Текст книги "МИ 7. Бой со смертью (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Договорить, пусть даже мысленно, не смогла.

«Мы разберемся и с этим, – сказал ректор».

Прозвучало не слишком обнадеживающе.

Еще менее обнадеживающим вдруг стал вопрос лорда Эллохара:

– Прелесть моя, а что конкретно ты увидела, глядя на отступников?

Вздрогнув, посмотрела на демона, и честно ответила:

– Смерть тех, в кого они вселились.

И с лица магистра Смерти исчезла всяческая напускная веселость. На меня посмотрели жестко и как-то даже отстранённо. Затем маг взглянул на ректора и произнес:

– Нужно поговорить. Позже естественно.

«Интересно, – прозвучало насмешливое от Гаэр-аша, – с тобой хоть что-то бывает нормально?»

Я уже даже не знала.

«Учитывая, что магия крови не является для меня естественной, думаю, что нет, – честно ответила ему».

– Простите, – произнес один из седовласых магов с могучими плечами, покрытыми алым, указывающим на его силу боевика, – а что вы, уважаемый лорд Эллохар, видите?

– Тень смерти, – спокойно ответил демон, которого похоже все здесь знали как темного лорда. – Она отчетливо видна на ауре. К примеру, я могу точно сказать скольких людей и нелюдей убили лично вы, и когда примерно наступит время вашей смерти. Если же вас интересуют особенности моей магии, то могу сообщить лишь, что для меня не составит труда преодолеть все шесть ваших щитов, и превратить ваше сердце в мертвое.

И напряжение в помещении мгновенно возросло, а во взглядах на меня появилось гораздо больше опасения, чем интереса.

– Если вы опасаетесь всплеска магии со стороны леди кен Эриар, могу вас успокоить – ее магию полностью контролирует лорд Гаэр-аш, – с явной издевкой успокоил всех лорд Эллохар. – Проблему для вас девочка не представляет, а вот для себя… очень даже.

Я почему-то даже не удивилась.

Но ни обиды, ни злости, ни даже тени упрека по отношению к дяде Тадору не было – чтобы он не сделал, он сделал это чтобы оградить меня от участи которой подвергся сам, и я это понимала. Я все больше это понимала…

«Постарайся понять еще и тот факт, что, если личность Тадора Шерарна была поглощена, она все же существует в какой-то степени, – произнес вдруг ректор».

«В какой-то степени…» – эхом отозвалась я.

Норт внезапно сел ближе и обнял. Повернувшись, улыбнулась ему, увидела ответную улыбку в темных с легким фиолетовым отсветом глазах, и поняла, что сейчас самое важное он. Гораздо важнее, чем все мои переживания, которые уже просто не имеют смысла, а вот жизнь Норта имеет.

– Ты как-то странно на меня смотришь, – подавшись ко мне прошептал у самого уха Норт.

– Как? – переспросила я.

– Как будто я вся твоя жизнь, – улыбнулся парень.

«В каком-то смысле да…» – подумала я.

Но вслух промолчала, и постаралась прислушаться к начавшимся жарким обсуждениям ситуации.

Маги начали от самого важного – попытки минимизировать потери среди мирного населения. Удивительно, но среди собравшихся не было никого, кто заботился о себе и своей жизни – все они были готовы костьми лечь, но защитить город и жителей. Это было в какой-то степени невероятно – в четвертом королевстве маги считали себя привилегированной частью населения и рисковать жизнью ради простых людей не стал бы практически никто. В седьмом королевстве все было иначе – маги считали своим долгом встать на защиту народа.

Одна маленькая проблема:

– Отступники учли и это, – тихо произнесла я.

Мои слова прозвучали едва слышно, но их услышали, и жаркий спор на мгновение затих. Мне никто не ответил, но мои слова побудили вновь вчитаться в откопированный и розданный всем и каждому план вечных. И слабых мест у этого плана не было. Я не знаю, сколько лет они готовились, но просчитали все, даже то, что маги попытаются пожертвовать собой, только бы спасти людей. И это объясняло, почему все было запланировано именно на территории седьмого королевства. Объясняло, но не радовало.

А радоваться было нечему. Любое масштабное действие магов автоматически становилось спусковым крючком.

Попытка эвакуировать население – активация плана.

Попытка уничтожить кладки с нежитью – активация плана.

Попытка вывести четырех наследников из столицы – активация плана.

Попытка остановить Мертвые игры – активация плана.

Отступники держали правительство Седьмого королевства как на крючке, и «наживка» была существенной – тысячи человеческих жизней. Над этим планом я просидела до полуночи – я не нашла ни одного изъяна.

Но как оказалось – это я.

– Что ж, – просмотрев все еще раз, задумчиво произнес министр Рханэ, – есть неучтенный вариант – убийство вас, лорд Гаэр-аш. На данный момент это единственное, что способно действительно разрушить планы отступников.

И он поднял взгляд на ректора.

Лорд Эллохар, усмехнувшись, уважительно произнес:

– А вы умеете мыслить нестандартно. Впрочем, после ваших ухаживаний за Василеной я уже ничему не удивляюсь.

Поднялся гвалт, началось обсуждение какого-то дракона, потом гуляющих с букетами кладбищ, и закончилось прозвучавшими словами Гаэр-аша:

– Хорошая мысль.

«Да вы с ума сошли!» – не сдержалась я.

Ректор холодно взглянул на меня, осаживая, и продолжил:

– Но тело придется уничтожить. И уничтожить качественно.

В наступившей тишине, отчетливо прозвучал язвительный голос лорда Эллохара:

– Я категорически против. Во-первых, жертвенность вам не идет, лорд Гаэр-аш, во-вторых, есть одна маленькая деталь – погибните вы, и вот от этой очаровательной прелести что смотрит на вас сейчас огромными перепуганными зелеными глазами, мало что останется. К слову, если вы обратите внимание, на вашу подопечную прицепили поисковые маяки уже шестеро из присутствующих здесь, остальные свободные от сильной эмоциональной связи со своей супругой, с самым глубокомысленным выражением на лицах, продумывают как бы малышку умыкнуть, наплевав на вас, Рханэ и даже собственно, что уже крайне обидно, меня. Лорды, так просто информация к размышлению, у меня четвертый курс медиков как раз собирается проводить практикум по кастрации. Я думал подкинуть им для тренировки парочку кабанов, но… Мы друг друга поняли?

Тон, которым он произнес последнюю фразу, подействовал на всех как ушат ледяной воды. У меня возникло ощущение, что половина присутствующих вовсе дышать перестали.

– Продолжаем! – иронично приказал лорд Эллохар.

Вот только за иронией показного шутливого тона ощущалась такая сила, что как-то неуютно стало всем… кроме лорда Гаэр-аша и министра Рханэ. Эти двое, просто переглянулись и сделали пометки в своих записных книгах. И я догадывалась, что они оба написали под пунктом номер один.

– Давайте-давайте, идеи, мысли, предложения, и желательно без стратегически наивных попыток свести счеты с жизнью, из-за того, что любимая предпочла пацана помоложе, – язвительно продолжил лорд Эллохар.

В руках лорда Гаэр-аша сломалось писчее перо.

– Полегче, друг мой, – ласково-отеческим тоном посоветовал демон. И гораздо жестче добавил: – Первый пункт вычеркни.

– Это что-то изменит? – холодно осведомился ректор.

– Нет, но мелкой будет приятно, – съязвил лорд Эллохар. И отвернувшись от главы Некроса, продолжил: – Еще идеи?

– Я полагаю, все мы понимаем, что речь идет о необходимости в первую очередь обезопасить людей, – произнес единственный оставшийся в помещении эльф в серебристой мантии с символикой академии Визериуса Молниеностного. Помимо этого, я принял решение о высылке ведьмочек обратно в Ведическую школу. В плане нет активации всего действа в случае исчезновения запасного ресурсного… как они там это назвали?

Он поднял план грациозным жестом и вчитался:

– Сырья.

– Назвать резерв ведьм «сырьем»… это оригинально, – произнес сидящий неподалеку от него маг.

– Отступники в принципе отличаются… оригинальностью, – небрежно заметил лорд Эллохар. – Отличное решение, я поддерживаю.

– Далее, – продолжил все тот же эльф, – я предлагаю уничтожить кладки нежити единым ударом всех магов Земли, единым фронтом активировав заклинание роста давно почившего профессора Шенмаера, что вызовет стремительный рост корневой системы всего, находящегося под столицей. Я мало что смыслю в некромантии, но что-то мне подсказывает, что нежить пронзенная многочисленными корнями разной величины, едва ли будет способна прорыть путь наверх. Это же действие позволит заблокировать все имеющиеся тайные ходы, сколько бы у них не было уровней.

Маг в синей мантии, сидящий через холл напротив эльфа, потряс имеющейся у него копией плана отступников, и произнес:

– Позвольте вам напомнить, уважаемый, что эти подземные уровни не заросли ничем за сотню лет как минимум. А значит со сто процентной вероятностью можно утверждать, что стены оплетены магией, защищающей… скажем так, от сил природы.

Эльф встретил его заявление абсолютным спокойствием, и произнес:

– Поверьте, уважаемый, природа, усиленная эльфийской магией – уничтожит все на своем пути.

Ему поверили. Все кроме лорда Эллохара:

– Необходимо подготовить плетение заранее. Как, впрочем, и собрать магов, для его реализации. Учите, что в ваших рядах гарантированно будут ренегаты, те, кто слишком умен, чтобы не понять готовящегося. Поделите исполнителей на группы, не связанные между собой. У каждой группы своя часть задания. Все это нужно будет прикрыть достойным поводом. И скрыть.

Эльф с достоинством склонил голову, принимая к сведению все рекомендации.

– Еще идеи! – потребовал демон.

И вдруг совершенно неожиданно я услышала голос, другой, откуда-то словно из другой реальности:

«Идея эльфа – отлично».

И лорд Эллохар, прикрывшись иллюзией, ответил этому кому-то:

«Да, сам в восторге. Заскочи к родственникам, я хочу знать это заклинание».

«Понял. Еще что-нибудь, кроме взлома родового хранилища правящей династии Вечного леса?» – практически с издевкой поинтересовался тот, другой.

Лорд Эллохар которого видели все, сидел и с повышенным вниманием выслушивал идею мага Воды, в то время как Эллохар, который переговаривался с неведомым собеседником, нервно постукивал заметно подросшими ногтями по подлокотнику кресла.

«Думаю, – хрипло ответил он. – Идей много, но пока что нет ни одной, которая позволит избежать гибели магов».

«А население?»

«Ты же слышишь этих, за население они готовы встать в очередь к жертвенному алтарю. Представил, да?»

«Жертвенный алтарь и очередь рвущих на себе рубахи магов?»

«Что-то типа того».

Его собеседник усмехнулся и спросил:

«Собрать своих?»

«Я бы не рисковал, Тьер, – задумчиво ответил ему лорд Эллохар. – Здесь Кошка. В процессе полной инициации».

«И?»

«И я бы не рисковал».

«Многозначительно.»

«Но факт. Да, кстати, здесь наш старый друг Габриэль».

Недоуменное молчание, и вопрос:

«Канцлер империи гоблинов?»

«Что-то мне подсказывает, что он. Хреновый из тебя следопыт, Тьер».

«Рэн, он был мертв. Все что я мог – оставить ему то существование, в котором Габриэль находился, когда я его нашел. Но он был мертв.»

«Да мужик и сейчас особо живым не выглядит. Но скорость письма у него определенно восстановилась.»

«Я полагаю мне следует взглянуть лично.»

«А я бы не стал, Риан».

«Причина?»

«Здесь Кошка. Ты осознаешь, что такое Кошка? Нет? Ну так я тебе расскажу – видел руины в ДарХамонне? Там, где крепость пожирателей в клочья разодрана? Припоминаешь пейзажик? Вот это, друг мой, последствия появления Кошки. Нет. Ни тебе, ни твоим сюда нельзя. Мне как-то не хочется наблюдать, как темные лорды вцепятся друг другу в глотки».

«Все так плохо?»

«Скажем так… от моей прежней душевной привязанности мало что осталось… кроме самой душевной привязанности».

«О твоей склонности к многозначительным ответам я уже говорил ранее».

«Жду заклинание, – не став комментировать, ответил лорд Эллохар».

И вернулся к нам, уничтожив иллюзию.

Вернулся вовремя:

– Они задействуют эмоции, – произнес человек, которого я едва ли заметила спустившись. Он сидел у камина, окруженный его пылающим пламенем, и поэтому лица почти не было видно, ничего кроме глаз – желто-ореховых, блеснувших в сумраке холла, – для этого им потребовались эти игры.

– Лорд Эрих, вы полагаете, у них есть эмпаты уровня подобного вашему? – вопросил министр Рханэ.

Окруженный пламенем маг, поигрывая удерживаемой в руках тростью, помедлил с ответом, но затем все же произнес:

– За последние пять лет мы потеряли семерых эмпатов моего уровня. Их местонахождение неизвестно, но в плане, полученном нам благодаря юной леди кен Эриар, есть формула, – он поднял лист с планом, и сухо пояснил, – это символика моего братства. Узнать наш код отступники могли только одним способом…

Он не стал конкретизировать, все и так все поняли.

– Эмоции, – продолжил эмпат, – позволяют управлять людьми, особенно если речь об охваченной азартом толпе. Одно маленькое «но» – это заклинание считалось необратимым пять лет назад. Более года назад я, и несколько моих коллег рассчитали обратный код.

И напряжение, в котором прибывали все до этого момента, начало отступать.

– Таким образом уже три варианта противодействия, – подытожил Рханэ.

– Код предоставите мне, – безапелляционно приказал эмпату лорд Эллохар.

И с ним не спорил никто – лорд Эрих нехотя, но кивнул.

Маги продолжили. Звучали идеи, оспаривались или утверждались. На нашей стороне было время и возможность использовать последние достижения в науке и магии, на стороне отступников… все остальное, включая более ста лет подготовки. Но чувство обреченности, начало отступать под напором тех, кто не привык и не собирался сдаваться. Руководящую роль во всем этом взял на себя лорд Эллохар, и я частично догадывалась почему – Гаэр-аша сторонились. Едва ли это демонстрировалось, но ощущалось, словно привкус горечи в воздухе. И точно так же утратил позиции Рханэ – причин этого я не могла понять, в принципе до слов одного из магов:

– Принц Танаэш все еще является претендентом на престол четвертого королевства?!

***

В какой-то момент я покинула собрание, едва ли обратившее внимание на мой уход, только Норт отпустил с явной неохотой, но он, как и остальные остался разрабатывать план действий. На момент моего ухода в списке значилось уже пять пунктов, но лорд Эллохар требовал еще идей, предложений, мыслей и соображений по данному поводу. Он в целом оказался крайне требовательным… демоном, о чем, похоже, никто из присутствующих не догадывался. Его считали темным лордом, сильным темным лордом, но не более. Напрасно.

Следом за мной на лестницу тенью скользнул Габриэль, видимо пришедший к тем же выводам что и я.

Так и вышло, едва мы вошли в мою комнату, гоблин протянул мне листок с записью:

«Шансы велики».

– Да, я тоже так думаю, – ответила гоблину.

И заперла дверь.

Гобби же, между тем, написал:

«Но при этом… идешь в тишине».

Остановившись на мгновение, я посмотрела на Гобби и прямо спросила:

– Вы разве нет?

Гоблин несколько секунд смотрел на меня, затем подошел к окну и указал на дорогу. Мягко, совершенно бесшумно, я подошла к нему и взглянула в указанном направлении. Там, на дороге, были мужчины. В основном оборотни. Около двух сотен.

Гобби взглянул на меня и написал:

«Твоя кровь оказалась сильнее, чем предполагал даже я. Я был вынужден выслать из столицы большую часть своих».

Я молча прочитала все, и Гобби дописал:

«Не знаю, чем думал твой черный артефактор».

Укоризненно взглянула на умертвие и тихо ответила:

– Он думал обо мне, Габриэль, и чем больше я узнаю о его брате, тем больше понимаю дядю Тадора.

Гоблин хотел было что-то ответить, но опустил и карандаш и бумагу.

