Текст книги "Медленный танец"

Автор книги: Элизабет Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 19

До сих пор Грант не решался расспросить Холли о всех подробностях ее похищения. Конечно, показания все равно придется зафиксировать, но это вполне можно отложить и на завтра. Он настоял на том, чтобы отвезти ее к себе домой, и измученная Холли вяло согласилась. Грант на руках внес ее в квартиру, убедился, что дома есть все необходимое, и отправился в полицейское управление, чтобы выработать с Сэмом дальнейший план действий.

Полчаса спустя Холли неохотно вышла из ванной. Правда, упругие струи воды бередили ссадины, и она старалась не замочить перевязанные руки. Зато после душа усталость немного отпустила Холли. Завернувшись в пушистое полотенце, она легла на кровать Гранта, и уже через минуту крепко спала.

Когда она открыла глаза, за окном совсем стемнело. Первое мгновение Холли не поняла, где находится, потом, вспомнив все, поплелась в ванную за одеждой. Оказалось, что джинсы, блузка и жакет валяются прямо на полу, да к тому же еще промокли от брызг. Придется позаимствовать что-нибудь у Гранта.

Передвигая вешалки в шкафу, она неожиданно вспомнила о сочельнике, когда вот так же приводила в порядок вещи Кейси. Он набросился на нее с грубой руганью. Уже тогда следовало бы понять, что все кончено. Но она ничего не замечала. Впрочем, теперь слишком поздно упрекать себя за глупую наивность.

Не найдя ничего подходящего, Холли подошла к комоду. На самом дне бельевого ящика удалось обнаружить белую футболку и спортивные штаны. Приложив брюки к себе, Холли поняла, что утонет в них. Придется чем-нибудь подпоясаться и несколько раз подвернуть резинку у талии.

Поглядев в зеркало, Холли состроила гримаску. Волосы всклокочены, под глазом фонарь, штаны висят – настоящий клоун! Не хватает лишь искусственных цветов, из которых брызжут водяные струйки. Прекрасно подошли бы к ее распухшему носу и фиолетовым синякам!

Внушив себе, что киснуть не стоит, Холли принялась за другие отделения комода. Где, интересно, у Гранта толстые носки? Сойдут, пожалуй, за неуклюжие клоунские башмаки! Наконец она увидела подходящую пару и уже хотела задвинуть ящик, как в глаза бросилось что-то знакомое. Номер. Ее старый телефонный номер! Тогда они с Кейси еще снимали дом. Цифры были небрежно накарябаны на большом помятом конверте из грубой бумаги. Но зачем это понадобилось Гранту?

Из любопытства Холли приоткрыла конверт, и у нее тут же подкосились ноги. Там были фотографии. Она едва не упала и лишь каким-то чудом успела схватиться за край кровати. Кое-как усевшись, Холли начала вынимать снимки. Джезмин и Кейси! Бесстыдный, грязный разврат! И она… В панике бегущая из дома куда глаза глядят. Рождественская ночь. Та самая, которая разрушила последние иллюзии.

Холли судорожно сглотнула, но ничего не помогало. Пришлось бежать в туалет. Она грохнулась на ушибленные колени перед унитазом и едва успела нагнуться. Ее буквально вывернуло наизнанку несколько раз, словно организм сам собой очищался от смертельного яда.

Со слов Гранта она знала о существовании злополучных снимков. Он также упомянул, что Хардистера нанял Кейси. Но одно дело услышать и совершенно другое – убедиться собственными глазами. Теперь, когда она уже почти смирилась с изменой и гибелью Кейси, уродливая, гнусная истина снова встала перед ней во всей неприглядной наготе.

Вот оно – убийственное доказательство того, что Кейси не любил ее, почти презирал за наивность и доверчивость, что такие понятия, как совесть и моральные принципы отнюдь не обременяли ее мужа.

Холли не знала, сколько просидела на холодном кафельном полу, вцепившись в бортик унитаза. Наконец она с трудом поднялась, умылась холодной водой и нашла в аптечном шкафчике бутылку зубного эликсира.

Она все еще перебирала роковые фотографии, когда услыхала шаги Гранта. Но к тому времени шок и отвращение сменились неукротимой яростью.

– Холли!

