Текст книги "За стеной фильтров. Что Интернет скрывает от вас?"
Автор книги: Эли Паризер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Долгое время Интернет был символом свободы, открытости и гласности. Но сегодня это «окно в мир» уже не такое прозрачное, как раньше. Наступили эра персонализации с ее таргетированной рекламой, персонализированным поиском и отслеживанием поведения пользователей. Релевантность – главный тренд в Сети.
Стараясь угодить интересам пользователей и рекламодателей, крупнейшие интернет-компании вроде Google и Facebook творят для каждого человека уникальную информационную вселенную. Их программные коды изучают нас и показывают только то, что, по их мнению, нам важно. В результате мы перестаем видеть полную, объективную картину мира – перед нами лишь один из ее вариантов, лишенный других точек зрения, «нарисованный» под нас.
Эли Паризер открывает читателям глаза на технологию работы современных интернет-компаний и предупреждает об опасности оказаться в информационной изоляции – за «стеной фильтров». Перед вами удивительно яркий и захватывающий рассказ о современном Интернете, о его влиянии на общество и человека.
Введение
Белка, умирающая у вас под окном, на данный момент может быть
более релевантной вашим интересам, чем люди, умирающие в Африке[1]1
David Kirkpatrick. The Facebook Effect: The Inside Story of the Company That Is Connecting the World. New York: Simon and Schuster, 2010, 296.
[Закрыть].Марк Цукерберг, основатель Facebook
Немногие заметили сообщение, появившееся в корпоративном блоге Google 4 декабря 2009 года. Оно ничем не привлекало к себе внимания: никаких решительных заявлений, никакой шумихи, присущей Кремниевой долине. Лишь несколько абзацев текста, втиснутых между еженедельным обзором самых популярных поисковых запросов и новостями о финансовом софте Google.
Однако кое-чье внимание это сообщение все же привлекло. Блогеру Дэнни Салливану, который пишет о поисковых системах и отслеживает блог Google, пытаясь уловить, куда этот мастодонт двинется дальше, оно показалось чрезвычайно важным. Он даже написал в тот день: это «самые серьезные перемены за всю историю поисковых механизмов». С точки зрения Дэнни, вся суть была отражена в заголовке «Персонализированный поиск для каждого»[3]3
Google Blog, Dec. 4, 2009, http://googleblog.blogspot.com/2009/12/personalized-search-for-everyone.html.
[Закрыть].
С того утра Google начал использовать 57 «сигналов»[4]4
Анонимный источник.
[Закрыть]: информацию обо всем, начиная с того, где именно вы зашли в Сеть и каким браузером пользуетесь, и заканчивая тем, какие поисковые запросы вы вводили раньше, – чтобы угадывать, кто вы и какие сайты вам нравятся. И даже если вы не заходите в свой аккаунт Google, система адаптирует результаты поиска и выводит ссылки, на которые, по ее прогнозу, вы с большей вероятностью кликнете.
Многие думают, что, когда мы «гуглим» те или иные слова, мы все видим одни и те же результаты: страницы, которые знаменитый алгоритм Google PageRank считает более авторитетными исходя из ссылок на них на других страницах. Но с декабря 2009 года это уже не так. Теперь вы видите результат, который, по представлению алгоритма Google, оптимален для вас. Другой человек может увидеть совсем иное. Иными словами, никакого стандартного Google больше нет.
Расхождения нетрудно обнаружить. Весной 2010 года, когда обломки платформы Deepwater Horizon изрыгали сырую нефть в Мексиканский залив, я попросил двух своих знакомых ввести в поисковой строке «ВР». Они во многом похожи: обе образованные белые женщины с либеральными взглядами, живут на северо-востоке США. Но их результаты поиска были совсем разными. Одна моя знакомая увидела информацию о BP для инвесторов, другая же – новости. У одной на первой странице результатов оказались материалы о разливе нефти; у другой не было ничего на эту тему, только рекламное сообщение компании.
Разным было даже количество ссылок: одной из моих подруг система выдала около 180 миллионов, а другой – 139 миллионов. И если результаты поиска настолько различались для двух женщин с прогрессивными взглядами с Восточного побережья, то представьте себе, насколько разными они будут у моих подруг и, скажем, пожилого республиканца из Техаса (или, если уж на то пошло, для бизнесмена из Японии).
Персонализированный Google на запрос «стволовые клетки» может выдавать диаметрально противоположные результаты в зависимости от того, кто его вводит: ученый, поддерживающий исследования стволовых клеток, или активист, выступающий против них. Запрос «доказательство изменения климата» может принести разные результаты активисту-экологу и топ-менеджеру нефтяной компании. В ходе опросов выясняется, что подавляющее большинство людей считают поисковые механизмы беспристрастными. Но, может быть, дело в том, что они все больше потворствуют нашим вкусам. Монитор вашего компьютера быстро превращается в «зеркало-шпиона»: оно отражает ваши интересы, но при этом наблюдающие за вами алгоритмы фиксируют, на что именно вы кликаете.
Объявление Google обозначило поворотный момент важной, но практически незаметной революции в потреблении информации. Можно сказать, что 4 декабря 2009 года началась эра персонализации.
Я рос в 90-е в сельской местности штата Мэн. Тогда каждый месяц на нашу ферму приходил новый номер журнала Wired, напичканного историями об AOL, Apple и о том, как хакеры и разработчики новых технологий меняют мир. Уже в столь юном возрасте мне казалось очевидным, что Интернет демократизирует мир и объединит нас, даст нам более точную информацию и подарит силы для великих свершений. На страницах журнала футурологи и технооптимисты из Калифорнии четко заявляли: революция неизбежна, она ждет нас сразу за углом. Она сгладит общественное неравенство, низвергнет элиты и ознаменует начало глобальной утопии, где не будет никаких ограничений.
В колледже я начал изучать HTML и элементарные основы языков программирования РНР и SQL. Я увлекся созданием сайтов для друзей и своих университетских проектов. А когда после событий 11 сентября 2001 года электронное письмо с приглашением на мой сайт[5]5
На сайте автор призывал к многосторонним усилиям по борьбе с терроризмом. Прим. пер.
[Закрыть] превратилось в «вирусную» рекламу, я неожиданно оказался в контакте с полумиллионом людей из 192 стран.
Это был необычайный опыт для 20-летнего человека: в считаные дни я очутился в центре небольшого движения. И сил на все не хватало. Так что я объединился с MoveOn.org – небольшим стартапом из Беркли, который занимался организацией массовых мероприятий[6]6
Сайт MoveOn.org помогает в организации различных общественных и политических кампаний, а также поддерживает ряд демократических кандидатов на выборах разного уровня, в том числе путем сбора средств. В частности, MoveOn поддерживал Барака Обаму на президентских выборах 2008 года. Прим. пер.
[Закрыть]. Его основали Уэс Бойд и Джоан Блейдс – создатели софтверной компании, подарившей миру заставку для экрана Flying Toasters («Летающие тостеры»). Нашим главным программистом был либертарианец Патрик Кейн, лет двадцати с небольшим. Его консалтинговая служба We Also Walk Dogs («А еще мы выгуливаем собак») получила свое название в честь фантастического рассказа. Управляла процессом Кэрри Олсон, ветеран проекта Flying Toasters. Мы все работали из дома.
В самой работе не было ничего романтичного: мы форматировали и рассылали электронные письма, работали над сайтами. Но это казалось увлекательным, ведь мы были уверены, что у Интернета есть потенциал, что он способен ознаменовать собой новую эпоху прозрачности. Одна только перспектива того, что лидеры смогут непосредственно и бесплатно взаимодействовать с избирателями, могла изменить все. И Интернет действительно дал гражданам новую силу, возможность объединять усилия и добиваться, чтобы их голоса были услышаны. Вашингтон представлялся нам системой, скованной бюрократией и барьерами. Потенциал Интернета позволял избавиться от всей этой шелухи.
В 2001 году, когда я начал работать в MoveOn, у нас было около полумиллиона членов в США. Сегодня их пять миллионов, и мы стали одной из крупнейших общественных организаций в Америке; мы заметно больше, чем Национальная стрелковая ассоциация[7]7
Некоммерческая организация, объединяющая сторонников права на хранение и ношение огнестрельного оружия в США. Прим. пер.
[Закрыть]. В общей сложности наши члены пожертвовали более 120 миллионов долларов на цели, которые мы определили вместе, например здравоохранение для всех, «зеленая» экономика, процветание демократического процесса.
Какое-то время казалось, что Интернет поможет создать новую демократию. Блогеры и свободные журналисты собственноручно перекроят медиа. Политики смогут получить должность, лишь если у них будет обширная база поддержки в виде множества мелких спонсоров, регулярно жертвующих средства. Местные власти станут более прозрачными и подотчетными для граждан. Но эра гражданского участия, о которой я мечтал, так и не наступила. Демократия требует, чтобы граждане были способны видеть мир не только со своей, но и с чужой точки зрения. А мы все больше замыкаемся в наших собственных мирах. Демократия – это возможность исходить из общих фактов. Нам же предлагаются параллельные вселенные.
Тревога усилилась, когда я заметил, что сообщения моих друзей с консервативными взглядами исчезли с моей страницы в Facebook. Я придерживаюсь скорее левых взглядов, но мне интересно и мнение консерваторов, и я постарался наладить контакт с некоторыми из них и добавить их в друзья. Я хотел видеть, какие ссылки они публикуют, читать их комментарии и чему-то у них учиться.
Но их ссылки никогда не появлялись в моей ленте популярных новостей. Похоже, Facebook изучил статистику и обнаружил, что я перехожу по ссылкам от моих прогрессивно настроенных друзей чаще, чем на ссылки консерваторов, – а уж по ссылкам на последнее видео Леди Гага еще чаще. Так что путь к ссылкам от консерваторов мне был отрезан.
Я провел небольшое исследование, чтобы понять, как именно Facebook решает показать или скрыть что-то от меня. И оказалось, что он не один такой.
Цифровой мир фундаментально меняется, и никто нас об этом не предупреждает. Некогда анонимная среда, где кто угодно мог быть кем угодно – где, согласно популярной карикатуре из New Yorker, никто не знает, что вы собака, – теперь стала инструментом навязывания услуг и анализа личных данных. Согласно одному исследованию Wall Street Journal, 50 ведущих сайтов, включая CNN, Yahoo[8]8
Официально компания называется Yahoo! но для удобства в этой книге я буду опускать восклицательный знак.
[Закрыть] и MSN, устанавливают в среднем по 64 собирающих информацию идентификационных cookie-файлов и персональных веб-маяков[9]9
Julia Angwin. The Web's New Gold Mine: Your Secrets. Wall Street Journal, July 30, 2010, http://online.wsj.com/article/SB10001424052748703940904575395073512989404.html.
[Закрыть]. Введите на Dictionary.com слово «депрессия» – и на вашем компьютере появится до 223 файлов-«шпионов», позволяющих другим сайтам выводить для вас рекламу антидепрессантов[10]10
Julia Angwin. The Web's New Gold Mine: Your Secrets. Wall Street Journal, July 30, 2010, http://online.wsj.com/article/SB10001424052748703940904575395073512989404.html.
[Закрыть]. Поделитесь в Facebook статьей на кулинарную тему – и вас по всему Интернету будет преследовать реклама кастрюль с тефлоновым покрытием. Если же вы откроете – хоть на секунду – страницу, на которой перечисляются признаки супружеской измены, то готовьтесь к тому, что за вами будет гнаться по пятам реклама ДНК-тестов на отцовство. Новый Интернет не просто знает, что вы собака, – он знает вашу породу и хочет продать вам миску премиального сухого корма.
Гонка за личной информацией стала главной битвой эпохи для таких интернет-гигантов, как Google, Facebook, Apple и Microsoft. Крис Палмер из правозащитной организации Electronic Frontier Foundation объяснил мне: «Ты получаешь бесплатный сервис, но взамен отдаешь данные о себе. И Google с Facebook эта информация приносит прямую прибыль»[11]11
Из телефонного интервью автора с Крисом Палмером, 10 декабря, 2010.
[Закрыть]. Хотя Gmail и Facebook могут быть весьма полезными бесплатными инструментами, это еще и чрезвычайно эффективные и прожорливые механизмы извлечения информации, куда мы сливаем самые интимные детали нашей жизни. Ваш модный новый iPhone точно знает, куда вы ходите, кому звоните, что читаете. С помощью встроенного микрофона, гироскопа и GPS-приемника он может определить, гуляете ли вы, едете в машине или танцуете на вечеринке.
Google (пока) обещает хранить ваши личные данные в тайне, но другие популярные сайты и приложения – от портала по продаже авиабилетов Kayak.com до виджета AddThis, позволяющего делиться ссылками в социальных сетях, – таких гарантий не дают. За страницами, которые вы посещаете, скрывается колоссальный растущий новый рынок информации о том, что вы делаете в онлайне. Его движущая сила – малоизвестные, но весьма прибыльные компании по обработке персональных данных, такие как BlueKai и Acxiom. Только Acxiom накопила в среднем 1500[12]12
Stephanie Clifford. Ads Follow Web Users, and Get More Personal. New York Times, July 30, 2009, www.nytimes.com/2009/07/31/business/media/31privacy.html.
[Закрыть] фрагментов данных на каждого человека – а ее база включает 96 процентов американцев[13]13
Richard Behar. Never Heard of Acxiom? Chances Are It's Heard of You. Fortune, Feb. 23, 2004, http://money.cnn.com/magazines/fortune/fortune_archive/2004/02/23/362182/index.htm.
[Закрыть]. Это информация обо всем: от кредитного рейтинга человека до сведений о том, покупал ли он лекарства от недержания мочи. И теперь не только гуглы и фейсбуки нашего мира, но и любой другой сайт может, используя скоростную обработку информации, поучаствовать во всем этом веселье. Для игроков рынка поведенческих данных каждый ваш клик – это товар. И каждое движение мыши можно за считаные микросекунды продать с аукциона той компании, которая больше за него заплатит.
Бизнес-стратегия интернет-гигантов формулируется просто: чем точнее их информационное предложение будет соответствовать личным потребностям, тем больше рекламы они продадут и тем выше вероятность, что вы купите предлагаемые ими продукты. И это работает. Amazon продает на миллиарды долларов, прогнозируя интересы конкретных клиентов и выставляя соответствующие товары в витрине своего виртуального магазина. До 60 процентов заказов в сервисе видеопроката Netflix обеспечены персонализированными прогнозами системы о предпочтениях каждого клиента. И на данный момент компания может прогнозировать вашу оценку любого фильма с точностью до полубалла[14]14
Marshall Kirkpatrick. They Did It! One Team Reports Success in the Slm Netflix Prize. ReadWriteWeb, June 26, 2009, www.readwriteweb.com/archives/they_did_it_one_team_reports_success_in_the_lm_net.php.
[Закрыть]. Персонализация – это базовая стратегия пяти ведущих сайтов Интернета: Yahoo, Google, Facebook, YouTube и Microsoft Live, – а также бесчисленного множества других.
Исполнительный директор Facebook Шерил Сандберг заявила одной организации[15]15
Marshall Kirkpatrick. Facebook Exec: All Media Will Be Personalized in 3 to 5 Years. ReadWriteWeb, September 29, 2010, http://www.read-writeweb.com/archives/facebook_exec_all_media_will_be_personalized_in_3.php.
[Закрыть], что через 3–5 лет сайт, не подстраивающийся под конкретного пользователя, будет казаться нелепым. Вице-президент Yahoo Тапан Бхат согласен с этим: «Будущее Интернета – в персонализации… теперь в центре Сети – "я". Задача – перекроить Интернет таким образом, чтобы он стал умным и „своим“ для конкретного пользователя»[16]16
Josh Catone. Yahoo: The Web's Future Is Not in Search. ReadWriteWeb, June 4, 2007, www.readwriteweb.com/archives/yahoo_personalization.php.
[Закрыть]. Глава Google Эрик Шмидт с энтузиазмом рассказывал, что всегда хотел создать программу, которая «догадывается, что я пытаюсь напечатать». Сервис Google Instant, запущенный осенью 2010 года и угадывающий, что вы ищете, по мере ввода букв, – лишь начало. Шмидт уверен: пользователи хотят, чтобы Google «подсказывал им, чем следует заняться дальше»[17]17
James Farrar. Google to End Serendipity (by Creating It). ZDNet, Aug. 17, 2010, www.zdnet.com/blog/sustainability/google-to-end-serendipity-by-creating-it/1304.
[Закрыть].
Одно дело, если бы вся эта персонализация касалась лишь целевой рекламы. Но она распространяется не только на покупки. Для все большего числа пользователей персонализированные потоки сообщений, как в Facebook, становятся главным источником информации. 36 процентов американцев в возрасте до 30 лет узнают новости из социальных сетей[18]18
Pew Research Center. Americans Spend More Time Following the News. Sept 12, 2010, http://people-press.org/report/?pageid=1793.
[Закрыть]. Facebook стремительно набирает популярность но всему миру: каждый день регистрируется почти миллион новых пользователей[19]19
Justin Smith. Facebook Now Growing by Over 700,000 Users a Day, and New Engagement Stats. July 2, 2009, http://www.insidefacebook.com/2009/07/02/facebook-now-growing-by-over-700000-users-a-day-updated-engagement-stats/.
[Закрыть]. Как любит похваляться основатель компании Марк Цукерберг, Facebook, возможно, крупнейший источник новостей в мире (по крайней мере, определенного рода)[20]20
Ellen McGirt. Hacker. Dropout. CEO. Fast Company, May 1, 2007, http://www.fastcompany.com/magazine/115/open_features-hacker-dropout-ceo.html.
[Закрыть].
Персонализация определяет информационные потоки и далеко за пределами Facebook: сайты от Yahoo News до стартапа News.me, финансируемого New York Times, подстраивают свои заголовки под наши интересы и желания. Персонализация влияет на то, какие видео мы смотрим на YouTube и еще на десятке подобных сайтов, какие сообщения в блогах мы видим. Она определяет, какие электронные письма мы получим, каких потенциальных партнеров встретим в службе онлайн-знакомств, какие рестораны порекомендует нам сайт развлечений. Это значит, что персонализация Интернета может повлиять не только на то, с кем вы назначите свидание, но и на то, куда вы пойдете и о чем будете говорить. Алгоритмы, управляющие рекламой, начинают управлять и нашей жизнью.
Код, лежащий в основе новой версии Интернета, довольно прост. Фильтры нового поколения изучают то, что вам, судя по всему, нравится: ваши предшествующие действия или то, что нравится людям, похожим на вас, – и пытаются экстраполировать эти данные. Это механизмы предсказаний, постоянно уточняющие теорию о том, кто же вы на самом деле, что вы сделаете и чего захотите дальше. Вместе они творят уникальную информационную вселенную для каждого из нас – я называю этот процесс возведением «стены фильтров» – и фундаментально меняют наш подход к восприятию информации.
Конечно, мы всегда так или иначе потребляли медиа, взывающие именно к нашим интересам и склонностям и игнорирующие многое другое. Но стена фильтров вводит три фактора, с которыми мы прежде не имели дела.
Во-первых, вы оказываетесь совсем одни. У кабельного канала, удовлетворяющего узкие потребности (скажем, интерес к гольфу), есть, кроме вас, и другие зрители, у всех вас имеется некая общая система взглядов. За новой стеной фильтров вы в одиночестве. В эпоху, когда совместный доступ к информации – это залог обмена опытом, стена фильтров отделяет нас друг от друга.
Во-вторых, эта стена невидима. Большинство читателей консервативных или либеральных СМИ знают: эти медиа специально редактируются под определенную политическую позицию. Но задачи Google непрозрачны. Он не говорит вам, за кого вас принимает или почему показывает конкретные ссылки. Вы не знаете, правильны ли его предположения о вас или нет, и, возможно, вы даже не в курсе, что он делает такие предположения. Моя подруга, получившая в ответ на запрос о BP инвестиционную информацию, до сих пор не понимает, почему так вышло – она же не играет на фондовом рынке. Вы не выбираете критерии, по которым сайты фильтруют информацию. Поэтому есть искушение подумать, будто информация, прошедшая через фильтр, беспристрастна, объективна, истинна. Но это не так. И, находясь за стеной, практически невозможно понять, насколько пристрастно подаются эти данные.
Наконец, вы оказываетесь за стеной не по собственному желанию. Включая телеканал Fox News или читая журнал Nation[21]21
Fox News – телеканал консервативной направленности, Nation – леволиберальное издание. Прим. пер.
[Закрыть], вы принимаете осознанное решение, с помощью какого фильтра исследовать мир. Это активный процесс: вы можете предугадать, как позиция редакторов СМИ повлияет на то, что вы увидите, – как если бы вы надевали очки с затемненными стеклами. В случае с персонализиронпмными фильтрами такого выбора нет. Они сами вмешиваются в вашу жизнь, и, поскольку они приносят прибыль сайтам, на которых установлены, их все труднее избегать.
Конечно, персонализированные фильтры весьма притягательны, и тому есть немало причин. Нас захлестывает поток информации: каждый день в Сеть попадают 900 тысяч постов в блогах, 50 миллионов сообщений в Twitter[22]22
Measuring tweets. Twitter Blog, Feb. 22, 2010, http://blog.twitter.com/2010/02/measuring-tweets.html.
[Закрыть], больше 60 миллионов обновлений в Facebook и 210 миллиардов писем[23]23
A Day in the Internet. Online Education, www.onlineeducation.net/internet.
[Закрыть]. Одно из любимых замечаний Эрика Шмидта: если бы вы записали все человеческие коммуникации с начала времен до 2003 года, потребовалось бы около пяти миллиардов гигабайт дискового пространства[24]24
M. G. Siegler. Eric Schmidt: Every 2 Days We Create as Much Information as We Did up to 2003. TechCrunch Blog, Aug. 4,2010, http://techcrunch.com/2010/08/04/schmidt-data.
[Закрыть]. Сейчас мы производим столько же данных за два дня.
С этим потоком не справляются даже профессионалы. Агентство национальной безопасности (АНБ) США, которое копирует значительную долю интернет-трафика, проходящего через главный узел AT&T в Сан-Франциско, строит на юго-западе страны два новых комплекса размером со стадион, чтобы обрабатывать все эти данные[25]25
20. Paul Foy. Gov't Whittles Bidders for NSA's Utah Data Center. Associated Press, Apr. 21, 2010, http://abcnews.go.com/Business/wireStory?id=10438827&page=2.
[Закрыть]. Главная проблема, с которой они столкнулись, – это недостаток мощностей: в сети просто не хватает электричества, чтобы обеспечить такой объем вычислений. АНБ просит Конгресс выделить средства на строительство новых электростанций. Как ожидают его представители, к 2014 году им придется работать с таким огромным количеством данных, что они уже сейчас изобретают для них новые единицы измерения[26]26
James Bamford. Who's in Big Brother's Database? The New York Review of Books, Nov 5, 2009, http://www.google.com/url?sa=t&source=web&cd=l&ved=0CBMQFjAA&url=http%3A%2F%2Fwww.nybooks.com%2Farticles%2Farchives%2F2009%2Fnov%2F05%2Fwhos-in-big-brothers-database%2F&rct=j&q=bamford%20nsa%20yottabytes&ei=JktQTcbNCcq4tweqhb22AQ&usg=AFQjCNEylIQnMpIDSfOI9V1253w7lKE_Og&sig2=5ZJNItUJ-yORpBYAQiQ8Tw&cad=rja.
[Закрыть].
Это неизбежно приводит к тому, что блогер и медиааналитик Стив Рубел называет «кризисом внимания»[27]27
Steve Rubel. Three Ways to Mitigate the Attention Crash, Yet Still Feel Informed. Steve Rubel's Blog, Apr. 30, 2008, www.micropersuasion.com/2008/04/three-ways-to-m.html.
[Закрыть]. По мере того как стоимость коммуникаций на дальние расстояния и с большими группами людей стремится к нулю, нам становится труднее все отслеживать. Наше внимание скачет от текстового сообщения к бегущей строке с рекламой и электронной почте. Сканирование расширяющегося потока в поисках драгоценных фрагментов действительно важной или хотя бы просто полезной информации уже превращается в отдельную профессию.
Так что, когда персонализированные фильтры предлагают нам помощь, сложно отказаться. И теоретически они действительно помогают найти то, что необходимо узнать, увидеть, услышать, – что-то действительно важное среди фотографий котиков, объявлений о продаже виагры и клипов с танцами на беговой дорожке. Netflix помогает вам подобрать фильм в обширном каталоге из 140 тысяч наименований. Функция Genius в iTunes привлекает ваше внимание к новым хитам вашей любимой группы – иначе вы Могли бы пропустить их.
Сторонники персонализации рисуют нам картину мира, подстроенного под наши нужды, каждая грань которого идеально нам подходит. Это уютное место, где есть только дорогие нам люди, вещи и идеи. Если нам не хочется слышать ничего о реалити-шоу на ТВ (или о более серьезных темах – например, о криминальных перестрелках), то и не нужно. Если мы хотим следить за каждым движением Риз Уизерспун – пожалуйста. Если мы никогда не открываем статьи о кулинарии, гаджетах или других странах, они постепенно исчезают. Нам никогда не скучно. Мы никогда не раздражаемся. Наши медиа – идеальное отражение наших интересов и желаний.
Это заманчивая перспектива – возвращение к птолемеевой вселенной, где солнце и все остальное вращается вокруг нас. Но за все приходится платить: персонализируя все окружающее, мы можем утратить то, благодаря чему Интернет стал столь притягателен.
Когда я начал исследование, итогом которого стала эта книга, персонализация казалась малозаметным, не имеющим особых последствий феноменом. Но когда я задумался над тем, что может произойти, если таким образом будет перестроено все общество, проблема показалась более серьезной. Я довольно внимательно слежу за новыми технологическими разработками, но понял, что многого еще не знаю: как же работает персонализация? что движет ею? в каком направлении она идет? И самое главное: что она сделает с нами? как изменит нашу жизнь?
Пытаясь найти ответы на эти вопросы, я беседовал с социологами и специалистами по продажам, разработчиками ПО и юристами. Я взял интервью у одного из основателей OKCupid – службы онлайн-знакомств, использующей рекомендательные алгоритмы, и у одного из ведущих стратегов бюро информационных войн США. Я узнал больше, чем хотел, о механизмах продажи онлайн-рекламы и поисковых машинах. Я спорил с киберскептиками и киберпровидцами (и с некоторыми людьми, подпадающими под обе категории).
В ходе расследования меня удивило, насколько сложно в полной мере понять, как работают персонализация и стена фильтров. Джонатан Макфи, главный специалист Google по поисковой персонализации, отметил, что практически невозможно предугадать, как алгоритмы выстроят восприятие каждого конкретного человека. Слишком много переменных и данных для мониторинга. Так что, хотя Google и в состоянии отслеживать весь массив кликов, гораздо сложнее понять, как их фильтр работает для отдельно взятого пользователя.
Меня также поразило, до какой степени персонализация уже коснулась каждого из нас – не только в Facebook или Google, но практически на любом крупном сайте. «Не думаю, что этого джинна можно загнать назад в бутылку», – сказал мне Дэнни Салливан[28]28
Из телефонного интервью автора с Дэнни Салливаном, 10 сентября, 2010.
[Закрыть]. Тревогу в связи с персонализацией медиа били еще 10 лет назад: ученый-юрист Касс Санстейн написал остроумную и провокационную книгу на эту тему в 2000 году. Но теория быстро становится реальностью: многие и не представляют, насколько глубоко персонализация уже проникла в нашу жизнь[29]29
Cass Sunstein. Republic.com 2.0.
[Закрыть]. Сейчас мы можем изучить стену фильтров в действии, понять, чего она еще не коснулась и что она значит для нашей повседневной жизни и для нашего общества.
По словам профессора права из Стэнфорда Райана Кейло, каждая технология обладает интерфейсом. Здесь заканчиваетесь вы и начинается технология. Если ее задача – показать вам мир, она встает между вами и реальностью, как объектив фотоаппарата. Это могущественная позиция. По мнению Кейло, «есть масса возможностей исказить ваше восприятие мира»[30]30
Из телефонного интервью автора с Райаном Кало, 13 декабря, 2010.
[Закрыть]. Вот что такое стена фильтров.
Стена фильтров создает издержки – как личные, так и культурные. С одной стороны, это прямые последствия для тех из нас, кто пользуется персонализированными фильтрами (а вскоре ими станут пользоваться большинство людей, хотя не все будут это осознавать). С другой стороны, это последствия социальные.
Процесс формирования нашего личного восприятия через фильтры можно назвать «информационной диетой». Социолог Дана Бойд говорила на конференции Web 2.0 Expo в 2009 году:
Наши тела запрограммированы потреблять жир и сахар, потому что в природе они встречаются редко… Также мы биологически запрограммированы уделять внимание тому; что нас стимулирует: отвратительным, жестоким или сексуальным материалам, унизительным, смущающим или обидным слухам. И если мы будем неосторожны, то у нас разовьется психологический эквивалент ожирения. Мы обнаружим, что потребляем контент, совсем не полезный для нас или для общества в целом[31]31
Danah Boyd. Streams of Content, Limited Attention: The Flow of Information through Social Media. Web 2.0 Expo. New York, NY: 2009, speech: http://www.danah.org/papers/talks/Web2Expo.html.
[Закрыть].
Как система производства пищи определяет, что мы едим, развитие медиа задает рамки той информации, которую мы потребляем. Сейчас мы практически сидим на диете, в состав которой входит чрезмерно много данных, релевантных для конкретного человека. Она может быть полезна, но, когда хорошего слишком много, проблемы практически неизбежны. Персонализированные фильтры, предоставленные сами себе, превращаются в невидимую систему автоматической пропаганды, внушающую нам собственные идеи, усиливающую каше стремление ко всему знакомому и оставляющую в неведении относительно угроз, таящихся во мраке неизвестности.
Стена фильтров ограничивает пространство случайных контактов, дающих нам озарения и возможность учиться. Творческие мысли часто вспыхивают благодаря столкновению идей из разных наук или культур. Когда соединяются знание кулинарии и физики, на выходе мы получаем антипригарные сковородки и индукционные плиты. Но если Amazon считает, что меня интересуют поваренные книги, он едва ли покажет мне материалы по металлургии. И под угрозой не только случайные открытия. В мире, где все сплошь знакомое, нельзя научиться чему-то новому. Если персонализация проникнет слишком глубоко, она может помешать нашему контакту с неожиданными впечатлениями и идеями, разбивающими вдребезги наши предрассудки и меняющими наше мнение о мире и о себе.
И хотя, по идее, в результате персонализации вы получаете некую услугу, вы не единственный человек, кровно заинтересованный в своих данных. Ученые из Университета Миннесоты недавно обнаружили, что женщины в период овуляции активнее реагируют на рекламу одежды на липучках, и предложили маркетологам «стратегически выбирать момент» для навязывания своего товара в онлайне[32]32
Ovulation Hormones Make Women 'Choose Clingy Clothes. BBC News, Aug. 5, 2010, http://www.bbc.co.uk/news/health-10878750.
[Закрыть]. Располагая достаточными сведениями, угадать нужный момент проще, чем вы думаете.
В идеальной ситуации, если компания знает, какие статьи вы читаете или в каком вы настроении, она может выдавать рекламу, соответствующую вашим интересам. Но возможен и худший сценарий: когда компания на основе этих данных примет решения, которые испортят вам жизнь. Как отмечает профессор-юрист Джонатан Зиттрейн, после того как вы зайдете на сайт о туристических походах в странах третьего мира, страховая компания, имеющая доступ к вашей онлайн-истории, может поднять для вас страховую премию. Родители, купившие программу Sentry компании EchoMetrix, чтобы отслеживать поведение своих детей в Интернете, пришли в бешенство, узнав, что она продает данные об их детях сторонним маркетинговым фирмам[33]33
Preliminary FTC Staff Privacy Report. Remarks of Chairman Jon Leibowitz, as Prepared for Delivery, Dec. 1, 2010, http://www.ftc.gov/speeches/leibowitz/101201privacyreportremarks.pdf.
[Закрыть].
Персонализация по сути сделка. В обмен на фильтрацию вы вручаете крупным компаниям колоссальные объемы данных о своей повседневной жизни, в том числе такой, которую не доверите даже своим друзьям. Они все эффективнее извлекают из ваших действий материал для принятия решений. Мы доверяем им и считаем, что они будут осторожно обращаться с нашими данными, однако гарантия есть не всегда. А когда на основе этой информации принимаются неполезные для нас решения, о них обычно не сообщается.
В конечном итоге фильтрация может поставить под удар возможность самостоятельно выбирать свой жизненный стиль и путь. Чтобы быть подлинным творцом своей жизни, нужно представлять себе все разнообразные варианты выбора и жизненные стили – так утверждает профессор Йохай Бенклер[34]34
Yochai Benkler. Siren Songs and Amish Children: Autonomy, Information, and Law. New York University Law Review, April, 2001.
[Закрыть]. Когда вы оказываетесь за стеной фильтров, вы передаете на откуп компаниям, возводящим ее, выбор возможных для вас вариантов. И каким бы властелином собственной судьбы вы себя ни считали, персонализация способна завести вас на путь информационного детерминизма, когда то, с чем вы ознакомились в прошлом, определяет то, что вы увидите далее: веб-история, которую вы обречены повторять без конца. Вы застрянете в статичной, постоянно сужающейся версии себя, в бесконечной «я-петле».
А есть и более глобальные последствия. В книге Bowling Alone («Боулинг в одиночестве») – бестселлере об упадке общественной жизни в Америке – Роберт Патнэм проанализировал резкое сокращение «социального капитала». Речь идет об узах доверия и привязанности, которые побуждают людей оказывать друг другу услуги, вместе работать над решением общих проблем, сотрудничать. Патнэм назвал два вида социального капитала: внутригрупповой, связывающий, который накапливается, когда вы, например, ходите на встречи выпускников вашего факультета; и сближающий, формирующийся на встречах типа общегородского собрания, когда люди с самым разнообразным опытом собираются вместе, знакомятся и узнают друг друга. Сближающий капитал – могущественная сила: накопите его, и у вас будет больше шансов найти хорошую работу или инвестора для вашего малого бизнеса, поскольку он позволяет вам обращаться за помощью сразу во множество разных социальных сетей[35]35
Robert Putnam. Bowling Alone: The Collapse and Revival of American Community. New York: Simon and Schuster, 2000.
[Закрыть].
Все ожидали, что Интернет будет колоссальным источником сближающего капитала. На пике «пузыря доткомов» Том Фридман объявил, что он «сделает всех нас ближайшими соседями»[36]36
Thomas Friedman. It's a Flat World, After All. New York Times, Apr. 3, 2005, www.nytimes.com/2005/04/03/magazine/03DOMINANCE.html?pagewanted=all.
[Закрыть]. Эта идея легла в основу его книги The Lexus and the Olive Tree[37]37
Издана на русском языке: Фридман Т. Lexus и олива. Понимая глобализацию. М.: ИГ «Весь», 2003. Прим. ред.
[Закрыть]: «Интернет станет огромными клещами, с помощью которых система глобализации… будет закручена вокруг каждого человека, и мир с каждым днем будет становиться все меньше и меньше, быстрее и быстрее»[38]38
Thomas Friedman. The Lexus and the Olive Tree. New York: Random House, 2000, 141.
[Закрыть].
Фридман, видимо, воображал себе глобальную деревню, где вместе строят сообщество дети из Африки и топ-менеджеры из Нью-Йорка. Но на деле все совсем иначе: наши виртуальные соседи становятся все больше похожими на наших соседей из реального мира, а соседи из реального мира – все больше похожими на нас. У нас масса связей, но нас мало что сближает. И это важно, потому что именно сближающий социальный капитал создает ощущение «публичного» – пространства, где мы обсуждаем проблемы, выходящие за пределы наших ниш и узких личных интересов.
Мы предрасположены реагировать на довольно узкий круг стимулов: если новость связана с сексом, властью, слухами, насилием, знаменитостями или юмором, то мы с высокой вероятностью прочтем ее в первую очередь. Такому контенту легче всего проникнуть за стену фильтров. Совсем не трудно нажать «Мне нравится» и поделиться сообщением вашего друга о том, как он пробежал марафон, или рецептом лукового супа. Гораздо труднее поставить «плюсик» статье под названием «Прошлый месяц стал для Дарфура самым кровавым за два года». В персонализированном мире важные, но сложные или неприятные темы – например, увеличение числа заключенных или бездомных – с меньшей вероятностью попадают в наше поле зрения.