– Лорд Эллохар узнал тебя, – сообщила я, глядя на заполненную людьми и нелюдями дорогу и оттягивая, трусливо оттягивая момент активации браслета.

«Ты уверена?» – мгновенно написал Габриэль.

– Да, – продолжая смотреть на дорогу, ответила я, – он говорил с неким Тьером, который, как я понимаю, последовал по твоим следам, обнаружил тебя в состоянии умертвия и не стал убивать.

Габриэль несколько секунд стоял, сжимая карандаш, затем написал:

«Это было великодушно с его стороны».

И до меня только сейчас дошел весь смысл слов, сказанных этим неведомым Тьером. Он шел по следам, он обнаружил следы смерти, а затем обнаружил и умертвие Гобби. Лишенное разума, охваченное лишь неистовым чувством голода зомби. Каковы шансы на то, что Гобби бросился на того, кого некогда знал? Сто процентов!

– Мне жаль, – прошептала я.

«Удивительно, что он не убил…»– написал Габриэль.

Постоял, несколько секунд глядя в никуда, затем снова написал:

«Я не увидел никакого разговора. Каким образом ты…?»

– Они общались через артефакт, – просто объяснила я.

Просто… Просто не было. Артефактов в холле дома Гаэр-аша сейчас находилось множество, но я ощутила только один, тот который питали кровью… и это пугало. Пугало настолько, что я все еще боялась открыть шкаф и достать оттуда два переданных мне мастером Агудом не активированных артефакта. Я уже не была уверена, что сумею их активировать.

Гобби осторожно коснулся моей руки, костистой затянутой в перчатку ладонью, сжал мои пальцы. Сжала в ответ, отстраненно глядя туда, где продолжали курсировать по периметру забора пока что в основном оборотни. «Здесь Кошка. Ты осознаешь, что такое Кошка? Нет? Ну так я тебе расскажу – видел руины в ДарХамонне? Там, где крепость пожирателей в клочья разодрана? Припоминаешь пейзажик? Вот это, друг мой, последствия появления Кошки. Нет. Ни тебе, ни твоим сюда нельзя. Мне как-то не хочется наблюдать, как темные лорды вцепятся друг другу в глотки».

– Мне страшно, – прошептала я, крепко держа за руку мое умертвие.

Он, не отпуская моей ладони, разместил блокнот на подоконнике и стремительно написал:

«Прежде чем позволить страху овладеть твоей душой, подумай о том, что я стою здесь, находясь в здравом рассудке, исключительно благодаря тебе, Риа!»

Сжала его ладонь, в благодарность за поддержку и тихо спросила:

– Кошки действительно настолько… желанны?

Габриэль посмотрел на меня, затем, все так же одной рукой, написал:

«Чего ты боишься?»

Сделать шаг…

Просто сделать шаг.

Иногда это самое страшное.

Я отпустила ладонь Гобби, повернулась и сделала шаг к шкафу. Сначала один, затем другой. Когда идешь вперед уже не так страшно, страх остается позади. Страх остался… Где-то там, далеко, когда я распахнула дверцы шкафа. Кольцо и браслет, тускло и невзрачно лежали поверх черного платья. Перед глазами будто возникли строки из послания: «В шкатулке помимо письма два предмета – первый кольцо-блокиратор, оно скроет тебя от любых поисковых заклинаний, второй – браслет, который сделает тебя столь же неприметной, как и он сам. Как активировать ты разберешься даже сейчас, когда тебе всего десять, уверен для тебя это не составит труда и в будущем» – слова из письма я запомнила наизусть, но активировать артефакты мне следовало вчера. Вчера! А я половину ночи истратила изучая план отступников и судорожно ища выход. Напрасно, следовало оставить это тем, кто в таких вещах разбирался гораздо лучше меня и заняться тем, что я действительно могла. Могла. В прошедшем времени. Потому что, вчера глядя на оба эти артефакта я видела их ауру, неактивированные плетения, их силу, а вот сейчас – ничего. Абсолютно ничего! Такое чувство, словно потеряла часть себя.

Судорожно выдохнув, взяла оба артефакта, и вместе с ними подошла к постели.

Осторожно положила оба медных изделия поверх покрывала, разувшись, забралась на кровать, и села, скрестив ноги и глядя на артефакты. Я вглядывалась в них до боли в глазах, до появления черных точек перед глазами, и я не видела ничего. Совершенно. Словно эта кровь, эта проснувшаяся магия напрочь уничтожили все мои способности артефактора…

– Госсссподин сказал «вдох-выдох и улыбку на морду лица», – услышала вдруг я.

Вздрогнув, закрыла глаза и увидела Тарага.

Призрачный синий змей сидел… в смысле лежал, свернув свое тело кольцами частично на полу, частично на постели.

– Улыбка на морде лица это хороший совет, – удивительно уверенно сказал он.

– Почему улыбка? – недоуменно спросила я.

Чем вызвала пристальный интерес присевшего было за стол Габриэля.

– Улыбка вообще все проблемы в жизни решает, особенно если ты хорошенькая девушка, – все так же серьезно заверил Тараг.

А я вдруг вспомнила разговор с дядей Тадором и его слова: «Запомни, девочка моя, в твоей жизни для разрешения большинства трудностей, будет достаточно лишь капельки твоей крови».

И отбросив сомнения, спросила:

– У вас есть что-то острое?

Змей, удивленно глянув на меня, широко улыбнулся, выставив напоказ два острейших клыка, сверкнувших ядом.

– Там яд, – осторожно заметила я.

Прицокнув раздвоенным языком, Тараг недолго думая извлек хвостом откуда-то из пространства костяной нож, и галантно протянул его мне. Нож Гобби увидел, в отличие от призрачного змея, и приподнявшийся было зомби, рухнул обратно на стул. Я же, поблагодарив Тарага, взяла клинок, и заранее скривившись от предчувствия боли, проткнула указательный палец.

– Еще улыбки не хватает, – участливо напомнил змей.

– В смысле мне протыкать палец с улыбкой? – переспросила я.

– Конечно! – Заверил Тараг. – У нас всегда улыбаются! Даже когда протыкают печень… врагам естественно, себе жизненно важные органы протыкать дураков нет, а если есть, то таких не лечим.

Подумал и добавил:

– Таких как ты не лечим тоже.

– В смысле? – спросила, сжимая палец, чтобы увеличить набухающую каплю крови.

– Ты смерть видишь, – глубокомысленно произнес призрачный змей. – Это плохой признак. Такое случается, редко, но случается, когда сила пробуждается в том, в ком энергии мало. В смысле источник слабый. Ты ведь как некромант ни к Бездне не годишься, я прав?

Рука моя дрогнула, и капля крови, сорвавшись вниз, разбилась о кольцо.

– Прав! – уверенно заключил Тараг. – Хозяин потому и сказал твоему, что поговорить надо, такие как ты живут не долго – месяц-два, потом с ума сходят.

– Почему?! – хрипло прошептала я, в ужасе глядя на змея.

– Сила большая, ты маленькая, – спокойно посмотрев на меня, произнес Тараг. – Ты в первый день пробуждения уже смерть видишь – плохо это. У нас таких как ты семь штук было, все в стазисе лежат. Погрузить пришлось, хозяин сам погружал. Выхода не было, понимаешь? Когда магический источник слабый магия Смерти превращается для носителя в саму смерть. Жуткое зрелище. Дурак был этот твой черный артефактор, серьезно тебе говорю.

Я мрачно посмотрела на змея, перевела взгляд на кольцо – и задохнулась.

Я видела!

Я снова видела!

Я видела все! Ауру артефакта, форму плетения, чья активация уже была в процессе, свойства, возможности! Я видела все, и даже больше, чем прежде – я видела грань возможностей.

– Дядя Тадор был умнейшим че… вечным! – уверенно выдохнула я, и, взяв кольцо, поднялась с постели.

Легко сошла на пол, подошла к окну и, глядя на толпу на дороге, очень медленно надела кольцо на палец.

И все изменилось в то же мгновение!

Все изменилось в одно единственное мгновение!

