Текст книги "Я иду к тебе"
Автор книги: Елена Озерова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
8
Машина на хорошей скорости шла по шоссе. За окнами мелькали желто-зеленые поля и холмы, кустарник, редкие перелески, аккуратные хутора – одним словом, Литва. Латвия с ее лесами осталась позади, с каждым километром Ника все дальше и дальше удалялась от моря, от Юрмалы, от Лиелупе… И от Кирилла. В салоне «Мерседеса» негромко играла музыка, радио «Ностальжи» передавало старые песни. «Любовь, похожая на со-он, – пела Пугачева, – cчастливым сделала мой до-ом…» Сумка с Никиными вещами стояла в багажнике, а она вглядывалась в несущуюся навстречу дорогу, не вспоминая о прошлом, не загадывая будущего, и боялась повернуть голову. Потому что рядом с ней, кажется, сидел мужчина ее мечты. Он уверенно вел сказочную белую машину, и Ника готова была ехать всю оставшуюся жизнь. Если бы кто-то раньше сказал Нике, что она способна на подобное безрассудство, она бы рассмеялась этому человеку в лицо. А сейчас как будто ничего и не было: ни года жизни с Кириллом, ни слез, ни ссор, ни подозрений, ни этой дурацкой затеи с переодеванием и отомщением – ничего. Вся прежняя жизнь отодвинулась так далеко, что казалась нереальной. Ника улыбнулась и подумала, что, наверное, существует какой-то закон: стоит раз волевым усилием поломать привычный ход жизни, и потом изменится абсолютно все. Как в горах: столкнешь один камешек, а вслед за ним пойдет целая лавина. Таким камешком, вызвавшим лавину в ее жизни, стала эта глупая затея с поездкой за Кириллом в Лиелупе. А теперь оказалось, не за Кириллом она поехала, а за собственным счастьем…
Они с Андресом просидели в кафе часа два, не больше. И этого времени Нике хватило, чтобы перестать замечать все вокруг. Весь мир сосредоточился в карих глазах ее нового знакомого. После получасового разговора Ника уже знала, что зовут его Андрес Инфлянскас, он наполовину русский, наполовину литовец, живет то в Вильнюсе, то в Москве, в Риге сейчас по делам, но сегодня вечером уже уезжает. А еще через полчаса выяснилось, что он отлично разбирается в живописи – и в классике и в авангарде; любит Марка Шагала, Илью Машкова, пейзажи Куинджи и портреты Рокотова. Насчет Куинджи Ника с ним не согласилась – она считала Куинджи слишком приторным, хотя ей нравился «Христос в Гефсиманском саду». Правда, находилась эта картина в Крыму, в Алупкинском дворце, поэтому ее мало кто помнил. А Андрес помнил, что еще больше подняло его в Никиных глазах.
Проявленное Никой знание живописи Андреса ничуть не удивило: придерживаясь легенды, она представилась Лизой Владимирской, студенткой искусствоведения. Представилась – и почти сразу об этом пожалела. С Андресом Нике захотелось быть самой собой. Пусть бы он с таким восхищением смотрел не на придуманную голубоглазую и пышногрудую Лизу, а на нее настоящую, на Веронику Войтович, у которой тоже есть масса достоинств.
После того как была выпита не одна чашка кофе, Ника предложила немного прогуляться. Они спустились к морю и не торопясь побрели вдоль берега в сторону Дзинтари. Разговор, так легко и непринужденно бежавший в кафе, прекратился, но Ника не чувствовала никакой неловкости. Рядом с Андресом ей было хорошо просто идти и молчать. И она шла медленно, глубоко засунув руки в карманы кожаной куртки, подставив лицо свежему ветру, дувшему с моря.
– Правда, хорошо здесь?
Она обернулась. Он был совсем близко, его светло-карие глаза смотрели прямо в ее голубые, зрачки в зрачки.
– Лиза, я хочу вам кое в чем признаться. – Голос Андреса прозвучал чуть виновато. Вообще-то Ника сразу заметила, что едва заметный акцент делает речь Андреса слишком мягкой и даже какой-то неуверенной… Особенно по контрасту с его безусловным мужским обаянием и заметной в нем скрытой силой. И этот контраст нравился Нике все больше и больше.
– Что такое? – словно завороженная, она не могла отвести взгляда от его глаз. Это длилось всего две-три секунды, но Нике они показались годами. И за это время ниточка, связавшая их в кафе, стала прочнее каната. Наконец она сделала над собой усилие и опустила ресницы.
– Ну, что вы такое успели натворить? – насмешливо спросила Ника, пытаясь шуткой ослабить возникшую между ними связь. Но Андрес шутки не принял:
– Я специально приехал сегодня, – тихо сказал он, по-прежнему глядя ей в глаза. – Я приехал увидеть вас. Вчера, в Сигулде… – Он запнулся, словно опять подыскивал нужные слова. Ника затаила дыхание.
– Вчера, когда я вас увидел… Словом, я понял, что не могу вас потерять. Мы должны были еще раз встретиться. Вы не сердитесь, что я так говорю?
– Что? – Ника верила и не верила. Нет, этого не может быть, так не бывает! Вернее, бывает, но только в книгах и фильмах. С ней-то уж точно этого быть не может! – Что вы сказали?
– Я приехал сегодня, чтобы увидеть вас, – повторил он. – Вы на меня не сердитесь?
Значит, все правильно, она не ослышалась.
– Сержусь? – Она не понимала, о чем он. – Я – сержусь? Господи, ну конечно, нет!
Ника посмотрела на Андреса. Наверное, обычно он выглядит сильным и уверенным в себе, но сейчас у него вид провинившегося школьника. Выражение растерянности и смущения так явно не вязалось с его внешностью, что это выглядело даже забавно. Ника заулыбалась, сначала робко, а потом все шире и шире. Через минуту она уже смеялась. В глазах Андреса мелькнули недоумение и обида, но потом Никин смех вызвал у него ответную улыбку. А еще через минуту они оба просто покатывались со смеху, глядя друг на друга.
Отсмеявшись, Андрес сделал строгое лицо и сказал:
– Вообще-то я не вижу ничего смешного в том, что захотел вас увидеть.
– Я тоже, – слегка смутилась Ника. – Извините. Просто просьбы и извинения вам как-то не слишком идут.
– Почему? – четко очерченные брови Андреса взлетели вверх. – Я произвожу впечатление самоуверенного дурака?
– Ой, нет, я просто не так сказала. Я хотела… Мне очень приятно то, что вы сказали… – Ника совсем запуталась, замолчала и смотрела на Андреса с растерянной улыбкой. – Нет, правда, очень приятно…
– А мне приятно это слышать. – Он дотронулся до ее руки, и смущения как не бывало. Нике показалось, что в том месте, где пальцы Андреса коснулись ее кожи, осталось ощущение тепла – словно руку покалывали маленькие иголочки. А он не торопился убирать свою ладонь.
– Вы долго еще собираетесь пробыть здесь?
– Где? – Ника не сразу сообразила, о чем он спрашивает.
– В Юрмале. Вы ведь живете в «Лиелупе»? Когда кончается срок вашей путевки?
– Ах, это… Нет, я здесь не по путевке. Просто снимаю комнату у знакомых.
Брови Андреса снова взлетели вверх:
– Не совсем обычный отдых.
– Почему? – не поняла Ника.
– Сейчас можно купить любую путевку в любой дом отдыха на любой срок. В Булдури, в Дзинтари, в Дубултах – где хотите. Все наполовину пустует. Зачем же создавать себе лишние трудности?
Ника пожала плечами и улыбнулась:
– Значит, я люблю трудности.
Не объяснять же ему историю с Кириллом! Но Андрес, слава Богу, и не стал ее больше ни о чем расспрашивать.
– Так, значит, вы не связаны никакими сроками и сама себе хозяйка, – задумчиво протянул он.
– В общем-то да, а что?
– Дело в том… – он опять запнулся, словно подыскивая нужные слова, – дело в том, что мне завтра вечером надо быть в Каунасе…
– Ох, – сразу огорчилась Ника. – В самом деле? И это обязательно?
А она уже представила себе долгие совместные прогулки, поездки в Ригу и по окрестностям! Неужели они так и расстанутся, едва познакомившись? Да она в жизни себе этого не простит!
– К сожалению, обязательно, – Андрес тоже был заметно огорчен. – Я должен буду задержаться там дня на три-четыре, потом мне, может быть, придется съездить на пару дней в Вильнюс. Я хотел спросить: могу я рассчитывать застать вас здесь через неделю?
– Через неделю? – у Ники вытянулось лицо. – Ой, нет, боюсь, так долго я здесь не задержусь. Но ведь вы бываете в Москве?
– Не так часто, как бы мне хотелось.
Они замолчали. Нике вдруг стало очень грустно, просто отчаянно грустно. Хотелось расплакаться: ну что это такое, не может быть, чтобы они сейчас вот так взяли и расстались. Еще неизвестно, что будет в Москве. Курортные знакомства редко продолжаются после отпуска…
– Вы знаете… – начал Андрес и замолчал. Ника с надеждой взглянула на него. Такое впечатление, что он обдумывает какой-то план, но сказать не решается.
– Что?
– Может быть, с моей стороны это будет непростительной дерзостью, но я подумал… Вас ведь здесь ничто особенно не держит?
– Нет… – Ника все еще не могла понять, куда он клонит.
– Когда вы хотели вернуться в Москву?
– Ну, через неделю, а может быть, и раньше… – Ника не стала говорить, что подумывала уехать хоть завтра.
– Еще раз извините за дерзость, – Андрес говорил медленно, тщательно подбирая слова, – но мне пришло в голову, что вы могли бы поехать со мной. Если бы захотели.
– Как? – такого предложения Ника не ожидала.
– Поймите меня правильно, я не имел в виду ничего плохого. – Андрес снова дотронулся до ее руки. – Я закажу вам отдельный номер в гостинице.
– Но ведь это… Это же очень дорого! – выпалила Ника и тут же смутилась.
Андрес улыбнулся:
– Не беспокойтесь об этом. Будете моей гостьей. Это вы мне сделаете одолжение, если позволите целую неделю наслаждаться вашим обществом. Вы когда-нибудь бывали в Каунасе?
– Нет…
– Подумайте: древняя архитектура, улицы, которым пять веков, городская площадь со знаменитой ратушей. А музей Чюрлениса! Вы должны все это увидеть своими глазами! Соглашайтесь!
– Но… – Ника не знала, как быть. С одной стороны, хотелось принять предложение Андреса, но остатки здравого смысла не позволяли ей это сделать. Она же видит его второй раз в жизни! Мало ли что…
Ника посмотрела ему в лицо. Нет, не может быть, чтобы он задумал что-то плохое! И все-таки соглашаться – полное безумие! Андрес словно уловил ее колебания:
– Скажите «да»! Я гарантирую вашу безопасность и обещаю хорошо о вас заботиться. В конце концов, вы можете позвонить в Москву родителям или подруге, объясните, что отправились со мной в путешествие. Если хотите, можете указать номер моей машины и паспортные данные. А хотите, я сам с ними поговорю?
И правда, можно позвонить Машке! Хотя… Ника снова взглянула на Андреса и твердо сказала:
– Я вам верю.
– Так вы согласны? – от радости у него просветлело лицо. – Согласны?
– Да. Когда мы должны выехать?
Андрес улыбнулся:
– Чем раньше, тем лучше.
Так все и случилось. И теперь Ника сидит в белой роскошной машине и смотрит, как навстречу несутся литовские хутора, и ни о чем не жалеет. Еще час-другой – и они будут в Каунасе.
9
Андрес сдержал слово: Ника получила отдельный номер, и даже не на одном этаже с Андресом, – он на третьем, она на пятом. Гостиница была построена, очевидно, где-то в семидесятые, но не выглядела обшарпанной, как такие гостиницы в городах средней полосы России. Собственно, происхождение здания в эпоху увлечения строениями из стекла и бетона, в просторечии именуемые «стекляшками», если смотреть не снаружи, а изнутри, выдавали только низкие потолки и окна во всю стену. Номер был просторный, не в пример обычным гостиничным клетушкам, и отделан в сдержанных приглушенно-красных тонах. Выйдя из душа, Ника закуталась в тонкое шелковое кимоно и уселась перед зеркалом. И что же ей делать теперь? По-прежнему продолжать играть в Лизу Владимирскую? Снова вставлять линзы, делать прическу, мазаться кремом для загара? Ох, как не хочется! Может быть, сейчас самое время взять и рискнуть – выйти к ужину в своем собственном обличье? Ника вздохнула. Нет, ничего не получится. Как она объяснит Андресу внезапное перевоплощение? Как скажет, зачем она разыгрывала всю эту комедию под чужим именем? И потом… Все может случиться. А вдруг она ему разонравится? Хотя Нике и кажется, что она знакома с Андресом целую вечность, но на самом деле – всего два дня… Даже не два – вчерашнюю мимолетную встречу в Сигулде нельзя считать началом знакомства. Господи, ну неужели это действительно было только вчера? И потом, документы… Ну да, в Литву-то она въехала по Лизкиному паспорту. Так что хочешь не хочешь, а надо продолжать игру.
Через полчаса Ника спустилась в холл гостиницы. На ней было то же маленькое черное платье, какое она надевала на дискотеку – выбор вечерних туалетов в дороге был невелик. Волосы она на этот раз не стала тщательно распрямлять и приглаживать, а высоко взбила феном, приподняв на затылке и оставив открытой красивую загорелую шею. Изящные клипсы со стразами и запах духов «Лу-лу» дополняли картину.
Андрес сидел в глубоком кресле у стойки администратора и просматривал газету. Завидев Нику, он поднялся и уверенно пошел ей навстречу.
– Вы просто ослепительны! Мне будут все завидовать!
Ника шутливо улыбнулась в ответ на комплимент:
– Не скромничайте. Вы вполне достойный спутник. Так куда мы отправимся ужинать? В гостинице, наверное, есть ресторан?
– О нет! – запротестовал Андрес. – Конечно, в гостинице есть ресторан, но я хочу предложить вам нечто иное. Сейчас мы поднимемся на Жалякальнис.
– Жалякальнис? Это далеко? – встревожилась Ника. – Тогда мне нужно вернуться в номер за курткой. Я не думала, что мы выйдем на улицу.
Она сделала движение по направлению к лифтам, но Андрес удержал ее за руку:
– Не волнуйтесь. И туда и обратно мы поедем на машине, вы даже чуть-чуть замерзнуть не успеете.
– Так что же такое Жаля… Не помню, как дальше? – поинтересовалась Ника, сидя в «Мерседесе» рядом с Андресом.
– Жалякальнис – Зеленая гора, – охотно объяснил тот. – Район Каунаса. Там много всего интересного, но мы отложим осмотр достопримечательностей до завтра. Кроме одной.
– Какой же?
– Там замечательный ресторан с варьете. Он тоже называется «Зеленая гора». Я заказал нам столик.
По узеньким улочкам машина, преодолев крутой подъем, вползла на гору и остановилась перед полукруглым зданием. Андрес был прав: замерзнуть Ника не успела, парковка была совсем недалеко от входа.
Ресторан явно строился с расчетом на варьете. Сцена занимала центральное место и была слегка «утоплена», а столики располагались полукругом на возвышении, напоминающем амфитеатр. Столик, заказанный Андресом, находился прямо по центру амфитеатра, но не в первом ряду, а у стены. Они едва успели к началу представления.
Ника пару раз бывала в варьете, но то, что она видела раньше, по сравнению с представлением «Жалякальниса» напоминало самодеятельность. Правда, голоса у певцов – парня и двух девушек – небольшие, но кордебалет был натренирован прекрасно. Тела у танцоров: гибкие и пластичные, движения – слаженные и синхронные. Особенно понравилась Нике одна из солисток – высокая, очень стройная и гибкая черноволосая девушка в открытом розовом платье, сплошь усыпанном блестками.
– Она не похожа на литовку, – тихо сказала Ника, кивком головы указав на танцовщицу.
– А она и не литовка, – отозвался Андрес. – Мара – наполовину цыганка, наполовину полька.
– Ого! – с уважением присвистнула Ника. – Гремучая смесь! Неудивительно, что она так танцует. Словно родилась в танце!
Андрес улыбнулся:
– Правда. А хотите, я вас с ней познакомлю?
– Как? – изумилась Ника. – Вы ее знаете? И до сих пор в нее не влюбились? Вот мужчины, и пойми их! Такую красоту мимо пропустить!
Ника хотела пошутить, но Андрес ответил без улыбки, даже как-то слишком серьезно:
– Мара – девушка моего друга.
– Тогда это меняет дело. Беру назад свои обвинения. А ваш друг, он тоже здесь?
– Да. Собственно, на встречу с ним я так торопился приехать в Каунас.
– А где же он? – Ника заинтересованно оглядела зал. – Здесь?
Андрес посмотрел на часы.
– Еще нет. Придет через час, после варьете. А сейчас смотрите, будет самое интересное: у Мары сольный танец.
Внимание Ники переключилось на сцену.
Верхние лампы, до того приглушенные, совсем погасли. Мягкий красноватый свет лился на сцену откуда-то снизу. В центре светового круга на сцене возникла Мара. На ней было уже не розовое, а блестящее черное платье, открывавшее спину. Разрезы по бокам позволяли видеть длинные стройные ноги танцовщицы почти до бедер. Быстрая ритмичная мелодия, в которой задавали темп ударные, не вязалась с предыдущей стилистикой представления, изысканной и романтичной. Теперь на сцене царила страсть, бешеная и беспощадная. Мара начала танец в таком темпе, что у Ники захватило дух. Танцевали не ноги и руки – все тело девушки отвечало страстной мелодии. Темп становился все быстрее, быстрее, и вдруг музыка оборвалась. Мара, оборвав бешеное вращательное движение, опустилась на пол и застыла в круге света в невероятной позе, будто сломанная бурным ветром пополам.
Зал взорвался аплодисментами. Похоже, этот танец оторвал зрителей от еды и разговоров. Мара послала публике воздушный поцелуй и убежала, а на смену ей вышел мальчик-певец и вторая пара солистов.
Мары уже давно не было, а Ника все смотрела на сцену как завороженная, и лишь прикосновение руки Андреса вернуло ее к действительности. Андрес улыбался:
– Понравилось?
– Вот это да! – Ника никак не могла прийти в себя. – Потрясающе! У нее просто нет костей, у этой девушки! А почему она не идет в профессионалы?
Андрес недоумевающе поднял брови:
– Простите? Здесь, в «Зеленой горе», только профессионалы и выступают.
Ника немного смутилась. Право же, ее опыт посещения варьете и ночных клубов был ограничен, откуда ей знать, профессионалы выступают там или любители.
Андрес, словно не заметив ее смущения, взял у подошедшего к столу официанта меню и передал Нике.
– Что вам заказать?
Несмотря на то, что мясной рулет с грибами был великолепен, Нике просто кусок в горло не шел. Одно присутствие Андреса уже лишало ее аппетита, к тому же смущало предстоящее знакомство с необыкновенной танцовщицей и с другом Андреса. Интересно, какой у него друг?
Представление кончилось, в зале зажегся свет. Ника незаметно взглянула на часы – час как раз прошел. Сейчас он и должен появиться.
– Он тоже литовец? – невпопад поинтересовалась Ника.
Андрес, в этот момент подцепивший на вилку кусочек мяса, с недоумением посмотрел на нее:
– Кто?
– Ну, ваш друг, тот, кого вы ждете.
– Ах, Раймонд. Да. Только, в отличие от меня, полукровки, настоящий, – улыбнулся Андрес. – Да, вот, кстати, и он! – Ника оглянулась. К их столику пробирался невысокий парень в светло-сером пиджаке и черной рубашке, на первый взгляд ничем особенным не примечательный. Русые волосы, светлые глаза, небольшая аккуратная бородка. Парень заметил их уже издалека и приветливо помахал рукой, а подойдя, что-то весело сказал по-литовски. Андрес, привстав, поздоровался с ним за руку, а Ника вежливо кивнула. Парень посмотрел на нее, расплылся в улыбке и опять заговорил по-литовски.
– Погоди-погоди, – жестом остановил его Андрес. – Лиза все равно не поймет ни слова из твоей темпераментной речи.
– О, вы литовский не понимаете, – парень огорченно прижал руки к груди. – Вы русская? – Говорил новый знакомый с тем же акцентом, что и Андрес, но более заметным.
– Так представь меня, пожалуйста, своей гостье!
– Давно бы представил, – улыбнулся Андрес. – Но ты мне слова не даешь сказать. Вот, Лиза, этого молодого человека зовут Раймонд Гедрис. Раймонд – Лиза Владимирская, студентка из Москвы.
Ника плавным «Лизиным» жестом протянула руку, которую Раймонд галантно поцеловал. Андрес серьезно наблюдал за процедурой представления, только в глазах у него прыгали смешинки.
– Ну все, хватит, – наконец сказал он, когда процедура целования руки слишком уж затянулась. – Закажи себе что-нибудь и присоединяйся к нам. А когда, кстати, освободится Мара?
– Обещала не задерживаться. Да что Мара, когда рядом такая девушка сидит! – Он выразительно посмотрел на Нику. – Вы – как цветок душистых прерий!
Ника, не ожидавшая такого пошлого комплимента, чуть заметно передернулась. Андрес промолчал, лишь внимательно посмотрел на нее, потом на Раймонда и слегка пожал плечами, как бы извиняясь. Раймонд подозвал официанта, сделал заказ, не заглядывая в меню, как завсегдатай, а потом разлил по бокалам стоящее на столе красное венгерское вино.
– Ну что, Лиза, давайте выпьем за знакомство?
Ника вежливо подняла свой бокал и слегка пригубила содержимое. Развязность, с которой держался Раймонд, начинала ее раздражать. А тот налил себе еще вина и весело посмотрел на Нику: – Как, Лизочка, нравится вам здесь? Литовцы – красивые мальчики, правда?
– Я в Литве всего один день, – сдержанно ответила Ника. Что, в самом деле, он себе позволяет! Что за вопрос!
– Ну, и за один день можно многое увидеть, – подмигнул Раймонд. – Если не зевать по сторонам…
Кажется, он хотел добавить еще что-то, но Андрес его быстро перебил:
– Скажи лучше, удалось тебе наладить контакт с поставщиками?
Ника поняла, что Андрес заговорил о делах нарочно, чтобы сбить Раймонда со щекотливой темы. Правда, получилось у него немного неуклюже. И вообще в этой ситуации Андрес несколько подрастерял свою уверенность и чувствовал себя неуютно. Но сбить Раймонда было не так-то просто.
– Слушай, ну что ты сразу о делах! В такой вечер и с такой девушкой нужно говорить только о любви! – Он прищурился и посмотрел на Нику сквозь поднятый бокал: – За вас, Лизонька!
Ника посмотрела на Раймонда с плохо скрываемым раздражением. Будь это в Москве, она бы сразу встала и ушла. Но здесь, в незнакомом городе… Андрес успокаивающе накрыл своей рукой ее ладонь и что-то быстро и гневно сказал по-литовски. Раймонд словно поперхнулся вином и взглянул на Нику так, словно потерял дар речи.
– Привет, мальчики, – послышался за Никиной спиной мелодичный голос.
Она обернулась и увидела высокую девушку в черных обтягивающих джинсах и бежевом свитере. Ника не сразу узнала в ней танцовщицу из варьете. Длинные черные волосы, на сцене гладко причесанные и собранные на затылке в блестящую сетку, были распущены по плечам, отчего облик девушки сразу утратил строгость и неприступность. Огромные карие глаза смотрели из-под густых ресниц по-детски трогательно и чуть печально.
– А вот и Мара, – с облегчением сказал Андрес. – Милая, сколько зим, сколько лет! Ты прекрасно выглядишь!
– Да что ты! – улыбнулась Мара, усаживаясь на пододвинутый ей стул рядом с Раймондом и подставляя ему щеку для поцелуя. – Кажется, мы с тобой в последний раз виделись всего две недели назад.
– Познакомься, дорогая, – Раймонд повел рукой в сторону Ники, – Лиза, подруга нашего Андреса. Она из Москвы. А это…
– Ну, Мару представлять не надо, – сказал Андрес. – Мы только что видели ее коронный номер, и Лиза в восхищении, правда?
И опять он положил ладонь на Никину руку, словно призывая ее к сдержанности. Ника же совсем перестала что-либо понимать в происходящем. Что же такое Андрес сказал Раймонду, что тот так сразу изменился… даже как будто испугался? И еще… Ведь Раймонд сказал, что она подруга Андреса… Подруга – значит, любовница? Значит, Андрес банально хочет затащить ее в постель, и его галантное поведение – только игра, притворство? Очевидно, все сомнения живо отразились на Никином лице, потому что рука Андреса снова едва заметно погладила ее руку. «Ладно, – подумала Ника, – не будем принимать поспешных решений. Подождем до вечера или, вернее, до ночи».
– Девушки, мы должны перед вами извиниться. Вы не обидетесь, если мы вас ненадолго покинем? – Раймонд поднялся из-за стола и склонился перед дамами в полупоклоне. – Нужно обсудить кое-какие дела. Андрес, прошу!
Андрес тоже поднялся из-за стола и улыбнулся Нике:
– Мы действительно ненадолго. А у вас будет возможность познакомиться с Марой поближе.
Мужчины удалились, и ошеломленная Ника осталась вдвоем с прекрасной танцовщицей. Мара невозмутимо посмотрела на нее и приподняла бокал с вином:
– Ну что ж, Лиза. Давайте выпьем за знакомство.
Губы ее улыбались, но взгляд был по-прежнему печален. Ника отпила из своего бокала и спросила:
– Где вы научились так танцевать?
– Вам понравилось? – довольно равнодушно спросила Мара.
Ника вздохнула:
– Это было просто великолепно! Особенно финал – тут нужна не просто природная гибкость, но и великолепная координация движений, и тренированные мышцы. Я думаю, вы занимались не только танцами, но и акробатикой или спортивной гимнастикой.
Мара вертела пустой бокал в тонких пальцах. При последних словах она впервые посмотрела на Нику с интересом:
– Вам Андрес, наверное, уже сказал, что моя мама была цыганкой… А у цыган танцы в крови.
– То есть… – не поняла Ника, – то есть… вы вообще нигде не учились?
Мара как-то странно усмехнулась:
– Если бы я где-то училась, я бы танцевала не здесь. Не в этой… А, ладно! А вы чем занимаетесь, Лиза?
– Я… – Ника слегка смутилась, – я учусь на отделении искусствоведения на истфаке МГУ.
– Да? – Мара улыбнулась. – Танцы тоже входят в предмет искусствоведения?
– Нет, – смутилась Ника еще больше. – Просто я в детстве увлекалась спортивной гимнастикой. И сейчас еще люблю иногда потренироваться. А танцы – мое хобби.
Мара явно оживилась:
– Вы долго еще здесь пробудете?
Ника пожала плечами: – Не знаю. Может быть, день-два, а что?
– Вы могли бы прийти ко мне на репетицию. Посмотрите, может быть, что-нибудь подскажете.
– Я – вам? – искренне изумилась Ника. – Да что я смогу вам подсказать!
– Ну, просто посмотрите! – видно было, что Маре действительно хочется, чтобы Ника посмотрела репетицию. – Я готовлю новую программу!
Нике очень хотелось принять предложение Мары, но неизвестно, какие планы на завтрашний день у Андреса. А здесь она полностью от него зависит. «А не слишком ли, – подумала Ника, – я быстро согласилась поехать с Андресом? Я ведь о нем совсем ничего не знаю…» Но трезвая мысль тут же была унесена потоком накативших воспоминаний о его взглядах, словах, прикосновениях его руки… Нет, ничего плохого просто не может быть!
– Ну что, девушки, не успели соскучиться? – Раймонд и Андрес снова вернулись за столик.
Андрес оглядел остатки блюд на столе, потом посмотрел на девушек и улыбнулся:
– Не пора ли заказывать десерт?
– Наверное, пора, – в ответ ему улыбнулась Ника.
– О чем беседовали? – поинтересовался Раймонд.
– Я пригласила Лизу на свою репетицию, – пожаловалась Мара, – а она не хочет идти.
– Очень хочу, – поправила ее Ника. – Просто не знаю, как…
– Какие у нас планы? – продолжил Андрес. – А знаете, все складывается просто отлично. Дело в том, что у меня до обеда дела, и мне не хотелось бы бросать свою гостью одну. Если бы Мара была так любезна…
– С удовольствием! – обрадовалась танцовщица. – Значит, завтра с десяти до двенадцати Лиза посмотрит на мои муки творчества, а потом мы с ней погуляем по городу. Хорошо?
– Если, конечно, дождя не будет, – пробормотал Раймонд, которому хотелось присоединиться к девушкам, но дела у них с Андресом были общие.
Андрес и Ника вернулись в гостиницу после того, как отвезли Раймонда и Мару домой, на улицу Кестутиса. Сюда же Андрес должен был завтра с утра забросить Нику.
В холле гостиницы, уже взяв у администратора ключи от номера, Ника исподтишка посмотрела на Андреса. Интересно, как он поведет себя дальше? Простится с ней прямо здесь, в холле, или проводит до номера и пожелает спокойной ночи, или… Андрес спокойно взял Нику под руку и повел к лифту. У дверей номера он остановился, подождал, пока Ника отопрет дверь. Вытащив ключ из замка, Ника выпрямилась и нерешительно взглянула на него.
– Не бойтесь, – усмехнулся Андрес, верно истолковав ее взгляд. – На поздний кофе я не напрашиваюсь. Просто хочу пожелать вам спокойной ночи.
Что за странный человек! Никины подозрения в отношении Андреса сразу умерли, но одновременно она ощутила укол разочарования. Подсознательно она хотела, чтобы он проявил настойчивость. Наконец почувствовать его губы на своих губах! Словно уловив ее желание, Андрес взял ее за плечи и медленно притянул к себе. Его рот, такой твердый и все же такой невероятно нежный… Его поцелуй проник ей в кровь и опьянил сильнее, чем выпитое за ужином вино. Такого никогда, никогда не случалось с ней прежде… от поцелуев Кирилла! На краткий миг Ника почувствовала, что теряет сознание. Перед глазами все плыло и кружилось. Ника задохнулась и сделала попытку передохнуть, но его губы занимались любовью с ее губами так медленно и настойчиво, что стесненное дыхание вырвалось глухим стоном.
Когда он наконец отпустил ее губы, Ника безвольно уронила голову ему на плечо. Ее не было, она совершенно растворилась в этих сильных руках. Ее ноздри впитывали его запах, выветривавший из головы последние остатки здравого смысла. Только бы он никуда не уходил, остался бы с ней сегодня на всю ночь… В голове кружились обрывки мыслей. Сегодня… Навсегда… Когда молчание стало уже чересчур интимно-красноречивым, Андрес слегка отстранил от себя Нику и пристально посмотрел ей в глаза:
– Дорогая… Я тоже этого хочу, больше всего на свете! Но не будем торопиться. Давай сначала получше узнаем друг друга. У нас ведь впереди много времени, разве нет?
Его голос с еле уловимым акцентом звучал мягко, но решительно. Ника, еще не пришедшая в себя, смотрела на него, не понимая. Андрес ласково улыбнулся и сказал:
– Если мы сейчас переступим черту, то просто обокрадем себя. А я хочу, чтобы все у нас с тобой было необыкновенно и красиво. Ты позволишь мне сделать так, как я хочу?
Это не Ника, это ее губы чуть слышно пролепетали:
– Да…
– Ну вот и отлично.
Андрес снова притянул ее к себе и поцеловал – на этот раз у корней волос, нежно и по-братски. Потом подождал, пока за ней закроется дверь номера, повернулся и быстро зашагал по коридору к лифтам.
