Текст книги "Укроти мое сердце (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
– Как хорошо снова собраться всем вместе, как настоящая семья, – заметил Ирон, уплетая за обе щеки. – Спасибо, Пантера. Вот бы ты каждый день готовила для нас ужины, обеды и завтраки.
Я покраснела от удовольствия. И бросила тревожный взгляд на Хана. За весь вечер он так и не сказал мне ни слова. Но выглядел довольным, и это давало надежду на примирение.
– Мне не сложно, – заявила я. – Но в кладовой мало продуктов.
– Пополним запасы в следующем же космопорте, – отозвался Хан, глядя в тарелку. – Но собираться будем только по вечерам – иначе Пантере некогда будет тренироваться.
– Я помогу составить список продуктов, – прощебетала Крис. – Кстати, Хан, когда будешь покупать еду, подумай и о новой одежде для Пантеры. Она не может постоянно носить костюм для выступлений. А голой ходить стесняется. Да и сквозняки, сам понимаешь...
Хан удивленно поморгал. Взглянул на меня оценивающе.
– Скажешь, что тебе понадобится, – сообщил спустя несколько секунд. – Я не слишком силен в женских нарядах.
– Спасибо, – поблагодарила я. Сцепила пальцы в замок и заставила себя произнести речь, которую готовила во время готовки: – Прости, что вывела тебя из себя. Думала, ты хочешь отобрать цветы из вредности...
Мое признание ошарашило Хана. От неожиданности он уронил ложку, и она гулко звякнула о край тарелки.
– М-да, не слишком ты хорошего обо мне мнения, – заявил с усмешкой. – Но извинения приняты. За вкусный ужин и дружеские посиделки я готов простить что угодно.
Вот уж верно говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Хан не только простил мне выходку с цветами, но и помог убрать со стола, сам загрузил посудомоечную машину и проводил до каюты.
На сей раз мы шли не как зверь и дрессировщик. А рядом, точно напарники. Случайно коснувшись его руки, я поразилась собственной реакции. Теплая волна прокатила по телу, стало так легко и радостно, как не бывало давно. Как будто сердца коснулась инопланетная магия, заставив воспарить духом и поверить, что все у меня наладится.
Глава 9
Успешно отыграв гастроли, Лаэс покинул родину гигантских разумных червей Ламо. Наш путь лежал теперь на Тарэс, планету-гигант с жарким субтропическим климатом и гуманоидным населением.
Но прежде мы заскочили в космопорт Тио. Хан, Ирон и Анкор отправились за покупками, а мы с Крис остались их дожидаться. «Космопорт ― не место для прогулки девушек» – заявил нам хозяин цирка.
Как ни странно, но меня это только порадовало. Наконец-то меня признали не только разумной, но еще и привлекательной. Пусть и в своеобразной манере.
Воспользовавшись отсутствием мужчин, мы с Крис решили устроить генеральную уборку. Точнее, это я предложила навести порядок в каютах, зале для отдыха и коридорах. Крис долго морщилась, но согласилась.
Рин и Амула к нам не присоединились, но пообещали убраться в своих комнатах и почистить клетки ящериц. Давно пора, воняло из тех отсеков знатно.
– У Анкора убирать не буду, – предупредила я Крис. – Он не заслужил моей заботы.
Мы как раз закончили с общими отсеками и перешли в жилое крыло. От усталости уже ломило руки и спину, но сдаваться я не привыкла. Уж раз сумела ужиться с инопланетянами, то и грязь как-нибудь одолею.
– Хорошо, я приберу там, – вымученно улыбнулась Крис. – А ты возьми на себя каюту Хана. Только ничего не переставляй, он не очень любит, когда кто-то вторгается в его пространство.
– Хорошо, просто вытру пыль и помою пол обеззараживающим средством, – пообещала я.
Крис довела меня до каюты, набрала код и открыла дверь.
– Прошу, – пригласила меня внутрь, – как видишь, работа предстоит немалая.
Это верно, Хан основательно захламил помещение. Вещи валяются горой на кресле, кровать не заправлена, на столе стопка пустых контейнеров и немытые кружки. Пыль, кажется, не протирали столетие.
– У Хана на корабле слишком много обязанностей, – пояснила Крис. – А так он очень аккуратный и чистоплотный.
– Понятно, – согласилась я, – холостяцкая квартирка во всем своем великолепии. Ничего, справлюсь.
– Тогда я ушла, – сообщила Крис.
И скрылась за дверью, оставив меня наедине с вещами капитана корабля-цирка. Если Анкор узнает, что я и сюда забралась – придет в бешенство.
Впрочем, какое мне дело. Анкор не признает ничьего авторитета, кроме капитанского, так что завести с ним дружбу все равно не получится. А делать что-то без позволения Хана первый помощник не посмеет. Слишком дорожит особым положением.
Я разложила вокруг себя принесенные средства: одноразовые салфетки, обеззараживающую жидкость с пульверизатором, освежитель воздуха, контейнер под мусор. Закатала рукава повыше, подобрала подол и завязала в узел. На время уборки Крис выдала мне свое старое платье, но оно оказалось слишком длинным и висело на мне мешком.
– Ну-с, приступим, – объявила я. – Надеюсь, успею закончить до того, как хозяин каюты вернется. Пусть думает, что пыль исчезла волшебным образом.
Больше всего я переживала, что Хана возмутит мое самоуправство. Но это ведь из благих побуждений.
Как бы я не пыталась, побороть любопытство не смогла. В перекладывании вещей Хана было нечто интимное, точно я заглядывала в его сокровенные тайны. Касалась той стороны жизни, которую он никогда и никому не показывает. Чуждый мне гуманоид становился близким, словно бы родным.
Я подметила, что Хан предпочитает темные тона в повседневной одежде, но при этом обязательно добавляет яркую деталь – цветастый носовой платок или броский ремень. Пьет слишком много бодрящего напитка и забывает закрывать тюбик с зубной пастой. Спит на левой стороне кровати, точно ждет, что вторая половинка явится к нему среди ночи.
Последнее меня окончательно растрогало. Неужели Хан все еще не забыл Эллис? Или же мечтает о ком-то другом?
Не то, чтобы я всерьез вознамерилась запрыгнуть к нему в койку. Скорее, хотела примерить на себя роль его подруги. Заняла пустующее место на постели, закинула руку за голову, и прикрыла глаза. Расслабилась, счастливо вздохнув.
И в этот же миг услышала шум открывающейся двери.
Хан застыл в дверях, точно завороженный. Пластиковые пакеты выпали из рук, а рот слегка приоткрылся.
Я спрыгнула с кровати и потупила взгляд. Как же объяснить свое поведение? Желательно, так, чтобы он не подумал обо мне что-то нелестное.
– Не подозревала, что ты так быстро вернешься, – призналась я. – Мы с Крис затеяли генеральную уборку... Я очень устала, легла и, кажется, задремала.
Хан быстро справился с наваждением. Поднял с пола пакеты и переложил на стол. Улыбнулся и насмешливо заметил:
– Ты во время уборки все кровати примеряла или только мою?
Черт бы побрал его привычку передергивать!
– Твою каюту убирала последней, вот и прилегла, – оправдалась я. – А ты, вместо того чтобы ехидничать, мог просто сказать спасибо.
Хан обвел комнату придирчивым взглядом, притворно покривился.
– Спасибо, – выдал не слишком убедительно. – Теперь мне понадобится уйма времени, чтобы найти, что и где лежит.
Я уперла руки в бока и притопнула с досады. Но вместо того, чтобы разразиться ругательствами, предложила:
– Хочешь, снова все разбросаю и вывалю на пол ведро с мусором? К сожалению, пыль вернуть не смогу, придется подождать пару месяцев – она сама вернется. И каюта вновь станет свинарником, всё, как ты любишь.
Хан удивил меня, рассмеявшись.
– Знаешь, мне начинают нравиться наши перепалки, – признался тоном заядлого юмориста.
– А мне нет, – возразила я. – Предпочитаю спокойную обстановку и уравновешенных люд... инопланетян.
Хан смерил меня надменным взглядом и возразил:
– Не верю! Ты не умеешь жить скучно и подчиняться привычным правилам. Кстати, тебе срочно нужно переодеться. В таком виде заходить в каюту к одинокому мужчине опасно.