Замерли стоявшие на дороге оборотни. Проходящие мимо явно не в первый раз мужчины остановились, и принялись озираться, словно утратили что-то, а теперь не могли найти. Распахнулась дверь и в мою комнату вбежал Норт с полыхающими зеленым огнем глазами, следом Эдвин. А в голове прозвучал спокойный голос лорда Гаэр-аша: «Неплохо».

– Риа! – разъяренно выдохнул Норт.

Я несколько заторможено обернулась к нему, взглянула, затем вновь повернулась к окну и так же медленно сняла кольцо с пальца… У людей и нелюдей за окном реакция была как у гончих, ощутивших запах добычи! Резким, одновременным движением они все повернулись к окну, за которым стояла я.

А я, опустив взгляд, посмотрела на кольцо – уровень силы этого артефакта до конца определить не смогла даже я. Невзрачный стальной ободок, потемневший от времени и даже толком не отполированный при изготовлении обладал невероятной силой. Я в принципе даже не знала ничего, равного ему.

– Это кольцо? – Эдвин подошел, взял меня за руку, поднял ладонь на уровень своих глаз, вглядываясь в ободок, затем руку отпустил и отошел на шаг, внезапно сжав зубы с такой силой, что я скрежет расслышала. – При прикосновении не действует, – объяснил он свое поведение.

– Но в общем эффект есть!– в комнату широким шагом вошел Дан. Сверкнул улыбкой, и сообщил: – Там все нить разговора потеряли, ты бы лица видела!

Остановился, мрачно оглядел меня, и добавил:

– Но Эдвин прав, вблизи не работает.

Норт ничего не говоря, подошел, обнял со спины, перехватил мою руку, осторожно придерживая ладонь рассмотрел кольцо и спросил:

– Работа Шерарна?

Я кивнула.

Дастел, продолжая рассматривать кольцо, вдруг спросил:

– Что еще есть?

Я недоуменно обернулась к нему.

– Не смотри на меня такими удивленными глазками, – парировал Норт. – Тебе и Дан и Эдвин сказали – вблизи не действует. И я сильно сомневаюсь, что Тадор Шерарн об этом изъяне не знал, а значит, существует еще что-то.

Едва заметно улыбнувшись, честно призналась:

– Это кольцо-блокиратор, его цель сокрытие от любых поисковых заклинаний, цели блокировать влияние влитой в меня крови дядя Тадор перед этим артефактом не ставил.

В глазах Норта промелькнуло то самое, его и только его пламя – зеленое, с фиолетовым оттенком привычного для Дастела взгляда, и тьмой, неизменно сопутствующей некромантам. Я улыбнулась его мрачному взгляду, и добавила:

– Но ты сделал верные выводы – есть кое-что еще.

И я снова направилась к шкафу.

Браслет так же потребовал капли крови. Это было странно, непривычно и неприятно, но кровь действовала как заклинание «Очки» для повредивших зрение магов. Свое зрение я сейчас ощущала примерно как поврежденное, с той лишь разницей, что при этом отлично видела. Более того – появилось множество цветов, оттенков, полутонов, которые я не замечала раньше, а теперь видела так четко и естественно, словно все вокруг стало ярче, насыщеннее, и было освещено ярким светом. Все, кроме ауры артефактов.

– Что ты…– начал было Дан, едва я, вернувшись на кровать, взяла костяной кинжал, оставленный уже исчезнувшим Тарагом.

И не договорил, застыв, как и остальные, едва капля крови начала набухать на кончике моего указательного пальца. Я уронила ее на стальной ободок браслета и чуть не ослепла от яркой вспышки. Браслет не был артефактом, он был его частью. Частью чего-то огромного, внушительного, распространенного и размноженного. Он сиял так, что слепило глаза, и я вглядывалась в плетения, снова и снова смахивая проступающие слезы. Плетений было семь. Они касались друг друга, сплетаясь воедино и вплетая сам браслет в сеть, границы которой были мне недоступны. Недоступны как артефактору. Но как трижды проклятый маг Смерти, я увидела смерть – гибель девушки в заснеженном темном переулке… Смерть еще одной, от тяжелых родов. Смерть третьей, провалившейся под лед… Четвертую смерть, тоже случайную.

