Текст книги "Сила любви (СИ)"

Автор книги: Елена Зауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Наконец-то, смотри, опята! – радостно воскликнула Ягиня.

Маленькие грибочки с аккуратными светло-коричневыми шляпками прятались около поваленного дерева. Ягиня показала мне, как нужно срезать ножку гриба, чтобы он не потерял товарный вид.

– Это для себя ты можешь и сломанный оставить, пожаришь, съешь и не заметишь. А на продажу нужно чтобы грибок к грибку был, – поучала меня девушка.

Я слушала, кивала, но для себя решила, что уж чем-чем, а сбором и продажей грибов заниматься в этой жизни точно не буду. Вдруг наберу что-нибудь ядовитое. И сама отравлюсь, и людей погублю. Нет, если уж мне так грибочков сильно захочется, я лучше на той же ярмарке их куплю.

Опят оказалось очень много, мы заполнили ими одну из взятых нами корзинок полностью.

– Ну, грибов нам пока хватит, – сказала Ягиня, – Теперь на реку пойдём, а то скоро солнце припекать начнёт и рыба вся на глубину уйдет.

– А чем же мы ловить её будем? – спросила я. – Мы же удочек не взяли.

– А они нам и не нужны, – улыбнулась девушка. – Рыбу ловить можно не только ими.

Речушка, к которой вывела меня Ягиня, была неглубокой. Сквозь прозрачные её воды виднелось чистое песчаное дно. Туда-сюда сновали рыбёшки, будто дразнили нас.

– Сейчас мы вас поймаем, – прошептала Ягиня и достала из кармана скомканную сетку. – Вот, Забава, чем мы их ловить будем. Давай, помоги мне её аккуратно расправить.

Расправленная сетка оказалась достаточно широкой и длинной.

– Я пойду к тому берегу, – проговорила Ягиня, – А ты вот здесь встанешь, и по моей команде пойдем против течения. Когда крикну, сетку вытягиваем. Поняла?

Я кивнула. А для себя решила, что рыбу ловить я тоже никогда сама не буду больше. Эх, ещё бы придумать. Как прожить без всех этих полезных навыков. Ничего, что-нибудь придумаю.

– Потом покажу тебе, как острогой пользоваться! – голос Ягини вывел меня из задумчивости. – А сейчас держи свои концы сетки, пойдем!

Мы заткнули юбки повыше и зашли в воду. Холодновато. Кожа тут же покрылась мурашками. Сетку нужно было опустить почти к самому дну. Идти было неудобно, ноги путались в прибрежных водорослях. Эх, забыла спросить у Ягини про змей. Было бы неприятно наступить на какую-нибудь гадюку.

– Поднимай, – услышав крик моей невольной подруги, я резко дёрнула сетку вверх.

В ней бултыхалось несколько рыбин.

– Ого! – воскликнула Ягиня. – Мы с тобою молодцы!

Рыбы отправились в заранее приготовленное нами ведро с водой. А мы сделали ещё несколько заходов. Конечно, такого улова, как в первый заход, больше не было. Но по три-четыре рыбёшки мы ещё выловили.

Потом Ягиня нашла какую-то палку, заострила её конец и подала мне.

– Вот попробуй! – сказала она.

– Это что? – спросила я.

– Острога!

– И что ей нужно делать? В рыбу целиться?

– Ага, – подтвердила Ягиня. – Стоишь не шелохнувшись посередине реки и ждёшь. Как только рыба подплывет, ты её и коли.

– Так весь день простоять можно, а рыбу не поймать, – пробурчала я. Лезть снова в воду не очень хотелось.

– Что слабо? – язвительно прищурилась Ягиня. – Настоящая Забава, наверное, рыбу только так ловила!

Настоящая Забава, наверное, много чего умела, только я – то не она. Но стало обидно.

– Не слабо! – я задрала нос, взяла острогу и шагнула в реку.

Легко сказать, стоишь не шелохнувшись, когда тут же всё зачесалось, и волосы в глаза лезут, и мушка прямо перед носом зудит. Но я стойко держалась, пока не заметила, что прямо на меня плывет небольшая черная змейка.

– Гадюка! – завопила я и в один прыжок выскочила из воды.

– Не может быть! – подбежала ко мне Ягиня.

– Может! Вон она! – тыкнула я острогой в пытающуюся спрятаться в кустах змеюку.

– Эх, Забава! – засмеялась Ягиня. – Это же маленький ужик! Он сам тебя испугался!

Ягиня сунула руку в кусты и достала оттуда змеёныша.

– Вот, смотри, у него на голове оранжевые пятна.

Змеёныш жмурился и извивался, пытаясь высвободиться.

– Видишь, какой он хорошенький, – проворковала Ягиня и погладила его по голове. – На, подержи его!

Протянула она мне змею.

– Нет, уж, увольте! – отшатнулась я. – Ещё я змей в руки не брала.

– Ну, не хочешь, как хочешь, – не стала настаивать Ягиня и отпустила ужа, – ползи, мой хороший, ползи!

А я снова полезла в реку, потому что решила твердо поймать хотя бы одну рыбину и доказать Ягине, что я не ничем не хуже настоящей Забавы.

Я не знаю, сколько мне пришлось стоять, но тело моё уже затекло, и спина ныла, а рыбы всё никак не хотели ко мне подплывать. Я уже мысленно и призывалочку спела типа «ловись, рыбка большая и маленькая». А они, заразы, плыли себе мимо. Но вот какая-то одна расслабилась, видно, и направилась прямёхонько к моей ноге. Резкий бросок!

– Ёйо-хо-хо! – вырвался из моей груди победный клич.

Средней величины карась или окунь, или ещё кто-то там (в рыбах я разбираюсь ещё хуже. Чем в грибах) попался на мою острогу. И я гордо преподнесла его Ягине, которая, пока я торчала в реке, успела развести костерок. Запечённая на углях, моя рыбка показалась мне самой вкусной пищей, что я когда-либо ела!

Остаток дня мы провели в малиннике.

Домой пришли в сумерках.

– Сейчас рыбу почистим, засолим и спать, – сказала Ягиня.

– А в хлеву убраться и Мурёнку подоить разве не нужно? – спросила я.

Ягиня на какую-то секунду замерла, а потом ответила:

– Нет, домовой уже всё сделал, сегодня отдыхаешь!

– Домовой, значит? – мне вдруг стало себя очень жалко, мне же такой домовой не светит. – И всю работу по дому за тебя домовой делает?

– Ну, не всю, – ответила Ягиня, – но помогает.

Девушка посмотрела внимательно мне в глаза и, видимо, прочитала мои мысли.

– Давай присядем, – со вздохом произнесла она, и, когда мы уселись, продолжила – тяжело тебе у нас придется, Забава. Хоть ты и большая умница, и уже многое умеешь и знаешь, но среди людей жить – это не у меня в лесу. Там надо с оглядкой жить.

– Понимаю, – кивнула я.

– А раз понимаешь, значит, надо рассчитывать на себя, а не на помощь домового, – проговорила Ягиня, – он тебе, конечно, поможет, если попросишь, но по мелочи, так, чтобы другим не заметно было. Люди-то вокруг разные. Не все к тебе с добром будут.

Править лошадью совсем не сложно (Анна)

Рыбу в четыре руки почистили быстро. Хотя я раньше рыбу никогда не чистила, мы с Киром не особо её любили. Хотя солёную или копчёную с картошечкой иногда могли поесть, ну или «под шубой» на праздник. Изредка, чтобы разнообразить меню, я покупала стейки лосося или форели. Их чистить было не нужно.

Ягиня показала мне, как быстро вытаскивать внутренности, чтобы было не так противно, и как чистить, чтобы чешуя вокруг не летела. Но всё равно было противно, и чешуя была на мне. Любви к рыбе мне это развлечение не добавило. Хотя я и гордилась тем, что смогла поймать карася на острогу.

Спать легли поздно. А следующий день начался, как обычно: печь, дойка, уборка и далее по списку, в который добавилась подготовка к ярмарке. Оказалось, что мы выезжаем завтра ни свет, ни заря. Поэтому загрузить телегу нам предстояло с вечера.

Да, во дворе у Ягини вдруг откуда-то появилась телега, запряженная смирной рыжей кобылкой. Мой вопрос: откуда она взялась, Ягиня оставила без ответа. Зато показала как запрягать и распрягать лошадь и заставила несколько раз проделать и то, и другое.

– Надо бы тебя ещё верхом научить ездить, но это уже после ярмарки, – сказала мне Ягиня.

– А что, все женщины тут умеют ездить верхом? – поинтересовалась я.

– Не все, – ответила моя наперсница, – но многие, а править лошадью точно почти все умеют!

– Вот и научи меня править для начала, а верхом я боюсь, – сказала я, – вдруг я упаду.

– Ну и что, что упадешь? Велика беда! Встала, отряхнулась и дальше поехала, – улыбнулась Ягиня.

– А если я упаду так, что встать не смогу? – не согласилась с ней я. – Вдруг я себе ногу сломаю или руку?

– Ну это ж как падать-то надо? Прямо постараться надо, чтобы так упасть! – кажется, Ягиня о моих способностях была лучшего мнения, чем я сама. – Ты же умная, ты так падать не будешь!

Как будто что-то тут от моего ума зависит. От него сейчас зависит только одно – не лезть на лошадь. Путешествие в телеге я ещё могу пережить, а верхом – это за гранью моих возможностей. Во-первых, я очень боюсь высоты, а во-вторых, само сидение в седле на движущейся лошади мне кажется очень ненадежным способом передвижения.

Телегу мы загружали долго. У меня сложилось впечатление, что Ягиня хотела продать всё, что в доме плохо лежало. Несколько кадушек с грибами, бочка с соленой рыбой, корзины с ягодами и множество разных склянок с мутноватым содержимым непонятного назначения.

– Мы будем ночевать на подворье, поэтому возьми с собой всё необходимое.

– А что мне там может понадобиться? – уточнила я, нижнего белья здесь отродясь не видывали, а что ещё с собой можно было бы взять, мне как-то в голову не приходило.

– Ну, рубашку чистую там, гребень, тряпицу для лица и тела, чтобы было чем обтереться. И плащ возьми на всякий случай. Вдруг нам комнаты не достанется и придется в телеге спать.

Я перебрала вещи, отданные мне Боженой, выбрала нужное и аккуратно сложила в свой мешок. Надо отдать должное, бабка меня вещами не обделила. У меня было четыре рубашки, три юбки, одна из которых из плотной теплой ткани, безрукавка, чулки и три пары носков, ну и плащ с сапогами. Ленты и гребешок у меня тоже были. Теперь моё барахло скоро пополниться ещё одной рубашкой и теплым платьем. И я не представляла себе, как я это всё потащу с собой к Вию. Приду к нему такая накряченная и скажу: «Очищай меня, Вий, поскорее! А то видишь, сколько у меня приданного! Женихи так и стоят в ряд, ждут, когда я вернусь».

Ягиня, кстати, сказала, что я вполне себе состоятельная невеста, осталось только для жениха рубаху пошить, и можно взамуж. А уж если две пошью, то меня прямо с руками и ногами оторвут, не посмотрят, что я круглая сирота. Так ведь даже удобнее, можно со мной делать, что заблагорассудиться. Заступиться ведь некому будет.

Ага, так и сказала. Правда, добавила, что к выбору жениха для меня она подойдет со всей серьёзностью. За первого встречного меня не отдаст. И всю подноготную и родословную изучит вдоль и поперёк.

– Хочу спать спокойно, – ответила Ягиня на мой вопрос: «Ей-то это зачем нужно?»

И никаких тебе обнимашек и всяких там «ты стала мне, как родная»! Одно радует, когда от Вия вернусь, одну меня не бросят. В люди выведут, устроиться на новом месте помогут, дров наломать не дадут. Это вселяло надежду.

С такими вполне себе светлыми мыслями я улеглась спать. Надо сказать, что меня всё это время мотыляло из стороны в сторону. То я находила своё существование здесь вполне сносным и терпимым, то отчаянно скучала по Киру. То мне вдруг становилось очень жаль себя несчастную из-за того, что со мной произошло, и хотелось вернуться домой, только чтобы последних трёх лет не было.

Последнее время смена настроений была уж слишком частой, такое обычно бывало перед этими самыми днями. Какой цикл был у Забавы я не знала, но подозревала, что скоро-скоро всё должно случится. Полное отсутствие средств личной гигиены меня очень смущало, а подкатить с этим вопросом к Ягине я пока не решалась. Завтра поинтересуюсь обязательно.

Когда Ягиня меня разбудила, было ещё темно.

– Вставай, Забава, надо выезжать, – сказала она, – путь не близкий, а ещё место занять надо и пошлину оплатить.

В деньгах, которые были тут в обиходе я совсем запуталась. Чёткой мерой купли-продажи был мех, а деньги особо не ценились.

Ягиня показала мне мелкие монетки векши и покрупнее ногаты, еще были резаны и куны. И я так и не поняла, сколько в среднем, например, стоил литр молока или килограмм рыбы.

Так как постоянной цены на те или иные товары не было. Стоимость определялась временем года и распорядителем ярмарки, он же следил, чтобы особо жадные торговцы не сильно завышали цену на свои товары. Но здоровая конкуренция приветствовалась, хотя нередко она становилась совсем не здоровой. Одному продавцу ничего не стоило наговорить всяких гадостей про товар другого. Делалось это с добрым выражением лица и объяснялось искренним желанием помочь покупателю.

– В селище зови меня Ядвигой, – предупредила меня Ягиня. – И откуда мы не распространяйся. А лучше вообще молчи, я сама всё, что нужно скажу. И далеко от меня не отходи.

– Может мне немой прикинуться? – спросила я. – Тогда говорить совсем не придется. Буду мычать и пальцами крутить.

– Отличная мысль! Только не получится, – ответила девушка, – тебе ведь среди них жить потом. Кто-то узнать тебя может.

– Но я могу больше никогда в это конкретное силище и не попасть, – сказала я, – не буду же я постоянно менять место жительства.

– Как знать? Как знать? – проговорила Ягиня. – Но надо учесть всё.

Конечно, она права, но мне от этого было не легче.

– Ну, а если в лоб спросят, откуда мы? Что отвечать? – спросила я.

– Скажешь, из Вяжли мы. Вяжля далековато от Порычаева находится. Оттуда на ярмарки мало кто ездит, вряд ли односельчанин встретится.

– А нас что в такую даль понесло? Мы что в Вяжле всё это продать не могли? – как по мне, так стрёмная какая-то версия.

– А у нас ярмарка не скоро, а продать сейчас нужно, – отрезала Ягиня.

– Ну, это, конечно, всё объясняет! – согласилась я.

– Ты вместо пустых разговоров лучше бы посмотрела, как я лошадью правлю! На, вот, почувствуй поводья.

Да, править лошадью – это целая наука. Нужно чувствовать, что делаешь, а не просто дергать за поводья бездумно, так как можно травмировать лошади углы рта и десны. Все движения выполняются плавно, при этом поводья всегда должны быть равномерно натянуты.

– Давай, поверни тут направо, – наставляла меня Ягиня, – вот так, правильно. Лошадь всегда должна чувствовать, что ты следишь за дорогой. Не давай ей волю. Лошади все разные, но любая должна знать, что ты хозяйка, и тебя следует слушаться.

Вскоре у меня начало получаться править вполне сносно на мой непривередливый взгляд. Во всяком случае, лошадь меня понимала.

Солнце взошло над горизонтом ещё не очень высоко, когда вдалеке показались домишки.

– Это Порычаево? – спросила я.

– Да, скоро будем на месте, – ответила Ягиня.

– Какое-то сельцо небольшое, – протянула я разочарованно. Мне казалось, что в Порычаеве я увижу что-то особенное. Может, какие-то красивые старинные строения. А тут несколько ничем не примечательных избушек.

– Подожди, это только окраины, – успокоила меня Ягиня, – Порычаево – богатое селище, большое.

И правда, через какое-то время мы въехали на небольшой холм, и мне открылся прекрасный вид на большое поселение с разными избушками, крыши некоторых были украшены петушками. На неровных улочках сновали туда-сюда люди и повозки. А в центре виднелась площадь с разными прилавками и небольшим шатром.  .Ч.и.т.а.й. .к.н.и.г.и. .на. .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.

– А это что такое? – спросила я, указывая на него.

– Скоморохи, видно, выступать будут, – ответила Ягиня, – последний раз выступали, князя с княгиней изображали. И так потешно выходило у них!

Ну, вот, познакомлюсь с местным искусством!

Удобства постоялого двора и разные базарные шутники (Анна)

Порычаево встретило нас весёлым гомоном, в котором перемешалось всё: собачий лай, кукареканье петухов, перекрикивание сельчан и весёлая музыка, доносившаяся, по-видимому, с площади.

Тут Ягиня правила сама, осторожно направляя нашу повозку к знакомому её подворью. В селище их было два, находились они на разных концах, поэтому сильно между собой не конкурировали.

Подворье имело вид не очень презентабельный. Совсем не пятизвёздочный отель, и даже не три звезды. Тут хоть на одну бы натянуть. Посреди большого двора стоял домишко совсем не больших размеров. Где там должны помещаться приезжие, для меня пока оставалось загадкой. Но и в телеге ночевать не хотелось. Поэтому, когда Ягиня вернулась с ключами от нашей ночлежки, я обрадовалась.

– Последнюю урвала, прямо перед носом у какого-то бородача – похвасталась она. – Пойдем, освежимся, и на площадь поедем.

Мы припарковали нашу лошадь в свободное стойло, задали ей корма, а сами пошли в дом.

В тесной горнице стояло большое количество столов. В основном тут заседали бородатые мужики, они что-то выпивали из больших кружек и громко переговаривались между собой. Некоторые заливисто храпели, сложив свои буйные головы на грязную столешницу.

В углу виднелось что-то типа рецепшена, там стоял угрожающего вида мужичок с большими кулаками, видимо, местный вышибала. Рядом крутилась тётка в грязном фартуке – хозяйка. А между рядами сновали две девчонки в таких же грязных фартуках с не менее грязными подносами в руках – официантки типа. Над столами вились полчища мух. Воняло кислятиной. Меня замутило.

– Пойдем туда, – потащила меня за собой Ягиня в сторону «рецепщена». – Нам бы освежиться, уважаемая! – обратилась она к хозяйке.

– Идите за дом в сарайку, сейчас велю, принести вам воды, – кивнула ей та с таким видом, будто была по меньшей мере графиней.

Мы вышли.

«Интересно, где у них тут туалет?» – подумала я. На то, что каждая комнатенка в этом клоповнике будет оборудована удобствами, надеяться не приходилось.

– Если тебе нужно до ветру, то нужник вон там, – словно прочитав мои мысли, Ягиня указала на небольшое ветхое строение без каких-либо опознавательных знаков, указывающих на то, что это именно туалет, а не что-либо иное. Про разделение на М/Ж тут тоже слыхом не слыхивали, как и о замках. Так как, меня чуть не снёс дверью выходящий из этой, прости господи, постройки мужик.

– Посторожи меня, – попросила я Ягиню, а сама с опаской заглянула внутрь. В середине этого строения находилась дыра, края которой были облеплены различной высоты кучами сами понимаете чего. Местами кучи лежали просто на полу. Воняло ужасно. Туалетной бумаги тут, кстати тоже не наблюдалось. Вдохнув поглубже воздуха, я на цыпочках пробралась к дыре, кое-как сделала свои дела и с облегчением выскочила наружу. Надеюсь, на площади туалет будет более благоустроенным.

В другой сараюшке нас уже ждала бочка с водой. Черпачком мы полили друг другу на руки, умылись, смыли дорожную пыль и пошли к телеге. Заказывать еду на подворье не стали, перекусили тем, что взяли с собой.

– Там втридорога сдерут, а еда гадкая, – поморщилась Ягиня, направляя лошадь на улицу. – Пробовала я, когда впервые сюда приезжала. Иные хозяева для свиней лучше готовят. Мы с тобой потом пирожков на ярмарке купим да взвару, тем и повечеряем.

Я была согласна на всё, лишь бы не сидеть в этом свинарнике. Интересно, второе подворье тоже такое же, или условия там получше? А этому подворью даже генеральная уборка не помогла бы. Тут весь двор можно было хлоркой засыпать, а вонь не перешибёшь.

По усиливающемуся шуму я поняла, что мы приближаемся к площади. И точно, повернув налево, мы вырулили к торговым рядам. С краю нашлось свободное место для «парковки». Ягиня пошла искать распорядителя, а я осталась сторожить наш товар, уселась поудобнее и стала разглядывать прилавки.

Мы стояли напротив лавок с барахлом. Чего тут только не было. И платки, и разные безрукавки, и бусы, и разная обувка. Не брендовые босоножки, конечно, но вполне себе приемлемая, учитывая, что сейчас на мне были обуты подаренные Ягиней лапти. А пахло как вкусно! Мимо сновали парнишки с лотками, на которых была разложена всякая выпечка.