Я вначале не сообразила, о чем он. Но осмотрев себя, едва не покраснела: подол подвернут до самых бедер, верхние застежки платья расстегнулись чуть ли не до пупка. Ощущение, что я не убираться пришла, а соблазнять. Но ведь подобного у меня и в мыслях не было!
Дрожащими от нетерпения руками я развязала узел на подоле, застегнулась. Пригладила растрепавшиеся волосы.
– Так лучше? – спросила, приосанившись.
– Немного, – не стал развивать тему Хан. – Но все равно переоденься, эта одежда тебе велика.
– А ты уверен, что купленная тобой придется впору? – спросила я с легким оттенком ехидства.
– Не узнаешь, пока не примеришь, – сообщил он.
И протянул мне один из пакетов.
– Благодарю, – чопорно произнесла я. – Но мне бы хотелось иметь возможность самой выбирать для себя вещи. По своему вкусу и предпочтениям.
Он передал мне один из пакетов и сообщил:
– Если будешь послушной и перестанешь вытворять глупости – когда-нибудь сможешь ненадолго покинуть Лаэс и сходить за покупками. С сопровождением, разумеется. А пока пользуйся тем, что получила, и не привередничай.
Я подавила разочарованный вздох. Обещание Хана звучало не слишком убедительно. Его «когда-нибудь» могло не наступить никогда.
– Примерю у себя в каюте, – пообещала я, принимая подарок. – И, кстати, насчет одежды – давно хотела у тебя кое-что спросить, точнее, предложить...
Хан оторвался от перекладывания покупок и поднял на меня заинтересованный взгляд:
– Что же?
Я слегка замялась. На самом деле идея пришла ко мне совсем недавно. Убираясь в прилегающем к арене складе, я нашла несколько приспособлений, похожих на хула-хупы из привычного мне мира. И почему-то вспомнила о тиграх, прыгающих через горящие кольца. Если инопланетная публика любит опасность, то почему бы не предложить ей нечто подобное?..
– Мы можем где-нибудь найти жаропрочный материал, из которого можно сшить костюм? – я начла с главного. – Если да, то мы сможем внести перчинку в наше выступление.
Хан недоверчиво поморщился и огорошил догадкой:
– Пантера, ты слишком много времени проводишь на кухне. Зачем нам перец на арене?
Я расхохоталась в голос. А после объяснила неразумному гуманоиду переносный смысл фразы «добавить перчика». Рассказала о земных дрессировщиках и их лучших трюках.
В цирке на родной планете я была всего лишь три раза – и то в далеком детстве. Но впечатления остались на всю жизнь. Правда, прежде я и не предполагала, что мне самой выпадет «счастье» оказаться в роли укрощаемой.
Хорошо еще, мой дрессировщик не практиковал насильственные методы. Скорее, пытался приручить убеждением и поощрением. Так что можно сказать – мне повезло. Окажись я в руках менее терпеливого инопланетянина – не прожила бы и суток. С моим-то характером...
– Идея неплоха, но довольно опасна, – прикинув в уме все возможности, сообщил Хан. – Уверена, что не струсишь?
– Пф!.. – фыркнула я. – Пребывание в плену, торги и выступления отучили меня испытывать страх.
– Тогда давай обсудим детали. Присядь, – взмахом руки Хан указал мне на свободное кресло.
Я удобно разместилась за столом и с улыбкой победительницы принялась наблюдать за Ханом. Он разместил на столе поисковый прибор, вбил на клавиатуре какие-то данные. Пока система искала нужные сведения, приготовил две чашки бодрящего напитка и развернул упаковку моего любимого шоколада. Такая мелочь, но так приятно.
– Вот смотри, такая ткань должна подойти, – сообщил Хан спустя десяток минут. И повернул прибор экраном ко мне. – Какой цвет выберешь?
Кажется, мой укротитель залез в инопланетный аналог интернет-магазина. И нашел подходящую жароупорную ткань. Достаточно плотную, но в тоже время тонкую, – то, что нужно для костюма.
