Текст книги "Мечта всей жизни!"
Автор книги: Элинор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)
В дороге я то и дело с тревогой поглядывала на подругу. Есть от чего сон потерять.
Это какая же б…мгм…сильногулящая женщина цапнула бедную Морку прямо за ж…филейную часть нечищенными зубами? Несчастное созданье – это я про подругу, цапнувшая уже не несчастное, а безусловно мёртвое созданье – тащится теперь задом наперёд в седле, животом улёгшись на лошадиный круп, и тихо стонет.
Аж сердце разрывается, так жалостливо у Морки выходит. Да и вообще ситуация, прямо скажем, оптимизмом не радует. Скорее бы уж до Деании добраться, подруга хоть отдохнёт нормально. А там и лекаря ей лучшего сыщем, после моего лечения соратница может не выжить.
– Кто идёт? – бодро гаркнули из темноты.
– Усталые путницы.
– Нам тут никакие путницы не нужны!
– Слышь, парень. В другое время я бы с удовольствием с тобой пообщалась, но сейчас слишком вымотана. Так что если сей же секунд не пустишь нас к вашему Нилхеасс-как-его-там, не постесняюсь, всю заставу вашу по брёвнышкам раскатаю, и даже стыдно не будет.
– … Объора?!
– Она самая. А что?
Из мглы к лошадям метнулась размытая тень.
– Повелитель велел немедленно проводить как появитесь. И не чаяли уже увидеть, мудрейшие говорили в ловушку вы попали и живыми не ждать. Да видно хранят вас Духи Тёмные. Вис! Быстро сюда! Помоги нуови!
Едва слышно постанывающую Морку бережно сняли с лошади и на руках понесли за ворота. Я молча двинулась следом, отпустив коняшек – чужие, не след задерживать, Кесе они больше нужны. Животные, развернувшись, быстро скрылись в темноте.
– Нуови! Живые?! – Буквально сразу за воротами накинулся на нас седой мужик в серых штанах и длинной рубахе. На тёмного эльфа похож как я на Волочкову. – Сейчас, девоньки, потерпите.
Он совершил несколько пассов над головой, и в воздухе замерцал прямоугольный проём, озаряя округу бордовыми отсветами.
– Сюда! – повелительно махнул рукой волшебник, и стражи с Моркой на руках двинулись в проход вслед за мужиком. Про меня как всегда забыли, драконову пещеру им в корму! Ну да мы не гордые, и сами управимся – я решительно перешагнула порог светящейся двери.
Глава 24
…И провалилась в темноту.
Смачно приложившись седалищем о твёрдую неровную поверхность, тихо выругалась и распахнула глаза пошире, пытаясь разглядеть хоть что-то в окружающем пространстве. Изо всех сил напрягая слух, я силилась уловить хоть какой-нибудь звук. Зря. Вокруг царила полная тишина, нарушаемая только моим дыханием. Настораживает. Если даже Моркиных стонов не слыхать, значит… Значит ты, Элечка, опять угодила в историю! Ну кто просил идти в чужой портал без сопровождения, инструкций? Может, там особые настройки требуются! Зато теперь ты иясс знает где, с отбитой зад…задери их всех божья коровка, кто придумал такие нестабильные и непредсказуемые порталы?! У этих тёмных совсем мозгов нет! Уже второй раз из-за них попадаю. Первый раз в Мидорру, теперь к хегсам в зад!
Кое-как справившись со страхом, несмело поднимаюсь на ноги. Очень вовремя вспоминаю, что вообще-то не так уж и беспомощна и отсутствие освещения не должно меня смущать. Хотя хвалёное ночное зрение почему-то здесь не работает. Внутренний посыл – и над головой застывает небольшой голубоватый светляк. Несказанно обрадовавшись возвращению возможности видеть, тут же начинаю вертеть головой, оглядывая место, в которое посчастливилось попасть.
Пещера. Большая. Мрачная. Без единого просвета. Высота потолка варьируется от трёх до где-то десяти метров, длина пещеры метров тридцать. Эля, ну что такое! Почему пещера? Как тебя занесло под землю-то?!
Мысленно пытаюсь докричаться до Вера. Безрезультатно. Так. Терри. Аналогично. Ну хоть Морка, может, услышит. Шум, неясные образы. Затем тишина и темень. И эта отрезана. Интересно знать почему.
Ладно. Пошевелив извилинами, я с трудом, но припомнила очень полезную в данной ситуации формулу и послала импульс вдаль, ожидая результатов. Ничего. Заклятие-поисковик, отразившись от стен, вернулось ко мне одинаковой отдачей со всех сторон. Значит, выхода нет. Чудненько. Итическая сила! Ну что за дурдом?!
Ещё и в лужу наступила – в процессе метания по замкнутому пространству, занятая борьбой с паникой и внезапно появившейся клаустрофобией, я обнаружила, что в одном из башмаков хлюпает. Солидно так, будто по щиколотку в воду забралась. Но холода я не чувствовала. Странно. Может, какие-нибудь эти…термальные источники, во! А? Огляделась, ища зловредную выемку с водой – в случае чего, думаю, и термальную пить можно. Всё-таки без еды человек 40 дней протянуть может, а вот без воды через три протянет ноги. А обладая некоторыми запасами влаги, уже можно спокойно помедитировать на свою дурость, авось неподдающаяся вспоминанию формула телепортации всплывёт. Уж я тогда некоторым бестолковым…
Ага! Вот она! Оно… Короче, источник мокрых ног и возможной добычи питьевой воды обнаружился метрах в пяти от меня. Подхожу ближе. Ну что ж. Небольшая канавка диаметром сантиметров в девяносто, с абсолютно непрозрачной водой. А посередине почему-то закручивается малюсенький водоворот. Странное явление. С чего бы это? Я боязливо сунула палец в центр водоворота и почувствовала лёгкий щипок. Ай! Что за фокусы?! Отдёрнула руку и машинально сунула пострадавший палец в рот. Хмм. Очень интересно. Значит, живые существа тут всё-таки есть. Надо бы его поймать, мелькнула шальная мысль. Даже если это какой рачок-жучок, всё одно пища. Почти чистый белок, очень питательно, убеждала я себя, морщась от омерзения при мысли о поедании насекомых, но храбро сунула в лужицу теперь всю руку целиком, загребая по дну наподобие мелкокалиберного экскаватора – ловись, рыб…тьфу, рачки-червячки, большие и маа-а… А-а!!!
Меня снова цапнули за руку, теперь уже раза в два сильнее.
– Ах ты гад! – я в приступе ярости прыгала вокруг несчастной лужицы, сыпя проклятиями и тряся пострадавшей конечностью. – Ну я тебе сейчас!.. – и с разбегу скакнула прямо в центр лужи.
Дальше картина маслом: Эля, вся мокрая с ног до головы, сквернословит, пытаясь одновременно отряхнуться и вытащить намертво застрявшую в коварном дне крохотного водоёма ногу, светляк, на который тоже пришлась изрядная порция влаги, шипит и плюётся искрами. Искры периодически попадают на открытые участки тела Элички и заставляют ещё громче материться – теперь ещё и в адрес дурного сгустка энергии.
Слегка успокоившись, я присела на корточки, пытаясь пальцами ощупать пространство вокруг зажатой конечности. Ай! Опять?! Ну всё, моё терпение лопнуло!!
Приподняв свободную ногу как можно выше и с трудом балансируя на защемлённой, я со всей дури топнула, надеясь уже наконец прибить кусачего вредителя.
Оп…Н-ннеп… Под ногами ощутимо дрогнуло. Землетрясение? Обвал?! А…А-а!!!
Пол ушёл из-под ног. Я замахала руками, пытаясь восстановить равновесие, и тут же ухнула куда-то в темноту, больно стукнувшись растопыренными пальцами о края новообразовавшегося провала.
– И-и-и-и!!! – душераздирающий визг разносился по пространству, эхом отражаясь от невидимых стен и возвращаясь ко мне с утроенной громкостью. Я глохла, но продолжала падать и орать.
А-а. бльбб… Тррху!! Я с размаху рухнула в ледяную воду и от неожиданности попыталась завизжать. В приоткрывшийся рот тут же хлынула вода, а беспорядочно пинающие воду ноги внезапно нащупали дно. Слабо соображая, что делаю, я со всей силы оттолкнулась от неровной поверхности и уже через секунду истерично отхаривалась, пытаясь унять бешеный стук сердца. Ну ничего себе американские горки у них! Да ещё и с сюрпризом, не предупреждают ни о начале, ни о конце путешествия, так сказать, для большей остроты ощущений.
Кое-как протерев глаза, я заоглядывалась в надежде увидеть берег – ну не может же столь мелкое водное образование быть бесконечным по площади (Азовское море в расчёт не берём).
Урра! Буквально в нескольких метрах от своего местонахождения я увидела небольшие облезлые кустики и силуэты громадных деревьев на заднем плане, и проворно замельтешила руками, стремясь как можно скорее выбраться из ледяной воды.
Чудненько. Мокрая и злая, я пойманной птицей металась в плотных зарослях подлого кустарника. Ветви то и дело цеплялись за одежду, подворачивались под ноги, метили в лицо. От активной деятельности я быстро согрелась, от бешенства воспроизводимые трёхэтажные конструкции плавно превратились в пятиэтажные, а в плотной стене кустов образовалась солидная просека.
Наконец, выругавшись особо зло и неприлично, я рванулась изо всех сил и вывалилась на относительно открытое пространство.
– Ёп…..! – от радости выдала я, глядя на вспорхнувшую из кустов стайку птах.
Так. Угу. Вокруг, насколько хватало глаз, виднелись высоченные деревья в три обхвата. Ох и надоели они мне. С невольной ностальгией вспомнились родные полярные берёзки, в полчеловеческого роста высотой и с мою руку в диаметре.
Позади сплошной стеной росли кусты. И конца-края им видно не было в упор. Значит, обратно к воде подобраться будет трудновато – хоть просека, образованная моим мечущимся телом, и довольно обширна, но второй раз я в эти заросли не сунусь!
Прислушалась к ощущениям. Вроде бы всё цело. Руки-ноги на месте, голова – постучала себя ладонью по макушке – голова тоже. Правда, всё тело саднит от многочисленных мелких царапин, да пальцы на руках отбиты – память о безвходно-выходной пещере.
Что ж, надо искать место для ночлега. Сил идти куда-то нет как нет. Да и нецелесообразно продвигаться по незнакомой местности в темноте, я ещё жить хочу. Ничего, утешала я себя, хвороста насобираю, вон сколько топлива вокруг, костерок какой-никакой подпалю. Жрать, конечно, нечего, ну да до утра как-нибудь перетерплю.
Странно, на ходу размышляла я. Везде лес, и слева, и справа. А впереди пара рядов деревьев – и дальше пустота. Неужели к лугу вышла?
Прибавив шагу и слегка подпрыгивая от любопытства – тебя, деточка, ничто не исправит – я проскользнула между двумя громадными стволами и замерла в восхищении.
Впереди раскинулось усыпанное звёздами ночное небо. Чёрно-сапфировое, оно было словно бархат, на который щедрой рукой сыпанули чистейшей воды бриллиантов. Полная луна, прекрасная, гордая хозяйка ночного царства, лила на землю мягкий сливочно-жёлтый свет… Кстати, а где земля-то?
Я машинально шагнула навстречу всей этой красоте…и ухнула вниз.
Дальше всё повторилось с потрясающей точностью: летящая и орущая я, свист ветра в ушах, полная дезориентация в пространстве. Правда, звук разносился дальше и отдавался мощнее, раскатами грома замирая вдали. Куда же я?!..
Внезапно падение замедлилось. Не самым приятным образом – я влетела в пышную крону на счастье лиственного исполина, и теперь, ломая ветви и ногти, проваливалась всё ниже и ниже, мельтеша руками по листве и безуспешно пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь.
Вдруг резкий рывок – и падение прекратилось. Зато началось лёгкое раскачивание и появилось ощущение слабого удушья. Ну правильно – воротом за сук зацепилась. Я опасливо глянула вниз. До земли оставалось всего ничего – метров тридцать. Ой-ё-о!
– Фьи-уть! Фьуда я попаф?!
Я замерла, даже почти раскачиваться перестала. Поводила глазами из стороны в сторону, боясь пошевелиться и старательно прислушиваясь. Странная свистящая реплика раздалась как будто прямо над головой. И неприятно близко.
– Хто тут?! – устав молча бояться, выпалила я.
– Ф-фу какафя рафнифа фто. Фя фэто!
– Фто фя?! – неожиданно перешла на свистящую манеру речи собеседника.
– Фто тфы дфафнишьфя?!
– А ты не пугай! Орут тут всякие над ухом! Потом… – и тут ветка, на которой я так уютно качалась, угрожающе хрустнула, следом раздался оглушительный треск и полёт возобновился.
– А-аииии!!! – не успела набрать хорошую громкость я, как с размаху уселась верхом на толстенный сук, повезло хоть абсолютно гладкий, так что только седалище себе в который раз отбила. Хорошо, что ты, Элечка, не мужик.
Уфф… Как же надоело падать.
Не успела я отдышаться, как взвизгнула повторно – Эль, ты превращаешься в истеричку, вопящую по поводу и без?
Справа от меня, со стороны, где в темноте терялся конец приютившей меня ветки, раздалось мелодичное чириканье. Громкое и угрожающее. Да-да, оказывается, и чириканье может быть угрожающим. Лично меня эти звуки перепугали больше, чем мог бы рык разъярённого леопарда. Елозя попой по импровизированному насесту, я пыталась отодвинуться подальше от источника звуков. И тут непроизвольно глянула вниз.
Под деревом, размахивая факелами и руками, бегали мелкие фигурки в смешных лохмотьях. Потрясая оружием и здоровенным куском ткани, который держали сразу существ пять, они кричали что-то, судя по тону, явно предостерегающего плана. А то я сама не догадалась, что валить надо с дерева… Что?! Я понимаю, что они говорят?? Хотя чего удивляться, Нисси, как я для краткости именовала Духа, наверняка знает и это наречие. Я стала энергичнее двигать конечностями, стремясь побыстрее подобраться к стволу. Неизвестное существо явно заметило сии незамысловатые маневры, и видимо чем-то они ему не понравились. До меня снова донеслось чириканье, теперь уже громче и звучало более жутко – аж мороз по коже продрал. Рванувшись изо всех сил, я с ужасом услышала оглушительный треск – и… Видно судьба у Элечки такая, всю сегодняшнюю ночь летать. Ну настоящая ведьма, итить. Только лично я бы предпочла комфортную ступу вместо хаотично перемещающегося сука.
Секунд пять полёта, битьё о тормозящие падение ветки, последний целый рукав, оставшийся на откуп дереву – и я на земле. Ошалело трясу головой, пытаясь подняться на подгибающихся ногах. Тело дрожит, со всех сторон бегут странные создания в покрытых яркими лоскутками одеждах… А в двух шагах от меня стоит нечто. И злобно зыркает светящимися в темноте глазами. М-ма!!
Я застыла, попытавшись перестать дышать, и с ужасом пялилась на неизвестную зверюгу. Больше всего существо напоминало объору, благодаря которой я получила своё прозвище. Но если белкоподобная живность была размером с крупную кошку, то стоящая рядом зверина не уступала габаритами средних размеров тигру и расцветку имела похожую – ярко-оранжевые полосы на шерсти чередовались с тёмно-коричневыми, глаза отсвечивали янтарём. В остальном же белка белкой – небольшие поджатые перед собой передние лапы, более мощные и крупные задние, на которых существо стояло. Острые ушки с кисточками. И конечно же пушистый хвост, пышный и такой красивый, что немедленно захотелось такой же. В смысле на воротник. Хотя столь грандиозного количества меха однозначно хватит на средней длины шубку. Забыв обо всём на свете, я аж алчно облизнулась, перебирая пальцами в воздухе и представляя, какой мягкой и приятной эта шубка будет на ощупь.
К действительности вернуло угрожающее чириканье и – обалдеть – негромкое рычание, заклокотавшее в горле животины. Белка-переросток подобралась, всё её тело напряглось… И тут на башке у меня что-то зашевелилось. Забыв о решении молчать и не двигаться, я подпрыгнула и заорала. Да так, что зверюга слегка опешила и сбилась с настроя. Продолжая орать, я даже не попыталась смахнуть нежданного посетителя с головы, только скосила глаза вверх. И встретилась взглядом с двумя маленькими блюдцами нежно-сиреневого цвета, смотрящими на меня с любопытством и несколько обескураженно.
Обмен взглядами продолжался секунд пять. Орать я уже перестала, от удивления захлопнув рот и слегка прикусив язык. Но даже не ругнулась, продолжая обалдело разглядывать посетителя собственной шевелюры.
Наше молчаливое взаимное изумление было прервано вновь защебетавшей белко-тигрой. Оторвавшись от лицезрения мелкого гостя, перевожу взгляд на агрессивную зверюгу. Краем глаза замечаю, что низкорослые существа стоят вокруг, взяв нас в кольцо, но оставаясь на некотором расстоянии, и с интересом наблюдают за развитием событий.
Белка снова подобралась и затопталась на месте, постепенно увеличивая темп.
Я недоумённо переглянулась с большеглазиком.
– Такое ощущение, что она чего-то хочет. То ли в туалет. То ли прыгнуть. Как думаешь?
– Фесли Фы мне, фо я фумаю, прфыгнуть. Фи ефе фумаю, сфваливать порфа, когда прфыгнет поздно буфет – офи офень форофые прфыгуны, и кфогфи у них яфовитые.
– Мда, такая тушка если приложится… Когти?! Так чего ж ты раньше молчал! – стараясь не обращать внимания на настойчивую мысль, что разговариваю я сейчас с двумя сиреневыми глазами и это очень похоже на зарождающуюся шизофрению, зашипела я.
И тут она таки прыгнула. Мгновенно взбодрившись и взяв с места как спринтер с большим стажем, я метнулась к дереву, с которого только пару минут назад свалилась, и перепуганной кошкой взлетела по стволу. Белка, не будь дурой, кинулась следом, её хриплый клёкот преследовал меня буквально по пятам.
Остановившись только когда увидела просвечивающее сквозь густую крону небо, я попыталась перевести дух и оценить обстановку одновременно. Глянув вниз, узрела двумя ветками ниже светящиеся жёлтые глаза. Преследовательница тоже остановилась, припала к стволу, будто размышляя. О чём и чем ей размышлять-то?
И тут эта пакость совершила гигантский прыжок, мигом настигнув меня и вцепившись хищно сверкнувшими клыками в левую лодыжку.
Я заверещала не хуже нашей Морки, лихорадочно тряся прокушенной конечностью с повисшей на ней зверюгой.
– Ф ноф фельфя! Ф ноф!
Непонятным образом я поняла, о чём толкует глазастый, и, повиснув на руках, треснула агрессоршу ногой точнёхонько по носу. Эффект превзошёл все ожидания – тварь взвизгнула и тут же разжала челюсти, камнем полетев вниз.
Дальше – громкий шмяк и радостные вопли низкорослых существ, тут же набросивших на оглушённую, но, судя по вялому шевелению огромного хвоста, вполне живую зверюгу своё полотнище. Пара секунд – и белка спелёнута как новорожденный младенец. Правда младенцам лицо всё же оставляют открытым, насколько я помню.
Затем любители ярких тряпочек призывно замахали руками и вразнобой заверещали.
Как и в прошлый раз, я невольно начала понимать, что они говорят.
– Спускайтесь, милая девушка, – подняв руку, отчего гомон сразу стих, прокричал седой сгорбленный мужчина – всё-таки мужчина, мне так кажется. – Опасность миновала!
А как спускаться-то? Забраться я забралась – а кто бы не смог, интересно, когда снизу такой замечательный стимул в виде щёлкающей зубами агрессивной живности скачет? А как теперь вниз, не представляла. У меня всегда были проблемы со спуском. Обычно Элечку снимали сердобольные граждане, разжалобленные моим робким блеяньем с вершины очередного покорённого дерева. Или старший брат, куда менее сердобольный и не в пример агрессивнее настроенный. Обычно после его помощи, оказавшись на земле, я тут же получала звонкий подзатыльник и обещание привесить мне к ногам его десятикилограммовые гири, чтоб неповадно было дуре куда не надо лезть.
Глава 25
Раскачиваясь на руках, я старалась обхватить ствол ногами или хотя бы дотянуться до одной из веток. Не выходило. Руки начали уставать, отчётливо пришло понимание: ещё пара минут в таком положении – и я спущусь. Правда, сколько частей меня долетит до земли и в каком состоянии, спрогнозировать трудно.
– Не бойтесь, – снова донеслось снизу. – Прыгайте, мы поймаем!
Поймаем. Ага. Мою нехилую тушку и мамонт-то с такой верхотуры ловить рискнёт разве что с большого перепоя.
Всё же отваживаюсь глянуть вниз.
Маленькие фигурки под деревом перестали мельтешить, а пять из них застыли аккурат подо мной, растянув полотнище наподобие того, в которое пеленали агрессивную белку. Ну уж нет! Связать себя я не позволю! По крайней мере постараюсь…
– Прыгайте, ткань не даст вам разбиться, – увещевал оратор.
Мда, ситуация неоднозначна. Доверять первым встречным не в Эличкиных правилах… Кого обманываем?!
А и прыгну. Можно подумать, у меня есть выбор.
Зажмурившись и подтянув колени к животу, я буркнула: «Держись, глазастик» и разжала руки.
Уже привычное ощущение свободного падения, нахальные ветки, активно хлещущие по уже и так изрядно от них пострадавшему телу, мгновенный испуг и в финале столкновение с туго спружинившей поверхностью. Подлетев на импровизированном батуте раза три, я наконец решилась раскрыть глаза и закрыть рот – и так охрипла за ночь от воплей, ещё и спасителей оглушу, вдруг обидятся.
– Гдерты, значит, – укутанная в плотное тёплое одеяло, перемазанная с ног до головы вонючей жидкостью, якобы обладающей феноменальными заживляющими свойствами, я сидела в окружении малоросликов и лениво потягивала горячий бульон из громадной расписной пиалы. Роспись радовала глаз, питьё согревало тело. Приветливые лица окружающих малышей грели душу. Замечательно. Даже царапины перестали саднить. – О дворфах вроде слышала, а про ваш народ не приходилось.
– Большая гостья не должна огорчаться – наш народ не очень большой, про него мало кто знает. Мы предпочитаем не появляться перед чужаками – маленьких легко обидеть. – Шаман племени Исанда, одного из пятнадцати племён гдертов, морщил испещрённое тоненькими лучиками морщин лицо в добродушной улыбке, самолично подбрасывая в небольшой костерок сухих сучьев и посверкивая на меня выцветшими голубыми глазами из-под на удивление тонких, как у красной девицы, бровей. – Горы, наша родина, труднодоступны для прохождения, особенно если не знаешь тайных троп, потому хребет Гиарог и Гирггскую долину знают немногие. Ещё меньше побывало здесь. Мы рады гостям, и они рады нам. Правда их радость проявляется странно – в убийственных стрелах и смертельных заклятиях. Почему люди – да и нелюди – так не любят отличных от себя?
Ох, шаман, каб я знала. Хорошие они, эти маленькие гдерты, добрые, открытые. Неужели у кого-то рука поднимается обижать очаровательных малышей? Поубивала бы идиотов, что время от времени, судя по рассказам Рианса, пытаются уничтожить маленький народ.
– И что, – я плотнее закуталась в предложенное, опять же лоскутное, одеяло, – вы не состоите ни в одном союзе, не торгуете с сопредельными государствами?
– Торгуем, – отозвался шаман. – Но не сами. Через троллей. Не нужно удивляться, – усмехнулся он в ответ на мои округлившиеся глаза. – Тролли с виду грубые и коварные, но слово свое держат крепко. Мы уже много сотен вескон торгуем с ними. Драгоценные камни, золото, заготовки для магических мечей, артефактов – мы не бедствуем. В долине зреет много плодов, луга и леса полны живностью, здесь не бывает голода.
Коммунизм и всеобщее благоденствие. Прям захотелось остаться жить у милых коротышек.
– Однако большая гостья устала. Большой гостье надо отдохнуть, а на заре лучшие воины гдертов проводят большую гостью к тропе, что ведёт в большой мир.
– Спасибо, э-э, шаман. А далеко ли ваша долина от царства тёмных эльфов?
– Две октады верхом, пять пешим ходом.
Охр…балдеть! Это сколько ж мне до Морки добираться?! И именно пешим ходом – коня-то нет. Как и денег – сумку где-то посеяла, бестолковка.
– Не грустите, большая гостья, мы что-нибудь придумаем, – глядя на понурившуюся меня, сказал Рианс. – Я буду говорить с дриэки, может, они отвезут вас к друзьям.
Я слегка воспряла духом, хоть и понятия не имела, кто эти таинственные дриэки. Что-то мне их имя напоминает…
Глаза слипались, маленький глазастый спутник уже, судя по храпу, доносящемуся из моей шевелюры, давно дрых. Кто он и что он, я разбираться не стала. Завтра, всё завтра. В голове образовалась такая приятная пустота.
– Шаман, – вдруг приоткрыла я один глаз, мучимая неугомонным любопытством. – А зачем вам понадобилась белка?
– Траскаста?
– Э-э… Ну, наверное. То недоразумение, что вы спеленали под деревом.
– У вождя любимая дочь нашла себе мужчину. Завтра обряд. Надо приданое. А что может быть лучше мягкой искрящейся шкуры оборотня для первой ночи возлюбленных?
– И вы только из-за этого столько времени угробили на поимку дурной белки? Кстати, а почему сразу не убили? У вас ведь и стрелы, и копья есть. Шкуру боялись попортить, что ли?
– Да будет известно большой гостье, траскасты теряют половину своей шерсти, если их просто убить. А вот если с наговором, плясками и ритуалами, да обварив в котле с кипящими травами – тогда шкура получится пушистой и сохранит волшебные свойства на долгие весконы.
– А какие свойства? – я тихо балдела от гуманности и предусмотрительности местных.
– Прочность, силу против сглаза – чтобы молодых не попортили – и благословение плодовитостью. Все знают, что траскасты славны своим потомством. Детёнышей у них хоть не так и много, зато в детстве вообще не мрут – живучее взрослых.
– А-а. Ну тогда конечно. – Я ничего не поняла, ещё раз прибалдела, но в подробности решила не вдаваться, покорно позволив уложить себя на шкуры и накрыть тёплыми одеялами.
– Тёмной сладкой ночи, большая гостья, – напутствовал перед сном шаман, делая непонятные пассы над моей головой, и я отрубилась.
Пробуждение было приятным – тепло, тихо, где-то вдалеке щебечут птички. И мухи не кусают.
Первое, что я увидела, открыв глаза – мохнатые шкуры везде, куда ни глянь. Рыжие, чёрные с пятнышками и даже голубовато-лазоревые, они создавали ощущение уюта, рождая желание поспать подольше. Впечатление, что я в вигваме северных оленеводов, было довольно отчётливым, я даже напрягла память, пытаясь воссоздать хронологию событий – и когда ж успела побрататься с представителями малых народностей?
Среди этого мохнатого великолепия висела здоровенная серебряная булава, вся в самоцветах и с печатью мастера. Я узнала печать, у Кориса был кинжал с таким же оттиском. Почему же малорослики сами не выковали такую, у них же материала – завались? Ладно, это их дело.
Повернувшись на левый бок и приготовившись принять сидячее положение, я увидела возле себя, в районе головы, комок шерсти цвета морской волны величиной с кулак взрослого мужчины. Опасливо ткнув пальцем в пушистый предмет, едва сдержала крик – комок развернулся, став вдвое больше, чем был, и на меня уставились два огромных сиреневых блюдца. Очень знакомые блюдца. Ну здравствуй, невольный соратник в перипетиях вчерашней ночи.
Малыш смотрел сонно, судя по туманной поволоке в глазах. Затем широко зевнул – я опешила от вида пасти с впечатляющим набором острых даже на вид зубов.
– Фобрфое утфро, – он приподнялся на четыре выросшие из сплошного куска меха лапки. – Фкак фладфко я фпал!
– А уж я как. Ты кто?
– Фя? Фвавн.
– Фто?!
– Фвавн, фовофрю фже! – голос зверька был слегка раздражённым – типа ну какая же тупая собеседница мне попалась!
– А откуда ты взялся, фавн или как там тебя?
– Физ больфо-ой каменюфи! Фтам фто-то меня фатал. Я укфусил, а потфом натьфалась трфяфка. Потфом мы пфадфали, пфадфали. А потфом быфло дерфево с Тфраскфартфой.
– Так это ты, зарраза, меня кусил в пещере?!
Зверёк опасливо отодвинулся.
– Нфу можфет и фя. А нефефо быфло лфапать менфя, мальфкенькофо и беффафитнфого!
– Беффафитный нашёлся! Палец мне прокусил!.. Ну да ладно.
Как раз в этот момент в мою типа спальню зашли три малюсеньких женщины – где-то с метр ростом, в уже знакомых лохмотульках, только одеяние фасона было явно дамского – что-то вроде просторных туник. На вытянутых руках они несли нечто из тонкой ткани оранжево-алого оттенка.
– Большая гостья проснулась. Большая гостья будет одеваться?
Конечно будет, что за вопрос! Тем более моя одежда превратилась в жалкие лохмотья, в которых стыдно даже на паперти объявиться, не то, что пересекать горы.
Я поднялась на шкурах и приблизилась к вошедшим, разглядывая подношение.
Многослойный шёлк, настоящий, если я хоть что-то понимаю в ткани. Красивый, тонкий и невероятно приятный на ощупь – я не преминула потрогать переливающуюся ткань.
– Это всё мне?! – с восторгом маленького ребёнка, которому дарят вожделенную машинку на батарейках, протянула я.
– Это всё большой гостье. И ещё одёжка для ног – чтобы удобнее было ходить по скалам. И обруч для прекрасных волос большой гостьи. И плащ, тёплый, из шерсти козлотуров, чтобы большая гостья никогда не мёрзла под холодным ветром вершин, – одна из женщин, та, что говорила, поклонилась и выложила передо мной всё перечисленное. У меня глаза уже буквально лезли из орбит – какая красота-а!
Не стесняясь посетительниц, я тут же сняла с себя лохмотья, в которые после ночных приключений превратилась одежда, и напялила принесённое чудо. Точнее, попыталась напялить, потому что шёлковая прелесть никак не хотела одеваться. Запутавшись окончательно, я рухнула обратно на шкуры, тихо взвыв – отшибла любимый локоть.
Заботливые руки тут же подняли меня на ноги и принялись расправлять-прилаживать одеяние. Пять секунд – и меня отпустили. Кое-как выровнявшись, я попыталась себя оглядеть.
Струящееся одеяние типа сари сидело как влитое, радуя красивыми переливами и грея не хуже знатной дублёнки. Нет, я не потела, но понимала, что не замёрзну в этом даже на сильном ветру. Малышка с тёмными волосами надела мне на голову красивый тонкий обуч из серебра, весь отделанный синими и красными камнями, упала на колени, пытаясь приладить обувку. Жестом отстранив добровольную помощницу, я склонилась к расписным черевичкам из мягкой кожи и, пару секунд поглазев на них, мигом напялила на ноги. Вы не поверите, но было невероятно удобно. Нигде ничего не жало, ощущение такое, что их шили прямо на меня. Хотя с учётом габаритов населения племени логично будет предположить, что таки на меня всё это и шили. Обалдеть! Ни разу в жизни не ощущала к себе такого внимания.
Чуть не прослезившись, я осторожно обняла по очереди всех помощниц. И тут же задалась вопросом – а что со штанами? Как бы ни было удобно одеяние, без брюк мне было неуютно, и в голове билась мысль, что поддувать на открытом просторе будет, и ещё как.
– Большой гостье, наверное, нужно вот это, – в ответ на мой вопросительно-просительный взгляд высказалась самая маленькая и робкая из прибывших, худенькая блондинка, жестом фокусника выуживая из-под плаща лохматые штаны нежно-салатового оттенка. Я вас обожаю, малютки мои!
Мигом натянув предложенные брюки, я оглядела себя и впала в эйфорию. Выглядит теперь Элечка, конечно, как яркий двуцветный попугайчик, зато, судя по ощущениям, мне ни одна метель не страшна, как и сидение на снегу. Ай да малорослики!
– Рад приветствовать вас, большая гостья! – шаман, в традиционных ярких лохмотьях, помахивая булавой-близнецом той, что висела на месте моего ночлега, радостно улыбался.
– Давай уж по имени. Меня зовут Эли, или Элька, или Объора, как больше нравится.
– Большая гостья Э-эльйи, – протянул малорослик. – Мы рады приветствовать вас в нашем племени и рады вашей помощи в ловле траскасты. Вы отважная воительница и память о вас навеки останется в песнях нашего народа.
