Текст книги "Кровоточащие сердца (ЛП)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Священник продолжал говорить:

– Я знаю, что трудно, когда Церковь проверяет вас. Мы здесь, чтобы поговорить, не более. Конечно, если мы обнаружим, что здесь используются какие-то… сомнительные методы, то нам придется обо всем этом сообщить Церкви. После этого, если мы выясним, что слухи верны, вас вызовут в суд.

Боже мой, он когда-нибудь переставал говорить? У Мартина были дела важнее, чем слушать болтовню священника. Если бы он хотел это услышать, то пошел бы в церковь.

Все притворство слетело с него, как если бы он стряхнул с себя плащ. Он расправил плечи, выпрямился во весь внушительный рост, и прищурился, глядя на добычу перед собой. Женщину, которая понятия не имела, что станет его невестой.

– Как странно, что этот мальчик говорит за тебя, когда очевидно, что ты здесь главная, – прорычал Мартин.

Казалось, все в комнате затаили дыхание от его слов. Но он хотел, нет, ему было необходимо увидеть, что она будет делать, когда, наконец, увидит вампира, с которым ей предстоит сражаться. Вампира, в борьбу с которым она вложит всю свою энергию и усилия, даже зная, что проиграет. Она должна была знать, что попадет под его чары. Наверняка, она почувствовала, что он сделал.

Притяжение между ними было почти невозможно преодолеть. Он хотел вонзить свои клыки в эту хорошенькую шею, в изгиб ее груди, глубоко во внутреннюю часть ее бедра. Ему нужно было отметить сотни мест на ее теле, и она тоже этого хотела. Он чувствовал запах.

– Ты считаешь себя очень умным, да? – спросила она.

– Да.

– Значит, эта уловка должна была вызвать ложную безопасность? Ты думал, если войдешь в эту комнату пьяным, мы сочтем тебя безобидным? – она осмотрела его с ног до головы, явно указывая на то, что его тело было далеко не безобидным.

Хорошо. Он хотел, чтобы она посмотрела на него. Он хотел, чтобы она увидела, что могло ждать ее в будущем.

Мартин взглянул на священника, который смотрел между ними двумя, будто пропустил что-то важное. Да, но Мартин не хотел, чтобы бедняга навредил себе.

Он ссутулился, хотя от этой позы у него болели мышцы между плечами.

– Нет никакой уловки. Я не знаю, о чем ты говоришь!

Никто из них не поверил ему, но это было нормально. Он довел ее интерес до пика, и это все, что его заботило. В конце концов, она могла держаться неподвижно и хмуриться, но он чувствовал ее учащенный пульс. Ее сердце билось быстрее, чем дольше он смотрел на нее.

– Ну, тогда, – пробормотал священник, – думаю, будет лучше, если нам покажут нашу комнату.

– Вы не голодны? – спросил он, все еще глядя на Мэв. – Я проголодался.

Она не дрогнула на этом слове.

– Не сомневаюсь.

Они могли бы продолжить эту вкусную игру в ближайшее время. Он не хотел отталкивать ее, когда все только начиналось.

Мартин отошел в сторону и указал на дверь.

– Мой дворецкий был бы счастлив показать вам ваши комнаты. В них недавно убрали, хотя я не могу ручаться за состояние дома.

– Спасибо, – сказал священник и сразу же направился к двери.

Мэв, однако, не торопилась. Она остановилась перед ним, ни капли страха не было в ее существе.

– Недавно убрали? Вы же не знали, что мы приедем.

Он наклонился так близко, что увидел, как расширились ее зрачки. Он глубоко вдохнул, на этот раз слышно, чтобы она знала, что он наполняет свои легкие ее ароматом.

– Я никогда не был хорошим лжецом.

– Так ты признаешься во лжи?

– Только тебе, – в его горле пересохло, он желал ощутить вкус ее крови. Ему нужна была она, как никогда еще не была нужна другая невеста. Он словно умер бы без ее вкуса.

Она мягко улыбнулась ему, и он придвинулся еще ближе.

– Ты дал мне дар, Герцог. Ключ в письме. Я найду, что он отпирает.

