Текст книги "Космический Шут (СИ)"

Автор книги: Елена Зикевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

   – Отступаем! – Скальд не собирался терять бойцов. Змей и Чик тут же прыснули в стороны, исполняя приказ. Гига с Филином ждать себя тоже не заставили. – Снайперы?!

   Тварь же старалась выползти из узкого коридора, чтобы получить свободу манёвра. Чёрт, где стрелки, заснули что ли?! Ближний бой с такой тварью слишком рискован! А там ведь ещё и вторая! Если они вылезут, нам конец!

   Чёрт подери, Даг! Да стреляйте же! Иначе эта тварь нас всех просто раздавит!

   Не паникуй! – резко осадила меня девушка. – Скальд, готово!

   – Валите её! – командир не задержался с приказом, и три разряда впились в бурый панцирь между полукруглыми выростами, заменявшими твари глаза. Хотя на тренировках мы не часто использовали луки, но промахнуться в такую тушу не смог бы и младенец. Мощь симмлов оказалась велика. В воздухе отчётливо запахло палёным, из дымящихся ран не вытекло и капли крови, или что там было вместо неё: всё обгорело и спеклось в чёрный дымящийся ком.

   Сороконожка с грохотом рухнула на каменное крошево разметённого завала, жвалы и лапы дёргались: она ещё пыталась выскрестись из узкого коридора. Вот живучая тварь! А ведь за ней лезет ещё одна!

   – Огонь!

   Огромная башка вздрогнула, жвалы судорожно щёлкали, многочисленные конечности скребли по камням, но тварь уже не пыталась сбежать, она подыхала. На всякий случай лучники дали ещё один залп, и тело твари скрутилось в смертельной судороге, окончательно закупорив собой проход. Теперь вторая не сможет выбраться. Да и вряд ли станет: вон ей сколько свежатинки подвалило...

   Я расслабленно выдохнул и только сейчас понял, насколько сильно сжимал «Орла»: даже пальцы занемели. Птица уже спешил к чуть прихрамывающему Филину, которого вёл Гига. Подошедшие Чик и Змей выглядели уставшими, но довольными.

   – Я в порядке, – мекампец жестом успокоил моего напарника, одновременно докладывая командиру. – Ну и здоровая тварь, – Филин презрительно сплюнул в сторону мёртвой сороконожки и покосился в мою сторону. – Неплохие штуки ты раздобыл.

   – Ну как, понравилось воевать на карачках? – не удержался я от шпильки. Но ответить разозлившийся мекампец не успел.

   – Хватит, – Скальд коротко и чётко поставил точку в несостоявшейся перепалке. Он убрал свой симмл, следом за ним расслаблялись и остальные. – Оружие у нас есть. Теперь пора выходить на Пути. Так ты их назвал? – он обернулся ко мне.

   Я кивнул. Симмлы остальных гасли, становясь хрупкими на вид «карандашами». Память архива подсказывала, что это далеко не самое мощное оружие, но куда лучше, чем совсем ничего.

   – В таком случае, сегодня готовим припасы, отдыхаем и выдвигаемся завтра утром.

   Возражений не последовало, но теперь, когда опасность миновала, отряду не терпелось изучить новые игрушки.

   – Чёрт возьми, как эти штуки работают? – Чик с огромным любопытством крутил симмл в руках, придирчиво разглядывая металлическую рукоять и изучая кристалл на свет. – Ни черта не понимаю...

   – Согласен, – Гига снова активировал свой симмл и взмахнул клинком. – Но штуки крутые.

   – Значит, этим драться, как на мечах, – Змей осторожно поднёс свой симмл к оружию Гиги. Воздух вокруг двух скрестившихся полей затрещал, и посыпались искры.

   – Хм, а они немного отталкиваются друг от друга, – Гига попробовал ответить на атаку Змея. Тот отразил осторожный удар и кивнул, обращаясь к Скальду, невозмутимо наблюдавшему за бойцами:

   – Нам бы не помешало устроить тренировку, чтобы не поубивать друг друга ненароком.

   – Поддерживаю, – Слепой встал рядом. – Стрелять тоже надо поучиться.

   Остальные молча убрали симмлы, на которые теперь смотрели с уважением, и выстроились, ожидая решения командира.

   – Устроим. – Ингвар кивнул. – Позже. Слепой, Змей, Гига, Филин – на охоту. Остальные в лагерь. Пора собираться в дорогу.

   К моему глубокому облегчению, остаток дня прошёл без всяких ЧП. Словно планета отступила от нас, оставив кусачих и чуждых ей букашек в покое. Живность не забредала на территорию «посадки» катера, а кроме неё, беспокоить нас некому. Пока часть отряда охотилась, Птица занялся биологической чисткой наших скафандров, по «архивному» совету истребовав под это дело запасы алкоголя: остатки плесени и прочей биомассы неплохо смывались крепким спиртовым раствором. Остальные занялись подготовкой снаряжения и запасов: нести еду и воду на себе предстояло не только до Врат, но и намного дальше.

   Мы с Чиком снова оккупировали ремонтный блок: нужно было многое сделать и, в первую очередь, подогнать рукояти симмлов под человеческие руки. Скальд разумно рассудил, что в переделке инопланетного оружия я буду незаменимо полезнее, чем в остальных делах.

   – Эй, Джокер, – Чик копался в инструментах, подбирая необходимое для работы. – А это правда?

   – Что правда? – я недоуменно обернулся: что за странный вопрос?

   – Про этих всяких эльфов, – техник старательно делал равнодушный вид. – Что они существуют.

   Я с трудом сдержал невольную улыбку. Надо же. Никогда бы не подумал, что Чик может увлекаться чем-то, кроме железа. Впрочем, я ничего не знал о его прошлом. Да и о нём настоящем тоже.

   – Правда, – я невозмутимо раскладывал на столе симмлы. Всего мы нашли тринадцать штук, из них три лука: крохи для нашего отряда. – И что они людей очень не любят – тоже правда.

   – Спасибо, – техник мечтательно улыбнулся и неожиданно протянул мне руку. – Анджей. Анджей Грцховски. Слышал, может?

   Открыв рот, я изумлённо уставился на внезапно ожившую легенду. Кто же не знал единственного чемпиона Проклятой Трассы, самой опасной в мире гонок?! Знаменита она была не только количеством смертей в каждом заезде, но и тем, что пилоты соревновались исключительно на болидах собственного изобретения. Гонка всегда проходила в три этапа на одной из диких планет, где условия для жизни практически отсутствовали, и любая оплошность становилась смертельной. Но и куш был поистине королевский – миллиард кредитов. Сумма, которой с лихвой хватило бы на пару жизней. Организатор гонок предпочитал оставаться анонимом, но неудивительно, что желающие рискнуть находились всегда. Время старта новой гонки объявлялось сразу после окончания последнего заезда, а вот место держалось в тайне до самого начала. Поэтому никто не мог предсказать, что ждёт гонщиков: ядовитый газовый гигант, кислотный или щелочной океан с его неведомыми монстрами, астероидные кольца, метановые льды или бесконечные извержения. Неуверенные в себе участники могли сойти с дистанции в любой момент после старта. Прямой эфир Проклятой Трассы собирал немеряное количество зрителей, а записи каждого заезда разлетались среди любителей экстрима и скорости, как горячие пирожки. Я сам был обладателем такой коллекции, понимая, что при всей любви к гонкам на эту трассу не замахнусь никогда. И не только потому, что не изобретатель. Сумасшествия не хватит.

