Текст книги "Мечта всей жизни!"
Автор книги: Элинор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)
Элинор, Одна Из Трёх
Мечта всей жизни!
Глава первая
Морти (04:45 PM):
Чё? Мы вчера пили? А сколько?
Элли (04:46 PM):
Пили и ещё как! И не только пили, но и развлекали публику совершенно безбашенными танцами! Обслуживающий персонал тоже, по-моему, был в восторге.
Морти (04:49 PM):
Кошмар… Ничего не помню… Сколько ж я выпила? Бли-ин стыдобища-то какая-а…
Элли (04:53 PM):
Много. Я, кстати, предупреждала – не запивай водку джин-тоником. А ты – Джеймс Бо-онд, Джеймс Бо-онд… Ну и что, что вермут тоже прозрачный? Так он ж не-га-зи-ро-ван-ный! Вот от пузырьков-то тебя и срубило.
Морти (04:54 PM):
Ужас… А табуретку тоже я сломала, и с ножкой за официантом бегала с криком «У кого бабки спер, подлец?» Что-то такое смутно припоминается…
Элли (05:10 PM):
Ты, кто ж ещё на такое способен. А с учётом того, что табуретка была железная. Цельнолитая. А толщина ножки с твою руку…
Морти (05:13 PM):
Брешешь! Шифер кулаком – это я ещё могу, а вот кусок железяки пять сантиметров в диаметре отодрать – ты мне льстишь.
Элли (05:15 PM):
Ну и привираю, да. Художественное преувеличение, подумаешь. Не отвлекайся!
Морти (05:16 PM):
Угу
Элли (05:19 PM):
Так вот… Ножка была, пусть и деревянная, но тяжела, зарраза. Хорошо ещё, что тебя вовремя отвлек некий темноволосый красавец, появившийся аккурат в тот момент, когда «наша гарпия» уже почти настигла шустро улепётывающего и ловко петлявшего между столами (а порой и сквозь них) паренька-разносчика.
Морти (05:20 PM):
???!?
Элли (05:24 PM):
Да-а… Спаситель официантов впечатлял. Ты только представь себе (вспомнить всё равно вряд ли получится): высокого роста, гибкий и стройный что твой кипарис, каштаново-чёрные, чуть вьющиеся волосы до плеч, пронзительный взгляд (цвет глаз, извини, не помню – выпимши была), кроваво-алые губы, мощная шея. Ну и всё остальное тоже на уровне, можешь себе вообразить (если не помнишь – а ты таки не помнишь, зарраза!). Короче, ты отпала минуты на две, а загнанный в угол между стойкой и стеной представитель обслуживающего персонала, получив таким образом долгожданную фору, успел-таки скрыться в подсобке и запереться изнутри, шустрик.
Морти (05:27 PM):
Ой… Ой как стыдно… Мда. А чего дальше с несчастной жертвой моего произвола было?
Элли (05:28 PM):
Ты про темноволосого красавчика?
Морти (05:29 PM):
Элька!!
Элли (05:33 PM):
Ладно-ладно. Беднягу-официанта потом полчаса всем залом уговаривали выйти, убеждая, что ты уже добрая, импровизированную дубинку конфисковали (с большим трудом. Всё тот же красавец-брюнет, кстати), и вообще все тяжёлые предметы они попрятали в самых труднодоступных для твоей деятельной персоны местах. Сломался парнишка только на двойной прибавке к жалованию плюс оплата одноместной палаты-люкс в Склифе в случае…ну, в крайнем случае. Хотя нет, в крайнем пришлось пообещать Кремлёвскую стену и вечный огонь на месте захоронения (спонсор огня – «Газпром») с почётным караулом из четырёх шотландцев в национальных костюмах, с волынками (на этом пункте он почему-то особо настаивал, ценитель нетрадиционной старины, блин!), наигрывающих марш Мендельсона в незатейливой обработке Мерлина Менсона.
Морти (05:34 PM):
!!!?!!!???!?! Гхх-кхх
Элли (05:36 PM):
Что, слов нет? Ещё бы. Короче, под занавес вы с брюнетом ударно показали подрастающему поколению, как же настоящие рокабиллы танцуют классическое танго. После чего этот герой-любовник галантно поклонился и поцеловал тебе руку.
Морти (05:38 PM):
Да ты чо?!
Элли (05:39 PM):
Ага. Видела б ты в тот момент своё лицо! Я от смеха чуть под стол не грохнулась.
Морти (05:41 PM):
Почему чуть?
Элли (05:44 PM):
Потому что грохнулась не под, а рядом. Потом он проводил тебя до столика (правильнее будет сказать, до моей подёргивавшейся от приступов смеха тушки на полу), где и оставил совершенно офигевшую от подобных фортелей Морочку (ещё бы не офигеть, до этого дня, как я помню, «наша гарпия» совершенно искренне полагала, что танго – это название моих любимых трусиков) под моим бдительным присмотром, подошёл к раскрытому окну и…исчез. Совсем, блин, исчез, как не было, представляешь!
Морти (05:45 PM):
Что значит исчез?
Элли (05:47 PM):
А я знаю? Сама обалдела. Моргнула – а его уже нет. Через секунду снаружи донеслось что-то вроде шелестения-шуршания, словно хлопают грома-адные кожистые крылья. Вот не в курсе, как они там на самом деле должны хлопать, Морри, ни разу не слышала и не особо хочется. Но мне тогда показалось, что именно так и должны. Мдям… Наверное, всё же померещилось – ну откуда сие природное явление в нашей насквозь индустриальной столице?
Морти (05:52 PM):
Какое там природное, Эль? Где ты в природе видела таких летучих мышей-переростков?! Точно показалось!
Элли (05:57 PM):
Твоя правда, камрад. А ведь как чувствовала – не надо было налегать на абсент, ещё незабвенный Винсент предупреждал нас о пагубном влиянии данного напитка на адекватное восприятие злоупотребляющим индивидом окружающей действительности. О как сказала! Правда, сама с трудом поняла, что…
Морти (06:02 PM):
Балаболка – как всегда.
Элли (06:05 PM):
А то! Так о чём, бишь, я? А-а… Короче, вечер завершился благополучно для всех присутствовавших сторон. Надеюсь только, что официант уже перестал заикаться и косить левым глазом в сторону правой брови.
Морти (06:08 PM):
Чего это он так резко окривел?
Элли (06:10 PM):
Сама не поняла. Вроде приложить его ножкой по темечку ты ни разу и не успела, не дали ребёнку потешиться. А деньги…
Морти (06:12 PM):
Ну-ну, а деньги??
Элли (06:15 PM):
А деньги мы потом нашли в потайном кармашке твоего же комбинезона. Почему кармашек оказался на спине и как ты исхитрилась незаметно для окружающих и самой себя их туда заныкать, история умалчивает. Ну вот видишь, и ничего такого особо ужасного не было. Не о чем переживать.
Морти (06:19 PM):
Эль, ты то ли ду…гм…оптимистка, то ли…
Элли (06:21 PM):
Сама такая! Эх, жаль, брюнет телефончик твой стрельнуть не успел.
Морти (06:23 PM):
Да и…
Элли (06:25 PM):
Но я, как истинный друг, с таким положением дел была категорически несогласная.
Морти (06:27 PM):
Спасибо, соратник!
Элли (06:31 PM):
Нема за шо. Так вот, когда он проходил к окну мимо затаившейся на полу (в засаде, естественно) меня, твоя любимая Элька ловко всунула ему в левый ботинок предусмотрительно прихваченный со стола адрес твоей странички – на спор её полчаса перед этим вспоминала.
Морти (06:35 PM):
На кой?!
Элли (06:39 PM):
На кой, на кой… Говорю же – на спор! Надо было так попасть… Вот кто меня просил соглашаться на это дурацкое пари на две бутылки самогона?! Чуть башку в процессе не сломала, а Зойка, ехидна, ещё и издевалась – ах, как же так, элементарный вопрос, а ставит Вас в тупик!
Морти (06:41 PM):
Могу себе представить.
Элли (06:44 PM):
Да уж. Правы были её родители, как в точку-то с имечком попали: Зоя – Змея Особо Ядовитая! Чего тебе рассказывать, будто сама не знаешь нашу коброчку…
Морти (06:47 PM):
А в ботинок-то почему?
Элли (06:49 PM):
Дак с пола я б выше и не дотянулась, разве что до…кхм…боюсь, меня бы неправильно поняли. Так что, подруга, жди вестей и молись, чтоб я спьяну циферки в адресе с номером твоей аськи не перепутала, гы.
Морти (06:52 PM):
Короче ужас! Надо ж так… Всё. С завтрашнего дня бросаю пить!
Элли (06:53 PM):
Угу. Как всегда. До следующего раза.
Морти (06:54 PM):
Язва ты!
* * *
В одном Морка права – так надо было суметь. Еле из того злачного местечка ноги унесли. Появившаяся вскоре после ухода красавца компания доверия не внушала положительно никакого, вместо этого ненавязчиво эдак навевая мысли о приличных девушках, которые, умнички, на массу давят дома, и о том, что бывает с неприличными при скромном содействии некоторых подозрительных личностей бугайской наружности. Короче, единогласно – мною, Морка из реальности выпала окончательно – было решено спешно отступать, не забыв прихватить отключившуюся подругу и помянуть незлым тихим словом вторую, уже успевшую (молодца!) куда-то слинять.
Но позвольте представиться – Элеонора, ужасное имя и предмет моих страданий с детства. Можно просто Элли (реверанс…так, не падать!). Ничего особо примечательного. Двадцать лет. Рыже-каштановые волосы до лопаток, каре-табачные глаза. Сто семьдесят в длину и почти так же в ширину – этакий милый колобочек. Учусь в педагогическом на лингвиста (как звучит-то!). Характер живенький, в меру шкодливый (хотя…мера у всех своя), общительная (болтун – будет точнее). Примерным поведением не отличилась пока ни разу, но и в особо хулиганских выходках замечена не была тоже (уметь грамотно заметать следы – воистину искусство). Короче, стандартное такое юное недоразумение.
Подружку, с которой мы так качественно накануне отличились, зовут Мирандой (вот поиздевались родители! Круче, чем мои), в простонародье Миркой, для друзей просто Морти – приглянулось ей чем-то это вольное сокращение от муэрте. Оригинал девочка, что скажешь. Учится вместе со мной. Шкодит, как правило, тоже. Что – удивительное дело – ничуть не влияет на нашу с ней вполне приличную успеваемость.
Ещё имеется вреднючая подруга Зойка, грызущая гранит науки в медицинском (будущий Авиценна, не иначе), наш верный, правда, редкий ввиду большой загруженности, спутник и соратник во всяких-разных пакостных начинаниях. Вот такая банда.
Живём мы в столице нашей Родины, городе-герое Москве. Герой – это точно: после всех выходок нашей маленькой шайки устоять, да ещё в более-менее потребном виде… Уважаю. На данный момент – начало октября – усердно трудимся над совершенствованием в выбранных профессиях, не забывая периодически напоминать городу, что всё ещё живы и готовы к подвигам. Город пока держится…
* * *
– Не пишет! Он мне не пише-ет!! Где в мире справедливость?! – маленький смерчик в исполнении обожаемой (особенно спросонья души в ней не чаю) подруги пронёсся по моей небольшой квартирке, оставляя за собой неровный след из разбросанных в беспорядке вещей и предметов интерьера. Сделав круг почёта по комнате, верная соратница заметалась перед кроватью с ещё толком не проснувшейся мной, в рыданьях заламывая руки и стеная не хуже профессионального привидения со столетним стажем.
– У-у-у…у-у-хнык-у… И почему я такая невезу-учая-а?! О, моя несчастная судьба-а! Первый раз в жизни попался человек, по-настоящему меня понимающи-ий! К тому же красавчик! Мы так замечательно провели время. И что в итоге??. Элька! Проснись сейчас же, как ты можешь спать?! Когда…когда у подруги такое…горе! Э-эх, – жалобные всхлипывания, быстрый взгляд в мою сторону – проняло, не проняло? Не проняло.
– Морти… Угомонись, прошу тебя. Ну что за вопли с утра? Хорошо, не совсем с утра, но я же ещё сплю-у! – смачный зевок. – И перестань сморкаться в занавеску, я всё вижу! Нет, делать по краю живописную бахрому тоже не стоит. Эта шторочка дорога моему сердцу в своём первозданном виде. Хотя усилия твои я, конечно же, ценю.
Морка, наконец, отцепилась от несчастного куска ткани и вновь заметалась по комнате.
– Перестань мельтешить, умоляю, меня уже укачало от твоих хаотично-стремительных перемещений, – тяжёлый вздох, сопровождаемый очередным всхлипом-воплем подруги. – Ну к чему, скажи мне, этот трагизм? Прошла-то всего неделя. Может, он вообще адресок твой посеял. А теперь, бедняга, мучается. Локти себе по самые пятки кусает. Волосюшки последние дорывает на всех местах – ах, где же моя ненаглядная любительница юных официантов в собственном соку? – позёвывая в кулак. – А может, парень так и не узнал, что адресок этот у него вообще был? Выпала бумажка по дороге – и тю-тю.
Морка скорбно вздыхала над чахлым алоэ, непонятно как выжившим в условиях раз-в-месяц-поливания, орошая несчастного представителя флоры слезами и потом.
– Кстати, вот давно хотела тебя спросить. Под фразой «хорошо провели время» ты подразумеваешь что? Отбор у юной кроткой девы орудия труда типа дубина? Или тот жизнерадостный фокстрот, что ты сплясала на его несчастных ботинках во время совместного исполнения экзотично-ритмического танго? – тоскливый вздох подруги, утирание несуществующих слёз. – Нет, в который раз убеждаюсь, что наши с тобой взгляды на мир вообще и некоторые общепринятые понятия в частности о-очень различаются, – и очаровательно улыбнулась в ответ на злобный взгляд. – Дырку во мне провертеть не удастся. И вообще напрягаться тебе вредно, вон уже последние мозги из ушей лезут!
Забыв о намерении испепелить меня на месте, Морка принялась лихорадочно ощупывать означенные органы в попытке поймать последнее черепное достояние. Ну доверчивая, слов нет!
Я сладко потянулась и недовольно глянула на подругу, возобновившую метания по моему скромному обиталищу на предмет а как бы ещё подоступнее выразить терзающую её скорбь, чтобы Эльке, чёрствому душевно созданью, стало стыдно за своё недостойное поведение. Блажен, кто верует. Пришлось подняться, а то этот тайфун в юбке мне всё жилище в руины превратит.
От греха подальше убрала с траектории движения гарпии-самоучки стул – снесёт и не заметит, танк, а не девушка – и пошла умываться.
Морка не отставала:
– Ну что ты молчишь?!
Я? Молчу??
– Поменьше подвываний в голосе, Морри. Не дай Бог, соседи милицию вызовут. Подумают, что у меня тут банда озверевших баньши орудует – воешь-то ты однозначно не хуже, а вот что громче… Мда. Я давно говорю, что в морфлот тебя не взяли зря – такие голосовые данные пропадают. Пароходная сирена однозначно отдыхает.
– И какой же ты всё-таки чёрствый человек, Элеонора! Как ты так можешь?! И это в то время, когда мне как никогда нужны твои понимание и сочувствие! Когда у меня такая дра-ама. И никому я не нужна-а-а, – очередная попытка высморкаться, на сей раз в полотенце, вовремя, однако, мною из алчущих рук выдернутое. Под возмущённым взглядом мелкая пакостница смущённо потупилась, тихонько шмыгая носом.
– Ох, всё, Морка, молчи, а то я пастой подавлюсь! Драма у неё. Да ты хоть как он выглядит, предмет страсти твой, помнишь?
– Ну…так…как тебе сказать… А зато я печатку его помню, вот! Кажется… А скажи, там больше мужиков с рубиновыми перстенями не было?
Я почесала кончик носа:
– Не, Морка. Там всё больше с рубиновыми глазами были, (и ты в их числе, даром, что не мужик!). С перепою, надо полагать. А может от злости – ты-таки, под занавес, успела в одного из вновь прибывших кружкой с пивом запустить. И чем этот несчастный так тебе не понравился? Ну подумаешь, шлёпнул разок по заду, – агрессивное шипение над ухом. – Хорошо, хорошо – по заду это он зря. Так ведь не со зла же, парень свою симпатию выразить пытался. Словесно-то уже не мог, кроме восхищённо-одобрительного мычания. Ладно, кого я оправдываю? Надо было за такое хамство ещё и в глаз дать… О чём я? А-а… Так вот, кружкой ты промахнулась, конечно. Но вот равномерный разлёт жидкости в радиусе порядка трёх метров мужикам чем-то не понравился.
– Подумаешь!
– Вот и я говорю – подумаешь. Заодно освежились слегка. Причёску зафиксировали – ни один новомодный гель не сравнится… Короче, вовремя мы оттуда смылись, вот что я думаю, – рассеянное почёсывание поясницы, затем недовольный взгляд на подругу. – Ещё раз так напьёшься – больше в жисть с тобой в люди не пойду! Мне, как ни странно, чем-то неуловимо дорого собственное и без того изрядно подорванное – не без твоей посильной помощи, кстати – здоровье!
– Да ладно тебе, Элечка, – покаянно потупившись, пробормотала эта зараза мелкая. – Я честно-честно больше ни-ни, – невинно-искренний взор. Ну-ну… Кого обманываем? – Пойдём сегодня туда, а? Вдруг мой герой снова объявится?
– Снаряд дважды, как ты знаешь… Да и запомнили нас там о-очень хорошо – боюсь, не пустят. А даже если и попадём внутрь, встречаться с завсегдатаями после того импровизированного пивного душика меня почему-то са-авсем не тянет.
Морка лишь тяжко вздохнула.
– Ну чего тебе неймётся? Может, он извращенец какой-нибудь, этот твой избранник. Кто в здравом уме с нашей в дупель пьяной гарпией связываться будет, да ещё и танцульки разводить? Маньяк – мазохист, одно слово.
– Это уже два слова. И вообще, не наговаривай на хорошего человека! – и тут же, мгновенно меняя тактику. – Ну Э-элечка! Ты же такая до-обрая…
– Нет!
– Ну пожалуйста-а… Ну хочешь, я тебе…ну не знаю…посу-уду месяц мыть буду.
– Не вздумай! И так после твоей помывки вечно нескольких тарелок не досчитаешься. Кидаешься ими, что ли? Ох, ну ладно, что с тобой делать. Пошли. Только чур вести себя прилично! Не хватало ещё одного официанта-заики на нашей совести.
– Ур-ра! – запрыгала моя неугомонная подруга по квартире.
– Эй, тихо, у меня там на столе бока-а-а…а-а…у-у… Ну ладно. Всё равно новые покупать собиралась. Одно разорение от тебя, Морка!
Из кухни показалась виноватая физиономия подруги: – Я нечаянно, – и тут же под моим не самым добрым взглядом засунулась обратно. Из-за закрытой двери послышались характерные звуки роняемой впопыхах мебели и приглушённые ругательства (Ой, а такого я ещё не слышала!) – видимо, поиски веника с совком проходили бурно.
Вздохнув и мысленно посетовав на судьбу, коварно подсунувшую тихой и скромной Эле такую подругу на седую голову, я пошла собираться на сегодняшнее сомнительное мероприятие, вполголоса поминая всю Моркину родню до третьего колена (дальше фантазии не хватило).
* * *
– Ну-у??!
Морри под моим суровым взглядом ничуть не смутилась, ринувшись мимо брать приступом барную стойку на предмет меню, а я в очередной раз огляделась. С тем же результатом – свободный столик был только один, и находился он в опасной близости от давешних гориллоподобных знакомцев. Они что, каждую субботу тут зависают?
Смирившись с неизбежным, я прошествовала к означенному столику, по пути ещё раз для тренировки вспоминая большую часть известных ругательств и их производных на всех мало-мальски знакомых языках.
В паб нас, как ни странно, пустили. Но, к огромному моему сожалению, явно признали. И теперь мы с Морти нервно елозили по сиденьям ж…филейными частями, старательно делая вид, что с интересом изучаем меню, и попутно слегка поёживались под впивающимися со всех сторон взглядами. Весьма эмоциональными, кстати. Равнодушных после нашего последнего визита, похоже, не осталось. Кое-кто тихонько посмеивался и ехидно щурился – сторонние наблюдатели. Ещё бы, сама тот вечер спокойно вспоминать не могу. Другие угрюмо зыркали – видимо, непосредственные участники событий недельной давности, а местами и пострадавшие. В общем, вечер проходил в тёплой дружественной обстановке.
Вот к столику осторожно приблизился наш, буквально ставший за прошлое посещение родным, официант. Немного заикаясь и старательно держась подальше от моей неуравновешенной подруги, он всё же принял у нас заказ и спешно удалился, временами переходя на лёгкий бег.
Я ещё раз огляделась. Заведение было относительно небольшим – столиков на двадцать, с танцполом посредине. Оформление выдержано в стиле кантри, на стенах – портреты Пресли, над входом – флаг конфедерации, которого в прошлое посещение я в упор не заметила. Что немудрено, в таком-то состоянии. Публика разнообразная, в основном от 27 до 40 лет, среднего и выше среднего достатка. Из напитков явное предпочтение отдавалось пиву, изредка совмещаемому с традиционной в таких случаях водкой – русский национальный коктейль Ёрш, как всегда, пользуется популярностью. В колонках играет, естественно, рок-н-ролл.
– Ну что, раба любви безответной и коварной? Где твой несчастный избранник? – грозно сдвинула брови я.
– Да ладно тебе, Эль. Рано ж ещё, – слегка нервно мотнула головой подруга, исподтишка зыркая на соседний столик с недружелюбно настроенными амбалами. – Может, и придёт.
– Да уж хорошо бы. И поскорее! А то как бы нам сегодня не пришлось его коронный фокус повторить. На бис. С некоторыми вариациями.
– Это который? Сбацать танго?
– Это вылететь в окно на средне-быстрой скорости и бреющем полёте! Кстати, так и не поняла, как он это проделал. Или мне всё же показалось? Но не суть… Вон у тех бугаёв на нас с тобой силёнок однозначно хватит, – не удержалась и тоже глянула на угрожающе притихший столик я.
– Не переживай. Я тебя защитю!
– Ага. Бодигард ты мой недоделанный. Метр пятьдесят в прыжке плюс 47 кэгэ чистого веса, считая ботинки и пристёгнутую к штанам метровую собачью цепь с ключами… Да-а, теперь я за себя а-абсолютно спокойна. Такой Терминатор рядом – Шварценеггер удавился бы на собственных трусах от зависти!
Нервно покуривая, мы настороженно оглядывали зал, дабы вовремя заметить приближающуюся опасность, буде таковая решит возникнуть. Мало ли кто за прошлую субботу посчитаться надумает?
Как ни странно, но шкафоподобным бугаям вскоре наскучила игра в гляделки (хорошие мальчики), и они опять занялись содержимым своих кружек, сдабривая сие нехитрое действо весьма содержательной беседой на тему «Ты меня уважаешь?». Кондиция для этого у парней уже была самая подходящая.
Мы с Моркой аж чуть на стол не повалились от облегчения – вроде опасность миновала.
И тут… Как это традиционно принято говорить? А! И тут вошёл Он! Нет, на самом деле. Я обалдела… Ка-а-акой мущ-щина-а. Амн…ммм…так, где тут моя большая кружка? Надо срочно что-то в себя залить, а то сгорю ведь в расцвете лет! Ой! Чуть сигаретой штаны не прожгла, так засмотрелась.
Мда-а… Парень как будто вышел из девичьих грёз, как сказала бы романическая героиня. Или, как выражается одна моя более циничная подруга, у меня на него встаёт… Эль, ну вот о чём ты?!
Так вот. Вошедший был прямо абсолютным воплощением моих невинно-девичих мечтаний (невинных…кого обманываю?). Высокий, широкоплечий и подтянутый, даже немного худощавый. Густые платиново-белые – редкий оттенок, если не крашеные – волосы до плеч. Серо-стальные, как лезвие клинка, глаза (дак это ж мой любимый цвет!). Плавная неслышная поступь. Горделивая осанка. Одето это ходячее совершенство было во всё чёрное, лишь на груди светлым пятном во мраке выделялся серебряный медальон круглой формы и абсолютно непонятного рисунка. В левом ухе – серебряная же серьга-колечко, безумно ему шедшая. Короче, слабонервных просим удалиться.
Мечта тем временем прошла к освободившемуся столику в противоположном конце зала. Нет, ну что, поближе сесть не мог?! Я ж тут вся изведусь! Устроившись, красавчик не глядя бросил несколько слов подскочившему официанту. Тот метнулся и мигом притаранил вновь прибывшему высокий бокал с какой-то мерцающе-голубоватой жидкостью. Парень отхлебнул, одобрительно кивнул и вперил невидящий взгляд в окно, нервно барабаня пальцами по столешнице. Ждёт, что ль, кого?
Я заёрзала на стуле, пытаясь получше разглядеть нового посетителя из-за широких спин бугайчиков.
– Чего ты вертишься? Да куда ты… А-а… Ясно, – ехидная ухмылка расплылась на лице подруги. – В твоём вкусе. Эй…ау-у, – попытка изобразить мельницу перед моим носом. – Вот увлеклась-то. Ну и кто здесь после этого раба любви?
– Тихо, Морка, не вертись. Ты привлекаешь к нам внимание.
– Дак радуйся! Глядишь, и заметит твой ненаглядный на…О-о-о!
– Эй, ты чего? Тебе плохо?? Где болит?!?
Я с беспокойством всматривалась в лицо окаменевшей с открытым ртом подруги, пока не догадалась проследить за её взглядом. Понятно. Сбылась мечта идиота, то есть, пардон, идиотки. В дверях на сей раз стоял тот самый черноволосый красавчик, что всю последнюю неделю служил предметом Миркиных светлых грёз и постоянным источником раздражения для меня.
Хорош, что тут скажешь. Сегодня на нём были потёртые джинсы и чёрная рубашка навыпуск. Приглядевшись, я заметила пресловутый перстень, что Морка засекла в прошлый раз – и как только разглядела, в таком-то состоянии? Странный камень. Кроваво-алый и будто светится изнутри. Ни разу подобных не видела.
Тут на наш столик пала тень внушительных размеров, вольно-невольно отвлекая от детального изучения внешности и повадок Моркиного любимого индивида.