«Браслет, который сделает тебя столь же неприметной, как и он сам»…

В очередной раз вытерла слезы, присмотрелась к стальному ободку и внезапно поняла – один из самых действенных способов спрятать что-либо – скрыть его среди ему подобных. Кинь зернышко пшеницы в мешок зерна, и найти его будет практически невозможно. Этот артефакт разделили на сотни частей и распространили. В данный момент простые незамысловатые стальные браслетики носили несколько десятков девушек, а эта, активирующая плетения часть была оставлена мне. И по факту я уже его активировала – темное споровидное плетение недвусмысленно намекало на активацию кровью.

– Риа, – позвал Норт.

Я вдруг подумала о том, скольких девушек разом перестанут замечать, едва я надену этот браслет? По скольким равнодушными взглядами скользнут любимые парни, раня сердце и душу тех? кому не посчастливилось получить в дар подобный браслетик. А эти были именно подарены – только то, что принимается в дар, безвозмездно, может так сильно вторгнуться в ауру.

– Риа, что с тобой? – Норт сел рядом, осторожно коснулся моей руки.

И я перестала чувствовать что-либо еще. В единый миг ушло абсолютно все! Ощущение мира, яркость красок, сияние чудовищного артефакта передо мной, шум города за окнами, присутствие посторонних в комнате. Мы с Нортом словно оказались одни единственные, в пятне теплого света, посреди затопившего пространство, пустившего чудовищные корни мрака. Но я даже не испугалась… Страха не было, ни единой капли, было совершенно иное – тепло по телу, нежное, ласковое, как прикосновение теплой шерсти, слабость в ногах, и мне стало тяжело даже сидеть, почему-то безумно тяжело… Но все это шло фоном, отдаленным гулом эха на самой границе моей осознанности, потому что все, абсолютно все внимание досталось Норту… Никогда не замечала, какие у него красивые черты лица… Какие сильные руки… Насколько широкие плечи… И глаза, такие удивительные, совершенно темные с беснующимися зелеными огнями в самой глубине… И этот огонь, этот танец пламени манил меня, как бесстрашно, безоглядно летящего на свет мотылька…

– Риа, стоп! – хриплый приказ почти оглушил.

Не почти… он оглушил. И в мгновение вернулось все – мир, с его красками, цветами, запахами и звуками, ощущение присутствия, и понимание того, что Норт сидит, максимально отогнувшись назад, а я практически забралась на него, и почти касаюсь губами его губ.

Я отлетела назад, спрыгнула с кровати, отшатнулась к стене, и замерла, тяжело дыша и в ужасе глядя на Дастела.

– Оригинальная… инициация, – хрипло произнес Эдвин.

– Ри, ты вела себя так, словно нас тут вообще не было! – потрясенно выговорил Дан.

Чуть не ляпнула: «Вас тут не было!».

Сдержалась в последний миг и только потому, что вдруг подумала: «О таком Айшарин не предупреждала». И судя по тому, как смотрел на меня Норт, он думал примерно о том же самом. Но кровь это или не кровь, в любом случае:

– Прости, мне очень стыдно, – прошептала Норту.

Некромант дернул головой, словно хотел сказать «Мелочи», и произнес то, о чем я, если честно, боялась даже подумать:

– Это не только кровь Кошек. В тебе еще что-то.

Даже не знала, что сказать на это. Просто не знала… Очень хотелось какой-то стабильности, уверенности, как минимум точности «диагноза», но в моем случае об определенности, боюсь, оставалось только мечтать. И то, боюсь, крайне недолго.

– Что решили внизу? – возвращаясь на постель, тихо спросила я.

Дан прошел и закрыл дверь, Эдвин взяв стул, развернул его спинкой к нам и оседлал, тяжело оперевшись на заскрипевшее дерево, Норт… Норт заметно сдержал порыв меня обнять. И я была благодарна ему за это.

– Решили, – подтаскивая кресло ближе, так как второй стул занял Гобби, начал Дан, – что игры должны продолжаться.

Что ж, это было понятно – маги старались потянуть время, насколько это возможно. Одно плохо – отступники тоже на продолжение игр рассчитывали.

– Одно изменение, – вставил Эдвин, – больше никаких смертей.