– Я буду рад скрыть это от тебя, – он отчаянно хотел коснуться ее, но эта игра только началась. – Приветствую в Кастра Ноктис, Мэв Винчестер.

– Я не говорила тебе свое имя, – прошептала она.

– Знаю, – он усмехнулся, показывая так острые клыки. Но он был спиной к священнику, так что улыбка ничего не доказывала. – Хороших снов, мисс Винчестер.

Она покинула комнату, наполненную запахом огня и серы.

ГЛАВА 6

Леон опустил ее сумки в углу комнаты, когда дворецкий ушел. Он размял плечи и даже не скрывал зевок.

– Ладно, меня устраивает. Я пойду за дворецким, увидимся завтра рано утром. Да?

– Ты уходишь? – Мэв отвернулась от комнаты.

Тут было мало мебели, признавала она. Конечно, вампиры должны были впечатлять, и обычно они не могли мыслить. Но учитывая, что это был герцог, она ожидала… большего.

Небольшая кровать занимала почти всю комнату. Дубовое покрытие пола было как в ее спальне в женском монастыре, включая дубовый сундук у подножия кровати. Оба были маленькими. Матрац был тонким, как бумага, а бледная подушка пожелтела от времени. У единственного окна была тонкая стеклянная рама, сомнительная в таком замке, а маленький туалетный столик явно был перенесен из другой комнаты, учитывая, что он все еще был покрыт тонким слоем пыли.

Убрали. Верно. Конечно, кто-то убрал.

– Да, я ухожу, – Леон подмигнул. – Я иду в свою комнату, вот и все. Мне нужно поспать.

– Ты проспал всю дорогу сюда. Ты не хочешь говорить о том, что произошло? – она указала сквозь стену на гостиную. – Этот мужчина явно вампир.

– Он явно пьяница, который слишком быстро тратит деньги отца. Я уже встречал таких мужчин, как он. Они всегда приходили в семинарию, потому что их семьи не знали, что с ними делать. Поэтому они думали, что смогут стать священниками, – Леон пожал плечами, его руки безвольно свисали по бокам. – Вероятно, он дурак, который думает, что было бы забавно насмехаться над Церковью. Мы оба знаем, что обстоятельства не делают мужчину вампиром.

– Он вампир, – повторила она. – Я не знаю, как ты можешь думать иначе.

– Возможно, у меня больше опыта общения с такими мужчинами, как он, Мэв. Не все являются сверхъестественными существами, и не все пытаются тебя убить, – он снова зевнул, на этот раз прикрывая рот рукой. – Мне жаль, что у тебя была жизнь, из-за которой ты задаешь вопросы буквально всем, но этот мужчина – всего лишь нормальный человек, который хочет вывести нас из себя. Это все.

Она хотела его ударить, как когда они были детьми, и он говорил глупости.

– Леон…

– Я этого не буду слушать! Спокойной ночи, Мэв.

Он вышел из ее комнаты с явным намерением найти свою кровать и уснуть, но у нее в голове пронеслась тысяча мыслей.

Карминный Герцог был вампиром.

И ее сердце все еще бешено колотилось, хотя она не знала, почему. Да, но она не хотела думать о последствиях своих желаний.

Когда он посмотрел ей в глаза, она поняла, что в нем есть что-то большее. Он не был пьян. Он вел игру и знал, что она уже попала в его паутину. Она не могла сейчас убежать. Все, что она могла сделать сейчас, это дождаться последней битвы за свою жизнь.

Почему это так ее взволновало? Она не могла оторвать свои мысли от первого взгляда на легендарного Карминного Герцога.

Когда он вошел, она была уверена, что это еще один слуга. Его одежда была разорвана и съедена молью. Его волосы представляли собой беспорядок буйных кудрей. Но затем он выпрямился и бросил ей вызов. Именно тогда она увидела в нем настоящего вампира.

Его плечи были широкими, мышцы напрягались под одеждой при каждом движении. Это был не дворянин, который целыми днями просиживал за письменным столом, просматривая бумаги. Он был мужчиной, который работал со своим телом и получил эти мышцы. Темные кудри падали на его глаза, которые казались широкими и невинными, пока он не наклонял голову, и вдруг она увидела взгляд хищника.

