Текст книги "Я иду к тебе"

Автор книги: Елена Озерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

3

В поезд «Латвия», отправлявшийся по маршруту Москва – Рига, села стройная, зеленоглазая брюнетка в кроссовках и спортивном костюме. Ничем таким особенным она не привлекала взгляд: девушка как девушка, скромная и неброская.

Пока Ника отличалась от себя обычной только стрижкой и цветом волос. Слава Богу, в купе она ехала одна: не поскупившись, предусмотрительно взяла СВ, надеясь и молясь, чтобы не было попутчика. Небесные силы, очевидно, были на ее стороне.

Настоящее превращение началось после границы. Закрыв дверь на защелку, она разделась и намазалась с ног до головы кремом, выданным Машей. К сожалению, это был не крем Азазелло, а просто средство для искусственного загара. Будет держаться дня три, потом процедуру надо повторить. Теперь прическа. Ника достала острые ножницы и безжалостно выстригла себе челку – примерно такую, какую носила Лизка. Утром останется только тщательно пригладить волосы специальным гелем. У Ники волосы слегка вились, а у Лизы они должны быть совершенно прямыми.

Ника – уже почти Лиза – удовлетворенно оглядела себя в зеркале.

Предварительный этап можно считать законченным.

После этого Ника легла спать, поставив будильник наручных часов на пять утра. Двух часов ей хватит, чтобы завершить перевоплощение.

Легко сказать – спать! Сна не было ни в одном глазу. Сколько Ника ни ворочалась, уговаривая себя и понимая, что завтра она будет ни к чему не годной, если не выспится, – ничего не получалось. В голову лезли всякие дурацкие фантазии: вот у нее все идет по плану, Кирилл влюбился в «Лизу» по уши и признается в любви. Ника уже принялась проговаривать про себя воображаемый диалог, но вовремя опомнилась. За свои двадцать пять лет она успела убедиться: если придумать что-то и проиграть в уме – точно не сбудется. Железно. Этот закон проверен уже многократно. Ну вот, например: когда они только-только познакомились с Кириллом и еще не жили вместе, то решили поехать с его приятелем на машине на Валдай. Отъезд был назначен в семь утра. Накануне они проговорили по телефону до двенадцати, и Ника перед тем, как уснуть, стала представлять себе эту поездку в подробностях: как они поедут кататься на лодке, что скажет он, что скажет она, что будет вслед за словами… Наутро они никуда не поехали – у приятеля не завелась машина.

Чтобы отвлечься от планов на будущее, Ника стала думать о прошлом. Как все у них с Кириллом началось…

Они познакомились случайно в арт-галерее на выставке работ какой-то американской феминистки. Феминистка была знаменитой, а выставка модной. Везде мелькали лица, известные по телеэкрану и по картинкам в глянцевых журналах. Ника там оказалась по приглашению владелицы галереи, дочки одного из друзей ее отца. Отец Ники был не только талантливым художником, но и хорошим человеком – большая редкость в артистическом мире. Наверное, поэтому его друзья до сих пор и не забывали о Нике. Хозяйке галереи Ника была неинтересна, поэтому, выполнив просьбу родителя, она мило поздоровалась и тут же упорхнула. Ника сиротливо бродила по залу, проклиная себя за то, что согласилась прийти. И набрела на столь же сиротливое существо. Высокий, плечистый парень стоял один посреди зала и беспомощно поглядывал по сторонам. Тусовщики собирались в группки и кучки, смеялись и пили шампанское. Парень же явно был чужим на этом празднике жизни.

