Текст книги "Повелитель Мертвых. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Элио Морхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– А ежели Демиус просто возьмет лес в кольцо и будет дожидаться прибытия белокрылых, а?

– Тогда мы сами спровоцируем людскую армию напасть. Будем постепенно избавляться от них. Постоянно терпеть нападения они не смогут и перейдут в наступление. И, тем самым, у нас будет время на сборы, и мы сможем хорошо подготовиться, дабы покинуть Хиар-армере, ежели нам не удастся его отстоять.

– Валар… это же ваш дом! Ты готов пойти на это? Ты готов пожертвовать лесом? Камнем Поколений? Они ведь сожгут тут все!

– Это всего лишь лес, Эльтран, коих не счесть в мире. Да, он свят для нас, но выживание расы куда важней сохранности земли и деревьев.

– Эльфы бы с тобой не согласились.

– Благо, я не эльф. Идем.

***

Заснуть было просто невозможно, ведь столько всего предстояло. Ну, как сказать, предстояло… Главное – добраться до Энефера в полном составе, а там будет видно, как все дальше повернется.

Шли уже добрых пятнадцать дней с половиной. Конечно же, не без отдыхов. Всего в армии двадцать пять тысяч воинов. Не сказать, что много, но его высочество Юриус Кларий Кезерион не захотел отправлять все войско на эту кампанию.

Уже давно стемнело, и легаты объявили перевал. Сказано – сделано, да притом с великой радостью. Разбились на центурии, развели костры и принялись ужинать. Их армия состояла из пяти легионов (собственно, в каждом насчитывалось по пять тысяч солдат, а каждым из легионов командовал легат, как ни странно), которые, в свою очередь, делились на миллии (тысяча солдат в легионе), а те на центурии, и, в итоге, децемы (десять солдат). Он считал подобную дележку не слишком-то удобной и даже несколько глупой, ибо командовали либо центуриями, либо целыми легионами. Конечно, децемы часто использовались для разведки, но все-таки.

Его центуриона звали Балатус Нарий Сармарский, так как он родом из города Сармар, легата – Балр Лейцитий Честный (глупое довольно прозвище, но оно отлично отражало его характер). Имена децмена (командира децемы) и миллира (командира миллии) он не редко забывал, ибо они крайне редко командовали и что-либо решали. Хоть миллир и был выше по званию, нежели центурион, но именно командиры сотников пользовались большим почетом. Почему? А кто ж его знал. Забавно то, что центурион был из более знатного дома, нежели легат, но, видимо все дело в возрасте, ибо Балр на двадцать лет старше Балатуса. Да и Честный одержал несколько великолепных побед, но и Сармарский проявил себя отличным центурионом. Но, конечно же, обе эти звезды меркли по сравнению с полководцем всей их армии – Креон Матриус Цектор [цектор – титул, который присваивался лишь высшим сановникам королевства, а учитывая, что род Креона был очень древним и именно его давний предок стал первым, кто удостоился столь высокого титула, то оно стало впоследствии наименованием рода, которое переходило на потомков]. То был славный командир, и отважный воин. Высокий, стройное телосложение, прямая осанка, очень светлая кожа, движения изящные, а в бою удары точны и смертельны; небольшие и немного острые уши, близко расположенные глаза прямого разреза, голубого цвета, смотрящие с достоинством, но не надменные; тонкие губы, подбородок не скошен и не массивен; густые русые волосы чуть длинней солдатской нормы с несколькими седыми прядями, что было несколько удивительно для того, кому перевалило за пятьдесят.

