Текст книги "Радость отцовская (СИ)"

Автор книги: Елизавета Иващук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

– Флеан, объясни мне, что здесь происходит. – Враги засуетились. Их действия, судя по всему, сейчас не представляли опасности, и я ничего не предприняла.

– Они хотят понять, как заставить вас меньше спать. Этим они занимаются уже все утро. – Ответ многоликой все прояснил. Отец говорил, что с этим могут быть проблемы, потому что у врагов дети так не спят. Это я и сама проверяла не раз, во время вечерних нападений. Конечно, само отсутствие крепкого сна ни о чем не говорит, у детей союзников его тоже нет. Но они хотя бы знают, что это такое.

Враги, несмотря на то, что с нашей речью определенно не были знакомы, на звук среагировали.

– Таак, девочка проснулась… Ну, малышка, что ты скажешь по поводу своего сна? – Я не малышка. Мне уже десять лет, и у меня достаточно хороший рост. Когда я стою рядом с отцом, затылок оказывается сантиметров на десять выше его локтя, а он точно не маленький. Выше этих врагов, во всяком случае. Значит, я для них не могу быть малышкой.

Отвечать на вопрос я не хотела. С утра произнести кучу сложных слов – это не для меня. Тем более что я даже не позавтракала. Но что-то сказать нужно.

– Не важно. – Произносить эту фразу я наловчилась. Хотя зубы и язык все равно мешали.

– Флеан, объясни им все, что нужно для того, что бы пойти поесть. И быстро. – Есть хотелось достаточно сильно. Эльфятинки бы, нежной, сочной… Под соусом или просто жареной, а можно с сыром… И феникса я съела бы с удовольствием, или оборотня, и кровь единорогов тоже вкусная… Да и люди, если их хорошо приготовить, просто чудо. Ну почему нельзя все это взять с собой? Опять придется жевать концентрат, что за жизнь… Это просто несправедливо.

Я замечталась, и не слушала разговор, завязавшийся между моей охранницей и врагами. Перед глазами стояла соблазнительная картина – наша столовая и праздничный обед. Ну за что я должная пять лет сидеть в этой глуши? Ведь за всю жизнь еще ничего плохого не сделала! И не собираюсь, между прочим. Почему мне досталась такая тварь в матери? Зачем ей понадобилось тащить меня сюда? Хочу есть… И кого-нибудь убить. Прямо сейчас. И нельзя.

– Мы можем пока что идти. – Флеан осторожно коснулась моего плеча. Я поднялась на ноги. Что за одежда? Сапоги мои, белые, до колена. Одни из любимых. Но остальное… Ткань, похоже, сделана на станке, и совершенно невозможный фасон. Я не интересуюсь своей внешностью, но не настолько же! Нет, брюки еще терпимы, если не считать ткани. Но верх сидел отвратительно.

– Пошли. – Мы вышли в коридор.

– Флеан, что на мне надето? И как ты собираешься объяснить это убожество? – Я одернула широкий кружевной воротник рубашки. Она, как и черный жилет, сидела отвратительно. К тому же кружево явно было ужасающе дешевым. Почему я не могу нормально есть, и к тому же обязана носить такое?

– Здесь все дети носят нечто подобное. Форма. Изначально было хуже. Вместо брюк мне передали юбку. – Все носят… Отец что-то говорил по этому поводу. Хорошо хоть юбку носить не пришлось, я не хочу вести себя неприлично даже вне дома. Пусть никто ничего не узнает – враги и многоликая не в счет – нарушать моральные нормы не хочется. Я ведь всегда была очень хорошей. Это несложно, при комфортной жизни. Но я не позволю себе опуститься даже в сложных условиях. Буду следовать советам отца.

– Ладно. Ты, очевидно, перешила брюки, сделай с рубашкой то же самое. Или, еще лучше, поищи нормальную ткань, и сшей этот кошмар заново, из нее. Поищи в своих вещах, мою одежду не трогай. Ты в состоянии успеть сегодня? – Может быть, и из этого выйдет нечто не слишком ужасное. В конце концов, брюки выглядят не очень плохо.