Карминный Герцог представлял собой смертоносного зверя, завернутого в манящую упаковку. Желание и стыд боролись внутри нее, и она не могла думать. Она хотела прикоснуться к нему. Она хотела увидеть, каково это быть так близко к смерти, знать, что она не может чувствовать боли, которой он ее мучает.

Почему она так думала? Что он с ней сделал?

Задыхаясь, она хлопнула дверью и повернулась к туалетному столику. Мэв тяжело села. В ее отражении была взволнованная женщина с ярко-красными щеками и расширенными глазами. Она вообще не смотрела на себя.

К счастью, ей не пришлось. Зеркало затуманилось, и она увидела в нем свое имя, написанное дрожащей рукой.

Беатрис. Ей никогда не удавалось удерживать пальцы неподвижно долгое время. Вздохнув, Мэв начисто вытерла зеркало и увидела лицо сестры.

Младшая сестра отличалась от двух других. Ее кожа всегда была белой, как снег, потому что она редко покидала глубины женского монастыря. Ее ярко-зеленые глаза горели на ее лице, прикрытые прядями прямых волос, черных, как ночь. В этот момент эти глаза были широко раскрыты от беспокойства.

– Это правда? – спросила Беатрис. – Ты отправилась охотиться на вампира?

– Да, – Мэв откинулась на спинку стула, уставшая от всей внутренней борьбы, которую она вела. – Карминный Герцог, если точнее.

– Это глупо. Ты должна была сначала поговорить со мной. Ты же знаешь, что духам есть что сказать по этому поводу, – ее глаза расширились еще больше. Она посмотрела налево, как будто кто-то разговаривал с ней. – Я знаю! Вот почему я связалась с ней. Прекрати говорить, чтобы я могла рассказать ей все.

Ах. Итак, у Беатрис в монастыре было несколько покойников, которые что-то знали о герцоге. Духи всегда были полезны, если кто-то не возражал искать помощи из загробного мира.

Мэв ненавидела каждую секунду происходящего. Мертвые должны оставаться мертвыми. Одно лишь знание того, что ее сестра говорила о ней с духами, вызывало у нее мурашки.

– Я не хочу знать, что говорят мертвые, – проворчала она. – Вот почему я не связалась с тобой.

– Ну, они не дают выбора в этом вопросе. Карминный герцог опасен, Мэв. И ты абсолютно ничего не знаешь о вампирах, – Беатрис подняла череп. – Но эта знает. Она знает о вампирах гораздо больше, чем ты, и тебе не следует связываться со старейшиной вампиров.

– Старейшиной? – это привлекло внимание Мэв. Она не хотела говорить с мертвыми, но могла узнать больше о вампирах. – Что дух имеет в виду?

Беатрис просунула ладонь под челюсть черепа и стала двигать ею, словно череп говорил:

– Решила охотиться на вампира, но не знаешь, кто такой старейшина вампиров? – затем она заставила череп смеяться, прежде чем положить его обратно на стол. – Прости.

– Не делай этого, – упрекнула Мэв.

– Я извинилась. Дух подумал, что это забавно, если от этого станет лучше, – Беатрис закатила глаза, явно не впечатленная тем, что ее сестра не повеселилась.

– Это не смешно, – прорычала она.

– Немного смешно.

– Просто скажи мне, что сказал дух, Беатрис, или я закончу заклинание, – Мэв подняла руку к зеркалу, намекая.

– Ладно, – Беатрис вздохнула и скрестила руки на груди. – По-видимому, у вампиров есть ступени. Те, кого мы видим здесь, в городе, сбежали от создавших их вампиров. Иногда процесс идет не так. Сбежавшие вампиры – это те, кто не прошел через изменение. Они живы, и это редкость сама по себе, но они не сохранили то, что делало их разумными.

Разум Мэв закипел от новости.

– Так ты хочешь сказать, что есть вампиры, которые так же умны, как и любой человек?

– Умнее. Они живут сотни лет, – выражение лица Беатрис сменилось беспокойством. – Некоторые из них, по-видимому, сумасшедшие. Столько лет в одиночестве, ну… до безумия кого угодно доведет. Большинство из них смотрят, как умирают все, кого они любят. Это ужасный конец.

