Текст книги "Защитник (ЛП)"

Автор книги: Элин Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Я вышла из-за спины Боулдера, но продолжала держаться как можно ближе к нему.

– Ты хочешь выйти замуж за Боулдера, а не за Арчера?

– Да, – быстро ответила я, надеясь, что Боулдер охотно отпустит меня, когда я закончу работу, и что он не будет ожидать от меня чего-то связанного с сексом. В конце концов, мы провели вместе три ночи, и он не прикоснулся ко мне.

Арчер ругался и возражал, но Хан жестким взглядом заставил его замолчать.

– Ты молод, Арчер, и я обещаю тебе: в следующий раз, когда у нас будет турнир, тебе даже не придется драться. У тебя будет место в числе пяти победителей и шанс быть выбранным.

– Но на это могут уйти годы.

– Нет, и в качестве компенсации Боулдер отдаст тебе половину призовых денег.

Арчер был явно расстроен, но не стал настаивать, отступил и покинул арену, когда Хан объявил, что теперь он выполнит ритуал, соединив нас с Боулдером узами брака.

Я онемела от шока, в котором до сих пор пребывала. Боулдер взял меня за руку и держал на протяжении всей церемонии, я не успела опомниться, как нас объявили мужем и женой.

Брак – традиция, которая устарела сотни лет назад из-за своей животной природы по отношению к женщинам, и все же я оказалась замужем за Александром Боулдером, первым Северянином, которого я повстречала.

Я не могла выдавить из себя улыбку, когда Боулдер поднял меня и поцеловал на глазах у ликующей публики!

Глава 11

Лаура

Кристина

У Боулдера хватило ума соблюсти дистанцию и дать мне время переварить то, что недавно произошло. Он подчинился, когда я попросила его отвести меня в мою комнату и оставить одну.

Находясь словно в тумане, я не знала, разъярена я, заинтригована или напугана до смерти.

Я вспомнила все, что узнала на первом курсе колледжа об институте брака, постоянно слыша в голове голос Кайи, которая говорила мне, что я не должна сюда ехать, что в конечном итоге я стану собственностью какого-нибудь мужчины. Мне хотелось приключений, но не таких.

Когда раздался тихий стук в мою дверь, я повернулась к ней спиной, не желая разговаривать ни с кем из коварных Северян, которые меня обманули.

– Привет, – раздался тихий голосок, привлекший мое внимание. Женщина!

Я приподнялась на локтях и повернулась, обнаружив на пороге Лауру, которая стояла в дверях с робкой улыбкой на лице.

– Как ты? – спросила она.

– Злюсь на Хана за то, что он меня обманул, – призналась я и махнула ей рукой, призывая подойти ближе. – Ты пробралась сюда тайком, или они знают, что ты пошла ко мне?

Лаура была очень привлекательной девушкой с голубыми глазами и рыжеватыми волосами, в синем платье, подчеркивающим ее осиную талию.

– Боулдер попросил Магни позволить мне навестить тебя, – сообщила она и остановилась рядом с моей кроватью. – Он стоит за дверью.

– Кто, Магни?

– Нет, Боулдер. Он готов всех замочить.

У меня глаза на лоб полезли, когда я услышала из ее уст слово на букву «З2. Было непривычно видеть такую красоту и невинность вкупе с таким сквернословием. Похлопав по матрасу, я пригласила ее составить мне компанию.

– Пожалуйста, присаживайся.

Я подождала, пока она сядет, и продолжила:

– Я рада видеть женщину в этом ужасном месте. Теперь я понимаю, почему они нас не знакомили. Ты бы наверняка предупредила меня о том, что они собираются выдать меня замуж за одного из них.

– Ты против замужества? Я не понимаю.

У меня челюсть отвисла.

– Что? – спросила она, сдвинув брови.

– Спрашиваешь, почему я против брака? – Я не стала дожидаться ее ответа, и сама ответила на вопрос. – Потому что это нелепая старомодная традиция, вышедшая из моды сотни лет назад.

– Правда? – заинтересовавшись спросила Лаура.

– Лаура, милая, поскольку ты выросла здесь, ты понятия не имеешь, что на Родине мужчины добрые и нежные, не то, что эти варвары. А женщины… Мы все образованные, и ни одна из нас никогда не вышла бы замуж за мужчину.

