Текст книги "Потерянные души Уиллоубрука"

Автор книги: Эллен Вайсман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Глава двадцать первая

Когда они покончили с едой и Эдди расплатился в «Топ хэт», была половина третьего ночи. Минут через десять Эдди, не доезжая полквартала до ее многоэтажки, въехал на открытую парковку, поставил «мустанг» и заглушил мотор.

– Извини, ближе никак, – сказал он.

– Ничего. Еще раз спасибо за завтрак.

– Всегда пожалуйста.

Ей хотелось сказать больше, поблагодарить за помощь, но Сейдж боялась, что ее неправильно поймут. Она открыла дверцу, собираясь выйти, затем, помедлив, оглядела пустой тротуар и безлюдную дорогу, всматриваясь в заросли кустов и черные стволы деревьев. Время приближалось к трем, самому темному ночному часу, полному смутных теней и зловещих тайн. Все еще сидя в машине, она повернулась к Эдди:

– Не проводишь?

– Конечно, – согласился он, открыл дверцу и вышел вместе с ней.

Сейдж шагала торопливо, крепко сжимая в кармане ключ от квартиры. Эдди молча сопровождал ее, время от времени поглядывая по сторонам, отчего она еще больше нервничала.

Когда они наконец вошли в вестибюль дома, она немного расслабилась. По крайней мере, они были внутри. В коридоре четвертого этажа она вставила ключ в дверь, затем повернулась к Эдди.

– Мое предложение остается в силе, – сказал он. – Можешь сегодня остаться у меня, если так тебе будет спокойнее. А утром я привезу тебя домой.

Сейдж покачала головой.

– Нет, все нормально. Ты и так достаточно мне помог. – Она уже собиралась еще раз поблагодарить его, когда наверху хлопнула дверь и по лестнице торопливо загрохотали тяжелые шаги. В одно мгновение Сейдж развернулась, отперла квартиру и вне себя от страха ринулась внутрь. Эдди так же быстро последовал за ней, закрыв за собой дверь. Сейдж дрожащими руками задвинула засов и вставила в паз цепочку. Затем отступила и уставилась на дверь, ожидая, что сейчас Уэйн станет ее ломать.

На лестнице мужской голос прокричал что-то вроде «уйду и не вернусь», затем затопали шаги – вниз по следующему пролету. Сейдж посмотрела на Эдди с облегчением и замешательством.

– Извини, – сказала она. – Я просто до смерти напугалась.

– Да понятно. Я тоже струхнул. Ты точно хочешь остаться тут одна? Могу побыть с тобой, если хочешь. На диване, разумеется. Обещаю, что рано утром уйду. Ты даже не заметишь, что я тут был.

Она всмотрелась в лицо Эдди. В бесхитростном взгляде сквозила искренняя озабоченность. Может быть, он прав. Пожалуй, ей будет спокойнее, если он останется.

– Ладно, – согласилась она. – Извини за беспорядок и запах. Когда я уходила, воняло не так сильно. – В гостиной она убрала с дивана мятые журналы и газеты, поправила подушки и сгребла с журнального столика пустые пивные банки. – Принесу подушку и одеяло. Можешь включить радио, а если захочешь пива – в холодильнике есть «Будвайзер».

– Нет, спасибо. – отказался Эдди. – Мне утром на работу.

– Ой. Я и не сообразила.

– Я начинаю в шесть, так что пробуду здесь всего пару часов. Могу после работы заскочить, проверить, как ты, если не возражаешь, конечно.

Она пожала плечами.

– Попробуй, только я не уверена, что буду дома.

– Ладно. Оставить мой номер телефона на случай, если что понадобится?

– Конечно. – Сейдж показала на столик у дивана, где возле телефона лежали блокнот и карандаш, и Эдди записал номер.

– Если в самом деле соберешься сбежать, позвони мне, чтобы я не волновался, ладно?

– Спасибо, – отозвалась она. – Спокойной ночи.

В спальне Сейдж закрыла дверь и забралась под одеяло, признавшись себе, что рада присутствию Эдди. Даже если он решит, что их знакомство может перерасти в нечто большее, рискнуть стоило: она хоть поспит спокойно несколько часов. Кроме того, даже если она переберется к подруге или найдет отца, кошмар не закончится. Ей все равно придется увидеться с Эдди, когда детектив Нолан разыщет Уэйна и они будут давать показания в суде, чтобы заставить убийцу заплатить.

* * *

Сейдж проснулась внезапно от хлопка закрывшейся двери. Челюсти болели, потому что во сне она скрипела зубами. Она села в постели и посмотрела на часы на прикроватном столике: пять утра. Снаружи тьма липла к стеклам между занавесками. Стук двери, видимо, означал, что Эдди ушел на работу. Она потерла руками лицо и попыталась сбросить остатки ночных кошмаров. Несмотря на присутствие Эдди в соседней комнате, сон пришел не сразу. Да и в этой небольшой передышке ее преследовали видения разлагающегося тела Розмари, а также Уэйна, который с окровавленным ножом гнался за ней по туннелям. Откинув яркое одеяло, она встала с кровати. Если столь жуткие сны поджидают ее всякий раз, как только она закроет глаза, лучше уж вовсе не спать.

Надев тренировочные штаны и бесформенный свитер, она прошлепала в гостиную и убедилась, что Эдди и правда ушел. Блокнот с номером телефона лежал на свернутом одеяле; еще там были двадцатидолларовая банкнота и записка:

Надеюсь, тебе лучше. Вернусь после работы. Если не дождешься меня, пожалуйста, позвони и дай знать, где ты. Прости, что не могу оставить больше денег: это все, что у меня с собой.

Сейдж виновато взяла купюру. Эдди столько для нее сделал. И она по-прежнему нуждается в его помощи, чтобы добиться правосудия для Розмари. Но он, похоже, хотел и того, чего она дать не могла: истинной дружбы, а то и больше. Сейдж всегда будет ему благодарна, но ей нужно как можно скорее избавиться от Уиллоубрука и всех, кто с ним связан.

Она положила деньги в косметичку и направилась в комнату Алана. Надо найти запасной ключ от квартиры, пока не явился управляющий, а потом собрать вещи и отчалить. Либо к Хэзер, либо к Дон – она пока не решила. Сейдж расскажет им правду и попросится пожить пару дней. Непонятно, что делать, если они ее завернут, но уйти надо до того, как вернется Алан. И ей нужен ключ, чтобы забрать остальные вещи, пока отчим будет на работе.

Войдя в комнату, она включила верхний свет и поморщилась. Мерзкий запах, который, казалось, пропитал всю квартиру, тут был заметно сильнее. Неужто Алан в пьяной одури обгадил постель или наблевал в углу и не убрал? Или крыса в простенке сдохла? Зажав рукой нос и рот, Сейдж переступила через груду грязного белья, выпавшего из пластиковой корзины, и подошла к комоду, где стояла белая шкатулка матери.

Сдув пыль с крышки, Сейдж открыла ее и пошарила под верхней шарнирной полочкой в поисках запасного ключа. От розовой ткани обивки повеяло легким ароматом «Шанель № 5» и еще каким-то слабым металлическим запахом, напомнившим ей, как они с Розмари играли в переодевания и как отчим отшлепал их за то, что они разорвали мамину цепочку и пролили в шкатулку духи. Матери больше не было в живых, Алан пропадал неизвестно где, но все равно заглядывать в шкатулку казалось неправильным.

Она нашла запасной ключ под бирюзовым кулоном на серебряной цепочке – отец подарил его матери на последнее Рождество перед тем, как уйти. Сейдж надела украшение, засунув его под воротник свитера. Не потому, что кулон принадлежал матери, которая никогда его не носила, а потому, что Сейдж и Розмари помогали отцу выбирать подарок. Как она и ожидала, бриллиантовые серьги и золотые цепочки исчезли. Алан, скорее всего, уже много лет назад продал их.

Ступая по журналам и грязному белью, она обошла двуспальную постель, чтобы проверить прикроватный столик, где Алан хранил чаевые. Искать наличные было, вероятно, пустой тратой времени – скорее всего, отчим все истратил на рыбалку, – но проверить стоило. Столик был наполовину прикрыт замусоленным пледом, одним концом лежавшим в набитой окурками пепельнице. Сейдж откинула плед и подошла ближе, чтобы открыть ящик. И оцепенела.

Нога опустилась на что-то невозможно липкое и густое. От всей души надеясь, что вляпалась не в дерьмо или блевоту, Сейдж глянула вниз.

Бежевый ковер пятнала лужа темной крови. Были пятна и потеки также и на белой стене и желтом подзоре, нижний край которого совсем промок, словно его опустили в чан с красной краской. Ахнув, Сейдж отшатнулась, затем вытерла ступню о край ковра и грязное белье, отчаянно пытаясь оттереть кровь, запачкавшую пальцы на ноге и складки кожи. Что за черт? Откуда на ковре кровь? Она торопливо обошла кровать и направилась к двери, напрягшись всеми мускулами, готовая бежать. Другая кровавая лужа запачкала ковер в головах постели, а также смятую голубую рубашку и ношеные штаны. Казалось, кровь сочится из-под кровати.

Там, под кроватью, кто-то лежал. И он истекал кровью.

Неужели Уэйн поджидал в коридоре, пока Эдди соберется уходить? И убил Эдди, после чего затолкал труп под кровать? А если Уэйн все еще в квартире? Сейдж уставилась на кровь, парализованная ужасом, затем опустилась на колени и потянулась к подзору.

Сперва она не поняла толком, что перед ней. Затем разглядела бледную кисть, застывшую, как окровавленная лапа. Взгляд проследовал вверх по бледной руке к залитой красным шее, оттуда перешел на белое лицо с расширенными от ужаса глазами. И намалеванной клоунской улыбкой.

Алан.

Сейдж с воплем качнулась назад, стукнувшись затылком о комод, затем вскочила и рванулась прочь из спальни. Промчавшись по коридору на кухню, она схватила телефон и набрала номер экстренной помощи; руки так тряслись, что пальцы едва крутили диск. В ожидании ответа оператора Сейдж стало дурно. Закружилась голова. Прошла целая вечность, и наконец ей ответили.

– Вызовите полицию! – проговорила она, хватая ртом воздух. – Я нашла моего… мой отчим лежит под кроватью. Мертвый! Его убили!

– Принято, – произнес оператор. – Успокойтесь и скажите мне ваше имя и адрес. Я немедленно направлю к вам кого-нибудь.

– Меня зовут Сейдж Уинтерз. Апартаменты Гринвуд на Драйер-роуд. Квартира номер четыре. Маринерз-Харбор.

– Хорошо, понятно, – сказал оператор. – Вы одна?

Она крутанулась и оглядела тесную кухню.

– Мне… кажется, да.

– Вы в безопасности?

– Не уверена. – Сейдж шагнула было к ящику, где хранились ножи, но телефонного провода не хватило.

– Можете подождать полиции у соседей? Вас впустит кто-нибудь?

Она затрясла головой.

– Нет. В смысле да. Я попытаюсь.

– Отлично. Вам нужно пойти в безопасное место и ждать полиции, хорошо? Бригада в вашем районе и прибудет с минуты на минуту.

– Поняла. Скажите им, пусть едут побыстрее!

Она положила трубку. Подскочила к ящику с ножами и вытащила мясницкий тесак, стиснув в кулаке рукоятку. Затаив дыхание, приблизилась к двери.

– Есть там кто-нибудь?

Ответа не было.

– У меня нож, и если что, я буду защищаться!

По-прежнему тихо.

Она выглянула в проем двери. Никаких чокнутых убийц, поджидающих в коридоре. Никаких маньяков с отточенными топорами. Сейдж тихонько прокралась в прихожую и с ножом наготове направилась в гостиную. У двери остановилась и заглянула за угол, в ужасе представляя, что там ее ждет Уэйн. Никто не сидел на диване; никто не стоял у телевизора или окна. Гостиная была пуста.

Стараясь не издать ни звука, Сейдж на цыпочках направилась к выходу, не сводя глаз со шкафа, где мог прятаться убийца; сердце стучало так, что ей казалось, она вот-вот лишится сил. Еще несколько шагов – и она выйдет за дверь. Только бы Уэйн не услышал, как открывается засов, не то выскочит из шкафа и перережет ей горло. Под ногой скрипнула половица, и Сейдж замерла. Но ничего не случилось, и она, выдохнув, двинулась дальше. Еще пара шагов, и…

В коридоре по лестнице загрохотали шаги. В дверь забарабанили.

– Откройте! Полиция!

Сейдж рванулась вперед, трясущимися руками с трудом отодвинула засов, сняла цепочку, отперла замок. В квартиру вломился полицейский с направленным на нее пистолетом:

– Бросай оружие!

Она бросила нож и подняла руки.

– Я не преступник! Это я вам звонила!

– Еще кто-нибудь в квартире есть? – спросил полицейский.

– Не знаю.

Полицейский прошел дальше, все еще держа пистолет наготове.

– Диспетчер сказал, тут тело.

Она кивнула и махнула рукой по коридору.

– В спальне, справа. Под кроватью.

Глава двадцать вторая

Сейдж сидела на жестком пластиковом стуле возле стала полицейского, накинув на плечи колючее шерстяное одеяло и обхватив руками бумажный стаканчик со стоялым кофе. Кофе ей не хотелось, но стаканчик был теплый и так меньше дрожали руки. Вообще-то в 121-м полицейском участке было жарко и влажно, пахло прокисшим потом, как в мужской раздевалке. Но Сейдж все равно била дрожь. Казалось, она уже несколько часов сидит тут: сперва дожидалась, пока с ней поговорят, потом отвечала на бесчисленные вопросы, и все это время в голове неотвязно крутилась картинка: искаженное ужасом лицо Алана. Полицейский за столом, занеся авторучку над протоколом, скептически погладывал на нее.

– Итак, вы утверждаете, что вас только что выпустили из государственной школы Уиллоубрук и что там была убита ваша сестра? – спросил он.

Она кивнула.

– Да, ее убили тем же способом, что Иви Картер. Иви работала в Уиллоубруке секретаршей. И ее тело недавно нашли. Вы наверняка слышали.

Полицейский что-то записал в протокол.

– Вы уже позвонили детективу Нолану? – спросила Сейдж. – Он может все объяснить. Он знает, что я говорю правду.

– Да, позвонили, – произнес мужской голос у нее за спиной.

Она повернулась на стуле, обмякнув от облегчения: из другого конца комнаты к ним направлялся детектив Нолан.

– Слава богу, вы здесь, – выдохнула Сейдж.

Полицейский за столом встал, уступая Нолану место.

– Я только что из твоей квартиры, – сообщил следователь.

– И?

– Похоже, тот, кто убил Розмари и Иви Картер, мог убить и твоего отчима.

– Мог убить? – возмутилась она. – Да он и убил! Ведь шея… и помада, и…

– Знаю-знаю. Похожий модус операнди, но стопроцентной уверенности нет.

– А Уэйна Майерса вы нашли?

Нолан покачал головой.

– Нашли его адрес, съездили к нему, но Майерс как в воду канул. Соседи несколько дней его не видели.

– О боже, он, должно быть, влез ко мне и прикончил Алана, пока я спала.

Детектив Нолан вновь покачал головой.

– Следов взлома не обнаружено. И твоего отчима убили некоторое время назад. По меньшей мере несколько дней.

Сейдж расширила глаза. Как это возможно? Затем ей вспомнился тошнотворный кисловатый дух в квартире. Теперь понятно: запах исходил от трупа Алана. У нее сжался желудок.

– Для чего было Уэйну убивать его? То есть Алан, конечно, та еще сволочь, но…

– Расскажи, что случилось, – попросил Нолан. – Во всех подробностях.

Она описала ему все, что сумела вспомнить: как доставала запасной ключ из шкатулки матери, чтобы вернуть другой ключ управляющему, как решила поискать денег, как наступила в липкую лужу и увидела окровавленный подзор, как обнаружила Алана под кроватью.

– Я проснулась рано: мне показалось, что я услышала, как Эдди уходит на работу, – объяснила она. – А когда нашла Алана, решила, что на самом деле слышала убийцу. Я страшно испугалась: вдруг он еще в квартире. Но если Алан уже давно мертв, значит, это все-таки уходил Эдди.

Следователь вздернул брови.

– Ты сказала «Эдди»?

Она кивнула.

– Ага, он пришел после того, как меня подвез ваш полицейский, сержант Майнор. Не знаю точно, в какое время Эдди там появился, но когда я вышла в магазин, он ждал снаружи. Предложил накормить меня, так что мы поехали в «Топ хэт», а потом он остался у меня на диване, потому что мне было страшно одной, и…

– Ты имеешь в виду Эдди Кинга из Уиллоубрука?

– Да, – подтвердила Сейдж. – Я знаю, мне, наверное, не следует с ним общаться, но он единственный, кто меня слушал. Если бы не Эдди…

Нолан потер переносицу и сощурил глаза, словно от внезапной головной боли.

– В чем дело? – не поняла она. – Вы мне не верите?

– Да нет, просто…

– А что тогда? – Сейдж была готова расплакаться. – Что-нибудь случилось с Эдди? Он тоже погиб? Уэйн и до него добрался?

Нолан, еще сильнее нахмурившись, вытащил блокнот из кармана пальто и схватил со стола ручку.

– Нет, он не погиб. В какое время, говоришь, он был у тебя в квартире?

– Чуть позже часа ночи я вышла на улицу, и он притормозил рядом со мной. Я собиралась в магазин, купить кое-что, а Эдди предложил мне поесть в закусочной.

Нолан записал информацию.

– Притормозил, ты сказала?

Она кивнула.

– У него красный «мустанг». Я удивилась, потому что машина совсем новая. Еще подумала, что на зарплату уборщика в Уиллоубруке такую себе не позволишь. А он сказал, что у него богатая семья. У него и дядя работает в Уиллоубруке, поэтому и устроил туда Эдди.

Нолан с непроницаемым лицом продолжал записывать.

– И Кинг повез тебя в «Топ хэт»?

Сейдж снова кивнула.

– А в закусочной никаких знакомых ты не видела? Ни с кем не разговаривала?

– Только с Айрис, официанткой. По ее словам, Алан всем говорил, что я уехала к его сестре на Лонг-Айленд. Поэтому меня никто не искал, когда я была в Уиллоубруке. Но у Алана нет… не было сестры.

– Когда Айрис разговаривала с Аланом?

– Она с ним не разговаривала. Просто слышала, как мои подруги это обсуждали. Она решила, что Эдди мой двоюродный брат.

– Есть идеи, когда твои друзья говорили с Аланом?

– Не знаю. Может быть, через несколько дней после того, как я уехала в Уиллоубрук?

– Фамилию Айрис знаешь?

– Нет.

– Мне нужны имена и адреса твоих подруг.

Она сообщила ему координаты Хэзер и Дон.

– Не знаю, кто еще с ними был, но если кто и спрашивал Алана обо мне, так это они.

– Значит, в закусочной, кроме вас с Эдди, никого не было?

– Какой-то старикан ел пирог, и повар, но он из кухни никогда не выходит. О, и еще молодая парочка, но я их не знаю.

– В какое время вы ушли оттуда?

Она пожала плечами.

– Без понятия. Мы не так долго там просидели, минут сорок пять.

Нолан опять что-то черкнул, затем вырвал листок из блокнота, встал и посмотрел на группу полицейских в другом конце комнаты.

– Эй, Макнелли! – крикнул он. – Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня проверил.

Тощенький полицейский с детским личиком, подбежав, проворно схватил листок.

– Поезжай в «Топ хэт» и спроси официантку Айрис. Поинтересуйся, видела ли она там прошлой ночью мисс Уинтерз с молодым темноволосым парнем по имени Эдди. Мне нужно знать, в котором часу они туда пришли, когда ушли и что у них была за машина. И еще узнай, что Айрис сказала мисс Уинтерз насчет ее отчима, Алана Терна.

– Слушаюсь, – сказал полицейский, повернулся на каблуках и ушел.

Нолан перевел взгляд на Сейдж:

– Узнай у подруг, когда они говорили с Аланом. И еще нам с тобой придется потолковать с доктором Болдуином.

Она всплеснула руками. Нет. Только не доктор Болдуин. Сейдж больше не хотела ни видеть этого человека, ни говорить с ним.

– Зачем? Если Эдди опять помогает мне, какое Болдуину дело? И для чего вы послали человека спросить, были ли мы в кафешке? Вы что, не верите мне?

Не успел следователь ответить, как из открытого кабинета в другом конце комнаты позвали:

– Нолан! Вас спрашивают на третьей линии.

– Постой, – сказал он Сейдж. – Никуда не уходи.

Она закатила глаза. Было бы куда уходить! Не домой же, где под кроватью лежит труп Алана. Туда, где Уэйн может найти и прикончить ее. Можно заскочить в квартиру и забрать пару вещей, но жить там нельзя по сотне причин, самая малая из которых заключается в том, что ей нечем самостоятельно платить за аренду.

Следователь нажал на кнопку телефона, взял трубку и нетерпеливо сказал:

– Детектив Нолан. – Слушая, он начал хмуриться и озабоченно глянул на Сейдж. – Уверены? – Он опустил взгляд в пол, все еще слушая.

Сейдж не сводила глаз с его лица. Звонок явно каким-то образом касался ее. И ей это не нравилось.

– Где? – говорил Нолан. – Угу. Угу. Ладно. Да, доктор Болдуин, уже едем. – Положив трубку, он воззрился на Сейдж со странной смесью шока и замешательства.

– Что такое? – спросила она.

– Нам нужно немедленно ехать в Уиллоубрук, заявил детектив.

– Зачем? Что происходит?

– На месте я выясню больше.

– Нет. Я туда не вернусь.

– Ну, ты несовершеннолетняя. И мне очень неприятно такое говорить, но твоих родителей нет в живых. Мы не можем просто так оставить тебя на улице. Есть поблизости родные, у которых можно остаться?

Сейдж покачала головой.

– А где твой родной отец, знаешь?

Она опять покачала головой.

– Нет, но я могу пожить у друзей.

– Прости, но не выйдет. Тебе придется оставаться на моем попечении, или я перед отъездом должен буду позвонить в социальную службу, чтобы тебе подыскали местечко на время расследования. Скорее всего, тебя сразу отправят в детский дом, так что лучше поехали со мной.

* * *

Ссутулившись на заднем сиденье за спиной сержанта Кларка, который вел «форд ЛТД» без опознавательных знаков, и молчаливого детектива Нолана, Сейдж смотрела на заметаемое снегом лобовое стекло. Дворники сновали туда-сюда с такой быстротой, что у нее чуть не закружилась голова. Было утро, но снаружи словно наступили сумерки; низкие облака на зимнем небе, казалось, цеплялись за землю. Ветер и снег когтили машину, толкая ее вдоль по дороге, точно пытаясь забраться внутрь. Отличный денек для возвращения в кошмар Уиллоубрука. Недоставало лишь грома и молний.

Нет. Не нужно так думать. Еще в полицейском участке Сейдж решила, что будет храброй. Она едет туда не как пациентка. Она свободна и психически здорова, и все теперь это знают. По крайней мере, она так надеялась.

Детектив Нолан сказал, что телефонный звонок как-то связан с делом Розмари, но сперва надо проверить факты. В глубине души Сейдж опасалась, что это какой-то трюк; что Нолан и доктор Болдуин придумали план, как снова засадить ее под замок. Подумаешь, еще одна потерянная душа в Уиллоубруке. Особенно если доктор Болдуин по-прежнему считает, что Сейдж замешана в убийствах и что она ненормальная. Запереть куда проще, чем доказывать ее виновность в суде.

Но ведь это нелепо. Нолан знает, что она невиновна. И Сейдж сама предпочла отправиться с ним, нежели с социальной службой. Хватит уже паранойи. И все же не оставляла мысль: может, еще не поздно попросить сержанта Кларка повернуть назад?

Они мчались по заснеженной однополосной дороге, и чем ближе подъезжали к главным воротам Уиллоубрука, тем больше Сейдж жалела, что не осталась в участке. Возможно, ей удалось бы смыться до появления социального работника. Она приоткрыла окно, впуская свежий воздух; ей казалось, что она задыхается. Через щелочку полетела снежная крупа и крошечными мокрыми пулями вонзилась ей в глаза и лоб. Она снова подняла окно.

– Ты там как? – спросил, не оборачиваясь, Нолан.

– Все хорошо, – солгала она.

И все будет хорошо, как только они снова уедут из Уиллоубрука. Как только найдут Уэйна и упекут его за решетку. За лобовым стеклом, подобно притихшему огромному животному, зияли обнесенные колоннами ворота главного входа, распахнув жадные пасти в ожидании следующей жертвы. Сержант Кларк сбавил скорость, остановился у сторожевой будки и опустил стекло машины. Охранник, щурясь от снега, шагнул им навстречу, показав жестом, чтобы проезжали.

Сержант Кларк закрыл окно и тронулся с места, заметив:

– Надо бы им тут охрану усилить.

– Это точно, – согласился Нолан. – Но, как и в любом государственном учреждении, тут, скорее всего, все упирается в финансы.

Сейдж наклонилась вперед, все больше нервничая:

– Зачем нам в больницу?

– Доктор Болдуин попросил встретиться с ним там, – объяснил Нолан.

Она съежилась на сиденье, чувствуя, как нарастает тревога. Миновав другой пустынный участок дороги, они въехали в парк с заснеженными деревьями и низким кустарником. Когда на другой стороне показалось первое кирпичное здание, Сейдж впилась ногтями в ладони. В жизни не подумала бы, что снова окажется на территории Уиллоубрука, по крайней мере не так скоро. И тем не менее она здесь.

Тут и там в окнах приземистых зданий горели дрожащие слабые огни, за грязным стеклом двигались тени – мертвенные силуэты, раскачивающиеся вперед-назад, из стороны в сторону, вверх-вниз, медленно и методично или быстро и яростно. Страдания и боль заключенных в этих мрачных стенах людей, забитых, испуганных, отчаявшихся и умирающих, были почти осязаемы, ложились камнем на душу, отзывались болью в животе.

Из ветра и снега, словно корабль, выплыл административный корпус: темное массивное строение с черными окнами; наружные огни сияли призрачным предостережением. Здание казалось заброшенным.

Детектив Нолан заговорил, и Сейдж вздрогнула.

– Насколько я понимаю, территория занимает три сотни акров, – сказал он сержанту Кларку. – Так что до больницы, похоже, еще довольно далеко.

Миновав административный корпус, они проехали другие корпуса по обеим сторонам дороги – очередная тысяча тусклых окон и движущихся теней, еще тысяча миль кирпичных стен, скрывающих грязь, насилие, запустение, страдания и смерть. Сейдж еще не попадала в такую глубь территории; при виде мелькающих один за другим домов она снова подумала о концлагере с рядами одинаковых бараков. Слышать цифры – это одно, а увидеть здания своими глазами – совсем другое. Она и не представляла, что их так много.

Когда они подъехали к больнице – другому внушительному сооружению с таким же количеством этажей и флигелей, как и в административном корпусе, – Нолан велел сержанту Кларку припарковаться позади.

– Болдуин просил, чтобы мы вошли через черный ход.

– Что за черт? – не понял Кларк. – С чего такая таинственность?

– Чтоб я знал. Может, из-за того репортажа. В этом году с него рекламы хватит.

Объехав больничный флигель, Кларк поставил «форд» рядом с белым фургоном. Кроме него на пустой парковке, чисто выметенной ветром, была только одна машина: «нью-йоркер» доктора Болдуина. Кларк заглушил двигатель и посмотрел на Нолана:

– Мне идти с вами?

– Нет, дальше я сам. Мы не задержимся.

– Я здесь, если понадоблюсь, – сказал Кларк, приспуская окно и закуривая сигарету.

Сейдж очень хотелось остаться в машине. А вдруг они приехали в больницу для того, чтобы доктор Болдуин сделал ей лоботомию? А вдруг он специально позвонил в полицейский участок, зная, что Сейдж там, и попросил Нолана солгать о причине звонка? Она утерла глаза, решив, что не станет плакать, и велела себе быть рассудительной. В участке она находилась потому, что кто-то убил Алана. Ни доктор Болдуин, ни Нолан не имеют к этому никакого отношения. Может быть, ей отказаться заходить внутрь? Пусть Нолан потом передаст ей информацию, если это так важно.

Детектив вышел из машины и открыл перед Сейдж заднюю дверцу, придерживая шляпу под порывами ветра.

– Не можете просто сказать мне, что там такое обнаружилось? – спросила Сейдж.

Он вздохнул.

– Я хочу, чтобы ты рассказала Болдуину про Эдди.

Она с тоской вздохнула, вылезла с заднего сиденья, накинула капюшон и на трясущихся ногах поплелась за следователем через парковку. В лицо хлестал мокрый снег, и она опустила голову, следуя по быстро исчезающим следам Нолана. К счастью, когда они обогнули корпус, массивное здание по большей части преградило путь ветру.

Нолан попробовал ближайшую дверь черного хода. Она была заперта. Он постучал в нее кулаком.

– Это детектив Нолан! – закричал он. – Вы там, доктор Болдуин? – Он снова принялся стучать.

