Текст книги "Ржавый гвоздь (ЛП)"
Автор книги: Элис Клейтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– Не могу поверить, что ты так грубо обошлась с Рут!
– Ты, наверное, шутишь.
– Какого чёрта, Кэролайн! Ты с ума сошла?
– Ты серьезно хочешь обсудить это прямо сейчас? – спросила я, указывая на явно подслушивающих мастеров и неизвестного мне парня. – Так кто же вы? – спросила я.
– Меня зовут Фред, я здесь по поводу ваших шкафов.
– Отлично, Фред. Давайте начнём с рабочего кабинета, – я указала ему следовать за мной,
другой рукой отодвигая в сторону Саймона, что означало: «Даже не вздумай последовать за мной».
Едва я начала открывать дверь, Саймон крикнул:
– Нельзя в кабинет! Там Клайв!
Но было слишком поздно. Кот, словно торпеда, выскочил из кабинета и побежал на кухню.
Я попыталась схватить его, пока он нёсся мимо, но лишь коснулась шерсти кончиками пальцев.
Обычно мы пытались держать его подальше от шума на протяжении дня, выпуская только вечером. Раньше Клайв всегда оставался в "комнате для шитья" наверху, поскольку в этом помещении почти не требовалось вести работы.
– Какого лешего он делает в кабинете? – закричала я, пытаясь следовать за Клайвом. Он перепугался от вида множества незнакомых мужчин в доме и на предельной скорости носился вокруг них.
– Они работали сегодня на верхнем этаже, поэтому я оставил его внизу. Вот почему дверь была закрыта, – крикнул Саймон в ответ, пока кот пробегал мимо него, чтобы затем врезаться в одного из маляров. – Все за ним, – приказал Саймон. Тут же за перепуганным
Клайвом ринулись шесть незнакомых ему людей.
– Прекратите! Остановитесь все, вы его пугаете! – закричала я.
Фред попытался схватить Клайва, но тот выполнил самый натуральный токийский дрифт,
пробежал вверх и вниз по лестнице, а затем скрылся в столовой.
Подбежал к подоконнику.
Запрыгнул на него прямо напротив ржавой створки, которая никогда не закрывалась до конца.
И выскочил сквозь окно на улицу.
Он только что был здесь, и вот исчез.
Я подбежала к окну уже в тот момент, когда хвост Клайва мелькнул среди кустов и исчез в сумерках.
Глава двадцать первая
Я бродила по улицам Саусалито до двух часов ночи. Джиллиан и Бенджамин присоединились к поискам, как и Мими с Райаном. София тоже приехала. И если бы Нил не освещал важный матч за пределами города, он был бы с нами.
Вооружившись фонариками, кошачьей мятой и переноской, мы рыскали по окрестностям.
Я обошла каждый двор, какой смогла, пробиралась сквозь кусты, поднималась и спускалась вниз по всевозможным лестницам, а их встречалось много, ведь Саусалито –
холмистая местность. Со всех сторон мои друзья звали Клайва, готовые в любую секунду схватить беглеца и поместить в переноску.
Но его не было уже слишком долго.
Я знала, что все согласились бы искать моего кота ночь напролёт, но когда туман стал слишком плотным, чтобы сквозь него можно было хоть что-то разглядеть, и зубы у всех начали стучать от холода, мы прекратили поиски. Мими всё это время оставалась в нашем доме, на случай, если Клайв вернётся, и успела сделать листовку с его фотографией и моим номером телефона. Мы решили распечатать их утром и развесить по всему городу.
Я пожелала всем спокойной ночи и в очередной раз поблагодарила их за помощь, после чего закрыла за собой дверь. Затем повернулась к Саймону.
– У меня совсем нет сил, поэтому я отправляюсь в постель. Завтра нужно рано вставать:
хочу поскорее заняться распространением листовок.
– Я с тобой, – сказал Саймон, выключая свет на первом этаже.
– Оставь этот гореть, – попросила я, когда он собирался погасить светильник в столовой.
Мне было слышно, как на ветру развевается пластиковая плёнка во дворе. После побега
Клайва я с такой силой захлопнула злосчастное окно, что окончательно сломала створку.
Саймон кивнул в ответ на мою просьбу, и мы пошли наверх.
Голова болела, глаза были красными: их щипало от слёз, которым я отказывала дать волю.
Добравшись до второго этажа, я задержала взгляд на двери в конце коридора, которая вела в маленькую комнатку. Под карнизом.
Когда Саймон поднялся до верхней ступеньки, он остановился у меня за спиной.
– Что такое, Кэролайн?
Я чувствовала его рядом, такого тёплого и сильного, и так близко ко мне.
– Детская? – спросила я.
– Хм?
– Ты с Рут говорил о том, чтобы сделать из этой комнаты детскую?
– Малыш, уже поздно. Пойдём спать, – ответил он слегка холодным тоном. Саймон прошёл мимо меня в нашу спальню. Я последовала за ним, мои шаги отзывались громким эхом в стенах почти пустой комнаты.
– Сейчас поздно, да, но ты должен ответить на мой вопрос, – сказала я, когда он опустился на край новой надувной кровати и стал снимать обувь.
– Слушай, она сказала мне что-то про то, как хорошо эта комната подойдёт для детской, и я согласился. Вот и всё. Конец истории.
– Ошибаешься. Это скорее начало истории. Ты хочешь детскую?
– Кэролайн, да ладно тебе. Уже поздно, – ответил Саймон, направляясь к ванной и на ходу снимая рубашку.
– Эй, не смей уходить, – настойчиво потребовала я. – Мы не закончили разговор.
– А я думаю, что закончили. Ты утомилась, я утомился, и сейчас ты просто делаешь из мухи слона, – рявкнул он, наконец-то сбросив свою обувь.
– Из мухи слона? Ты сейчас серьёзно? – закричала я. – Ты планируешь сделать детскую в нашем доме, и даже не думаешь поговорить со мной? Зато обсуждаешь это с Рут! У
которой, как я погляжу, накопилось многое, что сказать на эту тему! По-твоему, всё это ерунда?
– Я не говорил, что хочу детскую. Проклятье, Кэролайн, всё было совсем не так.
– Но всё-таки: ты ведь хочешь детскую комнату?
– Да, конечно. Конечно, хочу.
Мир вдруг перевернулся с ног на голову.
– А ты разве нет? – спросил Саймон.
Мир ещё раз перевернулся.
– Не знаю! Понятия не имею! Почему, ради всего святого, я должна думать об этом сейчас? Именно сегодня вечером? – спросила я, чувствуя, что мой голос начинает срываться. Слишком многое на меня навалилось: дом, работа, машина, ремонт и… Клайв.
Я взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. Сейчас мозг должен контролировать ситуацию, а у сердца пока не было права голоса.
– Почему, чёрт возьми, ты не починил это грёбаное окно, Саймон?
Ответом мне было молчание. Причём стояла такая тишина, когда можно услышать отзвук только что произнесённых вами слов.
Мы смотрели друг на друга, находясь в разных концах хозяйской спальни. Как, чёрт возьми, у меня вообще появилась хозяйская спальня? Она бывает у тех, кто стремится к взрослой жизни, кто уже дозрел до неё. Только у взрослых есть хозяйская спальня в доме,
а я уже не понимала, хочется ли мне быть взрослой. Сейчас я просто хотела, чтобы мой кот вернулся.
– Господи, Кэролайн, мне так жаль, – всё-таки произнёс Саймон.
А я не могла даже смотреть на него. Не могла, потому что чётко осознавала, что тогда сломаюсь. Но сейчас я была слишком зла, чтобы дать слабину, и слишком смущена, чтобы поддаться эмоциям.
Я вышла из комнаты, спустилась вниз, взяла ключи от машины и покинула дом.
• • •
Дорога привела меня в ближайшую закусочную. Только она была открыта в этот час, а мне не хотелось колесить в машине всю ночь. И ещё я хотела съесть пирог.
Было ли справедливо с моей стороны обвинять Саймона в случившейся ситуации с
Клайвом? У меня имелось две точки зрения по этому поводу.
Технически, да, я имела полное право винить его. Он не починил окно, проигнорировав все мои неоднократные просьбы сделать это. Если бы Саймон прислушался ко мне, Клайв бы не сбежал. И именно в данный момент мне было проще свалить всю вину на Саймона.
