Текст книги "Исповедь четырех"

Автор книги: Елена Погребижская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава двенадцатая
Взятие Кремля или роман в письмах

Письмо автора:

«Я к вам пишу, постоянно теряя нить повествования, и все же пытаюсь доказать, что события развиваются в сказочном темпоритме. Героиня много раз сомневается в выбранном пути. На распутье, где на указателях последовательно написано „философ“, „ди-джей“, „почтенная мать семейства“ и „музыкант“, героиня, как предприимчивый человек, пытается сначала идти всеми дорогами, но потом делает выбор. По дороге ей встречаются преграды и ожидают тяжелые испытания. Она их преодолевает и вместо полцарства получает в полное владение царский дворец, хоромы золоченые. Правда, на один вечер.

Концерт в Кремле был чистейшей воды авантюрой. Предложение выступить на самой значимой площадке страны поступило за 2 месяца до предполагаемого концерта. Ира поначалу решила оттянуть это радостное событие. Давайте, говорит организаторам, через полгодика концерт сыграем, хорошо подготовимся, настроимся, идет? – Нет, отвечают те, сейчас или никогда. Здесь я прекращу пока дозволенную речь».

Ирина надиктовывает автору звуковое письмо:

«On air – это значит и „в воздухе“, и „в эфире“. Клипы должны были быть и ротации по радио – все это было необходимо нам хотя бы для того, чтобы те, кто потенциально мог быть нашим слушателем, хотя бы узнал о моей музыке. Я считаю, сказала я им, что без поддержки с воздуха это невозможно, я не хочу так подставляться, если мы делаем такой концерт, надо снимать клипы, платить за ротации, потому что вы рискуете деньгами, а я – именем. Имя можно потерять только один раз! Они говорят, что через полгода-год может не быть такого шанса. Я говорю, это что – горящая путевка? Так оно и было. Никакой поддержки с воздуха мы организовать не успели. Я думаю, что много людей пришли в Кремль меня поддержать, потому что я попросила об этом. На сайте написала: ребята, приходите, это важно! Многие пришли, даже те, кто терпеть не может Кремль, как логово советского официоза».

Обращение Ирины Богушевской к своим поклонникам 26 октября 2005 года:

http://subscribe.ru/archive/culture.music.group.bogushevichnews/200510/26203033.html

«Милые друзья! За прошедшие несколько лет не было практически ни одного интервью, в котором журналист(ка) с серьёзным (строгим, торжественно-печальным) лицом не провозгласил(а), что музыка со смыслом („непростая музыка“, „музыка, состоящая не из трёх аккордов“, „песни, в которых важен текст“, „элитарная музыка“ – вот это вот чаще всего) нынче не в фаворе (не звучит в теле и радио-эфирах, недоступна широкой публике, на фиг никому не нужна). И не боюсь ли я быть непонятой (помереть в нищете и безвестности). Я не боюсь, но им непонятно, почему. Действительно, дебилизатор в стране работает на полную мощность.

…

Кроме обработанных специально приготовленным эфиром дядей Васей, которые „хавают всё“, в стране почему-то по-прежнему очень много людей, которым не всё равно, что смотреть и слушать… У них почему-то есть свобода выбора. Они наполняют залы, в которых, несмотря ни на что, выступают какие-то певицы, поющие песни с каким-то там смыслом – которые, по идее, никому не должны быть известны. Они, эти люди, хотят смеяться и плакать под настоящую, живую музыку. Я говорю о вас. Я горжусь вами. Я знаю, что меня приходят слушать лучшие люди этой страны. Вы – ее шанс. Я серьёзно. И мой шанс тоже. Теперь давайте встречаться в московском Кремле. Приходите туда не „против“ (дебилизатора; людей, которые пытаются решать за нас, что нам слушать, смотреть и какими быть; одноразовой жевательной музыки). Приходите „за“ – за свою свободу выбирать, за по-честному живой звук, за праздник жизни. Потому что я хочу устроить праздник жизни – для себя и вас. Потому что я люблю вас».

Из дневника Ирины Богушевской 16 ноября 2005 года:

http://bogushevich.livejournal.com/2005/11/16/

«Техническое совещание:

Пульты с подсветкой – 42.

Стулья – 60.

Пульт дирижёрский с какой-то подставкой дирижёрской – 1.

Арфа.

Литавры. По-моему, 4 (и зачем так много мне одной?)

Какие-то станки, чтобы посадить оркестр на сцене амфитеатром. На сколько каналов мы пишем оркестр? На 40? Сорок каналов на оркестр.

Звёздное небо.

Обязательно экраны.

А ещё, оказывается, надо заказывать собак. Собаки должны нюхать машины с декорациями. Машины и собаки должны появиться у Боровицкой башни примерно в одно и тоже время, потому что незанюханные декорации ставить никто не разрешит. К тому моменту, когда декорации привезут в зал, по-хорошему, звук уже должен стоять: все эти сотни микрофонов, петличек, прищепок, „журавликов“, все эти провода, джек-джеки, пульты, комбики».

Из интервью Ирины Богушевской:

«…Я отвечаю так: делаешь – не бойся, боишься – не делай. Если бы я так уж прямо совсем боялась нашей главной площадки – отказалась бы, конечно. Но на самом деле я с детства мечтала там петь».

Из дневника Ирины Богушевской 27 ноября 2005 года:

http://bogushevich.livejournal.com/2005/11/27/

Шампанского!!!!!!

Да, ребята, Кто бы Что ни Говорил, но зал у нас действительно Был Полный. Я, наверное, только в мемуарах напишу, «из какого сора» всё это выросло и чего нам стоили эти два месяца, октябрь-ноябрь 2005-го, чего мне они стоили. Я всё знаю про все наши ошибки, знаю, чтО было не сделано – и знаю, чтО не могло быть сделано по обстоятельствам, сопровождавшим это приключение, эту безумную авантюру.

Но сегодня мы сделали просто невозможную штуку.

Мало того, что мы собрали Кремль.

Нам хлопали стоя, с нами пели и танцевали. Этого – нельзя купить, ни за какие деньги. Это бывает только взаимно, только по любви.

И сегодня мы пьяны этой победой.

Верю, что она не последняя.

Комментарии поклонников на это:

solar_kitten: Положа руку на сердце – он был полный процентов на 80. Что для КДС в любом случае замечательная наполняемость.

dhitho: Меня умилил самый юный Ваш поклонник. Через пару рядов от нас сидели бабушка, мама и сын лет четырех. Мальчик фантастически реагировал на музыку. Весь концерт он провел на ногах, потому что усидеть не мог: все время танцевал. Похоже, он не в первый раз слышал песни, потому что знал музыкальные фразы и заканчивал движение с музыкой. Забавно было видеть, как он вскидывал ручонки в экстазе и закрывал ими лицо на очень драматичных моментах. Во время лирических песен он раскачивался и дирижировал. Когда пел ваш экспрессивный кубинский контрабасист, мальчик прыгал выше головы и вертелся волчком. И мудрые женщины не останавливали его порыв.

malesha: Понравился концерт, хороший:) Да и вообще, вы, Ирина, хорошая.

Разговор Ирины и автора.

Ирина: После Кремлевского концерта один журналист оскорбил меня, и я была готова к решительным действиям. Я собиралась облить журналиста желтой краской.

Я: Сама собралась?

Ирина: Да, сама. Собиралась найти его портрет и на каком-нибудь мероприятии плеснуть ему в лицо желтой краски.

Я: А портрет-то зачем?

Ирина: Чтоб узнать в лицо-то его.

Рецензия Алексея Мунипова на концерт И. Богушевской в Кремле.

Газета «Известия» 29 ноября 2005:

«Ирина Богушевская ударилась о 80-е».

«Еще месяц назад казалось, что идея устроить в Кремле концерт Ирины Богушевской должна рекламироваться под лозунгом „Безумству храбрых поем мы песню“. Поверить, что в городе найдется достаточное количество ее поклонников, чтобы наполнить безразмерный зал КДС, никак не выходило. И напрасно…

…В довершение ко всему певица выбрала крайне своеобразный сценический костюм – что-то такое фиолетовое, поблескивающее, с брюками типа галифе, подходящее скорее детскому утреннику, – в котором она немного напоминала грустную птицу навроде пингвина (отчего исполнение песни „Городская чайка“ приобрело неожиданно реалистичный оттенок)».

Ирина Богушевская в своем дневнике в ответ на рецензию «О грустном пингвине замолвите слово»:

http://bogushevich.livejournal.com/36440.html?page=1#comments

«Можно перепутать брюки-дудочки от фрачной пары со штанами-галифе. На мне НЕ БЫЛО ГАЛИФЕ, была фрачная пара – замечу, традиционная спецодежда музыкантов, – и тому есть пять тыщ свидетелей. Ну, хорошо, предположим, наш рецензент не силён в истории костюма. И сидел, наверно, далеко, плохо, наверное, видел мой силуэт как таковой – ну спроси тогда у тех, кто был в партере, что ли, не позорься в общенациональной газете».

Рецензия Алексея Мунипова на концерт И. Богушевской в Кремле.

Газета «Известия» 29 ноября 2005:

«Не особенно удачное выступление Богушевской в недавнем телеэфире у Диброва, где певица умудрилась не попасть ни в одну ноту, и вечные кремлевские проблемы со звуком заранее настраивали на трагический лад».

Ирина Богушевская в своем дневнике в ответ на рецензию «О грустном пингвине замолвите слово»:

«Но простить откровенное вранье – на это я пойтить не могу. По поводу Дибровского эфира. Запись у меня есть, и сам эфир я слушала внимательно. Неточности были – и любой вокалист, которого поставят на крохотной площадке с ударной установкой за спиной, петь „по приборам“, практически без мониторов, будет ошибаться. Но „не попала ни в одну ноту“ – это просто враньё. Наглое враньё на всю страну».

Рецензия Алексея Мунипова на концерт И. Богушевской в Кремле.

Газета «Известия» 29 ноября 2005:

«Известно паскудное свойство гигантской сцены КДС превращать всех выступающих в смешных козявок, и данный случай, увы, не оказался исключением – тем более что Ирина на этом пустыре освоилась далеко не сразу».

Ирина Богушевская в своем дневнике в ответ на рецензию «О грустном пингвине замолвите слово»:

«Будь я мужиком, я бы тебя за это вызвала – потому что это враньё оскорбляет мою честь. Вспоминается мне по всем этим поводам акция „Убей Мунипова“, которую когда-то давно проводил Лёша Соловьёв.

Жалко, не завершил. Одной несмешной козявкой было бы меньше».

Комментарии поклонников:

bel_ka: Ира, шлите их на хрен. Это говорит лишь о том, что эти, с позволения сказать, люди просто не готовы вас понимать. Не доросли.

kotoeb: Ирин, смотрел я. Ну, наврал малость автор. Как журналист тебе говорю, обижаться на журналистов – неблагодарное занятие!

deansgate: «Да кто она такая, чтоб собрать полный КДС» – отличная идея для вдумчивой критической статьи, ничего не скажешь.

ta_tochka: Не читайте газет, НИКАКИХ, как говорил великий классик. Что еще можно сказать… Такие люди пользуются тем, что другие не могут ответить им хамством. Не делитесь с ним своей светлой энергией, она нужна Вашим слушателям.

Письменные размышления автора.

«Я вот знаю Алексея Мунипова. Довольно шапочно, при этом он приятель моих приятелей. А в моем интернет-дневнике он в списке виртуальных друзей. В данном случае это вообще не важно. Здесь Алексей становится метафорическим образом Журналиста. А Ира становится образом Артиста.

Журналист знает: хвалить Артиста тухло, подумают, что материал заказной. При этом только ругать Артиста нельзя. Подумают, что ты неадекватен или уж совсем необъективен. Поэтому Журналист всегда находит скользкую грань между поношением и восхвалением. При этом если у Журналиста хороший слог, он умеет образно выразить ругательные детали так, что если в целом статья была „все прошло неплохо“, то детали, как пули со смещенным центром тяжести, ввинтятся в тело и искромсают позитив в лохмотья. Мунипов, как говорил Атос, „..и этот еще из лучших“. Именно такой стиль позволяет Журналисту выглядеть объективным.

При этом рецензии выходят в изданиях, которые мы, читающая публика, называем „приличными“, типа „Известий“ или „Большого города“.

Если бы это все писала газета „Жизнь“, никто бы не удивился, мы бы ожидали вот этого: „Вывший муж угрожает застрелить продюсера актрисы“ или „Отец-скотовод сделал своим сыновьям-близнецам обрезание ножницами для стрижки овец“, ну, или „Известная актриса занялась „этим“ прямо в море“. А так издания, от которых подвоха не ожидаешь, публикуют материалы, где поливание дерьмом замаскировано под непредвзятую рецензию.

Например, вот так писал Алексей про меня (имейте в виду, что статья была чуть ли не хвалебная): „Бывшая корреспондентка ОРТ, невысокая, с крашеной головой, не очень симпатичная, но обаятельная…“ Мне кажется, любая девушка за такой „комплимент“ может смазать по лицу. Да полно вариантов, вот, пожалуйста:

– „Едва ли кто ожидал, что новый альбом группы Prodigy окажется шедевром“ – о Prodigy

– „Баловень судьбы, оʼсчастливчик, бодрый, полненький, веселый такой“ – про Дмитрия Диброва

– „Это не альтруизм, даже не идеология „чего изволите“ – скорее реакция амебы обыкновенной на иголочки внешней среды… Впрочем, к чести музыкантов стоит отметить, что для них-то этот сомнительный прогресс куда как естественен“ – про „Чайф“.

– „Примерно так же, мандарином и тарталеткой, встретила публику и сама Уитни Хьюстон: оформление сцены было крайне жалким, точнее, его не было вовсе, а музыканты вместе со своей аппаратурой просто потерялись на гигантской кремлевской сцене“ – про Уитни Хьюстон

– „Да и звук временами был такой, словно Харкетту вздумалось попеть в ржавую трубу. Вокалист, с видимым удивлением узнающий ноты собственных песен и все время пытающийся вступить не там, где нужно, – вот яркая открытка, суммирующая впечатление от вечера“ – про „A-Ha“. И вот она коронка, про то, что эти, с позволения сказать, мелкие детали ничего не испортили. Сразу же после ушата грязи в адрес „A-Ha“ следующим предложением: „Впрочем, даже эти мелкие погрешности не могли испортить впечатление от, похоже, все-таки лучшей поп-группы на планете“.

Хочу сказать, как профессиональный журналист, что журналистика так же подвержена моде, как какой-нибудь модельный бизнес. Раньше, в конце 90-х, мы, журналисты, знали, что в моде грубая работа, война компроматов, типа „NN писается в постель. Или нет, уже не писается“ или „…а вот проститутки (геи) в его защиту сказали…“

А сейчас моден мунипов-стайл в журналах и газетах, чья целевая аудитория – любопытствующие обоеполые граждане с высшим образованием. Вот почему я и большинство моих друзей перестали эти издания читать.

Я могу легко выдумать пример письма в таком стиле: „Этот обаятельный политик с пятном на голове“ или „Всеми любимая губернатор, даже мешки под глазами и второпях сооруженная прическа не портят впечатления“ – в общем, что-то в этом роде. Я это пишу к тому, чтобы никто-никто не вздумал считать эти и подобные пописки хоть как-то близкими к истине. Это просто модная завиральщина».

Письмо Алексея Мунипова к Ирине Богушевской.

«Ирина, здравствуйте. Это Алексей Мунипов из „Известий“.

Я понимаю, как это сейчас прозвучит, но я хотел бы попросить у вас прощения. Моя рецензия на ваш концерт действительно получилась неоправданно злобной, мелочной и, в общем, несправедливой, как в целом, так и в деталях. К сожалению. Формат газеты не позволяет публиковать опровержения на собственные рецензии, иначе бы я непременно это сделал. Но я обязательно попытаюсь как-то исправить положение при первой же возможности. Также я могу попросить снять этот текст из интернет-версии „Известий“, чтобы он никого не вводил в заблуждение. Извините еще раз. Иногда эта профессия делает из нас свиней. А. М.»

Письмо Ирины Богушевской Алексею Мунилову.

Алексей, мне непросто это сделать, но я принимаю извинения.

Ирина.

Комментарии поклонников:

hunk81: кто из нас не ошибался… уметь прощать – тоже искусство)))

victoria_z: Вот и славно, трампампам. Ира, Вы молодчина!! И Алексей Мунипов где-то тоже:) – это действительно Поступок, достойный уважения.

tunguzka: может это странно, но для меня наличие такой плохой рецензии и ее опровержение почему-то важнее, чем если бы этой статьи и опровержения не было вообще.

sargos: Всегда удивлялся людям, которые сначала гадят в душу, апосля извиняются. В любом случае, мне кажется, все это не стоит Вашего внимания!!!:-)

Музыкальный критик Вадим Пономарев (Гурукен) о концерте:

«Ирина Богушевская совершила переворот в российской поп-музыке. Потому что пафоснее площадки, чем Кремль, в России не существует. И только тот артист входит в элиту поп-музыки, кто смог собрать этот зал. Так уж сложилось. Талант Богушевской пробил ей место в этом звездном ряду. И пробил брешь в головах медиа-боссов. Эти три толстяка больше не всесильны».

Комментарии поклонников:

070707: Лично я после концерта испугалась, что Ваше творчество станет массовым.

Диалог автора и героини

Я: Я знаю, что поклонники не сильно рады, что их ряды расширяются?

Ирина: Да есть такая прослойка людей, которые считают, что я их тайная певица. Их не очень много.

Я: Вот скажи, пожалуйста, а ты можешь сказать, что у тебя уже все есть?

Ирина: Да ничего у меня нет, я не могу дачу себе, блин, построить.

Я: А сколько тебе нужно для полного счастья?

Ирина: Дом у теплого моря раз и дом под Москвой, чтоб с ребенком жить.

Я: Ты хочешь зарабатывать миллионы музыкой?

Ирина: Да. (Продолжает после паузы.) И чтобы у нас при этом была такая красота на сцене, чтобы все говорили «Ах!»

Глава тринадцатая
Особенности физиологии ангелов

Совсем недавно мы снимали Ирину на Воробьевых горах для документального фильма. Стоял собачий холод, который буквально на следующий день превратился в досрочную весну. А нам свезло, мы снимали именно тогда, когда самый холод. И артистку морозили до невозможности.

Для перебивок нам понадобился длинный план, как мы с Ирой прогуливаемся от смотровой площадки и непринужденно разговариваем. Оператор идет перед нами спиной вперед и снимает наш проход. «Ну, говорите о чем-нибудь», – командует он. «А я помню, как у меня была на смотровой площадке фотосессия для какого-то журнала, – Ира показывает на очередной свадебный кортеж, – воон там. Меня загримировали и одели как ангела, в какой-то балахончик. И даже заставляли вставать на стул, а фотограф присаживался и снимал меня на фоне неба. Но самое смешное не это». Мы продолжали брести вдоль коричневого университетского сквера, а оператор пятился с камерой. «Самое смешное, что стали подходить люди и фотографироваться со мной как с достопримечательностью, свадьбы какие-то тоже снимались со мной». – «Как с певицей?» – говорю. – «Нет, как с ангелом».

«Так можно и денег заработать, застолбить место и торчать на Воробьевых…» в общем, понесли мы всякую пургу соответственно погоде, а история-то запала, отпечаталась как картинка.

Я: Тебе важно, чтобы с твоими зрителями что-то происходило, куда-то это их меняло все-таки?

Ирина: Месседж мой такой, что жизнь прекрасна. У меня его не было до тех пор пока не полежала в больнице. Тогда у меня был месседж, что жизнь ужасна. Вот и получается, что какой месседж есть, такой и доносишь.

Я: А какая у тебя, извини, идеология?

Ирина: У меня идеология человека, который попал на испытательный полигон, и поскольку он верит, что попал сюда не просто так и в результате прохождения через это полигон он должен стать лучше во всех отношениях, он смиренно относится к испытаниям, которые выпадают на его долю и пытается выйти из них с достоинством. Вот такая у меня идеология. Честно говоря, откуда у меня убежденность, что весь мир желает мне добра и что все должно быть хорошо, откуда у меня есть уверенность в том, что мы все должны стать лучше, прожив жизнь, я не знаю. Это вопрос не рацио, но веры.

Хочу нагло вклиниться в повествование на правах автора и сказать, что в данную секунду я сижу у себя дома за письменным столом и допечатываю этот текст на своем лэптопе. Сейчас конец декабря и понятно, что стремительным домкратом надвигается Новый год. Надеюсь, меня не вычеркнут из списка подарков, если я скажу, что терпеть не могу этот праздник. Потому что надо долго сидеть за столом, наедаться и напиваться. А телевизор я и вовсе не переношу, не потому что я – мизантроп, а потому что я наглухо не отношусь к целевой аудитории новогодних программ.

Один раз, еще первым составом группы Butch, мы встречали Новый год у меня дома. Жена тогдашнего гитариста, Соня, девушка модельной внешности и абсолютная мажорка как де-факто, так и де-юре, пришла с судачком рукотворного майонезного салата. Еще музыканты принесли шампанского и тут же врубили телик.

«А на фиг он нужен?» – удивляюсь я.

«Как, мы же должны посмотреть речь президента и после этого, ровно в полночь, выпить шампанского».

«Речь президента? Но это же просто набор правильных слов, даже сам президент серьезно не относится к этой, блин, речи, я-то знаю. Тут главная фишка вообще не в словах, а в том, что он без шапки стоит».

«Ничего ты не знаешь, – оборвали меня, – это такая традиция».

Все рок-музыканты хором поддержали Соню, будем смотреть, и будем салат, и будем шампанское ровно в 12. А еще бумажки с желаниями писать, жечь и съедать их потом. Все так и сделали, и после этого, перед тем как гостям шумно вывалить на Красную площадь, гитарист мне тихо подсунул таблетку экстази, мол, съешь, приколешься. После чего под утро меня охватило горячее желание убрать всю квартиру, что и было сделано. А потом все, кто оказался рядом в то утро первого января, были разбужены и препровождены в кино на утренний сеанс. Там меня отпустило и сморило.

С погодой в этом году творятся странные вещи. Накануне заветного часа за окном плюс пять. Я с тоской каждый раз смотрю на свой новый удлиненный пуховик, купленный за сумасшедшие деньги, и понимаю, что опять никто его не оценит. Вздыхаю и достаю пальтишко. Цветок, не помню, как называется, решил, что за осенью наступила осень и сбрасывает листики. Наш гитарист Паштет сказал, что он устал от тепла. «А что, – говорю, – разве плохо, вон красота какая, лужицы». «Нет, – хмурится Паштет, – я лыжи так и не расчехлил. Сне-га хочу, сне-га».

Несмотря на атипичность зимы, в воздухе все равно витает ожидание чуда. И я не могу не поддаться этой атмосфере, не могу устоять. Чудесность изливается из сверкающих витрин, из елочных базаров. Она сквозит из пакетов прохожих и похрюкивает из переходов голосом следующего года. Она льется даже из заголовков новостных лент. Ну, например:

«В Архангельске возникли проблемы с постройкой гигантского снежного ангела».

«В Архангельске возникли проблемы с постройкой 12-метрового снежного ангела. В городе из-за оттепели нет снега, поэтому построить скульптуру не представляется возможным. Об этом рассказала на совещании у мэра начальник управления по культуре и молодежной политике Любовь 3.», – сообщает корреспондент ИА REGNUM. По ее словам, работы по возведению деревянного каркаса уже начаты. Разработчиком проекта строительства снеговика-ангела предложены различные варианты выхода из ситуации. Один из вариантов – это перенос сроков его сдачи. «Нельзя разрешать никакого переноса, до 24 декабря должны добыть снег и ангела поставить», – заявил мэр.

Деревянный каркас внутри ангела – это хорошая метафора, вот что мне пришло в голову. А лучше бы из арматуры какой. Современные ангелы без каркаса внутри ну никак не могут, наверное.

…Известная певица Ирина Богушевская кормила меня борщом. И, по-моему, даже ела сама. Борщ хрустел за ушами, как говорят в одном почтенном семействе. Какой чудесный борщ, какой чудесный день, какой чудесный пень, тра-ля-ля-ля-ля-ля и песенка моя…

Я: По моим наблюдениям, многое в твоей жизни, Ира, происходило совершенно чудесным образом, потому что кто-то тебе что-то давал бесплатно, куда-то звал, приглашал, «может быть, Ира, вы выступите у нас», «возьмите, наконец, деньги» и все такое, мечты сбывались, а звезды падали прямо в руки, причем не один раз. То есть «никогда ничего не проси, гордая женщина. Сами предложат и сами все дадут»?

Ирина: Мне эта фраза очень, конечно, замутила мозги в свое время, Булгаков, конечно, роль сыграл. То есть я прямо, когда читала книжку первый раз лет в 15, сразу решила, что так и надо жить. Я очень долго ждала, что мне предложат и дадут. И поскольку иногда и давали и предлагали, это подкрепляло уверенность, что так и должно происходить, что не надо драться за свою музыку, не надо ничего никому доказывать, не надо завоевывать, что надо плыть по течению, но жизнь она так научила, что надо все-таки, надо. На моих глазах талантливые люди, с которыми мы начинали в театре МГУ, которые не хотели никому ничего доказывать, а хотели, чтобы Спилберг их сразу пригласил на главную роль, они просто перестали этим заниматься.

И вот я допечатываю слова Ирины, уже часа два ночи, и мне становится любопытно, нет ли чего-нибудь свежего у нее в интернет-дневнике. Это удобно: попишешь-попишешь книжку, в Интернет потом залезешь, потом книжку опять, потом в Интернет. Я вот так работаю, неусидчиво, покладая руки. А Ира как раз настрочила историю про то, как ее мама попросила побыть снегурочкой во Дворце Культуры.

Ирина: …самым сильным моментом в этот день было моё самое первое появление в этом прикиде. Когда меня, как полагается, позвали, я ворвалась в зал, размахивая Волшебным Жезлом (палочка со скотчем приклеенным дождиком), выкрикивая какой-то шизофренический текст, что-то такое вроде «Я дочка Дед Мороза, я в гости к вам пришла, метели и бураны с собою привела!» (Помню, оказывается!) И давай крутить Жезлом…. Дождик, кстати, абсолютно волшебно смотрится в движении – серебристые такие круги получаются. Дети зачарованно посмотрели на серебристые круги, а потом посмотрели в окна, – ну и где, типа, снег?

Окна в этом малом зале ДК от пола до потолка. И всем собравшимся прекрасно было видно, как вдруг за этими окнами началось такое, как будто кто-то вспорол пуховую подушку и как следует ее встряхнул, а рядом включил вентилятор. Буквально за минуту на глазах у изумлённой публики начались именно метели и именно бураны. Все, честно говоря, офигели. Я, понятно, тоже. Дети перевели взгляды на меня, и в их глазах я увидела настоящий ужас.

Надо ли говорить, что после этого все мои команды типа «Встаньте, дети, в круг» выполнялись максимум за десять секунд и вообще вся ёлка прошла с бешеным успехом? Больше ни разу такая чума у меня не получалась. Впрочем, я больше и не пробовала быть Снегурочкой.

А мне быть Снегурочкой не довелось. Мне роли не досталось, меня задвинули в Снежинки. Мама мне сшила платье из марли. А марля была почему-то дефицитом. И потом мы все это накрахмалили, так что юбочки стояли, а под юбочкой была еще юбочка, и так слоев пять. А потом приклеили туда, на слои, молотые елочные игрушки, а на шею навесили гирлянды. Посмотрели мы на дело рук своих и сошлись, что красота неземная. Мне сдается, что если я дома у мамы пороюсь по шкафам, то костюмчик этот обязательно найдется.

Я: А скажите, Ирина, какая ваша миссия?

Ирина: У меня нет осознания того, что я с небес сошедший ангел, который призван дать надежду людям, я трезво себя оцениваю, я нормальная, классная симпатичная тетка. И во мне булькает такая штука, которая имеет ко мне опосредованное отношение, она пишет песни. Вот так вот я живу, у меня дети, семья, я умею пылесосить пол, подстричь черного терьера, при всем при этом я могу на все это в один момент забить, сказать «извините, у меня булькает, я сейчас не могу».

И добавляет, что, мол, кстати, вчера видела на каком-то сайте баннер с какой-то компьютерной игрой и там были такие слова: путь мага и путь воина. Я тогда подумала: вот, наверное, настоящий артист должен быть немножко магом, немножко воином.

И немного ангелом артист должен-таки быть. Даже если и снеговиком в одном лице. Или Снегурочкой. Или Снежинкой. Вот снега где добыть нам – вот что непонятно, сне-га, сне-га…