Она не потрудилась ответить. До нее донесся звон ключей, шорох одежды. Во рту Холли все еще стоял прохладный мятный вкус зубного эликсира, но сама она пылала почти безумным гневом.

– Малышка! – снова позвал он, появляясь в спальне. – Ты…

Грант осекся. Она сидела на постели спиной к нему. Что-то неладно!

Приблизившись, он застыл как вкопанный при виде конверта, прижатого к груди Холли, и разбросанных по всей кровати фотографий.

– О Боже, – прошептал Грант. Ему бы в голову не пришло показать ей эту мерзость! Беда в том, что за последние дни у них с Сэмом минуты свободной не выдалось, иначе проклятые «картинки» давно и надежно были бы заперты в сейфе Харриса.

Холли медленно обернулась, и у Гранта защемило сердце. Как же эти негодяи ее изуродовали!

– И давно ты любуешься экспозицией? – вызывающе спросила она.

Грант потянулся к ней, пытаясь обнять, но Холли отшатнулась:

– Отвечай! – потребовала она.

– Я получил снимки два дня назад из полицейского участка Санта-Моники. Там на пляже нашли убитого Хардистера.

– Почему сразу не признался, что хранишь их у себя?

– Не хотел. Надеялся, что тебе никогда не придется увидеть эту пакость.

– И что ты собирался делать с полученной коллекцией? Сохранить на память и иногда рассматривать, чтобы еще раз позлорадствовать на предмет того, за какого подонка я умудрилась выскочить замуж?

– Это материалы дознания, Холли, и должны быть приобщены к делу, – спокойно ответил Грант, хотя душа его разрывалась от сострадания. Господи, долго еще она будет терзать себя за то, в чем совершенно не виновата? – Подумать только, все это время твой муженек был жив и скрывался!

Холли вскинула на него глаза, полные слез.

– Тебе и это было известно? – едва выговорила она, словно впервые заставила себя признать печальную правду.

– По крайней мере, мы подозревали, что погиб другой, но, пока не прослушали дом Мэтьюза, ничего толком не знали. Несколько дней назад случайно обнаружилось, что Кейси Прескотт посетил банк через двое суток после своей предполагаемой кончины. Мы отправили на экспертизу карточку с его подписью.

– Вот как! – вырвалось у Холли. – Значит, ты вытащил на свет Божий наше с Кейси грязное белье, все, какое мог отыскать. Те мерзости, о которых я не желала ни думать, ни вспоминать. Все, что так старалась скрыть от людей!

– Но поступки Кейси никак не связаны с тобой, солнышко, – попытался успокоить ее Грант и, сложив фотографии, сунул их в конверт, чтобы убрать куда-нибудь подальше. Подойдя к Холли, он взял ее за руки и притянул к себе. Хоть бы она поняла, что не имеет никакого отношения к случившемуся!

– Разве? – с горечью бросила Холли. – Как по-твоему, почему я в ту ночь появилась в клубе? Мне тогда действительно было все равно, с кем провести ночь. Я ушла бы с любым, кто согласился уложить меня в постель и заставил почувствовать себя женщиной! Хотела отомстить мертвецу! И отделаться от странного ощущения, что я тоже умерла вместе с ним!

– Милая моя девочка, ты очень красива. И не только внешне… У тебя прекрасная душа, – взволнованно прошептал Грант.

Холли отвернулась.

– Замолчи! Хватит с меня лжи! Моя семейная жизнь обернулась дешевой мелодрамой, и все в Голливуде потешались надо мной. А теперь еще и эти снимки! Значит, и ты пожалел бедную вдовушку, Грант? Так пожалел, что собрался между делом потрахаться вместо того, чтобы честно расследовать убийство любовницы ее мужа? Да ты насквозь фальшив! Совсем, как Кейси!

– А ты, думаешь, лучше? – не выдержал он. – Жалкая трусиха! Все прячешь голову в песок, отказываешься признать, что вышла замуж за распущенного подонка! Даже сейчас, после всего, что случилось, пытаешься его оправдать! Пора посмотреть правде в глаза и начать новую жизнь! Но сначала постарайся осознать, что твой муж был последним негодяем, который в конце концов получил то, что ему причиталось.

Холли порывисто вскочила, избегая встретиться с ним взглядом. – Я ухожу!

– Уже поздно, девочка. Ты расстроена и устала. Переночуешь, а утром поедешь домой.

– Ни за что, – упрямо отрезала она, направляясь к двери.

Грант потянулся к ключам от машины.

– Тогда я сам отвезу тебя.

Холли распахнула дверь и с удивлением увидела перед собой Сэма. Тот уже поднял было руку, чтобы постучать.

– Как дела? – бодро произнес он.

Не дождавшись ответа, Сэм почуял, что пахнет жареным. Веселая улыбка поблекла.

– Э… кажется, я не вовремя… – пробормотал он. – Позвоню тебе утром, старина!

Но Грант задержал его в коридоре.

– Собственно говоря, твой приход очень кстати. Холли хочет домой. Подкинешь ее?

– Ну да, разумеется, – неуверенно согласился Сэм. Непонятно, во что он вляпался, но лучше поскорее убраться с линии огня.

– Насколько я понял, у вас с Грантом вышла размолвка, – осторожно заметил Харрис, когда они уже сидели в машине.

Холли молча кивнула. Сэм – хороший человек, и не стоит его зря расстраивать.

– Мне ужасно жаль, дорогая, что вам пришлось столько вынести во время нашей операции, – искренне заверил Сэм. – Но должен признать, Грант прав. Заранее спланированное похищение оказалось единственным способом добыть нужные улики против Мэтьюза. Сначала я был против – слишком большой опасности вы подвергались. Такой риск! Особенно когда мы решили снабдить вас пустой кассетой. Но Грант…

– Что вы сказали?! – буквально взвилась Холли.

Слишком поздно он осознал, какую сделал ошибку, предположив, что Грант успел ей во всем признаться. Черт возьми! Неужели нельзя было держать язык за зубами?!

– Я? Да так, пустяки…

– Значит, вы знали, что на кассете ничего нет, и хладнокровно послали меня в этот ад?! Знали, что я в опасности, и выжидали? А ведь они могли в любую минуту меня прикончить. И сейчас смеете как ни в чем не бывало заявлять, что заранее все это спланировали?! – Казалось, еще немного, и Холли забьется в истерике. – Заставили меня пройти через все это, хотя в любую минуту могли ворваться в дом?!

Сэм с жалким видом кивнул и честно попытался оправдать себя и друга.

– Нам и в голову не приходило, что они начнут избивать вас. Поверьте… Мы надеялись, что стертая запись спровоцирует Мэтьюза на признание в организации убийства Роулинза.

– Да вы поистине два сапога пара! Все в жертву закону и порядку. По трупам пройдете, лишь бы правосудие восторжествовало!

И прежде чем Сэм успел возразить, Холли велела остановить машину. Не успел он нажать на тормоза, как она открыла дверцу и выпрыгнула.

– Что вы делаете! Подождите! – закричал Сэм, но она уже бежала по улице.

Дьявол! Нельзя же так… И Грант тоже хорош! Не мог объяснить своей возлюбленной, почему они не торопились ей на выручку!

Влетев в спальню, Холли бросилась на кровать и залилась слезами. Рыдания сотрясали худенькие плечи. Только теперь она дала волю всепоглощающему отчаянию. И чем сильнее плакала, тем тяжелее становилось на душе. Как посмел Кейси искорежить ей всю жизнь? Неужели ему в голову не приходило, к чему приведут интрижка с Джезмин и увлечение кокаином? Да любил ли он ее когда-нибудь?

И Грант! Хладнокровно согласился подвергнуть ее такому риску! Над ней издевались, грозили, едва не отправили на тот свет! И, сознавая, чем все может кончиться, Грант фактически принес ее в жертву ради поимки Мэтьюза. Значит, всем настолько безразлична ее судьба? Лишь на рассвете Холли забылась тревожным сном. Больше она в жизни не доверится ни одному мужчине!

Но не она одна провела бессонную ночь. Грант метался по квартире, проклиная тот час, когда Холли наткнулась на снимки. Кто же мог подумать, что она их увидит! Не имей эта порнуха отношения к убийству Хардистера, Грант уничтожил бы все собственными руками.