   А вот Чику хватило всего: таланта, везения и сумасшествия. До Анджея Грцховски никому не удавалось пройти Проклятую Трассу до конца. Гений-самоучка – так его называли, – не только вышел победителем из напряжённейших соревнований со смертью, но и навсегда стал настоящей легендой мира гонок. Трубили об этом во всех новостях, а записи гонки стали настоящим хитом. Я сам раз за разом просматривал запись и поражался почти фантастическому мастерству и везению пилота. Узкие скалистые лабиринты, обвалы и обрывы, внезапные планетотрясения, извержения расплавленных пород и гейзеров кислоты – Грцховски на своём болиде успевал уклоняться от камнепадов и лавировать между огненными потоками, неудержимо стремясь к цели. В замедленной съёмке я с непреходящим восхищением смотрел, как он ускользает от смерти буквально в последние доли секунды. Каково же было моё и не только моё изумление, когда через пару недель после победы парнишка погиб при испытании нового двигателя собственного изобретения. Взрыв был такой, что от мастерской ничего не осталось. Оплакивали Анджея многие, фанаты даже воздвигли ему памятник, скинувшись всем миром. Я долго не мог поверить в эту нелепую кончину – в голове не укладывалось, что такой профи ошибся в собственной технике. Скептики же считали, что парень сорвал куш и таким феерическим образом просто залёг на дно.

   Теперь я знал правду. Чёрному Корпусу не отказывают. А со взрывом наверняка Филин постарался.

   – Лёха, – я потрясённо пожал протянутую ладонь улыбающегося Чика. – Алексей. Донников. Я думал, ты умер.

   – Все мы тут немного умерли, – по-мальчишески усмехнулась легенда во плоти, приоткрыв ещё одну тайну отряда «Зеро». – Ну что, давай посмотрим на эти штуки?

   Внимательный осмотр занял совсем немного времени. Слишком тонкие, стержни неудобно лежали в руке и не давали уверенности в бою. Сначала Чик хотел разломать один из них, чтобы выяснить принцип работы, но я не дал осуществить эту затею.

   – У нас их и так мало. Вернёмся домой – копайся, сколько хочешь. А пока лучше подумай, как нормальные рукояти сделать. Вот здесь, здесь и здесь должны быть контакты с кожей, без этого не сработает.

   Чик немного помолчал, мучительно смиряя жажду познания, а потом со вздохом отложил резак, которым собирался вскрывать симмл.

   – Ладно, уговорил. Из чего эти контакты должны быть?

   С изготовлением рукоятей мы провозились несколько часов. В конце концов, у нас получились вполне себе приемлемые «зубочистки».

   Пока мы колдовали над оружием, охотники подстрелили несколько звероящеров и заготавливали мясо, активно эксплуатируя кухню. Канистры с водой были полны, и к каждой приделана упряжь для переноски на спине. Всё необходимое было собрано, от скафандров несло спиртом за километр, но выглядели они как новенькие, и отряд был готов к путешествию.

   На ужин мы употребили остатки припасов с катера.

   Из-за длинных суток Бешеной время после ужина отряд посвятил тренировкам с новыми симмлами, и, только когда все попривыкли к новому оружию, Скальд скомандовал отбой.

   Уставший и невыспавшийся, я мечтал о том, чтобы донести голову до подушки, но моим надеждам на сон сбыться не удалось: я дежурил первым. Несмотря на спокойную обстановку с местной живностью, Ингвар не желал рисковать, снова определив очередность караула. Даггер досталось дежурить под утро, и я ей в этом завидовал.

   Захватив с собой сигару, я устроился на привычном месте, разгоняя дымом сон. Что ж, раз уж спать нельзя, надо найти Чеза и попросить его о восстановлении оставшейся части архива. Это с симмлами мне повезло, а вот сведения о Путях, увы...

   Я постарался сосредоточиться на пространстве шлюпа и шагнуть к серебристой капле, но уже через пару секунд понял, что ничего не получится. Картинка не просто сбоила, она расплывалась клочьями сонного тумана при малейшей попытке пристального внимания, и я не мог удержать её даже в воспоминаниях.

   Да что ж это такое! Я досадливо ударил кулаком по камню. Выходит, без Чеза в любом его проявлении, я не могу попасть в пространство шлюпа от слова «совсем». А солнечный скат или с Даггер, или опять неизвестно где. Ну, Шут, ну, перестраховщик...

   Эх, что ж, выбора у меня действительно нет.

   Надеюсь, Даг ещё не спит и не слишком рассердится, если я её потревожу...

   Йен, – я осторожно коснулся щитов девушки. – Извини за беспокойство, но нужно поговорить. Это очень важно.

   Ты ничего не хочешь мне рассказать? – судя по тону, она была недовольна. Но чем? Я ж сегодня ни с кем не дрался! Даже с сороконожками! И побрился с утра... Значит, всё-таки разбудил.

   Рассказать о чём? – осторожно поинтересовался я.

   Что ты там ляпнул про семьдесят процентов памяти? – холодно уточнила девушка.

   Я досадливо дёрнул уголком рта. Опять всё получилось не так, как собирался. Эх...

   Именно об этом я и хочу поговорить. До нашего перехода сюда Чез успел восстановить только семьдесят процентов, – я старался говорить ровно и спокойно. – Когда мы оказались здесь, он пропал. Я не знаю, где он был и где сейчас. Йен,– я собрался с духом и выпалил: – Мне нужна твоя помощь. Пожалуйста.

   Хм, – девушка задумчиво взвешивала мои слова, явно размышляя, соглашаться или нет. – И что ты от меня хочешь?

   Поговори с Чезом, если он у тебя, – я старательно подавил неожиданную досаду: вот ведь, солнечный скат как бы мой, а я вынужден о таком просить... – Я не могу попасть к шлюпу и попросить его сам.

   Даггер не ответила, и я уже не на шутку забеспокоился о причинах молчания, когда вдруг ощутил знакомую тяжесть «короны».

   Чез, – полный горячей благодарности и тихой радости, я мысленно потянулся к солнечному скату, – спасибо, малыш...

   В ответ перед внутренним взором мелькнула довольная мордашка с тремя шоколадными глазами, и затылок охватило приятное тепло.

   Облегчённо откинувшись на скалу, я подумал, что Йен поразительно добрая и отходчивая, и модуль прав: мне чертовски повезло с такой напарницей.

   Жаль, не могу сказать того же о себе, – тут же беззлобно фыркнула девушка. – И вообще, я это сделала не ради тебя, а для отряда.

   Кто бы сомневался...

   И не приставай ко мне больше.

   Не буду. Доброй ночи.

   Я закурил и остаток дежурства позволил себе ни о чём больше не думать.

   За первый день пути нам удалось преодолеть примерно половину расстояния до горного хребта. Дорога была относительно ровной и спокойной, не считая местной живности, которую снайперы и Даггер отгоняли выстрелами из луков, попутно тренируясь с новым оружием, а остальные не жалели зарядов «Орлов». Однако долгая пробежка по каменистой неровной пустоши порядком утомила всех. Мне, ко всему прочему, пришлось прокладывать путь, потому что энергетический поток, ведущий к Вратам, оказался невидимым даже для Йен, а визуальное направление среди однообразного ландшафта терялось очень быстро.

   Я же шёл, не сбиваясь, обходя широкие трещины и скалы, стараясь не слишком удалиться от путеводного потока. Поскольку при выборе дороги побегать пришлось немало – ноги просто гудели, – поужинав, я завалился спать, едва дождавшись команды Ингвара к отбою.

   Спал я неспокойно и тревожно, когда аккуратное касание за плечо вырвало из неровной дрёмы.

   – А? Уже моя смена? – я непонимающе уставился на Слепого, пытаясь сообразить, когда успел проспать.

   – Нет, моя. – снайпер склонился надо мной, словно пытался заглянуть в душу. – Разговор есть.

   Я сел, не скрывая удивления. За всё время в отряде от Слепого я слышал только сухие отчёты по заданиям да инструкции на его тренировках. А тут – приватная беседа...

   – О чём?

   Вместо ответа снайпер развернулся и направился в сторону от лагеря, не желая случайно разбудить остальных. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

   – Так о чём разговор?

   Мы стояли в небольшой каменной лощине, где можно было говорить, не опасаясь разбудить уставших бойцов. Оба спутника планеты взошли над горами и отлично освещали лагерь, расписав при этом сумрачный ландшафт ломаными черными пятнами и линиями теней и трещин так пёстро, что небо радовало взгляд сплошной звёздной чернотой.

   – Я вас видел. – Слепой обошёлся без предисловий, сразу поразив меня, как мишень в яблочко. От неожиданности даже дыхание перехватило.

   – Насколько ты серьёзен?

   – Серьёзней не бывает, – я взял себя в руки, старясь унять бешеное сердцебиение от всколыхнувшейся волны адреналина. Такого финта я не ожидал. Значит, всё же прошляпил слежку, балда... А если бы это бы Ингвар?! Я бы Йен так подставил...

   – Любишь? – взгляд серых глаз как через прицел. Настолько пронзительный: захочешь – не соврёшь.

   Я покачал головой, не обращая внимания на резко сошедшиеся к переносице брови Слепого. Врать я не собирался. Любовь может пройти. А вот запечатление, увы... Даже смерть не поможет.

   – Хуже. Она мне нужна. А я нужен ей. Мы сдохнем друг без друга. В прямом смысле. – я снова посмотрел на снайпера. Суровая морщина исчезла, а брови чуть приподнялись, выражая полное недоумение от такого ответа: то ли в силу характера, то ли сам по себе снайпер не отличался богатой мимикой. Но иначе я объяснить всё равно не мог, о чём и сказал: – Не могу объяснить лучше, не спрашивай. Просто так есть.

   Слепой выпрямился, сжал челюсти, смерив меня глубоким оценивающим взглядом.

   – Я бы не поверил, но она сказала то же самое. Думаю, вам есть о чём поговорить. Там, – коротким жестом указав направление, снайпер развернулся и направился к выходу из ущелья, оставляя меня в полном ошеломлении.

   Значит, он сначала выяснил у Йен, не пытался ли я её изнасиловать и не было ли это исключительно влиянием Бешеной, как у Чика. И только потом решил спросить у меня, насколько серьёзно я отношусь к девушке. А если бы всё было не так, проснулся бы я утром вообще? Точнее, проснулся бы, конечно, но вот навряд ли остался свободным и однозначно потерял бы ту каплю уважения и доверия, что мне уже оказали. Меня бы презирали и относились как к той самой пресловутой собаке на куче дерьма...

   Пока я смотрел Слепому вслед, он решил меня добить.

   – Благодарю. – снайпер бросил через плечо коротко и так же убийственно, как метал ножи.

   – За что? – я проглотил новый комок в горле, торопливо мысленно перебирая события последних дней – чем ещё привлёк его внимание? – когда снайпер разрешил все сомнения.

   – За Агнессу.

   Не говоря больше ничего, Слепой растворился в ночи, оставив меня в состоянии шока. Что ж, кажется, я потихоньку завоёвывал какой-никакой авторитет и доверие в отряде, раз уж при мне стали называть имена, а не прозвища... Гига – Якоб, Пуля – Агнесса, Чик – Анджей, Слепой, значит, Михаил... Но не расскажет ли снайпер Скальду о том, что видел?

   Пока это не угрожает безопасности отряда, никто не полезет в личную жизнь других. – неожиданное вещание Йен легко коснулось моего сознания. Сама девушка подошла бесшумно и остановилась в нескольких шагах справа от меня, смотря на гористую линию горизонта. В воздухе привычно пронзительно пахло местными афродизиаками, но успокоительное, которое каждый вечер скармливал всем Птица, действовало. Физическая усталость тоже давала о себе знать, и мысли о сне манили куда больше, чем теоретическая возможность интима.

   Понял, – я кивнул, не решаясь сократить расстояние между нами и тем более спрашивать, как зовут остальных. Есть вещи поважнее имён. В благодарность ли за спасение Пули, или по другим своим убеждениям Слепой решил так поступить, неизвестно, да и не суть важно. Зато понятно, почему снайпер проявил ко мне такое необычное внимание в пещере: его женщину спас, с пассией командира очень близкие отношения почти наладил... Что ж, значит за сохранением нашей с Йен тайны я должен теперь следить намного ответственней, чем до сих пор. Эта задача так же важна, как уничтожение ириванов, если не важнее.

   Птица и Скальд могли знать все до одного секреты остальных членов отряда, но этот свой секрет я не хотел раскрывать никому.