Пусть Креон и находился в приличном возрасте, но молодому воину казалось, что он физически сильнее любого, а коль осмелился бы кто сразиться с ним на мечах, так не сносить тому безумцу головы. Он обожал Цектора, считал его образцом для подражания и почти что божеством. Дело вовсе не в благородном происхождении, но в том, как себя вел полководец. Креон обладал феноменальной памятью, и, казалось, помнил имя каждого воина армии и, более того, запоминал любую вещь с ним связанную, как хорошую, так и плохую. Когда такой человек помнит твое имя – это замечательно, но когда он подходит к тебе и спрашивает, как поживает твоя семья и все ли хорошо с женой, которая, допустим, подвернула ногу, то ничего не остается, кроме как уважать полководца. У него же гора дел, столько всего надо сделать, в стольких местах побывать, а он подошел к тебе и поинтересовался твоей семьей. Но и это еще не все! Как-то он услышал разговор двух центурионов, коим посчастливилось сражаться бок о бок с Креоном. Так вот, после битв Цектор строго-настрого запрещал добивать раненных противников. Наоборот, он подбирал их и помогал, не давал умереть с голоду или от ран. Многим это не нравилось, но Цектор всегда отвечал: «Они враги лишь во время битвы, а после это люди, которым нужно помочь». Выходив раненых, он предоставлял им выбор: либо вернуться к своим, или же просить Креона принять его в свое войско, если, конечно же, воин был в состоянии сражаться. И ведь полководец не рассчитывал изначально, что вражеские солдаты примкнут к нему, и ежели те решались вернуться, то Креон Матриус всегда отправлял вместе с ними сопровождение (по меньшей мере, два децема). Еще весьма интересно то, что Цектор почти никогда не передвигался верхом. Даже при дальних переходах он держался рядом с солдатами и шел пешком, показывая тем самым, что, пусть он и полководец, но на деле он такой же воин, как и они. Во время боя всегда находился в авангарде, хотя обычно это дело легатов, а полководцы других королевств лишь отсиживались позади армии и следили за ходом битвы, да отдавали приказы. Разве можно не восхищаться таким полководцем?

Он сидел возле костра вместе с другими воинами. Они уже поужинали и просто сидели, грелись да разговаривали. Он не особо отличался общительностью, но слушать других любил, ибо истории их похождений и достижений почти всегда казались ему в стократ интересней того, что было в жизни у него. А что, собственно, было-то? Да ничего особенного… родился девятнадцать лет назад, в войска пошел на год позже, нежели принято в королевстве, так что служить придется не десять лет, а двенадцать. До службы ничего грандиозного не достиг. Отец умер девять лет назад, старшая сестра вышла за какого-то пьяницу-трактирщика и в итоге покончила с собой, устав от постоянных унижений и побоев, один из двух младших братьев-близнецов скончался от оспы, а второй убежал в лес и более не вернулся. Что же касательно матери, то она погибла шесть лет назад от нечисти, а может быть от нежити. Он не знал точно, но понимал, что смерть была ужасной. Когда он остался один-одинешенек (сестра умерла чуть более года назад), то ничего не оставалось кроме как пойти в войска, а там будь что будет. И то он долго думал, идти или же нет. К тому же тем, кто отслужил весь срок, по окончанию службы выдавались новые доспехи и оружие, а кроме того, они получали аж четыре тысячи денров [деньги королевства, а на эту сумму можно было приобрести четыре небольших дома]. А коль участвовал в сражениях, то привилегий могло быть гораздо больше.

Он в армии вот уже три месяца, но так ничего толком и не понимал. Лишь недавно завершил начальную подготовку, как Архимаг созвал людскую армию. Да еще и со всех королевств! Для чего именно – он не знал и не особо стремился узнать.

– Что думаешь, Тит, мы тащимся в Энефер на зов Архимага из-за того самого некроманта, что пытался его убить? – обратился не высокий, но крепкий Гайл, который был самым умным из децемы, а может и из всей центурии.

– Дык мне-то откудова знать? Можеть и за ним позвали, можеть и за чем-то еще…

– А для чего еще мог старый маг созвать всю армию? Я слышал, что кроме нас там будет еще орда воинов со всех королевств.

– А тебе-то шо с того, ась? Не за… это… думы нам жалование положено-то. Сказали идти воевать, значится надова воевать! На то и солдаты, чтоб воевать, а не… думать, во!