Кирилл – а это был он – попал на вернисаж потому, что очень хотел туда попасть. Когда-то он неплохо начинал как художник, возил свои работы на просмотр к К. и к М., получал одобрительные отзывы и собирался поступать в Суриковское. Но так и не собрался. Пришли «новые времена», его родители, инженеры, работавшие на «оборонку», теперь не могли создать условия для творчества любимому чаду, и чаду пришлось самому заботиться о себе. Две-три картинки, проданные почти за год стояния в Измайлове, погоды не делали. В России живопись никого не интересовала, а для того, чтобы продаваться на Западе, нужно было иметь достаточно известное имя или своего человека в «нужных» кругах. У Кирилла не было ни того, ни другого, и пришлось сменить профессию. Он устроился охранником в Бета-банк – пригодилось подростковое увлечение карате. Но несостоявшееся артистическое призвание терзало и мучило. Кирилл не оставлял надежды – возникнет благоприятный случай, и он снова вернется к живописи. А пока в ожидании перемен он зарабатывал достаточно и старался не терять связи с бывшими соратниками по искусству. Один из таких соратников и прихватил его с собой на нынешний вернисаж. «Понимаешь, старик, там будет масса нужных людей, – объяснил он Кириллу. – Ты главное – не теряйся».

И вот теперь Кирилл стоял один посреди зала и озирался по сторонам. Нике стало жаль этого сильного парня, растерянного, как пятилетний мальчик в незнакомой толпе. Она подошла к нему, тронула за рукав и улыбнулась:

– Привет!

– Привет… – Парень с недоумением посмотрел на красивую зеленоглазую девушку, стоящую перед ним. – Простите… Мы разве знакомы?

– Нет. – Ника продолжала улыбаться. – Но сейчас познакомимся. Если вы не против.

Он был не против, скорее наоборот. И через пять минут они уже весело смеялись, прихлебывая шампанское и не замечая никого вокруг.

И пошло-поехало. Роман разворачивался стремительно, и Ника опомниться не успела, как Кирилл собрал чемоданы и переехал от родителей к ней.

Что там говорить – он был несомненно красив. Высокий, отличная фигура – широкоплечий и узкобедрый, с накачанными мышцами, длинными сильными ногами и тонкой талией. Прекрасные черные волосы, светлые, серо-стальные глаза в опушке коротких черных ресниц, мужественный подбородок с ямочкой, как у английского актера Тимоти Далтона… Голубая мечта розовой юности, да и только. Разумеется, Ника влюбилась без памяти и первые месяца два от счастья ничего не замечала. Тем более что это было ее первое сильное чувство. До двадцати четырех лет она ухитрилась сохранить себя в неприкосновенности, несмотря на незаурядную внешность и законченный два года назад институт физкультуры. Однако ее девственность у Кирилла вызвала не радостный трепет, а недоумение, затем и насмешки – правда, шутливые. Но все равно Нике было обидно. Она загнала обиду глубоко внутрь и старалась не вспоминать об их первой ночи. Вот и сейчас она постаралась как бы перескочить с этих воспоминаний сразу «на потом».

Потом… Потом Никино черноволосое божество с каждым днем становилось все капризнее и капризнее. То, что в доме всегда должен быть обед минимум из двух блюд, что у мужчины всегда должна быть чистая и выглаженная рубашка, – это нормально, против обычных женских обязанностей Ника не возражала. Но претензии Кирилла росли не то что с каждым днем – с каждым часом. Скоро он стал требовать от нее отчета чуть ли не в каждом шаге, а сам мог уходить из дома неизвестно куда и возвращаться когда ему удобно. На Никины вопросы он отвечал, что женщина не должна расспрашивать мужчину о его мужских делах. Ника терпела, терпела, а потом не выдержала. Разразился грандиозный скандал с переездом Кирилла к родителям. Разлука длилась неделю. Потом Кирилл пришел «за оставшимися вещами». Примирение было таким же бурным, как и скандал. Больше они таких сцен не устраивали – Кирилл выдохся на первой. Он умерил претензии, все, казалось, шло хорошо. Уходить от Ники не собирался – где еще он найдет девушку со своей квартирой в Центре! Иногда, в черные минуты, она даже подозревала, что в глазах Кирилла ее главное достоинство – именно квартира, а не стройные ноги, атласная кожа и зеленые глаза. Внешность – лишь приятное добавление к жилищным условиям. А иногда… Да что там скрывать, гораздо чаще она себе внушала, что Кирилл действительно любит ее самое. Он мог быть чутким и нежным, внимательным и заботливым. Правда, не слишком часто. Тогда, когда чувствовал, что Никино терпение вот-вот лопнет.

Но такого, как сейчас, он себе до сих пор не позволял. Ника усмехнулась. И хоть бы выдумал что-нибудь более правдоподобное, чем сопровождение неизвестного бизнесмена на отдых! В сентябре-то! На Рижское взморье!