– Вообще я больше люблю яркие оттенки, – предупредила я, – но раз уж мне выпала сомнительная четь быть пантерой, лучше выбрать что-то похожее на ее окрас. Например, вот этот вариант: черный с синеватым отливом. У нас такой называли оттенком воронова пера.
Хан задумчиво посмотрел на меня, коснулся волос.
– Этот цвет прекрасно подойдет к твоим волосам, – проговорил чувственным тоном. – Сегодня закажу и попрошу Ирона подготовить проект костюма.
Его поведение всколыхнуло мою чувственность. Хан сумел пробудить во мне хищницу одним легким прикосновением. Точно внутри проснулась настоящая пантера: дикая, страстная, необузданная. Та, которой нет дела до чужого мнения. Она просто берет то, что хочет. И делает то, что считает нужным.
Как бы мне хотелось наплевать на гордость и первой потянуться к Хану. Так просто: перегнуться через стол и обнять. Коснуться чувственных губ. И не думать о том, что случится после...
– Ирон ― мастер своего дела, – поддакнула я и отвернулась. Надо спасаться от собственных мыслей. Пока не стало слишком поздно.
Как назло, на глаза попалась постель. И вся каюта словно стала слишком маленькой и тесной для двоих.
Чтобы отбить непрошеные фантазии, я цапнула со стола шоколадку и принялась усиленно жевать. Сделала вид, будто полуприкрытые глаза и возбужденный вздох – следствие приятной трапезы. И что мужчина напротив меня нисколько не привлекает.
Хан уткнулся в монитор. Так резко, точно прочел мои сокровенные мысли. Или же сам обдумывал нечто подобное.
– Пожалуй, надо и себе подобрать нечто подходящее, – проговорил, стараясь придать голосу безразличие.
Удалось не слишком: хрипловатые нотки все еще присутствовали. Мне хотелось завыть, как волчице. Как же сложно запрещать себе что-то.
– Знаешь, в цирке на земле я видела на арене мужчину с обнаженным торсом. Правда, то был факир, а не дрессировщик... – смущенно заметила я. – Вот бы и тебе сшить такие шаровары, а грудь и спину оставить неприкрытыми. Ты бы пленил всех инопланетянок наповал.
Я рассказала о внезапно возникшей идее прежде, чем успела ее переосмыслить. Как-то многозначительно прозвучало предложение. Совсем как комплимент.
Вопреки рассудку, я осматривала его широкие плечи и сгорала от желания увидеть их без одежды. Увидеть и умереть от невозможности прикоснуться.
– Нет! – воскликнул Хан. Поднялся с места и заметался по каюте, сложив руки за спиной. – В таком виде мне выступать нельзя.
– Конечно, – поспешно согласилась я. – Сошьем два жаропрочных костюма. Пусть ты не будешь прыгать через кольца, но безопасность прежде всего. Прости, что не подумала, прежде чем предложить...
Хан резко затормозил и обернулся. Посмотрел так, точно я украла у него миллион долларов. Или застукала за чем-то неприличным.
– Огня не боюсь, – его ответ только добавил сомнений. – Уже нет...
Мне показалось, или сероватая кожа Хана слегка побелела? Но он быстро справился с потрясением.
– С обнаженной спиной я могу составить неплохую компанию Анкору, – сообщил шутливо. – А как дрессировщику мне лучше выступать полностью одетым.
– Хорошо, – кивнула я. – Почему не расскажешь?..
Сказала и прикусила язык. Черт бы побрал женское любопытство! Совсем забыла, что на Лаэсе не любят распространяться о прошлом.
Хан в который раз проявил сдержанность и ответил терпеливым тоном учителя:
– Не дави на меня, Пантера. Тем, о чем ты спрашиваешь, и с друзьями делиться сложно...
Вот тут я по-настоящему обиделась. Ладно бы просто не рассказывал. Так нет же, умудрился одним замечанием расставить все точки над «и».
– Я-то надеялась, что за последние дни мы если не подружились, то хотя бы пришли к взаимопониманию, – слова слетели с моих губ вопреки здравому смыслу. – А ты...
