Текст книги "МИ 7. Бой со смертью (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

И посмотрел на меня, спрашивая взглядом, все ли правильно сказал? Я с улыбкой кивнула, и обеими руками протянула ему ракушку, он с поклоном взял и… Красноватые глаза вампира на миг полыхнули алым, в то время как я активировала последнее, седьмое плетение, связывая артефакт с вампи… с очень нечистокровным вампиром. Потому что в густой и вязкой крови дитя Ночи очень чувствовалось сияние спящего, но наличествующего огня предков из Хаоса.

– Эм, Риа, – позвал Никас.

Поняла, что сижу, застыв, и все еще держу в руках последнее из плетений. Отпустила. Опустила и руки.

– И? – вампир нервным жестом поправил волосы, продолжая держать Зеркало Света на раскрытой ладони. – Что я сейчас должен делать?

– Меня подождать, – возникший из сумрака Людвиг сдвинул брата в сторону. – Это переговорный артефакт, без собеседника он не работает, я прав, Риюш?

Кивнула, и, взяв следующее Зеркало, произнесла стандартное:

– Людвиг Блаэд, принимаешь ли ты в дар Зеркало Света?

Ответ получила тоже стандартный, но едва связала Людвига с его Зеркалом, услышала почти сразу возмущенное от Никаса:

– Сам такой!

Глумливо хмыкнув, Людвиг произнес, задумчиво рассматривая артефакт:

– Примерно как тот, что передал дядя, но там неудобно, каждый раз кровь нужна. Не то чтобы своя, но когда ты некромант, то сама понимаешь. Он еще раз осмотрел сверкающую ракушку, и добавил: – И активировать легче. Границы воздействия какие?

– Все человеческие королевства, – ответила я, и посмотрела на Норта.

К тому моменту как появились лорд Эллохар и лорд Гаэр-аш, передо мной стоял уже Ташши, выслушавший стандартные слова передачи в дар и ответивший соответственно, а Дан и Никас рассылали всем скабрезные мыслеобразы, и потому сидели в углу лаборатории, прикрывшись щитами и продолжая веселиться за счет окружающих.

– О, а прикинь Норт и Ташши сражаются за Рийку в погребальных урнах? – воскликнул Никас.

– Это в виде пепла? – уточнил Дан.

– Ага! – азартно подтвердил вампир.

Стоящий в двух шагах от меня Норт, молча магией поднял ближайший стол, и запустил в двух шутников, которые своим хохотом уже изрядно поднадоели и мне.

– Я смотрю, у вас тут весело, – произнес вошедший лорд Эллохар.

От взгляда ректора веселье мгновенно прекратилось, Дан с Никасом даже молча сходили в прилегающую подсобку и, вернувшись с веником и совком начали убирать щепки, оставшиеся после стола. После Гаэр-аш взглянул на стол, оставшиеся в гипсе обломки не получившихся Зеркал, и на два оставшихся.

– Всего восемь? – холодно уточнил он.

Почувствовала себя виноватой.

– Она и так выложилась! – зло произнес Ташши.

– Не заметил, чтобы интересовался вашим мнением, – ледяным тоном ответил ему Гаэр-аш.

И я, державшая седьмой поток, который связывала с аурой принца седьмого королевства, ощутила то, что в этот миг чувствовал он – глухую, полную бешенства черную ярость в отношении Гаэр-аша. Вздрогнула, подняла полный изумления взгляд на Ташши, и не увидела ничего, кроме бесстрастной маски на лице, за которой наследник скрыл все свои эмоции. Но затем Танаэш взглянул на меня, взгляд его мгновенно изменился и принц произнес:

– Ты в порядке?

Боюсь, я уже крайне давно в порядке не была. Но все же улыбнулась ему в ответ, и произнесла:

– Танаэш Рханэ, принимаешь ли ты в дар Зеркало Света?

– Да, я принимаю в дар Зеркало Света, – как-то очень грустно произнес Ташши.

Я посмотрела на него, и вдруг ясно, отчетливо и совершенно реально увидела фрагмент из будущего – Танаэш, в развевающейся черной мантии своего факультета, медленно падает на колени, пронзенный жутким, черным, костяным гарпуном, с загнутыми в обратную сторону шипами.

«Да, примерно один в один то, что приходило в видениях к Верховной Ведьме», – произнес в моем сознании спокойный голос Гаэр-аша.

«И это странно», – отстраненно произнесла я.

«Кстати да», – отозвался Гаэр-аш.

Следующими его словами были:

– Эдвин, наложи щит на Танаэша. Свой. Усиленный. Зафиксируй в районе торса, чтобы были закрыты грудь, спина и живот.

Глава клана Меча молча подошел, взял заметно удивленного Ташши за плечо и увел в сторону.

– Мм, что-то особенное? – поинтересовался лорд Эллохар. – Надеюсь без интима?

Последняя фраза прозвучала откровенной насмешкой, но на нее никто не повелся, потому что ректор абсолютно спокойно пояснил:

– Исключительно мера предосторожности. Так, на всякий случай, – и его синие глаза полыхнули огнем.

Лорд Эллохар с крайним интересом проследил за реакцией главы Некроса, а затем задумчиво произнес:

– Потрясающе. Полный оборот за… сколько там времени с активации вашей крови произошло?

Гаэр-аш не ответил, лишь посмотрел на демона.

– Забавно, – продолжил лорд Эллохар, – отступники в вашем лице ожидали раздираемую эмоциями марионетку, а получили сильного совершенно целостного противника. Шикарная партия намечается.

– Я тоже так думаю, – подтвердил лорд Гаэр-аш.

И посмотрел на меня.

Молча, без каких-либо слов передала ему Зеркало Света, и точно так же молча передала последнее лорду Эллохару.

– Без клятв? – насмешливо поинтересовался он.

– Учитывая силу вашей ауры, ей не повредит даже принятие в дар смертельного проклятия, – улыбнулась я.

А Гаэр-аш и так был со мной связан, так что просто не требовалось.

Отдав последнее Зеркало Света с трудом поднялась, начала собирать инструменты, остатки металла, весы переключила на охлаждение. Механические действия, привычные, понятные, простые, на фоне экспериментирующих с Зеркалами парней, и присоединившихся к ним магистров… И одна мысль, не дававшая мне покоя – Эль-таим Ташши. Все что я знала сейчас – он адаптирован не столько под защиту, сколько под уничтожение принца, адаптирован изначально. И как артефактор я бы в принципе рекомендовала его снять… одна проблема, привязанный к ауре наследника седьмого королевства он сможет навредить ему даже на расстоянии, попади артефакт к Ульгеру Шерарну… А он попадет.

«Сделать другой вариантов нет?» – мысленно поинтересовался ректор.

«Нет, – честно ответила я. – Не подходящее время лунного цикла, и… нет подходящего артефактора. Я бы не рискнула повторить ритуал и без этой… магии крови».

«Я предупреждал».

«Я помню… Но если бы не магия крови, у меня бы сейчас вообще не было никакой магии! – раздраженно ответила я».

Гаэр-аш не стал ничего отвечать на это.

Потому что ответить, по сути, было нечего, моя магия сгорела по причине его инициации.

«Приносить извинения не вижу смысла!», – озвучил ректор свою точку зрения.

Не став спорить, я начала ссыпать остатки от не получившихся ракушек обратно в мешочек, подписав его составом, который содержал сплав. Но с Эль-таимом Танаэша следовало что-то делать. Вопрос в том – что?!

И в этот момент в лаборатории прозвучало:

– Завтра игры возобновятся и Риаллин будет в числе участников.

Реакцией на слова ректора было молчание. Не то чтобы гробовое, скорее предгрозовое.

Первым заговорил Ташши:

– Мы выдвинули условие. Вы его приняли!

– Артан! – хрипло произнес Норт.

– Подеретесь? – язвительно поинтересовался лорд Эллохар.

И молчание да, медленно, но верно перешло в стадию гробового, причем ощущение было, что крышка этого самого гроба сейчас захлопнулась.

– Не будете, нет? Жаль, – продолжил демон. А затем совершенно серьезно добавил: – Отступники пошли на открытое убийство, чтобы не допустить присутствия леди кен Эриар на арене. Глупо было бы подать им желаемое на серебряном блюдце, не находите?

Они промолчали, и Норт и Ташши. И полагаю, причиной их молчания было мое присутствие.

Решила задержаться.

– Слушайте, а мне кто-нибудь может вообще объяснить, что происходит? – вдруг спросил Никас. – Про глобальный план отступников я уже понял, что он глобален, но в чем вообще главная цель?

– Риаллин объяснит, – произнес лорд Гаэр-аш, направляясь к выходу.

Лорд Эллохар, подмигнув, ушел следом – кажется, они оба не хотели выслушивать аргументы Норта и Ташши в пользу того, по какой конкретно причине «Рие следует сидеть дома».

Когда дверь за магами закрылась, осталась я, под частично заинтересованно, а частично очень мрачными взглядами.

– Ты знала про решение Гаэр-аша? – прямо спросил Норт.

– Да, – честно ответила ему, и, взяв мелок, подошла к доске, для написания лабораторных расчетов.

Постояв немного, раздумывая над тем, как лучше объяснить, прочертила на доске ровную горизонтальную линию.

– Условно линия времени, – начала попытку придать существующему безумию какую-то схему.

– Допустим, – отметила вертикальной черточкой на линии, – это момент гибели империи Хешисаи. В этот условный момент захвата Черными Всадниками столицы империи, вторая ее так называемая культурная столица пережила не захват, а именно уничтожение. Я не знаю что произошло, никто не знает. В нашей реальности все что осталось от города с несколькими миллионами жителей, это развалины и сожженные, вплавленные в камень от невероятной температуры горения кости. Вся вторая столица погибла за очень короткий промежуток времени, погибла до наступления вражеских войск. Все что нам рассказывали на истории артефакторики – именно во второй столице находился Университет Магических Искусств. Древний, практически выпиленный в скальном массиве, огромный. В момент расцвета Хешисаи в этом университете обучалось единовременно свыше ста тысяч человек, не считая ученых, преподавательского состава, магов, проживающих здесь же, ввиду возможности пользоваться системой телепортов.

Я медленно сместила руку с мелком ниже, примерно на две ладони, проведя линию от условного времени гибели империи, до ее параллели. И в конце этой линии начертила маленький круг.

– Не знаю, как это произошло, – продолжила, указав пальцем на этот самый кружок, – и если честно – не хочу знать, но в момент взрыва, каким-то невероятным образом, магам университета удалось зафиксировать время.

– В каком смысле «зафиксировать»? – тихо спросил Людвиг.

– В прямом, – прошептала я. И уже громче продолжила: – Вечные – они не зря себя так называют. Потому что ничто не вечно, даже скалы, нет вообще ничего вечного, кроме прошлого. Прошлое вечно. Они, находящиеся в мертвом мире – вечные.

Парни потрясенно молчали, я же была вынуждена продолжить.

– Вероятно, более чем сто лет у них ушло на то, чтобы разработать систему перехода из своего отрезанного от нашей реальности мертвого мира, в наш, реальный, живой и существующий. Но они ее разработали.

И я провела пунктирные линии от круга их оторванного мира, к нашей реальной линии времени.

– Огромный запас энергии от единовременной мучительной гибели людей, вероятно, позволяет прорывать временное пространство, – продолжила тихо, – а с нашей стороны возврат возможен двумя путями – первый гибель, в этом случае возвращается часть сознания, и там, переселяется в одно их миллиардов свободных тел, второй путь – жертвоприношения в нашем мире, позволяющие отступникам возвращаться на… базу.

Несколько долгих мгновений в лаборатории было тихо, а затем Эдвин спросил:

– То есть уничтожение отступников сейчас, здесь, фактически не нанесет им никакого урона? Они просто вернутся обратно в свой мир любым из способов?

Молча кивнула.

– Это… многое объясняет, – наконец медленно проговорил Ташши.– Бесконечную войну с постоянно исчезающим противником в том числе.

– Они не воевали, – очень тихо ответила ему, – это не было войной все эти годы, это было… средством перемещения.

Я не посмотрела на Ташши, не смогла. О том, что седьмое королевство ведет многолетнюю войну с отступниками знали все. О том, что королевство истощено беспрерывной войной тоже, именно по этой причине вся аристократия четвертого королевства не желала объединения с седьмым, пойдя на практически открытый мятеж и выдвинув Норта в качестве своего претендента на престол – никто не хотел платить за чужую войну. Но на этой войне гибли многие из выпускников главной королевской академии, многие маги, просто многие… И я понимала, что для Ташши узнать, что все эти смерти были совершенно напрасны стало ударом.

– Почему они нападают только на седьмое королевство? – спросил Людвиг.

– Наиболее удаленное от границ Темной Империи? – предположила я. И добавила. – Не знаю. Лорд Эллохар сказал, что причиной является магия темных лордов – она сжигает суть отступников, ту искру разума, что способна вернуться в их мир. Но есть подозрения, что существуют храны – кристаллы с сохраненной личностью, так что в целом о гибели говорить сложно, скорее об обнулении данных самой личности, откате до какого-то временного промежутка.

– То есть фактически – отступники абсолютно неуязвимы? – снова Эдвин.

– Фактически – да, – тихо подтвердила я.

Секундное молчание, и вопрос Норта:

– Они могут переходить в любой миг нашей линии времени?

– Нет, только в момент существующего времени, ни прошлое ни будущее им недоступны, – не совсем чтобы уверенно проговорила я.

Но все же скорее нет, чем да. Этим объяснялись и провалы в их плане, и не состыковки, и использование различных групп, для выполнения различных этапов плана.

– Так, – медленно проговорил Норт, – что мы имеем на данный момент.

Он подошел ко мне, взял мел, и произнес:

– Первое. Провал с планом твоего уничтожения.

Тут не поспоришь. Я и не стала, а Норт написал на доске: «Минусы плана».

– Кладки с нежитью будут уничтожены, это первое, – начал он и вписал «1.Нежить».

– Второе – Эдвина в момент активации плана не будет на арене, вся их конструкция из четырех столпов трона подвластного их влиянию темного лорда рассыпается.

И на доске появилось: «2. Замена состава участников».

– Третье, они изучили наши способности, это так, – продолжил Норт, – но это были те способности, которыми мы овладели до тебя. С включением слабого игрока в состав команды и я, и Дан, и собственно Эдвин изменили тактику боя.

Он решительно вывел на доске:

«3.Изменения базовых умений».

– Далее, – продолжил все так же уверенно. – У нас у всех троих Эль-таимы, а это не та штука, с которой можно было бы не считаться.

И он вывел:

«4.Наличие защитных артефактов».

– У вас… Эль-таимы? – потрясенно переспросил Никас.

– У нас личный черный артефактор, – хмыкнул Дан.

– Без вопросов, – оборвал обоих Норт. – Мы в одной лодке, поэтому мы открыто делимся с вами конфиденциальной информацией, и доверие в данном случае вопрос выживания. Поэтому да, я открыто сообщаю, что у всей нашей команды…

– Ну кроме Рии, сапожник без сапог, и всякое такое, – язвительно вставил Дан.

Смолк, под внимательным взглядом Норта, и Дастел продолжил:

– У нас троих, меня, Эдвина и Дана – Эль-таимы. Это факт. Обсуждению не подлежит, просто ставлю в известность, потому что… по факту противостоять основной части плана придется нам. И я, лорды и леди, предпочитаю встретить опасность единой слаженной командой, способной противостоять даже такому отступнику, для которого не составило труда проникнуть в охраняемое природной магией эльфийское посольство и поглотить главу дипломатического представительства.

В лаборатории вновь повисла мрачная тишина.

– Лорд Эрианрис был сильным воином и крайне одаренным магом, – тихо подтвердил Ташши. – Он тренировал меня… некоторое время.

И наследник седьмого королевства решительно подошел к доске, взял мелок из чаши и добавил пункт:

«5. Владение темной некромантией».

