Текст книги "Попаданка. Хроники Буйных лугов (СИ)"

Автор книги: Елена Саринова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4

Вводная…

« Они за мной пришли. И не уходят. Значит, мои! ».

Т. Тьяди-Дюран «Хроники Буйных лугов»

Когда-то на холмистых просторах северного Адраната лишь гуляли ветра, а по густым высоким травам сновали красные куропатки. Места здешние слыли дикими и предсказуемо гибельными для людей. Природный феномен молниевых дождей феерично сочетался с близким соседством королевства метаморфов, алчной Грромарии. Его от Адраната отделяла горная цепь Про́клятых мертвецов, да еще полноводная Эйя, бегущая вдоль линии хребтов на восток.

Ситуация подобная продолжалась три сотни лет, пока король Диворг не поступил своим указом весьма дальнозорко. Так на северных диких лугах Адраната появилась новая аристократия – «королевские вольники». Люди смелые, свободолюбивые и от этого немножечко злые. Они, выстроив родовые замковые бастионы стали надежной защитой границ. В обмен же вольники навеки получили от власти здешние земли и налоговое освобождение. Удачная сделка с судьбой, если… нет войн…

Да, Оливер Нури умел рассказывать. Я заслушалась. Мир, полный магии, изобильное тайнами и достопримечательностями государство. Но, вопрос мой главный так и висел под занавесью балдахина:

– Вы не сказали: смогу ли я вернуться домой?

– Нет.

– Нет, – эхом повторила и сильнее замкнулась в одеяле. – Но, почему?

– Подобная цепочка планет выстраивается лишь раз в сотню лет. Она зовется в нашем мире «Ворота». Я нашел в здешней библиотеке пару источников. Вы – переселенка. Вы получили еще один шанс после смерти в собственном мире. «Ворота» открылись всего на четверть часа, а потом Кучдир сдвинул свой угол и всё. Я мало смыслю в астрономии. Но, зато выяснил точно: как переселенка в тело здешней жительницы вы получили некоторые ее знания и даже навыки… Анна?

– Николаевна… – слезы катились по щекам так красиво и тихо. Вот никогда раньше не умела… так аристократически плакать. Все как-то реветь получалось с красным носом и глазами опухшими. – Я поняла… И что же мне теперь делать, уважаемый Оливер?

– Жить, – усмехнулся мужчина. – Я помогу вам… Видите ли, Анна, у меня на то есть свои причины. Мне не вернуться в Грромарию. Я во время осады этого замка…

– Мы вместе это сделали, – подала, вдруг голос Фия.

Мужчина шумно выдохнул в ответ:

– Я! Фия, я убил двух воинов-грромарийцев. И теперь у меня на запястье грромарийский магзнак убийцы. Но, я и так не хочу туда возвращаться. Мы с доном Дюраном столько исследований еще не закончили. И если вы, Анна, позволите их продолжить, а еще поможете мне получить, наконец, обещанное доном Дюраном адранатское подданство… буду счастлив. Теперь вы понимаете, почему я вам помогаю?

– Поняла, – кивнула я неизвестно зачем. – А каково положение подобных мне переселенцев в вашем мире?

– Эм-м-м… – промычал ученый муж.

– Лучше не признаваться! – смело выпалила вместо него управительница.

– Объясните, – и я даже эстетично пускать слезы забыла.

На той стороне занавеси взяли недолгую паузу:

– Донья?

– Да, госпожа? – так и знала, что ответит мне именно Фия.

– Сейчас в наших краях неспокойные времена. Только прошла война. Люди еще напуганы ею и… чревато бдительны. И им очень легко перепутать метаморфа, принявшего чужую личину, с переселенкой в тело умершей адранатки. Вас могут закидать камнями или, если повезет, сдать властям. А там – одна неизвестность.

Вроде, все логично. Только непонятно еще кое-что:

– А как же вы поняли, что я – не метаморф? Ведь огрели меня от всей души как метаморфа, – и, кстати, кто же конкретно? Я не злопамятна, только хотелось бы запомнить, сторониться, подкараулить.

– Эм-м-м… Гронольный камень, – выдавил словно великую тайну из себя, ученый. – Испытанное средство. Камень особо востребован именно в войны и после них. Мы вас им проверили. И если б вы были метаморфом, то личина бы ваша спала под воздействием энергосилы этого камня.

– Да что вы говорите? – искренне поразилась я.

Поразилась на самом деле, однако на той стороне как-то странно заегозили:

– А, позвольте, я вам еще расскажу про нашу здешнюю жизнь? Вы же теперь ее хозяйка.

– А-а, позволяю, господин Оливер.

И он продолжил. Да так вдохновенно, что я снова заслушалась…

Усадьба «Буйные луга» баронского рода Дюранов имела выгодное преимущество. Она попадала в зону неблагонадежных земель. Но, за минувшие пятьсот тридцать лет замок Дюранов страдал только дважды. И в первый раз частично из-за землетрясения. А вот второй, да – не повезло. Именно земли Дюранов, раскинувшиеся по лугам и холмам между Эйей и рекой Вертичуй приняли на себя весь диверсионный выход спецполка армии грромарийцев.

На тот момент Пустошная война уже подходила к концу. И со стороны противника данный маневр был последним отчаянным актом, направленным на большой город Федил. Барон Дюран самолично взорвал горный тоннель, ведущий со стороны Грромарии. Его гарнизон вместе с местным населением пять дней держали замковую оборону, пока не подоспели соседи. Но, донья Тимьяна Дюран, дочь барона Дюрана по прозвищу Вепрь, недолго пробыла гордой наследницей и героической сиротой.

– Бабушка!

Пожалуй, от этого вопля подскочили все, находящиеся в данной комнате по обе стороны занавеси. Но, уже через мгновение «бабушка» прошипела как фурия:

– Госпожа управительница. Келя, называй меня «госпожой управительницей» или «госпожой Фией», сколько раз тебе повторять? Ты в приличном месте служишь.

– Ба… г-го… – запнулась та.

– Го-о-о… – протянула, подсказывая управительница.

– Госпожа Фия!.. Да смешно как-то получается, – от келиного недоуменного бубнения я сама расплылась в улыбке. Но, девушка внезапно очнулась. – Ладно! Госпожа управительница, с той стороны ворот стадо фриев. Они не уходят. Заняли весь мост. И Гил со стены рассмотрел, одна коровка там у них рожает. Так мычит, так мычит, бедная! В общем, я тоже была на стене.

Мои коровьи хоббиты!

– Келя!

– А-ась?! – мне кажется, что-то снова с той стороны брякнуло, потому что упало.

– Все лишние вон! Неси мне платье и это… белье! Мне нужно к своим хоббитам!

– К кому?! – удивленно вопросили меня все трое.

Я нетерпеливо подпрыгнула на перине:

– Они за мной пришли. И не уходят. Значит, мои!

Глава 5

Всё моё…

« Здравствуйте, бык-вожак ».

Т. Тьяди-Дюран «Хроники Буйных лугов»

Седого и худощавого Оливера Нури в синем сюртуке и мятых штанах (именно в штанах, а не брюках!) я разглядела у самых ворот… дурные воспоминания витают над этим местом, но я узнаю, кто меня приложил. Не из зловредности, а так… А как? Из зловредности, естественно! Сейчас же не до таких мелочей.

Да я даже себя в зеркале, пока одевалась, разглядела лишь вскользь: классический «прямоугольник». Что тут по типу фигуры добавишь? Блондинистая кареглазая худоба! Плюсов лишь два: лицо (достаточно миловидное, с чертами крупными, не смотря на полное отсутствие щек) и приличная длина стройных ног. Но, второй плюс целомудренно скрывается модой, что по стилю и содержанию близка к нашей Европе на стыке девятнадцатого-двадцатого веков. Всё! Меня ждут мои хоббиты! И я рванула к ним с крыльца через огромный ветреный двор.

Бежать пришлось недалеко. Почти сразу от крытого крыльца через дорожку из старой брусчатки начиналась великая круглая клумба с сорняками в цвету. Я воспитанно взяла от ее щербатого бордюра правее. Но, видимо, маловато (я про свое воспитание), так как, уже летя по брусчатке вдоль седых пышных ёлок, разглядела взгляд Фии. Взгляд этот был искренне потрясенным… А что? Ну, я… слегка притормозила в пути. Слегка и тут же выпустив из пальцев подол! Кстати, а остальные обитатели замка, кроме Оливера и Фии, в курсе местных сногсшибательных перемен? И сколько этих обитателей здесь?.. Вопросы, отложенные на потом.

Вместе с управительницей и ученым у замкнутой на внутренний засов двери торчал поджарый светловолосый парень в робе и растоптанных сапогах. Наверняка местный житель… Бил?.. Уилл?

– Гил!

Точно ведь, Гил!

Келя, пыхтящая следом за мной, выпрыгнула вперед. Вот! Вот, над чьим воспитанием «госпоже бабушке» следует и далее «потрясаться»:

– Открывай дверь! Хозяйка хочет увидеть фриев. И ту коровку.

– Это опасно, – нервно дернул парень плечом.

– Гил, открывай!

Масонская живопись! А мне нравится мой низкий уверенный голос! Пожалуй, за этот голос я прощу донье Тимьяне отсутствие у нее круглых бедер, да (рожать ведь уже не планирую).

Гил вздохнул на манер сдержанного паровоза, и, грохнув толстым засовом, дверь распахнул. А дальше в каменном, уже не сумрачном створе точно получилась бы давка – меня пытались слаженно опередить. Ну и опередили в итоге.

Не ожидала я такой прыти от господина ученого. Однако тот, как только нырнул за дверь на светлый мост, тут же в сторонке застыл. Я, оттеснив Фию, Келю и Гила, бойко протиснулась следом… Ну надо же! До меня только сейчас дошло осознание, что на улице раннее утро. Солнечное уже. С летающими низко ласточками и стрекозами, ветерком, шумящим в кустах с той стороны моста и стойким тинным амбре.

– Ам-му-у-у-у!

– Кх-хм. Здравствуйте, бык-вожак.

Наша сцена торжественной встречи получилась логически ненормальной. Я ведь сначала неслась от него во всю прыть, а теперь… снова здороваться что ли? Взглядом, стыдливо отведенным от стоящего напротив быка, я, вдруг разглядела миниатюрную, лежащую у моста в высокой траве коровку. Всю такую рыжую, лишь пятнышко темнело на ее крутом лбу, и несчастную. Рядом с ней не было никого из стада. Все слаженно толпились в сторонке… картина знакомая. Не пользуюсь я доверием у этих скотин.

– Му-у-у-у! – ожесточенно в это время промычала роженица.

Мне кажется, мы вздрогнули и отмерли все, но рот открыла лишь я:

– Позволь нам помочь ей? – обратилась со всей серьезностью и дурью к быку. Тот, не отводя от меня черного взгляда, вскинул круглые уши. – Позволь? Пожалуйста. Вдруг, без помощи твоя подруга не справится?

– Донья Тимьяна? – бык переступил копытами, фыркнув. Фия даже паузы за моей спиной не взяла. – Я отправила внука в деревню за бывшей здешней скотницей, Мальей. Деревня недалеко. Давайте ее подождем? Спешить не будем. Это же фрии. Они норовистые и… неместные.

– Что значит «неместные»? – следя за быком, который в этот момент еще бдительнее следил за всеми нами, бросила я.

– Грромарийские, – прошипела буквально мне в ухо Фия. И это странно, ведь рост у доньи Тимьяны не чета маленькой подружке мисс Марпл. С подскока она там, что ли?

– М-м? А поточнее? – надо же быть подкованным… Интересно, а быков не подковывают?.. О чем я думаю?! Тоже мне, скотовод!

– Война. Все возможно, – быстро ответила Фия. – Эта порода выращивалась до сих пор на пастбищах с той стороны гор. А как они сюда попали?.. Кто его знает? Может, по тропам высоким.

– Так значит… – осенило меня, однако, требовалось подтверждение. – Оливер?

– Я здесь, – откликнулись с другой стороны.

– Вы в законах разбираетесь? Если стадо перешло госграницу и само прибилось к определенному дому, то есть замку…

– Усадьбе, – подсказала Фия.

– Усадьбе, – кивнула я. – То, они чьи?

– Трофейные, – задумчиво выговорил ученый. – Только бирочки надо вынуть из ушей у них на всякий случай.

– Отлично!

– Ам-му-у-у-у!

– «Му» да «му»! Ты нам помогать своей роженице разрешаешь?

Бык с потрясением явным (прямо как Фия еще недавно), от меня в сторонку на мосту отступил.

Глава 6

Гоша…

«Нет. Гошей. Пусть будет Гошей».

Т. Тьяди-Дюран «Хроники Буйных лугов»

Пять лет тому назад каменная усадьба «Буйные луга» с двумя своими арендаторскими деревнями, слыла надежным местом, несмотря на эти чертовы молнии. Люди со временем научились, не что бы их обходить, научились относительно успешно беречься и ограждаться.

Но, потом случилась беда – сгорел замковый скотный двор, амбары и частично конюшня. Чудом успели отстоять с торца главное жилое строение. Дело было в самом начале осени. Как раз накануне сборов баронских податей и больших ярмарок, после которых пополняются на следующий налоговый сезон замковые закрома. Так что здесь частично свезло. Однако, не со скотным двором. Его в конце концов вновь отстроили. Но, поголовье значительно сократилось. Почему? Барон Дюран увлекся наукой. Момент этот совпал с «выпиской» из Грромарии профессора естественных наук, Оливера Нури, обустройством дорогущей замковой лаборатории и началом совместных исследований двух этих непоседливых мужей. Результатом через полгода стал первый в здешнем мире молниеотвод для зданий… Такие металлические стержни теперь, если внимательно с прищуром приглядеться, повсюду. Польза их несомненна (по своему миру знаю)… Только выгоды никакой! Никто не задумался о патенте… Правда, слово это адранатскому языку незнакомо. Но, век то какой здесь? Цивилизация ощущается во всем: водопровод, газовые светильники, чугунные батареи по замку! Значит, должен быть и патент! Или его синоним!

О, я, вспомнив рассказы ученого, очень сильно и в совершенно иную сторону отвлеклась от скотного двора. Как мы принимали роды у рыжей коровки – отдельная повествовательная история.

Я до сей поры ничего подобного не видела и не знала в жизни. Госпожа управительница, по ходу дела выяснилось, владела теорией. По данной причине словам ее: «Этот пузырь, который у нее оттуда, надо порвать, чтоб теленок не задохнулся», я поверила сразу… Да и рвать пузырь на телячьей головке тоже пришлось самой. Сразу же после этого в ход пошел длинный фартук, сдернутый со скачущей рядом Кели. Я им скоренько, но с усердием вытерла нос и рот теленка (пастью назвать такое крохотное и нежное сама себе не разрешу). К общей нашей радости он с тихим смачным фырканьем задышал.

Но, это было еще не всё! В смысле, не весь теленок выпал. Мы и уговаривали его мамашу и давили (не морально, буквально по бокам)… Незнакомый и сильно запыхавшийся женский голос я расслышала перед тем, как показались задние копытца новорожденного.

– О-о, как тут у вас хорошо!

– Малья! – Фия так заполошно выкрикнула это имя, будто бы та ей голову отдавила.

Я же не отвлекалась нисколечко. Роженица тужится и орет, озираясь на нас. Главный бык бдительно стоит у рва в стороне. Остальные… остальные, включая мужчин, не знаю где. Их не слышно давно. А солнце, кстати, припекает.

– Малья! – тем временем повторила управительница. – Наконец-то! Давай, принимай на себя это дело. Донье Тимьяне подобное не по положению.

Ага. Коровки мои. И, значит, только мне «подобное» разрешено. Однако далее произошло то, после чего мне вывод свой пришлось сильно пересмотреть. Малья, оказавшаяся круглолицей пышкой лет пятидесяти с прицельно внимательным взглядом, вместо того, чтоб заменить меня, протянула свою ладонь быку. И он ее, сделав несколько шагов навстречу, настороженно, но обнюхал. С придыханьем так! Я даже вспомнила свое лежанье в траве. А затем удовлетворенная селянка развернулась ко мне и, вдруг застыла, разглядывая что-то над моей лохматой макушкой…

– Да. Давно я здесь не была, – сказано было тихо, но я расслышала.

А потом еще и разглядела странное голубое сияние в ее темно-серых глазах. Будто бы там зажглись и погасли крохотные огоньки. А далее селянка неожиданно улыбнулась:

– Донья Тимьяна, а позвольте мне? Бычок хорошо пошел, но надо…

– Додавить? – само как-то вылетело с языка. Наверное, потому что я до сих пор приглядывалась к ее странным глазам.

– Не-е, – протянула Малья, как ни в чем не бывало. – Давить не надо. Давай ка милая, сама-сама!

И дальше время как-то стремительно понеслось. Как только меня оттеснили в сторону и Келя, поливая водой из кувшина, помогла вымыть руки, я узнала, что мужчины уже готовят загон для стада. А нескладного подростка, внука Фии, у которого я рассмотрела лишь мелькающие в отдалении пятки, отправили снова в деревню. Теперь за вторым бывшим скотником и что-то из кормов заказать… жнух… или жмых… Да, я тот еще «прославленный скотовод». И что-то грустно так стало мне, вдруг. Стою тут одна. И в этом мире никому не нужна…

– А вот она, моя лохматенькая красота! Мамочка то у тебя какая молодец! Лежи-лежи, мамочка. Тебе еще очищаться. Ну, надо же, цельное стадо фриев. Наши болтали, что видели их у Скакучего ручья. Но, охотников подойти поближе нет! Это ж фрии! Они ж как собаки верные, но злые. И сами выбирают к кому податься. Ну надо же! Вот теперь хорошо будет опять в «Лугах». Это ж какое молоко! Оно ж сметана почти… Донья Тимьяна?.. Донья Тимьяна?!

– Что? – кто б привык так быстро к этому растительному имени?

Малья прищурилась, глядя на меня под солнцем снизу вверх. Я засмотрелась на теленка. Крохотного, лохматого и рыжего, суетливо дергающегося рядом с ней.

– Я его к матери сейчас под язык подложу, – кивнула женщина. – Пусть вылизывает. А как назовете то? Вы ж роды принимали. Значит, по традиции назвать должны.

– Как назову? – вскинула я мокрые глаза к далеким облачным небесам. – Не знаю. Рыжиком?.. Нет. Гошей. Пусть будет Гошей.

– Го-оша, – со значением протянула Малья. – Ну вот и… хорошо.

Глава 7

Вот она я…

«Извините. Задумалась».

Т. Тьяди-Дюран «Хроники Буйных лугов»

Наверное, я выспалась еще в подземелье в странной растительной ванне (тоже надо бы выяснить!). Наверное. Спать за обеденным столом в парадной столовой не хотелось совсем. Перед глазами кадрами мелькали картины минувшего дня. Причем совершенно здешние, уже из этого мира. А автобус тесный, душный, несущийся по скользкой дороге… Я даже при характеристиках «тесный» и «душный», относящихся к разбившемуся автобусу, скудно их в памяти воссоздаю. Но, про то, что, лежать в сумерках на холме было сыро, травы пахли терпко-медово, а ладони мои нещадно горели, помню великолепно… И с этими коровьими хоббитами так круто связалась… ненормально. Ненормально тут всё… Ярко как-то и не… нор…рмаль…

– Донья Тимьяна?!

– Ч-что?

Ух ты! До тарелки супа с половинкой сваренного вкрутую яйца, поплавком замершего в бульоне, какие-то сантиметры и остались. Пять. Яйцо меня уже ждало. Готовилось к встрече.

Компания за обеденным столом, Оливер и Фия, отложив собственные трапезы, теперь уставились на меня. Не скажу, что с назидательным осуждением…с грустью какой-то. Ну да, им ведь тоже кое-что придется в своих жизнях менять.

– Извините. Задумалась.

– Донья Тимьяна, вам бы все-таки, отдохнуть, – замялась местная управительница.

– А какой она была, эта донья Тимьяна?

Вопрос хоть и возник в голове спонтанно, но логически был объясним вполне. Мне нужно вживаться. В обстоятельства, уклады и образ. Образ, пожалуй, самое главное. И в этом парочка моих соучастников заинтересована точно. Однако, они в первый момент опешили. Возможно, от крайней растерянности, иначе Фия не распрямила бы резко спину, а Оливер не заелозил по стулу, пряча взгляд… Неужели, так плохо всё было? Или они всё же укокошили наследницу «Лугов»?

– Значит, убили вы ее? – и у меня хватило дури ляпнуть этот умный вывод вслух!

Результат, однако, порадовал фееричностью: парочка сначала надулась и прямо заискрила от моральных протестов, а потом, вдруг, обреченно стекла. И далее понеслось…

Тимьяна Дюран, единственная и любимая дочь своего папеньки барона, слыла натурой решительной, но замкнутой. А после гибели отца она и вовсе потерялась. Нет, не в буквальном смысле. Донья Тимьяна потерялась в смысле жизни. И сначала она с подушкой подмышкой заперлась в семейной лаборатории. Этот период наш профессор описывал с нервным тиком, который он сам назвал «душевным содроганием». Ну конечно, там же в лаборатории столько ценных бумаг и склянок! А Тимьяна если и принимала раньше участие в экспериментах двух светил, то только на стадии «Во-он там сядь, дочь, и тихо посиди».

Я почему-то в этом месте повествования вспомнила, как мой отец, заядлый рыбак и охотник, сам собирал себе патроны. Расставив коробочки и плошки на кухонном столе, сам засыпал в пустые гильзы порох, пыжи туда вставлял, сыпал по отметкам дробь. И я сидела в отдалении, не дыша. Потому как иначе отец отвлечется, поймет причину и прогонит… Знакомая картина «участия». А как я участвовала тогда? Писала фломастером цифры на уже закрученном патроне.

У Тимьяны Дюран «лабораторный период» закончился через неделю. Она вышла на божий свет (здесь боги тоже есть и их довольно много), и озадачилась родной усадьбой. По адранатскому закону, на территориях королевских вольников земли и титул передаются, не смотря на пол наследника. Единственное условие при этом – жизнь именно на своих землях, без права их продажи или дарения. На момент отцовской смерти и окончания Пустошной войны усадьба «Буйные луга» находилась в плачевном состоянии. От ее прежнего гарнизона, частью участвовавшего в вылазке под руководством барона, частью задействованного в обороне замка, в живых и здоровых осталось лишь семеро бойцов. Застенные огороды были полностью вытоптаны, продуктовые запасы в замке подчищены во время его обороны, а стадо, пасущееся на дальнем пастбище, так и не вернулось на двор.

Была бы Тимьяна Дюран более хозяйственной, категоричной, требовательной, она бы смогла восстановить усадьбу и вновь собрать под крышами замка работников. Но, она не смогла…

Тимьяна Дюран распустила оставшихся вояк. В качестве жалования и награды за службу отдала им десять последних гарнизонных лошадей. И главных желаний у нее в жизни было целых два: на великую клумбу перед центральным входом поставить памятник отцу, и продолжить его исследования местных молний…

– А-а, – открыла я рот в образовавшейся тишине. – Что у нас с деньгами сейчас? – в воображении в этот момент под солнцем ослепительно бликовал среди цветущих сорняков высоченный, изумрудно мраморный мужчина на коне… вот же пристал!

Местная управительница разжала пальцы на смятой голубой салфетке:

– Живем пока. Нас в замке осталось лишь пятеро. Это до Мальи и Бенто, второго скотника, что утром привел мой внук, Видаль. Они с Гилом сами рыбачат недалеко тут, на Вертичуе. Мы с Келей готовим на всех, вяжем и немножко шьем. Оливер подрабатывает писарем для сельских.

– Ну-у, – с гонором всхрапнул тот. – Не совсем уж писарем. Я запросы вместо них пишу, жалобы и другие… официальные послания там, – при последнем пояснении, он так суетливо поскреб ладонью по столу, что стало ясно – «официальными посланиями» селяне жизнь свою не сильно загружают. – А еще у нас опять огород! Так что не голодаем. Нет.

– Фия? – скосилась я на управительницу. Она вмиг сомкнула тёплую опекунскую улыбку в адрес ученого… А я ведь не удивлюсь, если между Фией и Оливером что-то есть. И это «что-то» – не совместно обрабатываемый огород.

– Мы живем очень скромно, донья Тимьяна. И если бы не прежний управляющий, что сбежал вместе с сейфом дона Дюрана прямо из окна его кабинета, то выправили бы состояние усадьбы к этому лету, через год после окончания войны.

– Даже так? – удивленно хмыкнула я.

Нет, не жизнь тут, а скачки и сплошная борьба за выживание. Но, сущая правда на данный час состоит в том, что усадьба «Буйные луга» – единственное место в этом мире, где у меня есть стены и крыша, а попросту «дом». Что же я могу сделать, чтобы дом этот стал для меня надежнее и спокойней?..

– Донья Тимьяна? – в голосе Фии слышалась настороженность. – Вы… хотите отсюда уехать?

– Нет, – насупившись, бросила я. – Какое «уехать»? Куда? Мне здесь нравится. Опять же… мои хоббиты… и Гоша. Короче, мне нужен план усадьбы и карта страны. А потом полный обзор замка и его закромов – для начала. Ну и основы местной экономики, законов, традиций, денежной системы. Но, прямо сейчас, после обеда я повидаю на скотном дворе Малью. Что она там говорила про молоко фриев, которое почти сметана? Да. Вот так…