Но с другой точки зрения – более рациональной и взрослой – у меня не было ни единой причины обвинять Саймона в произошедшем. Он любил Клайва почти так же сильно, как и я, и чувствовал себя просто ужасно из-за сложившейся ситуации. Так что мне следовало бы позвонить ему и позвать сюда, чтобы за пирогом я могла извиниться за своё поведение,
а затем мы вместе попытались бы отыскать нашего мальчика. Именно так правильно было поступить.
Но я была очень зла. И до смерти боялась, что больше никогда не увижу Клайва.
Уже почти рассвело, да и пирог давно был съеден, так что пришла пора отправляться домой. Когда я вышла на стоянку, увидела там Саймона, выходящего из своего Рендж
Ровера и направляющегося прямиком ко мне. Оказывается, не я одна была крайне зла.
– Какого чёрта, Кэролайн? Я часами разъезжал по округе в поисках тебя!
– Иди обратно в машину, Саймон. Сейчас я не хочу с тобой говорить.
– Да что ты? А придётся! – предупреждающим тоном заявил он, встав прямо перед водительской дверью моей машины.
– Я действительно не хочу делать это прямо сейчас.
– А меня это действительно не волнует, – сказал он, блокируя мои попытки протиснуться мимо него.
– Пропусти меня, – из глаз вот-вот готовы были хлынуть слёзы, а если бы я начала плакать, то уже не смогла бы остановиться. – Скоро начнётся дождь, – проклятье, Клайв будет снаружи во время дождя!
– Тогда мы будем стоять под дождём, пока ты не скажешь мне, что, чёрт возьми,
происходит, – отрезал Саймон, скрестив руки на груди. В этот самый момент небеса разверзлись, и потоки воды хлынули повсюду. Да, именно капли дождя сейчас стекали по моим щекам.
– Ну же, Саймон, пропусти меня, – запротестовала я, опять пытаясь проскользнуть мимо него.
– Забавно. Я собирался сказать тебе почти то же самое: впусти меня в свои мысли,
Кэролайн, – ответил он, глядя на меня сверху вниз.
И вот оно. Плотина прорвалась.
– Просто для меня это слишком, понимаешь? Чересчур! Твою мать! Много! – вот и всё:
копившееся во мне недовольство дало о себе знать.
– Ты о чём? – спросил Саймон, совершенно смущённый моим признанием. – Чего слишком много?
Кажется, я официально схожу с ума.
– Аааа! – закричала я, топая ногами и стуча кулаком одной руки по ладони другой. –
Саймон, я так больше не могу. Мне буквально не выносимо всё это терпеть.
– Ты и не должна! А что именно ты подразумеваешь под «всё это»?
– Я ни хрена не готова стать взрослой в полном смысле этого слова! Ты задумываешься о детской? Господи, да я просто хочу трахаться на пляже в Бразилии! Ты хочешь перестать быть фотографом? А я только что получила предложение стать партнёром в фирме и не могу отказаться! Потому что это было бы нелепо, – я зашагала по кругу, наконец облекая в слова все мысли, которые тяготили меня в последнее время. – Ты сходил на встречу выпускников и отпраздновал её вместе со своими друзьями-апостолами, а потоми вдруг
БАХ! Ты отказываешься от работы. И мы покупаем этот невероятный дом. Теперь ты с Рут строишь планы. А этот грёбаный Джеймс Браун назвал меня декоратором! Снова! Его красавицу-жену зовут Крисси, в её животике подрастает малыш, и я готова спорить на что угодно, что у них просто прелестная детская, чёрт побери! Поэтому я сказала ему, что ты трахаешь меня на кухонном столе и…
– Стоп. Просто остановись, – Саймон схватил меня за руки и удержал их в своих.
– Как, ну как я могу быть готовой ко всему этому? Разве я смогу когда-либо стать такой же матерью и женой, какой была твоя мама? Разве смогу когда-нибудь сделать наш дом настолько же прекрасным, как тот, в котором ты вырос? Как я могу стать дизайнером века,
но при этом иметь время печь тебе пирожки? – причитала я, озвучивая все страхи, которые терзали меня вот уже много месяцев. – И ещё мой кот убежал, а я хочу вернуть его обратно, – я окончательно разрыдалась.
– Я знаю, милая, – сказал Саймон, прижав меня к своей груди, пока я плакала под дождём.
– Знаю.
• • •
Через пять минут мы были в закусочной, сидели за столиком друг напротив друга. Перед каждым из нас стояла кружка горячего кофе, а передо мной возвышалась гора сопливых бумажных салфеток. Саймон казался задумчивым, у него явно накопилось множество вопросов, но он всё-таки был здесь. И это хорошо.
– Что же, итак… ничего себе! – он взлохматил руками волосы. – Тебе явно было над чем подумать в последнее время. Звучит так, будто эти мысли крутятся у тебя в голове давненько.
– Не спорю, – вздохнула я, помешивая свой кофе.
– Мне есть, что тебе ответить, если ты не возражаешь? – спросил он.
– Давай, – сказала я, внутренне готовя себя к худшему.
– Понимаю, что у меня не было отношений в традиционном понимании, но разве случившееся сейчас на улице в порядке вещей?
Я с удивлением оторвалась от изучения своих ногтей, и увидела на его лице нежную улыбку.
– Кэролайн, я люблю тебя до безумия. Поэтому просто успокойся и скажи мне, чего ты хочешь. Не нужно удерживать всё в себе. После чего я расскажу тебе о своих желаниях, и вместе мы подумаем, как быть дальше, – Саймон посмотрел вниз, теперь выражение неуверенности вытеснило улыбку с его лица. – Я, по крайней мере, надеюсь, что мы сможем всё решить. Если ты, конечно, этого хочешь.
– Хочу, – тихо ответила я.
– Что же, тогда давай поговорим обо всём, – предложил он.
Так мы и поступили.
Я озвучила каждое из мучивших меня сомнений, но уже без криков. Так говорить намного легче.
И намного легче говорить, когда вы честны. Саймон тоже был откровенен в ответ на мою честность, что я очень оценила.
– Не могу поверить: ты подумала, что я бросил свою работу? Да я просто не смогу без неё жить! – заявил он.
– Но ты отменил так много поездок.
– Да, но я собирался вернуться к командировкам в ближайшее время.
– Но после встречи выпускников ты…
– Послушай, тебе нужно кое-что понять. Наша поездка в мой родной город прояснила для меня некоторые вещи. В хорошем смысле. Я понял, что хочу иметь собственный дом и что когда-нибудь стану готов завести семью. Это неизменно. И к твоему сведению, я бы никогда не стал обсуждать что-то с Рут, не посоветовавшись предварительно с тобой, –
сказал Саймон, взяв меня за руку. – Пожалуй, нам следовало обговорить очень многое,
прежде чем бросаться в омут с головой и покупать дом. Полагаю, я слегка погорячился.
Просто я тосковал по домашней жизни...
– Я тоже погорячилась. И я люблю наш дом, не пойми меня неправильно. Но все эти ожидания, которые приходят вместе с подобным большим шагом, слишком давили на меня, и с ними оказалось не так легко справиться. Я знаю, как много это значит для тебя и каким важным являлось решение купить дом. Вот только не могу понять, способна ли оправдать твои ожидания.
– Я избегал своего прошлого в течение долгих лет, потому что мне было слишком трудно вспоминать о нём. Но теперь я смог вернуть в свою жизнь близких мне людей и хорошие воспоминания. И всё благодаря тебе, детка. Всё самое светлое в моей жизни сейчас связано с тобой. Остальное – просто хлам. Хочешь избавиться от дома? Легко. Хочешь жить в хижине на пляже Бали? Не проблема.
– Мне казалось, я сказала «трахаться на пляже в Бразилии»…
– Не проблема, – выдохнул он, в его глазах зажёгся огонёк.
Я посмотрела на него – ну просто парень мечты!
– И я люблю наш дом. Мы не избавимся от него, – сказал я, наклонившись к Саймону. – А
ещё я хочу сделать там детскую, только не сейчас. Ты не против? – вдруг спросила я на полном серьёзе. Боже, это уж точно часть взрослой жизни.
– Совсем не против. Никто и не говорил про сейчас, к чему спешка?
Когда я собиралась ответить, Саймон сжал мою руку и прошептал:
– Пожалуйста, не втягивай в это Рут.
– Я должна извиниться перед ней.
– Скорее всего.
– И я должна извиниться перед тобой.
– За что?
– За то, что не доверяла тебе в полной мере и не рассказывала о своих переживаниях. Хотя мне следовало. Просто не хотела всё испортить. Как можно жаловаться, когда всё выглядело столь совершенно?
– Лучше уж пожаловаться, чем ссориться на стоянке под ливнем, тебе так не кажется?
Он меня подловил.
– Я тоже должен извиниться перед тобой, – сказал Саймон, сморщив брови. – Ты была права: мне следовало починить окно.
– Саймон, прекрати. Я была на взводе, и мне не следовало говорить, что…
– Нет, это моя вина. Но мы найдём его, я обещаю, – в ответ я лишь кивнула, мои глаза снова наполнились слезами. – Иди ко мне, малыш.
Я села рядом с Саймоном, но он усадил меня к себе на колени. Затем обнял меня крепкокрепко, и я поцеловала его. А потом мы уехали, чтобы отправиться на поиски нашего кота.
• • •
Следующим утром мы обзвонили общество защиты животных, американское общество
"Против жестокого обращения с животными", ветеринарный центр нашего города и даже отель для домашних питомцев. Ответ везде был один. Моего кота там не находили.
Команда «Найти Клайва» была на ногах весь день и обошла весь город. Мы расспрашивали соседей и просили их позвонить, если вдруг заметят моего кота.
Мы с Саймоном вместе искали до темноты, держась за руки и освещая путь фонариком.
Мы звали Клайва по имени, пока не охрипли. И мой голос был хриплым не только из-за этого: я никак не могла перестать плакать. Старалась не допустить, чтобы Саймон видел меня такой, потому что никто никогда не чувствовал себя более ужасно, просто забыв починить окно. И, когда Саймон видел, как мне грустно, ему становилось только хуже. Так что я старалась давать волю слезам лишь в туалете на заправках, или опускалась на колени, деля вид, что завязываю шнурки. Мгновенные моменты паники были необходимы,
чтобы не терять надежды. Мы найдём Клайва. Обязательно найдём.
Но прошёл второй день. Затем третий. И вот минула неделя. Я проводила ночи, лёжа без сна, прислушиваясь: вдруг кот поскребётся в дверь или раздастся звук игрушки-мышки.
Тогда это означало бы, что мне просто приснился кошмар, и Клайв спит рядышком,
свернувшись в комочек. А ещё я готова была услышать сердитый кошачий стон под задней дверью, который означал бы: «Эй, хозяйка, никакой это не кошмар. Я действительно сбежал, но сейчас вернулся домой, так что впусти меня скорей – снаружи жуткий холод!».
Листовки из-за непогоды падали и стирались. Мы клеили новые. Но и с ними всё повторялось.
Хуже всего было то, что я постоянно представляла себе самые ужасные варианты развития событий. Словно мой мозг пытался понять, с чем мне предстоит столкнуться, показывая мне призрачные видения будущего. Чтобы подготовить меня, полагаю.
Замёрзший и мокрый Клайв пытается забраться в мусорное ведро, чтобы найти что-нибудь поесть.
Клайв приближается к незнакомцу, но тот прогоняет кота метлой.
Клайв сжался от страха под деревом, окружённый двумя или тремя злобными котами. У
него не было передних когтей, чтобы защититься. Он был избалованным домашним котом,
который спал на подушке и получал кошачью мяту по первому требованию.
Я продолжала ходить на работу – мне пришлось. Потому что выполнение своих обязанностей помогало отвлечься; потому что я очень любила свою работу; и ещё потому,
что «Клермонт» наконец был готов к открытию.
Наш дом постепенно приходил в форму, как и отношения с Саймоном. Мы разговаривали намного больше, чем раньше, и не только о разных глупостях изо дня в день, но о серьёзных вещах тоже. Мы постепенно разбирались со всем тем мусором, что накопился в наших мыслях, говоря о том, что действительно важно, о какой жизни мы мечтаем. Не поймите меня неправильно, в этих разговорах находилось место для шуток и сексуальных намёков, потому что мы такие. И мы развивались. Только представьте себе!
