверкали ярче софитов – эдакая Мэрилин Монро – культуристка. Кармен надела красное крохотное платьице, по поводу которого все мальчишки уже успели позубоскалить. Да, выглядели подруги замечательно, но Тибби все равно радовалась, что Штаны достались именно ей.

Бриджит и Кармен потащили Тибби в уборную, где толпы обезумевших девчонок поправляли макияж, курили и сплетничали.

– Вы обе такие красивые, – вздохнула Тибби.

– А ты такая жестокая! – ехидно заметила Кармен. – У Брайана чуть сердце не разорвалось, когда ты ушла с нами. Это же видно.

Би достала блеск для губ и, приняв сосредоточенный вид, начала краситься.

– Би! – негромко позвала Кармен.

– Да?

– Пообещай мне вот что. Если вдруг ты встретишь парня и влюбишься в него, а он из-за непонятных генетических мутаций останется к тебе равнодушным…

Би всегда терпеливо выслушивала любой бред, озвучиваемый Кармен.

– Так что пообещать?

– Что ты наденешь это платье.

Би рассмеялась:

– Хорошо, обещаю.

Через пару минут появилась Лена, одетая, как обычно, в темно-зеленую длинную юбку и черную рубашку.

– Ленни, разве обязательно было делать этот мерзкий хвост? – сердито спросила Кармен.

– В смысле? – Лена готова была обидеться.

– Расслабься, это же выпускной! – ласково улыбнулась Би.

Вместе они накрасили упирающуюся Лену и распустили ей волосы.

Разглядывая своих подруг в зеркале, Тибби боялась, что расплачется. Здесь, именно здесь они учились вместе четыре года. Здесь произошло столько важных событий – неповторимых, о которых они будут вспоминать всю жизнь.

Кармен поймала Тиббин взгляд:

– Все это грустно, я знаю.

– Пойдемте обратно, – решительно сказала Тибби. Сейчас ей не хотелось думать о печальном. Для этого еще будет предостаточно времени…

В зале подруги разошлись. Брайан с нетерпением ждал Тибби.

– Потанцуем? – спросил он.

Интересно, а что, если ответить «нет»? Имеет она право отказаться, если пришла на выпускной в качестве его девушки? Пока Тибби размышляла, заиграла медленная музыка. Брайан взял Тибби руку и повел на танцпол.

От волнения Тибби плохо соображала, куда девать руки и ноги, но Брайан просто крепко-крепко обнял ее.

Вот все и происходит – в первый раз. Тибби должна была признаться, что часто думала о том, как это – обнимать Брайана. Да уж, облитая керосином дружба начинала потихоньку гореть.

Брайан был настолько выше, что ее голова еле доставала до его груди.

Он прикасался к ее спине, талии, бедрам – определенно он об этом долго мечтал. У Тибби подкашивались ноги. Ну почему все развивалось так стремительно? Она уже ничего не могла остановить.

Когда Тибби отстранилась, ее щеки пылали.

– Давай уйдем? – предложила она.

– Куда? – улыбнулся Брайан.

– Не знаю. – Она взяла его за руку и решительно повела прочь из зала на стоянку машин.

Внезапно ей пришла в голову мысль: надо вспомнить, как все начиналось.

Брайан покорно последовал за ней. Не произнеся ни слова, они доехали до «С 7 до 11» на Ривер-Роуд.

Брайан все понял. Он улыбнулся и прищурился от слепящего света в магазине. Он направился к компьютеру, на котором был установлен «Покоритель драконов», и принялся шарить в карманах в поисках мелочи. Тибби осознавала, что если Брайан и будет играть, то лишь для того, чтобы ее порадовать, – он уже давно жил в реальном мире.

– Ничего страшного, – проговорила Тибби. Ее трясло от волнения, надо было срочно что-то сделать. Все равно тормоза уже отказали.

Они сели обратно в машину и поехали в маленький парк неподалеку – еще одно памятное и любимое ими место.

Они вышли и сели за деревянный стол. Было очень тихо и темно.

«Пусть все идет своим чередом, пусть все будет так, как должно быть», – решила Тибби. Она знала: так правильнее всего.

Тибби подошла к Брайану. Она стояла, он сидел, но их лица были на одном уровне. Она дотронулась дрожащими руками до его колен. Брайан притянул ее к себе и крепко прижал. Сердце Тибби колотилось, как бешеное.

Когда она подняла взгляд, Брайан поцеловал ее сперва в лоб, а потом в губы. Необыкновенным долгим поцелуем. Брайан откинул ей голову и нежно обхватил затылок, прервав поцелуй лишь на мгновение, чтобы прошептать: