Текст книги "Укроти мое сердце (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Не-а, – отринул предложение Хан. – Документы выправить слишком сложно – ты же контрабанда пиратов. А если у тебя при себе найдут ценности – непременно обвинят в воровстве.
Ничего себе, радужная перспектива... Вот так потешила любопытство, сошла с борта корабля. Сидела бы себе лучше на кухне. Или в каюте отсыпалась.
– Если все настолько опасно, зачем ты вообще предложил мне пойти с тобой? – рассердилась я на Хана.
Он глянул на меня насмешливо. Поправил сползший с головы капюшон.
– Держись рядом, и ничего с тобой не случится, – произнес полным уверенности тоном.
И снова злость помогла мне справиться с ситуацией. Во время словесной перепалки я словно позабыла, где нахожусь. И перестала обращать внимание на прохожих, непривычные взгляду здания и постройки.
Вскоре мы добрались до центральных улиц, и я окончательно воспаряла духом. Здесь не было толкотни, дороги стали шире, а дома ниже. Все чаще на глаза попадались зеленые деревья и кустарники, усыпанные ярко-фиолетовыми ягодами. Затхлый запах трущоб сменился приятным свежим ароматом. Точно я прогуливаюсь по центральной площади родного города в сопровождении близких друзей. Вон, даже торговцы сладостями и напитками объявились.
Один из них привлек мое внимание. Продавал он надетую на палку субстанцию, похожую на пожеванную жевательную резинку. Не слишком аппетитная на вид, она сочилась алым соком, точно раздавленная ягода. И пахла клубникой – так сладко и так знакомо, что мой рот немедленно наполнился слюной.
– Что это? – спросила я у Хана.
– Кровавый гриб с Курана, – хмыкнув, заметил Хан. – Хочешь попробовать?
– Уже нет, – сдулась я. – Какое-то не слишком аппетитное название.
– Зато вкус очень даже! – радостно объявил Ирон. – Обязательно попробуй. Я угощаю.
Он купил три штуки и вручил нам. Закрыв глаза, я представила, что передо мной обыкновенная сахарная вата и куснула. Перекатила на языке мягкую сочную мякоть.
– Неплохо, – сообщила спутникам. – Похоже на засахаренное клубничное варенье. Вкусно, но приторно.
Через десяток метров стоял другой торговец – с прозрачной питьевой водой. Пришлось вновь раскошеливаться, потому как после съеденного гриба рты наши точно «Моментом» склеили. Что ж, предпринимательская жилка у инопланетян определенно есть. И человеческой она не уступает – факт. Сначала накорми прохожих приторно-сладким угощением, а затем продай им питьевую воду по цене марочного вина.
Хан оказался на редкость хозяйственным и практичным командиром. Он не стал закупать продукты в первой попавшейся лавчонке, а привел нас с Ироном на местный аналог продуктового универсама. В огромных витринах было выложено столько всякой всячины, что у меня стали разбегаться глаза. Свежая зелень, фрукты и овощи со всех уголков различных галактик, парное мясо и свежепойманная рыба. Сладости и специи.
Я присмотрелась к ценникам и ахнула.
– Мы вроде бы экономим, – напомнила Хану. – Может быть, закупимся у того зеленоволосого дылды, что стоит на углу улицы?
Хан посмотрел на меня с укором и помотал головой:
– На здоровье команды экономить не стоит. А того парня я знаю – продает то, что другие выбросили.
– Но внешне овощи выглядели точно так же... – попыталась возразить я.
– Их обрабатывают специальным составом – очень вредным для организма, – поделился Хан. – Впрочем, если ты мечтаешь испытать на себе все прелести отравления...
– Нет-нет, – запротестовала я. – Купим тут. К тому же, мы берем свежие продукты только для ужина. А завтракаем и обедаем концентратами, так что какая-никакая, но все же экономия.
Мы приобрели все необходимое (вернее то, что стоило дешевле и выглядело аппетитнее на мой вкус землянки), а после отправились в магазин запчастей. Тут было не так интересно: все эти металлические конструкции, винтики и болтики навевали скуку. Спустя полчаса я начала громко зевать, пытаясь отвлечь спутников и заставить их побыстрее определиться с выбором.
Хан и Ирон с горящими глазами метались между стеллажами, обсуждали достоинства и недостатки деталей. Совсем как мальчишки, честное слово.
– Продукты мы купили быстрее, – начала бурчать я.
На меня посмотрели как на святотатца. Ну конечно, вторглась в царство науки и инженерии своим замечанием о насущном.
– Между прочим, кое-кто обещал сводить меня в магазин одежды, – не сдалась я. – А если мы проторчим тут еще столько же, не успеем до закрытия.
Первым сдался Ирон. Дружески хлопнул Хана по плечу и сообщил:
– Обещания нужно выполнять, особенно те, что даешь девушке. Иди с Пантерой за одежками, а я куплю оставшиеся детали и загружу все на Лаэс.
Хан скорчил недовольную гримасу. Он выглядел как ребенок, которого лишили сладкого в рождественскую ночь.
– Так и быть, пошли, – сообщил без энтузиазма. – Только не заставляй меня торчать часами возле примерочной. Не люблю этих женских штучек...
– Ты не успеешь заскучать, – пообещала я.
По-свойски подхватила Хана под руку и потащила к выходу. Он не слишком сопротивлялся, хотя переставлял ноги с явной неохотой.
В этот день я стала счастливой обладательницей двух брюк, десятка рубашек и маек. Наконец-то мне удалось избавиться от неудобных вещей, сковывающих движения и заставляющих чувствовать себя неуютно. Пусть платья и выглядят более женственно, носить их постоянно не осталось сил. Мне даже удалось раздобыть кроссовки: из плотной кожи дикого снура, на рифленой подошве, крепкие и удобные.
Хан не пришел в восторг от моих обновок. Если бы не другие покупатели, заполнившие магазин чуть ли не до отказа, наверняка отчитал. Но, не желая привлекать внимание, ограничился замечанием.
– Этот наряд слишком откровенный, – заявил он, рассматривая мою обтянутую тканью брюк попку. – Женщины такое не носят.
– Это ваши инопланетянки не носят, – фыркнула я. – Земные женщины с легкостью осваивают мужские профессии, достигают успехов в науке и политике. Дайте срок, и мы покорим космос. И носить будем то, в чем нам удобно. А не то, в чем хочется видеть нас вам, мужчинам.
Хан не нашел что ответить. Лишь махнул рукой и небрежно бросил:
– Я обещал купить то, что тебе понравится. И выполню обещание.
Я разомлела от его слов. Как приятно, когда мужчина идет на уступки, пусть даже и по мелочам.
– Знаешь, когда выбирала себе одежду, нашла кое-что для тебя, – сообщила я. И протянула Хану рубашку. ― Считай это подарком за исполненное обещание.
Он, кажется, смутился. А может, у них вообще не принято дарить друг дугу подарки?..
– Ты не рад? – поинтересовалась я осторожно. – За траты не волнуйся, пойдет в счет моего долга.
– Да нет, что ты! Мне очень приятно, – спохватился Хан. – И так неожиданно...
– Тогда идем в примерочную, – предложила я. – Не уверена, что угадала с размером.
Мы зашли в широкую кабинку, стены которой были отделаны зеркалами. Хан скинул плащ, расстегнул рубашку и попросил:
– Отвернись.
Я хихикнула, но сделала, как он просит. Правда на двери тоже висело зеркало – благодаря ему мне и удалось узнать, почему Хан никогда не переодевался при мне. Дело вовсе не в его стеснительности или каких-то там табу инопланетян. А в шраме в виде буквы «V», перечеркнувшем широкую спину моего укротителя. Ранение явно застарелое, но настолько глубокое, что следы его останутся на всю жизнь.
Глава 13
Я отвернулась прежде, чем Хан заметил, что за ним наблюдают. Притворилась, будто не заметила ничего необычного. Если он не желает делиться тайнами – лучше не давить, иначе выйдет себе дороже. Слишком дорого мне достались относительная свобода и право голоса. Лишаться их из-за любопытства было бы сущей глупостью.
– У тебя хороший вкус, – сообщил Хан, повернувшись ко мне.
Он застегнул манжеты и игриво улыбнулся.
– Белый тебе к лицу, – похвалила я.
Хотела добавить, что в такой рубашке становится меньше заметен сероватый оттенок кожи, но не смогла. Тонкая ткань липла к торсу Хана, рисуя в моем воображении совершенно неуместные картины. Мне хотелось броситься Хану на шею и прижаться тесно-тесно, чтобы вполне ощутить его мощь и его жар.
– А ты знаешь, что символизирует такой знак? – спросил он и указал на пуговицы в форме половинки овала.
– Понятия не имею, – призналась я. И для убедительности пожала плечами. – Мне понравился их цвет – теплый желтый, совсем как твои глаза...
– Это половинки одного сердца, – пояснил Хан. – Сердца Антэрианца. Ты только что призналась мне в любви и я, признаться, сильно удивлен.
Он посмотрел на меня исподлобья, но я успела заметить, что за маской ехидства скрывается настоящий восторг. Суровый укротитель едва ли не прыгал от радости, хотя и боялся признаться в этом.
– Вот уж глупости, – отмахнулась я. – Мне ничего не известно про особенности строения ваших органов, потому не считается. Если тебе не нравится рубашка, выбери другую. С круглыми пуговицами, например.
– Нет уж, оставлю эту, – рассмеялся Хан.
Накинул плащ поверх обновки, не желая с нею расставаться. Но вместо того, чтобы покинуть магазин и вернуться на корабль, повел меня к дальнему отделу. Там, разложенное по полочкам, красовалось нижнее белье. Из плотной ткани, похожей на наш хлопок, и другое – дорогое, полупрозрачное, украшенное рюшечками и бантиками.
– Выбирай, – предложил Хан. – Отомщу тебе за покупку рубашки.
Еще прежде, когда мы покупали продукты, я ловила себя на мысли, что все это выглядит как-то по-семейному. А предложение купить белье и вовсе сбило с толку. Дрессировщики не покупают такие вещи своим питомцам. Тем более, не смотрят так, словно я ― самая прекрасная женщина во вселенной. И это при предубежденности Хана против землян!..
Чтобы окончательно не раззадорить укротителя, я выбрала самое скромное белье – нечто похожее носила моя бабушка во времена молодости. И быстренько сложила покупки в пластиковый пакетик.
Хан тоже выглядел смущенным, хотя и пытался притвориться, будто ничего странного не происходит. Всего лишь двое представителей разных рас выходят под ручку из отдела нижнего белья. Наверняка в этом космопорту и не такое видели.
Но как бы мы ни пытались не придавать значения сегодняшнему походу по магазинам, всю обратную дорогу молчали. Даже Ирон, встретивший нас возле Лаэса, удивился.
– Что-то произошло? – спросил он настороженно. – На вас никто не пытался напасть?
– Да нет, все в порядке, – отмахнулся Хан. – Просто устал. Пантера слишком долго выбирала одежду...
– Женщина, что поделаешь!.. – хохотнул Ирон.
– Неправда! – возмутилась я. – Это Хан слишком долго крутился возле зеркала.
– Ага, пуговицы рассматривал, – парировал Хан.
Подмигнул мне и развернулся к Ирону. Стал расспрашивать его о купленных деталях, топливе и прочем хозяйстве.
Я облегченно выдохнула. На миг мне показалось, будто Хан хочет рассказать все подробности нашего похода за покупками. В том числе про нижнее белье.
На корабль я поднялась с чувством облегчения. Точно вернулась домой после наполненного событиями трудового дня. Наскоро перекусила едой из контейнера, приняла душ и, на всякий случай, прополоскала под очищающими волнами купленное белье. А после натянула на себя и зажмурилась от удовольствия.
На несколько коротких мгновений позволила себе слабость. Представила, будто вместо плотной ткани белья меня обнимают руки Хана. Загрубелые от работы пальцы касаются нежной кожи в самых сокровенных местах, заставляя краснеть и дышать чаще.
В тот момент мне не было дело ни до несхожести рас, ни до различий во взглядах. Я позабыла, что попала на Лаэс не по собственной воле. Стала просто женщиной, которая мечтает о понравившемся мужчине. Сильном, ловком и необычайно притягательном.
Как итог, всю ночь меня преследовали откровенные сновидения. Я металась по постели, отчаянно обнимая подушку. И даже не заметила, как ожил корабль-цирк и помчался к новому пристанищу. Туда, где публика жаждет увидеть необычное выступление и готова щедро заплатить за удовольствие.
В этот раз мы приземлились на планете Кларин, одной из самых прекрасных во всех галактиках. По крайней мере, Хан описал ее именно так: цветущим садом с чистым воздухом и плодородной почвой.
– В таком месте мы выступаем впервые, – сообщил он с гордостью. – Только самые популярные артисты удостаиваются чести быть приглашенными сюда.
– И ты разрешишь мне новую прогулку? – уточнила я.
– Если бы это зависело от меня... – вздохнул Хан. – Кларинцы очень трепетно относятся к планете, чтобы высадиться – понадобится специальное разрешение. Плюс месячный карантин и всевозможные анализы.
– Ничего себе... – только и смогла ответить я. – А как они собираются смотреть выступление, при таких-то требованиях?
Ответ нашелся в день представления. Кларинцы поднялись на борт Лаэса, упакованные с ног до головы в защитные скафандры. Плотные, стального цвета, они защищали инопланетян от возможных инфекций, но сильно сковывали движения и полностью скрывали внешность. Не разобрать: гуманоиды или еще кто. Только сквозь узкие прозрачные полоски на шлемах горели чуждым светом красные глаза.
Излишняя подозрительность гостей никоим образом не сказалась на нашем выступлении. Я, кажется, вообще перестала обращать внимание на зрителей. И просто делала то, что умела и любила. Два десятка минут наедине с моим укротителем, окруженная ореолом опасности и тайны, отрабатывала право на свободу.
Кларинцы восприняли номер на ура и даже неловко хлопали затянутыми в непроницаемые перчатки руками. Но львиная доля их внимания досталась Анкору. Наш клоун на необычном протезе поразил их до глубин души. После выступления местный глава клана лично высказал восхищение и вручил Хану мешочек с кристаллами – дополнительную плату за находчивость и смелость.
А еще нам преподнесли корзину с фруктами и бутыль вина, собранного на лучших угодьях чудной планеты-сада. И мы решили отпраздновать очередное выступление торжественным ужином в общей столовой.
Я приготовила жаркое из грибов, напоминавших на вкус сыроежки, и мяса дикого фризана. Крис нарезала салат из овощей, а Ирон по такому случаю испек кекс по собственному рецепту. Даже Рин и Амула внесли свой вклад и выложили на стол угощение – желе из апресинов. Невзрачное на вид угощение зеленоватого оттенка оказалось довольно приятным на вкус и чем-то напоминало огуречный пудинг.
Анкор и Хан не участвовали в приготовлениях к ужину. Они в это время находились в капитанской рубке – руководили взлетом и перемещением Лаэса в пространстве. Увы, но поникнуть Кларин нам пришлось сразу же после представления.
К тому моменту, как капитан и его первый помощник вошли в общую столовую, мы успели закончить последние приготовления. Расставленные блюда, открытое вино, витающие в воздухе ароматы свежеприготовленной еды и улыбающиеся лица товарищей – что может быть лучше после тяжелого дня?
– Наконец-то вы прибыли! – воскликнул Ирон, завидев Хана и Анкора. – Я чуть слюной не захлебнулся, пока вас ждал.
– Пришли, как только смогли, – заявил Анкор.
Дождался, пока Хан первым сядет за стол, и только после этого разместился сам. Для его удобства одно из кресел было сконструировано таким образом, чтобы поддерживать протез и не позволять колесу крутиться.
– Куда летим теперь? – поинтересовалась я у Хана.
Он разместился за столом между мной и Анкором и принял из рук Ирона порцию еды. Блаженно вдохнул идущий от блюда аромат и только после этого ответил:
– Через трое суток состыкуемся с одной из баз – нас почтут визитом Антэрианцы.
– Твоя раса?! – воскликнула я.
От неожиданности ложка выпала из моих рук и громко звякнула о край тарелки. Но на это никто не обратил внимания. Заявление Хана растревожило всех.
– Да, именно так, – сказал он. – Антерианцы сделали предложение, от которого я не смог отказаться.
– Сколько? – хмуро спросил Ирон.
Хану определенно была неприятна эта тема. И он не горел желанием выступать перед своими. Но бизнес есть бизнес – отказаться нельзя.
– Достаточно, чтобы я наступил себе на горло и заткнул родовую гордость, – обронил капитан. – Летим, и это не обсуждается. Так что не делайте такие грустные лица, мы многое пережили вместе. Вытерпим и это.
Крис шумно вздохнула и выжала из себя улыбку:
– Раз ты так решил, пусть... Давайте не будем портить вечер и думать о прошлом. Хан прав – справимся.
Меня так и подмывало задать хоть один вопрос и прояснить ситуацию. Но разум подсказывал: в такой момент лучше не соваться. Узнаю все потом, постфактум. И вообще, решать проблемы лучше по мере их поступления. Пока же стоит разрядить обстановку и не позволить неожиданной новости разрушить планы на вечер.
– А что из себя вообще представляют кристаллы? – я задала самый безобидный из вопросов, пришедших на ум. – Никогда не видела эти камни вблизи.
Хан улыбнулся и кивком головы поблагодарил меня за смену темы разговора. Достал из-за пазухи мешочек и высыпал на ладонь горстку кристаллов. Один протянул мне:
– Это не камень, а сгусток энергии. Самое ценное и редкое вещество в изученных галактиках. Благодаря ему летают корабли, работают системы жизнеобеспечения... и случаются самые массовые конфликты. Последнее крупное столкновение интересов произошло на Граере с десяток лет назад. Между Ливонцами и Антэрианцами.
– О-о-о... – протянула я. Одним невинным вопросом я подняла целый пласт истории инопланетян. – И кто же победил в той стычке?
Хан заметно погрустнел. Взгляд потух, а в голосе появились жесткие нотки:
– Никто. Граер взорвался вместе с враждующими сторонами.
Я не нашла что ответить. Так вот почему расы Хана и Крис все еще враждовали – не смогли поделить планету, на которой добывали ценное вещество. Как это знакомо...
– Не забывай, что в конфликте участвовала и третья сторона! – вмешался в разговор Анкор.
И зыркнул на меня так, точно считал убийцей. Я никогда не была трусихой, но в тот момент неприятный холодок пробежал по спине.
– Неужели там... там были люди? – спросила не своим голосом.
Нет, я, конечно, слышала, что технологии землян достигли определенного уровня. И среднестатистическое население попросту не знает масштабов происходящего. Но чтобы люди воевали с инопланетянами за полезные ископаемые?.. Невероятно!
– Представь себе! – возмущенно бросил Анкор. – Прилетели и, не разобравшись в ситуации, полезли изучать, исследовать. Своим вмешательством подогрели конфликт между Антерианцами и Ливонцами. А после и вовсе решили уничтожить то, чего не понимали. Именно по вине землян на Граере произошел взрыв, унесший множество жизней.
Это так похоже на людей – избавляться от всего, что считается опасным. Но разве инопланетяне не поступают так же? Разве не они похитили меня и заточили в клетку? Берегут собственные ценности и при этом бесцеремонно расправляются с судьбами других.
– А вы сами-то разобрались, как и зачем земляне попали на эту Граеру?! – парировала я словесный удар Анкора. – И почему так уверены, что именно люди виновны в конфликте?
– Мы были там, – выдохнул Хан. – Я, Анкор, Эллис и пантера – твоя предшественница. Единственные, кто выжил в той жуткой катастрофе... Хотя, часть меня навсегда осталась на Граере и сгорела вместе с ней.
Подобного я не ожидала. Выходит, в прошлом циркачи были членами исследовательских экспедиций или чего-то подобного. Общая трагедия объединила их и заставила искать новый способ зарабатывать деньги.
– Нельзя судить всех за поступок одного, – многозначительно произнесла я. – Не знаю, кем были те люди, что прибыли на Граеру. И что заставило их поступить так, как вы говорите. Но в одном уверена на сто процентов: я не желаю никому зла и не намерена расплачиваться за поступки тех, кого даже не знаю.
Внутри все клокотало от возмущения. Я, точно пробудившийся вулкан, готова была сыпать искрами гнева и жечь лавой ярости. Анкору вновь удалось меня вывести. Наверняка он специально выжидал момент, когда я расслаблюсь, и бросил свое нелепое обвинение. И теперь потешался, самодовольно глядя прищуренными до узких щелочек глазами.
Поди, ждал, что я слепо брошусь на защиту людей и тем самым настрою Хана и всю команду против себя. Не выйдет!
Я вскочила из-за стола и рванула к своей каюте. Торжественный ужин безнадежно испорчен, да и аппетит у меня пропал окончательно. Уж лучше посидеть в тишине и собраться с мыслями, чем и дальше слушать весь этот бред.
Меня никто не остановил, даже не окликнул. Я влетела в каюту, захлопнула дверь и бросилась на постель. Разрыдалась, не страшась быть услышанной. Пусть думают что угодно, но у землян есть душа и они умеют сочувствовать и переживать за других сильнее, чем за самих себя.
Я оплакивала жизнь тех, кто погиб на Граере – инопланетян или людей, какая разница?.. Жалела тех, кто выжил, заплатив за это огромную цену. Печалилась о себе и своей погубленной жизни. Понимала, что никогда не стану прежней, даже если вернусь домой. Пребывание на Лаэсе изменило меня до неузнаваемости. Хан, желая того или нет, что-то сломал во мне, а после переделал по собственному усмотрению.
Давно со мной такого не случалось. Я не плакала, наверное, со времен школы. Всегда была сильной и терпеливой, не позволяла страхам или переживаниям взять верх. И вот теперь словно прорвалась внутренняя плотина, позволяя слезам вымывать горечь из растерзанного сердца.
Тихий, но настойчивый стук в дверь вывел меня из полуобморочного состояния. Я не откликнулась, хотя и перестала всхлипывать.
– Оставь меня в покое, – приказала не слишком убедительно.
Кто за дверью ― знала, хотя и не видела. Я всегда чувствовала приближение Хана, как будто во мне проснулось недоступное человеку чутье.
Сейчас это проявилось особенно остро. Моего обоняния коснулся терпкий, с нотками мускуса, аромат его тела. Невидимые волны проникли сквозь преграды и передали мне тепло Хана и присущий только ему поток энергии и силы.
– И не подумаю, – сообщил он, входя в каюту. – Нельзя вот так бежать от проблем и закрываться от них запорами. Ты сама хотела, чтобы тебя признали разумной. Так и веди себя соответственно!
Хан подтащил стул к моей кровати и оседлал, сложив руки на спинке. Прожег меня взглядом, точно лазерным лучом. Его решимость пугала и завораживала одновременно.
Мне захотелось сжаться в комок и с головою накрыться покрывалом. Но Хан прав, споры нужно решать, а не избегать. Как бы мне не было тяжело, прояснить ситуацию придется.
Я села, поджав под себя одну ногу. Пригладила разметавшиеся по спине волосы и промокнула глаза рукавами рубашки. Глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду.
– Поговорим? – предложил Хан.
Я кивнула. Так долго мечтала узнать больше о прошлом инопланетян, а в тот момент готова была заткнуть себе уши. Полунамеки Анкора заставили мой разум содрогнуться. Речь же Хана грозила и вовсе перевернуть привычный мир с ног на голову.
Как бы то ни было, сдаваться я не привыкла. Потому слушала моего укротителя и только диву давалась: как многого я не знала о родной планете и ее обитателях.
Глава 14
Полеты в космос давно перестали относиться к разряду научной фантастики. А сверхсекретные проекты позволили людям добираться до планет нашей Галактики. Не всем людям – только тем, о ком не знают простые смертные.
Так утверждал Хан. Он рассказал, что именно из-за стычки на Граере Млечный Путь объявлен опасной зоной. Туда заглядывают лишь отчаянные искатели приключений и пираты, промышляющие работорговлей и продажей запрещенных веществ.
Верила ли я Хану? Разумеется. После всего, что со мной произошло, не могла не поверить.
Люди высадились на Граере, где велась добыча дорогостоящего материала. Обнаружив рудники, навели там беспорядок и затаились.
Дальше все пошло по знакомому сценарию. Антерианцы подумали на Ливонцев, Ливонцы заподозрили Антерианцев. Сцепились, выясняя отношения.
Когда выпустили первый пар, обнаружили следы землян. Нашли их корабль, потребовали объяснений. Наши разбираться не стали и открыли стрельбу. Разумеется, от примитивного оружия инопланетяне не пострадали. Но земляне побоялись оставлять за спиной разгневанных врагов. И прежде чем покинуть Граеру, пустили залп из орудий по рудникам.
– Мы были всего лишь горсткой изыскателей, без надежной защиты и средств обороны, – признался Хан. – И не ожидали от людей подобной подлости. Прежде чем на сигнал прибыла подмога, Граера разлетелась на осколки.
Впервые в жизни я не знала, что ответить. Стыд за себе подобных затопил мое сознание. Кто были те люди? Военные или ученые, добившиеся небывалых высот в развитии технологий? Какой они национальности и какого вероисповедания?..
Но разве это все имеет значение? Они погубили жизни ни в чем не повинных инопланетян и просто улетели, покинув место позора человечества.
– Приношу тебе извинения за моих собратьев, – собравшись с силами, произнесла я. – И клянусь, что большинство землян совсем другие и никогда не поступили бы так. Хотелось бы пообещать, что подобное не повторится вновь, но не могу... Но, знаешь, мы, люди, верим, что все содеянное возвращается сторицей. Нельзя причинить вред другому и не поплатиться за это.
Хан грустно улыбнулся и покачал головой:
– Я не требую от тебя извинений и не виню в произошедшем. Даже не заставляю верить в свой рассказ. Хочу лишь, чтобы ты понимала, почему мы ведем себя подобным образом. После случившегося Млечный Путь объявили запретной зоной, а людей – жестокими, лишенными разума особями.
Я сглотнула застрявший в горле ком. Нехорошие догадки царапались в мозгу, как стадо диких кошек. Судя по словам Хана нас, людей, лишили права на помилование.
– Что стало с теми космонавтами, что погубили Граеру? – спросила я дрогнувшим голосом. – Не верю, что ваши командиры могли запретить полеты в Млечный Путь и остановиться на этом. Не висит ли над Землянами угроза пострашнее чумы и всемирного потопа?
Хан с шумом выдохнул. Сложил ладони домиком и потер ими кончик носа. Так он делал всегда, когда пытался собраться с мыслями.
– Ты очень умна и проницательна, – сообщил спустя минуту. – И очень привязана к своей планете и сородичам. Можешь не волноваться, жизни простых землян ничего не угрожает. Та группа, что высадилась на Граеру, уничтожена. Как и их разработки. В ближайшие тысячелетия людям не прорваться в космос. За вашим развитием теперь строго следят внедренные сотрудники Межгалактического Союза.
Вот так новость! Я едва не подпрыгнула на месте от неожиданности.
– Хочешь сказать, что вы не позволите людям взлететь в космос только потому, что кто-то из нас однажды оступился?! Нарочно сдерживаете развитие технологий и при этом даже не пытаетесь обеспечить Земле безопасность?
– Ты слишком резко перешла из защиты в нападение, но при этом не удосужилась включить логику, – упрекнул Хан. – Нельзя позволять недоразвитой цивилизации бороздить просторы космоса. Это все равно, что дать гранату ребенку. Лишив вас развитых технологий, вас не наказали, а оградили от опасности. Как только докажете разумность – запрет будет снят.