– Не жалей их, – ответила Мэв. – Они не заслуживают нашей жалости.

– Думаю, заслуживают.

Сердце ее сестры было слишком большим. Вампиры были худшими из сверхъестественных существ, и Мэв отказывалась изменить мнение о массовых серийных убийцах.

Она покачала головой от слов сестры.

– Ладно, что дух знает об этом вампире? Я должна что-то знать о нем? Что-то, что поможет мне одолеть его?

– Старейшину не одолеть, – Беатрис посмотрела налево снова, внимательно слушала, а потом кивнула. – Дух не знала его. Она знала другого вампира, как он, которого звали Бартоломью. Он уже не зовет себя так.

– Откуда она его знала? – Мэв должна была знать, хотя она понимала, что ответ не будет хорошим.

Беатрис скривилась.

– Он убил ее.

– Ясное дело, – буркнула Мэв. – Это делают вампиры. Видишь? Все они убийцы, это в их природе.

– Вряд ли ты учитываешь все обстоятельства, Мэв. А если он хочет с тобой поговорить? Луна сказала, что он отправил тебе письмо, и что оно было личным…

Прежде чем сестра успела договорить, Мэв провела рукой по зеркалу и остановила заклинание, позволявшее им говорить. Она не хотела больше слышать о теориях Беатрис, и уж точно ее не волновало, что говорят духи. Они не помогали. Они просто хотели сказать ей то, что она уже знала.

Что она в опасности.

Какой шок!

Мэв дернула корсет и расстегнула чертовы застежки. Если бы она знала, что вампир будет смехотворно привлекательным, она могла бы надеть что-нибудь другое. Вероятно, она выглядела так, будто пришла к нему домой, чтобы угостить его позже.

Если подумать… Мэв подтащила туалетный столик к двери и сунула его под дверную ручку. Так, на всякий случай. Это не помешало бы вампиру войти, но, по крайней мере, она проснется, если кто-то попытается проникнуть в ее комнату.

А еще окно. У нее было мало вариантов, кроме как поставить на подоконник зеркало с туалетного столика. Поднять его было немного сложно, но она работала всю жизнь, так что могла поднять зеркало. Как только оно встало на место, никто не мог войти в комнату без ее ведома.

Приняв меры безопасности, она сняла с себя остальную одежду, осталась в тонком нижнем платье. Затем Мэв забралась на кровать и зарычала.

– Нельзя было дать более удобную кровать? – она бы ударила по подушке, но была уверена, что это все равно что ударить кулаком по деревянному основанию кровати. – Это хуже, чем женский монастырь, и те кровати должны быть неудобными.

Тем не менее, в отличие от своего спутника, Мэв не спала всю дорогу. И она устала. Она могла спать где угодно после того, как выросла в этом женском монастыре.

К сожалению, отдохнуть она этой ночью не смогла, вампир проник даже в ее сны.

Мэв будто была в сознании, хотя понимала, что это был сон. Ее не будил шум, потому что, даже открыв глаза, она увидела, что дверь все еще закрыта, а зеркало – в окне. И все же покрывало тянули по кровати, медленно обнажая ее все больше и больше.

Она посмотрела вдоль своей кровати, и у нее перехватило дыхание. Там стояла тень мужчины, его рука сжимала покрывало.

Нет, это было невозможно. Не было мужчины, смотрящего на нее с широкой улыбкой. Она не могла видеть его лица, но лунный свет падал на острые клыки.

– О, не бойся, Мэв, – низкий голос заставил дрожь пройти по ее телу. Она замерла на месте, страх впился холодом в ее душу. Но искра жара отбила его.

Искра, узнавшая существо в ее спальне. И эта искра распространилась волной тепла, заставившей ее сжать бедра вместе.

Он вдохнул.

– О, да. Ты уже хорошо реагируешь на меня.

– Ты ненастоящий, – прошептала она. – Ты – плод моего воображения, потому что я видела тебя сегодня. Ничего больше.

– Разве? – он наклонился в луче лунного света, и его лицо было таким же красивым, как она помнила. Луна ласкала его острые скулы и аристократический нос. – Если я плод твоего воображения, то ты не будешь возражать, если я это сделаю.