Я сказала ему, что хочу видеть нас такой парой, которая станет проводить некоторые из праздников в каких-то далёких сказочных странах. Он рассказал мне, что хотел бы собирать всю семью и друзей за праздничным столом на Рождество – пусть не каждый год,
но периодически. Я сказала ему, что хочу быть такой девушкой, которая сама в состоянии купить себе автомобиль. Он же сказал мне, что хочет быть парнем, способным подарить автомобиль своей девушке.
К вашему сведению, в споре насчёт машины победа осталась за мной. Мы вернули подарок обратно, и взамен я купила себе подержанный Мерседес – тоже кабриолет,
разумеется. На этот раз серебристый. Он был достаточно старым, чтобы я могла позволить себе ежемесячные платежи, но при этом вполне новым, что не давало Саймону поводов беспокоиться обо мне во время вождения.
Мы крошечными шажками вступали в озеро взрослой жизни, а не бросались в омут с головой. Я не сдавалась и продолжала верить, что Клайв найдётся, но спустя две недели надежда начала медленно угасать. Мне следовало смотреть правде в глаза. По большому счёту, грандиозной трагедии не случилось. Только маленькие девочки плачут во сне,
потому что их любимое домашнее животное сбежало.
Само собой.
Глава двадцать вторая
Я стояла в вестибюле отеля «Клермонт», внимательно скользя взглядом по всем деталям:
стойка ресепшна полностью из переработанной древесины, мраморный пол отреставрирован и блестит после полировки, художественная инсталляция обновлена, а вид на бухту, где закатные лучи солнца освещали воду, делает весь интерьер сверкающим и искрящимся.
В последние десять минут до приезда гостей царила суматоха, поскольку официанты пытались всё успеть тут и там, также нужно было разлить шампанское в башню из бокалов, а некоторые гости приезжали раньше указанного в приглашениях времени. Я ещё раз обвела взглядом всё вокруг, убеждаясь, что всё хорошо, и попыталась отключить часть мозга, отвечающую за работу, чтобы просто наслаждаться вечером. Пришло время немного покуражиться и покружиться в танце на мраморном полу.
Весь этот проект оказался для меня из ряда вон выходящим, очень напряженным, даже заставляющим поседеть, но при этом невероятно полезным, самым плодотворным и,
безусловно, лучшим примером того, что я способна сотворить. И я всё сделала сама. Это о чём-то да говорит.
И теперь внутренний голос подсказывал мне взять бокал шампанского, поднять тост в свою честь и… вашу же мать, Макс Камден уже здесь! Он приехал так рано!
Я разгладила своё платье, сделала глубокий вдох и поспешила вниз по ступенькам, чтобы поприветствовать его.
– Мистер Камден, добрый вечер.
– Здравствуйте, Кэролайн. Вы готовы показать гостям наш маленький отель в самом лучшем виде? – спросил он, пожимая мне руку. – Я решил прийти пораньше и ещё раз осмотреться, пока тут не стало слишком суматошно.
– Прекрасная идея, сэр. Составить вам компанию?
– Не нужно, спасибо. Я привык самостоятельно совершать этот ритуал, когда открываю новый объект. Это позволяет мне затем дышать спокойнее.
– Разумеется, – сказала я, наблюдая, как он прошёл мимо стойки регистрации вдоль по одному из коридоров. Мне всегда было немного не по себе, когда я сдавала объект законному владельцу после завершения. Но эта работа уже была сделана. Что ждёт меня дальше?
– Кэролайн, – услышала я и обернулась на голос. Джиллиан прибыла в сопровождении
Бенджамина.
Я встретила её поцелуем в обе щёки.
– Меня сейчас стошнит. Это нормально, ведь так?
– Совершенно. Я бы забеспокоилась, если бы ты не чувствовала чего-то подобного.
Напомни мне рассказать тебе про первый раз, когда я организовывала вечер вроде этого.
Просто для сведения: никогда не используй на фуршете кастрюли с подогревом.
Я подавила смех и повернулась к Бенджамину.
– Привет, Бенджамин, – поздоровалась я, покраснев, когда он наклонился ко мне и подставил щёки для поцелуев. Этот мужчина вечно умудряется выглядеть крышесносно.
– Кэролайн, ты как всегда само очарование.
– Эй, малыш, чего ты так покраснела?
Я отвернулась от Бенджамина и теперь смогла восхититься своим мужчиной. В костюме угольно-серого цвета, с чёрным галстуком, гладковыбритый, что давало любоваться ровной линией челюсти и острыми скулам. А уж его ухмылка – неповторимая и незабываемая.
И Саймон прекрасно знал, что я готова была визжать как школьница в присутствии
Бенджамина.
– Ой, молчи уже, – пригрозила я, позволяя его сильным рукам заключить меня в свои объятия. Я поцеловала его в нос, замечая озорной блеск в глазах.
– Итак, меня ждёт приватная экскурсия?
– Почти. Я подумала, что нужно дождаться девочек и Райана, а уже потом я пройдусь с тобой по территории и покажу это место.
– Пока всё выглядит просто удивительно! Не могу дождаться оценить остальное, –
Саймон взял меня за руку и сжал. – Я так горжусь тобой.
От его слов я просто расцвела.
А потом пришло время встречать гостей. Они прибывали и прибывали, фотографы слонялись вокруг, и мне нужно было убедиться, что всё проходит гладко. Я приветственно помахала Мими и Райану, когда они приехали, и затем Софии, которая появилась несколько мгновений спустя. После чего мне срочно нужно было глотнуть шампанского и дать себе мысленный пинок под зад. Но без этого было никак: София выглядела слишком сногсшибательно.
Все мои друзья были там, когда Макс Камден предложил тост за «Джиллиан Дизайн» и в первую очередь за меня лично. Я была так рада, что все близкие мне люди рядом и могут отпраздновать этот момент вместе со мной. Сейчас важный этап моей жизни, а в такое время хочется, чтобы все, кого вы любите, находились поблизости.
Вечер был прекрасным – просто совершенным! В промежутках между беседами с журналистами и позированием фотографам, я общалась со многими местными бизнесменами, которые искренне радовались, узнавая, что и я теперь полноправный житель Саусалито. Было так приятно начинать ощущать свою принадлежность к настолько сплочённому обществу. Я обожала этот прибрежный город и могла видеть свою жизнь здесь спустя многие годы.
Я хотела жить здесь. Не осесть. Большая разница.
Мы с друзьями шутили и смеялись, позволили себе чуть больше, чем один бокал шампанского, и я почти готова была вынести вердикт: вечер прошёл отлично. Но в тот момент, когда мы с мэром города обсуждали все прелести обновлённого отеля и наши высокие ожидания от его открытия, я заметила, как небезызвестный спортивный комментатор вошёл в фойе, явно в поисках длинноногой рыжей красотки. И заметить самую сексуальную виолончелистку Западного Побережья не составило труда. Продолжая вести светскую беседу, я пыталась отправить Мими телепатический сигнал бедствия (а это вполне могло сработать) и наблюдала, как София и Нил встретились в центре холла. И
почти сразу начали спорить. Громко.
Я извинилась перед мэром и быстро направилась через переполненное фойе, где у всех на глазах разворачивался очередной эпизод скандального ток-шоу.
– Я тебе поражаюсь. Это словно говорить с кирпичной стеной.
– Нет, я тебе поражаюсь! Как ты до сих пор не понял, что тебе больше никогда не будут рады за этой кирпичной стеной.
– Ты как ребёнок!
– Пусть, но этот ребёнок всё-таки решился тебе позвонить, а в итоге должен был слушать,
как какая-то женщина отвечает по твоему телефону! И при этом хихикает!
– Моя мать не хихикает.
– Ой, да ладно тебе, ты же не ждёшь, что я поверю в сказочки про маму?
– А почему, по-твоему, я сразу же пытался перезвонить тебе?
– Меня это мало волнует. Ненавижу тебя.
– А ну прекратите! – прошипела я и схватила их обоих за локти. Отбуксировав их за столик с птифурами, я встала прямо перед этой парочкой оболтусов и принялась высказывать всё, что накипело. – Достаточно. Я устала слушать вас обоих – это уже просто смешно. Не здесь, не сейчас, и не когда-либо снова. Мы все друзья, и мы останемся друзьями, и мне надоело, что вы – два конченых дурака и полные бестолочи – делаете несчастными всех остальных! Так что остановитесь оба, – огрызнулась я.
После чего развернулась и зашагала прочь. За спиной я слышала, как Нил сказал:
– Ого, ей не следовало кричать на нас.
И сразу после София произнесла:
– Это уж точно!
Я поймала Мими, пытающуюся проложить себе путь к месту событий, и попросила оставить ребят в покое – хватит нам уже вмешиваться в их разборки. Мими недовольно фыркнула, но всё же отказалась от своего плана, когда Райан пригласил её на танец.
Все вокруг танцевали. Мы наняли большой джазовый оркестр для вечеринки, они исполняли как проверенные хиты, так и современные композиции. Когда я наслаждалась очередным бокалом шампанского в самом сердце великолепного отеля, который сама спроектировала, кто-то опустил руку на моё плечо. И я сразу поняла, что это был Саймон.
Кожа словно подсказала мне.
– Гленн Миллер? – спросила я, оборачиваясь.
– Возможно, это я заказал песню, – усмехнулся Саймон, когда звуки "Moonlight Serenade"
разлились по танцполу. Я позволила своему Долбёжнику закружить меня в танце. Он держал меня так близко, лунный свет струился сквозь открытые окна, и я позволила себе расслабиться в крепких объятиях любимого. Довольная и умиротворённая.
До тех пор, пока Моника не похлопал меня по плечу, сообщив, что у нас проблема.
Извинившись перед Саймоном, я последовала за ней к дальней части помещения для приемов. Моника покраснела и всё время извинялась, пока неразборчиво заикалась и пыталась объяснить мне, что происходит. Единственное, что я смогла разобрать –
«гардеробная».
– Так в чём проблема? Там не хватает места для верхней одежды? В этом случае мы вполне можем использовать один из номеров на этаже. Просто попроси у административного персонала… ого!
Я открыла дверь в гардеробную и увидела то, что уже никогда не смогу развидеть. На сетчатке моего глаза навсегда отпечаталась картина: Нил и София на груде норковых шуб занимались…ну, вы и сами обо всё уже успели догадаться.
– Да! Да! Да! – кричала София. Ещё бы: Нил ведь… хм, как бы поточнее его описать?
Когда-нибудь видели лошадей породы Клейдесдаль? Ага, настоящий жеребец!
Как я уже говорила: мне никогда не развидеть этого.
И как назло, они «закончили» как раз тогда, когда я стояла там с отвисшей челюстью: она была где-то на полу рядом с пиджаком Нила и нижним бельём Софии. Я попятилась,
захлопнула дверь и, пока они приходили в себя, поручила Монике держать всех подальше отсюда – по крайней мере, ближайшие пять минут.
Очевидно, что все счета за химчистку шуб следует направлять непосредственно Нилу на адрес NBC.
• • •
Две недели спустя Саймон вернулся к работе: на сей раз пунктом назначения стала
Камбоджа. Он делал серию снимков о тайных городах и скрытых храмах, веками погребённых в джунглях под слоями земли. Фотографии, которые он присылал мне, были впечатляющими, приковывающими внимание и очень красивыми.
У меня по-прежнему было работы по горло. После открытия отеля «Клермонт», я должна была закончить несколько проектов, которые ранее пришлось отложить. Мы с Джиллиан также успели поработать над некоторыми изменениями в стандартах компании, но после я решила взять несколько выходных. Мне нужно было отдохнуть, расслабиться и пожить для себя. А самое главное: внести последние штрихи в дизайн нашего дома. Я хотела удивить Саймона: когда он вернётся домой, тот уже должен быть полностью готов.
Джиллиан заглядывала к нам пару раз, чтобы помочь.
Изначально, я не хотела заказывать слишком много новой мебели, но Саймон настоял на своём: «Сделай всё так, как тебе самой хочется, а мне в любом случае понравится. И
вообще, это просто деньги, Кэролайн».