Под нашими потрясенными взглядами, повел плечом и нехотя признался:

– Хотел переплюнуть одного… демона. Ему досталась природная защита ведьм, а я просто не мог быть слабее. Не важно. Но, полагаю, теперь вы понимаете, каким образом мне удалось подчинить отступника.

Секундное молчание и Никас произнес:

– Добавляй «темное пламя».

Мы все удивленно посмотрели на братьев, вампиры разом протянули ладони и у обоих над пальцами заплясало действительно темное пламя.

– Мы же не чистокровные вампиры, – спокойно пояснил Людвиг. – Ну и защита ведьм так же, мама у нас ведьма и все такое.

– М-да, – только и сказал Эдвин.

– Мертвые игры – лучшие против лучших и никак иначе, – усмехнулся Дан.

Да, и в этой когорте лучших нам с Гобби определенно было не место.

– Артефакт Кхада, – нехотя сообщила я, – и вся ваша магия чуть-чуть, но слабее.

Эдвин и Норт о нем знали, команда седьмого королевства нет, и потому Никас переспросил:

– Что-то серьезное?

– Нет, – совершенно искренне ответила я, – но магическую энергию ворует потихоньку.

На меня посмотрели странно.

– Просто если что увеличивайте энергетический заряд заклинаний, – посоветовала им.

– А убрать его не проще? – поинтересовался Никас.

– Только через мой труп, – улыбнулась я.

– Не шути так, – Норт коснулся моей руки, – пожалуйста.

Запрокинув голову, улыбнулась ему и тихо ответила:

– Не буду.

Глядя в его темные, с едва заметным фиолетовым отсветом глаза, вдруг почувствовала, как где-то внутри становится тепло и спокойно, и прикосновение и скользнувшие по моей ладони с ощутимой нежностью пальцы, и чувство едва уловимого сожаления, едва убрал руку, чтобы вернуться к обсуждению плана. Надеюсь, это только кровь.

– Итак, шестой пункт темное пламя. Хорошая штука, мне нужны границы воздействия и степень интенсивности.

Ташши молча вписал оба параметра, удивив лично меня абсолютно незнакомыми исчислениями и символами.

– Боевая некромантия, ты просто еще не дошла до физики воздействия, – мягко пояснил непонимающей мне Норт.

И собственно на этом я отошла в сторону. Парни работали. Слаженно и четко, проговаривая возможные схемы ведения боя, обсуждая тактику, стратегию, перекидываясь не только фразами, но и мыслеобразами, и вышло настолько слаженно, что в какой-то момент все разговоры стихли за ненужностью. Они просто перешли на новый уровень взаимодействия.

Сидя в сторонке, с чувством легкой гордости я поглядывала на Норта, взявшего руководство на себя. Или не легкой. Было и удивительно, и волнительно, и даже немного не верилось в то, что он сумел переступить через враждебность и недоверие, и выложить все карты на стол, обозначив уровень проблемы. И теперь лучшие некроманты решали проблему, слаженно и решительно. И как-то очень уверенно, как задачу на боевой практике. Хладнокровно, обстоятельно и уверенно.

Наверное, именно в этот момент я поняла, что очень жду финального сражения и того мгновения, когда Ульгер Шерарн поймет, как сильно он просчитался.

И я тихо вышла, прихватив с собой рюкзак.

***

Покинув лабораторию, постояла несколько секунд, затем свернула к секретному входу, в лабораторию отданную Гаэр-ашем ученику отступника.

Ктар работал. Самозабвенно и радостно что-то напевая, он проводил эксперимент с кровью, который подходил к самой стадии краха, потому что медь парень умудрился перепутать с цинком.

– Ба-бах, – сказала я, стоя в дверях.

– Да, но я же еще не знаю, какой он будет, – весело отозвался Ктар.

Ба-бах обещался быть громким, и я вышла, закрыв дверь и следом секретный вход. Грохот от взрыва услышала отдаленно, уже выходя в холл дома Гаэр-аша, и лишь улыбнулась, закрывая вход и думая о том, что Ктар едва ли заметит, что окончательно остался в этой реальности, если ему просто предоставить лабораторию для работы…

И на этом мои мысли закончились, потому что в холле сидели маги, и их взгляды сконцентрировавшиеся на мне я ощутила почти физически. Чувство паники накрыло практически бессознательно. Они все продолжали сидеть, едва ли кто-то хотя бы пошевелился, но движение ветра и я ощущаю прикосновение к щеке, следом еще более легкое прикосновение к губам, и мне точно не показалось!