Мэв затаила дыхание, когда он взмахом руки полностью стянул с нее одеяло. Он опустился на колени у изножья кровати и прижался губами к ее лодыжке, легкое, как перышко, прикосновение было почти болезненно нежным. Его язык выскользнул из-за бархатных губ, погладил учащенный пульс.

– Стой, – прохрипела она.

– Ты не хочешь этого, – Карминный герцог погладил пальцами ее икру, прикосновение было таким нежным, что было почти щекотно.

Дрожь пробежала по ее ноге, и не от отвращения. Мэв хотела, чтобы он продолжал. Она хотела узнать, что сделают те пальцы, миновав ее колено, добравшись до места, которое молило о его прикосновении.

Она ненавидела себя, ведь он был прав. Она не хотела, чтобы он останавливался.

Темные кудри поймали свет, его губы двигались выше. Его язык хлестнул по ее коже, зубы впились в икру. Не так сильно, чтобы порвать кожу, но достаточно, чтобы она вздрогнула. Он усмехнулся, бархатный звук задрожал на ее ноге.

– Тише, охотница. Нужно постараться лучше, чтобы победить меня.

– Это сон, – прошептала она. – Не более чем сон.

Он потерся носом об ее колено.

– Сон, Мэв. Только и всего. Тогда почему бы тебе не расслабиться и не повеселиться?

Она хотела. Ужасно признаваться, что она хотела, но не могла этого допустить. Это был вампир, и она собиралась убить его.

Склонив голову, она уставилась на дверь, пытаясь игнорировать его.

– Просыпайся, – пробормотала она. – Просыпайся, Мэв.

Его дыхание коснулось внутренней стороны ее бедра.

– Как жаль. Я думал, ты будешь рада игре.

Ее немедленно разбудило резкое давление на ногу. Она села, задыхаясь, лихорадочно разглядывая комнату в поисках вампира, который прокрался в ее покои. Но стул был там, где и должен быть. Зеркало было в окне. И когда она с дрожью зажгла свечу и высоко подняла ее, в комнате никого не было.

Она была одна.

Карминного Герцога не было в ее комнате, и ей приснился ужасный кошмар. Только и всего.

Теплые капли скатились по ее бедру, и она с ужасом уставилась на две колотые раны, блестевшие от красной крови.

ГЛАВА 7

Он стоял в маленьком коридоре между стенами, молча наблюдая за ней, пока она обыскивала комнату сверху донизу. Мартин немного уважал смертную. Она была тщательной в поисках. Он не был уверен, что сам мог бы проделать работу лучше.

Он не должен был пробираться в ее комнату. Жажда крови взяла над ним верх, а такого не случалось уже много лет. Он был вампиром, да, и эта естественная потребность в пище всегда пульсировала в его венах. Но он всегда знал, как ее контролировать.

Ей потребовалось не менее пятнадцати минут, прежде чем она снова устроилась на кровати. Мэв убрала одеяло, прежде чем лечь. Очевидно, она собиралась оправдать странные отметины на бедре чем-то в постели. И это его вполне устраивало.

В тот момент, когда она закрыла глаза, он впервые вдохнул с тех пор, как она проснулась. Его мертвые легкие наполнились воздухом, и он почувствовал себя чуть более похожим на смертного. С этим вдохом его кровь снова начала двигаться, и, о, он чувствовал вкус ее крови с каждым выдохом.

Она была необычной. Как лучший шоколад, смешанный с ядом, который он никак не мог понять. В ее крови было что-то волшебное.

Он поднял руку и вытер капельку ее крови со своей губы. Мартин облизал палец начисто, зная, что ему не повезет в ближайшее время получить еще глоток ее крови. Она уже прошла через столько неприятностей, чтобы убедиться, что он не сможет попасть в ее комнату. Он не проберется снова, пока его не пригласят.

Эта попытка была рассчитанным риском, который мог выдать его как вампира единственной женщине, расследующей его невиновность. И все же он считал, что вся эта затея стоила затраченных усилий.