   Я не боялся за себя, но беспокоился за свою настоящую напарницу. Каким бы хладнокровием ни обладал командир отряда, все наши договорённости могут рухнуть в один миг, если он вдруг узнает, что я покушался на его возлюбленную не на словах, а на деле.

   И даже реши Даг под влиянием очередных инопланетных испарений меня изнасиловать, отвечать перед Ингваром буду я, а не она.

   Он хороший командир, – Йен говорила спокойно, наверняка уловив мои мысли, но оставив без комментариев. – Зря ты с ним ругаешься. Ты, наверно, единственный, кто выводит Скальда из себя. За все годы службы я его таким видела только один раз. А ты за пару дней умудрился его трижды разозлить.

   Я только хмыкнул. Ничего удивительного. Сначала подсунули какого-то непонятного типа под наблюдение, потом этот тип на любимую женщину глаз положил и чуть не угрохал, а сейчас ещё по его милости весь отряд в дерьме оказался.

   На его месте я бы тоже злился. Но не волнуйся. Мы договорились вчера, – разговор вдруг перешёл в моё пространство: я снова ощутил, как гармонично текут два потока – золотой и серебряный – в розово-фиолетовом нечто. И, повинуясь внезапному порыву, спросил: – Как ты себя чувствуешь?

   Лучше, – в ответ окатило волной радостного недоумения. – Почему ты спрашиваешь?

   Ну... я... Я волновался за тебя и рад, что ты больше не сердишься. – для меня внезапным откровением стало, что Йен приятна такая моя забота и именно такого понимания и отношения она ждала. А ведь всего лишь спросил...

   О чём вы договорились? – она привычно вернула из размышлений на землю, но в душе пушистым тёплым шариком осталось ощущение тихой радости от восстановления «баланса интересов». Но про щиты забывать нельзя. Никакого давления.

   Что я вытаскиваю отряд, а он попытается помочь мне. Он сам предложил.

   Сам? После вашего мордобоя? – она обернулась ко мне, не скрывая изумления. – Ну ты... Ты просто уникум! Или невозможно везучий.

   Я криво усмехнулся. Если бы...

   Дуракам везёт, как я слышал. Йен... Извини за... за всё. – я вздохнул, не зная, что ещё сказать про все свои ошибки. И потому просто добавил: – Я виноват. Прости.

   Ты дурак, – она устало вздохнула, глядя куда-то в ночь, но у меня с души словно упал невидимый камень: больше не сердится... А Йен резко сменила тему.

   Что с памятью? Удалось восстановить остальное?

   Я пожал плечами: ощущение короны не пропадало, значит, Чез ещё здесь. На попытку дотянуться до него перед мысленным взором предстал мерцающий образ спящего ската. Ну что ж. До Врат время есть, наверняка Чез успеет справиться со своей задачей.

   Тогда подождём, – Даггер всё поняла без слов, и с молчаливого взаимного согласия мы отправились досыпать.

   Дорога до Врат заняла больше времени, чем я рассчитывал. На второй день мы достигли гористой местности, и идти по лавовым торосам, перебираясь через скалы и трещины в сухом разреженном воздухе без необходимого оборудования, оказалось очень непросто. Даже с краткими – по пятнадцать минут – передышками через каждые два часа уже к местному полудню хотелось сбросить с себя не только груз и скафандр, а вообще всё и с головой окунуться в воду. Через двенадцать часов Скальд скомандовал привал, хотя до захода солнца оставалось полно времени. Несмотря на желание повалиться кто где стоял, мы дисциплинированно организовали некое подобие лагеря, аккуратно сложив драгоценный груз: продукты и воду. На ужин каждому, как обычно, досталось по ломтю мяса и кружке воды, после чего отряд предался отдыху: Птица колдовал с меддиагностом, обходя всех по очереди; снайперы и Даггер соревновались в меткости из энергетических луков, Змей же устроил коллективную тренировку боя на симмлах. Исключены из этих развлечений оказались только я и Ингвар, поскольку блондин захотел снова побеседовать, кивком головы позвав меня за собой. Устными и мысленными приказами он решил не утруждаться.