– Я могу это сделать. Сегодня все будет готово. – Отозвалась многоликая. Не знаю, придется ли ей меня защищать, но в быту Флеан незаменима. С ней, конечно, все плохо, но без нее получится еще хуже. Как только враги от такой жизни все не покончили жизнь самоубийством? У нас даже рабы живут лучше. Их, по крайней мере, никто и никогда не заставляет носить юбки. Пленники, конечно, исключение. Но надевать неприличную одежду не заставляют даже их. Хотя как раз этим врагов, наверное, и не напугать, похоже они сами не понимают, что ведут себя неприлично. Или они все извращенцы? Нет, такого быть не может, отец предупредил бы. И нужно все записать в дневник. Одно утро, и столько поводов для мести… Я себе такое даже представить не могла. Отец о многом предупреждал, но это определенно нельзя описать словами. Да и в этой школе он лично не бывал.

– Флеан, сначала дашь мне концентрат, что-нибудь из имеющихся запасов нормальной еды, и расчешешь волосы. Я не в настроении. Челку не убирай. Ах, да, еще одно. У меня в вещах есть какой-нибудь халат? – Сидеть в дешевом и плохо сидящем костюме не хотелось, да и уютный халат подходящая одежда для плохого настроения.

– Я все сделаю. – Подтвердила Флеан Айэле. Я в этом не сомневалась. Пожалуй, если когда-нибудь мне потребуется составить список необходимых вещей для тяжелого одиночного похода, она будет первой. Отец сделал хороший выбор. Не думаю, что в мире много рабов, способных эффективно действовать, живя среди врагов. В такой ситуации даже сильнейшим союзникам должно быть непросто.

Мы дошли до нужной комнаты. Я немедленно села на кровать, ту, что была нижней. И стала ждать. Сначала многоликая принесла концентрат. Его я быстро съела, избавившись от голода, но не от тоски по нормальной пище. Потом на кровать лег халат. Не новый, но один из моих любимых. Отец знал, какие вещи дать мне в дорогу. Длина у халата была вполне приличная, он и пятнадцать процентов ног не закрывал. И еще рукава, подол и воротник покрывал мягкий мех, я не помнила, чей именно. Я немедленно сменила одежду.

– Вы хотели бы что-то конкретное, или любая еда подойдет? – Сейчас я была согласна на что угодно, только бы это оказалась нормальная, вкусная еда.

– Дай то, что дольше можно жевать. – Иначе я сейчас съем все за десять минут, и мне станет еще хуже. Ну почему жизнь настолько несправедлива? Я хочу убить всех, нормально поесть и вернуться домой сейчас, а ждать нужно еще пять лет. Хотя первое в одиночку и тогда сделать не выйдет, но у меня есть отец.

На кровать опустился поднос с чашкой и средних размеров блюдом. Вяленые феи? Их на день или больше хватит, хорошо, что отец такой предусмотрительный. Пусть многоликая приведет мне волосы в порядок, и начну есть.

– Я могу начать расчесывать волосы? – Уточнила Флеан.

– Да. – Прохладные пальцы быстро расплели каштановую косу и начали что-то делать с волосами. Результат меня не слишком сильно интересовал, главное, прическа скоро была готова.

– Флеан, дай мою книгу. – Получив желаемое, я устроилась поудобнее. Если читать интересную книгу, попутно поедая восхитительных вяленых фей и лежа при этом в удобной одежде, переживать бедствия легче. Хотя дома все равно лучше.

Флеан перешивала одежду, я спокойно читала и жевала фей. К сожалению, как и все хорошие вещи в школе, это длилось недолго. Кто – то постучал в дверь, а потом и нагло вошел в комнату. Многоликая успела прикрыть иллюзией будущую одежду и мой халат, а так же блюдо с феями. Теперь казалось, что я в той самой жуткой форме, и ем что-то, похожее на конфеты. Я всю жизнь считала, что форма – это красиво. Наша военная или та, которую носят стражи, и правда по-настоящему великолепна. Но враги определенно не считали, что форма должна выглядеть хорошо. А если бы она походила на то, что носят стражи… Я не очень сильно интересуюсь своей внешностью, но ведь это года через три-четыре пройдет. И потом, у стражей такие красивые головные уборы… И сапоги… А еще очень приличные юбки. И вариант со штанами тоже есть. Может быть, я даже пойду работать стражем, когда вырасту. Я, конечно, слабая пока, но зато вижу магию, эмоции, умею ходить по плоскостям и у меня есть отец, который если что, всегда поможет. Так что страж из меня может получится хороший. Еще можно пойти в армию, там тоже красивая форма. Я хорошо стреляю и быстро бегаю, могла бы быть снайпером. У меня дома своя винтовка есть, с оптическим прицелом и кучей разных модификаций. Или не винтовка? Не помню точно. Отец учил меня стрелять, но редко вспоминал о названиях. Но она точно снайперская, и прицел там тоже есть, даже если на самом деле он называется не оптический, а по-другому. Интересно, она в вещах? Нужно спросить. Или не нужно, все равно здесь не пригодится. Жаль, что нельзя просто прокрутить пять лет. Или проспать их. Как угодно избежать жизни в этом месте, и скорее вырасти… Хочется ведь стать взрослой и красивой.

Я замечталась – очень приятно было представлять себя высокой, с длинными красными волосами, как у отца, и в форме стражей. Это так красиво. Но подобные мысли сильно отвлекают. Иногда это очень удобно, иногда нет. Какой случай сейчас, я еще не решила. Но враг, который самым наглым образом тряс меня за плечо, имел свое мнение. Я удивленно посмотрела на него. Неужели ребенку нельзя немного помечтать?

– Так, спим целыми днями, да еще и вместо того, что бы догонять прочих учеников, читаем постороннюю литературу. Ну-ка… – Враг отобрал у меня книгу. Конечно, ему это удалось только потому, что я не сопротивлялась. На ней ведь иллюзия, так что враг ничего не поймет. Пусть смотрит. А если попробует забрать себе, потом пожалеет. Минуты через три после оглашения решения.

– Основы языка для начинающих? Не ожидал. – Любопытная иллюзия… Но у меня появилась идея. Не буду читать эту гору учебников, оправдываясь незнанием языка. Я и правда почти не умею писать на вражьем, и ненамного лучше читаю. Только транскрипцию записываю неплохо.

– И все же, что делать с таким крепким сном? Нет предложений? – Пытается наладить какие-то отношения? Напрасно. Но мне так удобнее, так что пойду навстречу, насколько это возможно при моем знании языка. Многоликая стояла в стороне и не вмешивалась.

– Нет. – Даже если бы я могла спать меньше, я бы этого не сделала. Остаться без общения с отцом? Никогда. Тем более что очевидно – ни на что хорошее освободившееся время не пойдет.

– Хм. Неужели так трудно встать вовремя? Особенно если рано ложиться.

– Да. – подтвердила я.

– Это невозможно. Физически невозможно. – Прозвучал негромкий голос многоликой.

– Объяснения кажутся мне неубедительными. У других полудемонов подобных симптомов никогда не наблюдалось. – Конечно. Только мне повезло родится любимой дочерью моего отца. Я же уникальна в этом смысле.

– Не важно. – Высказала я свое мнение.

– Она росла в особенных условиях. Это сильно повлияло на здоровье, и уже поздно что-либо менять. – Слова Флеан звучали так, словно отец держал меня в подвале, морил голодом, и не давал никого убивать. Хотя на самом деле все это делали со мной в школе. Правда, живу я пока не в подвале, но эта комната еще хуже. Но, тем не менее, ложью слова многоликой не были.

– Да. – Подтвердила я их истинность.

– И все же, на этой неделе будут использованы все возможные средства. Или часть предметов придется изучать самостоятельно. – Средства точно не помогут. И учить что-то я буду, только если это окажется совсем просто. У меня есть дела поинтереснее. И когда этот тип отдаст мою книгу?

– И сегодня не нужно ложиться спать днем. И в другие дни тоже. Ясно?

– Да. А вы отдадите мою книгу? – Все слова, кроме «Да» звучали неразборчиво. Но основной смысл враг уловил. Книгу, по крайней мере, мне в руки сунул. Замечательно.

– Спасибо. – Не очень понятно получилось… Ужасный язык. И враг собирается уходить или нет? Мне его общество не требовалось.

– Изучение языка – полезная вещь, а в данном случае – просто необходимая. Вечером придут молодые маги, они скажут, что делать. До встречи. – Враг наконец-то ушел. Я вспомнила про свой вопрос.

– Флеан, у нас с собой моя винтовка? Или как называется оружие, что бы стрелять издалека, из кустов каких-нибудь? И вообще, что – то есть из моего оружия?

– Есть два пистолета… Или револьвера… Я не специализируюсь на технологии, точно не знаю, как их назвать. И еще один легкий пиломеч. Несколько ножей. И мое оружие. – По-моему, как правильно называть все техническое оружие, знают только его создатели. Но и в этом я не уверена. Даже отец путается в терминологии, а он близко общается с ними, и должен знать. Но технооружие не самое популярное, почти каждый экземпляр уникален, так что это не важно.

– Можешь продолжить шить. – Интересно, удастся ли ей сотворить нечто терпимое? Но хотя бы ткань окажется нормальной. Не могу же я ходить в дешевке.

А настроение стало лучше. Правда, отец что-то говорил про депрессию, вызванную отсутствием убийств и общим стрессом… Может быть, сегодня утром это она и была? Неприятно. Очень неприятно. Тогда нужно быстро освоиться и научится бегать на улицу, что бы кого-нибудь убить. Только сначала пусть Флеан обеспечит меня одеждой. Так будет надежнее. Наверное, придется пожертвовать несколькими часами сна. Тяжело… Но иначе получится слишком опасно. Иллюзии не всегда способны помочь, днем скрыть наше отсутствие может быть слишком трудно. А попадаться нельзя ни в коем случае. Если я не хочу случайно нарушить договор, или надолго остаться без возможности сбежать на охоту.

Эльфы здесь наверняка не водятся, но может быть другая пища. Людей точно хватает, но они в сыром виде не слишком хороши. Оборотни лучше, но их меньше. Пожалуй, в таких условиях оптимальным вариантом был бы феникс. Но их, кажется, тоже немного. Значит, скорее всего, придется убивать и есть людей. И хорошо, если хотя бы это получится. Грустная у меня здесь жизнь, и, похоже, такой она и будет все пять лет. Ну вот, опять настроение испортилось. Хочу домой, к отцу. Ненавижу это место.

Рука случайно наткнулась на подаренного дракона. Бедный малыш, все время я про него забываю. Приказать сменить облик? Он теплый, мне наверняка станет веселее. Но отец сказал, что это может быть опасно, и в том числе из-за того, что я не могу контролировать его размер. Жалко. Я осторожно погладила дракона пальцем по спинке. Хороший. И даже сейчас теплый. Может быть, согрелся у тела, может быть, магия… Разве это важно? Сейчас уснуть бы, поговорить с отцом. Но нельзя. Нужно терпеть до вечера. Ужасное место. Надеюсь, вернувшись домой, я смогу все забыть. Должно получиться, у меня ведь короткая память. В крайнем случае, всегда есть магия.

Нужно расслабиться и вернуться к чтению. Иначе я точно сойду с ума. Так… У меня должно получится. И правда, через полчаса книга вновь заслонила неприветливый реальный мир. Да и феи помогали. Все-таки они очень вкусные. Плохо только то, что на пять лет их не хватит.

Только забылась – опять побеспокоили. Какая-то девочка в неприличной юбке. И я должна это носить? Пусть не надеются. Я не буду вести себя непристойно.

– Учитель… – Я не дала ей продолжить.

– Подожди за дверью. Я сейчас выйду. – Что-то она точно поняла, потому что послушалась. Я начала натягивать жуткую форму. Иллюзия немного мешала.

– Флеан, убери иллюзию. – После исполнения приказа стало легче. Хотя и не очень приятно сознавать, что единственная стоящая вещь на тебе – сапоги. Одно дело – кое-как подобранная, но качественная одежда, и совсем другое – подобный кошмар.

Я вышла в коридор.

– Пошли. – И мы пошли к очередному учителю. Многоликая тихо двигалась чуть позади, похоже, проводница даже не заметила ее присутствия. Целью оказалась небольшая комната с широкими окнами. В ней сидел очень смешной человек. Он был похож на тех, кого заживо жарят на сковородках – мы с отцом пару раз этим занимались, но выходило не слишком хорошо. Он сказал тогда, что здесь нужен настоящий кулинарный талант.

У этого учителя шрамы были совсем как раны у нашей еды примерно в середине поджаривания. Если бы отец не учил меня сохранять спокойствие, я бы рассмеялась. На самом деле встретить здесь что-то близкое, наподобие недожаренного человека, было приятно.

– Приветствую. – Поздоровалась я, стараясь не выдавать своих чувств. Флеан повторила короткое слово за мной, а провожатая исчезла.

– Вопросы сна пока обсуждать не стоит… Перейдем сразу к предмету изучения. – Похоже, обращался он к себе, и отвечать я не стала.

– Ты что-нибудь о теории магии знаешь? – Я знала достаточно много, но он спрашивал не об этом, ведь колдовать так, как мы с отцом, никто больше не может. Значит, речь идет о какой-то вражьей теории. Я такими вещами никогда не интересовалась.

– Нет. – И не думаю, что среди союзников многие это знают. Кажется, у нас обучают магии не так, как среди врагов. Меня, конечно, обычными методами никто и не учил.

– Хотя бы одно заклинание можешь озвучить? – Мои способности его на самом деле не интересовали, это я видела ясно.

Мне никогда не нужно было изучать вербальную магию. К тому же отец говорит, что она непрактична. Но одно заклинание я знала, просто слова звучали красиво. Оно мне случайно попалось в одном историческом романе. Враги его использовали. Значит, можно ответить положительно и поразить учителя своими знаниями. Для чего это заклинание нужно, я, правда, не помнила.

– Да. – Интересно, а если я расскажу его вслух, оно сработает? Дома проверять не хотелось, но здесь все равно делать нечего…

– Расскажи. – Сейчас попробую. Посмотрю, что будет.

– Налмирш ишес келлнеш каарен… – По звучанию это напоминало родной язык, но, кажется, все заклинания – просто бессмысленный набор звуков, производящих тот или иной эффект на действительность.

– Замолчи! – Я удивленно посмотрела на учителя. Как будто все правильно говорила, что ему не понравилось? И почему он так нервничает?

– Еще заклинания знаешь?

– Нет.

– А что ты только что пыталась сказать, знаешь?

– Нет. – Откуда мне знать? Зато звучало оно красиво, и это главное. На другое я не обратила бы внимания.

– Больше его не произноси. Читать учебник ты в состоянии? – Я не собиралась этого делать, следовательно, была не в состоянии.

– Нет. – Интересно, и как он собирается меня учить? Устно? Будет, наверное, смешно.

– И тетрадь ты не взяла. В таком случае возьми этот лист и ручку, и записывай то, что я говорю, в понятной для себя форме. – Я взяла упомянутые предметы. А писать где, стоя? Неудобно будет. Хотя если это сложно, учить я все равно не стану.

– Сядь к столу. – Я села и приготовилась писать.

– Заклинание состоит из звукосочетаний, каждое из которых несет оттенок смысла. Записывай – афо, подразумевает… – Это было очень скучно. К тому же от долгого писания заболела рука, пришлось ее сменить. Нет, учить это я не стану. Система, видимо, похожа на ту, с помощью которой можно создавать заклятия, но менее удобна, и, следовательно, совершенно для меня бесполезна.

– На сегодня хватит. Выучи к концу недели. О практической магии тебе определенно еще и думать рано. – Похоже, учитель не хотел, что бы я на самом деле это учила. Наши желания, таким образом, совпадали.

– Нет. – Не подумав, ответила я. Усталость от долгой и скучной работы не дала вовремя понять, что в такой ситуации лучше не отвечать. Я ведь не должна демонстрировать свои навыки. Но, возможно, еще получится солгать? Хотя нет. Он убежден в том, что после двух часов записывания звукосочетаний с ходу солгать невозможно.

– Ты умеешь каким – то образом колдовать? – Ладно, покажу ему огонь. Это природная магия демонов, и к тому, что используем мы с отцом, отношения не имеет. Тем более что даже враги многое про нее знают, и подозрений быть не должно.

– Да.

– Пойдем на полигон, покажешь. – Я послушно пошла за человеком, а многоликая за мной. Ее учитель просто игнорировал, что меня полностью устраивало. Полигон оказался неподалеку, на улице, и представлял собой большое поле, покрытое множеством каменных кругов разных размеров.

– Заходи в круг. – Я послушно перешагнула через невысокую каменную стенку.

– Показывай свою магию. – Огонь выжег все в круге за несколько секунд. Вспыхнул зеленым защитный купол, и вскоре темное пламя исчезло. Но я могла бы использовать его еще раз.

– Еще показать? – Весело спросила я. Огонь был очень красивый, и это улучшило мне настроение.

– Не надо. Такая магия не в счет, она почти бесполезна. – Нет, конечно, использование заклятий или просто жгутов силы в большинстве случаев и правда выгоднее. Но едва ли такое можно было сказать о вербальной магии. Огонь хотя бы действует быстро, в отличии от словесных заклинаний. Поджарить бы на нем этого мага… Специалист нашелся. Он даже магию видеть не может, а сколько важности.

И все же, отвечать на оскорбительное заявление я не стала, многоликая тоже промолчала.

– Ты помнишь дорогу в ее комнату? – Обратился к Флеан учитель.

– Да… – Даже проводить не может. Враги такие наглые, можно подумать, он не знает, кто мой отец, и из какой семьи мать. Последнее ведь должно иметь здесь значение, хотя в обычной жизни и не важно.

– Выходи из круга. Идите, обе, к себе в комнату. И никакой практической магии. – Я шагнула на еще не выжженную землю, и мы с многоликой направились в комнату. Там я снова переоделась и занялась чтением, а многоликая вернулась к шитью.

Ненадолго, к сожалению. Меня опять желал видеть какой-то учитель, имя я прослушала. Пришлось переодеваться и опять ходить по коридорам. Мне это надоело, многоликой было все равно, проводнику было интересно, но его мнение не имело ни малейшего значения.

Этот учитель оказался женщиной, почти красивой. Как это ни странно, неприличной юбки на ней не было. И еще среди ее предков определенно были эльфы. К счастью, пахла она как человек, только уши обладали острыми кончиками. Страдать от тоски по эльфятинке в присутствии объекта, ей пахнущего, это грустно.

– Насколько я понимаю, на знание истории мне надеяться не стоит? – Поздороваться я не успела.

Женщина была совершенно права. Конечно, на самом деле представление об истории я имела, но не о вражьей. Они ведь наверняка много всего придумали, что бы оправдать свое жалкое положение. Отец про это говорил.

– Да. – И изучать выдумки врагов я тоже не собиралась.

– Возьми эту таблицу и выучи даты с событиями. Для дальнейшего обучения этого хватит. – Я послушно взяла таблицу. Смотреть в нее не стала. У врагов ведь, кажется, даже года считают неправильно, зачем забивать голову глупостями?

– Я могу идти? – Спросила я.

– Что? А, ясно. Да, иди. – И сколько здесь еще учителей? Может быть, отправить многоликую узнать? Мы быстро покинули кабинет и теперь направлялись обратно. Если всю неделю придется бегать по коридорам, это плохо.

– Флеан, ты знаешь, сколько тут учителей, предметов, и что вообще со мной будет после завершения этой недели? И пойдем в столовую, для конспирации.

– Я знаю. Посещать учителей на этой неделе, скорее всего, больше не придется. У детей вашего возраста всего пять дисциплин. Теория магии, практика магии – основные, важной считается немагическая самооборона. Еще история и литература. Они должны воспитывать нравственность, практической пользы не приносят. – И как могут воспитывать во мне нравственность обитатели города, если они сами ей похвастаться не могут? Одни юбки чего стоят, и со мной обращаются неправильно. Враги глупые.

За поворотом обнаружилась знакомая дверь, но мы прошли мимо и добрались до столовой. Я взяла только пирожки с овощами и блины, остальное съедобным не выглядело. Многоликая повторила мой заказ. Деньги у нее с собой были, и сложностей не возникло. Перекусив – еда оказалась терпимой – мы покинули столовую, вскоре зашли в свою комнату. На этот раз я не стала сразу кидаться к книге, а достала припрятанный дневник и начала методично записывать все причины для мести. Сегодня их было много… Но через час я записала все. Почерк был не очень аккуратным, но я его всегда пойму, как и сокращения. А постороннему, даже если он разгадает шифр, придется трудно. Конечно, записи в дневнике совершенно невинные, и даже не неожиданные – почти каждый не враг на моем месте поступил бы так же. Но все равно, когда читают твои записи, это неприятно. Я ведь веду этот дневник для себя и, может быть, для отца. Посторонние его читать не должны, не имеют права. А если прочитают, и я об этом узнаю – им тоже отомщу.

В дверь постучали. Я не стала реагировать, только проверила, надежно ли спрятан дневник. Многоликая подошла к двери и открыла ее. Неясная фигура сунула ей в руки ящик, точнее, попыталась это сделать.

– Что это? – Действительно, если там что-то наподобие бомбы, в руки ящик лучше не брать. Хотя эмоции неясной фигуры говорили о том, что нам ничего не угрожает.

– Лекарства. Пусть девочка сейчас выпьет по столовой ложке каждого. – Враг не врал, но, конечно, это не исключало возможность отравления. Только на демонов не действуют никакие яды, я могла их не бояться.

– Давайте. – Отдав ящик, неясная фигура удалилась. Флеан закрыла дверь и поставила ящик на стол. Под крышкой оказались бутылочки с разноцветными жидкостями.

– Дай их мне. Я выпью. – Многоликая подчинилась. Вкус у всех лекарств был отвратительным. Но фея быстро избавила меня от него. Я поставила коробку на пол, все же переоделась и опять вернулась к книге. Как это ни странно, в этот раз меня никто не прервал.

В десять часов вечера я поняла, что больше не могу не спать, и спрятала книгу. Переоделась в ночную сорочку, попыталась разрушить прическу на голове, но ничего не получись, похоже, многоликая ее надежно скрепила.

– Флеан, заплети мне косу. – Раньше это делал только отец. Каждый день, когда я была совсем маленькой и не умела заплетать косу, и иногда позже. Многоликая касалась моих волос не так, как отец. Не только потому, что ее руки были другими. Просто она меня не любила. Рабам и не положено любить. Отец говорил, что только свободный может позволить себе рискнуть. Для раба, принадлежащего демону, это почти самоубийство, только больнее. Отец говорил мне, что так происходит потому, что мы инстинктивно стремимся уничтожить слабого. А любовь не-демона к демону – слабость, какой бы она не была. Кажется, так. Пока что для меня все это было пустыми словами. Но через пять лет хотелось бы пережить соответствующий опыт. Это должно быть очень интересно…

Мои волосы рассыпались по плечам, и многоликая начала заплетать косу. Жаль, что здесь нельзя полностью погасить свет, а в полутьме красный цвет не так заметен. Но и назвать каштановыми мои волосы было уже нельзя. Лучше так, чем дневной вариант.

Флеан закончила заплетать косу и отошла. Она еще не дошила одежду. Я залезла на верхний этаж кровати, рассеянно коснулась губ кончиком косы. Было щекотно. Потом свернулась клубочком под одеялом и почти мгновенно уснула.

Во сне трудно ощущать время, но в этот раз, кажется, отец пришел раньше, чем обычно.

– Представляешь, они хотели, что бы я носила юбку! Неприличную! И вообще, они все такие наглые… Я домой хочу. – Я обиженно всхлипнула.

– Но ты ведь это записала? И рассказала мне? Значит, они смогут уйти от мести, только если умрут до истечения этих пяти лет. А так как в это время перемирие не будет нарушено, большая часть точно выживет. Давай лучше придумаем еще несколько способов мести, что бы через пять лет не опозориться. – Я прижалась к отцу. Так мне было спокойно и тепло.

– Я все записала. Только я не могу сейчас что-то придумывать, мне не хочется… Расскажи ты, что можно с ними сделать?

– Сейчас расскажу. Слушай внимательно… – Даже совсем маленькой я успокаивалась, когда отец рассказывал мне о пытках и казнях. И сейчас размеренная речь заставила остатки обиды уйти. Наверное, это у всех демонов врожденное – даже упоминание о чужой боли делает жизнь легче. Не случайно ведь в книгах Цилиты, автора, наверное, самых популярных романов привлекают именно подобные сцены. А сюжет, язык, стиль – великолепны, но не все их даже замечают. Хорошее легко не заметить, это плохое бросается в глаза. Отец как-то помог мне это сформулировать. И с книгами Цилиты меня, конечно, познакомил тоже он. Обычно их не читают совсем маленьким детям, но я не очень любила обычные сказки. Конечно, почти в каждой книге есть обычная мораль – нарушать свод законов нельзя, и нужно стараться следовать его духу. Но когда смысл книги только в этом, она становится скучной. Не слишком интересно читать про мальчика, который вызвал стражей, узнав о заговоре, или про девочку, которая поймала подругу во время воровства и лично отрубила ей руку, что бы не беспокоить зря взрослых. Я и так хорошая, отец смог меня правильно воспитать. Значит, книги этим заниматься не должны. Они существуют для развлечения. Автор развлекается, когда пишет, читатель, когда читает. У той же Цилиты на написание книг является не основным занятием. Она верховный страж, и прекрасно с этим справляется. И форма ей идет. Еще говорят, что она самый жестокий демон в мире после моего отца. Когда вернусь домой, попробую познакомиться, обидеть меня она все равно не сможет…

– Релли, о чем задумалась? – Отец осторожно пощекотал мне шею. Я отвлеклась от мыслей.

– О литературе. Наверное, я все-таки пойду работать стражем, хочу посмотреть на Цилиту, как она работает. Она ведь меня не обидит, правда?

– Мою дочь никто из союзников не обидит. И ни один демон не осмелится причинить тебе вред.

И знаешь, если ты вырастешь такой, как я думаю, немногие даже захотят это сделать. Ты и сейчас не вызовешь у нормального темного желания причинить боль. А Цилита, мнение которой тебя сейчас интересует, нормальна. Одна из самых нормальных демониц в мире. – Нормальная – да, но не незаметная. Она ведь очень яркая личность. Одно другому не мешает, отец тоже такой.

– Жалко, что нельзя вырасти быстро, прокрутить эти пять лет за минуту. – Я вздохнула. Мне было немного грустно, но совсем чуть-чуть, отец ведь был рядом. Он и так сильно обо мне беспокоился и жалел, я видела его чувства. И старалась не огорчать отца сильнее.

– Релли… Я расскажу тебе кое-что. – Отец колебался. Я тоже, непонятно было, стоит ли мне это знать. Наконец, он окончательно принял решение.

– Прожить несколько лет так, что бы ты их не заметила, можно. Все опыты завершились успехом. Но я не могу сделать это прямо сейчас. Потерпи немного, не больше трех месяцев, Релли, хорошо? – Отец не лгал. Сердце радостно забилось. Не нужно терпеть пять лет… А три месяца – это простой и реальный срок. Его проще вытерпеть.

– Спасибо… Я подожду. – Отец старался, создавал что-то сложное только для того, что бы мне не пришлось терпеть пять лет. Как это замечательно. Я обняла его за шею.

– Спасибо. Это самый хороший подарок. – Пусть день рождения и позади.

– Может быть, все пять лет изменить не получится. Но четыре года – точно. И ты ведь сразу окажешься взрослым, а взрослым легче терпеть. – Главное, не пять лет, это слишком много.