Через целую вечность дверная ручка громыхнула и дверь открылась. При виде Сейдж доктор Болдуин нахмурился.

– А она что здесь делает? – Он казался запыхавшимся и встревоженным.

– Мисс Уинтерз была в участке, когда вы позвонили. Боюсь, что у нас плохие новости. Ее отчим убит. Те же повреждения, что у Розмари и Иви.

– Господи Иисусе.

– Тут еще кое-что, – добавил Нолан. – Она утверждает, что Эдди Кинг был в ее квартире прошлой ночью.

Доктор Болдуин нахмурился.

– Но это невозможно. Он…

– Я ей еще не говорил. Подумал, пусть лучше от вас узнает.

– Не говорили мне что? – не поняла Сейдж. Сердце у нее сжалось.

– Заходите, побеседуем, – предложил доктор Болдуин.

Она вздернула голову.

– Не хочу я беседовать. Я хочу, чтобы вы сказали мне, что за хрень тут происходит.

– Когда покажу детективу Нолану, зачем звонил, я все объясню, – пообещал врач.

Сейдж закатила глаза, раздраженная и испуганная. Они знали, что являются хозяевами положения. И если уж по-честному, она и сама понимала, что должна войти: это ее обязательство перед Розмари – сделать все возможное, чтобы добраться до сути. Чем скорее поймают Уэйна, тем скорее Сейдж сможет наладить свою жизнь. Стиснув зубы, она шагнула в Уиллоубрук через черный вход.

Коридор был залит тусклым желтым светом, и она вспомнила о промозглых туннелях внизу. Здесь было не теплее, чем на парковке. Доктор Болдуин запер за ними дверь, проверил надежность замка, затем положил ключ в карман и, озабоченно хмурясь, глянул на Сейдж:

– Когда, говорите, Эдди был у вас в квартире?

Что-то в его голосе настораживало. Тон казался непринужденным, как будто Болдуин разговаривал с другом на званом обеде.

– Вчера вечером, – ответила она. – После часа ночи. Но я уже сказала об этом детективу Нолану. – Сложив на груди руки, она переводила взгляд с врача на следователя и обратно. – Может, кто-нибудь из вас скажет мне, что мы здесь делаем? Вы уже нашли Уэйна Майерса?

– Если хотите ответов, следуйте за мной. – Доктор Болдуин двинулся по коридору, Нолан пошел за ним.

Выругавшись про себя, Сейдж последовала за ними в лифт, пахнущий горячей резиной и затхлой смесью кислого молока и застарелой крови. Через несколько секунд он остановился, распахнув двери в пустынный коридор. Нолан и Сейдж пошли за врачом мимо закрытых дверей с табличками «Лаборатория», «Электрошоковая терапия», «Лоботомия». Сейдж старалась не глядеть на них, устремив взгляд строго вперед и пытаясь не думать, что происходит внутри. Наконец доктор Болдуин остановился у стальных дверей с надписью «Морг», и у нее перехватило дыхание. Сколько моргов нужно Уиллоубруку?

– Розмари там? – спросила она. – Вы нашли на теле улики, которые помогут схватить убийцу?

– Нет, – сказал доктор Болдуин, затем открыл одну из дверей и прошел внутрь.

– Жди здесь, – велел Нолан, следуя за ним.

Отойдя на несколько шагов, Сейдж прислонилась к стене, чувствуя облегчение оттого, что ей, по крайней мере, не придется смотреть на очередное мертвое тело. Затем до нее донеслась отвратительная вонь формалина, сочащаяся из-под дверей, и Сейдж, вспомнив, где находится, отошла от стены. Находиться в больнице Уиллоубрука было само по себе неприятно; ей не хотелось ни до чего дотрагиваться, не хотелось, чтобы хоть какая-то часть ее тела – ни пальто, ни кожа, ни волосы – была доступна яду, пропитавшему кирпичи и раствор. Сунув руки в карманы, она принялась расхаживать по коридору. Доктор Болдуин, вне всяких сомнений, показывает Нолану труп. Но чей? И почему так долго?

Наконец детектив вышел из дверей и, не говоря ни слова, зашагал по коридору к лифту. Доктор Болдуин следовал за ним по пятам. Сейдж поспешила вдогонку.

– Это Эдди? – спросила она.

Нолан нахлобучил шляпу.