Но дело было не только в их ссоре. Его работа в Лос-Анджелесе почти окончена. Пора уезжать. Он сделал бы это с легким сердцем, не будь Холли. Он постоянно думает об этой женщине. И почему она не идет у него из головы?

Грант налил себе бокал вина и вернулся в спальню. Да, покинуть этот город будет трудно. Но и остаться невозможно. В душе все еще теплилась почти мистическая верность погибшей жене. Странно, что он способен питать какие-то чувства к другой женщине, ведь никто не в состоянии заменить Либби!

Наконец Грант растянулся на постели, терпеливо ожидая желанного забытья.

ГЛАВА 20

– Эй, приятель, поздравляю!

– Да уж, высший класс!

– Не каждый день на крючок попадает такая акула, как Эдвин Мэтьюз!

Харрис смущенно отшучивался, здороваясь с сослуживцами.

– Вы настоящий герой, Сэм, – вежливо заметила Холли, когда тот вместе с Рамиресом провожал ее в главный корпус полицейского управления. Сегодня она нашла в себе силы простить его. В конце концов, не Сэм же виноват в том, что ее едва не отправили на тот свет.

Дурацкая улыбка, не сходившая с лица Харриса все утро, стала еще шире. Сегодня ему никак не удавалось принять серьезный вид.

– Что ни говори, а в послужном списке прибавится еще один лестный отзыв. Теперь повышения ждать уже недолго, – признался он Холли.

К ним то и дело подходили коллеги Сэма, хлопали по плечу, жали руку, и Холли уже начала опасаться, что сегодня его здоровью будет нанесен немалый урон.

– Кстати, вы видели Гранта? – осведомился Сэм, когда они, наконец, остались одни. – Кажется, он хотел поговорить с вами перед тем, как начнете давать показания.

Холли не успела ответить, как в кабинет вошел Грант в сопровождении двух незнакомых мужчин, похожих друг на друга, как близнецы. Одинаковые темно-серые костюмы, прилизанные волосы, неприметная внешность. Различить их можно было лишь по цвету галстуков. Холли недоуменно оглядела вновь прибывших.

– Перед вами представители закона двух различных учреждений, задействованных в этом расследовании, – пояснил Сэм. – Мы, то есть я и детектив Рамирес, – сотрудники лос-анджелесского полицейского управления, а Грант и его спутники – агенты ФБР. Они хотят услышать от вас изложение всех событий, случившихся за два дня до ареста Мэтьюза. Прошу вас, начинайте.

Мужчины официально представились, и на столе появились диктофоны.

Беседа заняла около сорока минут. Холли почти не спускала глаз с Гранта, но так и не смогла ничего прочесть на его замкнутом, бесстрастном лице. Правда, и она старалась избегать его пронизывающего взгляда.

Наконец агенты ФБР встали и распрощались. Холли тоже поднялась и, перекинув через плечо сумочку, собралась последовать за ними, но, к своему удивлению, почувствовала на своем плече руку Гранта.

– Нам нужно задать вам еще несколько вопросов, – сухо произнес он.

Харрис озабоченно провел рукой по небритой щетине.

– Холли, мы проверили автоответчики всех подозреваемых по делу Джезмин Тернер и обнаружили, что убитая звонила вам за день до своей гибели. Не можете объяснить, что ей было нужно?

– Если есть запись на моем автоответчике, значит, меня не было дома.

– Но она все же хотела что-то, – подал голос Рамирес.

Холли обдала его ледяным взглядом.

– Она уже отняла единственное, что было мне по-настоящему дорого, – моего мужа. Поэтому мне не о чем было с ней говорить. Да я и видела ее всего однажды на вечеринке в доме Тернеров.

Сэм крутил в руках карандаш, втайне надеясь на поддержку Гранта. Но тот, очевидно, предоставил приятелю выполнять за него всю черную работу. Однако когда Харрис уже открыл было рот, Грант все-таки вмешался:

– Был и еще один звонок. Мы обнаружили его по чистой случайности. Только при второй проверке догадались прослушать разговоры, которые велись с сотовых телефонов.

Стальные глаза испытующе впились в Холли.

– Почему вы не рассказали нам о звонке Ирвина Тернера в ночь убийства?