Он тихо проскользнул через потайной коридор до самого конца замка. Некоторые из этих проходов уже разрушились и разлетелись на куски. Некоторые из них были открыты для свежего воздуха снаружи, но, к счастью, была еще ночь, и солнечный свет не обжигал его кожу. Мартин поспешил в свою комнату, куда с тяжелым вздохом вышел из потайных коридоров.

Тонкий слой пыли покрыл его костюм. Проклятый наряд, скорее всего, был испорчен, а чистых костюмов у него было не так много. Джентри убьет его.

– Еще один, господин? – только он вспомнил о дворецком, он и появился.

Мартин закатил глаза и повернулся к двери своей комнаты.

– Да, еще один.

– Вы знаете, что денег осталось мало. Вы отказались от денег деревни. Если бы мы по-прежнему собирали десятину…

– Это устаревшие способы знати заработать деньги, – Мартин отмахнулся от идеи снова обложить деревню налогом. Да, другие еще так делали. Но он видел, куда это вело, задолго до того, как это сделали смертные.

Людям в деревне надоело платить за роскошную жизнь тех, кто жил над ними. Что хорошего в герцоге или графе? Труд людей из деревни не дал им ничего, кроме еще одного дня в поле. Они должны были сохранить свои с трудом заработанные деньги.

Он знал, что в тени назревает восстание, как и все другие дворяне. Однако Мартин был достаточно умен, чтобы понять, насколько опасным мог быть низший класс.

Инвестиции, скорее всего, станут новым способом зарабатывания денег. Он просто еще не нашел удачную вещь, в которую можно вложить деньги. Старых денег хватило ненадолго. Возможно, стоило поговорить с одним из новых вампиров, разбогатевших в городе.

Возможно, он переедет в город. Предпочла бы Мэв жить там, где выросла, или она предпочитал сельскую местность?

Джентри щелкнул пальцами.

– Господин.

– Что? – рявкнул Мартин, скаля зубы.

Его дворецкий скрестил руки на груди и вздохнул.

– Серьезно? Вы будете на меня рычать? Вы сказали прийти и забрать вас, когда придет Анна. Я делаю работу, как ты и просил, Мартин. Я не ценю дерзости.

Он был прав. Реакция Мартина была необоснованной, и это было только потому, что он был вырван из прекрасной мечты о прогулке по ночному городу с Мэв. Они вместе искали бы следующую жертву и загоняли человека в узкие улочки Лондона… Это была мечта, на которую он надеялся всю свою жизнь.

– Ты сказал, что Анна была здесь? – повторил он.

– Да. Она приехала немного раньше и, возможно, немного потрепана, – Джентри нахмурился. – Я не думаю, что когда-либо видел ее с грязью на подоле, и это достаточно тревожно.

– Точно, – он отряхнул грудь и плечи, прежде чем выйти из комнаты, не сказав больше ни слова.

Вампиры оставались в компании друг друга на протяжении веков, в основном потому, что в их обстоятельствах было трудно заводить друзей. В конце концов, когда они изменились, было не так много территорий, которые можно было разделить. Анна и он охотились на протяжении столетий вместе. Вампиры-близнецы, созданные одним и тем же мастером, который дал им единственный дар. Два заточенных ножа, которые могли прорезать яремную вену намного быстрее, чем их зубы.

Она была единственным другим вампиром, которому он полностью доверял. Все остальные работали на себя и свое благополучие. Но Анна? Она сделает для него все, что угодно. И он сделает для нее все.

Мартин спешил по затемненным коридорам к скрытому входу в подвал. Тот, который никто не мог найти, даже если бы пытался. Лифт долго спускался бы, достаточно долго, чтобы он услышал, если кто-нибудь попытается использовать этот звенящий беспорядок из цепей и бронзы. Но было тихо. Винтовая лестница была полностью открыта внешнему миру.

Его шаги эхом разносились по винтовой лестнице, предупреждая его сестру-вампира, что он идет. Ей это понадобится. Анна всегда была начеку.

И когда он достиг дна, он позволил глазам насладиться видом своей прекрасной сестры.

Она стояла в центре его подвала с кубком крови в руках и смотрела на книгу, которую положила на кусок льда. Она выбрала кроваво-красное платье, возможно, к лучшему, учитывая, что она уже заляпала каплями крови корсет. Ее юбки колыхались, платье было слишком пышным для ее крохотной фигуры. Черные перчатки закрывали ее руки. И она собрала темные волосы в тугой пучок у основания шеи.

Его глаза метнулись к полу, где темная тень пятнала булыжник. Тело его последней невесты лежало рядом с ней на земле, грудь была вскрыта.

Лила определенно не была в таком положении, когда он в последний раз выходил из подвала. И он определенно не видел мерцающие кости ее ребер, торчащие из ее груди.

– Что ты делаешь? – спросил он, забавляясь тем, что она уже чувствовала себя как дома.

– Не похоже, чтобы она это чувствовала, – ответила Анна. Ее хриплый голос пугал большинство людей. Ей перерезали горло как раз перед тем, как она превратилась в вампира, и, к сожалению, это повредило ее голосовые связки. Изменение исцелило их, как могло, но хриплый голос остался.

– Я и не думал, что она может, но мне интересно, почему ты копалась в моей последней попытке найти невесту, – он сцепил руки за спиной и неторопливо подошел к ней.

– У меня книга, которую ты хотел, чтобы я украла. Но я прочитала несколько отрывков, и мне стало любопытно. Она утверждает, что у всех вампиров есть слова внутри нас. Что магия, превращающая нас в нежить, вписывает некоторые символы из Книги Мертвых, – она сделала еще один деликатный глоток из кубка и указала на отрывок, который читала.

– Ах, – в этом был смысл. – Мартин остановился рядом с ней и посмотрел на останки Лилы. – В ней это было?

– Нет, – Анна захлопнула книгу. – Я не думаю, что что-то изменится, если ты будешь следовать тому, что написано в этой книге, брат. Дело не в том, что ты делаешь это неправильно. Я искренне верю, что со всеми нами что-то не так. Мы неестественны. У нас не должно быть детей.

О, только не это снова. Он слышал эту речь тысячу раз.

– Анна, – он потянулся вокруг нее и взял книгу на случай, если она решит забрать единственную вещь, которая могла дать ему нужную информацию. – Ты никогда не пыталась что-то изменить.

– Это все мифы и волшебство, Мартин, – она посмотрела на него своими большими голубыми глазами. Эти глаза тысячу раз умоляли его перестать пытаться завести невесту. Отказаться от этой ужасной практики. – Мы не должны существовать. Сам факт того, что мы есть, поразителен и прекрасен, но делать больше – неправильно.

– Я не хочу провести остаток своей жизни в одиночестве.

Слова эхом разнеслись по комнате. Слишком громко. Наполненные такой болью, что ему было стыдно говорить это перед Анной.

Она коснулась ладонью его щеки.

– Ты не одинок.

Но он был одинок. Почему она не могла этого увидеть? Он слишком долго пытался найти кого-то, кто мог бы провести с ним вечность. Он хотел невесту, которая не могла оставить его, потому что он ее создал.

И, может, это было неправильно. Может, он просто хотел контролировать другого. Но будь он проклят, если он не попытается создать кого-то, кто мог бы любить его вечно.

Мартин отступил от руки Анны. Место, где была ее ладонь, оставалось ледяным, словно она оставила иней на его коже.

– Я один. Я знаю, ты не хочешь, чтобы я так себя чувствовал, но мы все такие. Каждый из нас – это остров в море, который отдаляется от других все сильнее с каждой смертью в нашем обществе.

– Мрачный взгляд на мир, – прорычала она. – Ты никогда не видел солнце. Даже когда оно не убивало тебя.

Может, он был романтиком даже тогда.

Мартин поднял книгу к свету луны.

– А это? Если ты прочла, о чем там?

– Ты все равно будешь это читать. Зачем заставлять меня говорить тебе? – на всякий случай она пнула Лилу, а затем отошла от него. – Удачи в твоем маленьком проекте, Мартин! Надеюсь, она не умрет, как другие.

Он не хотел, чтобы она ушла в таком гневе. Хоть они не сходились во взглядах, он дорожил ее мнением. Даже если ей нравилось ковыряться в грудных полостях мертвых тел.