   – Расскажи подробнее про этих, – командир отряда отошёл от лагеря на достаточное расстояние, чтобы ветер не доносил наши голоса до остальных. Никто и не стал бы подслушивать, бойцы доверяли Ингвару, но я почувствовал всеобщее фоновое внимание и настороженность отряда: то ли боялись, что снова драку устрою, то ли ждали нового приказа о гаупвахте Джокера.

   – Этих? – я не сразу понял, о чём речь, сообразив только под иронично-пристальным взглядом командира.

   – Ты понял, о ком я. – Ингвар в очередной раз сумел меня удивить. Конечно, я не ждал, что он забудет об ириванах всё, что я ему выложил начистоту, но не думал, что он вернётся к этому разговору так скоро.

   – Это космические пираты и работорговцы. – уходить от ответа смысла не было, всё равно придётся выдать часть информации. Поэтому я тщательно подбирал слова и снова представил стеклянную стену для защиты памяти от возможного фонового сканирования. Просто так, на всякий случай.

   – Их планета была уничтожена, выжило несколько кланов. Каждый клан живёт и путешествует на своей космической станции. Кланов немного, но они очень сильные телепаты и легко подчиняют себе более слабые расы. Всех, кто не находит применение в качестве товара или рабов, уничтожают. Мораль в нашем понимании у них отсутствует полностью, исключительно практический подход во всём. Люди для них – корм для рабов, на большее не годятся.

   – Зачем ты им? – взгляд Ингвара был устремлён в сторону горного хребта, но слушал он очень внимательно. – Как они про тебя узнали?

   – Как узнали – понятия не имею, – я не собирался раскрывать свои козыри. Мои знания – единственная надежда на спасение. – А нужно им то же, что и ЧК, – архив. Больше с меня взять нечего.

   – И как ты это узнал? – голубые глаза впились в меня с яростной требовательностью. Хотя я не собирался обманывать временного союзника, говорить всю правду тоже не следовало. Волну Шута, дразнящую соблазном намекнуть, что в этом замешана и Даггер, удалось прогнать усилием воли. Не время для шуток и сарказма. Каждое слово надо тщательно взвешивать.

   К тому же я не был уверен, стоит ли командиру отряда вообще знать, что Даггер пострадала от атаки иривана. Однако Грань, на чью подсказку я надеялся, не отзывалась, и я решил пока промолчать.

   – Потому что он напал на меня сам. И я его убил. Не спрашивай, как, может, он отвлёкся, может, по их меркам, слабый был, может, хозяин архива в расчёте на них защиту ставил. Лично я считаю, что мне просто охеренно повезло. Иначе меня бы уже не было от слова совсем. Даже самый слабый ириван как телепат намного сильнее любого из людей. Лично я больше не хочу с ними встречаться. Ни один, ни с отрядом.

   Скальд нахмурился, отвёл взгляд, и на его скулах снова заходили желваки. Но настаивать на своём не стал, временно удовлетворившись услышанным. Впрочем, его вопросы не закончились.

   – Что такое Врата? – он снова перевел взгляд на меня. – И что ты знаешь про эти Пути?

   Я задумчивым жестом потёр переносицу, прикрыв веки и давя внутренний приступ паники. Выдохни, Лёха. Выдохни. Чез здесь и возможно хотя бы часть этой информации уже доступна...

   Однако картинка в ответ рисовалась очень нечёткая, как в тумане. Что ж, придётся выкручиваться.

   – Врата – это Врата, – я честно ответил на взгляд командира: глаза в глаза. – Я не знаю, как это описать. Дойдём – видно будет, их не спутать ни с чем. А Пути... Они... – я замялся, подбирая слова к смутным глубинным образам. – Они, как простейшая нервная сеть, связывают множество миров. Или как живая паутина, кровеносная система, не знаю, как сказать точнее. Но они живые. Они чувствуют всех, кто по ним перемещается, и частично подстраиваются под путников и миры.

   – Это как это? – Филин остановился слева от командира, а я только сейчас заметил, что вокруг нас собрался отряд. И когда Ингвар успел дать им добро на участие в беседе?

   – Просто, – корить себя за очередное прохлопывание ушами поздно: Скальд прекрасно умел командовать телепатически, игнорируя общую связь. Мне же оставалось только рассказывать. – Для людей и им подобных это будет выглядеть как обычная тропинка или дорога с обочинами. Для других – так, как привыкли путешествовать они. Есть водные пути, есть воздушные, огненные, энергетические. Разные, в общем.

   – Так всё-таки, куда мы выйдем из этих твоих врат? – Гига щурился, но не ершил. После находки симмлов мнение о бойце Джокере у него и Филина изменилось в немного лучшую сторону.

   – Скорее всего, на тропинку, – я огляделся вокруг. – Планета почти мертва, энергетическая сеть разрушена, связь с Путями очень слаба. Нам вообще повезло, что она есть.

   – А что происходит с этими путями, когда планета умирает? – вопрос логичен, но то, что его задала Пуля, Агнесса, было неожиданно. Как и её напарник, тихоня снайперша в принципе не разбрасывалась словами, а уж со мной за последнюю пару дней и вовсе не говорила. Неужели случай с Чиком так повлиял на обоих снайперов?

   – Примерно то же, что с яблоком, когда оно падает с ветки. Ответвление засыхает и перестаёт существовать.

   – Хм, тогда нам лучше добраться побыстрее, – Змей демонстративно зевнул и оглянулся на заходящее солнце. – Думаю, мы можем выспаться, потому что ломать ноги в темноте совсем не хочется.

   – Согласен, – командир кивнул и, объявив очередность дежурства, направился к нашему импровизированному лагерю.

   Мне досталось дежурить первым.

   Птица подошёл минут через десять, когда все в лагере уснули. Не то чтобы я не ждал этого – медик был следующий в очереди, у кого возникли вопросы насчёт меня и Йен, и кто мог попытаться их решить разговором «наедине». Но откровенничать со своим официальным напарником я не собирался и потому решил взять инициативу в свои руки. У меня тоже полно вопросов, ответы на которые хочется получить.

   – Не спится? – я приглашающе похлопал рукой по обломку скалы, на котором устроил наблюдательный пункт. – Садись, поболтаем.

   – О чём? – Птица настороженно остановился возле камня, а я достал сигару и закурил, всем видом демонстрируя, что ищу способ скоротать время. Запас курева невелик, и я позволял себе это удовольствие на ночных дежурствах. Сигар осталось несколько штук, но в последние дни к табаку меня тянуло намного меньше. Была ли в том заслуга активировавшейся шутовской программы, убиравшей «уязвимости», или влияние успокоительных, я не знал, однако сейчас курил больше для вида, чем по желанию.

   – Давно хотел спросить, что ты знаешь про Иттамасу? Если не секрет, конечно.

   Внезапное напряжение медика я ощутил без всяких слов.

   – Почему ты спрашиваешь? – он наверняка смотрел на меня внимательно и с опаской. Я не видел его лица, да и не смог бы разглядеть в царящей вокруг темноте – местные луны ещё не взошли, – но сдержанные интонации выдали Птицу с головой, подтверждая значимость вопроса. Никакого желания копаться в чужих тайнах не было, но раз подвернулся случай, почему бы не узнать, чем так пугаю и одновременно привлекаю медика. Именно на его непонятную пока симпатию я рассчитывал, начиная разговор. Но, видимо, Птица боялся больше, чем доверял.

   – А почему нет? – я постарался ничем не выдать разочарования. – Я не собираюсь ковыряться у тебя в мозгах, мне это не нужно. Просто спросил. Не хочешь – не говори.

   Мой напарник молчал, а я вернулся к наблюдению, дымя сигарой. Кто его знает, что там будет на этих Путях и когда ещё удастся просто так покурить...

   По показаниям таймера прошло около минуты, прежде чем Птица заговорил.

   – Это очень старая легенда, – донесся его негромкий гортанный говор. – Мне рассказал её мой дед, когда я был мальчишкой.