– Я вот как-то подзабыл, а куда Калиан Анревер отправляли на время инициации? – спросил вдруг один из магов.

– В Университет Магических Наук, – ответил ему кто-то, – там этих выродков Хаоса три штуки было, всех разом и выслали из столицы во избежание… собственно вот этого.

Торопливо ушла к лестнице, взбежала почти на самый верх и услышала, словно касанием у виска: «Кошечка…». Мерзко стало настолько, что захотелось вымыться.

Быстро дошла до комнаты, открыла дверь, вошла и закрыв дверь за собой, заперла на два проворота ключа.

– А я говорил, драпать надоть, – глубокомысленно произнес Ыгырх, в костюме горничной восседающий на кресле у окна, и читающий мой учебник по боевой некромантии. – Да, ваша эрудированность, говорил же?

Гобби не отреагировал. Сидя за столом, он мрачно смотрел на листок, который я сегодня уже видела в папке лорда Эллохара – тот самый с описанием обряда инициации.

– С трудом, но стащил! – гордо признался мне Ыгырх.

Невесело улыбнувшись, отнесла рюкзак на место, сходила умылась, после пришла и села на против Габриэля. Гоблин поднял на меня мутный нерадостный взгляд, постучал синим ногтем по бумажке и… И я перестала дышать. Ноготь был синим! Не коричнево-зеленым, как полагается трупу, не черным, как у трупов подвергшихся изменениям, а синим. Живым, синим ногтем.

– Габриэль! – прошептала потрясено.

И зомби перевел взгляд на свои руки. Застыл, поднял обе ладони к лицу, изумленно рассматривая.

Вскочив с места, я подбежала к нему, опустилась на колени и быстро принялась расстегивать все, что склонный к декорированию себя гоблин, успел на себя же напялить – камзол, жилетку, рубашку, порвала практически обнаружившуюся под всем этим шелковую черную майку и замерла – артефакт Кхада, усиленный венозным плетением и древней рунической магией работал. Работал настолько великолепно, что я заподозрила, что магию он тянул из всего, включая вчерашнюю траурную церемонию, дом Гаэр-аша, магию у сидящих внизу магов и в целом все, что только мог. Потому что сидящий передо мной сейчас зомби был собственно первой свежести. От повреждений, порванных связок и раздробленных костей не осталось ничего! Идеальная синеватая кожа под плетением из шелковых нитей, ровная, цельная, угадывающаяся под ней мускулатура. Все, что еще было мертво – глаза, сердце и собственно мозг.

– Да, я тоже заметил, что он стал лучше выглядеть, – глубокомысленно заявил Ыгырх.

– Ыыы, – просто сказал Гобби.

Я же просто села на пол, вглядываясь в артефакт Кхада. Проблема в том, что сейчас, в состоянии замедленного пробуждения этой крови, я не видела ничего. И все, что было доступно моему взгляду – только явно ставшая более сверкающей капелька ртути в основании артефакта.

Секундное размышление, и схватив нож для бумаги со стола, я проколола палец.

– Ы! – издал гоблин протестующее.

Но я не слушала. Стремительно поднесла руку к артефакту, сжала палец, так чтобы капля упала в самый центр и вздрогнула, испуганно дернувшись. Потому что передо мной был не просто артефакт Кхада, передо мной была энергетически функционирующая система… уже даже не то чтобы Кхада, скорее артефактическая система Кхада-Каро. И потоки курсировали по ней целенаправленно, так как если бы сам артефакт был мозгом, а сплетенная из шелковых нитей подобная венозной система, действительно была венами. Артефакт сам контролировал степень восстановления организма, перераспределял энергию для питания уже оживших участков тела, и копил энергию, действительно копил, понимая, что для запуска сердца и оживления мозга ее потребуется в сотни раз больше чем сейчас, для поддержания организма. И это могло означать только одно – артефакт стал живым. И это собственно была та основная причина, по которой черные артефакторы находились под запретом практически во всех государствах – мы были способны создавать то, что в свою очередь могло начать собственное разумное существование.

