Текст книги "Нищий и принцесса (СИ)"

Автор книги: Элли Джелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 13

Скворец

Грызу яблоко и смотрю по телевизору футбол, немного волнуюсь, что Стеллы до сих пор нет, а ее телефон недоступен. Я ужасно по ней соскучился, хочется ее растерзать. Как только в очередной раз вспоминаю свою злючку, дверь в комнату яростно хлопает и я прирастаю к кровати. Сучара залетает, как метеор, в каком-то совершенно бешеном порыве, сначала она выбивает из моих рук яблоко, потом пинком срывает с себя сапоги и бросает под стол. Я перестаю дышать и смотрю на нее очень испуганно. Шуба летит в угол, крупные серьги летят в другой, затем она резко дергает шнур телевизора и вырывает его из розетки.

– Раздевайся! – говорит командным тоном, – Я тебя хочу!

Я тревожно сглатываю и наблюдаю за тем, как агрессивно она стягивает с себя колготки и платье.

– Прямо сейчас? – говорю удивленно.

– А ты что, чем-то занят? – гаркает на меня озлобленно, – Ну че ты сидишь?

– Да… мы же вроде не п-планировали, – начинаю заикаться, – У меня с-с собой даже ничего нет…

– А ты что болеешь еще чем-то, кроме туберкулеза и чесотки?

– Нет…

– Тогда пофиг! – Стелла срывает с шеи какую-то подвеску не расстегивая замок.

– Сегодня я тебя боюсь… Может быть лучше, как раньше? – я строю идиотское лицо и кручу в воздухе двумя пальцами.

– Нет! – цедит железно, залезает на меня верхом и впивается в мои губы.

Ну нихрена себе соскучилась… Мне, конечно, приятно, но сегодня она особенно дикая и через чур странно себя ведет. Меня возбуждает, что она постанывает от одних поцелуев и снова кусается, а еще, кажется, она собирается вырвать мне все волосы.

– Может хотя бы выключим свет? – спрашиваю полушепотом.

– Нет, хочу при свете!

Ну ладно. Но я представлял себе это по другому…

***

– Было больно? – спрашиваю негромко и глажу ее по голове.

– Терпимо…

Теперь она слишком спокойная, лежит и размеренно дышит, обнимая меня руками и ногами. Стелла засыпает, но всего на час, мне не хотелось ее тревожить, поэтому я не вставал, чтобы выключить свет, наверно, он ее и разбудил. Она целует меня в плечо, а потом начинает водить пальцами по моему животу, вокруг мелких татуировок.

– Почему они у тебя такие уродливые?

– Они нормальные, – я улыбаюсь.

– Ну серьезно, их что трехлетний ребенок делал? – говорит мягко.

– Нет, пятнадцатилетний Хмурый… В тот год мы хотели быть татуировщиками, вот и били друг другу всякую фигню! А потом поняли, что погорячились.

– А ты что, тоже умеешь? – она слегка приподнимается и внимательно на меня смотрит.

– Да не особо, только если что-то подобное…

– А у вас есть машинка?

– Где-то валяется, но она дешевая, дурацкая и рвет кожу.

– Это ничего страшного, – в глазах Стеллы снова какой-то недобрый огонек, – Приноси ее завтра!

– Зачем?

– Я хочу такие же!

– Ты че, вообще спятила? – я смотрю на нее не отрываясь.

– Я серьезно. Мне нужны такие же татуировки, вот прямо поуродливее!

– Стелла, да что с тобой происходит?

– Ничего, просто мне нравится такой стилёк! Я все равно сделаю! Поэтому, давай лучше повеселимся и ты на мне порисуешь!

– Нет! – заявляю резко, – Я не знаю, что у тебя за бунтарский протест, но не трогай тело! Ты тысячу раз об этом пожалеешь!

– Я не пожалею!

– Стелла, нет! – я сверлю ее тревожным взглядом и грозно свожу брови.

– Денис, ну пожалуйста! Набей мне что-нибудь! На память! – говорит очень ласково.

По имени она меня вообще никогда не называет, надо показать ее врачу…

– Что значит, на память? Я пока не собираюсь помирать.

– Давай хотя бы одну… – Стелла делает слишком милое личико.

– У меня очень кривые руки! – я мотаю головой.

– Ну и что…

– Так тебе потом так ходить, а мне на это смотреть, – я все еще не теряю надежду ее отговорить.

– Ну я же смотрю на твоих уродцев! – она улыбается, а потом наклоняется и начинает целовать мою кожу с дурацкими рисунками.