Холли была ошеломлена нарастающей жесткостью участников допроса.

– Я не… Ирвин Тернер? Тут какая-то…

– Вспомните хорошенько. Та самая ночь, когда Джезмин Тернер нашли мертвой, – упорно настаивал Сэм.

Пытаясь сосредоточиться, Холли прижала ладошки к вискам.

Что же произошло в ту ночь? Кажется… Нервы были натянуты, как струна. И тут ее осенило. Нет! Погоди! Действительно кто-то звонил!

– Вы, кажется, правы. Но я совсем забыла! Просто посчитала, что кто-то ошибся номером или решил подшутить. Слышимость была ужасной, и мне почти ничего не удалось разобрать. – Какой-то мужчина упомянул о моем муже. – Холли осеклась, прикрыла рот рукой и в ужасе воззрилась на мужчин: – Вы считаете, что…

– Вы хорошо знакомы с мистером Тернером? – быстро спросил Харрис.

– Вовсе нет. Виделась с ним на той же вечеринке.

– В таком случае… почему он ни с того ни с сего звонит вам? – процедил Грант.

– Не знаю! – вызывающе бросила Холли.

– Дорогие коллеги, – с непринужденным видом произнес Грант, – не могли бы вы оставить нас с миссис Прескотт наедине?

– Как? О, разумеется, – согласился Сэм, удивленно подняв брови. – Пойдем, Рамирес… э-э-э… выпьем по чашечке кофе.

Дождавшись их ухода, Грант поднял оставленный Сэмом карандаш и принялся рассеянно постукивать по столешнице. Чуть слышно прозвучавший вопрос отдался громом в ушах Холли:

– Скажи, зачем ты ездила к Джезмин Тернер в ночь убийства?

ГЛАВА 21

Мертвую тишину в кабинете нарушало лишь тяжелое дыхание Холли. Видит Бог, сейчас она была готова на все, чтобы избавиться от этого кошмарного сна.

– Откуда ты знаешь? – прошептала она наконец.

Грант устало провел рукой по лбу. Ноющая боль в висках изводила его с самого утра, а сейчас голова буквально раскалывалась.

– Сосед Джезмин выгуливал собаку, заметил машину с номером штата Миссисипи и запомнил, поскольку там живет его брат. Мало того, он точно определил время твоего приезда. Похоже, малый – неисправимый педант. Бесценная находка для следствия!

И в этот момент Холли взглянула на него так, что Грант лишился дара речи. С покрытого кровоподтеками лица смотрели чистые, ясные глаза. Их обладательница просто не может быть убийцей!

Если бы не всепоглощающее чувство, овладевшее им, Грант, возможно, припомнил бы страницы учебников по криминалистике, где описывались ужасающие преступления, совершенные людьми с таким бесхитростно-искренним взглядом, что даже опытные эксперты поддавались на удочку.

Неловким жестом, который явно выдавал душевное смятение, Грант взъерошил волосы.

– Почему?.. – тихо произнес он. – Почему ты была там?

– Думаешь, это я убила ее? – так же негромко отозвалась Холли, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

– Неважно, что думаю я. Главное, что полиция получила косвенные улики.

– Ошибаешься! Твое мнение крайне важно для меня. Ты считаешь, что я так отомстила Джезмин?

Грант приподнялся, страстно желая схватить Холли в объятия, заверить, что все будет в порядке, но не мог. Сначала он должен завершить допрос.

– Расскажи о той ночи, – как можно мягче попросил он.

Холли глубоко вздохнула. Как ни трудна предстоящая исповедь, необходимо снять с души тяжкий груз! Может, именно эти чувства испытывает преступник, уставший от собственной лжи? Но что теперь с ней будет? Арестуют? Неужели действительно считают, что убийство совершила она?

– Знаешь, – собравшись с духом, начала Холли, – звонок Джезмин выбил меня из колеи. Я пыталась забыть, не обращать внимания, но этот издевательский, злобный голос непрерывно звучал в ушах. Она смаковала подробности, рассказывая о своей связи с Кейси. Конечно, это глупо, но тогда мне хотелось показать, что она так и не сумела взять надо мной верх.

Холли помолчала, нервно сцепив руки. Как объяснить ему, что такое смертельная вражда двух женщин?

– Видишь ли, я наврала, сказав, что видела Джезмин всего один раз. Кейси привел ее… в наш дом ночью. Сделал мне такой рождественский подарок! Я наткнулась на них прямо в спальне…

Она прикусила губу, отвернулась и долго молчала, пока не сумела взять себя в руки.

– Именно тогда Хардистер и сделал те снимки.

– Бедная моя девочка, – прошептал Грант, но тут же вспомнил, где находится. Это допрос свидетеля. А с нежностями придется подождать.

– Не могу передать, что я ощутила! Унижение, гнев, боль. Я была вне себя. Меня предали, бросили, надругались… И я… я захотела снова встретиться с Джезмин. Поверишь, просто осатанела от ярости. Собралась высказать ей все, что накопилось на душе. Обвинить в том, что она разрушила нашу жизнь. Ну, и поехала… А у самого дома услышала вой полицейской сирены, перепугалась, будто поймали на месте преступления. Может, именно это меня и отрезвило, удержало от скандальных объяснений.

– Ты никого и ничего не видела?

– Нет, было уже темно.

– Почему сразу не призналась на первом допросе?

– Боялась… А еще больше – стыдилась признать, что бешенство лишило меня рассудка. Унизилась до того, что решила встретиться лицом к лицу с женщиной, укравшей у меня мужа.

Грант прекрасно понимал, о чем идет речь. Ведь после смерти Либби он и сам метался, как разъяренный зверь в клетке.

Холли пристально наблюдала за ним. И хотя в его глазах светилось сочувствие, Грант так и не сказал, что верит ей. Горечь разочарования петлей захлестнула горло. Неужели он не помнит, – кем они стали друг для друга, и после всего, что было, подозревает ее в убийстве?

Грант встал, безмолвно показывая, что его миссия окончена. Почти сразу же появился Сэм и что-то тихо приказал стоявшему у двери полицейскому. После нескольких формальных вопросов Холли сообщили, что она пока свободна. Другой полисмен по распоряжению Харриса проводил ее до машины.

– Это только начало, Сэм, – заверил Грант, когда они вышли на улицу. – Нам еще предстоит разыскать убийцу и довести Мэтьюза до суда. Слишком много влиятельных людей пострадает, если он начнет давать показания. Главная опасность впереди. Так что держись в седле!

Фрэнк Гусман, непосредственный начальник Сэма, подошел к приятелям на автостоянке и обменялся с ними рукопожатиями.

– Готов отдать вам должное, Кайлер! Сначала мы не слишком обрадовались, когда ФБР решило вмешаться в расследование, но, как видно, вы с Харрисом сумели сработаться!

– Спасибо, – вяло поблагодарил Грант. Сейчас ему не до комплиментов. Вчерашняя ссора с Холли до сих пор не давала покоя, а тут еще оказалось, что и она была у Джезмин в ночь убийства! Кроме того, необходимо узнать у Сэма, о чем они говорили с Холли по пути домой. Каждый раз, когда выдавалась свободная минутка, этот хитрый лис тут лее сматывался под предлогом очередного неотложного дела. И едва удалось отделаться от Гусмана, Грант перешел в решительное наступление.

– Что случилось? Почему ты меня избегаешь? Оскорбленное выражение лица Сэма сделало бы честь любому актеру.

– Брось, старик, меня не проведешь! Давай-ка пообедаем, а ты расскажешь, о чем толковал с Холли.

Приятели зашли в ближайшую закусочную, и не успел Грант разделаться с сандвичем, как Сэм честно выложил, какую злую шутку сыграл с ним его болтливый язык. Грант, поперхнувшись, громко закашлялся:

– Сукин сын… – прохрипел он между приступами. – Как это тебя дернуло сказать ей, что мы нарочно подложили Мэтьюзу пустую кассету?

Сэм страдальчески поморщился:

– Говоря по правде, я посчитал, что ты успел ей все объяснить, и вы дружно посмеялись над своими похождениями.

– Нечего сказать, веселенький был денек, – пробормотал Грант себе под нос.

– Не поверишь, но Холли едва не выпрыгнула на ходу из машины, когда обо всем узнала.

Прямо из кафе Грант позвонил Холли, но никто не ответил. Остаток дня и половину ночи он с маниакальной настойчивостью продолжал набирать ее номер с тем же результатом.

Освободившись около девяти вечера, Грант немедленно поехал к Холли. Она оказалась дома и даже соизволила пригласить его в комнату.

– Неужели не рада видеть меня? – шутливо осведомился Грант. Как и предполагалось, она попросту отключила телефон!

– Нет, – коротко бросила Холли и, остановившись у небольшого рабочего столика, скрестила руки на груди. – Что тебе нужно?

– Хотел объяснить, почему все так вышло.

Холли молчала.

– Не собираешься пойти мне навстречу, верно?

– Угадал, – буркнула она.

– Мы арестовали убийцу Джезмин, – тихо сообщил Грант.

Холли встрепенулась. Это меняло все в ее жизни.

– Сегодня окружной прокурор выдал ордер на обыск дома и машин, принадлежавших Ирвину Тернеру. Вечером он был взят под стражу за убийство жены. Подумать только, Ирвин Тернер… – мрачно повторил он, словно отказываясь верить, что настолько влиятельный и уважаемый человек способен на такое преступление.

– Но почему? Зачем ему это понадобилось?

– Все те же снимки. Сначала Хардистер пытался продать их Тернеру, но тот отказался. Ну а Джезмин пошла еще дальше. Пригрозила собрать пресс-конференцию и объявить журналистам, будто Тернер любил смотреть, как она занимается крутым сексом с другими мужчинами, и самолично нанял Хардистера сделать снимки. Разумеется, такой шантаж предполагал выплату соответствующей суммы. Но Тернер не вынес самого оскорбления…

– Но откуда вы узнали, что это он? – удивилась Холли.

– Телефонный звонок. Должно быть, Тернер увидел тебя у дома и захотел предупредить, чтобы держала язык за зубами. Или решил расправиться с Кейси. Пока еще это всего лишь предположение, но вполне возможно, что неизвестный, погибший под колесами машины, был нанят Тернером, чтобы устранить Прескотта.

– Убить? – произнесла потрясенная Холли.

– Кто знает? Возможно, просто задать хорошую трепку. Так или иначе, ночной звонок к тебе оказался той самой ниточкой, за которую мы потянули, чтобы размотать клубок. Сначала Тернер утверждал, что Джезмин звонила ему на работу за день до смерти. Опять просила денег. Но в его рассказе с самого начала были неувязки. Поэтому мы решили пойти дальше.

И Грант не поленился в деталях передать содержание допроса.

– Не перескажете нам содержание разговора, мистер Тернер? – спросил следователь.

Ирвин молча склонил голову, по всей видимости обуреваемый скорбью по неверной жене.

– Как вы знаете, мы должны были развестись. – Он немного помедлил. – Но несмотря на разрыв, отношения между нами оставались достаточно ровными, и… нет, просто поверить невозможно! Джезмин не заслужила такой участи.

– Да, но о чем она просила вас? – уточнил следователь.

– Деньги. Ей всегда нужно было лишь одно – деньги. Бедняжка Джезмин. Каждый месяц она получала от меня внушительную сумму, но этого обычно оказывалось недостаточно. – Тернер грустно улыбнулся и поднял глаза к потолку, словно пытаясь вспомнить лучшие моменты своей супружеской жизни. – Она была так прекрасна…

Молодой детектив рассеянно кивнул. Эта треснувшая шарманка до утра будет повторять одно и то же. Сентиментальный осел!

– Ей так шел зеленый цвет. Темно-изумрудный.

– И что вы ответили на ее просьбу?

На какое-то мгновение глаза Тернера затуманились:

– Объяснил, что уже выплатил целое состояние и до развода она больше ничего не получит.

– Ваша жена рассердилась?

– Естественно. Джезмин всегда злилась, когда не получала того, что хотела.

– А вы? Не обиделись на то, что она решила выкачать из вас деньги?

Ирвин вздохнул.

– Нет. Конечно, эти домогательства меня раздражали. Но я слишком хорошо знал Джезмин. Ведь я люблю ее…

– Внешне, – заметил Грант, – все казалось вполне правдоподобным. Муж, прекрасно осведомленный о недостатках жены и давно смирившийся с неизбежным. Вот тут и возникли некоторые весьма любопытные зацепки. Если верить адвокату, представлявшему в суде интересы Тернера, Ирвин совершенно не общался с женой, с той минуты, как ее уведомили о предстоящем разводе. Но накануне убийства она сама звонит ему. Кроме того, пустившись в лирику, Тернер обмолвился об одном невинном пристрастии погибшей, на что тут же обратил внимание Сэм. Зеленые, изумрудные тона, а это – любимый цвет Джезмин, всегда ассоциируются в его сознании с женой. Ребята перерыли весь гардероб убитой и не нашли ничего подобного. Странно, не правда ли? Женщина непременно купит несколько нарядов того оттенка, который ей больше всего идет. Но в ночь убийства на ней действительно был шелковый брючный костюм темно-зеленого цвета. Мы позаботились, чтобы эта информация не стала достоянием прессы. Слишком зловещий смысл приобретают трогательные воспоминания Тернера.

– Но это ничего не доказывает! – возразила Холли.

– Верно, если не считать того, что при проверке кредитной карточки выяснилось еще одно обстоятельство. Джезмин купила костюм в день своей смерти.

– Вполне возможно, что Тернер запомнил жену в каком-нибудь вечернем платье, – упорствовала Холли.

– Наверное, – согласился Грант, – но лирики оказалось достаточно, чтобы напасть на след. При обыске в одном из автомобилей Тернера нашли волокна зеленого шелка от того костюма, что был на Джезмин. Экспертиза выявила пятна крови, совпадающие с группой крови убитой. Придется еще раз хорошенько осмотреть квартиру Джезмин. Вероятно, отыщутся и другие улики.

– А мне его жаль, – призналась Холли. – Правда, мы виделись всего однажды, но Тернер показался мне человеком добрым и порядочным.

– И не только тебе. По-моему, так оно и есть на самом деле. Скорее всего, Джезмин довела его до крайности своей наглостью и угрозами.

Холли тяжело вздохнула. Эта негодяйка одним махом искорежила столько судеб!

– А как насчет Ника Хардистера?

– Обычный вымогатель. Хотя тоже наведался к Джезмин в ночь убийства. Кстати, не один Кейси звонил тогда в полицию. Хардистер тоже счел своим долгом набрать заветный номер прежде, чем смыться. Убийцы обычно так не поступают. Джезмин была уже мертва к тому времени, как ее по очереди посетили эти визитеры.

Холли была не в состоянии осмыслить сразу все услышанное. Но сомнений не оставалось: больше ее ни в чем не подозревают!

– Именно за этим ты и пришел? Чтобы рассказать мне? – вымолвила наконец она.

– Отчасти. Собственно говоря, я пришел потолковать о роли, которую ты сыграла в аресте Мэтьюза, и объяснить, что ждет впереди. Процесс начнется через несколько месяцев. Тебе придется выступить свидетелем.

– Знаю, – мрачно бросила Холли.

– Мы хотим, чтобы ты находилась под круглосуточной охраной, иначе не ручаемся за твою безопасность. Правда, лично я сомневаюсь, что с тобой может что-то случиться.

– Прекрасно! Я придерживаюсь такого же мнения. Но советую забыть о программе защиты свидетелей! Я пытаюсь собрать осколки прежней жизни, начать все заново. И вам не удастся засадить меня в гостиничный номер, на казенное обеспечение, с полицейскими у дверей. Страшная сказка окончилась! Мне необходима работа. И нормальные, человеческие отношения!

Она была полна такой воинственной решимости, уговоры могли повлечь за собой новую ссору.

– Ладно, будь по-твоему, – сдался Грант. – Но время от времени кто-нибудь из наших людей будет навещать тебя. Попробуем действовать как можно незаметнее, чтобы обеспечить твою безопасность. Твое благополучие мне важнее всего на свете!

– Неужели? Именно поэтому ты использовал меня? Что-то не слишком заботился тогда о том, что со мной будет?!

Сегодня Холли выглядела куда хуже, чем накануне. Гранту до смерти захотелось обнять ее, погладить по щеке, сказать, что больше ничего не омрачит ее жизнь. Но она не поверит. Теперь не поверит.