– Но это же какая армия получается! Сотни тысяч воинов против одного-единственного некроманта! Неужели он настолько силен?

– Слухай, Гайл, коль бушь много дум думать, то от этого не станешься ты центурионом, и таво гляди мозги себе сломаешь. Так что хватит тута об иентом говорить и луше бы поспать. Опять встаем рано…

Тит вместе с еще шестью воинами и в самом деле встали, и пошли в палату. У костра остались только он, Гайл и здоровяк Фатий – самый крупный в легионе, в качестве оружия использовавший либо секиру весом почти в целый пуд, либо ослоп, окованный железом и весивший чуть больше пуда. Фатий был на две с половиной головы выше Гайла и втрое шире, но при этом довольно глуп. Делал то, что говорили ему другие, но исключительно тех слушался, к кому проникся уважением, а кроме центуриона, легата и полководца, таковым был лишь Гайл. Видимо здоровяк уважал его за ум, хотя кто ж его поймет… он даже разговаривать толком не умел, в основном мычал, а коль нужно было что, то просто тыкал в это пальцем.

– Ну что ж, Тебий, вот мы и остались втроем, – с некой грустью произнес Гайл.

Он продолжал молчать, лишь слегка кивнул и уставился на костер. Все-таки танец языков пламени завораживал, как и текущая вода.

– Фатий, лучше пойди поспи. Неизвестно, что ждет нас завтра.

Здоровяк поглазел на Гайла, что-то промычал, встал, подобрал ослоп и ушел прочь.

– Пусть поспит. А вот мы, Тебий, не такие, верно? Нам не спится особо в последнее время. Не смотри на меня так… Не только ты выходишь порой побродить возле лагеря. Как думаешь, все из-за того некроманта?

Ему не хотелось говорить. Он вообще крайне редко общался с кем-либо.

– Наверно, – с трудом выдавил из себя Тебий.

– Что ж ты такой неразговорчивый? Умеешь ведь говорить, в отличие от Фатия, да и не глуп ты как остальные. Может, все-таки скажешь что-нибудь больше одного-единственного слова? – но Тебий молчал. – Не хочешь говорить – ладно. Все-таки нам бы тоже поспать не помешало. Может в ближайшее время такой возможности более не выпадет.

Гайл встал и отправился в палатку, а Тебий все также сидел и смотрел на постепенно гаснущий костер.

Видать ранее Энефер ему не доводилось, а теперь он был совсем рядом с великим городом людских магов. Не так… не такой, каким он ему представлялся. Нет сотен башен с кружащимися вокруг их вершин магическими шарами, нет нигде висячего в воздухе замка с полупрозрачной лестницей, будто бы сделанной из сконцентрированного воздуха, не стояли и возле ворот каменные стражи, о которых он как-то слышал от одного старого мага. Обычный город, внешне не отличавшийся от других, и лишь одна-единственная башня в нем, но фиолетового цвета. Но все равно не то… Детские представления об Энефере рухнули и развеялись по ветру.

В город попасть не удалось, ибо стойло им приблизиться к стенам, всю армию почти тотчас же направили куда-то в сторону, подальше от Энефера. Пройдя всего одну лигу, они вышли на огромное поле (на самом деле то была степь, почти полностью лишенная травы, но Тебий не знал ничего, кроме полей) и чуть было не замер. Огромная армия, сотни тысяч воинов, почти не помещавшаяся на поле.

Через час к этой орде подошел маг среднего роста, как и большинство из кудесников, худощавый, с деревянным посохом, на боку в ножнах покоится одноручный меч, в легких тканных одеждах. Лицо не особо приятное, какое-то треугольное, желтые волосы до плеч, карие глаза, немного смугловат, острые скулы, нос с горбинкой, тонкие, как у женщин, брови.

Как вскоре выяснилось, его звали Дорф (и все, просто Дорф, без какого-либо родового имени) и – это известие шокировало более всего – он был назначен Архимагом Демиусом как верховный главнокомандующий всей объединенной людской армии. После этих слов солдаты зашептались, а некоторые открыто выражали недовольство. Также он представил тридцать боевых магов, восемь магов-стражей, о которых Тебий слышал впервые, четырех целителей и какого-то еще ловца магических колебаний. Разумеется, кроме армии Цектора каждое королевство привело с собой собственных магов, кто-то больше кто-то меньше. Получалось примерно по три мага на легион. Не много, да и они все в совокупности не столь сильны будут как эти три десятка из Энефера, но уж лучше так, нежели никак.

Разбились на несколько групп по пятьдесят тысяч солдат, вошли в вырытые магические фигуры больших размеров, но точно, как они выглядели, понять не удалось, ибо столь огромны они, да еще и сквозь орду видеть неудобно, по меньшей мере. Единственное, что удалось понять, так это то, что каждая фигура круглой формы и, возможно, внутри нее был ни то квадрат, ни то просто какая-то многогранная фигура.

Кое-как уместились, и в каждой группе по девять магов, вставших по краям и принявшихся произносить заклинание. Говорили довольно долго, но ничего не происходило. Когда же маги замолкли, то фигуры засияли небесно-голубым светом, рвы наполнились, казалось, чистейшей водой, а на поверхности витала сверкающая белая россыпь. Все девять фигур засияли, засветились, многие воины стали нервничать, ибо не понимали значения происходившего. Они думали, что все будет много проще. Разделятся по группам, маги произнесут заклинание и потом хоп, и они уже на месте. Ан нет, все оказалось куда необычней. Магия полностью заполнила вырытые рвы и стала подниматься вверх. Был великий соблазн коснуться магической стены, которая больше похожа в тот момент на воду, но маги строго-настрого запретили что-либо делать. Нельзя ничего «странного и светящегося» касаться, нельзя выходить из фигуры, нельзя «доделывать» ее, чертя на земле странные закорючки и так далее, далее, далее.

Вот небесно-голубая завеса со сверкающей россыпью выросла, оказавшись на несколько голов выше самых рослых воинов, и принялась сходиться, образуя некий купол. Тебий смотрел на все как завороженный, ведь никогда прежде ему не доводилось сталкиваться с такой магией. Хоть какая-то детская мечта сбылась, и он был безмерно счастлив. Когда купол сомкнулся, то он резко обрушился на легионы, и единственное, что воины успели – вскрикнуть от неожиданности.

Тебию казалось, что на него взвалили нечто колоссально тяжелое. Было трудно дышать, тело отказывало повиноваться, даже глаза не двигались. Он перестал что-либо чувствовать как вокруг себя, так и внутри. Никакого внутреннего голоса, не слышно даже стука собственного сердца. Тишина… Время застыло, а может и наоборот ускакало куда-то прочь далеко-далеко, оставив всю орду тащиться следом в тщетной попытке нагнать. Что-то случилось, ибо Тебию стало больно. Ему казалось, что его вот-вот расплющит. Давление оказалось велико, и он почувствовал, как сердцебиение участилось, но после удары его становились все реже и реже, и отдавались в висках тяжелыми и мощными стуками. Глаза пульсировали, стали набухать, грозясь вот-вот либо лопнуть, либо выскочить из орбит. Голова жутко раскалывалась, и Тебий чувствовал, как кожа на ней начала трескаться и рваться. И наступил покой… все пропало. Боль, страх, сердце постепенно приходило в норму. Было легко. Легионеру казалось, что он лежал в спокойной речке, и течение не торопясь уносило его дальше. Шевелиться он все также не мог, но глаза вновь стали слушаться. Он посмотрел себе под ноги и увидел там лужу крови. Тебий вновь запаниковал, ибо понял, что это его собственная кровь, и ее было много, а значит, он скоро умрет. Или же… он уже умер?

Небольшая тяжесть обрушилась на него и неимоверная усталость. Ноги стали соломенными, он с трудом мог устоять, его выворачивало изнутри, но он сумел сдержаться. Кто-то что-то говорил неподалеку, но слов было не разобрать. Более-менее придя в себя, Тебий в первую очередь посмотрел на землю… да, кровь, но, как оказалось, не его. Рядом лежало нечто окровавленное, разорванное… даже нет, раздавленное. Трудно было бы предположить, что некогда эта кровавая куча была человеком. Кости смешались с внутренностями, латные доспехи помяты, словно на них наступил великан, меч сломан на множество осколков, из мятого шлема виднелся один глаз и, судя по всему, кусочек мозга.

Тут уже Тебий не смог сдержать спазмов и его вырвало прямо в эту кровавую кучу. Собственно, он был не единственным, ибо таких погибших оказалось достаточно, и далеко не все смогли устоять перед таким зрелищем. Не серьезный удар по орде, но все-таки.

Решили отдыхать весь день, дабы воины восстановили силы и пришли в себя после столь массовой телепортации. Наскоро разбили лагерь, и большинство принялось спать, но только не он. Его не клонило в сон, а восстановиться можно и просто сидя возле костра, или же прогулявшись немного, подышав воздухом. Как объявил Дорф, вся армия находится примерно в пяти-шести лигах от Хиар-армере (что это такое Тебий не знал), так что орда отошла на лигу в сторону леса, дабы от вони разлагающихся ошметков не стало еще хуже, где и разбили лагерь.

Прогуливаясь, Тебий подошел к командирской палатке. Он прошел бы дальше, но услышал, как легаты и полководец Креон обсуждали что-то. Не удержавшись, он несколько приблизился и стал подслушивать, надеясь, что его не увидят.

– …просто немыслимо! Эта телепортация стоила нам девяти сотен воинов! А как выглядят трупы, а? Просто кровавые кашицы! Невозможно собрать все… все это вместе, дабы придать огню! Командир Матриус, что сказал Дорф на это?

– Маг уверяет, что все дело исключительно в количестве. Телепортация была слишком массовой, слишком сложной, а оттого она не постоянна, и предугадать последствия невозможно. Но он постарался утешить меня, сказав, что могло полечь половина армии.

– Случись так, я бы содрал с этого люкрами проклятого мага кожу!

– Потери весьма печальны, согласен. Но не забывайте, что у нас осталось достаточно войск, дабы выполнить то зачем мы сюда явились. Погибшие не будут забыты. Разузнайте их имена и составьте списки. Когда с некромантом будет покончено мы, вернувшись домой, позаботимся об их семьях, коль таковые есть. Выдадим деньги за оставшийся срок службы, обеспечим на какое-то время едой.

– Но… командир Матриус, затраты получаться не малые на это…

– Меня не волнуют эти никчемные монеты, легат Рахий, – перебил его полководец. – Армия – главная сила любого королевства, и от того, сколь хорошо мы будем относиться к нашим воинам, зависит многое. Если вашему королевству грозит опасность вторжения противника с превосходящей числом армией, что будете делать? Попытаетесь договориться? Предложите золота и драгоценностей? Это абсолютно бессмысленно, так как в случае победы все богатство королевства и так достанется захватчикам, а кроме того, и земли. Остается надеяться лишь на войско, легат. Но они не будут столь яростно сражаться, коль посчитают, что их командирам на них плевать. Гибель каждого может стать серьезным уроном по армии. Как знать, быть может, кто-то среди этих девяти сотен раздавленных заклинанием солдат должен был нанести смертельный удар некроманту? Или же серьезно ранить его? Каждая жизнь важна, особенно потому, что вы не знаете, что будет потом и кто именно может нанести решающий удар, который все изменит. К тому же вы сами когда-то были самым обычным солдатом, легат, пусть и из небезызвестной семьи. Вы, я, другие легаты и центурионы… все мы начинали обычными воинами. Пусть мы и командиры ныне, но во время боя мы такие же солдаты, как и другие, а потому нам надобно сражаться вместе с ними, бок о бок. Не забывайте об этом. На этом достаточно. Вернитесь к своим легионам и отдыхайте.

Тебий услышал, как легаты стукнули себя кулаками по латам, прощаясь с полководцем, и поспешили выйти из палаты, а сам легионер как можно скорей ушел прочь, дабы его не увидели.

Итого от телепортации погибло почти двадцать тысяч солдат. Казалось бы, большая армия, не малый удар по всей орде, но маги Демиуса оставались невозмутимы, а Дорф так и вовсе заявил, что потери оказались меньше, нежели ожидал Архимаг.

Утром следующего дня выдвинулись на Хиар-армере, что был примерно в пяти лигах от них. «Последнее убежище» скрывалось в лесу, углубившись всего на одну версту в него. Как уверяли маги Дорфа, убежище сцерров было не столь уж и мало: с десяток лиг в ширину и четыре-пять лиг в длину. Иными словами, все несколько затянется, нежели надеялся Тебий.

Командиры недолго решали вопросы построения и распределения, и пришли к выводу, что надобно разделиться не на центурии и когорты, как обычно, а на легионы (все-таки орда состояла из восьмидесяти трех легионов). Легион построили в десять шеренг по пять сотен солдат в каждой. Заранее определив границы Хиар-армере, Дорф специально приказал принять именно такое построение, дабы растянуть войска, а также предложил окружить все «последнее убежище». Большинство его поддержали, но Тебий слышал возмущения полководца Цектора, который считал такой ход глупостью.

– Такая тактика больше подходит для осады укрепленных городов, чтобы никому не удалось выйти оттуда или проникнуть, но никак не для леса, – негодовал Креон Матриус. – Сцерры – серьезные противники. Они ловкие, отважные, а магией владеет каждый сцерр от рождения. К тому же с ними некромант, возможности которого явно не малы, коль он осмелился бросить вызов и напасть на самого Архимага. Если брать убежище сцерров, то, в случае нашего построения, хватит семидесяти легионов, но с промежутками между каждым легионом, дабы точно оцепить весь Хиар-эрмере и чтоб было место для разворотов и маневров. Что же делать с остальными тринадцатью легионами? Оставить здесь, или же создать вторую цепь на месте пробелов? Что предлагаете, командир Дорф? – последние два слова Цектор произнес с нескрываемым презрением. Пусть он и был человеком благородным и уважающим всех без исключения легатов и центурионов, но таких “командиров”, как Дорф, он не признавал.

– Правильно мыслите, командир, – после небольшой паузы начал маг. – Остальные легионы растянутся еще сильней и встанут позади основных сил. Примерно на версту подальше. Сцерры, если и смогу пройти мимо первой линии, то вторую им не миновать. Главная задача второй цепи – задержать наглецов.

– Это же глупость. Сцерры быстры и умны. Они избавятся от сотни солдат за раз, образовав большое пустое пространство, через которое смогут убежать, если понадобится. Они передвигаются быстро и бесшумно. Легионы даже не заметят их передвижения.

– Именно для этого здесь столько магов, командир Креон! – Дорф начинал терять терпение. – Три десятка боевых магов из Энефера будут равны трем тысячам магам из других королевств. К тому же среди нас есть маги-стражи, которые, как ни трудно догадаться, отвечают за защиту. Перво-наперво командиров армии. Они знают множество защитных барьеров, как от магии, так и от любого живого существа. И еще и ловец магических колебаний, который сумеет уловить любую творимую сцеррами волшбу. Так что, командир, все учтено. Наши маги сильнейшие…

– Именно поэтому некромант сумел играючи пройти в башню Архимага, и чуть было его не убил? Потому что вы такие сильные и зоркие? И ваши стражи великолепно справились со своей задачей.

– Креон…, – Дорф аж покраснел от злости, но не рискнул ничего предпринять против полководца, ведь это могло настроить армию королевства против него, а там, как знать, может другие легионы бы тоже поддержали Цектора, и в итоге орда поубивала бы себя сама. – Приказы не обсуждаются. Командую армией я! А вы должны подчиняться! Делайте, что я велю. Откажетесь повиноваться – вся ваша армия будет объявлена предателями и перебита. И ваше королевство не минует кары. Выполнять!