Впрочем, Ника давно заметила, что, хоть Кирилл и считает себя художником, фантазия у него небогатая.

Одно странно – Ника не испытывала той жгучей ревности, которую должна бы была испытывать влюбленная женщина. Злость была, обида, досада, оскорбленное самолюбие, а вот ревности не было. Ника вдруг подумала: а может быть, Маша права, и чувство, которое привязывает ее к Кириллу, и не любовь вовсе? Подумала – и испугалась. Да нет, она его любит, любит! Просто все люди любят по-разному. Кого-то одолевают сильные страсти. А она вот не склонна к бурному проявлению эмоций. Ревность требует слишком большого накала чувств. Ее душа такого накала выдержать не может.

За этими размышлениями Ника и не заметила, как заснула, и спала так крепко, что еле услышала пиканье будильника. Пора было приступать ко второму этапу перевоплощения в «Лизу».

Из поезда в Риге вышла коротко стриженная брюнетка, очень загорелая, с яркими голубыми глазами и пухлыми розовыми губками. На ней была короткая кожаная курточка и кожаная же мини-юбка. Вместо кроссовок – модные туфли с очень высоким каблуком «рюмочка».

Вообще все в этой брюнетке было немного чересчур: чересчур короткая юбка, чересчур длинные ноги, чересчур большой бюст, чересчур вызывающая походка… Но в целом она смотрелась бесподобно. Даже невозмутимые латыши невольно провожали ее взглядами.

Ника мужские взгляды замечала и принимала как должное. Такую женщину ни один мужчина не пропустит!

Отказавшись от такси и царственно позволив какому-то пареньку донести до электрички свою сумку, она вышла через полчаса на станции Булдури и осмотрелась. Она не бывала здесь уже лет пять-шесть. Ну да – с девяностого года, шесть лет ровно.

Подхватив сумку на плечо, Ника неторопливо пошла в сторону, противоположную пансионату «Лиелупе», где сейчас проживал Кирилл со своей пассией. Ника усмехнулась, вспомнив, что он не забыл позвонить ей и отчитаться, как доехал и где остановился. С особенным интересом она выслушала описание и характеристику шефа-бизнесмена. Ну ладно, полезной информацией в этом разговоре было теперешнее местопребывание Кирилла. Значит, надо поселиться где-нибудь рядом с пансионатом «Лиелупе».

Вообще-то латышки вряд ли охотно сдадут комнату русской барышне, но у Ники на этот счет были свои соображения. Во-первых, она может себе позволить не скупиться и выложить за аренду кругленькую сумму – до десяти долларов в день. За десять дней, что она собирается здесь пробыть, получится сто долларов, а от такой суммы никто не откажется. А во-вторых, у нее был на примете один дом… Шесть лет назад, когда Ника месяц прожила в Дубултах, крестный достал ей путевку в Союзе художников – она познакомилась с одной местной жительницей, Илзей Францевной. Знакомство было шапочным – Ника облюбовала маленькое кафе, каждый день сидела там и просматривала газеты, а Илзе Францевна каждый день приходила в это кафе за утренним кофе. Нику это поразило – что, дома, что ли, нельзя кофе сварить? «Нельзя, – объяснила ей Илзе Францевна, когда Ника набралась храбрости и спросила. – Вы ведь тоже заметили, что кофе здесь варят необыкновенно вкусно, иначе не ходили бы сюда каждый день?» Ника согласилась. С тех пор Илзе Францевна и Ника при встречах приветливо раскланивались, и пару раз Илзе Францевна принимала Никино приглашение присесть к ней за столик и выпить чашечку.

Илзе Францевна жила с сестрой и племянницей в десяти минутах ходьбы от станции Булдури. Тогда они сдавали отдыхающим пустующий флигель, и эти деньги были основной статьей их бюджета. Илзе Францевна не испытывала той высокомерной неприязни к русским, какая отличает жителей Прибалтики. Может быть, потому, что была замужем за русским и долгое время жила в Новгороде, а когда муж умер, вернулась на родину.

На флигель Илзе Францевны Ника возлагала большие надежды. Хорошая хозяйка, отдельный вход и все удобства – то, что ей нужно. И от пансионата достаточно близко. Зрительная память Нику не подвела: через десять минут она уже стояла у деревянной калитки и нажимала на кнопку звонка, молясь про себя, чтобы Илзе Францевна была на месте. За прошедшее время она могла уехать, продать дом, да мало ли что могло случиться! Но небесные силы, похоже, взяли Нику под свое покровительство. Ей опять повезло – дверь открыла сама Илзе Францевна.

Все шло как по маслу. Флигель был свободен, об оплате быстро сговорились, и полчаса спустя Ника уже распаковывала вещи в светлой небольшой комнате с белыми стенами и большим старинным дубовым гардеробом. Всякие баночки-скляночки-притирания, необходимые для ее новой роли, заняли свое место в ванной комнате на подзеркальнике. Приняв душ и завернувшись в короткий махровый халат, Ника уселась к зеркалу подправить лицо после душа. Снова вставила цветные контактные линзы, чуть-чуть изменила разрез глаз, подтянув и закрепив с помощью специального состава кожу на висках, слегка прошлась кисточкой с румянами по скулам. Особенного внимания требовали губы – у Лизы они должны были быть пухлыми и чувственно-капризными. Немного потрудившись, Ника отлично справилась и с этой задачей. Машка ее неплохо выдрессировала за последние два дня. Выполнив все Машины указания, Ника критически оглядела себя в зеркале и результатом осталась довольна. Все-таки Машка молодец! Не зря на коммерческой киностудии так за нее держатся – визажист она первоклассный! В Лизе Владимирской и мама родная не узнала бы Веронику Войтович. У Вероники волнистые каштановые волосы, кошачьи зеленые глаза, твердый маленький рот и очень белая кожа, а на носу веснушки. А из зеркала на Нику томно смотрело загорелое лицо, обрамленное прямыми черными волосами. Слегка удлиненные голубые глаза, высокие скулы, большой выразительный рот, и никаких веснушек. Правда, чтобы поддерживать цвет лица, Нике придется раз в два дня натираться специальным кремом, вызывающим нужную пигментацию. Ну да пустяки! С фигурой еще проще – накладной бюст зрительно менял пропорции тела, а походку Ника давно отрепетировала.

Сменив мини-юбку на черные слаксы, Ника надела под куртку темно-бордовый пушистый свитер, затянула талию кожаным широким ремнем и попыталась оглядеть себя в зеркале во весь рост. Зеркало было маловато, но частичный осмотр ее удовлетворил.

Будем надеяться, что Кирилл тоже останется доволен.

Кинув в сумочку кошелек, пудреницу и помаду, Ника закрыла дверь своего временного обиталища и легко сбежала с крыльца. Пришло время произвести разведку боем.

4

Денек выдался серый и дождливый – самая обычная для сентября погода на взморье. Впрочем, Нику дождь не раздражал, она обычно быстро уставала от яркого солнца. В такую серую промозглость особенно хорошо было сидеть в теплом уютном кафе, пить горячий кофе и откусывать маленькие кусочки рассыпчатого песочного пирожного. Ну почему в Москве никогда не бывает таких вкусных пирожных?

Однако, бросив быстрый взгляд на часы, Ника поняла, что с кофе пора закругляться. С сожалением отставив чашку, она подхватила небольшую спортивную сумку и вышла под моросящий дождик.

Вчера она успела сделать очень много. Во-первых, она видела Кирилла и его пассию – правда, издали, но видела. Даже немного за ними проследила, хотя на глаза Кириллу старалась не попадаться. Пришлось признать – издалека пассия выглядела ничего. Хрупкая бледная блондинка, похоже, не крашеная, а натуральная. Вся из себя резвая и игривая, как маленькая девочка, и одета соответственно: джинсы и ярко-синий свитер, а поверх свитера – тонкая куртка из светлой замши. Такой миленький цветочек-незабудка! И Кирилл рядом с ней ведет себя как дошкольник. Ника даже разозлилась: гоняются друг за другом по пляжу, толкаются… На самом деле ей было до слез обидно: с Никой Кирилл никогда так себя не вел. Ну ничего, хорошо смеется тот, кто смеется последним!

Во-вторых, Ника купила в пансионате абонемент в бассейн на одно время со сладкой парочкой. Она решила, что ее дебют в роли Лизы должен состояться именно там. Бассейн – отличное место для демонстрации загара и фигуры. Правда, и то и другое у Ники не совсем свое, но кто об этом знает. В новом купальнике и не догадаешься, что под чашечками ничего нет, а зеленый цвет роскошно оттеняет заимствованный загар. Вот только раздевалка… Нельзя, чтобы остальные заметили Никин маскарад, ее накладной бюст может показаться странным. И Кириллова пассия может разоблачить ее перед Кириллом… Ника махнула рукой: а, как-нибудь выкрутится! Можно регулярно опаздывать и немного раньше уходить, можно… Что-нибудь обязательно придумается. Сегодня, например, она точно опоздает.

Идея с опозданием оказалась удачной. Мало того, что Никины манипуляции в раздевалке прошли незамеченными, в бассейне ей удалось обратить на себя общее внимание. Публика уже вовсю плескалась в прозрачной голубой воде, когда Ника вошла в зал и медленно направилась к бортику, плавно неся свой непривычно пышный бюст и соблазнительно покачивая бедрами. Под заинтересованными взглядами мужской половины купальщиков она ступила на верхнюю ступеньку лестницы и осторожно попробовала воду загорелой стройной ногой. В этом не было никакой необходимости, поскольку в бассейне вода не бывает слишком холодной. Если бы Ника не играла роли, она бы, конечно, разбежалась и плюхнулась вниз, подняв целый фонтан брызг. Но Лиза просто обязана была войти в воду как королева. Ну, в крайнем случае как принцесса, осторожно скользнув по ступенькам и погрузившись в чистую голубизну без единого всплеска. Что и было аккуратно проделано.

Потом она стала медленно плавать туда и обратно, делая небольшие перерывы у бортиков, чтобы восстановить дыхание и незаметно оценить обстановку. Кириллова пассия в воде резвилась так же, как и на суше: взвизгивала, била руками и ногами по воде, поднимая фонтаны брызг, и висела у Кирилла на шее. Ника просто кипела от возмущения – вот нахалка! А он держал себя с ней ласково-покровительственно – большой умный мужчина рядом со слабой глупенькой подругой.

Однако по некоторым признакам Ника поняла, что появление прекрасной незнакомки не осталось незамеченным. Она кожей чувствовала бросаемые на нее взгляды. Через какое-то время Ника отметила, что Кирилл старается перенести «игры» с блондинкой в ту часть бассейна, где плавала «Лиза», и поздравила себя с успехом. Для начала достаточно, пора исчезать. Сеанс кончится через десять минут, успеть бы переодеться до того, как в раздевалку набьется народ. Она подплыла к лестнице и уже ухватилась рукой за поручни, как вдруг услышала за спиной:

– Вы уже уходите? Так рано?

Ника вздрогнула и стремительно обернулась. У бортика рядом с ней стоял мужчина лет тридцати пяти – сорока. В ответ на ее удивленный взгляд он обезоруживающе улыбнулся:

– А я ожидал вас здесь встретить! Вы меня не помните? Мы вчера вместе покупали абонементы.

Ника вспомнила. Действительно, он сразу вслед за ней подошел к стойке администратора. Они обменялись парой дежурных слов о погоде, и он сказал ей какой-то комплимент. Нику мужчина никак не заинтересовал. Правда, внешне он был весьма ничего себе: загорелый и почти такой же высокий, как Кирилл, но плотнее и крепче. Лицо не столько красиво, сколько выразительно: глубоко посаженные ярко-синие глаза, крупный нос, жесткие складки у рта и тяжелый подбородок вызывали в памяти героев Джека Лондона. Но еле заметные залысины по бокам высокого лба сводили на нет все впечатление. «Стар, – вынесла Ника свой приговор. – Лет сорок, не меньше». Она уже приготовилась дать отпор – Ника у мужчин этого возраста пользовалась неизменным успехом, а они у нее – нет, и была очень удивлена, когда вслед за комплиментом не последовало никаких попыток к сближению. Он купил абонемент и, не взглянув в Никину сторону, направился в глубину холла к лифтам. Теперь понятно почему – решил, что познакомится с ней в бассейне. Ну уж нет!

Ника кинула на незнакомца презрительный взгляд и снова взялась за поручни.

– Извините, я вас не помню.

– Жаль. Это вы меня извините. – Мужчина улыбнулся и пожал плечами. – Конечно, такая красивая девушка не обязана помнить каждого случайного собеседника.

Выйдя из воды, Ника прошествовала к выходу так же победительно, как и вошла. Однако перед тем, как скрыться за дверью, не выдержала и украдкой бросила взгляд в сторону бассейна. Победа! Кирилл оставил свою даму и смотрел ей вслед. И незнакомец тоже.

Через два часа после представления в бассейне Ника быстро шла по пляжу в направлении Майори. Она рассудила, что время до обеда интересующая ее парочка скорее всего скоротает на прогулке. А поскольку гулять здесь можно было только в одном направлении, существовала почти стопроцентная вероятность, что они снова «случайно» встретятся. Не здесь, на пляже, так в самом Майори. Слава Богу, все гуляют там по одной улице.

Чтобы не остаться незамеченной, Ника оделась ярко и броско. Красные узкие брюки, ультрафиолетовый теплый вязаный жакет с красными и желтыми кожаными вставками, а черные короткие волосы в живописном беспорядке небрежно перехвачены красной повязкой. Увидев свое отражение в зеркальной витрине, Ника подумала, что не зря прохожие на нее оборачиваются – яркостью окраски она превосходит и попугая какаду.

Среди гуляющих по взморью Кирилла с его дамой Ника не обнаружила, зато в самом Майори наткнулась на них почти тут же. Блондинка застряла перед продавцом кожаных поделок, перебирая всевозможные сумочки и кошелечки, а Кирилл со скучающей миной стоял рядом. Ника в задумчивости продефилировала мимо и остановилась в двух шагах от них, якобы любуясь витриной цветочного магазина. Краем глаза она заметила, что Кирилл проследил за ней взглядом и все еще смотрит. Ника тряхнула головой и томно потянулась, словно разминая уставшие плечи. Это движение позволило ей продемонстрировать бюст во всей накладной красе. Незаметно продолжая наблюдение, Ника с удовлетворением отметила – рыбка клюнула. Во взгляде Кирилла светился явный интерес к незнакомой брюнетке. Тогда Ника, словно налюбовавшись цветами, перешла улицу и скрылась в маленьком кафе. Она вспомнила, что когда-то здесь кормили бульоном и необыкновенно вкусными слоеными пирожками. Что ж, хорошо, заодно можно и пообедать.

Никины надежды оправдались: не успела она усесться за столик и насладиться пирожком, как входная дверь снова отворилась, пропуская внутрь Кирилла и ненавистную соперницу.

– Но я не хочу есть, – капризно надувая губки, сказала блондинка. – Давай лучше пройдемся дальше, там есть такой маленький барчик…

– Нет, малыш, мне кажется, ты замерзла. – Кирилл проявлял о подруге неумеренную заботу. – Посидим немного здесь, погреемся, а потом можем дойти и до твоего барчика.

– Да что ты, дорогой, мне совсем не холодно, – попробовала отвертеться блондинка, но у нее не получилось. Кирилл уже заказал два кофе с пирожками и рижский бальзам. Столик он выбрал у окна и сел так, чтобы его дама оказалась к Нике спиной, а он сам – лицом. Ника смотрела прямо перед собой, но манипуляции Кирилла не остались незамеченными. Спокойно доев пирожок и допив бульон из широкой чашки, Ника встала и направилась к выходу. Все ее движения были плавными и изящными, рассчитанными на мужское восхищение. И Ника его получила! Когда ее рука коснулась дверной ручки, Кирилл вздохнул, провожая глазами прекрасное видение.

Ника шла по пляжу, и в первый раз с того момента, когда она увидела на вокзале Кирилла с девушкой, у нее было хорошее настроение. Она снова обретала уверенность в себе. План осуществляется сам собой! Еще денька два она его так подразнит случайными встречами, а потом можно будет и познакомиться. Тоже случайно. А потом…

– Простите, пожалуйста, вы не скажете… Ах, это вы!

Ника обернулась и увидела забракованного ею поклонника из бассейна. Вот навязчивый тип! Но не хотелось портить себе настроение, поэтому Ника улыбнулась и мило спросила:

– Вы хотели что-то узнать?

– Да… Нет.

Ника терпеливо подождала. Тип немного помялся и все-таки спросил:

– Вы не знаете, где здесь «Юрас перле»?

– Ресторан, где пела Лайма Вайкуле? – понимающе кивнула Ника. – Во-он там, почти на берегу. Метров двести пройдете вперед и по дороге направо.

– Спасибо, – тип заметно приободрился. – А вы не хотели бы… Сейчас как раз время идет к обеду…

– Составить вам компанию? Спасибо, но нет. Кстати, лучше пообедайте в каком-нибудь кафе попроще. В «Юрас перле» сейчас неинтересно. Сходите туда лучше вечером на варьете.

– А на варьете вы со мной пойдете? – Тип лукаво улыбнулся.

Белые зубы сверкнули на загорелом лице, и Ника не могла не признать: улыбка у него на редкость обаятельная. Но новое знакомство ей ни к чему – только помешает осуществлению плана. Улыбка на Никином лице сразу погасла.

– Нет, – сухо сказала она. – Я вообще не люблю рестораны.

Никин собеседник огорчился:

– Жаль. Но можно придумать что-нибудь еще.

– Спасибо, – еще суше ответила девушка. – Не ломайте голову. Я вполне в состоянии сама себя развлечь. До свидания.

Она повернулась и пошла по пляжу. Даже ни разу не оглянулась, чтобы проверить – смотрит он ей вслед или нет. Честно говоря, Ника была уверена, что смотрит.

В пансионате вечером была дискотека, и Ника, после небольших колебаний, решила для начала отправиться туда. Конечно, была вероятность, что Кирилл предпочтет дискотеке какой-нибудь ресторан, но вероятность весьма небольшая. Ника знала, что денег у ее неверного возлюбленного не так уж много, на рестораны не хватит. Если есть возможность развлечь свою даму с меньшими затратами, Кирилл непременно должен этим воспользоваться.

На дискотеку Ника собиралась так, как собиралась бы на собственную свадьбу. Сегодня вечером она должна быть совершенно неотразимой. Для такого случая у нее было припасено маленькое черное платье, купленное перед отъездом в магазине «Европа». Втиснувшись в него и надев черные туфли на высоченном каблуке, Ника оглядела себя и осталась довольна. Платье сидело как влитое. А все-таки хорошо быть загорелой и голубоглазой брюнеткой! Ника со своими каштановыми волосами и бледной кожей смотрелась бы в этом платье далеко не так эффектно. А ее талия, и вообще-то узкая, из-за пышного бюста казалась сейчас просто неправдоподобно тонкой.

Снова много времени отняло лицо, не меньше часа она провела перед зеркалом, но результаты того стоили. Наконец, в последний раз придирчиво себя осмотрев, она накинула на плечи кожаную куртку, взяла сумочку и отправилась завоевывать сердце Кирилла.

Народу на дискотеке было не так уж много, в основном это были отдыхающие из пансионата. Никин расчет опять оказался верным. Кирилл и его дама в центре круга качались в объятиях друг дружки под медленную музыку. Нику опять охватила злость: пассия вцепилась в Кирилла как в свою собственность, томно положила ему на плечо головку и вздыхла как влюбленная корова. А он тоже хорош! Нежно что-то шепчет ей на ушко. Ника внезапно испугалась, что после двух-трех таких медленных танцев они решат продолжить вечер наедине в номере. От обиды и ревности у нее потемнело в глазах. Ну уж нет! Этого Ника не допустит!

Словно в ответ на ее мысли медленная музыка кончилась. Для разминки запустили записи Леонида Агутина, а под его «ла-ла-ла» прыгалось отлично. Ника вошла в круг, где танцевали интересующие ее объекты, и решила показать класс. Через пять минут она уже была в центре всеобщего внимания. Кирилл смотрел на нее с восхищением, пассия досадливо покусывала губки. Когда Агутина опять сменило нечто медленное, пассия, не дожидаясь приглашения, снова повисла у Кирилла на шее. Нику же сразу подхватил какой-то молоденький мальчик. Мальчик танцевал средне, даму вел неуверенно, и Нике без труда удалось направить его так, чтобы очутиться в двух шагах от Кирилла и его дамы. Тот фрагмент разговора, который она смогла разобрать, наполнил Никину душу ликованием. Пассия уговаривала Кирилла уйти в номер, Кирилл не соглашался. «Так тебе и надо, – подумала Ника. – То ли еще будет!»

Лихо отпрыгав следующий быстрый танец, Ника ждала, что Кирилл сумеет отвязаться от пассии и пригласит ее. Ничего не вышло: соперница была настороже и опять оказалась на Кирилловой шее – не успела еще и мелодия зазвучать. Ника вздохнула. Ну что ж, на этот раз не повезло!

– Разрешите?

Обернувшись, Ника увидела своего «пожилого» поклонника. Интересно, откуда он взялся? Во время предыдущих танцев Ника его в зале не видела. Она пожала плечами:

– Пожалуйста.

На этот раз оказаться рядом с Кириллом не удалось. Партнер попался решительный, неуступчивый, и вел Нику туда, куда сам хотел. Впрочем, танцевал он превосходно. «Ладно, – решила Ника. – Хоть от танца получу удовольствие. Только бы он не приставал с разговорами!»

Однако после небольшой паузы партнер сказал:

– Может быть, вы перестанете быть для меня прекрасной незнакомкой? Меня зовут Виктор, а вас?

– Ш-шш! – Ника прижала палец к губам. – Молчите!

– Почему?

Внезапно Нике в голову пришла идея:

– Потому что знакомство со мной надо заслужить. Согласны?

– На что? – Виктор смотрел ласково-недоумевающе.

– Ну, оказать мне услугу, не спрашивая, зачем мне это надо. А потом можем и познакомиться.

Виктор улыбнулся:

– Приказывайте! А улыбка у него все-таки необыкновенно обаятельная! И, улыбаясь, он выглядит гораздо моложе… Нике на мгновение даже стало совестно, что она собирается его беспардонно использовать. Но мгновение быстро прошло.

– Видите во-он ту пару? – Ника кивнула в сторону Кирилла и его пассии. – Парень в белом свитере и худенькая блондинка?

– Вижу.

– Пригласите эту блондинку на следующий танец, – решительно сказала Ника.

– Зачем?

Ника строго посмотрела на него:

– Вы же обещали не задавать вопросов. Я так хочу – этого разве не достаточно?

Однако сразу за уничтожающим взглядом она обворожительно улыбнулась и придвинулась поближе к Виктору. Он не устоял:

– Хорошо. Сделаю, как вы хотите. Но следующий танец – мой, договорились?

– Конечно. – Ника изобразила еще одну улыбку.

Дальше события развивались словно по заказу. У Виктора оказалась отличная реакция – Кириллова блондинка и глазом моргнуть не успела, как он уже уводил ее в танце прочь от Кирилла. Тот сначала с недоумением посмотрел им вслед, но затем пожал плечами и обвел глазами зал. Ника знала, кого он ищет! Она призывно улыбнулась и чуть заметно кивнула головой.

Кирилл расцвел и решительно направился к ней:

– Разрешите вас пригласить?

Вместо ответа Ника шагнула вперед и положила руки ему на плечи. Кирилл осторожно прижал ее к себе – чуть крепче, чем обычно прижимают партнершу, – и они заскользили по залу. Ника чувствовала, что Кирилл пристально смотрит на нее, ожидая ответного взгляда, но поднимать глаза не торопилась. Пусть сначала поработают другие средства обольщения: красивый изгиб загорелой шеи, открытой короткой стрижкой, черные завитки волос у маленьких розовых ушек, сладковато-приторный запах духов «Лу-лу» (Ника такие запахи не выносила, но для «Лизы» это было то, что надо). Руки Кирилла прошлись по ее спине и опустились на талию.