Текст книги "Все связано (ЛП)"
Автор книги: Эмма Чейз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
– Почему ты на полу?
Я целую ее в макушку и шепчу ей:
– Потому что ты здесь.
После паузы, она просто говорит:
– О.
Я глажу ее по спине, руке, наслаждаясь каждым прикосновением – наслаждаясь тем чувством, что она рядом со мной.
– Ты вчера хорошо повеселилась?
Не поднимая головы с моей груди, она кивает.
– У-гу.
Потом Кейт делает глубокий вдох и предлагает:
– Давай больше никогда не будем делать ничего такого.
Не могу не согласиться с ее предложением.
Какое-то время мы просто молчим. Я смотрю в потолок. Мне хочется и нужно поспать еще несколько часов. Но сначала мне надо кое-что ей сказать.
– Кейт? – я нежно сжимаю ее плечо. – Эй, Кейт?
– Мммм?
Мой голос тихий, хриплый от эмоций, когда я ей признаюсь:
– Я, правда, не могу уже дождаться, когда женюсь на тебе.
Она поднимает голову и смотрит на меня затуманенным взглядом, полным обожания. Она улыбается:
– Да… я тоже.
Кейт снова кладет на меня голову, а ее рука лежит у меня на груди там, где сердце. Я накрываю ее руку своей и вместе мы снова засыпаем.
Эпилог
Итак, что мы узнали из этой истории?
Во-первых, мальчишник?
Ужасная идея.
Как только у вас появляются серьезные отношения, поход в бар или стрип-клуб без своей половинки лишь приключения на вашу задницу. Кто бы ни ввел эту традицию, его надо похоронить заживо в одной могиле с изобретателем караоке и… ну… я собирался сказать Билли Уорреном.
Но, думаю, сейчас пусть живет. С ним покончено – он безобиден. Он все такой же тупой, противный и… порядочный… забавный парень, хороший друг.
Вы же это уже знали, не так ли?
Мы никогда не станем лучшими друзьями, но впредь, мне придется видеться с ним раз или два в году, и меня это устраивает.
Что еще?
Верьте в себя – на самом деле этому можно научиться на ваших ошибках. У меня так и получилось. И в этот раз, когда я уже оказался в опасной ситуации, я не прокололся. Я верил в Кейт, доверял тому, что у нас есть, и поступил правильно. Наконец-то.
А теперь давайте перейдем к тому, что вы так ждете:
Свадьба.
* * *
Мэтью, Джек и Стивен, мои родители и я, прибываем в Собор Св. Патрика точно по времени. Хотя они редко закрывают церковь для посетителей, ради нашего случая – и для удобства тысячи с плюсом гостей, сидящих на скамьях – нам пошли навстречу и согласились это сделать. Щедрое пожертвование, которое я сделал, также поспособствовало.
Я глаз не свожу со своего сына, когда он бегает вдоль прохода, время от времени останавливаясь, чтобы понежиться во внимании обожающих его гостей. Потом я пожимаю руку Отцу Даферти, священнику, который нас обвенчает.
– Как ты сегодня, Эндрю? Готов?
– Я готов с рождения, Отец.
– Рад это слышать. Лимузин с твоей невестой уже прибыл, так что ты можешь занять свое место у алтаря.
Нет никакого волнения – никакой нервозности или страха того, что я совершаю ошибку. Никакой трусости. Единственное, что я чувствую, это… радость. Нетерпение.
Моя мать забирает Джеймса, и они возвращаются в вестибюль. Отец и я направляемся к алтарю.
Но на половине пути он меня останавливает, положив мне руку на плечо. Его голубые глаза, так похожие на мои собственные, наполнены эмоциями.
– Если я не говорил тебе раньше, хочу быть уверенным, что ты знаешь – я так горжусь тобой, Сын. Ты – хороший человек, замечательный отец, и я не сомневаюсь, что будешь отличным мужем. Я так тобой горжусь, Дрю.
Потом он меня обнимает. Крепко, как бы защищая меня, тем самым говоря мне, что, несмотря на то, что я женат и уже сам отец, он все равно мой отец, а я всегда буду его сыном.
– Это много для меня значит, папа, – говорю я хрипло. – Спасибо за то, что был самым лучшим примером того, каким должен быть отец и муж.
Мы хлопаем друг друга по спине. А потом он пихает меня в плечо.
– А теперь давай туда, пока Кейт не передумала.
Я улыбаюсь.
– Маловероятно.
Он пожимает плечами.
– Лучше обезопасить себя, чем потом жалеть. Я тоже не думал, что твоя мать попытается отказаться от свадьбы.
Никогда раньше этого не слышал.
– Мама не хотела выходить за тебя?
Он снова хлопает меня по спине.
– Это история на потом, Сын. Давай женись и наслаждайся этим каждую секунду.
С этими словами мы направляемся к задней стороне церкви, где я встречаюсь у алтаря с Мэтью и Стивеном.
– Кольца у тебя? – спрашиваю я Мэтью.
Он стучит по карману.
– В целости и сохранности.
Когда пианист начинает играть вступление – «Angels Watching» Братьев О’Нейл – Стивен объявляет:
– Это наш знак.
Мэтью улыбается в мою сторону и, подражая Терминатору, говорит:
– I’ll be back[18]18
Я вернусь. (пер. с англ.)
[Закрыть].
И они оба уходят вглубь церкви.
И я остаюсь там стоять один. В ожидании.
Я киваю смотрящим на меня гостям. Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Струнный квартет в оркестре CanoninD Пахельбеля.
Время пришло.
Сначала в проходе появляются наши родители. Мой отец выглядит исключительно, стоя посередине. По одну руку у него мама в сливовом наряде, по другую – мама Кейт в темно-синем. Все трое сияют улыбками, когда идут по проходу. Перед тем, как пройти на свои места, мама шлет мне воздушный поцелуй. Она часто так делала, когда я был ребенком и выбегал из дверей в школу – еще до того, как я стал достаточно взрослым и попросил ее так не делать.
Я улыбаюсь ей в ответ.
Дальше идут моя сестра и Стивен. Александра выглядит шикарно в бардовом платье подружки невесты без бретелек, которое выбрала Кейт. Накидка цвета слоновой кости скромно прикрывает ее плечи: светлые волосы завиты и забраны наверх, не торчит ни одной прядки. Она уверенно и с удовольствием держит Стивена под руку. Они смотрят друг на друга, и я знаю, что они думают об их собственной свадьбе. Когда они подходят к алтарю, Стивен нежно целует Лекси и они расходятся по своим сторонам.
Потом идут Джек и Эрин, рука об руку. Джек подмигивает какой-то женщине, когда идет по проходу, а Эрин радостно улыбается. Ярко. Если вы когда-нибудь захотите увидеть пример того, какими должны быть отношения без обязательств, Джек и Эрин отлично для этого подходят. Никаких плохих ощущений, неловкости, просто дружеское физическое притяжение.
Когда они подходят к алтарю, настает очередь Мэтью и Ди-Ди – самые лучшие друзья жениха и невесты. В таком же наряде, как у моей сестры – вместо безумных нарядов, которые она обычно носит – Долорес выглядит на самом деле хорошо. Она держит Мэтью под руку и покачивает бедрами в такт музыки, заставляя его засмеяться над ее глуповатым поведением. Когда они подходят к алтарю, она осматривает меня с ног до головы – потом жестом с поднятым большим пальцем вверх, говорит мне «во!».
Я киваю в ответ на ее немой комплимент.
Долорес встает рядом с моей сестрой, а Мэтью занимает место слева от меня.
Перед выходом Кейт появляется еще одна пара. Эта парочка перетянет на себя все внимание. Я это знал, Кейт знала, но никто из нас не против.
Маккензи и Джеймс.
Девочка с цветами и мальчик с кольцами. Золотая жила любого свадебного фотографа.
У Маккензи белое кружевное платье с короткими рукавами. По бокам ее волосы подняты вверх и заколоты белыми маргаритками, и переплетены в косы. Она уже достаточно взрослая и ее можно назвать красавицей, но при этом достаточно юная, чтобы назвать ее прелестной. Ее голубые глаза светятся, когда она машет мне вначале прохода.
Я машу ей в ответ.
Она берет моего сына за руку и вместе они идут ко мне. Джеймс выглядит очень мило в своем смокинге от Армани. На удивление он ведет себя очень хорошо – идет в ногу с Маккензи, держит подушечку с кольцами и улыбается всем камерам, что его фотографируют.
Когда они подходят к алтарю, Джеймс выпускает руку Маккензи, отдает подушечку и бежит прямиком ко мне.
– Папочка!
Я подхватываю его на руки и смотрю в его большие карие глаза.
– Так хорошо? – спрашивает он.
– Все здорово, дружище, – я целую его в висок. – А теперь иди, садись с бабушкой и дедом, ладно?
– Ладно.
Я ставлю его на пол, и мои родители забирают его на свою скамью.
Потом я выпрямляюсь. Начальные ноты свадебного марша заполнили собор. Все гости встали и повернулись к закрытым дверям.
Деревянные двери распахиваются. И мне не хватает воздуха.
Она поразительна. Еще великолепнее, чем я мог себе вообразить – а мое воображение чертовски бурное.
Кейт вся в белом – открытое платье, вырез которого в форме сердца с дразнящим намеком на ложбинку. Платье идеально подчеркивает ее тонкую талию. Кружево изысканно лоснится по ее бедрам и переходит в величавый шлейф. Ее голову украшает вуаль из ирландского кружева, а под ней темными блестящими волнами ниспадают ее волосы. У нее легкий макияж, который просто выделяет ее бесподобную кожу, полные губы и те самые большие темные глаза, которые заворожили меня сразу, как только я их увидел.
Она с трудом сглатывает, взглядом пробегаясь по заполненному людьми собору, выглядя при этом беспокойно. До тех пор, пока она не видит меня. У алтаря – в ожидании ее.
На секунду она удерживает мой взгляд, потом медленно, уверенно, она улыбается.
И это невероятно.
У меня все плывет перед глазами, и плевать, что это звучит по-бабски. Это правда. В груди у меня все сжимается от нежности, святости этого момента.
В воздухе витают звуки музыки, когда Кейт берет Джорджа под руку, и он ведет ее по проходу. Я не могу отвести от нее глаз, а ее взгляд остается на моем лице. Когда они, наконец, подходят, я жму Джорджу руку и он идет на скамью к Кэрол.
Кейт подает мне свою руку, и, как и в первый раз, когда мы встретились, я подношу ее к своим губам, и трепетно целую.
– Ты восхитительна, – говорю ей тихонько. – Я… у меня нет слов.
Она не перестает улыбаться.
– Думаю, сейчас, правда, все впервые.
Все так, словно вся церковь просто испарилась, и остались только мы вдвоем. Я прикасаюсь ладонью к ее щеке, и большим пальцем провожу по ее губам. Потом наклоняюсь вперед и целую ее – медленно и нежно, полный чувств.
Через несколько секунд, Отец Даферти откашливается. Громко.
– Эта часть церемонии гораздо позже, сынок.
Я заканчиваю поцелуй и поворачиваюсь к священнику, все еще держа Кейт за руку.
Кейт краснеет, а смех гостей эхом отдается в церкви.
Я прочищаю горло.
– Простите, Отец. Мне всегда не доставало терпения.
– Что ж, в данном случае, я тебя не виню. – Он смотрит на Кейт. – Ты очень красивая.
– Спасибо, Отец, – она отдает свой букет из белых роз и маргариток Долорес.
– Тогда начнем? – спрашивает Отец Даферти.
Из первого ряда доносится крик Джеймса:
– На старт, внимание, марш!
Снова по храму разносится смех.
Отец Даферти говорит:
– Буду считать, что это да.
Свадебная церемония проходит без инцидентов – молитвы, чтение, свет от свечей. И потом момент, которого вы все ждали.
Отец Даферти спрашивает:
– Эндрю, клянешься ли ты хранить верность Кэтрин и в горе и в радости, в болезни и здравии? Клянешься ли ты любить, уважать и заботиться о ней, пока смерть не разлучит вас?
Звонким голосом я даю обещание:
– Конечно, клянусь.
Когда Отец Даферти спрашивает Кейт, она удерживает мой взгляд и у нее такая светлая улыбка – настоящая:
– А ты, Кэтрин, клянешься хранить верность Эндрю и в горе и в радости, в болезни и в здравии? Клянешься любить, уважать и заботиться о нем, пока смерть не разлучит вас?
Слезы наполняют ее прекрасные карие глаза:
– Да. Да, клянусь.
Всю свою волю я собираю в кулак, чтобы не прижать ее к себе и снова не поцеловать.
Мэтью передает мне кольца, а Кейт протягивает свою руку. У меня перехватывает в горле, когда я надеваю ей кольцо на палец.
– Я дарю тебе это кольцо в знак своей любви и преданности. Вместе с ним я дарую тебе всего себя. Я женюсь на тебе и этим кольцом связываю свою жизнь с твоей.
Кейт еще какое-то мгновение держит меня за руку. Потом, когда она надевает мне кольцо, по ее щекам начинают катиться слезы, и она говорит дрожащим от эмоций голосом:
– Я дарю тебе это кольцо в знак своей любви и преданности. Вместе с ним я дарую тебе всю себя. Я выхожу за тебя и этим кольцом связываю свою жизнь с твоей.
Потом Отец Даферти говорит:
– Я объявляю вас мужем и женой. Что Господь соединил на небесах, ни один человек не разрушит. Ты можешь поцеловать невесту.
Без колебаний, я заключаю Кейт в объятия. Она смеется и обнимает меня за шею, а наши губы сливаются в горячем поцелуе. Это долгий, хороший поцелуй, который совершенно неуместен для церкви.
Разрываются аплодисменты и свисты, звонят церковные колокола, а музыканты распевают Оду к Радости.
Наконец, нехотя я ставлю Кейт на ее ножки на высоких каблуках, и мы идем по проходу.
Рука об руку.
Муж и жена.
* * *
Мы сделали тысячу чертовых снимков, в разных местах и во всевозможных комбинациях. Джеймс ведет себя стойко, ни разу не закапризничал. Фотографу приходилось просить нас перестать обжиматься и уже улыбнуться в камеру. Видимо моя рука на ее заднице не совсем приемлемо для свадебного портрета.
Но я думаю, что здесь он явно ошибается.
Когда мы все залазим в лимузин, Мэтью подает мне бутылку шампанского. Я открываю пробку, повсюду брызгая пеной. Что-то попадает мне на лицо, и Кейт наклоняется и медленно все слизывает.
Долорес присвистывает.
– Ммм… – мурчит мне Кейт. – Шампанское на вас просто изумительно, мистер Эванс.
Я смеюсь.
– Я подумываю о других местах, где оно будет еще вкуснее, миссис Эванс.
Она хихикает.
– Тогда позаботься о том, чтобы одна бутылка сегодня вечером оказалась в нашем свадебном номере.
– Уже позаботился, малыш.
Я наполняю бокалы и передаю их всем по лимузину. Стивен дает сделать глоток Маккензи из своего стакана, и она так мило корчит свое личико.
Джеймс забирается на колени к своей маме и прижимается лицом к ее груди.
Кейт гладит его темные волосы.
– Он долго не протянет.
Я делаю глоток из своего бокала.
– Судя по тому, как ты выглядишь в этом платье, я – тоже.
– Я думала, твоим любимым платьем является то, которое я не надеваю?
– Это – исключение. Хотя, мне надо будет отложить свое мнение на потом, пока я не увижу тебя без него, – я целую ее в ушко, а потом шепчу ей, – После долгого тщательного рассмотрения… я определю свои предпочтения.
Она смотрит на меня с нежностью, ее прекрасное лицо светится лаской.
– Дрю, я так счастлива.
Миссия выполнена.
– Я тоже.
Я глажу Джеймса по спинке, а свободной рукой прижимаю Кейт к себе. Она водит носом по моей шее и прижимается щекой к моему воротнику. Когда вокруг нас раздается смех наших друзей, мы наслаждаемся моментом.
Лимузин подъезжает к Four Seasons[19]19
Четыре Сезона
[Закрыть], где будет проходить наш прием. Мэтью выбирается первым, потом помогает Ди, которая берет с собой свой бокал шампанского. Джеймс, подзарядившись энергией после отдыха у мамочки на коленях, выпрыгивает следом, за ним Маккензи, Александра и Стивен. Когда водитель подает руку Кейт, я даю ему чаевых и говорю:
– Я сам, спасибо.
Потом помогаю своей жене выйти из лимузина.
Моей жене.
Не думаю, что когда-нибудь перестану так думать. Я точно буду искать повод, чтобы так с ней говорить.
Я веду ее под сверкающей огоньками аркой в здание, где мы будем отмечать наше бракосочетание. Хотя и вы, и я знаем, что настоящее празднование будет в нашем номере для новобрачных.
Наша группа приходит в хорошо обставленный номер, который находится рядом с залом, чтобы насладиться коктейлем вдали от любопытных взглядов гостей – как это делают рок-звезды в зеленой комнате. Лорен Лафорет, наш свадебный консультант, приветствует нас, старается убедиться в том, что у нас все в порядке, а потом уходит, давая распоряжения своим подчиненным. Долорес и Александра занимаются платьем Кейт, подбирая его заднюю часть, чтобы танцуя, она на него не наступила и не упала.
Не знаю, как это, но судя по их сосредоточенному виду, я не хочу в этом участвовать. Я иду прямиком к буфету и накладываю в тарелку разных закусок для Кейт.
Потом она мне будет нужна сильная.
Пока она стоит, я кормлю ее по кусочкам. Подозреваю, что этим утром она не ела, потому что с каждым сочным кусочкам она стонет и вздыхает. А, может, ей просто нравится облизывать мои пальцы – это она делает тоже.
С понимающей ухмылкой, Кейт спрашивает меня:
– Тебе ведь это нравится, так?
Мой полузатвердевший член кивает.
– Очень.
Между ее губами кладу ей гребешок, завернутый в бекон.
– Мне тоже.
Я так и знал.
– Пососи сильнее, – говорю ей – полушутя.
Она подчиняется.
Когда я беру еще один кусочек, Кейт говорит:
– Где-то я уже это слышала.
– Привыкай слушать это чаще. Велики шансы на то, что это станет моей мантрой на ближайшие три недели.
– Але, – откуда-то из-за спины Кейт кричит Александра, – Мы вас слышим. И... Ооооййй.
– Тем не менее, тебе никогда не будет так мерзко, как мне от того, что я слышал из вашей хреновой комнаты в Вегасе.
Пероксид так и не помог. Иногда, поздно ночью, я все равно их слышу.
Я подумываю о лечении. Или гипнозе.
Она всего лишь хитро улыбается.
– То было невероятное утро.
– Какое утро было невероятным? – спрашивает Стивен, когда приносит моей сестре коктейль.
Она смотрит на Стивена так, как двенадцатилетние девчонки смотрят на постер Джастина Бибера.
– Каждое утро с тобой.
Он целует ее в губы.
Я ловлю взгляд Маккензи с другого конца комнаты, подмигиваю ей и киваю головой в сторону ее родителей. Она кивает мне в ответ, и я знаю, что дома у Стивена и Лекси все налаживается. Потом Маккензи говорит мне губами, Так противно.
Я просто киваю.
* * *
После угощения, музыка является второй по важности составляющей для успешного свадебного приема. Мы наняли группу из двенадцати участников и ди-джея для песен, которые звучат глупо, когда их исполняет кто-то другой помимо самого исполнителя. Певец на свадьбе – смазливый рыжий – в первый раз представляет нас, как мистера и миссис Дрю Эванс, и когда наши гости поднимаются и хлопают, я веду Кейт на танцпол для традиционного первого танца.
Песню исполняет партнер ведущего – парень с мягким голосом и волосами с проседью. Кейт, которая всегда будет разбираться в музыке лучше меня, выбрала эту песню, но я дал свое окончательное добро.
«I Cross My Heart»[20]20
Клянусь. (пер. с англ.)
[Закрыть] Джорджа Стрейта.
Слова, мелодия идеально нам подходят.
И прямо, как в церкви, когда мы кружимся в танце, и я крепко прижимаю ее к себе, тысячи глаз смотрят, как мы уплываем из реальности. Есть только я и она – и это мгновение.
Я смотрю в светящиеся карие глаза своей жены, и напеваю ей слова, которые так много значат:
Ты всегда будешь чудом, которое сделает мою жизнь совершенной.
А Кейт поет мне в ответ:
И пока я дышу, я сделаю твою жизнь такой же сладкой.
Это просто нежное до тошноты мгновение, сумасшедшее от любви, никогда-не-происходящее-в-реальности, если бы я увидел это в кино или по телеку, я бы рассмеялся.
Но из-за того, что это реальность – потому что это с нами – это просто бесподобно.
Потом, Кейт танцует с моим отцом под «The Way You Look Tonight»[21]21
Как ты выглядишь сегодня. (пер. с англ.)
[Закрыть] Фрэнка Синатры. Мой старик – классный танцор, и он заставляет Кейт улыбаться и смеяться. В какой-то момент она закашливается от тех слов, что он ей шепчет, и я думаю, что надо не забыть потом ее спросить об этом.
Потом я танцую со своей матерью – под Кенни Роджерса, «Through the Years»[22]22
С годами. (пер. с англ.)
[Закрыть]. Когда она смотрит на меня, у нее глаза полные слез.
– Мама, не плачь.
Она иронично смеется.
– Ничего не могу поделать. Ты мой мальчик, и я так счастлива за тебя, Дрю.
Мамы – это первые женщины в жизни мужчин, которых они будут любить всегда – по крайней мере, хорошие. Они показывают, как надо и как не надо обращаться с женщиной, которая появляется в их жизни потом. В этом случае мне дико повезло.
Мама продолжает:
– Она подходит тебе во всем. Ты сделал замечательный выбор.
Я смотрю на Кейт, которая стоит рядом со своей матерью и Джорджем – она так прекрасна, что у меня сжимается сердце.
– Да, действительно замечательный, правда? – я целую ее в щеку. – Спасибо, мама. Если бы не ты, я бы никогда не смог завоевать такую женщину, как Кейт.
Когда мы заканчиваем танец, моя мама меня обнимает. Слова больше не нужны.
* * *
После этого началась настоящая вечеринка. Свет приглушен, акцентируя внимание на композициях с цветами, подсвеченных свечами. Мы выпиваем, мы смеемся, мы наслаждаемся угощением. Когда Кейт и мне удалось пообщаться с каждым из гостей и поблагодарить их за то, что присоединились к нам в этот особенный для нас день, к нам подходит одна пара.
Билли Уоррен и его жена в крошечном черном платье и на шпильках, которые носят стриптизерши.
Да, они все еще женаты – уже целых шесть дней. Это намного дольше, чем я спорил. Я пожимаю Уоррену руку.
– Рад вас видеть. – Я поворачиваюсь к его темноволосой спутнице. – А когда вы в одежде, еще больше.
Я рассказал Кейт про наш случай в ванне. Она очень смеялась.
Уоррен улыбается.
– Ты не возражаешь, если я потанцую с твоей женой?
Только потому что он назвал ее моей женой, я совсем не возражаю.
– Если только ты вернешь ее назад.
Кейт целует меня в щеку и уходит вместе с Безнадегой.
Его краснеющая жена идет к бару. Я остаюсь один, наблюдая за плывущими в танце парами. Пока ко мне не подходит Мэтью, встает рядом со мной, скрестив руки на груди.
Он кивает в сторону Кейт и Уоррена.
– Ты не против этого?
– Как ни странно, но нет.
Мы немного молчим. Может, это важность момента, но я чертовски сентиментален сегодня.
– Я когда-нибудь благодарил тебя за то, что ты мой лучший друг?
Мэтью улыбается.
– Не стоит благодарности. Между нами это взаимно.
– Дааа, но… спасибо, что вытаскивал мою задницу из огня, и за то, что надирал ее, когда было нужно. Или по крайней мере… за то, что заставил Александру делать за тебя всю грязную работу. Не знаю, чтобы я без тебя делал, дружище.
– Я чувствую то же самое, – потом он широко раскидывает руки. – Давай-ка обнимемся, сучонок.
Я смеюсь, мы так и поступаем, похлопывая друг друга по спине.
Пока нас не разделяет Долорес, держа в руке нож, которым мы должны разрезать торт.
– Сукин ты сын!
Что-то мне подсказывает, что это она обращается не к Мэтью.
– Сейчас врежу тебе по мошонке!
Это уже серьезно.
Пока Мэтью приструняет свою жену, я спокойно спрашиваю:
– Разве есть повод тому, что ты так вдруг решила меня покалечить?
Она говорит своему мужу.
– Только что звонила Хельга. Нам в дом доставили документы. Юридические документы – он изменил имя нашего сына, Мэтью!
Черт. Их не должны были привозить до того момента, пока мы с Кейт не уедем в свадебное путешествие – далеко отсюда, посередине средиземноморья на три замечательных голых недели.
Мэтью смотрит на меня через плечо.
– Серьезно?
Я всплескиваю руками.
– Когда-нибудь вы скажите мне спасибо. И Майкл тоже.
Долорес поднимает нож.
– Если бы я не любил вас обоих и вашего сына, мне было бы все равно. – Я даю осесть этой мысли в их головах. – Ты тоже хороша, как насчет того сообщения, что ты отправила Билли с вашего девичника? Если бы я так не изменился в лучшую сторону, это могло бы испортить наши с Кейт отношения. И… это меня обидело.
Разве? Нет. Но здесь надо бить той же мастью.
Мое признание немного успокаивает Ди. У меня такое чувство, что они с Мэтью это уже обсуждали.
– Это была шутка, Дрю. Если бы я действительно тебя ненавидела… я бы не старалась так над тобой поиздеваться. Я бы просто игнорировала тебя.
Тут вмешивается Мэтью.
– Мы поменяем его имя обратно. Это была неудачная попытка совершить благое дело, и мы поменяем его обратно.
Сомневаюсь, что они это сделают. А если и сделают… мне просто надо быть скрытнее в следующий раз.
Возвращается Кейт, выглядя немного обеспокоенной. Но все равно встает передо мной, как бы защищая меня.
– Ди-Ди? Помнишь, что мы с тобой договаривались, что никакого кровопролития в день свадьбы – это плохая примета.
Она вздыхает и швыряет нож на стол.
– Мне надо выпить.
Мэтью кивает.
– Я с тобой.
Когда они уходят, Кейт поворачивается ко мне.
– Документы пришли раньше, верно?
– Верно.
Она качает головой.
– Говорила тебе, что это плохая идея.
Я обнимаю ее, потому что она шикарна, когда она права.
– Надо было тебя послушать.
Она улыбается мне.
– Может быть, нам надо было сказать «слушаюсь» в клятвах.
Дело говорит.
* * *
Мы танцуем. Медленный и сладкий, грязный танец, от которого бросает в жар. В какой-то момент, когда я трусь о попку Кейт, на танцпол выбегает Джеймс вместе с Сестрой Биатрис. Я хватаю его на руки, а первая монашка, к которой я испытывал страсть, улыбается мне одобряюще.
– Тебе нравится праздник, Кэтрин?
– Да, Сестра, очень.
– Я буду молиться за вас обоих – о вашем долгом и плодотворном союзе.
Я подкидываю Джеймса, и он вскрикивает.
– Все наши молитвы были услышаны, Сестра Би – приберегите свои для того, кто действительно в них нуждается.
Она щелкает языком.
– Всем молодоженам нужна милость Господня, Эндрю.
Раздраженный тем, что больше не в центре внимания, Джеймс исправляет ситуацию.
– Пуся!
Я замираю, а Кейт прикрывает глаза.
Сестра Би ухмыляется.
– А у этого солнышка, похоже, папин характер.
Кейт открывает глаза.
– Так и есть.
Сестра Би сочувственно хлопает Кейт по плечу.
– Тогда я буду молиться в два раза сильнее.
Потом она обращается к нашему сыну.
– Хочешь газировки, юный Джеймс?
Он выпучивает глаза и начинает быстро кивать. Я ставлю его на пол, и он уходит, держась за руку Сестры Би.
Музыка сменяется медленной песней – «All of Me»[23]23
Весь я (пер. с англ.)
[Закрыть] Джона Лидженда.
Не говоря ни слова, Кейт кладет руку мне на плечо, я кладу руку ей на талию и мы начинаем кружиться в танце.
Тогда я и замечаю одну пару, танцующую рядом с нами – не так близко друг к другу, как я и Кейт – но, тем не менее, на секундочку я шокирован.
Потому что это Маккензи и чертов Джонни Фицжеральд.
Одна ее рука лежит у него на плече, его – на ее талии, в то время как другие их руки, согнутые в локте переплетены так, как это в бальном танце.
Мне почти жаль его. Потому что даже если это не специально? Моя девочка родилась, чтобы разбивать сердца.
Пока я молча за ними наблюдаю, Джонни делает свой шаг. Застав Маккензи врасплох, маленький мерзавец прижимается своими губами к ее губам, пытаясь поцеловать. Думаю, это ее первый поцелуй. Он невинный, закончился также быстро, как и начался.
Джонни отклоняется назад и смотрит на нее с надеждой. Но Маккензи… кажется смущенной… а потом одергивает свою руку.
И дает ему прямо под дых.
Ууууф! Он сгибается пополам, держась за живот, а Маккензи уходит.
Я помогаю парню уйти с танцпола.
– Тебе надо научиться читать знаки девушек, если ты собираешься бегать за девчонками, Казанова.
– У Кензи сильный удар для девчонки, – скрипит он.
– Пинается она сильнее. Так что тебе повезло. – Когда он оказывается на стуле, я хлопаю его по плечу. – Удачи, в следующий раз.
Потом возвращаюсь в руки своей жены.
* * *
Спустя час наступило время говорить тосты. Совершенно спокойно Мэтью стучит ложкой по своему бокалу и обращается к замолчавшей толпе.
– Как самый лучший человек, я мог бы встать здесь и начать рассказывать вам истории о Дрю и Кейт. Как они познакомились, об их достижениях и баталиях на работе, каким замечательными родителями они стали, как чтят они семью и друзей. Но это займет много времени… а десерт уже на подходе. – Публика усмехается. – Поэтому я скажу так: Дрю – один из лучших. Когда Бог его создавал, сломал шаблоны. Но ему не хотелось, чтобы он был одним. Поэтому он создал Кейт, и сломал ее шаблоны тоже.
Мэтью поднимает свой бокал, и остальные поднимаю свои.
– Если в мире и есть мужчина и женщина, кто идеально подходят друг другу, которые заслуживают друг друга и рождают самое лучшее друг в друге – это вы двое. Поздравляю вас с женитьбой – пусть она будет долгой и веселой и горячей – и всегда смотрите друг на друга так, как вы делаете это сегодня. За Дрю и Кейт.
Надо отдать ему должное, Мэтью знает, как двигать чертовски хорошие речи.
После тостов толпа требует поцелуя, что я более чем счастлив исполнить.
Потом, после того, как Долорес напилась и вытащила Кейт и Билли на сцену, чтобы спеть «That’s What Friends Are For[24]24
Вот для чего нужны друзья (пер. с англ.)
[Закрыть]», после того как разрезали торт, и я слизал глазурь с губ Кейт, после того как Кейт бросила свой букет в руки Эрин, а сводный брат Ди поймал подвязку, мы танцуем наш финальный танец.
Вся наша семья и друзья столпились на танцполе. В центре я и Кейт. На одной руке я держу спящего Джеймса, его головка лежит на моем плече. Другой рукой обнимаю за талию Кейт, крепко прижимая ее к себе. Ее голова лежит у меня груди, а своими губами я прижимаюсь к ее волосам.
Если бы у вас была камера, я бы схватил ее прямо сейчас – потому что это денежный кадр. Картинка, которую вам захочется запомнить.
* * *
Мои родители забирают Джеймса к себе в комнату. Мы с Кейт улетаем завтра днем. Пока нас не будет, Джеймс проведет неделю с моей сестрой и Стивеном, и неделю с Мэтью и Ди. Потом мои родители привезут его к нам на Амальфи Коуст в Италию. Они полетят в свое собственное романтическое путешествие, а Кейт, Джеймс и я будем уже все вместе наслаждаться последними днями нашего медового месяца.
Двери лифта открываются на последнем этаже. Кейт выходит, и я подхватываю ее на руки и несу в наш номер.
– Ты должен пронести меня через порог, Дрю, а не через весь отель.
Я пожимаю плечами.
– Я всегда делаю больше, чем необходимо.
Я открываю дверь и заношу ее внутрь. Кровать выглядит великолепно. Большая, королевского размера, с огромным мягкими подушками, красными шелковыми простынями и мягким стеганым одеялом. Дорожка к кровати и сама кровать украшена лепестками роз, от которых исходит легкий, и очень приятный аромат.
Я поворачиваю Кейт к себе, и опускаю ее на пол. Ее глаза светятся счастьем и некоторым озорством, когда она смотрит на меня.
– Мне понадобится помощь, чтобы выбраться из этого платья.
Я щелкаю костяшками рук.
– Я то что надо для такой работы.
Мои пальцы бродят по шелковистой коже ее спины. Я не тороплюсь расправиться с ее пуговицами, каждую из них медленно расстегиваю, чтобы дать время разыграться воображению Кейт.
Когда с последней пуговицей покончено, я еще ближе шагаю к Кейт. Завороженный, я наблюдаю, как пульс на ее шее начинается биться сильнее от предвкушения. Накрываю его своим ртом, нежно посасывая. Кейт поднимает голову и отклоняется назад.
– Думал об этом весь день, – шепчу ей. – Как приведу тебя сюда. Раздену.
– Я тоже.
Одним рывком, кружева и сатин спадают к ее ногам, открывая мои любимые места. Кейт выходит из своего платья и поворачивается ко мне. Хоть я и не особый ценитель белья, то, что я вижу – просто прекрасно. Голубой шелк, украшенный белым кружевом – лиф без бретелек, трусики – бикини, с сексуальными подвязками, которые держат чулки.
Когда Кейт говорит, в ее голосе чувствуется интерес:
– Ты – мой муж. – Потом она улыбается, – Нравится?
Я смеюсь
– Чертовски великолепно, – делаю шаг к ней. – А прямо сейчас, твой муж хочет свою жену в позе 69. – Я облизываю губы. – Очень.