– И ты тоже?

– Да. Такой образ мышления устарел с тех времен, когда женщины нуждались в мужчинах для защиты, финансовой стабильности, социального положения или продолжения рода. В настоящее время женщины в мужчинах не нуждаются.

– Но кто же тогда защищает тебя там?

– На Родине нет преступности – нам не нужна защита.

– Но быть замужем не так уж и плохо. Все потому, что тебе не нравится Боулдер? – спросила Лаура, выглядя необычайно юной.

Я проигнорировала ее вопрос и задала свой.

– Полагаю, это означает, что Магни – твой муж?

Она кривовато улыбнулась.

– Да, мне повезло, что он сражался за меня.

– Повезло? – недоверчиво переспросила я.

– Когда он оказался в числе победителей, я не сомневалась в своем выборе, – объяснила Лаура. – По-моему, он очень привлекательный, и мне нравится его имя. Ты знала, что Магни – это имя сына Тора?

– Нет.

– Среди древнескандинавских богов Магни был Богом силы и мощи.

– Неужели? – Я покачала головой. – Не знаю, Лаура, мне кажется, глупым, что они называют своих мальчишек в честь героев и богов.

Брови Лауры взлетели вверх.

– Но ведь именно Эрика, их мать, дала им имена – Хан и Магни.

– У них есть мать?

– Да, они одни из немногих, кто вырос с матерью. Эрика – одна из женщин, рожденных естественным путем, как и я.

– Эрика живет здесь?

– Да, она находится под защитой Хана с тех пор, как умер ее муж, и все мы, женщины, очень уважаем ее.

– Все? Сколько же здесь женщин?

– Только мы с ней живем здесь, в Сером особняке. Но в округе есть и другие женщины. Остальные разбросаны по Северным землям.

– Ты знаешь, сколько всего женщин живет в Северных землях?

Она кивнула.

– Сейчас нас сто семь человек. – На ее губах проступила улыбка. – Но Лейла Мишель беременна и ждет девочку.

– Она твоя подруга? – спросила я.

– Да, она моя близкая подруга.

– А тебе не кажется странным, что все мужчины названы в честь героев и богов, а женщины… – я замолчала. – Вас называют обычными именами, такими как Лаура, Эрика, Мишель.

Лаура прикусила губу.

– На самом деле, имя Эрики в переводе означает «вечная правительница», а мое имя – «увенчанная лавром». В истории Древнего Рима была такая традиция – плести венки для победителей из листьев лаврового дерева. – Она подняла голову, словно серьезно задумалась. – Я не могу вспомнить, что означает имя Мишель; придется спросить у нее.

– Не страшно, – заверила я ее и схватила за руку, меня волновал куда более насущный вопрос. – Лаура, что здесь означает брак?

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Ну, у меня нет опыта в брачных делах, поэтому я боюсь. Если он ожидает секса со мной, не потребует ли он, чтобы мне сделали обрезание?

– Обрезание? – поморщилась Лаура. – Я не знаю, что это такое.

– Когда часть твоего женского естества отрезают.

Она смутилась еще больше, поэтому я решила говорить без всяких намеков и двусмысленностей.

– В некоторых частях света мужчины отказывались жениться на женщине, у которой клитор был нетронут. Они считали ее нечистой и распутной, подавляя ее сексуальное желание тем, что отрезали клитор.

– Какой ужас! – воскликнула Лаура.

– Значит, здесь так не делают?

– Нет! – она в недоумении захлопала глазками. – Не знаю, как мужчина вообще может так думать.

– А он заставит меня заняться с ним сексом?

– Возможно. У нас с Магни был секс в первую брачную ночь, это нормально.

– Ты сопротивлялась ему?

– Нет, конечно, нет. Всем известно, что это мой долг как его жены.

Я побледнела и закрыла глаза.

– Со мной не могло такого произойти, – пробормотала я.

– Я уверена, если ты попросишь, он будет нежен, – сказала она и сжала мою руку. Я открыла глаза и встретилась с ней взглядом.

– Скажи мне правду, насколько это ужасно?

– Ты о сексе? – спросила она, и я мрачно кивнула, готовясь услышать ужасную правду.

– Мне он нравится.

– Нравится?

– Да. Это очень приятно.

Я не могла поверить тому, что она сказала, мне было необходимо удостовериться.

– Значит, он тебя не принуждает? Ты делаешь это добровольно?

– Угу. Иногда я не в настроении, но как только мы начинаем, становится так хорошо.

Мой мозг был готов взорваться, и я поняла, что должна сменить тему разговора, чтобы отвлечься от секса.

– А что насчет фамилий? Тебе было обязательно брать его фамилию?

– Конечно. В девичестве я была Лаурой Мец, а теперь я Лаура Аврелиус. – Она с явной гордостью произнесла фамилию мужа, мне оставалось лишь разочарованно покачать головой.

– Я не собираюсь отказываться от своей фамилии. Я ни за что не стану Кристиной Боулдер, это просто смешно.

– Какая у тебя фамилия?

– Мое второе имя Сара, а фамилия Сандерс.

Она решила распробовать мое имя на вкус.

– Кристина Сара Сандерс. Мне нравится.

– Вот именно. Я не могу быть Кристиной Сарой Боулдер. Даже если это всего на пару месяцев.

– В смысле?

– Я не останусь, Лаура. Я здесь, чтобы выполнить работу, и как только закончу, сразу уеду.

– Ох! – она отстранилась. – А Боулдер знает?

– Да. – Как только я это сказала, во мне разлилось приятное чувство спокойствия. Первоначальный шок схлынул, а туман рассеялся. – Боулдер знает. Он также в курсе, что это фиктивный брак, поэтому я уверена, что он не будет рассчитывать на какую-то близость.

Лаура встала с кровати.

– Ну, в таком случае тебе не о чем беспокоиться.

– Да, похоже на то, – сказала я и тоже встала с кровати. – Это всего лишь большая буря в стакане воды, скоро я буду весь день проводить на раскопках, смеясь над всей этой ситуацией.

Лаура склонила голову.

– Было очень приятно с тобой познакомиться.

– Когда мы снова увидимся? – тут же спросила я.

– Если хочешь, я могу познакомить тебя с Эрикой, она возвращается с восточного побережья завтра утром.

– Это было бы чудесно, спасибо, но я надеюсь приступить к работе как можно скорее.

– Я уверена, что смогу убедить ее устроить пикник неподалеку от места твоих раскопок. Так мы сможем вместе пообедать, – улыбнулась она.

– Было бы здорово, – сказала я, но в глубине души боялась, что мать будет похожа на своих сыновей.

Глава 12

Брачная ночь

Боулдер

Выйдя из комнаты, Лаура вежливо кивнула мне.

– Как все прошло? – спросил я.

– Отлично. Кристина очень интересный человек, – ответила Лаура.

– Но что она сказала?

– Мы говорили о замужестве, у нее были ко мне вопросы.

Я шагнул к ней ближе и был рад, что Магни меня не остановил.

– Что за вопросы?

– Интимного характера.

– Например? – я сверлил ее взглядом, будто хотел прочесть ее мысли.

Дверь открылась, и мы с Лаурой, повернув головы, увидели Кристину, которая стояла в дверях, положив руку на бедро.

– Если хочешь знать, что я сказала, почему бы тебе не спросить меня?

Лаура выглядела обескураженной тоном Кристины и поспешила ретироваться, пока я смотрел на свою новоиспеченную жену.

– Ты идешь? – спросила она и открыла дверь шире.

Мне не нравились командные нотки в ее голосе, я чувствовал себя дураком, ожидая снаружи комнаты моей невесты, тогда как все ожидали, что я буду занят с ней внутри. Я прекрасно знал, что женщины на Родине угнетают мужчин ради забавы, и уж точно не собирался позволять ей так поступать со мной.

– А может, пойдем прогуляемся? – предложил я, чтобы вернуть контроль. Она не стала бы спорить со мной на людях, да и вообще мы слишком долго просидели в этой комнате взаперти.

– Хорошо, – согласилась она и вышла в большой коридор. – Прогуляемся по саду?

– Да. – Я махнул рукой, приглашая ее следовать за мной.

Вначале мы почти не разговаривали, резкий звук ее отрывистых шагов свидетельствовал о том, что она до сих пор рассержена и не хочет смотреть на меня.

– Ты жалеешь о своем выборе? – наконец, спросил я ее.

– Какой выбор? У меня не было выбора, – угрюмо сказала она.

– Ты могла остаться с Арчером.

– И забеременеть меньше, чем через месяц, – фыркнула она. – Ну уж нет! Он бы, даже не спросив, повел меня на оплодотворение уже на следующей неделе.

Я не понял, что она имела в виду, но пока оставил эту тему.

Больше пяти минут ходьбы в тишине, и мы достигли фонтана.

– Давай проясним, – сказала она. – Я возражаю против брака.

– Почему?

– Потому что он подавляет женщин, – выдала она, скрестила руки на груди и отвернулась.

– Как, черт возьми, ты пришла к такому глупому выводу? – спросил я.

Она обернулась. Я знал, что, как житель Родины, она кипела изнутри, хоть и натянуто улыбнулась сквозь стиснутые зубы.

– На случай, если ты не знал: мужчины доминировали и жестоко обращались с женщинами на протяжении тысячелетий. Было время, когда женщины были собственностью мужчин и с ними обращались практически как с рабынями. У них не было ни власти, ни голоса, их могли изнасиловать собственные мужья, а помощи ждать было неоткуда.

– Тот, кто писал ваши учебники по истории, был плохо информирован. Это все ложь, придуманная женщинами, – хмыкнул он.

– Это правда, – сказала она и вздернула подбородок.

– Нет. Женщины никогда не были собственностью мужчин. Их высоко ценили в обществе. Отец защищал свою дочь до тех пор, пока не выбирал достойного человека, способного защитить ее вместо него.

– Возможно, в некоторых случаях, – призналась она. – Но там, откуда я родом, женщины не нуждаются в защите мужчин. К тому же ты упускаешь самое главное. Если женщин так ценили, то почему им не разрешали голосовать или получать профессию?

– Ты говоришь о том, что случилось тысячи лет назад.

– Нет, это не так; женщины добились права голоса всего пятьсот лет назад.

– Ты не знаешь наверняка. Плюс ко всему это не отменяет того факта, что у вас есть удивительная манера выставлять мужчин злом во плоти, когда мы совсем не такие.

– Вы чуть не разрушили мир, – с упреком шикнула она на меня.

Я расправил плечи и прищурился, устав от ее феминистского дерьма.

– Нет, я лично никакой мир не разрушал и не возьму на себя вину за то, что сотворили люди сотни лет назад. Ты – историк, так почему бы нам не вспомнить все те жуткие вещи, которые сотворили женщины за всю историю существования земли? Если ты думаешь, что женщины лучше мужчин, то ты слишком наивна.

– Ты можешь назвать хоть одну женщину-диктатора?

– Не говори глупостей, – стал защищаться я. – Диктаторы всегда были связаны с военным переворотом, женщины никогда не приходили к власти подобным образом. А вот женщины-премьер-министры и королевы бывали такими же бессердечными и жестокими, как мужчины. Никакой разницы.

– Только потому, что они управляли миром, где доминировали мужчины. Им приходилось быть жестокими.

Я засунул руки в карманы и качнулся с пятки на носок.

– Женщины способны убивать или использовать в своих интересах других. Как мужчины. Такова человеческая природа!

– Нет, это не так, – запротестовала Кристина. – По-моему, Родина доказала, что мы давно отошли от такой чудовищной линии поведения.

– А может ты настолько подвержена влиянию и контролю, что тебе никогда не представится шанс исследовать темную сторону своей личности, – подначивал я ее. – Я просто хочу сказать, что отказываюсь брать на себя вину за мужчин, которые плохо обращались с женщинами в прошлом. Я представить не могу, что когда-то это было нормой, а если и было, я уверяю тебя, что мы эволюционировали со времен наших далеких предков.

– Эволюционировали? – в ее голосе послышалось негодование. – Вы все еще убиваете из-за стремления к наживе.

Я стиснул зубы.

– Единственной причиной, по которой все эти люди сражались на турнире, была жажда наживы, – заявила она. – Вы хотите большего. Мужчины всегда хотят большего.

– Это неправда.

– Неужели? Значит, они не были мотивированы вознаграждением в миллион долларов или престижем, который прилагался к нему?

– Некоторые из нас пошли на это ради чести и обеспечения твоей безопасности.

Она посмотрела на меня долгим суровым взглядом.

– Хочешь сказать, что пошел на это ради обеспечения моей безопасности?

Наши взгляды схлестнулись.

– Да! – громко и четко произнес я.

Она промолчала.

– Ты нелепо полагаешь, что мужчины – главные враги женщин, но это не так. Мы должны жить вместе, это же, черт возьми, очевидно. – Я не мог скрыть разочарования, которое ощущал. – Ты говоришь о браке как о чем-то ужасном, но я читал истории, в которых описывалась любовь между мужчиной и женщиной. И страсть.

– Запретные книги, – выдохнула она.

– Да, Кристина. Люди влюблялись и женились, потому что не могли смириться с мыслью о разлуке. Они были партнерами, супругами… понимаешь?

– Я слышала совсем иное.

– А тебе не приходило в голову, что ты не все знаешь, и что есть причина, по которой эти книги запрещены?

– Они запрещены, потому что пробуждают нежелательные эмоции, а в некоторых случаях приводят к депрессии, – объяснила Кристина.

– Да, согласен, – сказал я и приподнял ее подбородок, чтобы она посмотрела на меня. – Но только потому, что чтение этих книг заставит тебя тосковать по тому, что раньше было между мужчинами и женщинами. Я всегда хотел испытать это, но мы отрезаны от женщин, живущих на Родине, и даже если бы могли туда попасть, вам всем промыли мозги, чтобы вы думали о любви и страсти как о чем-то неправильном.

– Мы умеем любить, – защищалась Кристина. – Я испытываю глубочайшую любовь и привязанность к моим друзьям.

– Я говорю не о такой любви. – Я взял ее руку и поднес к своему сердцу. – Я говорю о страстных отношениях между мужчиной и женщиной.

На секунду мы стали ближе, ее рука лежала на моей груди, а моя рук лежала поверх ее руки.

– Помнишь, как ты назвала меня своим другом? Как бросилась в мои объятия на церемонии?

– Да.

– Разве это ни о чем не говорит?

– О чем?

Я вздохнул, досадуя, что она не видит того, что вижу я.

– Ты доверяешь мне и чувствуешь себя со мной в безопасности.

Она слегка отстранилась.

– Я бы так не сказала.

– А что бы ты сказала?

– Что из всех вариантов в то время, ты был наименее пугающим.

Я отпустил ее и двинулся к Серому особняку. Она молча последовала за мной.

Ситуация была неловкой. Мы на протяжении нескольких дней были вместе днем и ночью, говорили и учились друг у друга, но теперь она закрылась от меня. Я обращался с ней, как с недоверчивым животным, и продвигался вперед неспеша.

Было только девять тридцать, когда она легла спать.

– Что ты делаешь? – спросила она, когда я присоединился к ней.

– Я тоже устал. Это был длинный день, а борьба с Нельсоном отняла у меня много сил.

– Но ты же спишь на диване, – напомнила она и натянула одеяло до самого носа.

– Больше нет, – отозвался я и устроился поудобнее рядом с ней.

– Даже не думай, что мы займемся сексом, – бросила она.

Я повернулся на правый бок, лицом к ней, и поправил подушку, пытаясь найти удобное положение для моей сломанной руки и выйти из затруднительного положения. Я не хотел спешить и пугать ее, но и не мог смириться с идеей, что у нас никогда не будет секса.

– Это потому, что ты боишься затронуть мою руку и причинить боль? – наконец, спросил я.

– Нет, – недолго думая ответила она. – Просто мне не нравится сама мысль о сексе.

– Ты привыкнешь, – сказал я. – Если тебя это утешит, я тоже девственник.

Кристина подняла ладонь.

– Давай на этом закончим. С таким же успехом можешь выкинуть из головы мысль о том, что мы займемся сексом, потому что этого никогда не произойдет. Если бы я хотела секса, то осталась бы с Арчером.

– Но ты этого не сделала, – заметил я. – Ты вышла замуж за меня, и теперь ты моя жена.

Она одарила меня испепеляющим взглядом.

– Это всего лишь практическая договоренность.

Я проигнорировал ее замечание и задал вопрос.

– Разве мужчины и женщины на Родине не занимаются сексом?

Она пожала плечами.

– Насколько мне известно, некоторые занимаются. У меня есть друзья, которые живут как пара. Тереза и Дэн вместе уже много лет, но я никогда не видела, чтобы они прикасались друг к другу, большинство людей живут в общественных зданиях, где мы делим еду, но у нас есть свои комнаты. Я живу с Кайей.

Я поморщился.

– Ты живешь с женщиной?

– Да.

– Она твоя возлюбленная?

– Нет! – моментально ответила она, а затем одарила меня необычной улыбкой. – Кайя – моя лучшая подруга. А что? Ты занимаешься сексом с кем-нибудь из своих друзей?

Я в отрицании покачал головой.

– Нет… то есть, мы, конечно, экспериментировали, когда были подростками, но, могу тебя заверить, что фантазирую только о женщинах – я просто никогда не был с настоящей женщиной, – уточнил я.

– Эй, эй, притормози. Что значит экспериментировали в подростковом возрасте?

Я прикусил внутреннюю сторону щеки.

– Ничего.

– Это нормально? – спросила она, словно напала на след чего-то интересного. – Подростки проводят сексуальные эксперименты? А мужчины тоже экспериментируют?

Я потер переносицу.

– Не знаю, чем занимаются другие мужчины, и у меня нет настроения развлекать тебя своими подростковыми воспоминаниями.

– Просто скажи мне, если ты… – она замолчала, не решаясь задать очевидный вопрос.

– Нет, – ответил я.

– Нет, ты не такой, или нет, ты не хочешь отвечать на вопрос, – спросила она.

– Кристина, просто забудь об этом, – вздохнул я.

– Нет, я пытаюсь понять менталитет Северян, а ты только что снабдил меня весьма познавательной информацией.

– Какой? О том, что подростки постоянно возбуждены и постоянно экспериментируют? Это едва ли можно назвать новаторским исследованием. Так повелось испокон веков. Не думаю, что мы чем-то отличались от предыдущих поколений.

– Но что именно вы делали?

Я отвел взгляд.

– Ничего особенного.

– И все же?

– Ты правда хочешь знать? – я снова взбил подушку, наслаждаясь тем, что находился с ней в одной постели, а не на диване.

– Да, мне очень любопытно, – прошептала она.

– Мы вместе мастурбировали, сравнивали размеры, некоторые парни дрочили друг другу, другие решались на большее, но я не был одним из них.

Ее лицо раскраснелось, и она посмотрела на меня с такой интенсивностью во взгляде, что казалось момент стал чересчур интимным.

– Значит, ты никогда…? – спросила она.

Я ждал, когда она произнесет эти слова, но она опять не смогла.

– Я что? Трахался с другим парнем или нет?

На мгновение у нее перехватило дыхание.

– Разве это имеет значение? – спросил я.

– Нет! – заморгала она. – Нет, конечно, нет, я просто пытаюсь понять, как устроено общество в Северных землях.

– Я уже сказал тебе, что не был одним из тех парней, которые решались на большее, но я не осуждаю их. Вряд ли бы им посчастливилось заполучить девушку, да и секс-боты появлялись в меню не так уж часто.

– Значит, у тебя был секс с секс-ботами? – спросила она.

– Конечно. Много раз. У вас ведь тоже есть центры удовольствий, верно?

– Да, – тихо ответила она. – У нас есть физические центры, куда ты отправляешься, чтобы позаботиться о потребностях своего тела. Тот, что рядом со мной, довольно большой. Там есть тренажерный зал, спа-салон, парикмахерская, маникюрный салон, всевозможные физиотерапевтические и лечебные комнаты, медицинская клиника и салон развлечений с секс-ботами.

– Как практично, – сухо заметил я. – И как часто ты туда ходишь?

– Нам рекомендуют ходить туда два раза в месяц, поэтому я так и делаю.

– Ясно. – Я просунул руку между нашими подушками и заметил, что она больше не прикрывается одеялом. – Я хожу туда несколько раз в неделю.

– Ты занимаешься сексом несколько раз в неделю? – с недоверием в голосе прошептала она.

– Ага, если считать, сколько раз я занимаюсь сексом с секс-ботами. А если считать сколько раз я мастурбирую, то это…

– Ты не должен мне этого говорить, – отрезала она, снова залившись румянцем.

– Все нормально. Мне не стыдно признаться, что я мастурбирую. Каждый здоровый человек делает это хотя бы раз в день.

Ее глаза округлились.

– Раз в день?

– Да. А как часто мастурбируют женщины?

– Даже не знаю. Я никогда не спрашивала своих друзей, поэтому могу сказать только за себя.

– Ну и? – спросил я.

Она наморщила носик, что придало ее лицу очарование.

– Это личное, – смущенно улыбнулась она.

– Просто дай приблизительную цифру. Раз в день, раз в неделю?

Кристина подняла голову и подперла ее рукой.

– Не могу поверить, что мы ведем этот разговор, но в духе взаимного любопытства я отвечу тебе честно. – Она сделала глубокий вдох. – Для меня все по-разному. Иногда я могу обходиться неделями, а иногда занимаюсь этим по нескольку раз в неделю.

– Неужели? – улыбнулся я. – Значит, мы не такие уж разные. А что ты находишь возбуждающим? – спросил я ее. – Мне любопытно, потому что ты сказала, что никогда не встречала мужчину, который бы тебя возбудил, и ты только что призналась, что тебя не возбуждают женщины, так что же тебя возбуждает?

Цвет ее лица подсказал мне, что это была трудная тема, но я восхищался тем, что она не отступала.

– В основном меня возбуждают вещи из прошлого. То, что я читала, или фильмы, которые я смотрела.

– Например?

– Например… – она поиграла прядью своих волос. – Поцелуи и все такое.

– Тебя возбуждают поцелуи? – я одарил ее своей самой обворожительной улыбкой и придвинул руку ближе.

Она не шевельнулась.

– Тебя возбудило, когда я поцеловал тебя?

– Это было слишком быстро, я почти ничего не почувствовала, – сказала она довольно прагматично.

– Поэтому ты отстранилась?

– Ты застал меня врасплох.

– А сейчас я могу тебя поцеловать? – спросил я и коснулся ее руки, придвинувшись еще ближе. – Обещаю, что больше ничего не сделаю, только поцелую.

Кристина выглядела растерянной, когда я медленно наклонился и поцеловал ее. На этот раз она не отстранилась, но и не ответила на поцелуй.

Осторожно поглаживая ее лицо, я углубил поцелуй и почувствовал от нее небольшой отклик.

«Хватит», – кричал голос разума в глубине моего сознания, в то время как часть меня хотела накрыть ее своим телом и погрузиться в нее.

Я отстранился и посмотрел на нее.

– Ну как?

Кристина прикоснулась к губам и втянула в легкие воздух, словно внезапно вспомнила, что ей нужно дышать.

– Это было…

– Как?

– Даже не знаю.

– Тогда, может быть, мне нужно сделать это сно… – я тут же впился в ее губы и позволил своей руке пройтись по ее предплечью, приблизившись к ее груди. На этот раз она подняла руку и коснулась моего плеча, отчего по моей спине мгновенно разлился жар. Всего этого было достаточно, чтобы сделать то, что я всегда хотел попробовать. Мои пальцы запутались в ее волосах, а когда моя рука оказалась за ее шеей, я открыл рот и лизнул ее верхнюю губу. Ее глаза были закрыты, но они распахнулись, и она ахнула, открыв рот настолько, что я смог проникнуть в него и коснуться ее языка своим. Я уверен, что она бы отстранилась, если могла, но моя рука удерживала ее на месте, да и я не сдвинулся ни на дюйм. Я читал о французских поцелуях и мечтал испытать те чувства, которые они пробуждали.

Кристина

Ты не сможешь стать археологом, если не любопытна от природы. По сути своей, ты копаешь, чтобы найти секреты и понять, как люди жили раньше. Я приехала в Северные земли в надежде найти библиотеку, напичканную информацией. Вместо этого я столкнулась с тем, чего никогда в своей жизни не испытывала. Боулдер был похож на путешественника во времени, который не знал, что значит жить в 2437 году. Он нарушал законы каждый день своей нецензурной лексикой и игнорированием моих предупреждений не читать эмоционально провокационные книги, но на Северян законы не распространялись. У них был свой собственный набор правил.

Когда меня заставили выйти замуж за Боулдера, моей первой реакцией было потребовать, чтобы он отвез меня к границе. Единственная причина, по которой я его не попросила об этом, была мысль обо всех тех комментариях «я же тебе говорила», с которыми я столкнусь дома, и о том, что мне еще так много предстоит узнать в этом месте.

Боулдер в отличие от других Северян не был монстром, о которых меня предупреждали. Он не прижимал меня к полу и не навязывал мне свою волю, его грубая типично мужская напористость не пугала меня, как раньше.

Я позволила ему поцеловать себя из любопытства, и теперь его язык игриво касался моего, словно приглашая к танцу. Конечно, это было крайне негигиенично, но я читала об этом старом обычае и знала, что некоторые пары все еще следуют ему за закрытыми дверями. Лара Крофт не отказалась бы от такого опыта, как и Индиана Джонс. Мне нужно быть такой же храброй, как они, и рассматривать это как научный эксперимент.

Я неуверенно потянулась к его языку, покружившись вокруг него, и начав наш новый волнующий танец. Боулдер крепче сжал мой затылок и приподнял сломанную руку, после чего перекатился на меня. Я не хотела, чтобы наш поцелуй зашел так далеко, но не остановила его, когда он раздвинул мои ноги своими коленями, продолжив меня целовать.

«Все в порядке, он в пижамных штанах, а я в длинной футболке и нижнем белье; ничего не случится», – успокоила я себя.

– Как же это приятно, – простонал Боулдер мне в рот и прижался ко мне всем телом.

«Он такой твердый!» Эта мысль одновременно пугала и будоражила меня, я не могла решить, то ли мое тело пылало из-за всего того жара, который он излучал, то ли из-за того, что меня возбуждала сама ситуация. Я мечтала оказаться в подобном положении, но не с кем-то вроде него.

– Помни, мы не будем заниматься сексом, – сказала я, чтобы убедиться, что мы поняли друг друга.

– Угу, – пробормотал он и поцеловал меня в подбородок.

Набравшись смелости, я позволила своим рукам изучить его мощный торс и не протестовала, когда он стянул через голову свою футболку. Я никогда не видела его обнаженным по пояс, поэтому была очарована его твердыми мускулами.

Он потянул меня за футболку, безмолвно прося ее снять, но я покачала головой и была благодарна, что он не стал на меня давить.

Боулдер осыпал поцелуями мою шею, подбородок и нос, у меня возникло ощущение, что он изучает меня так же, как и я его. И все это время он терся о меня, имитируя половой акт.

– Аааах! – я не смогла сдержать стон, потому что это было приятно.

– Тебе нравится? – прошептал он мне на ухо и нежно прикусил мочку.

– Немного, – призналась я.

– А так? – спросил он и застал меня врасплох, когда сцепил мои ноги вокруг своей талии и начал вращать бедрами. По нижним частям моего тела распространилось покалывание, внизу живота разлилось тепло и мое дыхание участилось. Он казался огромным, возвышаясь надо мной с глазами полными страсти.

– Я чертовски сильно хочу тебя, Кристина, – прорычал он и прижался ко мне, приподнявшись на локтях.

Мы долго смотрели друг другу в глаза, я знала, что он безмолвно просит меня заняться с ним любовью, но это был совсем другой опыт, к которому я была не готова.

– Мне нравится целоваться, – сказала я и улыбнулась ему.

– Мне тоже. – Он коснулся моего носа своим и прижался в еще одном поцелуе к моим губам. Медленно, не сводя с меня глаз, он отстранился и скользнул рукой под мою футболку. Ощущение его руки на моей обнаженной коже казалось чем-то запретным и разительно отличалось от моего собственного прикосновения, когда он скользнул ей по моему бедру, талии, животу и, наконец, издал горловой звук, когда обхватил мою правую грудь. – Идеально вмещается, – пробормотал он и снова поцеловал меня. – Однажды я поцелую твой сосок и уткнусь лицом в твою грудь.