Гобби потянулся к внутреннему карману, достал блокнот и написал:

«Он говорит».

– Требует энергию? – выдохнула я.

«Да. Постоянно», – подтвердил Габриэль.

Начальная форма существования…

Я протянула руку, коснулась сверкающих соединенных магически колец артефакта, и попросила:

– Если у нас все получится, отпусти его.

Гоблин очень странно на меня посмотрел, но все же написал:

«И куда ОНО пойдет?»

– К сердцу Некроса, – как-то сразу догадалась я.

И если учесть, что сердце принадлежит дракону, в теле которого сейчас расположен дворец Властителя Хаоса… зная настойчивость оживленных артефактов, от дворца останется… собственно живой дракон. И я поняла, что улыбаюсь. Просто сижу и улыбаюсь, потому что чтобы не произошло на финале Мертвых игр, можно с уверенностью процентов на восемьдесят утверждать, что живыми останутся Гобби и… в будущем дракон, тот самый что когда-то ценой жизни защитил принца Роана.

Поправила майку Габриэля, все остальное заправил и застегнул уже он сам. Вопросительно посмотрел на меня – я продолжала сидеть и улыбаться. Все-таки не каждый день созданный тобой артефакт оживает. У меня вообще этот день был первым в жизни, и оживший артефакт тоже был первым. И это было удивительное чувство создания, светлое и какое-то совершенно волшебное.

Стук в дверь прозвучал неожиданно. В единый миг смазанной тенью ушел в окно Ыгырх, разом исчезнув, я поднялась, вытерла залетевшие после манипуляций с открыванием окна снежинки, и пошла к дверям.

Совершенно напрасно, потому что в следующее мгновение двери осыпались черным пеплом, но пытавшийся проникнуть ко мне маг с неестественно светлыми, совершенно стеклянными глазами, исчез, сметенный волной синего пламени.

Следом на входе возник Гаэр-аш, с исследовательским интересом осмотрел дверной проем, пепел, который раньше был дверью, и сообщил:

– Сейчас заменят.

Я даже знать не хотела, что вот это только что было!

Просто не хотела знать. И когда где-то внутри дома что-то взорвалось, и прозвучал чей-то болезненный хрип, раздавшийся следом, тоже не особо хотела знать, если честно.

Дверь заменили спустя четверть часа, не более. Поставив массивную железную, вместо той, что была до этого. Боевая нежить работала тихо, быстро, бесшумно, и качественно. Почти одновременно с дверью, за окном установили решетку, и та вспыхнула призрачным голубым сиянием, едва была зафиксирована. Призрачно-голубые линии протянулись по стенам, скапливаясь на двери. Я понимала, что все это для моей защиты… но от ощущения тюрьмы отделаться было непросто.

– Глупое ощущение, – ректор вошел в мою комнату, натягивая на ходу перчатки. И отдал распоряжение: – Из комнаты не выходить, никому кроме Норта не открывать, обед тебе принесут сюда.

Молча кивнула, зябко обняв плечи руками.

– Лорд Эллохар хотел поговорить с тобой, но в итоге отказался от этой идеи, и, пожалуй, постарается уделить тебе время завтра перед боем.

Вопросительно посмотрела на лорда Гаэр-аша, тот завершив с перчатками, спокойно пояснил:

– Твоя кровь.

И я опустила взгляд. Ректор постоял молча, затем сообщил:

– Парни сегодня потренируются без тебя, и завтра в принципе тоже. В идеале эту комнату тебе не стоит покидать.

Молча кивнула.

– И да, – лорд Гаэр-аш проговорил это с явной неохотой, – кольцо не действует на магов. Шерарн где-то сильно просчитался.

С этими словами ректор покинул мою комнату и дверь за ним захлопнулась, соединяя силовые линии моей… клетки.

Пройдя через комнату, устало опустилась на стул напротив Габриэля, безрадостно думая о своей… крови.