Интересно, кто-нибудь может похвастаться такой же ненормальной девушкой?

Стелла все таки меня уговорила. На одну и маленькую. Мне кажется я никогда в жизни так не волновался, мои руки начали трястись еще по дороге в общагу. Мне ужасно не хотелось ее портить, но я уже понял, если Стелла что-то решила, она не отступит. Самое сложное, что у нее вообще не было идей, что это должно быть, сказала, что ей все равно и чтобы я решал сам. Как взять на себя такую ответственность? У меня же реально никакой аккуратности и таланта к рисованию, только более-менее ровный почерк. Место для татуировки ее тоже не интересовало, но когда я объяснял в каких местах бить больно, а в каких не очень, Стелла сразу же выбрала одно из самых больных – ребра. Сначала я долго тренировался ручкой, психовал, стирал и снова рисовал, то примитивные узоры, то сердечки, то смайлики, все это кривое дерьмо совершенно ей не шло. А потом решил, да ну ее нафиг, хочет изуродоваться– вперед, мне то какая разница, будет на ней что-нибудь страшное или нет. Для меня ничего не изменится. В очередной раз стер все свои художества и взял машинку. Напряженно выдохнул, собрался и не обращая внимания на Стеллин жалобный писк, стал аккуратно водить иглой по ребрам, под грудью справа. Это было недолго и, надеюсь, не очень больно, по крайней мере кожу я ей не порвал.

Я заклеил тату пленкой и опустил вниз шелковую майку. В знак благодарности, Стелла сразу же больно меня укусила и сказала, что я не предупреждал ее, что это до такой степени больно и это ее последняя татуировка в жизни. Вот и умница! Правда, я чуть не поседел!

– Ты не хочешь посмотреть?

– Да нет, потом! – она отмахивается.

– Ну ладно, – отвечаю расстроено, вообще-то мне хотелось, чтобы она посмотрела, – А мне будешь что-нибудь набивать?

– А можно? – в ней сразу проснулся энтузиазм и она поднялась на кровати.

– Давай! Хуже уже все равно не будет, – я улыбаюсь.

– А ты покажешь как?

– Конечно…

– Тогда сейчас, – Стелла довольно потирает руки, – Только в туалет схожу.

Ее возвращения я ждал с нетерпением, потому что я был уверен, что она посмотрит на свою тату, но судя по ее нулевой реакции, она этого так и не сделала.

– Я готова! – говорит страшно довольная.

Я сначала показываю, как работает машинка, меняю иглу, а потом снимаю толстовку и ложусь на кровать.

– Какие будут пожелания? – произносит очень коварно и запрыгивает на меня верхом.

– Да делай, что хочешь… – я снова вздыхаю.

Зная сучью натуры Стеллы, это может быть все, что угодно, от похабных картинок до похабных надписей.

– Место выбрала?

– Ага! Давай там же, чтобы я не одна ходила, как дура.

– Давай!

Стелла злобно хихикает, включает машинку и я зажмуриваюсь, предвкушаю порцию боли, но видимо у нее легкая рука, по крайней мере, мне удается не хныкать, как она. Ее шедевр тоже занимает не так много времени, по ощущениям, ее рисунок такой же маленький. Про пленку Стелла не забывает, аккуратно разглаживает края, а потом наклоняется, чтобы чмокнуть меня в губы. Конечно, я тоже ее кусаю и уверенно заявляю, что это было смертельно больно и это последняя татуировка в моей жизни. Она смеется и слезает, отключает машинку и убирает ее на стол.

– А ты свою не посмотришь? – говорит азартно.

– Нет, – отвечаю тихо, с совершенно глупой улыбкой и тяну ее за руку на кровать.

Я уже посмотрел, когда она отворачивалась. И она свою тоже посмотрела. Потому что теперь у нас обоих под сердцем написано: «Люблю», только разными почерками.

Глава 14

Стелла

Ну не могу я его оставить! Не могу и всё! По крайней мере сейчас. Я не знаю, что я дальше буду делать, но пока решаю, что буду жить по принципу: Я обязательно брошу Скворца, но только не сегодня.

В любом случае я скоро допрыгаюсь, ведь Пашка второй день присылает мне в школу цветы и я складирую их в комнате Кать. Я не знаю, что происходит, но они меня больше ни о чем не спрашивают, только косо смотрят. Скорее всего случилось страшное и про меня уже полетели сплетни. Никишина подарила мне парфюм и новую палетку теней, и все это уж слишком сильно напоминает гуманитарную помощь для Чумаковой. Только это больше не кажется мне таким страшным, страшно смотреть в глаза в Скворцу, перед тем, как я уеду с Пашкой в домик. А ведь потом придется смотреть в глаза, когда я вернусь… Какая же я всё таки сука…

Моя сумка уже собрана. Официальная версия точно такая же, только меняется второе действующее лицо, Скворцу я говорю, что еду с братом. Он совершенно спокоен и совсем не нервничает и от этого мне только хуже. Ощущаю себя настоящей гадиной. Вру ему, предаю.

Когда он провожает меня, висну на его шее и очень долго смотрю в его темные глаза. Хоть какое-то, да наказание.

– Я люблю тебя, – говорю тихо и слишком мягко.

– Что за аттракцион невиданной щедрости? Ты не заболела?– Скворец расплывается в широкой улыбке, – Я думал, мы друг другу такие вещи не говорим, а только пишем краской под кожей.

– Разочек можно. В порядке исключения, – я вздыхаю и крепко его обнимаю.

– Я тоже тебя люблю.

Я вроде бы знала, что он сейчас это скажет, а сердце все равно дрогнуло.

– Ну ты че опять такая? – Скворец разговаривает со мной, как с маленькой и сжимает мое лицо ладонями, – Давай скорее возвращайся, во вторник пойдем с тобой на день рождения к Витьку. Посмотришь, что такое бар, где пиво стоит семьдесят рублей. Ты, конечно, можешь не ходить, но мне кажется, ты хочешь посмотреть на этот бешеный антураж, а потом испортить всем настроение!

– Очень хочу, – говорю грустно.

– Им надо быть в тонусе, чтобы могли как следует навалять сельским.

– Буду рада помочь.

– Ну всё, Стелла, ты грустишь и я грущу, давай завязывай! Ну хочешь покусаться?

– Нет.

– А что хочешь?

– Остаться с тобой в комнате, целоваться и ни о чем не думать, – бубню в его грудь.

– Может так и сделаем?

Я молчу. Я сейчас просто готова сдохнуть. А телефон в кармане уже вибрирует.

– Нет. Мне уже пора, – я отпускаю его и беру с пола большую сумку.

– Ты точно донесешь? Может я вылезу и сам ее отнесу до машины?

– Не надо она легкая, – я быстро его целую и выхожу за дверь.

А еще на парковке стоит Пашка. А еще нам предстоит две ночи ночевать в одном домике.

Почему мы тогда просто не разбились на мотоцикле, во время поцелуя с закрытыми глазами…

***

– Ну как тебе? – Пашка взволнованно улыбается.

– Симпатично, – говорю безэмоционально и разглядываю дорогой дом в стиле шале.

– Ты умеешь кататься на лыжах?

– Только на доске.

– Серьезно? – он удивляется, – Я тоже предпочитаю борд. Тут есть очень классная трасса, завтра с утра можно пойти. Сегодня уже поздно. Ты хочешь в ресторан сходить или закажем ужин сюда?

– Мне не важно, я не голодная.

Пашка тоже смотрит на меня подозрительно, на мне все еще нет моей фирменной язвительной маски, к которой все так привыкли.

– Может быть вина?

– Давай.

– Красное, белое или лучше шампанское?

– Любое…

– Ты сегодня такая… спокойная, – удивляется Пашка и наливает мне белое сухое вино. Он угадал, я бы тоже его выбрала.

Я достаю из сумки сигареты, беру бокал и иду на веранду. Вид с горы очень красивый, везде горит яркая, сказочная иллюминация. Раньше меня не восхищали такие вещи, жизнь как-то слишком быстро меня обтесала. Надо думать о том, что я смогу жить именно так. Пить дорогое вино и смотреть на горы, а не ходить в бар, где пиво стоит семьдесят рублей.

– Тебе не холодно? – Пашка подходит сзади.

– Нет, мне нормально.

– Может хотя бы куртку накинешь?

– Да нет, спасибо.

Абрамов сначала нерешительно топчется, а потом некрепко меня обнимает, прижимая спиной к своей груди. Я закрываю глаза. Я совсем ничего не чувствую.

– Ну всё идем, ты дрожишь, – он слегка меня подталкивает и я молча повинуюсь.

– Пашка, можно я просто спать пойду, я очень устала…

– Конечно, можно, почему ты спрашиваешь? – опять странно на меня смотрит.

– А где моя спальня? У нас же разные спальни?

– Нет, одна… – говорит и сверлит меня сосредоточенным взглядом.

– А ты не слишком торопишь события? – кажется, пора пробуждать свою внутреннюю суку, пока меня тут не оприходовали.

– Я думал у нас все серьезно и ты собираешься за меня замуж, – а этот Абрамов не такой уж лох и нюня.

– Я еще не получала никакого предложения! – тон злобной твари возвращается вместе с колючими глазами.

– Сейчас получишь.

Он достает из кармана брюк темно-синюю коробочку и открывает ее дрожащими руками. Ожидаемо, внутри кольцо с крупным камнем. Пашка опять начинает дергаться, стесняться и мямлить, поэтому я вырываю из его рук коробку, достаю кольцо и сама надеваю его на свой палец.

– Я согласна! – говорю с ядовитой улыбочкой.

– Вот что ты за человек… По нормальному, ты похоже не хочешь… Поговорим по– деловому? – спрашивает осторожно.

– С этого и надо было начинать!

– Пожениться нужно в течении нескольких месяцев. У каждого бизнеса есть сезонность, я не вложу ни рубля, пока ты не станешь Абрамовой, будешь тянуть, пропустим момент. У нас будет брачный контракт, если решишь обмануть меня и быстренько развестись, будешь должна вернуть всю сумму. Можешь вести себя как угодно, но ты будешь спать со мной, чтобы я делал вид, что верю, что я тебе искренне нравлюсь, и не буду думать о том, что ты вспомнила о моем существовании только когда тебя прижало.

От каждого его слова моя душа тяжелеет, как будто песок заполняет пустой сосуд и он становится темным. Я в нем не ошиблась. Он маньяк– фанатик.

– Неужели ты до такой степени хочешь меня трахнуть, что готов отвалить за это столько бабла? – спрашиваю с презрением.

– Какая ты грубая, – цокает Пашка, – Трахнуть, это один раз. А ты вроде бы будешь моей женой, а значит у нас это будет очень много раз. Так, что это долгосрочное капиталовложение. Которое выгодно и тебе и мне.

– До свадьбы секса не будет! – заявляю агрессивно.

– Свадьбы не будет без секса! – говорит очень нагло. Вот это тихоня…– Или ты моя будущая жена, со всеми вытекающими из этого обстоятельствами и соответствующими плюшками или не делай мне мозги и езжай домой!

– Так кольцо я уже взяла! А что по поводу пяти миллионов? Они нужны сейчас! Нет времени ждать!

– Ну а ты попробуй побыть ласковой и хорошей, чтобы мне хотелось для тебя шевелиться.

– Сначала закрой долг перед Минаевым, – говорю с опаской.

– И ты сразу меня кинешь…

– Я не кину, заплати!

– Я тебе не доверяю. Ты же вновь и вновь плюешь мне в душу!

– Пашка… – я смотрю на него намного мягче, – Не надо так со мной, я же не машина! Мне нужно время, чтобы к тебе привыкнуть.

– Сколько времени тебе нужно?

– Еще месяц.

– Мы пропустим все сроки и у твоей матери близятся суды.

– Мы подадим заявление в понедельник…– мой голос дрожит и я подхожу к нему ближе, – Вот увидишь, я тебя не подведу. У меня же все равно нет никакого выбора. Просто мы можем переспать прямо сейчас и я всю жизнь буду тебя ненавидеть. Или ты можешь дать мне время все осознать и смириться. Мы можем ходить куда-нибудь по выходным, узнавать друг друга…

– Если бы я не знал, какая ты коварная, хитрая стерва, я бы возможно тебе поверил…

– Да я не вру! Я просто хочу вытащить маму!

– Тогда поцелуй меня, – Пашка не сводит с меня глаз, – Не из-за денег, без каких либо обещаний! Просто поцелуй!

Не знаю, было бы мне так же больно, если бы мне не встретился Скворец, если бы с первой встречи мы не зацепились языками, если бы не вытворяли всякую ерунду, чтобы посмеяться, если бы мы не влюбились друг в друга… но сейчас я просто умираю. Касаюсь чужих губ и дохну. Скорее всего у меня шизофрения, но мне кажется, что изнывает не только моя душа, но и жжется моя татуировка. Я надеюсь, хотя бы его не жжется. Мне хотелось бы, чтобы хотя бы один из нас, после всего, остался целым, потому что я точно сломалась.

Глава 15

Скворец

После того, как Стелла сказала, что любит меня, ее как подменили. Приехала с выходных злая, как собака и стала от меня дергаться. Вообще перестала меня к себе подпускать и все время придумывает какие-то ублюдские отговорки. Если ее послушать, у нее месячные, ангина, герпес и пульпит одновременно. Ничего нельзя, ни трогать, ни целовать, больше не разрешает мне оставаться на ночь. Выкручивается, уворачивается и постоянно на меня срывается. За десять дней мы поссорились раз пятьсот! Я тоже киплю, вижу ведь, что с ней не все в порядке, но рассказывать она мне ничего не хочет. Говорит, проблемы в семье. После следующих выходных приехала еще злее, истерила и плакала.

Я примерно представляю, что происходит, но у меня не все сходится. Самое логичное, что могло случиться – ее родители закатили скандал по поводу того, кого она себе выбрала. Но вряд ли Стелла стала бы обо мне говорить, может быть она засветила свою татуировку…

Одним пальцем стучу в окно, но никто не высовывается. Свет горит, Стелла дома. Начинаю стучать сильнее, надеюсь, она просто уснула, но так и остаюсь стоять на морозе, притопывая ногами, без какого– либо ответа. Долблю кулаком и только тогда моя сучара показывается из-за шторы. Отрицательно вертит головой.

– Что, нет? – смотрю на нее гневно, снизу вверх, – Открой!

Снова машет светлой гривой, показывает чтобы я уходил.

– Да ты угораешь что ли? – я не могу скрыть возмущения.

Уходит сама. Это что-то новенькое. Мне теперь и в комнату нельзя? Я сильно стискиваю кулаки и челюсти, быстрым темпом иду к задней двери и начинаю ее агрессивно дергать. Сегодня у меня нет с собой отмычки, я не готовился. Замок поддаваться совсем не хочет, это и понятно, но я все равно очень злюсь. Достаю телефон и набираю номер Гофмана.

– Привет, братан, – к трубке он подходит не сразу.

– Здарова! Сгоняй вниз, по– молодецки, открой мне дверь, – я нервно расхаживаю из стороны в сторону.

– А мы гулять поехали, – виновато говорит Гофман.

– Бл*ть… Ладно…

Сбрасываю вызов и продолжаю кружить по снегу. Я все равно зайду. Зайду и задушу ее! Заколебала просто! Вымотала все нервы! С каждой минутой закипаю все сильней. Когда не надо, тут какой-то проходной двор, а сейчас хоть бы одна сволочь вышла!

К моменту, когда из тамбура выползают две хихикающие девчонки с сигаретами в руках, я успеваю прилично замерзнуть.

– Здрасьте! – рычу громко и протискиваюсь мимо них в дверь.

К комнате почти лечу, церемониться нет смысла, поэтому постучать я решаю сразу ногой, естественно, Стелла в бешенстве от того, что я снова наделал шума, поэтому она открывает мне, как разъяренная гарпия.

– Ты совсем долбанулся? – смотрит так, что глаза сейчас выпадут.

– Я – нет, а ты? – я скидываю верхнюю одежду и обувь, отодвигаю Стеллу от прохода за плечи и отхожу к столу, – Что у тебя болит сегодня?

– Простудила лицевой нерв! – не задумывается ни на секунду.

– Дай угадаю, больно двигать челюстью и касаться лица! – говорю ехидно и трясусь от злости.

– Именно так! – Стелла вскидывает брови и скрещивает руки на груди.

– Ну зачем ты меня морозишь? Что это за приколы? Это долго будет продолжаться? – меня дико колбасит.

– Если тебе что-то не нравится, я тебя не держу, – произносит холодно.

– Очень жаль, что ты меня не держишь! Очень, очень жаль!

Я замолкаю и опускаю голову вниз. Знал ведь, с кем связываюсь… но перемены ее настроения от безумной страсти до ледяного безразличия, выворачивают мою душу наизнанку.

– Что с тобой происходит? – поднимаю глаза и спрашиваю тихо.

На Стелле нет лица, она выглядит мрачной и уставшей. Я отрываюсь от стола и делаю шаг навстречу, но она сразу пятится, я издаю раздраженный рык и я возвращаюсь на место.

– Стелла… расскажи мне, что тебя так сильно тревожит.

– Меня ничего не тревожит, у меня все хорошо, – отвечает равнодушно.

Но она грустная! Я же вижу! Даже суку строить не получается. Меня убивает, что она не может мне довериться и рассказать, в чем дело.

– Почему ты так со мной? – говорю тревожно, – Ты хочешь от меня избавиться?

– Нет, – почти шепчет.

– А по-моему хочешь, – я смотрю на нее с тоской и обидой, закусываю губы и нервно дергаю челюстью.

– Больше всего на свете я не хочу избавляться от тебя, Скворец, – Стелла отворачивается лицом к двери.

Я опять делаю шаг, пятиться ей больше некуда, я обнимаю ее за плечи, касаюсь губами плеча и мы стоим молча примерно минуту.

– Почему ты не говоришь мне, что с тобой происходит? – спрашиваю вкрадчиво.

Стелла тяжело вздыхает, опускает свои пальцы на мои руки.

– Если я тебе скажу, то все закончится.

Меня очень сильно напрягает эта фраза, тревога только растет.

– Ничего не закончится, ясно тебе? – говорю раздраженно, – Ты любишь меня?

– Конечно, люблю…

– Тогда точно ничего не закончится! Я не знаю, что там у вас стряслось, но все проблемы рано или поздно решатся, не срывайся на мне, ты делаешь мое больно! Ну обними меня! Я по тебе скучаю!

Она медленно разворачивается, скользит руками по моему корпусу, обнимает и утыкается носом мне в шею. Я крепко ее сжимаю, глажу голову и спину, а потом она начинает плакать, очень горько, сильно вздрагивая, и мое сердце ноет еще сильней.

– Я так не могу, Стелла. Если ты думаешь, что я буду молча наблюдать за тем, как ты себя изводишь, ты ошибаешься. Если ты не хочешь мне ничего говорить, я выясню все сам, – говорю на взводе.

– Не надо, – она громко хлюпает носом , отстраняется и тоскливо смотрит мне в глаза, – Еще пару недель, ладно? И обязательно, расскажу. Не волнуйся за меня, просто в последнее время у меня слишком сильно шалят нервы.

– Точно ничего серьезного? – спрашиваю подозрительно.

– Точно! – она еще раз дергается и перестает плакать.

– Никогда не думал, что это скажу, но немедленно верни мне мою капризную суку!

– Она скоро вернется, только чуть-чуть поноет… – Стелла грустно улыбается, а я глажу ее по щекам.

Ясно, понятно, как болит ее лицо, я даже не сомневался! Только хочу ее поцеловать, как Стелла снова вздрагивает, на этот раз от стука в дверь.

– Кто там? – говорит грубо.

– Стелла, открой!

Таких больших глаз я вообще никогда не видел, моя стерва сразу начала крутить головой, схватила мою обувь и куртку и опять стала меня куда-то тянуть.

– Сейчас! Только оденусь!

Кажется, она тянет меня к окну, но я сопротивляюсь, потом опять не впустит.

– Лучше в шкаф, – смеюсь и шепчу в ее ухо, – Посижу как любовник.

Она злобно на меня зыркает и очень грубо меня в него пихает, помогая себе ногой. Вот и сучара вернулась!

– Что так долго? – слышу возмущенный голос взрослой женщины.

– Ну извините, я была в трусах!

– Голубева, это ты сюда парней водишь?

– Что??? Я? Вы что совсем оборзели, Любовь Викторовна? – ну какая актриса, я сижу в темноте между платьями и хихикаю.

– Девочки сказали, что к нам ходит какой-то посторонний.

Вот, блин! Стукачки!

– А я тут причем? – говорит очень уверенным тоном, – Я одна, никого нет!

Судя по звуку, Стелла открывает дверь в туалет.

– Только тебе у нас дарят такие шикарные букеты! – тетка не унимается.

Вот видишь, никакие это были не вшивые веники, а шикарные букеты!

– Это не мои… не мне… не только мне…

– Не делай из меня дуру, Голубева! Не первый день живу! Не в твоем положении сюда гостей водить!

С этого момента, пожалуйста, поподробнее. Я внимательно навостряю уши и стараюсь не шевелиться.

– Я уже говорила, ни цветы, ни гости – не мои!

– Это мое последнее предупреждение, Стелла…

Звучит грозный хлопок двери и я выдыхаю. Чуть не попались... Почти сразу в глаза бьет луч света, я щелкаю затекшей шеей и собираюсь вылезать.

– А что она имела ввиду, когда сказала…

Я не успеваю договорить, Стелла резким рывком запихивает меня обратно, а потом залезает сюда сама.

– В шкафу у нас с тобой еще не было! – она впивается в мои губы жестким поцелуем и нам на головы валятся вешалки с одеждой.

Сучара! Ну как же я по этому скучал!