Я смотрела на Хана и неверяще хлопала глазами. Неужели это он только что рассуждал о чести и порядочности?
– Кто дал вам право решать судьбу других цивилизаций? Лучше бы искоренили пиратство. В своем доме порядок навести не можете, а лезете судить других!..
Вопреки моим ожиданиям, Хан сник. Он не стал защищаться и доказывать, что Межгалактический Союз принял верное решение.
– Возможно, ты во многом права, – сказал смиренным тоном. – За то время, что ушло на поиски виновников катастрофы, Млечный Путь заполнился отребьем – таким, как братья-осьминоги. Союз делает все возможное, чтобы расчистить эту территорию, но, как видишь, справляется слабо.
И эти инопланетяне указывают нам, как жить? У них самих проблем выше крыши, а туда же – рвутся руководить. Ну конечно, указывать другим куда проще, чем заняться собственными делами.
– Скажи еще одну вещь, – стараясь сдерживаться, попросила я. – Если эти ваши кристаллы такие легковоспламеняющиеся, почему именно их вы используете в качестве валюты? Не бред ли таскать с собой такие «ценности»?
Уесть инопланетянина не получилось. Ответ Хана свел на нет мою попытку поумничать:
– Это в чистом виде энергия взрывоопасна. После добычи вещество кристаллизуют и помещают в защитную оболочку, превращая в те голубоватые «камни», что ты видела. Чтобы вернуть им первоначальный вид и свойства, понадобится огромная температура – такая, как в турбинах корабля.
Разбираться в технических моментах я не собиралась. А вот выяснить, что ждет Землю – очень даже.
– Сколько, по мнению Союза, нам понадобится времени, чтобы вернуть себе право покорять космос? Или нас так и будут считать дикими до скончания времен?
Хан ответил не сразу. Смотрел так, точно пытался прочесть ответ в моих глазах. И, наконец, решившись, заявил:
– Союз не разглашает подобных решений. Но я уверен, если внедренным сотрудникам доведется встретить кого-то, похожего на тебя, они признают людей разумными. Ты перевернула мой мир и мое представление о землянах. Настолько, что я перестал корить судьбу за случившееся и окончательно смирился.
От его признания меня точно током прошибло. Оно звучало почти как признание в любви. Я и не думала, что способна на такой подвиг – перевернуть представление инопланетянина о землянах.
– Ты тоже изменил меня, – призналась дрогнувшим от волнения голосом. – Не знаю, принято ли среди Антерианцев верить в судьбу и высшие силы, но наша встреча не была случайностью. До встречи с тобой я и не подозревала, сколько во мне азарта, смелости и воли к жизни.
В этот миг мы позабыли о различиях и противоречиях. Нас тянуло друг другу с непреодолимой силой, сводя на нет все попытки отстраниться.
Хан был так близко, что я почти чувствовала его теплое дыхание. Слышала, как сильно бьется его инопланетное сердце. И задыхалась, точно вся каюта наполнилась жаром. Колючие искры желания пробегали по телу, сосредотачиваясь где-то в области живота. Мысли спутались, осталась лишь потребность прикоснуться. Протянуть руку и дотронуться до объекта вожделения. Пусть ненадолго, на несколько коротких секунд почувствовать себя не его дрессированным любимцем, но любимой.
– Ты сводишь меня с ума, Пантера, – выдохнул Хан.
В момент преодолел разделявшее нас расстояние и приник в томительно-страстном поцелуе. Не инопланетянин, не дрессировщик – мужчина, полный страсти и решимости.
Мои руки обхватили его широкие плечи, с губ слетел возглас восхищения. Никто и никогда не целовал меня так. Подчиняя и в то же время даруя свободу и силу. Хан точно вливал в меня потоки энергии, проникавшие в самые глубины подсознания. Наполняя радостью тело и саму душу.
Но все хорошее рано или поздно заканчивается. В тот момент, когда я готова была зайти дальше, Хан оборвал поцелуй.
