Текст книги "Возьми номерок (ЛП)"

Автор книги: Эми Доуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Никаких перерывов, – говорит он, стягивая с плеч рубашку.

– Почему?

– Ты отпускаешь, Нора. Не перехватывай контроль.

Мой взгляд блуждает от лица Дина к его загорелым плечам. Они широкие, гладкие и изогнутые, с идеальным количеством мышц. Не слишком большие, но и далеко не маленькие. Его пресс обрисовывается отчетливее с каждым резким вдохом, а линия тазовых костей указывает прямо на эрекцию, нечто такое, что когда-нибудь должно быть вылеплено скульптором.

Когда Дин расстегивает джинсы и обнажает свою эрекцию, давая ей возможность вырваться на свободу, я разеваю рот. Да, я видела его прошлой ночью, но, здесь с этой штукой, направленной на меня, пульсирующей от желания, я действительно ценю это зрелище больше.

Это красивый член.

Зачетный член, достойный самого центра витрины.

Если бы я была готова поделиться им… а я не готова.

Дин достает из джинсов презерватив и надевает его с ловкостью, о которой я сейчас не хочу думать. Матрас прогибается, когда он ползет ко мне.

– Как твоя задница? – спрашивает он, с голодом уставившись на мои губы.

– Под запретом, – отвечаю я.

Его тело сотрясается от беззвучного смеха.

– Я не про анал, сладкая… просто хотел убедиться, что чувствуешь себя хорошо.

Приподнимаю бровь на него.

– Я только что кончила тебе на лицо меньше чем за минуту. Думаю, можно с уверенностью сказать, что я чувствую себя хорошо.

Он улыбается и наклоняет голову, чтобы поцеловать меня. Это мило и интимно, удивительно, поскольку это всего лишь случайная интрижка, но я чувствую, что это правильно. Провожу ногтями по его спине и с жаром целую его, одновременно обвивая ногами его талию и скользя ими по его бедрам. Ощущения от прикосновения кожи к коже так невероятно приятны. Я скучала по тому, как мужское тело прижимается к моему. Скучала по тому, чтобы быть желанной и возбужденной.

Отчаяние проникает в меня, и я прижимаюсь к нему влажной киской, когда его эрекция протискивается между нашими разгоряченными телами. Дин разрывает наш поцелуй, его дыхание прерывается, когда он говорит:

– Я тоже кончу меньше чем через минуту, если мы этого не сделаем.

Я киваю, мои глаза широко раскрыты, когда смотрю вниз и наблюдаю, как кончик его члена проникает между моими складочками. Он мгновение наблюдает за мной, прежде чем медленно войти в меня.

Это туго. Слишком туго. Годовое воздержание вызвало дополнительную стянутость. Но, к счастью, мое скользкое, влажное тепло облегчает проникновение, и когда Дин погружается настолько глубоко, насколько я могу его принять, впиваюсь пальцами в его бицепсы, и издаю протяжный стон:

– О-о-о-о боже-е-е-е.

– Блядь, – рычит он, опуская голову на мое плечо, пока наши тела привыкают к перегрузке ощущений. Он отстраняется и задыхается, его губы раздвигаются, когда он добавляет: – Черт, ты чувствуешься невероятно.

– Ты тоже, – хриплю я, приподнимаясь вверх и безмолвно умоляя его двигаться, чтобы почувствовать хоть какое-то облегчение.

Дин понимает намек и отстраняется, опираясь на руки, прежде чем медленно выйти из меня. Вжимаюсь головой в подушку, и слышу, как хнычу от возбуждения. Все сейчас – это перегрузка ощущений. Гормоны полностью завладели моим телом, и в любую секунду я начну издавать животные звуки.

– Вот так, сладкая… просто отпусти. – Голос Дина хриплый и полный желания, когда он начинает двигаться в более быстром темпе, все время, смотря на меня. – Ты так прекрасна, когда отпускаешь. Невозможно отвести взгляд.

Я моргаю, глядя на него; интенсивность его голоса – это не то, что я привыкла слышать. Дин обычно игрив, сексуален или намеренно перегибает палку. Он живет своей жизнью, подразнивая других. Но искренность, которую он демонстрирует прямо сейчас – это новый образ для него, и это усиливает мое возбуждение. Наши взгляды встречаются на короткую секунду, и загорается нечто более глубокое, чем сексуальная природа того, что мы делаем. Как будто Дин видит меня так, как никто не видел раньше. Это нервирует.

Но я быстро переключаюсь, когда Дин закидывает мою ногу себе на плечо и толкается глубже, чем раньше, задевая то чувствительное место внутри, которое, как мне кажется, никто никогда раньше не находил.

– О, боже, – кричу я, чувствуя каждый толчок, каждый вдох, каждое рычание удовольствия в комнате, когда давление нарастает глубоко внутри меня. Оно интенсивное и всепоглощающее, как американские горки, несущиеся со скоростью сто миль в час, которые я не смогла бы остановить, даже если бы захотела.

– Отпусти, Нора, – шипит Дин, его челюсть напряжена, пока он борется с собой. – Мне нужно посмотреть, как ты кончаешь.

Видимо, это все, что требуется, потому что в следующее мгновение я выкрикиваю его имя и яростно содрогаюсь, пока парень продолжает двигаться, не сбиваясь с ритма, когда мои внутренние мышцы сжимаются вокруг него, делая связь между нами более тесной, чем это было раньше.

– Чееерт, – стонет Дин, продолжая толчки.

Внезапно он замирает на мне, и его глаза закрываются. Парень делает несколько прерывистых вдохов, как будто пытается взять себя в руки. Но, очевидно, ему это не удается, потому что в следующее мгновение он начинает пульсировать между моих ног, и я не могу не наблюдать за ним с большим восхищением. Дин обычно так спокоен и расслаблен. Образ того, как он теряет контроль и достигает кульминации – это то, что я хотела бы видеть снова и снова.

Несколько секунд спустя он падает на меня и зарывается лицом в мою шею, его дыхание обжигает мои ключицы, а его мускулистое тело подрагивает надо мной. Я поднимаю руки, чтобы успокаивающе погладить его затылок и шею, наблюдая, как быстро поднимается и опускается его спина.

Я не могу удержаться от улыбки.

Это был буквально лучший секс в моей жизни.

Конечно, у меня было не так уж много секса. И воспоминания о тех сексуальных контактах, которые у меня были, в лучшем случае расплывчаты. Но ведь для него это тоже должно было быть хорошо, верно? То есть, я знаю, что у него было гораздо больше партнеров, чем у меня. Но кончать так быстро и мощно, а потом быть таким измотанным – хороший знак, верно?

Дин наваливается на меня всем весом, и паранойя начинает проникать в мой трепещущий разум. Возможно ли, что это был обычный, заурядный секс, и он быстро кончил, потому что не хотел подольше побыть со мной? Почему он молчит?

– Ты там жив? – спрашиваю я, тряся его за плечи, чтобы убедиться, что он не заснул от скучного секса, пока его член все еще дергается во мне.

– Едва ли, – хрипит Дин, прежде чем глубоко вздохнуть и скатиться с меня.

Прохладный воздух касается моей кожи, и я хватаю простыню, чтобы прикрыться, чувствуя странное стеснение.

– Как все прошло? – спрашиваю я, не пытаясь изобразить спокойствие.

Дин ложится на спину и закрывает глаза.

– Как было что?

– Как что? – Я возмущенно хмыкаю. – О, я, конечно же, говорю о закусках, сделанных сегодня вечером.

Дин поворачивается и сонно смотрит на меня.

– О чем ты говоришь?

Я приподнимаюсь на локте и пригвождаю его взглядом.

– Я спрашиваю, как тебе секс, идиот.

– О… это. – Дин смотрит в потолок. – Это было хорошо.

Мое тело мгновенно сдувается. Хорошо.

Хорошо, не отлично.

Хорошо, не идеально.

Просто… хорошо.

Разочарование трепещет в моем животе. Если бы кто-то назвал мои крупоны хорошими, я бы не уснула, пока не изменила рецепт сотню раз и не довела себя до тошноты, пробуя их все. Хорошо – это трехзвездочный отзыв от кулинарного критика. Хорошо – это ниже среднего.

Я неловко киваю и прикусываю губу.

– Тогда, наверное, мне нужно поработать.

– Что? – спрашивает Дин, поднимая брови.

Я сажусь в кровати и провожу руками по волосам.

– Нет смысла заниматься фальшивым сексом, если он просто хороший. Я не делаю что-то, чтобы было хорошо. Я делаю так, чтобы было великолепно. Если я не сильна в сексе, тогда мне нужно понять, что, черт возьми, я делаю не так и все исправить.

– Нора… – начинает Дин, но я игнорирую его, спрыгивая с кровати, завернутая в простыню.

– Я в душ. Мне нужно подумать.

– Нора, – снова зовет Дин, но я быстро ухожу от него, игнорируя глупый комок неприятия, образующийся в моем горле.

Я стою перед зеркалом и наношу немного зубной пасты на щетку. Даже не могу смотреть на себя, пока чищу зубы. Зачем я вообще согласилась на все это? Я прекрасно справлялась сама. Да, у меня не было секса, да, моя мать цеплялась ко мне и практически организовала мой брак, но у меня все было в порядке. Я вела успешный бизнес. Мне не нужен был фальшивый бойфренд, чтобы решить свои семейные проблемы. И уж точно не нужен был фальшивый посредственный секс. Зачем я заставляю себя проходить через это? У меня и так много всего происходит в жизни, а теперь я должна выяснить, как улучшить свою сексуальную игру?

Глупо, Нора! Так, чертовски глупо!

Внезапно теплое тело Дина прижимается ко мне сзади. Я вижу его обнаженное тело в отражении зеркала.

– Сладкие сиськи.

– Не сюсюкайся со мной, – бормочу я с пеной на губах.

Он наклоняет голову и с игривой ухмылкой смотрит на меня.

– Я не имел в виду то, что сказал.

Я сплевываю в раковину, вытирая капли на подбородке тыльной стороной руки, прежде чем ответить:

– Похоже, ты часто оговариваешься, когда дело касается меня.

Челюсть Дина напрягается.

– Это потому, что я самовлюбленный мудак.

– Ясно.

– И потому что если скажу тебе, что это был лучший секс в моей жизни, я потеряю все свои мужские карты. – Его брови сходятся вместе, пока он продолжает смотреть на меня в зеркало.

Я качаю головой и полощу зубную щетку.

– Это не был лучший твой секс. Не надо меня обманывать.

– Он точно был в тройке лучших, – говорит он, обхватывая меня за талию и кладя голову мне на плечо. – Но только потому, что ты наслаждалась этим, и я никогда не видел тебя такой… это было обезоруживающе. Я кончил гораздо раньше, чем хотел, а я не привык кончать так быстро.

Я в замешательстве моргаю на него в ответ.

– У тебя была преждевременная эякуляция?

Его тело сотрясается у меня за спиной, когда парень смеется.

– Я бы не назвал это преждевременным… просто… я не уделил тебе тех двадцати минут, которые обещал, и разочарован в себе.

Тьма, охватившая меня, медленно начинает рассеиваться с его признанием в том, что он так быстро потерял контроль в постели. Мои губы приоткрываются в медленной улыбке, которая расплывается по моему лицу.

– Значит… хорошо – это действительно хорошо?

Дин тяжело выдыхает.

– В данном случае, хорошо – это замечательно. Хорошо – это умопомрачительно. Хорошо – это действительно великолепно. Но сейчас ты занимаешься психоанализом и высасываешь из этого все удовольствие. Тебе нужно остыть, черт возьми.

Я поворачиваюсь лицом к нему.

– Я хочу быть лучшей в фальшивом сексе.

Дин сдерживает улыбку.

– Во-первых… установлено, что ты хороша. Слишком хороша. Во-вторых, в том, что мы только что там делали, не было ничего фальшивого.

– Ты этого не знаешь, – самодовольно отвечаю я и скрещиваю руки на груди, наслаждаясь внезапно нахлынувшим на меня чувством силы. – Я могла бы стать великой актрисой, к твоему сведению. Ты не так уж хорошо меня знаешь, Дин.

Он сужает свои шоколадные глаза с улыбкой, от которой у меня мурашки по коже.

– Не может быть, чтобы ты притворялась, сладкая попка.

Я пожимаю плечами.

– Может быть, а может, и нет.

Он вздергивает бровь.

– Может, нам нужен второй раунд в душе для подтверждения, и я выполню свое обещание на счет двадцати минут.

Уголки моего рта дергаются, но я стараюсь не ухмыляться.

– Полагаю, я могу сымитировать еще раз… тебе явно нужна практика.

Внезапно Дин хватает мою простыню и срывает ее с моего тела.

– Где чертово обезболивающее? Потому что тебе нужна серьезная порка.

Дин

Нора Донахью может стать для меня большой проблемой. Я принимаю душ на следующее утро после того, как только что подарил Норе ее… какой?.. шестой оргазм за двенадцать часов? Черт, я сбился со счета. Мы делали это в постели, в душе, на стойке в ванной, и еще раз несколько минут назад.

Это утро было своего рода коварной атакой на прекрасную Нору. Я проснулся рано с твердым членом, чувствуя ее запах, и тот факт, что мне редко удается проснуться рядом с женщинами, с которыми трахался, означал, что я с пользой могу использовать свой утренний стояк.

И я использовал.

Я начал с того, что обнимал ее сзади и нежно покручивал ее соски, пока она спала. Боже, у нее восхитительный сиськи. Мягкие и полные, идеально помещающиеся в ладони. Затем девушка начала вертеть своей задницей у моего члена и издавала такие тихие мурлыкающие звуки удовольствия, пока, наконец, не проснулась и не схватила мою массивную эрекцию позади себя. Я перевернулся и натянул презерватив, прежде чем вернуться к ней сзади и закинуть ее ногу себе на бедро, чтобы глубоко войти в нее.

Это был сонный секс, полный хриплых утренних криков и полного расслабления, когда я медленно входил в нее, неторопливо потирая ее клитор, доводя до медленно разгорающегося оргазма. Ощущение ее гладкой спины, прижимающейся к моей груди, пока солнце поднималось над горами, подарило мне мой собственный умопомрачительный оргазм.

После того, как вышел из нее, и она уснула, у меня появилось жуткое чувство, которого у меня никогда не было с другими женщинами – беспокойство, что я никогда не смогу насытиться ею.

Как я уже сказал… большая проблема.

Я тихо одеваюсь и крадусь из спальни, чтобы дать ей поспать. Мы должны отправиться в путь только через пару часов, а после вчерашнего сеанса траха, Нора заслуживает отдыха.

Я нахожу Кейт и Линси на кухне, они потягивают кофе и грызут крупоны, которые принесла Нора.

Кейт бросает на меня понимающий взгляд.

– Смотрите-ка, кто к нам пришел.

Я закатываю глаза и наливаю себе кофе.

– Доброе утро, дамы.

– Доброе утро, Дин, – говорит Линси, одаривая меня озорной улыбкой. – Мы скучали по тебе во время игры вчера вечером. Проводил время наедине со своей девушкой? – спрашивает она сладким голоском.

Я качаю головой и сажусь рядом с Линси напротив Кейт.

– Просто хотел отвлечься от очевидных взглядов, которыми вы двое стреляли в нас всю ночь.

Кейт прижимает руку к груди с обиженным видом, при этом ее голос переходит в ужасный британский акцент.

– Не наша вина, что мы заворожены, при виде нашего Дина с достойным партнером, отвечающим нашим тонким вкусам.

– Действительно, – язвит Линси, используя свой собственный ужасный акцент, но гораздо больше похожий на Одри Хепберн в «Моей прекрасной леди». – Она настоящая леди, если вы спросите меня.

Я стону, а девочки хихикают, и Линси добавляет:

– Это определенно улучшение по сравнению с Лалой.

– Нора – это не улучшение, – поправляет Кейт, ее глаза широко раскрыты, когда она смотрит на меня. – Она совершенно другой класс. Девушки вроде Лалы – это бюджетные авиакомпании. Нора – это частный самолет. Серьезно, Дин, она потрясающая. Я хочу с ней встречаться.

Я неловко ерзаю, ненавидя, что лгу своим друзьям. Но, честно говоря, после добавления секса к этому соглашению с Норой, то, что мы делаем, вполне можно назвать отношениями. Просто мы оба знаем, что у них есть дата окончания.

– Нора сказала нам, что вы, ребята, не торопитесь, – говорит Линси, со знанием дела толкая меня локтем в руку. – Полагаю, поездка в Аспен вывела вас на новый уровень, да?

– Мы не на новом уровне, – отвечаю я, нахмурившись, и во мне закрадывается беспокойство.

– Любая пара, которая может устроить такой секс-марафон, как вы двое прошлой ночью, определенно достигла нового уровня, – фыркает Кейт, заставляя Линси поперхнуться кофе.

Девушки смеются, вытирая жидкий беспорядок, и возвращаются к ковырянию в своих крупонах, в то время как в моем животе поселяется нервное чувство. Неужели мы с Норой вышли на новый уровень? Я имею в виду, что секс – это новый уровень, но является ли это ненасытное чувство, которое я испытываю, когда дело касается ее, чем-то, о чем я должен беспокоиться? Потому что, давайте посмотрим правде в глаза, когда я увидел, как Нора испытывает оргазм от вибратора, моих пальцев, моего языка и моего члена, я понял, что она отличается от других девушек. В лучшую сторону.

Но я должен быть осторожен, потому что не хочу, чтобы Нора думала, будто я хочу большего, чем просто секс. Может быть, после того, как отвезу ее сегодня домой, я буду избегать любых обсуждений планов на будущее, чтобы было ясно, что я не заглядываю вперед. И в понедельник буду избегать пекарни. Это будет хорошим началом, чтобы убедиться, что я могу прислушиваться к своим мыслям, а не к своему члену.

Глава 13

Нора

– Сегодняшний вкус дня – это новое творение и лучшее из того, что когда-либо придумывала наша девочка, если хотите знать мое мнение! – щебечет Рейчел на заднем плане, пока я склоняюсь над подносом со свежими крупонами, только что вышедшими из фритюрницы. – Это легкое покрытие из корицы и сахара с полоской темного шоколада сверху. Внутри – супер воздушная начинка из крема с шампанским, вкус напоминает вечеринку во рту. Серьезно, не берите пончики. Сегодняшний крупон стоит того, чтобы подождать.

– Звучит вкусно, – отвечает клиентка, и я слышу щелчок аппарата, когда из него извлекаются номерок.

Рейчел продолжает болтать и готовить кофе, а я осторожно выдавливаю из кондитерского мешка с закругленным кончиком шоколад на верхушку. Черт, этот вкус дня – произведение искусства, если можно так выразиться. Мне нужно добавить его в меню в Денвере, потому что там это точно будет хитом. Они даже могут подойти для утреннего шоу, о котором Макс договорился для меня.

К тому же, на вкус они лучше, чем секс.

Ну, может, и не лучше. Но они определенно были вдохновлены сексом. Сексом, о котором я не могу перестать думать с тех пор, как Дин подвез меня к моей квартире вчера вечером.

Я выдыхаю, пытаясь избываться от бабочек в животе, когда образы уикэнда в сотый раз прокручиваются в моей голове. Серьезно, я не знаю, было ли это из-за того, что у меня так давно не было секса, или потому, что мы с Дином исправляли нашу маленькую размолвку в ванной, но мы занимались этим как кролики все оставшееся время в Аспене.

Это было немного безумно.

Казалось, что Дин старается выполнить свое обещание о двадцатиминутном сексе, а я просто наверстываю упущенное. Кто знает? Но я искренне надеюсь, что скоро повторится то безумие, которое было, потому что я мечтаю о пятом раунде. Или уже шестом? Засчитывается ли сеанс мастурбации в пятницу вечером?

Тысячу раз да.

Я ухмыляюсь, посыпая крупоны стружкой белого шоколада, чтобы придать им законченный вид пузырящегося шампанского, и откладываю их в сторону, когда подходит Рейчел.

– Девочка, тебе нужно чаще вдохновляться. Этот вкус – один из трех твоих лучших. Посмотри на наш счетчик крупонов! – Она показывает на заднюю часть аппарата, где указано, сколько их нужно сделать. – Зандер выглядит напряженным, делая тесто на кухне. Это уморительно.

– Ты должна пойти помочь ему, – говорю я, переходя к следующему противню.

– Зандер в порядке. Тебе нужно закончить рассказ об Аспене. Что случилось, когда вы, ребята, наконец-то вышли из спальни?

Я вздыхаю от воспоминаний и откладываю глазурь, пока она начинает раскладывать готовые крупоны для покупателей и взволнованно смотрит на меня.

– Ну, Дин уже был там со всеми, потому что я вырубилась после того, как мы… ну… ну, ты знаешь.

– О, я знаю, – говорит Рейчел, кивая с жадным взглядом.

– И это было немного неловко, потому что все его друзья явно знали, чем мы занимались, когда сбежали с охоты за предметами раньше времени. Боже, то, как Кейт смотрела на меня, заставило меня почувствовать себя так, будто я только что потеряла девственность.

– Может быть, возрожденную девственность, – щебечет Рэйчел. – Тебе, должно быть, больно, учитывая, что за двенадцать часов ты перешла от голода к пиршеству. Я вообще удивлена, что сегодня утром ты не ходишь смешно. Он больше похож на дырку от пончика, чем на сам пончик?

– Что? – тупо спрашиваю я, и тут смысл ее эвфемизма обрушивается на меня, заставляя зажмурить глаза от смеха. – О, боже, остановись.

Она смеется и качает головой.

– Я поняла. Он выглядит как средненький белый мальчик-дырка от пончика.

– Нет! Он не средненький белый мальчик-дырка от пончика, – защищаю я, а затем понижаю голос и наклоняюсь ближе. – На самом деле, он… намного выше среднего. Он зачетный шоколадный крупон с начинкой из крема-шампанского, ясно?

Она заливается смехом, и я не могу удержаться, чтобы не рассмеяться вместе с ней. Это так неловко. Но в то же время так весело. Я очень долго пренебрегала этой частью своей жизни, и мне приятно посплетничать с подругой о чем-то, кроме работы.

Я облизываю губы и наклоняюсь поближе, чтобы тихонько добавить:

– И мне немного больно, из-за чего невозможно перестать думать об этом. Боже, я чувствую себя таким ребенком. – Я поправляю бандану с «Джорни» на голове и смотрю на нее широко раскрытыми глазами. – Мне тридцать лет, ради всего святого. Я не должна быть такой сексуально озабоченной. Что со мной не так?

– Наконец-то ты немного пожила, девочка, – отвечает Рейчел и игриво высовывает язык. – Ты была так долго сосредоточена на пекарне, что забыла, каково это – позволить своим гормонам управлять тобой. Просто прими это чувство. Это весело. И оно явно помогает тебе. – Она показывает на вдохновленные сексом крупоны, и я не могу удержаться от хихиканья.

– Это точно, – самодовольно отвечаю я, готовясь приступить к следующей порции.

– И что теперь? – спрашивает Рейчел, беря свою кружку кофе с задней стойки и делая глоток.

Я опускаю горячие крупоны в смесь корицы и сахара.

– Я точно не знаю. Думаю, что Дин придет в пекарню сегодня, потому что сегодня понедельник, а он всегда приходит по понедельникам, так что я собираюсь прощупать его, когда появится.

– Нет, нет, нет, нет, нет, – восклицает Рейчел, смотря на меня обвиняющим взглядом. – Ты не будешь ждать, пока он решит, что вы сделаете это снова. Ты хочешь еще, верно? Это было классно, и ты бы хотела повторить?

– Да, я бы снова хотела попробовать его очень большой крупон.

На щеках Рейчел появляются ямочки, когда она улыбается мне.

– Тогда позвони ему прямо сейчас. Возьми его за яйца, потому что тебе нужен весь секс, который ты можешь получить, милая, – гремит она, и ее голос разносится по всей пекарне.

– О, боже, тише, – шиплю я и, схватив с прилавка поднос с готовыми крупонами, пихая его ей. – Я думаю, наши эвфемизмы работают довольно хорошо!

– Извини, я увлеклась. – Она делает виноватый вид и смотрит на покупателей.

Я расслабляюсь.

– Просто иди и поставь их, пока они не остыли, пожалуйста.

Она берет поднос из моих рук.

– Ладно… Я просто хочу сказать, что у этого крупона, над которым вы работаете, есть срок годности, так что на твоем месте я бы очень внимательно следила за таймером и постаралась бы сделать побольше партий до того, как прозвенит звонок. – Она подмигивает мне и ускользает, чтобы доставить товар.

Однако ее прощальные слова оставляют неизгладимое впечатление, потому что во мне закрадывается тревога. Я не хочу ждать, пока Дин придет в пекарню. А что, если он не придет сегодня? Может быть, он собирается поступить по-мужски и подождать три дня, чтобы выглядеть отчужденным и крутым. Я ноль отчужденности и хладнокровия. Во мне нет хладнокровия. Вчера утром, когда мы ехали с ним домой на машине, мне удалось не чувствовать себя ужасно неловко, но если все это фальшивка, то нет необходимости притворяться невозмутимой. Как мне извлечь максимум пользы из этой договоренности, пока она еще действует?

Возвращается Рейчел, и она как будто читает мои мысли.

– Просто позвони ему и пригласи сегодня на ужин. Ни один мужчина не откажется от приготовленной тобой еды. Он поймет, чего ты хочешь.

Прикусываю губу и киваю.

– Не думаешь, что я буду выглядеть отчаявшейся?

Рейчел вздергивает бровь.

– Повторяю, ни один мужчина не откажется от хорошо приготовленного ужина, особенно от ужина без чувств.

Я понимающе киваю.

– Ладно, вот… приступай.

Я передаю ей шоколадную глазурь и вытираю руки о халат пекаря, прежде чем достать телефон из кармана. Рейчел следит за мной как ястреб, а я не могу выдержать такого давления, поэтому направляюсь к заднему выходу. Зажимаю телефон плечом и начинаю подбирать случайный мусор, пока на линии идут гудки.

– Алло? – глубокий голос Дина раздается в трубке, и мой желудок сжимается от нервов.

– Привет, Дин?

– Привет, сладкая попка. – Я слышу смех в его голосе.

– Ты сегодня придешь в пекарню?

– Мне стоит сегодня прийти в пекарню?

– О, ну… это тебе решать, я просто хотела спросить…

– Да?

– Я хотела спросить, собираешься ли ты поужинать сегодня? – спрашиваю я немного слишком быстро и морщусь, благодарная, что он меня сейчас не видит.

Я начинаю расхаживать взад-вперед, надеясь, что это успокоит мои нервы.

– Я ужинаю почти всегда, Нора.

– Конечно… конечно. – Я нервно почесываю лбу через бандану. – Просто… у меня есть два очень хороших куска лосося, и я подумала о том, чтобы приготовить их.

– Звучит заманчиво.

– Хочешь немного?

– Твоего лосося?

– Да… Я, эм… подумала, что ты мог бы прийти, а я могла бы приготовить для нас.

На секунду в трубке повисает тишина, прежде чем Дин отвечает:

– Нора, это что секс по вызову?

Мои глаза расширяются, и я откашливаюсь.

– Нет… секс по вызову? Нет. Я просто… у меня есть лосось.

– Я это слышал.

Я тяжело выдыхаю.

– Забудь об этом, хорошо?

– Нора…

– Что?

– Я с удовольствием приду к тебе и съем немного лосося.

Ух, ненавижу свою жизнь.

– Если это неудобно, я могу съесть лосося сама.

– О, а ты можешь? – спрашивает он с дразнящей интонацией в голосе.

– Да, – саркастически отвечаю я, – если помнишь нашу поездку, я вполне самостоятельна.

Глубокий смех Дина вибрирует на линии, заставляя волоски на моих руках встать дыбом, когда я вспоминаю, каково это, когда он смеется мне в шею.

– Мне бы очень не хотелось, чтобы ты ела одна.

– Я собираюсь убить тебя.

– Нет, не убьешь, – самодовольно отвечает он. – Но эй… я не против секса сегодня вечером, но у меня есть идея получше.

– Что?

– Ты приедешь ко мне и позволишь мне приготовить для тебя.

– Что? Но… лосось, – заикаюсь я, мне не очень нравится идея оказаться за пределами моего пространства.

– Ты готовила в прошлый раз. Теперь моя очередь.

Я хмурюсь из-за потери контроля, но слышу, как ворчу в ответ:

– Ну ладно.

– Хорошо. Увидимся вечером.

– До вечера.

– И Нора?

– Что?

– Это станет проще.

Я тяжело вздыхаю.

– Знаешь, ты мог бы облегчить мне задачу, если бы меньше мучил.

– Ну, и что в этом веселого?

Мы прощаемся, я опускаюсь на скамейку, и миллион нервных бабочек покинули мой живот. Дин прав: я только что сделала свой первый звонок с приглашением на секс. И у меня ничего не получилось. Я не только не справилась, но и отдала весь контроль, на который пыталась претендовать.

Однако, если то, что я позволила Дину взять все в свои руки в эти выходные, вдохновило меня на совершенно новый вкус крупона, возможно, то, что я позволю ему готовить для меня, может вдохновить на совершенно новую выпечку. Творческая сторона моего мозга ожила от этой захватывающей возможности, потому что, давайте посмотрим правде в глаза, мой творческий мозг был задвинут на задний план слишком долго, пока я сосредотачивалась на локации в Денвере и планах по франшизе.

Возможно, сейчас самое подходящее время для творческой Норы выйти на сцену и сыграть.