Цектор бросил на мага последний презрительный взгляд, развернулся и ушел, а вместе с ним и его легаты. Никто не стукнул себя кулаком по латам в качестве прощания. Уходили молча.

Все-таки поступили так, как приказал Дорф. Семьдесят легионов окружали Хиар-армере, что был уже всего в двух лигах, а остальные растянулись длинной цепочкой и остались позади. Тебий был в третьем легионе своего королевства, седьмая центурия. Легат Балр Лейцитий вел войско, а полководец Креон Матриус шел вместе с первым легионом, в котором легата звали Ксант Лентарий Багастор. Войско Цектора заходило с восточной стороны, а Дорф остался в лагере вместе с неким ловцом магических колебаний, имени которого Тебий так и не узнал. Всего у орды около трех сотен магов: в каждом из наступающих легионов по три мага, во вспомогательных задних по два, и еще дюжина осталась вместе с Дорфом, в качестве его личной охраны.

Солнце скрылось за горизонтом совсем недавно, а от «последнего убежища» орду отделяло меньше версты. С каждым шагом Тебию становилось все страшней и страшней. Он никогда раньше не видел сцерров, и тем более не сражался против тех, кто владел магией. Да что уж там… ему вообще сражаться в настоящих битвах не доводилось. Как вести себя? Что пытаться противопоставить сцеррам? Как вообще сражаться против них? Коль они владеют магией, то им лучше всего пользоваться исключительно ей, дабы пытаться разделаться с легионами, но и то сумеют ли они справиться со всеми? Уж слишком велика орда, пусть и немного поредевшая после телепортации. А если они перейдут на ближний бой? Тебий не знал стиля их боя, насколько они быстры и ловки, сколь сильны и умны. Получалась игра в наперстки, но только не с тремя, а, по меньшей мере, с шестью, а то и с семью наперстками.

Во время дум Тебий не заметил, как орда прошла уже без малого восемь сотен метров. Один из магов Дорфа сказал, что Хиар-армере уже совсем близко и вышел вперед, дабы «снять незримый магический барьер, который не пропускает чужаков». Тебия это очень заинтересовало. Барьер, который не пропускает чужаков… Как долго его будут снимать? Как он действовал? Как он определял кто свой, а кто чужой? Как…

Боевой маг преодолел расстояние примерно в две дюжины локтей и из-под земли вырвались лианы с острыми шипами, моментально обвившие все его тело. Они сдавили его наподобие питона, а шипы резко увеличились и стали длиной с небольшой нож. Маг сдавлено прокричал и испустил последний вздох. Лианы словно лишились той магии, что придала им жизнь, и бездыханное тело рухнуло наземь. Легион Тебия и ближайшие поспешили остановиться, вперед вышли маги и пытались узреть остальные ловушки коварных сцерров. Однако где-то там вдалеке с правой стороны от легиона Цектора вверх взметнулся тоненький столб огня. Чуть позже показались какие-то вспышки фиолетового цвета, синего, бледно-голубого; с левой стороны примерно на том же расстоянии показались очередные магический выбросы. Как обычные выбросы, так и огненные, и в виде множества нитей, может даже, еще где-то выползли лианы. Тебий смотрел в обе стороны на эту смертельную пляску огней и невольно поразился их красоте. Он находил их красивыми, разумеется, чисто внешне, ибо видеть и чувствовать магию и разделить ее на составляющие, дабы постичь иную красоту он не мог, а ощутить на себе – не горел желанием и стремлением. И где-то далеко-далеко впереди тускло виднелись такие же вспышки. Творилась эдакая симфония… или все-таки лучше сказать, что это действительно был танец цветов? Тебий не мог понять, как бы получше описать.

Из ближайших к командиру Креону Матриусу пяти легионов никто не попался в ловушку (за исключением того самого мага), а другие кудесники уже пытались нащупать остальные ловушки и обойти их. Пришлось попотеть и времени ушло несколько больше ожидаемого, но сумели отыскать остальные затаенные опасности и обезвредить их. «Пляска взрывов» прекратилась уже давно и, скорее всего, маги в остальных легионах тоже пытались обнаружить остальные ловушки, или же уже их нашли.

Стояли и ждали ответов от остальных частей орды. Маги закрыли глаза и приложили два пальца к вискам. Тебий как-то слышал, что волшебники умели общаться друг с другом без слов, одной лишь мыслью и на больших расстояниях. Судя по всему, это был тот самый случай. Маг – юная девушка, немногим старше самого Тебия – кивнула, давая понять, что все остальные легионы готовы продолжить путь.

В орде начались небольшие перешептывания, кто-то начал паниковать и тащил за собой остальных.

– Границы их леса передти не успелили, а эвота вон как что вытворили, – услышал Тебий позади себя.

– Да-да. Вона что вытворили. Многа полегло-то?

– А хто ж разберет. Наверно по одному солдатику с ловушки.

Кто-то из более опытных воинов, услышав глупый разговор, строгим голосом приказал солдатам замолчать и продолжать идти в тишине, а единственный звук, который надо будет издать – боевой клич и все.

Маг объявил, что они дошли до границы владений сцерров. Кудесники принялись все вокруг осматривать, выискивая очередные ловушки, но все оказалось чисто. Даже магического барьера не было. Один из магов перешел границу, которую могли видеть лишь другие чародеи, и ничего с ним не случилось. Его не раздавило, не разорвало, ничто не убило. Командир Креон Матриус отдал приказ, и легионы двинулись дальше.

Все напряжены и обращали внимание на малейшие звуки. То на шелест листвы, то на скрип деревьев, прогибаемых под внезапным ветром, то на треск сухих веток под ногами. Но в целом все было тихо и спокойно, хоть все понимали, что это иллюзия. И спокойствие продлилось не столь уж долго. Деревья затрещали, словно готовы были вот-вот сломаться, зашевелились, ветви стали гибкими и принялись атаковать людей. Одним ударом они мяли доспехи, вторым же иногда умудрялись пробить их, убив самого солдата. Вокруг Тебия стал твориться истинный хаос. Все закричали, забегали, но никто не понимал, что делать и куда идти. Бежать обратно? Нельзя, объявят предателем, так еще и мимо запасных легионов не пройти – убьют. Стоять на месте нельзя, точно умрешь, так что оставалось только метаться из стороны в сторону, в надежде, что ветви тебя не достанут.

Строй нарушился, но более опытные воины подняли щиты, встали плечом к плечу и вышли вперед, подставляясь под удары тысячелетних старцев леса. Легаты кричали, дабы строй никто не смел нарушать. Не сразу, но в итоге сработало. Пробить щиты деревьям уже сложней, так что сумели выиграть немного времени. Маги стояли позади солдат и ворожили. Вскоре деревья объял огонь, но, тем не менее, они продолжали нападать. Ветви буквально схватили щит одного из воинов за края и очень сильно дернули на себя, так что солдату оторвало левую руку. Он закричал, глядя на оторванную конечность, а одна из горящих ветвей ударила в раскрытый рот, и ветка показалась из затылка.

Остальные деревья, что ожили столь внезапно, также внезапно и остановились, будто бы не желая сгореть. Опытные воины вернулись в строй, выдвинув вперед молодых, дабы те, коль попытаются сбежать, не преуспели в трусливом отступлении. Центурион Балатус Нарий, тот самый, что командовал сотней, в которой был Тебий, начал что-то кричать, да так и замер, почувствовав какое-то шевеление под ногами. Опустив голову, он с ужасом увидел, как трава зашевелилась подобно червям, выпрямилась, смотря на центуриона, и взметнулась вверх. Балатуса пробило насквозь вместе с еще дюжиной солдат вокруг него. Нескольким повезло, и они успели отпрыгнуть в сторону или же отойти, но таковых было мало.