Мартин вздохнул и крикнул:

– Разве ты не хочешь получить удовольствие, рассказав мне о нелепых правилах или заклинаниях, которые нужно использовать, изменяя человека? Ты можешь сказать мне, что я ошибся, если в этот раз не сработает.

Она развернулась, глаза ее были дикими, а клыки сверкнули.

– Там говорится, что единственный способ успешно изменить вампира – убедиться, что он совершил все смертные грехи, прежде чем обратиться. Ты основываешь все свои надежды и мечты на книге, которая основывается на Библии и на всем святом, Мартин. И это более нелепо, чем все, что я слышала.

С этими словами она вылетела из его подвала. Она уйдет в тень, где туннель приведет ее в самый конец его владений. Для вампиров это был самый простой способ посетить его так, чтобы никто об этом не узнал.

Он просто хотел, чтобы она приходила. Анна утверждала, что он был не один, но он не видел ее долгих десять лет.

Вздохнув, он посмотрел на книгу и полистал несколько страниц. Она была наполнена святыми словами и текстами. Возможно, это был не ответ, но у него кончились идеи.

Каждая невеста, которую он обратил, оказывалась неправильной. А эта? Эта уже доказала, что была чем-то большим, чем другие. Мэв Винчестер была женщиной, которую он хотел знать. Она смотрела на мир трезво. Она замечала мелкие детали и боролась с ним, когда ей было нужно.

Всего за несколько мгновений встречи с ней он без сомнения понял, что она ему подходит во всех отношениях и формах.

И если это означало, что он должен развратить саму ее душу, прежде чем обратить ее, то так тому и быть.

Он не потеряет и ее.

ГЛАВА 8

Мэв не хотела покидать спальню. И она не знала, было ли дело в том, что она боялась того, что было за дверью, или в том, что ее превзошел сверхъестественный. Ни разу в карьере она еще не боялась одного существа так сильно.

Даже вампир, которого она убила, не вызвал в ней такое чувство. Его было легко выследить. Ей нужно было только идти по следу из крови и мертвых тел к его логову.

Она не могла забыть гнездо, какое он себе создал. Конечно, она исследовала его, когда монстр был уже мертв. Она билась с ним, казалось, часами. С кольями в руках, ножами на поясе. Монстр удивился, когда ударил ее головой об стену.

Мэв увидела звезды. Ее нельзя было ранить. Кровь немного мешала видеть, но она встала, вытерла кровь с лица и бросилась на вампира. Она подумала тогда, что вампир был впечатлен. Теперь она сомневалась. По сравнению с тем монстром, Карминный Герцог вызывал у нее мысли, что, может, дело было в чем-то другом. Или Герцог не был вампиром.

Задев пальцами рану на ноге, она прогнала те мысли из головы. Герцог точно был вампиром. Она просто мало знала об их виде.

Духи Беатрис были правы. Он был сильнее вампира, которого она встречала прежде, и думать, что она сможет сражаться с ним, было в лучшем случае безрассудством. Ей придется использовать все, чтобы он не убил ее и Леона.

Но она не знала, готова ли к такой борьбе.

Утро уже наступило. По крайней мере, солнце было на ее стороне. В тот момент, когда она увидела яркие лучи солнечного света, она убрала зеркало от окна, чтобы ее лучшее оружие осветило комнату. Затем она отодвинула стул от двери, оделась и села, чтобы начать день.

Мэв не рисковала. Никто не войдет в эту дверь без ее ведома. Не снова.

Солнце было намного выше в небе, когда она услышала первый стук. Это был неуверенный звук, и она испугалась, что герцог вернулся. В конце концов, что такое один укус для вампира? Он захочет больше, пока она не превратится бы в сухую шелуху на кровати.

– Мэв, ты уже встала? – прошептал Леон за дверью. – Ах. Ну, если нет, я подожду здесь. Я забыл, как выглядит замок, пока не проснулся.

Почему Церковь отправила с ней самого неопытного священника на миссию доказать, что этот опасный мужчина был вампиром? Она умрет, потому что Леон был идиотом. И она не помнила, чтобы он был таким дураком, когда они были детьми.