Я поднялась. Подхватила пакеты и собрала приспособления и средства для уборки. Надо валить из каюты этого заносчивого инопланетянина. Он не друг мне и не напарник. И вести с ним задушевные беседы не стоит. Тем более не стоит мечтать о нем как о мужчине...
– Не уходи, – попросил Хан.
Подошел и забрал не умещавшиеся у меня в руках вещи. Бросил их на пол. Стиснул мои плечи так, словно боялся, что примусь сопротивляться. Доверчиво взглянул в глаза.
– Я не это имел в виду, – проговорил примирительно. – Не хотел обидеть...
– Тогда поясни, – попросила я. – Что ты имел в виду?
Он вздохнул, но взгляд не отвел.
– Есть вещи, о которых хочу забыть, – сказал и снова вздохнул. – И не готов делиться ими с тобой. Не потому что не доверяю, а потому что дрессировщик должен быть если не идеалом, то истинным лидером. Вожаком, за которым его животное... или человек может следовать.
Его слова только подхлестнули мое любопытство. Пришлось до боли прикусить изнутри щеку, чтобы не сболтнуть лишнего. И все же ответить мне пришлось – Хан явно этого ждал.
– Ты совершил что-то такое, чего сейчас стыдишься? – догадалась я. – Потому предпочитаешь молчать о прошлом?
Он невесело улыбнулся и покачал головой:
– Стыжусь я не поступка, а его последствий. Но если бы вновь оказался в том же месте при тех же обстоятельствах – сделал то же самое. Дай мне время привыкнуть, и я расскажу тебе больше.
Хан говорил так, что было невозможно не поверить. И все же он не подпускал меня слишком близко. Как собачонку, держал при себе на коротком поводке.
И в этот момент мне захотелось сделать что-то, что выведет этого отстраненного дрессировщика из состояния равновесия. Сметет на нет те защитные барьеры, что он воздвиг между нами.
Я подалась вперед и позволила себе коснуться его груди. Просторное платье в тот же миг стало тесным, а сердце рвануло из груди. Руки легли на локти Хана, взгляд затуманился.
– Ты умеешь располагать к себе, – призналась без лишнего стеснения. – Команда в тебе души не чает, Анкор так и вовсе боготворит. Столько инопланетян сразу не могут ошибаться...
– И ты готова им поверить? – Хан попытался изобразить насмешку. – И покориться?
Его шутливый тон на меня не подействовал. Я видела, как пылают огнем желания его глаза. Лицо стало напряженным, а руки переместились с моих плеч на талию.
– Ни за что не покорюсь, – призналась я, почти теряя сознание от близости Хана.
Ни один мужчина в родном мире не вызывал во мне такого бурного шквала эмоций. Хан точно был рожден для того, чтобы соблазнить меня – пусть и в другой вселенной.
Он улыбнулся и склонился, почти коснувшись моих губ.
– И это прекрасно, – прошептал, обжигая горячим дыханием.
Не знаю, как далеко бы мы зашли, если дверь в каюту не распахнулась.
Скрипя колесом, вкатился Анкор. Да так и застыл с раскрытым ртом, не в силах произнести ни звука.
Глава 10
– Зачем ты разрешил этой твари войти в каюту? – набросился Анкор на Хана. – Да еще и подпустил так близко? Дрессировщик не должен забывать об осторожности.
Я не без сожаления разжала руки, но Хан не позволил отойти. Стиснул крепче и, осмотрев с ног до головы, заявил:
– Анкор, ты придираешься к Пантере. Только посмотри, у нее ни зубов, ни ядовитого жала. Ранить она может только словесно.
Я возмущенно фыркнула и все же вырвалась. Саркастичный тон Хана раздражал. Возникло ощущение, будто капитан корабля оправдывается перед помощником. Да и вообще, Анкор вел себя так, будто Хан принадлежит ему одному. Меня даже посещала идея, что эти двое не только друзья. Уж слишком поведение Анкора походило на ревность.
– Иногда жалею, что мне не досталось тело медузы, – объявила я. – Или электрического ската. Или хотя бы настоящей земной пантеры. Она бы давно перегрызла шею тому, кто ее оскорбляет.
Собрав остатки гордости в кулак, я рванула к двери. Ни секунды не хотела больше находиться в обществе этой сладкой парочки. Даже хорошо, что Анкор явился так вовремя и не позволил мне сделать то, о чем впоследствии пришлось бы пожалеть.
– Пантера, не злись! – приказал Хан.
Кивнул Анкору, и тот преградил мне путь. Что и говорить, работала эта парочка слаженно, понимая друг друга без слов. Мне даже завидно стало. Или это тоже ревность?..
– Что еще вам от меня надо?! – насупилась я.
Развернулась к Хану и скрестила руки на груди. Свела брови к переносице, всем видом выражая неприязнь.
Прежде чем ответить, Хан подошел ближе. Тыльной стороной ладони провел по моей щеке.
– Волю ярости давай только на арене, – попросил примирительным тоном. – А с Анкором не ссорьтесь. Не хочу, чтобы корабль превратился в поле битвы.
Я дернула головой – Хан не должен понять, насколько мне приятны его прикосновения. И лучше всего спрятать истинные чувства за маской безразличия или злости.
– Как можно примириться с тем, кто тебя ненавидит? – спросила я ворчливо.
– Анкор беспокоится за меня и всю команду, – пояснил Хан. – И боится, что ты навредишь нам. Но ведь ты не способна на это, верно?
Его вкрадчивый тон заставил меня сдаться. И почему они вообще решили, будто я способна на подлость?
Ах, да – они ничего не знают о землянах и судят с высоты своего якобы высокого интеллекта. А меж тем ведут себя не лучше и не хуже людей. Если бы не внешние различия, то можно представить, будто меня выкрал бродячий циркач. Такой вот инопланетный цыган с сероватой кожей.
И глазами желтыми, как поле одуванчиков в солнечный день. Ради них я, оказывается, готова на многое. Даже терпеть нападки Анкора. Ну, по крайней мере, создавать видимость.
– Да я само миролюбие и сдержанность! – в напряженной тишине мой возглас прозвучал как выстрел. – И готова протянуть руку дружбы – при условии, что Анкор признает меня разумной. И перестанет называть животным.
Предложение пришлось помощнику капитана не по вкусу. Анкор скривился так, будто проглотил лимон. Или болотную жабу: огромную и скользкую.
– Пантера теперь часть нашей команды, – вступился за меня Хан. – Она нравится публике и приносит прибыль. Такими темпами она окупит свою стоимость за пять-шесть лет. Но и это не главное... Пантера стала частью Лаэса – а это многое значит.
– Не хочу думать, что она одна из нас, – Анкор продолжал хмуриться. – Но если нужна тебе – пусть остается.
Конечно же, извиняться или обмениваться рукопожатиями Анкор не стал. Попыхтев для приличия, сообщил Хану:
– Зайду позже, когда ты будешь один. Есть несколько вопросов по оснащению Лаэса. Ремонтировать корабль куда сложнее, чем стряпать. Или убираться.
Сказав это, он кивнул капитану и удалился. Оставив меня закипать от возмущения. Анкор признал меня достаточно разумной особью, чтобы готовить и скакать по сцене. Но советоваться по важным вопросам – увольте.
– Не расстраивайся, – улыбнулся Хан. – Анкор никому не доверяет.
– Неправда, – возразила я. – Тебе доверяет. И слушается каждого слова. Интересно, какой метод ты использовал, чтобы так выдрессировать помощника?
Хан дернулся так, точно я ударила его кнутом. Отшагнул и, выставив руки, замахал протестующее:
– Такой метод не понравился бы тебе. И никому другому...
– Прости, – смутилась я. Как же сложно подбирать фразы, когда не знаешь всей правды. – Это была всего лишь шутка.
– Забудь, – отмахнулся Хан. – Мне не следовало реагировать так бурно. Ты действительно не знала.
Избегая моего вопрошающего взгляда, Хан протянул мне пакеты с одеждой и предложил:
– Иди, примерь. Средства для уборки не трогай, сам вынесу. Вы с Крис и так достаточно поработали.
Все же этот инопланетянин умеет быть милым, когда захочет. Рядом с ним таким я практически забываю о родном доме и прежней жизни. И только присущий всем землянам инстинкт самосохранения упрямо твердит: берегись, ты так мало знаешь о том месте, куда занесла тебя судьба.
Хан собирал хозяйственные принадлежности и упорно делал вид, что занят работой. Но я буквально пятой точкой чувствовала – следит за мной. Но продолжать разговор не хочет и ждет, пока уйду.
Что ж, я и без того сегодня узнала и получила больше, чем за все предыдущие дни пребывания на Лаэсе. Еще один кубок победителя на полке землянки.
– До вечера, – попрощалась я. – Встретимся за ужином.
Хан оторвался от занятия и одарил меня улыбкой. Не без гордости заметил:
– Кладовые забиты до отказа, так что жду сегодня чего-то особенного.
От одного его взгляда у меня перед глазами закружилась стая разноцветной мошкары, а ноги предательски ослабели. Пришлось бежать, чтобы поскорее скрыться за спасительной дверью каюты.
Но никакие стены и никакие запоры не могли оградить меня от Хана. Все то время, что мы находились порознь, я думала о нем. И видела сны, которые детям до восемнадцати лучше не рассказывать.
Хан оказался куда стойче. И все же, даже его моральная броня постепенно давала трещину. Взгляды, которые я ловила на себе во время репетиций или совместных ужинов, были красноречивее сотни слов.
Хан тоже поражался возникшей между нами симпатии, и то, что я землянка, его не сильно останавливало.
Крис и Ирон замечали многое, но держали мысли при себе. Рин и Амула обращали внимание только друг на друга и жили в своем собственном тесном, пропитанном бурной страстью мирке. Лишь репетиции и совместные ужины вынуждали их покидать каюту.
Анкор все еще держался отстраненно, но открытой агрессии не проявлял. Если и ревновал Хана ко мне, то делал это молча. И только однажды злодейка-судьба заставила нас столкнуться нос к носу с первым помощником.
Случилось это вечером, накануне прибытия на одну из многочисленных космостанций. Капитан успешно проложил курс, и Лаэс плавно продвигался к намеченной цели.
Команде стало не до отдыха. Наше выступление решили посмотреть Вальенцы – одна из самых почитаемых рас. Хан признался, что после Антерианцев, они самые заносчивые и высокомерные.
– Постой, – не дополняла я, – хочешь сказать, что принадлежишь к элите космоса? И вообще, мне ты не кажешься ни заносчивым, ни высокомерным.
– Я ― исключение из правил, – без лишнего самодовольства признался он. – Но Антерианцы считаются самой древней расой среди разумных галактик. И ведут себя соответственно.
– Вот бы посмотреть на твоих «родственничков», – пошутила я. – Сравнить, так сказать...
Как всегда, шутка не удалась. Или у Антерианцев и вовсе отсутствует чувство юмора?..
Как бы то ни было, Хан вновь замкнулся в себе и лишь небрежно заметил:
– Мне бы не хотелось. Не для того я покинул родную галактику... Давай продолжим.
Мы тренировались последними на арене, используя последнюю возможность отрепетировать новый номер. Огнеупорный костюм сковывал движения, но это не мешало мне показывать чудеса ловкости. Пожалуй, теперь я могла дать фору настоящей пантере. Даже удивительно, как многому человек способен научиться при необходимости. Мышцы мои словно превратились жгуты – прочные и пластичные. Тело приобрело небывалую силу и выносливость. И при всем при этом я стала грациозней и изящней, чем была прежде.
Хан не стал перешивать свой костюм, только добавил к белым брюкам и рубашке широкий пояс цвета воронова крыла. И повязку на голову, чтобы во время выступления не лишиться роскошной шевелюры.
Мой укротитель зажигал по очереди кольца разного диаметра и, повинуясь щелчку кнута, я преодолевала барьеры. Скользила в воздухе, как изящная стрекоза. И приземлялась на четыре лапы, как настоящая кошка.
И вот Хан подготовил главное испытание: целый туннель из горящих обручей. Этим трюком должно было закончиться наше выступление и поразить зрителей до глубин души. При условии, что у Вальенцев таковая имеется.
Я оттолкнулась от возвышения и прыгнула, плотно прижав руки к телу. Ровно семь секунд занимал этот маневр. Семь секунд на грани человеческих возможностей.
Когда ты занят любимым делом или увлечен разговором, время проходит незаметно. Но в подобные напряженные моменты оно точно замирает. Сквозь полуприкрытые веки я видела пламя, окружившее со всех сторон. И слышала грохот собственного сердца о грудную клетку. Дышать боялась – раскаленный воздух мог обжечь легкие.
Неожиданно корабль задрожал, точно попал под метеоритный дождь. Я успешно преодолела барьер, но из-за тряски не сумела эффектно приземлиться. Упала на бок, больно приложившись локтем и головой.
Хан рванул ко мне. Но в этот миг Лаэс опасно накренился, и мы покатились.
– Руку держи! – выкрикнул Хан.
Он зацепился за край арены и повис, опасно раскачиваясь. Я схватилась за него и впилась пальцами в крепкое запястье.
– Что тут творится? – испуганно выкрикнула.
В этот миг Лаэс снова дал крен, но на сей раз перекатился на другой бок. Хан удержался сам и не дал упасть мне.
Реквизиту повезло меньше. Горящие кольца упали на зрительские кресла и подпалили дорогую обшивку. Запахло паленой шерстью и бедой.
Хан помог мне подтянуться и распорядился:
– Держись. Сейчас я доберусь до передатчика и свяжусь с Анкором. Он дежурит в капитанской рубке.
– На нас напали? – озвучила я первую мысль, что пришла в голову.
– Не думаю, – Хан отринул мое предположение. – Скорее всего, полетел гироскоп – он давно требует замены. А мы все чиним, экономим кристаллы.
Его ответ немного успокоил. Но остался еще один немаловажный момент.
– А пожар удастся потушить? – спросила я, испуганно косясь на дымящийся зрительский зал.
– Не волнуйся, дальше обшивки дело не пойдет. Гореть там больше нечему, – успокоил Хан.
Корабль продолжало трясти и раскачивать. Но капитан Лаэса все предусмотрел: недаром он велел убирать весь реквизит после репетиций и запирать в подсобке. Иначе бы по арене сейчас катались тумбы, мячи, канаты, подвески и много чего еще. И тогда пожара не миновать.
Впрочем, одни только дымящиеся кресла приносили немало неудобств. У меня слезились глаза, а в носу щипало. Я прокашлялась и, продолжая держаться за борт арены, глянула на Хана. Он как раз подбирался к выходу, балансируя, как настоящий моряк на судне в шторм.
– Удачи тебе! – не удержалась я от возгласа.
– Спасибо! – Откликнулся Хан. Обернулся и приказал: – Держись тут. Постараюсь справиться быстро.
И я не сомневалась, что он выполнит обещание. И стала ждать, пока мой укротитель спасет себя, меня, всю команду и Лаэс.
Но тревожные мысли не покидали. Стоило остаться одной, как на ум стали приходить сотни вариантов дальнейшего развития событий. Один хлеще другого. Вдруг Хану не удастся починить гироскоп, и мы затеряемся в космосе. Или и вовсе улетим в какую-нибудь черную дыру. Или врежемся в дугой корабль или космическую станцию.
И удалось ли остальным членам команды избежать травм во время этой тряски? Если хоть один артист пострадает, мы не сможем выступать – шоу расписано по секундам. Придется менять всю программу. А значит, долго не получим кристаллов, не купим новый гироскоп и...
Меня саму удивило отношение к происходящему. Неужели я действительно смирилась с участью, привыкла к инопланетянам настолько, что переживаю за них? И беспокоюсь об их безопасности и судьбе всего цирка?
«Только потому, что твоя дальнейшая жизнь зависит от них»,– попробовала я оправдаться перед совестью. Но в глубине души чувствовала: привыкла, притерлась к общей компании. И тревога моя не имеет ничего общего с личными меркантильными интересами.
Мне показалось, что прошла вечность. Кресла перестали дымиться, но в воздухе еще витал запах гари. Лаэс все еще лихорадило, мотая в разные стороны и подбрасывая, точно металлический мячик. Мне показалось, будто я различила подозрительный скрип в сердце космического гиганта.