– Кулебяка, самая вкусная кулебяка! – орал один.

– Пироги с горохом! Сладкие пироги! – старался переорать другой.

А откуда-то из самой гущи этого бедлама доносился весёлый мотивчик, наигрываемый на струнном музыкальном инструменте, наверное, на балалайке. Кто-то проорал звонким голосом:

– Ой, пошёл я погуляти

Красных девок поваляти!

Коромыслом мне по харе

Красны девки надавали!*

Другой голос тут же подхватил:

– А я по селу пошёл

Да невестушку нашёл!*

И снова первый голос:

– А невеста и не знает,

Что по ней мужик страдает!*

Кажется они могли так перекрикиваться до бесконечности. Никакого смысла и логики в песенках не было, но они вызывали взрывы безудержного смеха у людей. Публика здесь была не притязательной.

– Собирайся народ!

Представленье Рус начнёт!

Покупатели, слонявшиеся без дела между рядами, потекли к шатру. Видимо, там намечалось что-то интересное. Мне тоже очень хотелось посмотреть. Но отойти от телеги я не могла.

– Ой, какая тут красавица скучает! – услышала я чей-то противный голос.

Я обернулась, рядом стоял неприятного вида мужик и криво улыбался, разглядывая меня сальным взглядом.

– Я бы с такой на сеновал с радостью сходил!

– Иди, куда шёл, – крикнула я, схватив кнут.

– А то что? – мужик сделал шаг ко мне.

Я огляделась. Людей вокруг почти не было, а те, что были, в мою сторону не смотрели. Связываться с гадким мужиком и защитить слабую девушку никому не хотелось. Да, героев во все времена было не так уж много. Ладно, защитим себя сами. Я встала в полный рост и замахнулась.

– Только подойди!

– Какие мы грозные! – мужик сделал ещё один шаг.

Зря он это сделал. Меня лучше не злить. Раздался резкий щелчок, плеть нашла своего героя.

– Ты что? Сдурела совсем! – заорал мужик, потирая больное плечо, на котором на глазах раздувался красный рубец. – Я ж пошутил!

– А я шуток не понимаю! – ответила я. – Сказала же. Иди, куда шёл!

– Забава, с тобой всё в порядке? – услышала я обеспокоенный голос Ягини.

И следом за ней другой грозный голос спросил:

– Что тут происходит?

______________________________________________

* – слова автора

Вот ты и попалась (Анна)

– Что тут происходит? – раздался сзади грозный голос.

Вместе с Ягиней в мою сторону двигался дородный мужик в длинной рубахе, шароварах и красных сапогах. На плечах был небрежно накинут бордовый плащ с меховой оторочкой. По всему видно, местное начальство.

Ответить ему, у меня сил не нашлось. Ноги подкосились, я присела на телегу и разрыдалась.

– Да, вот, любезный, – выкрикнул мой обидчик, видимо посчитав, что лучший способ защиты – это нападение. – Девка бешенная, на добрых людей с кнутом бросается.

– Чего ты мелешь, рожа разбойничья? – накинулась на него Ягиня. – Добрые люди к чужим пожиткам не приближаются! И к незнакомым девкам не пристают!

Она подбежала ко мне, обняла и стала приговаривать:

– Всё! Забава! Всё хорошо! Успокойся!

– Да я просто мимо шёл! – не унимался противный мужик.

– К девке ты подкатывал, охальник, – крикнул вдруг кто-то из-за прилавков.

Надо же, а делали вид, что ничего не происходит. Видно, совесть кого-то заела. Но при этом к нам никто не подошёл. Такое незначительное событие селян совсем не заинтересовало.

– Так! Всё с тобой понятно, – нахмурив брови, проговорил «любезный» и хотел было схватить мужика, но тот увернулся и как даст дёру.

– Держи его, держи! – закричал начальник и сам тоже было кинулся вдогонку.

Но где там. Скользкий мужичонка, умело лавируя между прилавками, быстро скрылся из виду. Ведь задержать его никто особо не пытался. Все были заняты своими делами.

Наш «любезный» тяжело дыша и потирая область сердца вернулся к нашей телеге.

– Никакого сладу с этими разбойниками нет! – пожаловался он и участливо спросил. – Девка-то не пострадала?

– Слава богам-заступникам, не пострадала, – ответила Ягиня, – напужалась токмо дюже.

– А славно ты его кнутом огрела! – похвалил меня «любезный». – Любо, что остались ещё на Руси боевитые девки! А то сейчас всё больше малахольных ростют! Каких сынов такая рохля родит? У меня пять молодцов подрастает, а невест путных в округе нет!

Ягиня согласно кивала головой, всячески показывая, что она поддерживает точку зрения местного начальника. А я надеялась, что он сейчас не начнёт меня сватать. Отказать ведь придётся. Обидится человек, пакостить нам начнёт, не дай Бог.

Но пронесло. Наверное, у него ещё сыновья маленькие, или я на роль будущей снохи ему не подхожу совсем. Он-то, верно, ищет невесту из богатого известного семейства. А я кто? Заезжая девка в лаптях непонятного роду-племени. Боевитость боевитостью, а родовитость родовитостью, так сказать.

– Ладно, Ядвига, побалакали, и будет. Пойдём, место ваше тебе покажу, – вдруг резко с обсуждения невест перешёл к делу наш мужик.

– Пойдём, Боримир, пойдём, – согласилась с ним Ягиня, – а то полдень скоро, а мы ещё торговать не начали. Ты посиди тут ещё немного, Забава, – это уже мне, – я скоро вернусь.

И они ушли, а я осталась. Разглядывать толпу мне больше не хотелось. Я сидела и тупо чертила на земле какую-то фигню.

Больше ко мне никто не подкатывал. Люди гуляли вдоль прилавков, торговались, что-то покупали, смеялись. И никому до меня не было дела. Меня это успокаивало. Значит, я не сильно отличаюсь от местных девиц.

Ягиня действительно вернулась очень быстро.

– Давай перегоним лошадь, – сказала она, – там рядом с нашим прилавком есть место для лошади. Удобно будет товар перенести.

Не прошло и получаса, как мы разложились, и Ягиня начала бойко зазывать покупателей.

– Подходи! Покупай! – покрикивала она. – На рыбёшку налетай! Яблочки мочёные! Ягодки сушёные!

Подошли первые покупатели: две толстые тётки не очень приятной наружности. Они долго водили носами по нашей продукции. Нюхали рыбу, осматривали придирчиво грибы, даже хотели поковыряться в ягодах, да Ягиня не дала.

– Смотреть смотрите, любезные, а руками не лезьте! – осадила она нахалок.

– А вдруг ты там внизу тухлятины наложила? – прищурившись, поинтересовалась одна из тёток.

– Да, откуда мы знаем, что у тебя тут вся ягодка такая, как сверху присыпана, – поддержала её товарка.

– А я откуда знаю, что у вас куны есть на покупку? – парировала Ягиня. – Может, вы специально ходите, товар портите да ничего не покупаете.

– Ой, какая! – вдруг засмеялась первая тётка. – Ты на неё посмотри! Сомневается, что у нас куны есть!

Вторая тоже захохотала.

Отсмеявшись, тётки вдруг купили у нас четыре рыбины, две вязанки грибов, небольшое лукошко с ягодой и какой-то пузырёк с мерзкой жижей, из тех, что взяла с собой Ягиня. Вывалили кучу монет, не торгуясь и ушли довольные.

– Вот все бы так! – проговорила моя наперсница, убирая монетки в специальный мешочек.

За первыми покупателями подтянулись вторые, за вторыми – третьи. Мы не заметили, как расторговали почти половину товара.

– Вот славно, – радовалась Ягиня. – Завтра продадим остальное, а на третий день закупимся с утра да в путь тронемся. К вечеру уже дома будем.

– А можно будет хоть немного на скоморохов посмотреть? – спросила я.

– Посмотрим, – согласилась Ягиня, – если завтра всё сторгуем, то обязательно посмотрим.

Вечером мы вернулись на подворье.

– Исть будете? – спросила нас хозяйка, когда мы вошли в горницу. Там ничего не изменилось, только количество мужиков увеличилось.

– Благодарствуем, сытые мы, – ответила Ягиня, – почевать пойдем.

– Ну, идите, идите, – скривилась хозяйка, видимо, расстроилась, что с нас больше ничего не поимеет.

Зацените местный сервис! В нашей конуре, назвать комнатой эту клетушку два на два метра у меня язык не повернется. Так вот, в нашей конуре прямо на полу валялись два тюфяка, покрытые не первой свежести одеялами. В углу стояло ведро, кувшин и горшок с крышкой.

– А горшок зачем? – спросила было я.

Ягиня так выразительно на меня посмотрела, что я тут же поняла – это местные удобства. Ну, хоть в гадюшник идти не придётся, если ночью приспичит. И то радость.

Ночью я спала плохо. Тюфяк был жесткий, подушка к нему вообще не полагалась. За одной стенкой кто-то громко выводил рулады то носом, то ртом, за другой стенкой полночи предавались плотским утехам, совершенно не сдерживая похотливые стоны. Ягине же все эти звуки спать, как оказалось, совсем не мешали. Она повернулась на бок, зевнула и спокойно засопела. Везучая.

Весь следующий день я чувствовала себя разбитой. На автомате делала то, о чём меня просила Ягиня. А когда была ей не нужна, пыталась подремать под прилавком. Но было слишком шумно, поэтому я просто большей частью сидела с закрытыми глазами. Ягиня же, напротив, была свежа и бодра.

– И чего тебе не спалось? – удивлялась она.

– Ты что, не слышала, что творилось за стенками? – поинтересовалась я.

– А зачем мне это слушать? – задала встречный вопрос Ягиня. – То, что там творилось, меня не касается. Я спать легла, и всё.

– Везёт тебе!

День, наконец, закончился. Мы распродали весь товар без особых трудностей, даже пузырьки. И Ягиня радовалась, что всё идет по плану. Я думала, что и вторую ночь промучаюсь, но провалилась в сон, не успев улечься на тюфяк. Видимо, сказались усталость и недосып последних дней.

На следующее утро мы сдали ключ хозяйке подворья и отправились на ярмарку за покупками. Управились быстро. Ягиня знала, что именно и у кого ей нужно было купить. Она почти не торговалась и сразу складывала всё на телеге так, как нужно для поездки.

– Ну вот, теперь можно и на скоморохов посмотреть, – сказала она, сделав последние покупки.

От шатра уже неслись призывные крики. Представление уже начиналось. И я поторопилась туда.

– Постой, Забава, – крикнула мне Ягиня.

Я оглянулась и ответила ей:

– Догоняй!

А повернувшись, вдруг врезалась в какого-то смутно знакомого мужика.

– Вот ты и попалась, Забава! – сказал он и больно схватил меня за руки.

Это был мой несостоявшийся муженёк Колоша! У меня душа ушла в пятки.

– Мужики! Нашлась наша беглянка! – крикнул он кому-то. – Вот она! Наша Чудо-Юдова невеста!

К нам подошло ещё несколько бородачей.

– Что тут такое творится? – раздался уже знакомый мне голос. – Мужики, отпустите девицу сейчас же!

Ягиня, увидев, что меня сцапали, позвала на помощь распорядителя ярмарки.

– Не кипятись, Боримир! – проговорил Колоша. – Не кипятись! Помнишь, сказывал тебе, что девица у нас сбежала, которую Чуду-Юду определили? И что новую девицу никак подобрать не могём, а срок-то ужо через несколько днёв?

Распорядитель кивнул.

– Так вот споймал я её! – радостно воскликнул Колоша. – Вот она! Наша Забава!

– Ты уверен, Колоша? – растерянно глядя на меня, спросил Боримир.

И я уже видела по его лицу, что помочь он мне ничем не сможет.

И Ягиня не сможет, это читалось в её глазах. Она поймала мой взгляд, и я услышала её голос в своей голове: «Ты только ничего не бойся, Забава!»

Эпилог

Ягиня сидела за столом и напряженно вглядывалась в гладкую поверхность блюдечка. Яблочко сделало третий круг, и на блюдечке появилась картинка.

На широком поле стоял столб, к нему была привязана девушка.

– Эх, Забава, Забава, – прошептала Ягиня, – и дернул же нас чёрт пойти на это представление! Где бы сидели сейчас дома да жениху твоему рубаху кроили. Я такой красивый обережный узор отыскала.

Блюдечко показало лицо девушки крупным планом. Усталое, круги под глазами. Но во взгляде решимость! Видимо, что-то придумала там себе. Только от Чуда-Юда ещё никто не убегал.