«Почему ты не наденешь браслет?» – написало умертвие.

Он даже сходил и принес мне его, взяв с кровати. Поставил передо мной, пододвинул осторожно ко мне ближе. Я протянула руку, прикоснулась кончиками пальцев к меди, и тихо сказала:

– Если я его надену, несколько сотен девушек разом станут неприметны для взгляда.

– Ыы? – не понял Габриэль.

– Сложно объяснить, – ответила ему. – Но в целом, их краски утратят яркость, ту естественную яркость, что дает только молодость. И я не уверена, что их внешность вернется к прежнему состоянию, когда я сниму с себя этот браслет.

Габриэль медленно опустился на стул, пододвинул браслет к себе, принявшись внимательно его рассматривать.

Затем посмотрел на меня и написал на лице:

«Румяна есть. Помада для губ. Прочее».

– Едва ли это порадует тех, кто в результате моей глупости потеряет молодость, – парировала я.

Несколько секунд Гобби молча смотрел на меня, затем написал:

«Все настолько… серьезно?».

Посмотрела на него в ответ и спросила:

– Моя кровь это серьезно?

«Понял», – мгновенно написал Габриэль. Постучал грифелем карандаша по бумаге, и дописал вопрос: – Как ты себя чувствуешь?»

Пожала плечами, прислушалась к себе – в принципе нормально. Слабость, нахлынувшая после изготовления Зеркал Света ушла, ничьи видения смерти более не посещали, цель у меня имелась, способ ее достижения так же.

«Завтра бои?» – не дождавшись ответа на вопрос, написал Габриэль.

Молча кивнула.

«Мы в игре?»

Кивнула повторно. Гоблин на мгновение опустил голову, но затем решительно написал:

«Хорошо».

Мне было сложно понять, что скрывалось за его решимостью. Нелегкий выбор как минимум, как максимум… даже не знаю. Но Габриэль посмотрел на меня, хитро улыбнулся и написал:

«Я приведу нас к победе!»

– Ага, всех перебдим, – иронично улыбнулась я.

«Непременно!» – заверил меня Гобби. – «Я у Ыгырха сеть маскировочную перехватил, так что у нас есть все шансы прийти к победе».

Представила нас с Гобби залегшими под кустом и сетью, и с интересом наблюдающими как другие некроманты с умертвиями бьют друг другу морды. И поняла что улыбаюсь, легко и как-то даже спокойно. И действительно, какой смысл нервничать, если все уже решено.

Габриэль сходил и взял оставленный Ыгырхом учебник по Боевой некромантии, после чего засел за его изучение, я посидела некоторое время над справочником по артефактам максимальной защиты, бездумно листая страницы, потом ушла спать. И без разницы, что сейчас день.

Мой сон нарушал дважды Норт. Приходил с едой, кормил полусонную меня, явно находясь мыслями где-то далеко, и уходил, продолжать тренироваться с парнями. Все что было сказано мне:

– Во время основной схватки запомни – поднимаю палец вверх, это первая позиция и ты уходишь ко мне за спину, поднимаю два – позиция вторая, ты уходишь за спину Дана.

Я покивала и снова вырубилась.

***

Проснулась в полночь. Четко. Как по будильнику. Поднялась, кутаясь в покрывало, подошла к окну, распахнула створки, игнорируя удивленный взгляд Гобби, посмотрела на неполную луну. Морозный воздух окутал, заставляя содрогнуться от холода, но я старалась этого не замечать, пристально глядя на месяц.

И одними губами прошептала:

– Дадя Тадор…

– Ыыы? – вопросил Габриэль, отставив тарелку с ночным супом.

Не ответила, все так же пристально глядя на луну.

Секунда… вторая… третья… И взгляд в ответ, самый родной взгляд на свете.

– Риа, девочка моя, – простонал тот, кто уже явно был в курсе всех событий.

В каком бы он ни был состоянии, первый контакт пробудил сознание дяди Тадора, а значит сейчас он все знал. Долгий, внимательный, полный боли взгляд, охвативший всю меня, словно дядя вглядывался в меня, отслеживая, что изменилось за эти годы, а после быстрое и решительное: